Отрывок из книги «Замуж в туман»

Глава 1. Праздник Великого Урожая.Рассвет застал меня уже на ногах. В Террании, где земледелие - одна из важных статей дохода, просто невозможно спать дольше. И даже если ты Д’эрра - дочь правителя окрестных земель, - тебя это тоже касается. А уж если ты ещё и Ваше Магичество - и подавно. Стоя у окна, я куталась в пушистый плед, пытаясь сбросить с себя остатки липкой паутины сна. Каждый год перед праздником осеннего солнцестояния мне снился один и тот же сон. Впрочем, его и сном-то не назовёшь, - какая-то пустота, в которую ты проваливаешься, как в полынью. Тебе холодно и мерзко, а ты всё глубже и глубже увязаешь, и нет этому конца и края. Красное солнце постепенно поднималось из-за горизонта, отгоняя ночь всё дальше. Тонкий ломтик месяца завис где-то слева над замком, будто решая, исчезать совсем или и так сойдёт. День постепенно вступал в свои права. Раздался стук в дверь - моя Лори принесла кофе. - Д’эрра Дара, доброе утро. С праздником Великого Урожая! - присела горничная. - Доброе, Лори. Спасибо, и тебя, - я улыбнулась. У меня чудесная горничная, расторопная и весёлая. Собственно, нас уже давно объединяют хрупкие мостики взаимопонимания и даже какого-то подобия приятельства. Лори поставила поднос с кофе на прикроватный столик и, вооружившись гребнем, подступилась ко мне. Утро праздника Великого Урожая началось.   День осеннего солнцестояния, он же праздник Великого Урожая, - один из четырех главных праздников нашей страны. Для нашего д’эррана, - то есть владений моего отца, - самый главный, ведь земледелие - это наша жизнь. С самого утра в замке начинается суета: на кухне - жарят, варят, парят. Во внутреннем дворе сооружают алтарь с дарами Богам: туда возлагают самые лучшие дары, которые принесла земля, и каждая семья д’эррана приносит на алтарь что-то от себя. Также выбирается Жрица Алтаря - девушка, которая в этот день не имеет права отказать никому. Я усмехнулась - последствия возлежания с прошлогодней жрицей аукались мне ещё полгода. Почему мне? Потому что именно я, разъезжая по нашим небольшим хуторкам и деревенькам, лечила местных мужиков. И хоть я с радостью спихнула бы это на дэли Алью, нашу целительницу, но пожалела женщину, - чай уже восемьдесят лет, негоже в таком возрасте по городам и весям ездить. То ли дело выпускница столичной Академии Практической Магии и Целительства - самое оно от “этих самых” болячек избавлять. Зато с гарантией. В этом году отец обещал обойтись без Жрицы Алтаря, но я плохо представляла, как это будет выглядеть. А хотя моему отцу всегда удавались нестандартные решения. Помимо празднования, этот день - единственный, в который было разрешено сватовство. В этот день во владения Д’эра, - правителя окрестных земель - съезжались женихи или их представители. С утра во дворе замка устанавливался большой кувшин, куда каждый жених мог забросить особый свиток с именем своей избранницы. А вечером, в разгар празднования, при всех кувшин разбивали и свитки зачитывали. Если девица согласна выйти замуж - так тому и быть, если нет - и суда нет. Всё честно… почти. Дело в том, что свитки различались по рангу. У знати, например, был в ходу, кроме обычного, красный свиток. Девушка, чьё имя было записано на этом свитке, не имела права отказать своему жениху. Такая уж дань традиции, - как по мне, дикая и неоправданно жестокая. Радовало одно - красный свиток в кувшине был только один: его забрасывал Жрец Сарры - богини любви и семейного очага. Восходящий солнечный диск поплыл перед глазами, и я с головой ухнула в ледяную пропасть воспоминаний… Два года назад, когда мне было двадцать пять, праздник Великого Урожая ко мне приехала отмечать моя единственная подруга - Тиона. Мы были неразлучны с тех пор, как нам исполнилось по десять лет, - у нас даже дни рождения приходились на один день. И всё было хорошо до того момента, пока не был зачтён красный свиток. И в нём было имя Тионы - ей предстояло стать женой Д’Эрра Альса, правителя д’эррана ключей: д’эрран, ответственный за переходы между мирами, за защиту Террании. Тионе сулило отдаться в жёны человеку загадочному, - судя по рассказам, тяжёлому и жестокому. Человеку, который даже не соизволил приехать на празднование и посмотреть на свою невесту. Но самым страшным было то, что Тиона отдавалась в жены человеку, чьи предыдущие lдесять невест погибли. Я никогда не забуду этот взгляд. Испуганный, как у загнанного зверя. Она не сказала больше ни слова: обняв меня, через несколько минут она поднялась к себе в комнату и не вышла оттуда, несмотря на мои настойчивые уговоры у её двери. А наутро она уехала. Уехала, не попрощавшись, взяв лошадь из конюшни моего отца - Ласточку, вороную кобылу, которая прискакала назад через два дня. Одна. Поиски продолжались долго. Но ни я, ни присланные из столицы маги не смогли взять её след. А через два месяца её тело нашли на дне ущелья Ад-ит-Тау - ущелья Тёмного Источника. Как мою подругу туда занесло - ума не приложу. А впрочем, на этот вопрос также не смог ответить никто. Я не выходила из комнаты несколько месяцев. Лежала, плакала, когда получалось, и бездумно смотрела в потолок, когда слёз не оставалось. А потом, однажды утром, я проснулась и поняла - жизнь продолжается. Вот так просто. Помнится, Тиона говорила, что самые важные решения принимаются легко. Видимо, и со мной так случилось. Я просто встала и пошла жить дальше. Вот только внутри у меня что-то перегорело, окончательно и бесповоротно. - Д’Эрра Дара! Д’Эрра Дара! Я встрепенулась. Лори за спиной выдохнула с облегчением - её до сих пор пугает моё умение ухнуть с головой в размышления и не реагировать на происходящее. - Лори?.. Выбор платья не занял много времени. Я остановилась на зелёном - моём любимом. Неглубокий вырез, длинный рукав, не очень пышные юбки, - в моём положении Её Магичества были свои особенности: езда верхом, труднодоступные места, куда приходилось протискиваться боком или ползком, и многое другое. Эти и прочие радости жизни не давали мне возможности разойтись с запросами. Хотя, если честно, не очень-то и хотелось. Лори закончила шнуровать корсет, и я подошла к зеркалу. Из него на меня посмотрела достаточно миловидная девушка с волосами цвета тёмной меди. Платье облегало мою почти стройную фигуру, волосы убраны назад в сложную косу и сколоты гребнем. Янтарные серьги - только Одарённые имеют право носить янтарь - подчёркивали длинную шею. Я улыбнулась - девушка в зеркале тоже. Она разгладила юбки и убрала невидимую прядку волос за ухо. - Ну что, - обернулась я к горничной, - начнём наш день?***   Двор встретил суетой. Двое рабочих прокатили мимо пузатую бочку - ещё десять её товарок терпеливо дожидались в стороне. Прищурившись, посмотрела на небо - ни облачка. День обещал быть солнечным. У ворот меня уже ждал Тир - младший помощник конюха. Паренёк оказался на редкость смышлёным и поэтому, кроме своих прямых обязанностей, с недавних пор был и посыльным. Он держал на поводу мою Белку - каурую кобылу, которую я очень любила, по возможности стараясь выезжать на ней. Забрав у Тира корзину со снадобьями (к коим, вероятно, также можно было отнести жирного гуся, чьи две большие лапы торчали из-под прикрывавшей корзину рогожки), пристроила на Белке и аккуратно вскочила в седло. И тронула лошадь. - Доча! - Тпр-р-р-р-ру!  - я резко обернулась. Ко мне, улыбаясь, шел отец. Д’Эрр Дар Сольн, или просто Д’Эрр Сольн - для подчинённых, Его Высочество - для крестьян, любимый папа - для меня и моих четырёх сестёр. Мальчиков им с мамой Боги не послали, но их это никогда не расстраивало. Да и мы с сёстрами, взрослея, никогда не испытывали недостатка в родительской любви. И даже когда мамы не стало - эпидемия чумы, вспыхнувшая десять лет назад, выкосила полнаселения д’эррана, - отец все равно нашёл в себе силы не оставить нас даже на месяц. Он был с нами, а мы - с ним. И вместе мы пережили тяжелую утрату. Отца в народе очень любили. Строгий, но справедливый - даже в полуголодные годы он старался не допускать голода. Судил всегда по совести. И очень любил свой народ. Крестьяне его прозвали “Агор”, что в переводе с кагорского означало “медведь”. Но отец не обижался - ему очень шло это прозвище: высокий, крепкий, сильный. - Доброе утро, отец, - я улыбнулась и поцеловала его в щёку. - Доброе утро, доча! С праздником! - И тебя, отец! Д’Эрр Сольн посмотрел на корзину, лукаво прищурился. - И долго ты будешь убегать с праздника? Я смутилась. Знала, конечно, что рано или поздно он догадается, но не рассчитывала, что это произойдёт так скоро. После смерти Тионы в Праздник Урожая я старалась улизнуть как можно раньше, а приехать как можно позже, чтобы попасть только на конец празднования - не могла там быть, просто не могла. Отец посмотрел на меня, перевёл взгляд на горизонт - там тонкой линией возвышались горные хребты. - Вот что, Дара. Возвращайся засветло. Ты мне сегодня нужна. Спорить я не посмела.   Белка неспешно везла меня по дороге. Несмотря на указания отца, спешить я не собиралась. Ещё чего, подумаешь, здесь меня могут задержать, могу ещё в деревеньку заехать по дороге и потом попытаться отговориться делами. Ругать, конечно, будут, но не сильно. Да и к тому же… что мне делать там, на празднике? Всё равно замуж не возьмут. И память опять услужливо подкинула книгу воспоминаний, раскрыв на нужной страничке. Это случилось через полгода после смерти Тионы. Год тогда выдался - не приведи Боги. В д’эрран закралась болезнь. Вначале тихо постучала в окно. А затем с ноги распахнула дверь и вошла в натопленные избы. Начиналось всё с кашля, а уже к вечеру человек метался в горячке. К утру остывшее тело выносили в сенник и накрывали рогожей. Вначале дети, затем взрослые. Я не спала две недели. Перебивалась короткой дрёмой, пока мы ехали из одного селения в другое, и кружками пила бодрящие отвары. Нужна была сила, много силы. Отец отправил посыльного в столицу, но ответ пришёл уже слишком поздно. В одну из ночей, когда я уже потеряла счёт времени и, закутавшись в тёплый тулуп, тряслась в кибитке по просёлочной дороге, нас резко остановили. Вознице тогда попало по голове, а меня вытащили из кибитки. Я до сих пор помнила их голоса… - Девица? - Да ещё знатная! Чьи-то грязные руки схватили меня за плечо и с силой бросили на землю. Я ощутила, что кто-то пытается задрать мои юбки. Им не повезло, что я всегда носила с собой кинжал, подаренный отцом на двадцатилетие. А ещё им не повезло, что я не приучена кричать. Двое остались лежать прямо там, в грязи. Третий убежал и был пойман только утром. Его повесили в тот же день, на деревенской площади, без всякого суда. Я продолжала ездить по весям в попытке остановить эпидемию. И в начале третьей недели я поняла, что мне это удалось. Я плохо помню, как приехала домой - грязная, голодная - и отогревалась у очага в комнате у прислуги. Плохо помню, как после этого неделю провалялась в кровати, - у меня был жар, и Лори выходила меня, сутками не отходя от моей кровати. Когда я очнулась, она почти сравнялась цветом со стеной - такая же бледная, осунувшаяся.Но я никогда не забуду, как, спустившись в зал, я наткнулась на тяжёлый взгляд отца. Он рассказал мне, что поползли слухи. Что опровергнуть их будет практически невозможно. И что мне нужно готовиться к тому, что я до конца своих дней проживу в отцовском замке. На удивление, я восприняла это достаточно спокойно и в какой-то мере оптимистично. На следующий день написала письмо в Академию, попросила рекомендацию и направление в собственный д’эрран. И через месяц вступила в должность “Её Магичества” Д’Эрра Сольна, получая за это неплохое жалованье. Магов поддерживал лично Король, и все выплаты мне полагались из королевской казны. А по поводу слухов… я не расстраивалась. Как-то не могла представить себя супругой какого-то Д’Эрра. Вот только праздники с тех пор не любила - от осуждающих шепотков было не укрыться, они настигали в самых неожиданных местах. Отец знал, что мне неприятны праздники, но никогда не просил присутствовать. Странно, что я понадобилась ему сегодня.   Белка остановилась. Я вынырнула из мыслей - уже второй раз за день - и огляделась. Моя первая остановка, мои первые пациенты. Тряхнула головой, отгоняя мрачные воспоминания. Ну ничего, всего один вечер - продержимся же!***Когда я закончила с последним пациентом, начало смеркаться. Пригнувшись, я вышла из покосившейся хибарки, принадлежавшей нашей травнице. Несмотря на все уговоры, дэли Алья ни в какую не хотела покидать насиженное местечко и перебираться в замок. “Нет, спасибо, Дар, - говорила она моему отцу, - сюда я переехала к моему мужу, здесь я родила и вырастила четырёх детей. Здесь же я похоронила своего мужа. И здесь - вся моя жизнь. Зачем ехать туда, где нет моих воспоминаний?”В какой-то мере я её понимала, хоть и не представляла свою жизнь в небольшой, всего в одну комнату, хижине, но понимала. И очень уважала её, эту маленькую сухонькую старушку, за верность себе. Дэли Алья держала в своём домике две лишних кровати, и сейчас одна из них была занята больной. Ири - младшая дочь нашего кузнеца - на прошлой неделе сломала ногу. Перелом оказался неприятным, открытым. И последний час мы с дэли были заняты тем, что обрабатывали рану и уговаривали юную лэю* не вертеться, чтобы, не дай Боги, не заставлять её лежать дольше, чем того требовало лечение. Я потянулась. Долгий рабочий день давал о себе знать тянущей болью в пояснице. Я ведь уже не девочка - по хуторам-то ездить, да ещё верхом. Но что поделать, работа есть работа. Замок стоял на возвышенности, и даже отсюда я могла разглядеть яркие блики на стенах - народ разжигал ритуальные костры. Сегодня надлежало сжечь всё старое, лишнее, чтобы войти в зиму чистым и спокойным. О-о-о, здесь крестьяне старались - в ход шло всё, начиная от старых тряпок и заканчивая сломанными стульями и разбитыми горшками. Всё это крестьяне повадились делать у стен замка - подальше от своих хибар и поближе к праздничным столам. Обычно на следующий день, выезжая за ворота, я оказывалась на неком подобии огромной свалки. В прошлом году отец сильно ругался, и уже на следующий день был издан указ об обязательной уборке на следующий день после главных Праздников. С тех пор костров на Празднике Великого Урожая стало значительно меньше, но окончательно они не исчезли. Скормив Белке огрызок яблока - того самого, которым я поужинала, - я вскочила на мою красавицу и потрусила к замку. Несмотря на мою усталость, мне надлежало оставить часть энергии на буйство феерии, которое я так не любила и на котором так не хотела присутствовать.*   *   * Я мрачно глодала куриную ножку - третью по счёту - и пыталась слиться с высокой спинкой стула, на котором сидела. Кири - наша младшая сестра - уже давно была отослана спать. Роса и Мири танцевали где-то в толпе, а я уже давно не пыталась разобрать что-либо в цветастой мельтешащей толпе. - Ты чего, Дара? - отец склонился ко мне и подмигнул. - Что, сильно надоело? - Не то слово, - выдохнула и потянулась за огурцом. Он уже давно привлёк мое внимание - большой, пупырчатый, малосольный, - наша кухарка солила огурцы сама, никого не подпуская к процессу. - Ну посиди ещё, - отец отпил из пузатой кружки. - Зачем я вообще нужна? - Не знаю. Жрец Сарры попросил. Я недоверчиво хмыкнула. По идее, Жрец Сарры должен был видеть меня в гробу в белой рогожке и с венком из васильков на бледном челе. Нет, ну а что? Двадцать семь лет - старая для брака. Репутация у меня хуже некуда. Да и характером не вышла - не покладистая; такая мужа слушать не будет, такая руки в бока упрёт и под каблук засунет. Я усмехнулась. Последнюю фразу я услышала дословно год назад, когда ничтоже сумняшеся попытался предложить мне прекрасную, по его словам, кандидатуру - семидесятивосьмилетнего колдуна из какого-то д’эррана. Всё сделал честь по чести - приехал в парадном облачении, привёз дары, сделал предложение от имени жениха. Дары я смотреть не стала. Просто подожгла крышу сарая и укатила на Белке в закат. Последние слова Жрец кричал уже в мою удаляющуюся спину и удаляющийся же зад Белки.Над Жрецом тогда неделю потешались все. Колдун тоже пытался оскорбиться, даже письмо какое-то отцу прислал. Но после разговора, - наверное, сурового, - по Зеркалу Перехода сразу же снял свои требования на мою скромную персону и залёг на дно - видимо, помирать. А вот Жрец не забыл. Сарра хоть и светлая Богиня, но что-то с подчинённым ей не повезло. Говорили, раньше он был разбойником - грабил на тракте проходящие подводы, - но затем, будучи пойманным, получил великую милость - был призван Богиней на службу. Проверить эту версию не представляется возможным, так как Боги закрывают прошлое избранным, лишают их имени и поддержки Рода. И до конца жизни Жрецы живут безымянными, служа своим Хозяевам. Я захрустела огурцом. Предчувствия были самые что ни на есть мрачные - точно, гад, что-то задумал. Недаром предыдущий месяц так на меня злорадно смотрел. А этот не поступится ни перед чем - лишь бы поставить на место зарвавшуюся девчонку, пусть даже и дочку Д’Эрра. Танцы постепенно стихали, люди рассаживались по своим местам. В толпе нарастало напряжение - наступал момент, ради которого все здесь и собрались. Девушки тихо вздыхали, самые пугливые уже робко вытирали глаза. Парни выглядели ещё более испуганными и от этого забавными. Я нашла в толпе Виру, старшую сестру малышки Ири, и с облегчением выдохнула - девушка всё-таки пришла. Целый месяц понадобился мне, чтобы достучаться до её сердечка. О её чувствах к Елару - сыну одного из наших самых зажиточных земледельцев - не знали только дети. Нет, вы не подумайте ничего, всё в рамках приличий. Елар тоже неровно вздыхал по Вире, и это также видели все. Кроме самого Елара. Но в конце концов их ждёт счастливый финал, и сегодня они наконец-то станут парой. Правда, вчера отец вызвал к себе Жреца Сарры, и они проговорили полдня. Жрец вышел из кабинета Д’Эрра, маслянисто поблескивая нетрезвыми глазами и распространяя за собой запах лучшего вина из наших погребов. Зато потом отец сказал, что выторговал у Жреца красный свиток на эту парочку, как он выразился, во избежание. Шум совсем затих, воцарилась практически мёртвая тишина. В центр двора, вальяжно выступая, вышел Жрец Сарры с ритуальным кувшином. Облачённый в парадную мантию, он выглядел забавным в бело-золотом складчатом одеянии. Если добавить к этому его невысокий рост - Жрец был на полголовы ниже меня, - то впечатление складывалось эпичное. Впрочем, никто и не думал смеяться - сейчас будут решаться судьбы. - О, дети Сарры, да покроет ваши головы её великое благословение! Сегодня я несу вам благую весть, да возрадуется Сарра за детей своих! Сегодня... Так, это можно пропустить. Я украдкой зевнула в ладошку, глаза слипались. Попыталась сосредоточиться на Жреце. Получилось довольно вовремя. - Виралис из дома Карвена отдаётся замуж за Елара из дома Амера. Поднимись, девица, скажи, согласна ли ты сочетать себя судьбами с тем, кого Богиня послала тебе в спутники? Вира покраснела. Встала. - Да, о, Жрец. - Елар из дома Амера, поднимись. Согласен ли ты сочетаться судьбами с Виралис из дома Карвена? - Да, - почти прошептал юноша, сияющими глазами глядя на Виру. Я выдохнула. С этой парочкой всё ясно. Через месяц-другой будет свадьба, а поскольку семьи значимые, гулять станут в замке. Из погребов выкатят несколько бочек вина, - как подарок Д’Эрра, пригласят музыкантов, с утра и до вечера на заднем дворе на вертелах будут готовиться разные животные - от кагорских крупных кур и упитанных индеек до баранов особой виррской породы, отличавшихся, как говорили гурманы, изысканным вкусом. А поздно ночью молодых с шутками-прибаутками отправят на расписанной цветами и некоторыми похабными словечками телеге в новый дом. И будут они там жить-поживать и добра наживать. Я настолько погрузилась в мысли о грядущей свадьбе, что, почувствовав увесистый толчок в бок, не сразу пришла в себя. Подняла глаза. Звенящая тишина ударила по ушам. Все взгляды были устремлены на меня - испуганные, вопиющие… главенствующие. Жрец смотрел с усмешкой. Понимая, что произошло что-то непоправимое, я посмотрела на отца. Он глядел странно - в его глазах нельзя было прочесть, что он думает. - Чт… что? - я не узнала свой голос, таким хриплым он был. - Встань, Даралея из рода Дара, наречённая Д’Эрра Сольн, - жрец смотрел мне в глаза. Это был взгляд победителя - человека, который знает, что он делает и не сомневается в своей правоте, - встань и услышь судьбу свою, Саррой предначертанную. Сим красным свитком отдаёшься ты в невесты Анталю из рода Сотраша, наречённому Д’Эрром Альсом. Глаза Жреца торжествующе полыхнули. Ч-ч-что?.. Куда? Кому? Зачем?.. - Кому?! - слова сорвались с моих губ раньше, чем я смогла их заглушить. Хоть как-то. Д’Эрру Ключей? Человеку, о котором никто ничего не знает, кроме Короля? Тому, кого прозвали Чёрным Д’Эрром? Нет. Меня отдают в жёны жениху Тионы. Бывшему жениху… моей подруги. Моей мёртвой подруги. - Да благословит Сарра ваш союз и да подарит она вам... На большее меня не хватило. Воцарилась кристальная тишина. И где-то в этой тишине я скорее почувствовала, чем услышала, звук, с которым ударилась, упав на пол, моя собственная челюсть...