Отрывок из книги «Девятка мечей»

«Сотрудник, допустивший халатность при работе с существом, наделенным магией и практикующим ее без лицензии Ведомства магии, то есть самовольно, подлежит увольнению из Карательной инспекции без права занятия любых должностей на государственной службе Амбростена в течение десяти лет.

В случае сокрытия правонарушения, совершенного вышеуказанным существом, сотрудник Инспекции считается соучастником преступления и подлежит суду на общих основаниях.

Служащие обязаны проходить ежегодные курсы по психологической подготовке, а также в обязательном порядке подтверждать знание законодательства Амбростена в области особых способностей, их регулирования и защиты населения от магии не реже одного раза в три года».

 Из внутренней должностной инструкции Карательной инспекции Ведомства магии. Редакция вторая, дополненная.

  

ГЛАВА 1

 

Я, как обычно, не слушала распинавшегося Эмиля ишт Лотеску, первого заместителя главы Карательной инспекции Ведомства магии, моего главного начальника, а рассматривала книги в шкафах. Фолиантов там было великое множество, все редкие, по магии, их простым государственным служащим не выдадут. Да что там служащим — закрытые фонды многих ведомств тоже не могли ими похвастаться. Помню, какое впечатление они произвели в первый раз! Лотеску наверняка подумал: место ей, то есть мне, не в Карательной инспекции, а в библиотеке. Он скептически отнесся к полненькой брюнетке в сером безликом платье с белым воротничком-стоечкой — форменной одежде с прошлой работы. Разительный контраст с ухоженной шатенкой, тогдашним секретарем Лотеску. От нее веяло респектабельностью, успехом, когда как от меня — бедностью и долгами.

Фолианты действительно чудесные — в богатых кожаных и костяных переплетах, на зачарованной от выцветания, воздействия воды, огня и насекомых бумаге. Трогать ее одно удовольствие! Шершавая, живо отзывающаяся на прикосновения и всегда теплая. Вряд ли когда-то смогу купить подобную роскошь, довольствовалась обычной продукцией, щедро поставляемой королевскими типографиями.

И кабинет шикарный. Дорого бы отдала, чтобы посидеть в кожаном кресле, но приходилось ютиться на стуле, благоговейно взирая на антикварные шкафы.

Провести бы пальцем по корешкам… Эх! Оставалось только втайне гордиться, что сама обладаю подобным сокровищем. Иначе откуда бы знала, какая на ощупь старинная бумага. Лотеску фолианты никому не дает, читает сам. Ничего, на моей съемной квартирке живет собственный том с имперской печатью, как положено, в специальном футляре, призванном защитить от солнца.

Ценный экземпляр попал в руки случайно: подружка Алина, по совместительству, нынешняя секретарь нашего смуглого красавца, любила просматривать различные журналы, вот и обнаружила объявление о продаже за бесценок имущества разорившегося аристократа. Дальше просто. Служебное положение, немного мошенничества — и заветная «Охота на ведьм» переехала на новое место. Из-за нее, между прочим, пришлось устанавливать охранные чары, хотя и так бы обязали: нельзя служебные документы просто так на ночь оставлять. В лучшем случае уволят. В худшем… С худшими при приеме на работу знакомили. Под роспись.

В чем ценность моей «Охоты на ведьм» с имперской печатью, в переплете красной кожи? В уникальности и возрасте. Напечатай ее на газетной бумаге, и то с руками бы оторвали.

Еще триста лет назад королевство Амбростен гордо именовалось Империей и простиралось гораздо дальше нынешних границ. Тогда не существовало Карательной инспекции, только Инквизиция. Она нещадно истребляла всех, кто косо посмотрел на Главного инквизитора. Шучу, конечно, но работать в том ведомстве не хотела бы, хотя мы его прямые наследники. Страшная организация! В школе инквизиторами звали применявших изощренные наказания учителей.

Как случается со всеми империями, Амбростен подвели амбиции и внутренние противоречия. Появились местные князьки, за которыми стало сложно уследить — издержки большой территории. Они заводили свои порядки, дворы, сокровищницы, армии. Когда контроль центра ослаб, империя раскололась на части. Амбростен — один из таких осколков, самый крупный и развитый. Наши ученые совместно с магами внедрили массу полезных изобретений, существенно облегчив жизнь граждан и обеспечив приток финансов в казну. Волшебство в каждый дом — таков девиз Амбростена.

В Нэвиле — центре самой прекрасной части королевства, озерном крае Вертавейн, магии хватало. Местное отделение Карательной инспекции точно без работы не останется!

Вертавейн всегда мне нравился. Ни минуты не пожалела, что переехала сюда по распределению. Чистый воздух, много солнца, бескрайние озера, множество редких птиц и животных, которые вымерли в других частях Амбростена, а здесь сохранились.

Помню самые первые впечатления.

Полотно железной дороги вилось вдоль Шалеры, самой крупной реки Вертавейна. Она петляла, поворачиваясь то одним, то другим боком. Перехватывало дыхание от красоты ее берегов. Яхты, прогулочные лодки, ажурные мосты… Позабыв о чаде паровоза, игнорируя протесты соседей, таких же пассажиров третьего класса, опустила окно, высунулась и вдыхала запах водорослей, свежей рыбы и просмоленных канатов.

После, когда выдавалась возможность, выбиралась на природу, каталась на лодке. Идеальный отдых!

Город встретил неласково.

Поезд выплюнул на перроне, утопил в людской толпе. Тогда впервые позавидовала пассажирам первого класса, степенно вышагивавшим за носильщиками в другой части перрона, и решила: когда-нибудь стану такой же. С тех пор иллюзии улетучились, но желание выбиться в люди осталось. Собственно, я почти достигла своего, еще бы повышение…

Первую квартирку — убогую, маленькую, практически без мебели — сняла в доходном доме в квартале за рекой. Штукатурка там обвалилась, подъемник отсутствовал, а на лестнице вечно пахло кошками. В ванной комнате мог поместиться только дистрофик, но выбора не было: выпускники университета бедны как клирики без паствы. За душой ничего, кроме диплома, одни амбиции, и долг перед королевством: оно учило не бесплатно.

Семья ничем помочь не могла. Помимо меня у родителей еще трое детей, всех нужно поставить на ноги, хотя бы среднее образование дать.

В университет поступила, куда взяли — не до выбора. В итоге получила неприбыльную профессию, хоть и с зачатками магических знаний. Учителей в Амбростене — пятнадцать на дюжину, без рекомендации не пробиться. Это не врачеватель, даже не мастер красоты, который из замухрышки сделает королеву бала. Но и конкурс на престижные факультеты астрономический, даже счетоводы не пользуются такой бешеной популярностью, а все потому, что деньги, потраченные на обучение, быстро вернешь. Откроешь салон или кабинет, заведешь клиентуру и через полгода избавишься от долгов.

Словом, приехала я в Вертавейн с дипломом университета, потертым чемоданом, куском капустного пирога и пятью серебряными дархами. Четыре отдала за квартирку из одной комнатки, совмещенной с кухней, один остался на текущие расходы. Дешевле жилья не снимешь, только в рабочем квартале. Там и комнаты сдают, а в других частях Нэвиля — только квартиры. Сами понимаете, нельзя одинокой девушке, да еще учительнице жить среди рабочих: и опасно, и работы не найдешь, и поговорить не с кем.

Педагогического таланта во мне не оказалось, и, отработав год в Общественной школе, уволилась, надумав сменить жизненную стезю. К тому времени вернула лишь треть долга, но плюнула, ушла в неизвестность. Не могла больше видеть детей, старшего преподавателя и директора!

Бесцельно блуждая по городу, наткнулась на объявление о наборе толковых сотрудников на государственную службу. По требованиям подходила: высшее образование, широкий кругозор, общие понятия о магии, средние коммуникативные навыки, способность анализировать информацию — и решила рискнуть. Удачно. И работу получила, и долг списали, и запас знаний о магии пополнила. Увы, в основном теоретических, но ведь сотрудникам важно знать, что искать, а не как повторить то, что ищем.

Карательная инспекция — занятное учреждение, промежуточное звено между преступлением и наказанием. Полицейские нас, штатских, терпеть не могут, вечно бурчат, мы-де чужими руками жар загребаем. В чем-то, наверное, они правы. Не мне ведь арестовывать преступника и вступать с ним в перестрелку, а на судебных заседаниях я выступаю в качестве консультанта следствия. Правда, работают у нас и те, кого служивые уважают — ликвидаторы. У них, скажем так, лицензия на убийство любых магов. Элита, отбор строже, чем в гвардию.

Вернулась из прошлого в настоящее, по-прежнему изображая, будто слушаю Лотеску. Раз вызывал, поручит новое задание. Самое главное озвучит в конце, а сейчас так, вступление. Сама могу часами распинаться о важности поставленной задачи безо всякой конкретики.

И ни слова благодарности за предыдущую успешную операцию! Впрочем, льстивые слова о ценности и незаменимости впечатляют только новичков, я же восемь лет служу в Карательной инспекции Ведомства магии, успела вдоль и поперек изучить не только пыльные архивы, но и способы мотивации сотрудников. Если хвалят, спихнут самое паршивое дело. Лучше стоять в уголке, кивать и копить деньги на счету.

Интересно, оплату за ведьму-гадалку уже перевели? Получу новый конверт, проверю.

Наличные — лучшая награда, в тысячу раз краше всяких грамот. У меня последнего добра на гербовой бумаге хватает. Висит в гостиной, чтобы пускать пыль в глаза гостям. Так, в основном, обычные наградные, которые всем вручают. К юбилею Ведомства, например. Я не лучший специалист Вертавейна, как Лоуренс, который годовые соревнования выигрывал. Жаль, недавно уволился, на его место Акира взяли.

Из бедной квартирки за четыре дарха пять лет назад, как окончила курсы и получила повышение, благополучно съехала и поселилась на набережной — всегда любила воду. Дом многоэтажный, зато квартир немного, а соседи не шумят по ночам. Плата соответствующая — десять дархов.

Помнится, когда впервые переступила порог Ведомства магии наивной, полной надежд двадцатиоднолетней девчонкой, переживала из-за отношения к работникам. Хотелось одобрения, теплых слов, напутствия начальника, а не: «Хорошо, свободны». Потом поняла: чем лучше вообще не слышать и не видеть начальство, пореже сидеть в родном Отделе по работе с магией. Волка ноги кормят, а клерку за пыльным столом прибавки не дадут.

М-да, рабочее место неплохо бы привести в порядок. Все не по инструкции, потому как терпеть не могу бесполезных бумажек! Спасибо, Лотеску сквозь пальцы смотрит на подобные мелочи, предупреждает о проверках. Уберу, разложу все по стопочкам, а потом сам собой образуется беспорядок. Не казенная крыса, что с меня возьмешь!

На папках с делами — надгрызенное яблоко. В ящике — дамский роман с замусоленными страницами и трехтомник «Свода наказаний королевства Амбростен». Это еще ничего — у меня портативные голограммы преступников хранятся рядом с изобразительными магическими карточками семьи младшего брата. Он на землемера выучился. А с моей работой не до детей. Зато не нуждаюсь, родителям помогаю. Сколько сил они потратили, чтобы такую ораву выкормить и выучить! Могли бы не рожать или в приют отдать, другие ведь делают. Только родители не такие, они нас любят, и мы их тоже, стараемся сделать приятное. Я, к примеру, хочу в будущем году подарить поездку на море.

— Госпожа ишт Мазера, вы меня слушаете?

Мазера — это моя фамилия. Приставка «ишт» указывает на незнатное происхождение, поэтому я «госпожа», а не «хассаби». Но мне такие мелочи не важны, главное, фамилия вообще есть. Родилась бы крестьянкой, звалась бы просто Магдаленой, но семья наша ремесленная, родовое имя имеет.

Кивнула и сфокусировала взгляд на Лотеску. Он, к слову, тоже «господин». Изобразила живой интерес и заверила, что не пропустила ни слова.

— У меня новое поручение. Необходимо проверить сигнал.

Судя по взгляду, Лотеску в комедию не поверил, однако предпочел промолчать.

Пристыженная, пожевала губы. Знаю, неженственно, но у нас большинство сотрудников — мужчины, поневоле чужую манеру поведения перенимаешь. Да и врожденные вредные привычки никто не отменял. Некоторые цепочки вертят, я губы жую от волнения.

— А как со старым? — поинтересовалась для проформы, заранее зная ответ.

— Все в порядке, зачислено. Такими темпами, — Лотеску сделал короткую паузу и будто невзначай покосился на заинтересовавшую некогда полку, — станете начальником отдела.

Не отказалась бы. Разумеется, за заслуги перед отечеством, а не подвиги в постели первого зама Карательной инспекции. К счастью, последнее не грозило. Пусть Эмиль ишт Лотеску — южанин, мужчина темпераментный, охочий до женщин, интрижки на работе заводил редко и не со специалистами по магии. Долго подобные отношения не длились. В моем случае дальше безобидного флирта не заходило, зато отвечать на подколки забавно, порой удержаться не могу, благо первый зам не против.

Спокойно выдержала испытующий взгляд жгучего кареглазого брюнета и напомнила себе: надо заглянуть в магазин, купить шампунь, да и поужинать решительно нечем. Гарет уехал, в ресторан не напросишься.

Ладно, посмотрим, кого нужно проверить на наличие разрешения. Опять какая-то ведьма, у которой нет времени или денег на продление лицензии. Она дорогая, не меньше трех золотых ршанов стоит. В переводе на серебро — сорок восемь дархов. В Амбростене принята иная, чем в соседних государствах, денежная система, кратная восьми. В одном ршане шестнадцать дархов, а в дархе восемь медных рхетов.

Словом, найти такие деньги не всякому под силу, вот многие маги и занимаются «серой» или «черной» практикой, то есть либо покупают дешевое разрешение, а оказывают совсем иные услуги, либо вовсе не платят в казну ни рхета.

— Предупреждаю: дело опасное, одна не суйтесь, — в разговоре с подчиненными Лотеску частенько фамильярничал. Кого-то это оскорбляло, меня же больше волновала суть, нежели форма. — Возьмите сопровождающих.

— Что-то серьезное? — встрепенулась, сделав стойку гончей собаки.

Неужели встряхнусь? Последние дела, как на подбор, выдались скучными и монотонными. Собственно, из незаконных гадательных салонов и недипломированных мастеров красоты и состояли будни сотрудника Карательной инспекции. Никакой романтики, сплошные бумаги и отчеты. А тут Дело. Именно так, с большой буквы. И кому? Мне. Может, действительно повысят?

— Предположительно черный маг. Класс опасности С. Узнайте, где скрывается, выследите и помогите задержать. Словом, как обычно, но без героизма. Подробности внутри.

Лотеску достал из-под сукна пухлый конверт с данными об объекте и велел забрать. Мог бы отдать, но тогда как в декольте заглянешь? Да-да, я губы жую, а он женской грудью любуется — тоже вредная привычка.

Наклоняться приходилось часто: природа не обделила. Сначала возмущалась в тесном кругу, а потом перестала замечать задумчивые взгляды.

Выяснила срок исполнения задания — две недели, стандартно.

Область поиска — Вертавейн. Что ж, нет ничего невозможного.

Сухо пожелав удачи, Лотеску отпустил.

Закрыв дверь с той стороны, оправила юбку, улыбнулась Алине, с которой частенько пила кофе, а то и чего покрепче, и направилась в дамскую комнату.

Конверты с документами каждый уважающий себя сотрудник берет даже в родильную палату, не говоря уже о местах общего пользования. В инспекции там предусмотрены специальные полочки — сотрудники попросили повесить.

Подошла к раковине, чтобы вымыть руки, — конверт к тому времени перекочевал в наплечную сумку, — и поправила прическу.

Вопреки досужим сплетням, в Карательной инспекции работают не дочери гоблинов. Вот и я миловидная брюнетка с косой — мещанская привычка. Иногда собираю волосы в «хвост», но на работе предпочитаю плетение. Шею не щекочет, всегда можно на затылке шпильками заколоть.

Глаза серые, ничем не примечательные. Остальное — в рамках стандартов, только бедра пышноваты. Я не худышка, приходится следить за тем, что ешь. Раньше женские журналы выписывала, высчитывала содержание жиров в съеденных продуктах, но потом махнула рукой: природу не переделаешь. Главное, мужчинам нравиться. Гарет и вовсе аппетитной считает. Не худая и не толстушка — самое то, по его мнению.

Вдоволь покрутившись перед зеркалом — женщину могила исправит, — вернулась в отдел.

Привычным движением разрезала плотную бумагу и извлекла сложенный пополам лист — первый в череде себе подобных. Анкета на розыск, заполненная ровным писарским почерком.

Безмолвно открыла и закрыла рот.

Да-а, определенно, без сопровождающих лучше не соваться.

 Черный маг, кровавые ритуалы, алтари, убийства, пропавшие девочки от десяти до шестнадцати лет и прочее, и прочее.

Ни портативная голограмма, ни изобразительная магическая карточка не прилагались, значит, никто мага не видел.

Прогресс в Амбростене шагнул далеко, даже по свидетельским показаниям, без предъявления тела, можно создать трехмерный образ, называемый голограммой. Она делалась цветной и иногда настолько реальной, что казалось, перед тобой живой человек.

Еще раз вгляделась в анкету. Хотя бы имя у неуловимого мага есть? Увы и ах, в графе стоял прочерк.

Мягко говоря, серьезно, и отказаться нельзя.

Впервые испугалась. Прежде не приходилось искать тех, кто запросто мог убить. Противопоставить ему нечего, черный маг запросто обезвредит хилую защиту. Вляпалась по уши!

Оптимизм вернула сумма премии на обороте листа. За такие деньги можно рискнуть.

С бумагами управилась за час и радостно выпорхнула на улицу. По случаю выкинула яблоко, чтобы не плодить насекомых.

Весна в Вертавейне — изумительное время года. Над дорогами еще не клубится пыль, а зной не мешает дышать.

И звуки, какие ясные, чистые звуки! Даже протяжные гудки заводов обретают особую прелесть. Помню, как вначале вздрагивала с непривычки на первой квартирке, потом перестала замечать. Городская жизнь захватила, завертела, оставила далеко позади сонную атмосферу провинциальной станции, где прошло мое детство.

Здание Карательной инспекции стояло на той же набережной. Всегда можно растворить окно и впустить речную свежесть. Но, увы, когда вода цвела, приходилось сидеть в духоте. На работе, правда, от всех благ досталась только форточка, в которую иногда задувал ветерок. Огромное окно, выходившее на оживленную улицу, мало кто решался открывать: шум мешал сосредоточиться, а пекло никуда не девалось.

Отделу по работе с магией не повезло с помещением, и спасительная набережная досталась иным счастливцам. Зато осенью мы злорадствовали. Ветер не бился в окна, а дождь не так яростно хлестал по стеклам.

У входа в инспекцию курили несколько сотрудников. Пагубная для здоровья привычка не поощрялась начальством, но искоренить ее не получалось. Проводив меня завистливыми взглядами, они дружно взглянула на часы Мэрии, видневшиеся в просвете между домами, — два часа дня.

У всех разная работа. Сомневаюсь, что они согласились поменяться, недаром в отдел набирали людей по объявлению.

Перед походом в магазин надо зайти в полицейский участок, написать заявку на сопровождение. Завтра с утра загляну снова, обговорю со старшим инспектором детали, заодно узнаю, сколько телохранителей дадут.

Посторонилась, пропуская паромобиль.

Всегда мечтала о самодвижущейся повозке, даже такой громоздкой. Существовали и другие, более легкие и быстрые огнемобили, но стоили они столько, сколько не заработаю за всю свою жизнь. Они для хассаби, чтобы унять страсть к скорости.

О том, сколько молодых людей и девушек разбивалось, не справившись с управлением огнемобиля, умалчивали, хотя догадываюсь, немало. Чтобы водить такую штуку, нужны первичные знания магии, иначе не сможешь завести огнемобиль и корректировать его ход. Паромобили в этом отношении проще: выучился водить, получил права и вперед.

Да, проходит век гужевого транспорта, он остается только в деревнях и на окраинах. Даже товары для магазинов со станции грузовые паромобили возят. Через пару десятилетий, наверное, и они отомрут, останутся только огнемобили. Работая на магическом двигателе, они крайне редко ломаются, если только сам не разобьешь. Помнится, поначалу казалось, что под капотом у них огненные духи. Выяснилось — сгустки пламени и молний, заключенные в прозрачную оболочку вроде мыльного пузыря. Повредишь такую — никакой мастер красоты не поможет спасти лицо.

Полицейский участок располагался на соседнем перекрестке в неказистом сером здании, полинявшем от дождей. От инспекции — пять минут ходу.

Толкнув дверь, миновала стойку дежурного и направилась прямиком к служебным помещениям. При попытке остановить предъявила документы.

Пора, пора бы всех сотрудников Отдела по работе с магией в лицо знать! Или в полиции «текучка» большая?

Старший инспектор хмуро глянул на меня поверх кипы бумаг и буркнул:

— Опять?

Кивнула, ловко выудила нужный бланк и, сверяясь с документами, оформила заявку. Инспектор бегло глянул на нее и засунул под пресс-папье.

Все, на этом моя миссия закончена, и я с чистой совестью отправилась тратить заработанное. Заплатив разносчику за газету, свернула в бакалейную лавку. Вышла оттуда с пакетами и направилась к дому: зеленщика, мясника и галантерейных магазинов в этом квадранте нет, одни присутственные места. Массивные здания сменяли друг друга, ослепляли большими окнами, оглушали паромобилями сотрудников. Магазинчик бакалейщика на их фоне казался чужеродным элементом. Неказистый двухэтажный домик, втиснутый между полицейским участком и архивом Инспекции по труду. Зато от покупателей отбоя нет. Инструкции не предусматривали наличия столовых, приходилось либо питаться в трактире, либо закупаться у Гарта и жевать за чашкой чая, благо кипятка в инспекции навалом.

С жильем мне повезло, в хорошую погоду добиралась до работы пешком. Подумаешь, пройти всю набережную! И магазинов хватало. В одном из них, под заманчивым названием «Дамское счастье» едва не оставила половину жалования.

Женское сердце вдоволь натешилось в мире баночек, флакончиков и чулок. Последние тоже купила: рвутся быстро, а щеголять голыми пятками при моем доходе стыдно. Это не жалкие шесть дархов три рхета в Общественной школе, а полноценный ршан и два дарха. Прибавьте премию за каждое успешно выполненное поручение и получите три, а то и четыре ршана в месяц. Родителям подобная сумма не снилась. К слову, устраивалась я работать за десять дархов.

Сгибаясь под тяжестью пакетов — жадность убила лошадь, о чем не устает напоминать амбростенская пословица, — добралась, наконец, до дома. Кое-как взобралась на третий этаж — всего в доме их пять, — сняла охранные чары и открыла ключом дверь.

Покупки полетели на пол небольшой прихожей, а я запрыгала на одной ноге, снимая туфли.

Квартирка у меня небольшая, двухкомнатная: спальня с видом на реку и крошечным балкончиком, гостиная, ванная, кухня, прихожая. Даже кладовой нет, но моим запросам целиком и полностью отвечает, есть, где поспать, гостей принять, на ночь уложить. Гарет тоже считал: большая жилая площадь — излишество. Он рачительный, надежный, настоящий хозяин.

Плохо, конечно, что мы вечно в разъездах, видимся редко. Ничего, потерпим, нужно копить деньги. Дети — удовольствие дорогое, если решимся, придется покупать просторную квартиру, открывать счет, чтобы потом оплатить достойное образование. Да и нам самим нужно на что-то жить: на одну зарплату Гарета безо всяких сбережений втроем не протянем. Вот и решили: откладываем на семейную жизнь и женимся лет через пять, когда достаточная сумма наберется.

Насвистывая, разложила продукты — что в ледовый шкаф, что в специальный короб. Управившись, взяла газету и решила поваляться немного на диване в гостиной.

Сразу поняла: в квартире кто-то побывал. Нет, ничего не пропало, ничего не разбито, но грамоты на стене перепутаны местами. Странные, однако, воры, ничем не поживились, только осмотрелись. Я ведь проверила: деньги в белье и драгоценности в шкатулке целы. Даже «Охоту на ведьм» не унесли. Что же они искали? Бумаги? Или у меня галлюцинации? Перевесила грамоты и забыла.

Глаз случайно упал на первую полосу газеты. Кричащий заголовок сообщал о новом ритуальном убийстве девственницы. Похоже, мой клиент, и очень наглый, раз не таится. Несомненно, преследует какую-то цель. Если вычислить ее, быстро выйду на след.

Вырезала заметку и приобщила к делу.

Подумав, решила не заявлять о вторжении. Охранные чары не тронуты, вещи на месте, состав преступления отсутствует. Наверняка, когда убиралась, сама напутала и только сейчас заметила.

Только я рано успокоилась. На кровати поджидал листок с лаконичной надписью: «Не надо». Он точно не был игрой воображения.

 

ГЛАВА 2

 

С ногами забралась на постель, наблюдая за работой полицейских. Может, перестраховываюсь, но любые угрозы — не шутки!

На прикроватном столике стояла початая бутылка вина — любимое успокоительное. Бокальчик никому еще не повредил, не к врачу же идти за рецептом капель? А пока цедишь вино, успеваешь подумать.

Один полицейский составлял протокол, второй осматривал квартиру, особое внимание уделив входной двери. Он подтвердил мои догадки: охранные чары не тронуты. Неужели бракованные?

— Что-нибудь пропало? — в который раз спросил молоденький парнишка с бляхой младшего инспектора.

Протяжно вздохнула, чтобы сдержать рвавшееся с языка раздражение, и сделала глоток. Бокал я вертела в руках, не пришлось тянуться.

В полицию набирают на редкость тупых сотрудников, если они все по пять раз переспрашивают! Помнится, я уже ответила: вещи на месте, только некоторые лежат не так.

Что же искали, зачем пришли? Обычные воры даже со специальной отмычкой бесследно охранные чары не вскроют и точно драгоценностями поживятся. А ведь у меня облигации королевского займа лежали, наличные, само собой. Хорошо, карточку с собой носила: удобно, когда по делам службы мотаешься по всему Вертавейну. Иногда и за его пределы заносит, поэтому новейшее изобретение ученых, которое монопольно присвоили банки, значительно облегчало жизнь. Кармана не тянет и помогает оплачивать любые услуги, списывая деньги со счета. К сожалению, не все уголки Амбростена оснащены считывающими устройствами и кристаллами связи, поэтому таскаю в кошельке и старые добрые монеты.

— Нет, ничего, — выпустила пар громким фырканьем.

Все же, что понадобилось таинственному некто, и чего мне надлежало не делать? Раз оставил записку, мог бы пояснить. Ее, записку то есть, уже приобщили к делу как улику.

Документы. Что ценного у меня есть? Да ничего, не храню я служебные бумаги дома, если только по работе прихвачу иногда. Так, какие брала в последний раз? Досье на гадалку. Получается, она наняла человека, чтобы запугать меня и не лишиться прибыльной практики. Возможно, но сомнительно. Дело передано в суд, от инспекции ничего не зависит, могла бы раньше подсуетиться.

 Не сходилось, по всем пунктам не сходилось.

Фолиант с имперской печатью? Так лежит нетронутый в футляре. Содержание его тоже вряд ли заинтересует кого-то, кроме ценителей. Способы охоты на ведьм давно изменились, ничего полезного о работе инспекции преступник не узнает.

Может, перепутали квартиры?

Напрягла память, вспоминая, чем занимаются соседи. Мы с ними редко видимся, только здороваемся. Кажется, один из них дипломированный маг. Может, визитер по его душу?

— Вам угрожали? — младший инспектор продолжал строчить в блокноте, делая особые пометки на полях.

— До сегодняшнего дня нет. Послушайте, — не выдержала я и рывком поднялась на ноги, едва не расплескав вино, — хватит изводить меня идиотскими вопросами! Если бы я кого-то подозревала, не молчала бы.

Полицейский никак не отреагировал на гневную тираду, зато надолго замолчал. И то хорошо.

Прошла на кухню, чтобы сварить кофе.

В гостиной забрала свежую газету — ту самую, которую не успела прочитать. Стражу порядка пояснила: этого в момент преступления в комнате не было, никаких полезных следов эксперты не найдут.

Пока грелся чайник на безопасном огне — еще одно «спасибо» ученым-магам, укротившим стихию и подчинившим ее человеку, — пролистала сероватые листы.

Взгляд упорно возвращался к вырезанной передовице. В итоге сдалась, достала ее и углубилась в чтение.

Черный маг оказался садистом и изувером: выбрал подростка тринадцати лет. Девочка возвращалась домой из школы и пропала. Потом ее нашли в лесу. Частично нашли.

Никаких следов насилия, одна некромантия.

Гадливо отшвырнула газетную вырезку и уставилась на циферблат часов, безмятежно отмерявших время на стене. Меня терзали смутные подозрения, что сегодняшний визитер имел прямое отношение к убийству школьницы. И «не надо» означало «не ищи».

Девочка жила в Нэвиле, значит, этот тип спокойно расхаживал по улицам. А я-то в леса собралась! Хотя теперь он наверняка затаился в убежище.

Засвистел чайник, прервав цепочку размышлений. Они привели к печальному выводу: неизвестный выяснил, кому передадут конверт с данными на опасного преступника, подлежащего уничтожению. Только одно смущало: время. Слишком быстро отреагировал злоумышленник, будто в Карательной инспекции работал. Но тогда бы он знал, что документов здесь нет и быть не может. Если только…

Пожевала губы, поймав за хвост еще одно предположение. Наводчик не знал меня лично, понятия не имел о распорядке дня, привычках и числился не в инспекции, а в другом подразделении Ведомства магии.

Сообразив, что так и не смолола кофе, торопливо хлопнула дверцей шкафчика, извлекла ручную мельницу и банку с зернами и начала отчаянно крутить ручку.

Напиток обжег небо, но благотворно подействовал на внутреннее состояние.

Смакуя кофе, искоса поглядывала на полицейского в гостиной. Смилостивившись, предложила ему выпить. Бедняга все углы оползал с детектором, пытаясь отыскать энергетические частицы или волосы, но преступник даже рамочки грамот тряпочкой протер. Слуга закона отказался, ссылаясь на должностную инструкцию. Ладно, мое дело предложить.

Допила кофе и вместе с бокалом отправила чашку в мойку.

Вернувшись в спальню, поделилась умозаключениями с инспектором. Тот записал, но без особого энтузиазма. Судя по выражению лица, считал идиоткой, которая сама себе написала письмо с угрозой. Кто бы сомневался! Не работай я в Карательной инспекции, в участке не приняли бы заявление.

Подписала протокол и избавилась от стражей порядка.

На вопрос о дальнейших действиях инспектор промычал нечто невразумительное: «Мы с вами свяжемся». Понятно, положат дело под сукно.

Выждав немного, глянула на часы и, прихватив карту, выбежала на улицу. Если потороплюсь, успею до закрытия магической лавки. Что-то не внушают доверия охранные чары, нужно заказать новые и средствами самообороны запастись, то есть усилителем потенциала.

У меня четвертый, самый низший, магический уровень. На работе увеличиваю до третьего, а с таинственным недоброжелателем понадобится второй. Дорого, не спорю, легче пожизненным, вживляемым под кожу, рабочим усилителем пользоваться, но безопасность превыше всего.

На улице постоянно оглядывалась, опасаясь, что таинственный некто подкараулит и ударит по голове.

С паранойей нужно бороться, Лена, а то станешь безработной. Ну, подумаешь, бумажку написали — сколько ты оскорблений в свой адрес выслушала! И ничего, жива. Запомни: раз пугают, не убьют.

В лавку влетела за пять минут до закрытия, но успела оставить заявку на новую охранную систему. Старую обещали демонтировать и зачесть ее стоимость при оплате.

С усилителем решила повременить, благо тревога улеглась, и ко мне вернулось прежнее состояние духа. Только спокойствие и оптимизм вели меня по жизни и, как показывало настоящее, успешно справлялись с ролью проводников.

Вернувшись, приготовила ужин и насладилась новой, недавно купленной игрушкой — изопроектором. Он демонстрировал трехмерные изображения различных мест и при желании служил переговорным устройством. Приобретала его для работы, чтобы увеличивать портативные голограммы и карты, но быстро поняла: это всего лишь оправдание расточительности. В итоге изопроектор превратился в дорогую рамку для магических карточек.

Подумала о Гарете и переключила прибор на режим разговора. Забралась на диван, развернула изопроектор и набрала нужный номер. Вообще-то, поболтать можно и по диктино — устройству для передачи и преобразования мысли, но хотелось не только слышать, но и видеть. Создавалась иллюзия присутствия, а мне так не хватало сейчас мужского плеча.

Все-таки лень — двигатель научной мысли. Ради того, чтоб вот так, развалившись на диване, с бокалом вина, я могла запросто болтать с человеком, десятки магов и ученых мужей трудились, ночей недосыпали.

Гарет ответил, когда уже хотела отключиться. Его трехмерная встрепанная физиономия возникла в воздухе, постепенно обретая шею и туловище.

Голографическое изображение — забавная штука, когда не статично. Жаль, прикоснуться нельзя: рука пройдет насквозь.

— Что-то случилось? — без предисловий начал Гарет.

Судя по подрагивавшей картинке, он пребывал в движении. Вариантов три: поезд, лошадь и паромобиль. Да-да, архаичные средства перемещения на четырех ногах все еще использовались в горах и труднопроходимых местах, вроде леса. По просеке, разумеется, паромобиль проедет, а вот чаща ему не по силам.

Опять же об окружающей среде нужно заботиться. Король подписал указ, по которому загрязнение оной сурово каралось. Да и как иначе? Амбростен — государство небольшое, испортим воздух, негде станет жить. А жить всем хотелось долго, благо симбиоз науки и магии шагнул далеко вперед, и желательно счастливо.

— Да так… — снова откинулась на подушки и повертела в пальцах бокал.

Напиток искрился всеми оттенками меда. Сегодня выбрала белое натское — недорогое вино с любимыми фруктовыми нотками.

Рассказывать ли об угрозе и черном маге? Гарет ведь давно говорил: переведись в другой отдел, где спокойнее, но меня удерживали деньги. Да и привыкла к рейдам, облавам и прочим будням Карательной инспекции. Ну не представляю себя, сидящую целый день на стуле или подающую кофе тому же Лотеску! С ним, положим, мы поладим, только вот Гарет заревнует. Иногда казалось, его раздражал любой человек в штанах, старше шестнадцать и младше восьмидесяти.

— Лена, не темни! — Любовник давно научился читать между слов. — Только говори быстрее, я занят.

— Нужно поймать одного опасного типа, вот и волнуюсь. А еще квартиру кто-то навестил. Подозреваю, тот самый тип.

Изображение дернулось: видимо, Гарет остановил паромобиль.

На пару минут воцарилось молчание. Затем Гарет что-то невнятно буркнул напарнику и переключил диктино на приватную связь. Ее невозможно подслушать.

Без режима секретности в ведомстве Гарета никуда. Нет, он не страж порядка, а всего лишь налоговый инспектор — гроза и ужас половины амбростенского населения, потому как все мы крайне неохотно расстаемся с деньгами.

Гарет не рядовой сотрудник, а Старший налоговый инспектор. Мы познакомились, когда я попыталась утаить часть дохода, успешно запудрив мозги подчиненным будущего жениха. Только, увы, в Налоговую инспекцию все равно пришлось идти. Там и очаровала красивыми глазами сурового государственного мужа. С тех пор не расставались, а декларацию о доходах заполняла в спальне.

— Лена, надеюсь, ты вызвала полицию? — в голосе Гарета сквозило беспокойство.

Заверила: все в порядке, младший инспектор осмотрел квартиру, дело завел. Обмолвилась и об обновлении охранной системы. Гарет одобрил и, извинившись, отключился. Понимаю, работа.

Ночь прошла без происшествий.

Наутро, зевая, тряслась по проселочным дорогам на полицейском паромобиле. Рядом угрюмо пристроились двое стражей порядка. Третий управлял видавшим виды драндулетом. На смазке и рессорах сэкономили, поэтому пятая точка запомнила все особенности ландшафта.

Эх, а ведь следователи на огнемобилях разъезжают, старший инспектор тоже...

Мы ехали туда, где нашли убитую девочку, в надежде отыскать следы алтаря или проведения ритуала. Я такие вещи засекаю детоскопом, вычленяю информацию об объекте и иду, как гончая собака, по следу. Прибор не обманешь, меня тоже: привыкла раскусывать маскировку.

Обучение под боком у магов пошло на пользу. Вызубрила теорию строения заклинаний и спектрограмму магии. Все это необходимо при работе с детоскопом. Он показывает частички плетения чар, их окраску и данные о творце заклинаний — не имя-фамилию, а уровень магического потенциала и, так сказать, почерк. Он у чародеев разный, как отпечатки пальцев. А еще каждый маг, колдуя, оставляет след, который тянется за ним пару часов. Вот его-то и нужно найти.

Собрав показания, обычно сажусь в тишине с блокнотом, достраиваю цепочку плетения, попутно вычисляя остаток резерва. Потом определяю, чего хотел добиться волшбой потенциальный клиент Карательной инспекции, даю ему характеристику, работая с цветом магии и следами владельца. В результате портрет либо сходится, либо не сходится с данными досье. Дальше действуем по обстоятельствам.

Со стороны кажется — просто, но без перенастройки зрения и крепкой теоретической и практической базы сядете в лужу. Поэтому-то часто работают в паре, чтобы ничего не пропустить, зато получают вдвое меньше. Я предпочла тернистый путь учебы и теперь, пожалуй, среди лучших специалистов по магам. В нашей инспекции, во всяком случае.

— Приехали!

Паромобиль дернулся и остановился.

Неохотно выползла наружу и огляделась.

Рассвело два часа назад, поэтому над землей клубились остатки тумана. В лесу всегда так: и прохладнее, и тьма неохотнее отступает.

Юбка мгновенно намокла от росы — обычное дело.

Попросила показать, где нашли девочку. Полицейский махнул рукой на огороженный колышками участок.

— Магическую карточку смотреть будете? — без особого энтузиазма поинтересовался он.

— Голограмму бы, — пожевала губу и, засучив рукава, подошла к колышкам.

Так, камень со следами крови. Ее, разумеется, взяли на анализ, и старший инспектор, если окажется столь любезен, даст взглянуть на результаты.

Порылась в сумке и извлекла копию протокола осмотра тела.

Почерк преступника до боли и ужаса похож на черного мага. Идейный: не изнасиловал жертву ни до, ни после ритуала, хотя большинство такое практикуют. С одной стороны, не так противно, с другой — обидно. Остались бы следы, попался бы, голубок. Но этот только убивал и черпал силы. По-своему порядочно.

Детоскоп засек мощнейший всплеск энергии. Цвет, разумеется, не кипенно-белый.

Плетение заклинания рваное, ни одного целого звена. Нахмурившись, попыталась выяснить последовательность чередования, но и тут меня постигла неудача.

Странно, убили подростка вчера, а сегодня уже ничего нет. Преступник тщательно подтер за собой, оставив лишь экранацию, то есть остаточные явления заклинания.

Почерк и вовсе отсутствует, словно ритуал проводило неодушевленное существо. Но такого не бывает!

С упорством, достойным лучшего применения, обегала всю поляну с детоскопом в руках.

Хотя бы уровень сил, хоть что-то! Нет, глухо. Вот она, магия — удушливая, чернее души предателя, а ничего узнать не могу.

Со злости едва не сломала карандаш, заткнутый в крепление блокнота, но одумалась: чем пометки потом делать?

Убрала детоскоп и осмотрела поляну магическим зрением. Яма над камнем, следы, уходящие в лес… Я же говорила: чары к творцу всегда приведут!

Радость моя оказалась недолгой: след оборвался через десяток шагов, резко, будто ножом отрезали. Ничего хорошего. Впрочем, досье разыскиваемого субъекта намекало, от него можно ожидать только плохого.

Поежилась и огляделась.

Вроде, тихо, но черные маги убивают бесшумно. Затаился за спиной, ухмыляется…

Спрашивается, где мои телохранители? Им положено охранять, а не сидеть в паромобиле.

Испуганно прижалась спиной к дереву.

М-да, забралась в одиночку в лес! Кто поручится, что преступник уже не занес нож?

Задергавшись, нащупала кристалл и острым концом надавила на кожу. Выступила капля крови, ранку защипало. Ничего, через пару минут пройдет, зато подниму уровень магического потенциал до третьего. Сделала бы дома, но торопилась, не успела.

Кристалл полностью растворился, смешавшись с кровью.

На душе полегчало. Теперь смогу обороняться в случае нападения. Не хотелось бы, но судьба не спросит.

Прислушиваясь к лесным звукам, медленно, выверяя каждый шаг, вернулась к полицейским. Они не горели желанием искать преступника, а нагло дрыхли, воспользовавшись тем, что я занята. Старший инспектор заверял: ребята опытные, но по виду не скажешь. Разбудила честную компанию, забралась обратно в паромобиль и двинулась дальше по пути ратных подвигов черного мага.

Ни главного алтаря, ни убежища убийцы в тот день мы не нашли, зато выяснили, что тот силен, умен, изворотлив и, несомненно, знаком с методами Карательной инспекции. Но одну полезную вещицу ценой содержимого желудка я все-таки откопала — обрывок веревки. Им связывали жертву, и он неплохо сохранился.

Детоскоп показал наличие индивидуальных частичек. Чтобы работать с ними, моих знаний мало, а вот лаборатория справится. Туда и отдам.

Отвернулась, чтобы не видеть обгоревших останков — их обнаружили случайно, когда искали алтарь, — сунула веревку в специальный пакет и обрадовала полицейских: рабочий день закончен.

Через пару минут паромобиль резво катил в сторону Нэвиля.

Откинувшись на переднее сиденье, лениво скользила взглядом по мелькавшим с обеих сторон озерам и размышляла о деле. Оно оказалось сложнее, нежели предполагала, но сдаваться я не привыкла.

Оказавшись в Нэвиле, зарегистрировала улику и отдала в лабораторию. Теперь бы домой, но сначала горькая пилюля.

Хватит бродить впотьмах, пусть Лотеску даст полное досье на преступника.

Вопреки ожиданиям, первый зам не рассердился. Наверное, из-за кофе. Аромат почувствовала еще в приемный. Крепкий напиток — слабость Лотеску. После чашечки начальник добрел и не спешил выставить за дверь.

— Где я вам его возьму? — развел руками Лотеску. — Из газет вырежете, по архивам поползайте. Ну, запрос через начальника отдела в ведомство отправьте.

— Уже. Толку-то! — огрызнулась я — усталость брала свое. Сейчас бы прилечь или хотя бы вытянуть ноги на диване. А еще лучше поесть — с лесными прогулками успела сжевать только пару бутербродов. — Где его впервые засекли, как вышли? Поймите, хассаби, — маленькая лесть города берет, пусть уж благородным побудет, — найти черную кошку в темной комнате невозможно.

— А вы найдите, — отрезал первый зам. — Просто так государственный хлеб едите?

Еще одно подтверждение, что благодарностей на работе ждать бесполезно. Особенно от тигра, который спит и видит себя дворянином. Аристократы, как известно, простой люд не жалуют, а у Эмиля ишт Лотеску замашки родовитого амбростенца.

— Ладно, — сделав пару глотков, смилостивился начальник, — так и быть, помогу. Только что взамен?

Я закатила глаза. Ну почему нельзя просто отдать документ, зачем спектакль? Южан могила исправит!

Лотеску извлек из ящика стола гербовую бумагу.

Напряглась, затаив дыхание.

Ну же, напишите письмо! Вам никто не откажет.

Задумавшись, первый зам убрал лист обратно и поинтересовался, что я делаю сегодня вечером.

— По делу мага работаю.

— Поужинать не хотите? — И все с абсолютно серьезным видом.

— Вам не понравится, расходы не окупятся.

Начальник рассмеялся.

— Ой ли? Брюнетки страстные!

Давно привыкла к подобным откровенным предложениям, не обижалась. Знала, против воли Эмиль ишт Лотеску никого в постель не потащит. Ну, ущипнет хорошенькую девицу, не более. Шантаж пикантными карточками — тоже не его профиль.

Что поделать, он темпераментный мужчина, которому неймется попробовать всех женщин в мире.

К слову, если Лотеску приглашает с ним переспать, он в прекрасном расположении духа. Нужно ловить удачу за хвост — в текущем месяце первый зам предпочитал распекать.

Заверив начальника, что обязательно подарю ему девичью честь в другой раз, попросила сделать запрос.

— Держите!

В руки легло уточнение ориентировки с примерным возрастом и типом фигуры. К ней — ура! — прилагалась портативная голограмма.

Судьба иронично показала фигу. Силуэт в черном распознаванию не подлежал, максимум, можно вычислить рост и комплекцию.

Повертела голограмму и вопросительно глянула на Лотеску.

— Маги сделали все возможное, нарисовали по остаткам почерка. Радуйся малому. А теперь марш работать, — первый зам хлопнул в ладоши, — если отказываетесь развлекаться.

Дома меня ожидал сюрприз. Даже два — Гарет с адресованным мне анонимным письмом.

— Лена, у тебя крупные проблемы? — он протянул конверт. Обычный, с почтовой маркой Амбростена, но без адресов получателя и отправителя.

Не спеша ознакомиться с содержимым, поинтересовалась:

— Где ты его нашел?

— Подсунули под дверь.

Внутри конверта оказался сложенный вдвое лист бумаги, посредине которого неизвестный вывел: «Брось, все равно не поймаешь, а жизнь дороже. Я всегда стою за твоей спиной».

 

ГЛАВА 3

 

Гарет ушел на работу, а я валялась в постели. Смешно, но одеяло казалось надежным укрытием, как в детстве, когда прячешься под ним от вымышленных чудовищ. Только мой монстр, увы, реален и вольготно чувствует себя в Нэвиле. Между тем, некроманту следовало бы залечь на дно, затаиться в хижине на берегу одного из многочисленных озер Вертавейна. Самое крупное дало название краю.

Мы с Гаретом как-то выбрались туда. Ехать пришлось порядочно, но оно того стоило. Потрясающей красоты бор, прозрачная вода, сливающаяся с небосклоном, россыпь больших и малых островков, поросших ивняком, песчаные отмели. Место заповедное, затерянное в гуще лесов. Гарет вырос в Вертавейне, поэтому знал, как добраться, сама бы я долго плутала, посади хоть в самый быстрый огнемобиль.

От Нэвиля до озера — три дня пути. Странно, но на берегах не построили ни гостиницы, ни трактира, будто Вертавейн зачарован. Людская молва заверяла, так оно и есть. Якобы на дне озера обитали боги. Суеверия, конечно. Высшие существа — пережиток прошлого, но ночевать у Вертавейна не советую: детоскоп много чего интересного засек. Экранации заклинаний старые, но почему-то не разлагались на простейшие составляющие. Подозреваю, дело в особом магнитном поле — встречаются и не такие аномалии.

Вспомнила о некроманте и вмиг погрустнела. От мысли, что он ходил по моему полу, прикасался к моим вещам, засосало под ложечкой.

И не испугался, гаденыш, полиции, приходил еще раз, чтобы подсунуть письмо!

Малодушно просила Гарета остаться, но он ушел, и я осталась одна.

Хлопнула рукой по лбу.

Вот идиотка-то! Некромант оставил почерк! Вместо того, чтобы ныть, нужно взять детоскоп и проверить лестничную клетку. Даже если там топтался подручный преступника, все равно выйду на след.

Вскочила, мигом позабыв про страх и хандру, нашарила босыми ногами тапочки, запахнула халат — не голой же перед соседями щеголять — и, прихватив прибор, выпорхнула в прихожую. Ее решила обследовать в первую очередь, но, увы, никаких следов не обнаружила. Я и не надеялась: после полицейских-то!

На всякий случай прихватила с кухни нож. Черные маги, они народ такой, даром не пугают.

Прислушавшись, сняла с двери охранные чары, повернула ключ в замке и осторожно выглянула на лестничную клетку.

На первый взгляд — ничего особенного. Вон, сосед куда-то спешит. Поздоровалась, выждала, пока спустится, и занялась делом. Медленно, прикусив язык, водила детоскопом по двери, порогу, коврику, не забывая о внутреннем зрении. Кое-что интересное обнаружила. Вчера тут действительно побывал гость. Маг, не обычный человек: воздух золотился, словно на солнце. Почерк смазанный, подчищенный так же, как у алтаря в лесу.

Какой класс опасности? Прибор умалчивал: индикатор плясал от А до С.

Ох, не нравится мне это все! Настолько не нравится, что хочется передать задание другому сотруднику. На истерику таинственный маг и рассчитывал, поэтому не сдамся.

Вернулась в квартиру и задумалась над чашечкой кофе с тостами. По идее нужно опять идти в участок, прочесывать окрестности, но разум твердил: поездка — бесполезная трата времени. Посему позавтракаю и съезжу в полицейский архив и Общественную библиотеку за подшивкой газет. По местам преступлений можно примерно вычислить район обитания черного мага, вот туда мы с полицейскими и направимся. Заодно загляну по дороге в банк, сниму немного со счета.

Сказано — сделано. Через полчаса я бодро вышагивала по улицам Нэвиля. Прихорашиваться не стала, только слегка подвела глаза.

Вместо косметички прихватила импульсный шокер — идеальный спутник одинокой девушки на государственной службе, действует на все, что дышит. Жаль, не убьет, ненадолго из строя выведет. Так, секунд на сорок: с университетской скамьи помнила, сколько факторов влияет на воздействие импульса. Учитывая класс преступника, вырубить простой игрушкой его невозможно.

На магов шокер действовал хуже всего, тут иное оружие нужно. Например, парцилен. Его без специального разрешения не продадут: слишком опасен.

Отдел ликвидации Карательной инспекции поголовно щеголял подобными миниатюрными пушками, расщеплявшими вещества на частицы. Световая вспышка парцилена наносила больший урон, нежели древние файерболы, ножи, мечи и стрелы. Она проникала внутрь организма и делала свое черное дело: вызывала сердечный спазм, уничтожала внутренности или запускала механизм разрушения клеток — зависит от места вхождения заряда в тело и выставленного режима. Всего их два: тяжкий вред и летальный исход.

Документы по делу прихватила с собой. Рассмотрю в тишине и покое портативную голограмму, определю по ней строение фигуры.

Смешно, мы даже пола мага не знаем. Некромантией и женщины балуются, встречала упоминания.

Накрапывал дождь. Раскрыв зонтик, тщательно обходила лужи, не желая портить кожаные туфельки, попутно борясь с ветром.

Не поскользнуться бы! Не знаю, кому пришла в голову мысль выложить набережную песчаником, но она вряд ли светлая.

Воистину, весна — натура легкомысленная, нередко потчует после тепла зимним холодком. Но все равно осенью хуже, в драповом пальто до костей иной раз пробирает.

По набережной спешили по делам прохожие, прогуливались парочки и няни с детьми. Кто-то в одиночестве любовался рекой. Пусть Адрон не так уж широк, но мосты — загляденье! Арочные, невесомые, они сковали берега подобно ребрам гигантского животного. Редкий турист не увезет изобразительную магическую карточку с пролетом или статуей. Вот и сейчас несколько мужчин и женщин любовались Мостом короля Эстефана. Мне, к слову, через него, на ту сторону — Имперский банк, самый крупный в стране, не удосужился открыть отделение в нашем районе. В другой деньги переводить не хочу, хотя Купеческий банк заманивает процентами и расположен на соседней улице. Сильна привычка и давняя вера: государство не обманет.

Зазевавшись, случайно задела зонтом мужчину. Он недовольно буркнул и поднял оброненный диктино. Испугалась, что дорогой прибор разбился, а потом решила: сам виноват, нечего в руках вертеть. Однако извинилась. Мужчина мельком глянул и сердито заметил:

— Кое-кому неплохо обзавестись разрешением на ношение оружия.

— Какого оружия? — я ничего не понимала. — Зонта?

Зонта, что ли? Есть такая поговорка: «В руках дурака и зонт выстрелит».

— Себя самой. — Убедившись, что диктино цел, незнакомец поспешил убрать его во внутренний карман пиджака.

Респектабельный мужчина, одежду явно покупал не в дешевом магазинчике. В качестве ткани я разбиралась — шерстяная материя высшего сорта. Рубашка тоже не для бедных, для хассаби. Элегантная простота, серый и оливковый.

— Еще раз простите, я не нарочно.

Вот ведь ситуация! Если хассаби, может прицепиться.

Мужчина покачал головой и в свою очередь пристально осмотрел меня. После фыркнул. Ясно, не произвела впечатления.

Мы благополучно разошлись, вопреки сюжету любовных романов не завязав знакомства. Через пять минут выбросила незнакомца из головы. Симпатичный, темный блондин с ореховыми глазами, но таких в Нэвиле великое множество. Гарет ничем не хуже, даже лучше, потому что мой.

Банковский счет порадовал, но наличных сняла немного: в крупных магазинах и магазинах средней руки принимали карты. Долго не могла привыкнуть протягивать прямоугольник продавцу и прикладывать палец к сканеру на считывающем устройстве, но теперь это стало обыденным.

В архиве засела надолго, зарывшись в кипу бумаг. Трудилась не напрасно — наметилась определенная закономерность. Убийства связаны с фазами луны и опоясали полукругом озеро Вертавейн. Выходит, маг прятался на одном из островов, а ритуалы проводились во славу древней богини Смерти. По поверью, она набирала силы вместе с ночным светилом, достигая пика в полнолунье.

Довольно улыбнувшись, уставилась на список жертв. Девочки и девушки — всего десять. Четверо юношей, двое взрослых мужчин. В газетах писали только о девственницах, зверски умерщвленных некромантом, а о лицах противоположного пола умалчивали. Зато теперь я знала, мага интересовали не красота или нетронутость, а жизненная сила. Увы, ее легче черпать из школьниц, чей организм только-только расцветает. Поэтому и раны на теле девственниц иные — убийца забирал все без остатка.

Поежилась, достала из сумки портативную голограмму.

Определенно, мужчина. Возраст — от семнадцати до шестидесяти пяти, тут уж простор для фантазии. Рост стандартный, около шести футов. Не тучный. Если бы не плащ, скрывавший мужчину с головы до пят, сказала бы больше.

Взглянула на вмонтированные в диктино часы и поспешила сдать ворох папок. Самое время показаться на работе, узнать, что там с анализом веревки. Вдруг лаборатория существенно облегчит жизнь?

Стоило переступить порог родного Отдела по борьбе с магией, как меня огорошили сообщением о неком мужчине, который горел желанием повидать Магдалену ишт Мазеру. По словам сослуживцев, он чрезвычайно огорчился, не застав оную на рабочем месте, но ни записки, ни устного сообщения не оставил.

— Хоть по какому вопросу спросили? — хлопнула дверцей сейфа, достав очередную пачку кристаллов для увеличения магического потенциала.

— Да не поболтать! — отозвался вихрастый рыжий Дейв.

Наши столы напротив.

Дейв никогда прямо не ответит на вопрос, юлит до последнего, а потом удивляется, отчего его не любят.

— На пропуск посмотрел?

Невежливо, разговаривать с человеком, нагнувшись, но нужная вещь оказалась под столом.

— Он не показывал. Спустись на вахту, узнай.

Обязательно узнаю, вот только на обратном пути из лаборатории.

Веревка подарила небольшую зацепку — руки мага пропитались розовым маслом. Эстет, однако! Или он тело жертвы натирал, но зачем?

Эксперты установили, что магический потенциал убийцы второго уровня, даже ближе к первому.

Человек, не представитель иной расы. Страха или волнения, убивая, не испытывал: нет следов пота. Опытный и хладнокровный.

По частичкам кожи определили: не юноша и не старик, регенерация организма начала замедляться. Возраст, таким образом, колебался от двадцати пяти до сорока. Остальное, увы, скрыто во мраке: магический почерк смазан, отпечатки ауры отсутствовали. Зато о девочке, которую связали веревкой, можно написать поэму.

Я впервые задумалась: каким образом жертвы попадали к палачу? Выслеживал ли он их, выбирал ли случайным образом, целенаправленно знакомился? Озадачу старшего инспектора, пусть опросит близких погибших: может, видели кого, а сама наведаюсь к гадалке. Есть в Нэвиле одна, с лицензией и всеми необходимыми документами.

Меня заинтересовало не предсказание судьбы, а слухи, бродившие по магическому сообществу. Не мог некромант не всколыхнуть болото. Черных магов боялись, они без зазрения совести отправляли на тот свет коллег.

На вахте не сообщили ничего интересного. Мужчина как мужчина, по виду — обычный горожанин, спокойный, молчаливый. На всякий случай переписала данные из журнала, чтобы потом разыскать. Человек ведь не просто так приходил, наверняка по делу, может статься, на некроманта указать. Случалось и такое, ловили магов по чьей-то наводке. Тогда понятно, отчего посетитель не пожелал общаться с кем-то, помимо меня.

 

 

Хассаби Береника — никакая она не знатная особа, называлась так для солидности — жила на уединенной улочке в восточной части города. Ее гадательный салон пользовался огромной популярностью, записываться нужно было за неделю, а то и две до визита. Надеюсь, для меня сделают исключение, тем более карты я раскидывать не прошу.

Дом утопал в зарослях сирени — любимых цветах Береники. Неудивительно, что и внутреннюю отделку выполнили в розово-фиолетовых тонах.

Отряхнув и свернув зонт, позвонила. Через минуту дверь отворилась, и я прошла в прихожую. Такой способ бесконтактного отпора-запора замков не новость, купи специальное устройство и хвастайся перед друзьями. Во всех богатых домах стояли. Посмотрит слуга в окошко и дезактивирует чары. Удобно и безопасно.

— Хассаби занята, обождите, — послышался сверху, с лестницы, голос служанки.

А вот и она сама. Вынырнула с метелочкой для пыли, оценила меня на предмет платежеспособности и пригласила в гостиную. Узнав, что я без записи, вздохнула и предложила занести в список ожидающих.

Удостоверение сотрудника Карательной инспекции сократило время ожидания на семнадцать дней. Сразу нашлись и свободный час, и чашка ароматного какао, и тарелка с печеньем.

Устроенная по высшему разряду, разглядывала гостиную. В прошлый раз не успела, торопилась, сердилась. Надеюсь, Береника не злопамятна, а то я пригрозила ей тюремным заключением за неоказание помощи Ведомству магии. Перегнула палку, конечно. Гадалка сотрудничать не отказывалась, просто хотела закончить дела с клиентом.

Деньги в доме водились немалые, если для гостей купили антикварный гарнитур. Мраморная каминная полка тоже недешевая, как и обивка стен.

Какао отменное, давненько такого не пила.

Наконец меня пригласили в кабинет гадалки.

На видном месте висел полученный экстерном диплом Университета чародейства имени Лестарта Белого, лицензия Ведомства магии и благодарность от одной известной персоны. Под материальными символами своего профессионализма восседала Береника — моя ровесница, черноглазая, как и положено настоящей ведьме.

Тонкие длинные пальцы тасовали колоду со звездами на темно-синей «рубашке».

— Зачем пожаловали, госпожа? — гадалка в упор смотрела на меня, будто собралась прожечь дыру. — Решили вверить судьбу древним богам?

— Да нет, — присела на стул перед покрытым рунным покрывалом столом, с интересом следя за ловкими движениями Береники. — Хотела узнать, не слышно ли чего в магическом сообществе.

— О чем именно?

— О черном маге.

Гадалка занервничала и сотворила оберегающий знак. Она отложила колоду в сторону, встала и впустила в затемненную комнату дневной свет.

— Я ничего не знаю, но можем спросить карты, — Береника махнула рукой на стол. — Признаться, самой не по себе, боюсь «Смерть» вытащить, а то и чего похуже. Отродясь такого не бывало. У нас народ по мелочи шалит, вы ведь знаете.

— Знаю, — коротко подтвердила я. — Но разве среди магов Вертавейна нет черных? Подумайте, Береника.

Гадалка гневно блеснула очами. Решила, что я обвинила ее в сокрытии преступления. Она подбоченилась и гордо заявила: с подобными личностями не якшается и никому не советует.

— Есть, конечно, черные, но они по полицейской части. В комиссариате список спросите. Если вдруг услышу, сообщу.

Береника вернулась за стол, яростно перетасовала колоду, потянулась снять, но внезапно раздумала, предложив это сделать мне.

— Сейчас все узнаем, — подмигнула она. — Карты капризные, могут на вопрос ответить, а могут будущее приоткрыть.

Как велели, левой рукой разделила колоду на стопки и с интересом уставилась на покрывало, где творилась судьба. К гадалкам я относилась скептически, но почему бы не попробовать? В конце концов, раз их ремесло признано Ведомством магии, не шарлатанство.

Первым на стол легло изображение державшихся за руки юноши и девушки. Рядом опустилась на ткань карта с радугой из кубков. Последней выпало изображение рыдающей женщины с девятью разящими мечами над головой.

Гадалка вздохнула и мысленно оценила расклад. Торопиться переводить язык карт она не спешила.

Я занервничала, заерзала на стуле и, не выдержав, потребовала рассказать без утайки.

— Хорошо, — бесцветным голосом согласилась Береника. — Не люблю предсказывать несчастья, но тут двояко, судите сами. Первая карта, — она указала на юную пару и провела подушечкой пальцев по изображению, — Влюбленные. Полагаю, сами понимаете, она означает любовь и одновременно — две противоположности. Вы сделаете правильный выбор. Любовь принесет счастье, физическое наслаждение, исполнение желаний, подымет над миром. Вы выйдете замуж, либо будете страстно желать этого — карты указывают на прочный семейный союз.

— Значит, я стану женой Гарета.

Ничего нового. Я живу с молодым человеком, у нас серьезные отношения, через пять лет мы поженимся.

— Имени не вижу, но карты намекают то ли на старинный род, то ли на древнее занятие мужчины.

Интересно, даже очень. Нет, налоги собирали всегда, но что-то не замечала за Гаретом длинного списка именитых родственников. А, карты всегда врут! Но чего так испугалась Береника, почему не желала трактовать расклад?

— Ну, а третья карта? — беззаботно поинтересовалась я.

Гадалка сникла и перевела взгляд на накрытый платком хрустальный шар. Отложила в сторону деву с мечами и глухо ответила:

— Третьей выпала Девятка Мечей.

И что? Я не прорицательница, изображения на картах для меня — всего лишь картинки.

Выждав с минуту, Береника продолжила:

— Любовь приведет к отчаянью и безысходности. Вас обманет самый близкий человек, вы проиграете в борьбе с врагом. Над головой реет смерть, необязательно физическая. Возможно, всего лишь пойдут крахом надежды. Однако не хороните себя раньше времени, — торопливо добавила гадалка, заметив мою бледность. — Слишком много радости вокруг, худшие опасения необязательно сбудутся. Десятка Кубков ослабляет черную меланхолию, превращает ее в покой.

— Вечный, — пошутила я и успокоилась.

Ясно, Береника абсолютно ничего не видит и от начала до конца выдумала предсказание. Перегнула палку и забрала слова назад. Сначала обещала крах жизни, а потом превратила его в тихую гавань.

— Сейчас выясним, — гадалка вытащила еще одну карту, но не спешила переворачивать «рубашкой» вниз. Она задумчиво постукивала ребром о стол. — Счастье или горе принесет любовь госпоже?

Простое движение пальцев — и с бумажного прямоугольника оскалился рогатый демон.

— Крах, — выдохнула гадалка, вновь тасуя колоду, и отвела глаза. — Мне очень жаль, любовь закончится смертью. Чувства или тела, не вижу, знаю только, придется изведать много боли.

Не черный ли маг, которого я ищу, нанесет удар в самое уязвимое место — Гарета? Отсюда и скорбь.

— А не может карта указывать на влияние извне?

Как ни храбрилась, а сердечко забилось чаще. Если бы не письма с угрозами, внимания не обратила, а так невольно задумаешься.

Береника скривила губы и ответила отрицательно. Нахмурилась и трижды перетасовала колоду, невнятно бормоча себе под нос.

С трепетом ожидала, когда перестанут мелькать унизанные кольцами пальцы — любят гадалки производить впечатление! Хозяева ювелирных магазинов их обожают. Кому еще продашь всякую безвкусицу?

— Это вы, — Береника ловко извлекла из колоды фигурку молоденького мальчика с монетой в руках. — Вы ведь родились осенью?

Удивленно кивнула: да, в сентябре. Откуда она узнала?

Потом сообразила, что Береника воспользовалась привычным трюком, построенным на впечатлительности и рассеянности клиента. Гадалка навела справки, когда проверяла, служу ли я в Карательной инспекции, а теперь эффектно преподнесла сведения под видом откровения карт.

— Темные волосы, темные глаза. — Э, вообще-то, у меня серые. — Приземленная личность, озабоченная деньгами. По возрасту — пока не королева, то есть женщина до тридцати пяти. Сейчас узнаем, кто тот мужчина, о котором говорили карты. Снимите сами.

Я вытащила сразу две карты: мага и короля с посохом в руке. Так уж получилось: одну достала, вторая выпала из колоды. Хотела положить на место, но гадалка запретила. По ее словам, случайно карты не падают.

— Человек полон зимнего хлада, недаром выпадал Демон. Амбициозен, наделен могуществом и не боится людского суда. Он стремится править, вынашивает честолюбие планы. Старше вас. Внешность… — Береника задумалась. — Одно могу сказать: не брюнет. Возможно, рыжий и голубоглазый как Король Посохов. Человек сам достиг вершин и сейчас восседает на троне.

Так и знала, что черный маг попортит кровь!

Рыжий, значит? Хоть какой-то толк от гадания. Рыжий — типичный цвет лжецов и предателей.

Приврала, конечно, Береника, запудрив голову любовью — ну, да какой девушке ее не обещают!

Крах, значит? Только не мой, а некроманта. Найду его и передам в руки правосудия.

Холодно поблагодарила Беренику за помощь и направилась к выходу.

— Вы напрасно не верите, — полетел вслед голос гадалки. — Вы полюбите мужчину, который одновременно осчастливит и погубит. И он не тот, кто рядом с вами.

Обернулась и невежливо поинтересовалась:

— Как часто сбываются ваши предсказания? Один раз из дюжины?

— Всегда, — хищно оскалилась Береника. — Я могу ошибиться в деталях, но никогда не упущу сути. Все случится до исхода года.

Промолчала, отворила дверь кабинета и спустилась по лестнице. Напрасно ездила сюда, зря потеряла время. Ладно, хотя бы деньги за гадание не взяли, а то совсем обидно.

Через десять минут я благополучно забыла о королях, мечах и прочих мистических символах. Мысли занимал предстоящий разговор со старшим инспектором.

Или лучше сразу пойти к комиссару? Некромант угрожал всему Вертавейну, а не узкой группке людей.

Пожалуй, лучше к комиссару. Заодно леса прочешут тщательнее, а то в прошлый раз полицейские не проявили усердия.

 

ГЛАВА 4

 

Похоже, начальник отдела меня невзлюбил. Полагаю, за то, что Лотеску через его голову одарил поручением.

Шакиру до пенсии оставалось всего ничего, и мы, грешным делом, перестали воспринимать его как кого-то важного. Ну и поплатились. Вернее, я поплатилась, когда с утра завибрировал диктино, и Шакир мерзким голоском прошипел: «А вы почему не на работе, ишт Мазера?» Попробовала оправдаться заданием — куда там! Ноги в руки и вперед, за новыми изобразительными магическими карточками и бланками форм. Последние я ненавидела и старалась оттянуть составление квартальных и месячных отчетов до победного, однако в этот раз не вышло. Зуб даю, Шакира увольняют по выслуге лет, вот он и взялся за отдел.

Вздохнув, напомнила себе о предстоящем ужине с Гаретом и потянулась к ящику стола.

М-да, очередное яблоко — да, я снова забыла на работе злосчастный фрукт — сгнило. Выбрасываем. Хоп, и оно полетело в мусорную корзину. Дейв похвалил за меткий бросок. Кисло улыбнулась, глядя на корешки раскрытых дел и папки с текущими. Текущих два — помимо некроманта на меня «повесили» мошенничество в сфере красоты. Если бы не возраст Шакира, углядела бы намек на несовершенства собственной фигуры. У нас часто раздавали поручения с подтекстом, но нет, я стала жертвой чужого настроения.

Раскрытых дел много. С одной стороны, радовало: благосостояние растет. С другой — удручало: отчет пухнет.

Оттягивая тяжкий момент погружения в мир цифр, подошла к окну и открыла форточку. Взгляд скользнул по улице. Как всегда, многолюдно, шумно, гудят клаксоны паромобилей… Замерла, прочитав на тротуаре надпись. Если бы на миг не схлынул людской поток, ничего бы не увидела.

«Я все о тебе знаю».

Ком подступил к горлу.

Поспешно захлопнула форточку и, наплевав на духоту и нежелание работать, вернулась за стол. В голове крутилось: «Откуда? Зачем?»

Стоп, Лена, может, там ничего нет? Сама посуди, разве некромант идиот, чтобы прийти ночью к зданию Карательной инспекции и белой краской намалевать послание тебе? Так поступают юные влюбленные, к безумному неудовольствию дворников, которым приходится стирать пылкие признания в нежных чувствах, но никак не люди, исповедующие культ богини Смерти. Игра воображения, ничего больше. Наслушалась предсказаний о смерти — вот результат.

Дыхательная практика вернула спокойствие духа, и я углубилась в отчет.

Такого-то числа такого-то месяца поступило заявление о том-то и том-то…

Минуты жужжали в висках сонными мухами, пальцы устали заполнять графы и приклеивать карточки. Никогда не понимала, почему статистикой занимались мы, а не архивные работники. За что им только деньги платят!

Дейв тоже старательно заполнял графы. Судя по тому, как время от времени встряхивал пальцами, он сочинял роман о нелегкой жизни работника Отдела по работе с магией.

Кайса и Мариша в полголоса переговаривались, хихикали и изображали бурную деятельность. Счастливец Морис и вовсе собирался домой, распихивал папки по ящикам стола. У остальных либо выходной, либо работа на местах. Всего нас девять человек, Шакир десятый. Ишь, сидит, глазами зыркает!

В голове зрела нехорошая мысль: выйти в туалет, а на самом деле подняться к Лотеску. Тот намекал, что желал бы видеть меня на месте Шакира, неплохо бы ускорить перемещение за стеклянную перегородку. Там прохладно, рыбки в аквариуме, изопроектор, мягкий диван — сказка! И, главное, меньше бумажной работы. Странно, да? А вот так, начальник только сводку по отделу готовит и за особо важные дела отвечает.

Мечты, мечты!

Уткнулась в графу «Произведенные действия», когда на пороге возник посыльный и поинтересовался, кто из нас Магдалена ишт Мазера.

— Ну, я.

Дописала до конца предложения, положила перо на промокательную бумагу и подняла глаза.

Щупленький паренек в форменной желтой куртке протягивал коробку, перевязанную алой лентой. На обычную почту не похоже, а Гарет никогда бы не послал нечто, упакованное в снежно-белую бумагу, да еще с бантиком.

— О, у тебя завелся новый поклонник? — прокомментировала Кайса.

Она не упускала случая собрать все сплетни, а если по какой-то причине коллеги вели на редкость скучный образ жизни, сама их рождала.

— Старый.

Расписалась в получении, по привычке глянула на листе имя отправителя и не нашла. Странно, анонимно посылки не отправляют, если хотят сохранить инкогнито, выдумывают имя, а тут пустое место.

Посыльный улыбнулся и, пожелал доброго дня, ушел.

Шакир ведь не взбесится, если вскрою посылку в рабочее время?

Безжалостно испортила ножницами дорогую упаковку. Под ней оказалась обычная коробка, кажется, из-под книг. Вскрыла ее и в недоумении извлекла карту Вертавейна, нравоучительный роман Силии Стурры, веревку и камень. Интересный набор.

На самом дне лежала записка: «Страница двести шесть. Карта в помощь. Выгляни в окно».

Меня прошиб холодный пот.

Первым побуждением было выбросить записку в мусорную корзину, но я поборола его и открыла книгу на нужной странице. Юная героиня сводила счеты с жизнью из-за несчастной порочной любви. Точнее — топилась. Мне предлагали сделать то же самое в любом озере Вертавейна. Видимо, чтобы не мучилась и не доставляла неудобств. Заботливо.

Однако каков наглец, условия диктует!

Отложила в сторону перо и взялась за детоскоп. Рисуясь, некромант попался. Как ни юли, частички энергии сохранились, хватит крупинки.

Уняв нездоровое любопытство Кайсы коротким: «Личное», приступила к исследованию.

Экранаций заклинаний, разумеется, нет, а вот индивидуальные частички таинственный некто оставил. Слабенькие такие — работал в перчатках. Ничего, в лаборатории разберутся.

Ухмыльнувшись, направилась к двери. Верхняя одежда осталась в отделе, поэтому Шакир не стал спрашивать, куда.

Пританцовывая, ругала себя за то, что не отдала предыдущие записки на экспертизу. Нашу экспертизу — полицейские все делали халатно. А так, глядишь, уже сковали бы некроманта по рукам и ногам и бросили в тюрьму. Все-таки не хватает мне трезвости ума, мужской логики и спокойствия.

Диктино на поясе — на работе я носила его в специальном кармашке — издал мелодичную трель, привлекая внимание. Улыбнулась. Так прибор реагировал только на Гарета, специально настроила. Поднесла диктино к уху, вытащила «усик»-обруч и закрепила на голове, чтобы руки оставались свободными. Легкое касание, и можно говорить.

— Привет! Как дела?

Голос Гарета звучал бодро и весело. Неужели премию дали? С утра жених не лучился счастьем, наоборот, беспокоился, советовал взять отпуск и передать дело некроманта другому сотруднику.

— Хорошо, — так же бодро ответила я. — Работаю и, кажется, скоро утру кое-кому нос. Вечером пьем игристое.

— Поймала? — мигом догадался Гарет.

Самодовольно улыбнувшись, кивнула, будто жених мог меня видеть, и томно прошептала: «Почти».

Гарет поздравил, напомнил об ужине и попросил не задерживаться.

Отключив диктино, перешла в другой корпус по стеклянному переходу и спустилась на первый этаж.

Стук каблуков гулко отдавался под потолком. Не только моих — возле лаборатории всегда многолюдно, а ученые посылают каждого нового просителя в дальние дали. Их можно понять: работают сверхурочно, оперативно и не имеют права на ошибку.

У меня был любимый лаборант. Подозреваю, я ему нравлюсь, раз остальным Герт неизменно говорил: «Опять приперлись!», а мне всегда: «Ну, что опять?»

За оцинкованной дверью бурлила жизнь, но в шкафчике пока остались свободные ячейки для улик.

Поздоровавшись, заполнила Форму №11 о сдаче вещей на анализ. Подумав, направилась не к шкафчику, а к лаборанту, изучавшему под микроскопом зеленый шарфик.

— Герт, крайне важно, — протянула ему форму и записку некроманта. — От этого десятки жизни зависят.

— Некромант? — догадался Герт и оторвался от увеличительных линз.

Странно, он обошелся без дежурной фразы. Неужели начальство постаралось?

Кивнула и попросила не затягивать с анализом.

Герт пообещал и выпроводил вон, чтобы не мешала работать.

— Я свяжусь, когда сделаю, — крикнул он вдогонку. — Диктино не выключай!

Можно подумать, кто-то позволит!

Остаток дня прошел буднично и монотонно. Я шуршала бумагами, скрипела перьевой ручкой, ругала плохой клей и собственный почерк. Закончив, отдала отчет Шакиру и взялась за папку с новым делом.

Так, что мы имеем? Оказание услуг без лицензии, мошенничество. Заявления пострадавших прилагались. Копии, разумеется.

Выписала приметы мнимого мастера красоты и название ее салона. Надо навестить. Ведьма отправилась в бега, но наследить точно наследила.

С молчаливого согласия начальника накинула плащ и отправилась договариваться с инспектором о визите в «Алую розу». Можно и без полиции, но зачем ходить дважды? А так на глазах стражей порядка обнаружу или не обнаружу неопровержимые улики «серой» практики.

Хлопнув дверью Карательной инспекции, вздохнула с облегчением. Давненько я так не засиживалась! Обычно пара часов на теоретическую подготовку — и вперед, за дело! Архивы, полицейские участки, розыски, беседы…

Рядом привычно смолили коллеги из других отделов. Перекинулась с ними парой слов и так, между прочим, поинтересовалась надписью на тротуаре. Все представила как обычный интерес к странной фразе. Надпись прочитали многие, но понятия не имели, кто ее сделал. Ладно, есть дворник, уж он-то точно видел злодея — заступал на службу рано утром. И охрана Управления. Поглядим кристаллы, выведем изображение на изопроектор и создадим голограмму некроманта. Он волновал меня куда больше ведьмы, сделавшей начинающей актрисе халтурный нос.

Скользнула взглядом по сторонам — становлюсь подозрительной, — и вернулась в управление. Вопреки обыкновению не направилась к лестнице или к переходу в другие корпуса, а спустилась в подвальный этаж.

На первый взгляд Карательная инспекция свободна для посещений. Заходи, кто хочешь, получай пропуск у секретаря в фойе и иди себе с миром. Но только на первый взгляд. Задрав голову, увидишь десятки кристаллов, вмонтированных в стены. Они внутри и снаружи здания, записывают все, что происходит. Кристаллы меняют ежемесячно — таков лимит службы, после чего отправляют в архив, хранят пять лет и потом утилизируют.

В стол секретаря вмонтирован изопроектор с базой данных подозрительных субъектов — как магов, так и обычных преступников. Перед тем, как выписать пропуск, девушка проверяет, нет ли в ней посетителя.

Ученые придумали занятную штуку — человек становится на специальный круг на полу, с него делается временная голограмма и передается в изопроектор. Тонкостей не знаю, но создатели удостоились королевской аудиенции и персональной пенсии.

 Если посетитель попытается колдовать, срабатывает звуковой сигнал, и прибывает наряд полиции.

Попасть без пропуска дальше секретарского стола невозможно: охранная система не пропустит, а ребята из охраны попотчуют импульсом парцилена. По чужой карточке сотрудника тоже не пройдешь: рост, вес и комплекция не соответствуют.

 Словом, у нас все строго. Да и как иначе, если работаем с опасным контингентом?

Раньше я никогда не бывала на цокольном этаже.

Искусственное освещение, голые стены… Неуютно и казенно.

Приложив карточку к считывающему устройству, вошла в комнату дежурного и едва не задохнулась от табачного дыма. Это так нельзя курить в помещениях! Прокашлявшись, обратилась к сидевшему перед огромным, во всю стену, изопроектором пареньку:

— Отдел по работе с магией, Магдалена ишт Мазера. Нужно просмотреть наружные кристаллы. Только те, которые направлены на улицу. Интересует ночь и утро до прихода сотрудников.

Охранник кивнул и крикнул кому-то в подсобку:

— Второй, шестой, девятый, четырнадцатый!

Обернувшись ко мне, дежурный предупредил:

— Под вашу ответственность.

Кивнула, понимая, на что он намекал. Кристаллы временно снимут, сделают пометку в журнале, и улица временно останется без наблюдения. Хорошо, разрешение получать не нужно. «Отдел по работе с магией» — волшебные слова, распахивающие многие двери. Отдел ликвидации и вовсе входит с ноги, без спросу. Сама побаиваюсь его сотрудников.

Из подсобки сначала показалась складная лестница, а потом мужчина сурового вида. Одарив меня «благодарным» взглядом, он потащился на улицу, а я оккупировала свободный стул перед изопроектором.

Хмыкнула, уловив рассеивающуюся картинку — милая и не совсем одетая девушка. Понятно, пока мы работаем, кое-кто развлекается, а потом в спешке удаляет картинки.

— Вы только не говорите, — тихо попросил паренек, мигом растеряв всю важность.

Кивнула. Даже не собиралась. Пусть начальник следит за подчиненными, а я помолчу. Сразу видно, плохая учительница: хорошей положено повышать дисциплину.

Вернулся бородач и сгрузил на стол четыре кристалла.

Доверившись умениям паренька, раскачиваясь на стуле, в нетерпении посматривала на часы. У меня два часа, а потом ужин в ресторане с живой музыкой.

— Ищем человека, пишущего на тротуаре, — распорядилась я. — С любого ракурса.

Паренек кивнул и углубился в работу.

На изопроекторе мелькали картинки. Не всматривалась: берегла глаза.

— Вот, — радостно сообщил паренек. — Изображение мутное, но карточку сделать можно.

Жадно вгляделась в замершую картинку и разочарованно вздохнула. Ребенок! Нет, вот гаденыш! Нанял ребенка, чтобы написать пакость. И это тот, кто убивал детей, распинал на алтарях… Надеюсь, парнишка жив, хотя сомневаюсь. На месте некроманта я бы его убила.

Стиснув зубы, попросила сделать карточку. Занесу в участок, пусть поищут ребенка.

Лишь бы на газетной передовице не оказался очередной пугающий заголовок!

От переполнявшего меня энтузиазма не осталось и следа. Ощутила себя глупенькой серой мышкой в лапах матерого кота. Некромант играл со мной, хотя в любой момент мог убить. Чем еще объяснить наглость, если не силой и верой в безнаказанность?

Некромант вел двойную жизнь, и найти его будет ой, как нелегко! Ничего, теперь арест — дело принципа. Когда тебе дарят веревку, в ответ посылают нож.

Через полчаса в моих руках оказалась портативная голограмма. Паренек расщедрился, сбегал в нужный отдел и принес трехмерное, а не двухмерное изображение.

Мальчик лет десяти. Русые волосы, голубые глаза. Родинка на подбородке. Телосложение хрупкое, одежда — с чужого плеча. Значит, из рабочего квартала. Вот и сузился район поисков.

Поблагодарив дежурного, убрала портативную голограмму в сумку и побрела к полицейскому участку. Догадываюсь, как обрадуется инспектор, когда получил сразу два задания. Даже интересно, пошлют меня вежливо или коротко и ясно?

Из полицейского участка вышла с победной улыбкой на губах. Пришлось кулаком по столу ударить и пригрозить жалобой на халатное исполнение обязанностей. В итоге старший инспектор принял заявку и обещал посодействовать.

До встречи с Гаретом оставалось полчаса, за которые предстояло добраться до дома и переодеться. Как бы близко я ни жила, все равно не успела бы, поэтому огляделась в поисках доброй души. Инспекция рядом, вдруг повезет? У нас многие на колесах.

— Найджел, — на грани приличий завопила я при виде знакомого, — как я рада тебя видеть! Подвезешь?

Найджел тоже работает в Карательной инспекции, но в другом отделе. И, самое главное, у него огнемобиль. Согласитесь, глупо тратить рхеты на поездку со случайным попутчиком, когда можно доехать бесплатно.

Найджел старательно не замечал. Ну да, сложно поверить в искренность девицы, которая локтями прокладывает путь в толпе. Особенно, если прежде за бурной радостью неизменно скрывались корыстные интересы.

Перебежала дорогу, подошла к огнемобилю и еще раз поздоровалась.

Найджел вздохнул и обреченно поинтересовался:

— Куда?

Стало стыдно.

Найджел — моя палочка-выручалочка, когда нужно ехать, а не на чем. То ли в силу мягкости характера, то ли хорошего воспитания он никогда не говорит: «Нет».

Мимолетное смущение улетучилось. Я привычно хлопнула дверцей и забралась на пассажирское сиденье.

Дорога заняла пару минут. Как раз успели обсудить преимущество огнемобилей перед паромобилями.

Поблагодарив Найджела, послала ему воздушный поцелуй и взбежала вверх по лестнице. Три пролета — и я дома.

Квартира никаких сюрпризов не преподнесла, и ровно в шесть я, сияя дорогой бижутерией и синим платьем с открытой спиной отворила дверь Гарету. Тот восхищенно присвистнул и предложил руку. Оперлась об нее и чинно спустилась к паромобилю. В нем трясло, но на огнемобиль пока не хватало денег. Я поддерживала Гарета в убеждении, что дом важнее средства передвижения, а неудобства… В конце концов, не карета.

Мы остановились перед «Лабиринтом» — одним из многочисленных ресторанов Нэвиля. На стоянке нашлось свободное место, поэтому не пришлось пользоваться служебным положением.

Окна ресторана манили «живыми картинками» — причудливым калейдоскопом голографических узоров из цветов и листьев.

Вывеска переливалась всеми цветами радуги. Раз в три минуты — специально засекала — она словно отрывалась от стены и парила над головами прохожих. Иллюзия, но эффектная.

Швейцар распахнул старомодные стеклянные двери.

Гарет помог раздеться, сдал вещи в гардероб и повел в обеденный зал. Его оформили в духе литературных произведений прошлого: много дерева, резьбы, даже старинные вазы на полках. Я предпочитала нечто менее помпезное, но старательно делала вид, будто мне все нравится. Гарет старался, нужно его поощрить, а то больше не пригласит. Он рачительный, предпочитал таверны ресторанам: дешево и вкусно.

Меню оказалось с картинками, что значительно облегчало выбор. Однако насладиться деликатесами я не сумела. Только официант принял заказ, как на улице прогремел взрыв, от которого вдребезги разлетелись стекла, вазы, посуда.

Посетители в ужасе упали на пол, закрыв голову руками.

Люди кричали, официанты бегали туда-сюда.

Первая мысль: «Уфф, столик не у окна!» Вторая: «Какого шайтана!» Ума не приложу, кому и зачем пришло в голову устроить взрыв. Такого не случалось давным-давно, со времен восстания генералов. Неужели снова военный бунт?

Отряхнув платье, поднялась на ноги и, пошатываясь, побрела к выходу. Гарет поспешил следом, уговаривая не вмешиваться, но я сотрудник Карательной инспекции, а не учительница, вдруг смогу помочь?

Даже без детоскопа поняла: здесь не селитра, а магия. Невозможно разрушить здание до основания одним взрывом.

Целью выбрали не ресторан — сравняли с землей редакцию самой крупной и влиятельной газеты Нэвиля. Под завалами наверняка погибли люди.

Отвернувшись, прижалась к Гарету.

Пара глубоких вздохов, и я на передовой, рядом с полицейскими и пожарной командой.

Вот вам и романтический ужин!

Ладно, я только гляну, остальным пусть займутся стражи порядка.

 

ГЛАВА 5

 

Герт не порадовал. Меня неделю ничего не радовало, видимо, поэтому как нельзя кстати пришелся роман, присланный некромантом. Самое то для самонадеянной девицы!

Чтение оказалось занятным. Убрать назидательность из авторского текста — прекрасная книга для юных особ. В университете я не любила творчество Стурры, а тут под бокал натского прониклась.

Топиться, разумеется, не собиралась, но лучшим сотрудником отдела себя уже не считала.

Экспертиза вычислила человека, писавшего записку. К нему домой отправился полицейский наряд. Я тоже бегом припустила в квартиру журналиста взорванной редакции, предчувствуя сенсационное разоблачение волка в овечьей шкуре.

Коллеги подозреваемого каким-то образом пронюхали о грядущем аресте и увязались следом. Полицейские силой вытолкнули их на улицу, чтобы не топтались, не мешали работать.

Квартира оказалась заперта, пришлось вскрывать отмычкой. Никаких охранных чар, дверь дешевая, обита рейками.

Инспектор махнул подчиненным, и они рассредоточились по квартире. Я вошла следом и сразу поняла, что проиграла, детоскоп не понадобится.

В проснувшуюся совесть некроманта не верилось, не стал бы тот кончать жизнь самоубийством, а тут имелся труп и, судя по запаху, несвежий. Странно, что соседи не почувствовали.

Журналист жил под самой крышей в крохотной съемной квартирке, вроде той, которую снимала на заре карьеры. Кроме него никто не согласился ютиться в комнатушке без нормального водопровода, с несусветной жарой в солнечные дни. Квартиры слева и справа пустовали, жили этажом ниже. Их обитателей, конечно, допросят, но вряд ли что-то узнают.

Прижав к носу платок, протиснулась в крохотную гостиную, она же спальня. Здесь царил жуткий беспорядок. На полу валялись черновики статей, листы почтовой бумаги. Штаны свисали со стула, а на кровати раскрыл пасть чемодан. Судя по всему, журналист спешно собирался, но сбежать не успел. Ладно, сначала взгляну на него, а потом просмотрю вещи. На них могли сохраниться частицы почерка мага.

Борясь с тошнотой, свернула на кухню и прижалась к стене.

Ноги подкашивались. Запах просачивался сквозь платок.

Ужас — это не то слово! Одно дело — читать, другое — видеть.

Журналист лежал на столе. Руки и ноги зафиксированы веревками. Голова — в кастрюле на плите. Некромант выпотрошил жертву кухонным ножом, который он, как мне рассказали, потом тщательно вымыл, очистил от энергетических частичек и воткнул обратно в подставку. Аккуратист!

Опрометью ринулась вон.

Меня вырвало в прихожей.

Тело тряслось, ноги не держали.

Как хорошо, что я не служу в полиции!

Осматривать место ритуала противно? Да это цветочки, Лена, там только кровь осталась, а тут…

Меня снова вывернуло, и сразу полегчало.

Сползла на пол и обхватила голову руками.

Следовало ожидать, Лена, следовало ожидать, а ты возгордилась, записала некроманта в сумасшедшие. Нет, он умен и откровенно издевается над правосудием. Не удивлюсь, если издательство взорвал тот же маг.

Несчастный журналист подобрался слишком быстро к разгадке личности преступника, за что и поплатился.

К сожалению, бумаги восстановлению не подлежат, гранки сегодняшних газет тоже, а вот с редактором можно поговорить. Должен же он помнить, какие задания давал сотрудникам, какие статьи подписывал в печать.

Упражнения для душевного спокойствия привели в чувство. Вытерев лицо, стыдливо убрала следы позора с кончиков туфель и достала из сумки детоскоп. Нет, на кухню я не пойду, пусть полицейские вынесут тело, а вот комната в моем полном распоряжении.

Присев на край кровати, задумалась: вживлять ли под кожу кристалл? С одной стороны, сейчас я в безопасности, но вот, выйдя за порог…

Шайтан, знать бы, почему он не убивает, почему только пугает? Не из сентиментальности же! Из страха перед Карательной инспекцией, из любви к брюнеткам, родственных связей? Замотала головой, отгоняя абсурдные мысли. Нет, не мог брат или кто-то из кузенов резать людей! Тогда что, Магдалена? Разгадай — и бери некроманта тепленьким.

Повертев в пальцах усилитель магического потенциала, убрала кристалл обратно. Еще успею, нечего добро переводить. Оно подотчетное.

Перенастроила зрение и принялась за работу.

Так, экранация заклинания. Гаденыш предусмотрителен, но тут спешил и не все уничтожил.

Всплеск энергии слабый, сильный — там, на кухне. Брр, мерзавец еще и ритуал провел!

Цвет… Молочный. Чудненько! Восстановлю цепочку плетения, узнаю, что за хрыч уничтожал улики. Стоял у стола, копался в ящиках и сжигал бумаги неопасным огнем.

Почерк просматривался слабо, подтерт, как и прежде, но я нашла целое звено плетения. Сейчас перерисую, сделаю выкладку и вычислю магический потенциал некроманта.

Настроение улучшилось. Отложив детоскоп, взялась за карандаш.

В блокноте постепенно выстраивалась цепочка плетения магии. Медленно, но верно, формировался почерк мага. Очень интересный, нетипичный, заставлявший попотеть. Нас учили стандартным плетениям, а некромант модернизировал заклинания, переделывал под себя.

Цвет собственной магии — весь спектр красного. Передо мной человек властный, самоуверенный, опытный. Мужчина — линии острые. У женщин они плавные, нити скручиваются в спирали, а тут жесткая геометрия.

След возьму. Слабенький, но имеется. После ритуала станет четче: сил прибавилось.

Почерк. Вот тут больше вопросов, чем ответов. Точно вижу только возраст: от тридцати до сорока лет, и умственный коэффициент — выше среднего. Вот и готов запрос для высших учебных заведений. Судя по изменениям в плетении заклинаний, передо мной не самоучка. На это указывает и структура линий — выверенная, без единой помарки. Полагаю, некромант — магический теоретик.

Уровень сил… Кто бы сомневался — стремится к первому, почти на грани.

Рассматривая столбики цифр и чертежи в блокноте, подвела итог. Мы имеем дело с мужчиной средних лет, отлично разбирающимся в магии, возможно, имеющим научную степень, уж во всяком случае, диплом с отличием, привыкшим командовать. Такой частной практикой не занимается, он повелевает другими. Начальник, преподаватель, советник, крупный промышленник или кто-то из знати.

— Там все убрали, — крикнул инспектор.

Встрепенулась, набрала в грудь больше воздуха, и вернулась на кухню.

Полицейские любезно открыли форточку, дышать стало легче. Только вот платок все равно требовался. Свой грязный, пришлось одолжить.

Детоскоп выявил всплеск энергии и только. Некромант подтер все. Значит, в комнате действительно не успел, кто-то вспугнул. Мне несказанно повезло!

Убедившись, что ничего не пропустила, оставила позади удушливую черную энергию некромантии и отправилась по следу. Он оборвался на лестнице, между пролетами. Ну да, глупо было надеяться, что некромант позовет в гости.

Безусловно, знания о преступнике пополнились, но по таким крохам обвинения не предъявишь, пройдут месяцы, пока отсеются сотни подозреваемых.

Может, некромант и не прокололся вовсе, а специально оставил зацепки? С него станется, мерзкого ублюдка! Слишком умело убрал личное. Не удивлюсь, если обнаружу под ковриком новое письмо.

Чем больше анализировала записи, тем больше убеждалась: со мной играли. Сначала некромант убивает журналиста, затем уничтожает бумаги и проводит ритуал. В комнате почерк остался, а на лестнице его уже нет. Если бы некромант торопился, я проследила бы его до ближайшего перекрестка.

Фрагменты цепочек? Короткие звенья с общими признаками без дугообразных связок и дополнительных, личных, колец. Что по ним определишь? Пол, характер, возраст с большой погрешностью. Как много — и как мало! Посему некромант не ошибся, а все тонко рассчитал. Сначала припугнул, затем поманил кусочком сыра.

Что делает женщина в расстроенных чувствах? Идет в шоколадную лавку? Я работала в Карательной инспекции и отправилась отвести душу в «Алую розу». Заодно дело раскрою.

Младший инспектор закатил глаза и тихо ругнулся, когда я предъявила второй лист сопровождения. Сделала вид, будто не расслышала, и залезла в полицейский паромобиль, громко хлопнув дверцей.

«Алая роза» встретила кричащей вывеской и закрытыми ставнями. Табличка на двери сообщала, что Мийя Шокешу, специалист высшей категории, принимает по вопросам красоты с одиннадцати утра до пяти по полудню каждый день, кроме субботы и воскресенья.

Подергала за ручку, перенастроив зрение, разглядела охранные чары. Кивнув, предоставила полицейским взламывать дверь и разбираться с магией.

Холл встретил мягкими кушетками и растениями в кадках. На стенах висели благодарственные письма известных особ: актрис, аристократок, жен чиновников. Не сомневаюсь, поддельные, такие же, как диплом мастера красоты.

Приемная тоже демонстрировать статус заведения: кожа, шпон дорогих пород дерева, зеркало в полный рост.

Кабинет хозяйка обставила куда скромнее, зато он хранил больше сведений о владелице. Она, в отличие от некроманта, стирать почерк не умела, поэтому я благополучно взяла след не хуже охотничьей собаки.

Мия Шокешу, или как там ее по-настоящему зовут, ответит за незаконную практику. Детоскоп не обманешь, я запросто восстановила все процедуры, которые практиковались в салоне. Ошибок владелица делала немеряно, неудивительно, что результат не соответствовал ожиданиям. Потенциал слабенький, зато пыли в глаза!

Незадачливая мастерица красоты попыталась уехать из Нэвиля. Я проследила ее до платформы. После вместе с инспектором отправилась к дежурному по станции, выяснила расписание, сделала запрос в кассу — и уже через час Мийю доставили в участок по месту пребывания.

Одно дело с плеч, а деньги — на карточку.

Отчет решила составить завтра, на свежую голову, все равно готовить бумаги для судебного заседания.

Вечер провела в обнимку с бутылкой вина и «Неизбежностью» Силии Стурры. Даже Гарету не удалось вытащить меня из дома: не хотелось никого видеть и слышать. На этой почве немного поругались. Гарет с упорством, достойным лучшего применения, настаивал на увольнении с работы, которая мешала личной жизни.

 

 

Кофе у издателя «Глашатая» варили паршивый, но я не отказалась от второй чашечки.

В сумочке валялась все та же «Неизбежность» с карандашными пометками. Захватила ее не просто так: когда прошла апатия, голову посетила светлая мысль. Если некромант — кот, играющий с мышью, то оставил подсказку. Выбор книги не случаен.

 Самоубийство — сюжет не новый, но почему именно Стурра? Утопиться, значит, должна? А почему не повеситься? Значит, вид смерти важен, нужно осмотреть озера Вертавейна. Не удивлюсь, если в одном из них поджидает сюрприз.

Шайтанова работенка, но справлюсь. В выходные начну.

Вода — очищение, быстротечность жизни. Уж не желал ли некромант избавить меня или себя от скверны? Существует много духовных учений, в которых стихии играют важную роль. Некромант мог оказаться приверженцем одного из них или банально вытирать пыль с диплома мага-стихийника.

Вот так, сама не заметив, превратилась в сыщицу. В Карательной инспекции иначе нельзя — никого не поймаешь.

Редактор вздыхал и слегка покачивался на стуле. Сухонький, лысенький, он выглядел потерянным. Оно и понятно — любимое детище сгорело дотла, станки расплавило, а сторожей убило. А тут еще нашли журналиста, расчлененного некромантом. Бедняге-редактору пришлось ездить на опознание. Я бы не смогла.

— Вспомните, что вы поручили Густаву Майеру, чем он занимался?

Отхлебнула из чашки и отставила ее на стол, заваленный бумагами.

Вместо ответа редактор указал на стопку газет. Недоумевая, взяла верхнюю и наткнулась на фамилию Майер на передовице. Статья о темной магии. Понятно, журналист слишком глубоко копнул.

Ком подступил к горлу от мысли, что я тоже стою у опасной черты. Надолго ли хватит куртуазности некроманта? Ладно, у меня хотя бы усилитель магического потенциала имеется, а журналисты беззащитны. Сидел себе Густав Майер, писал очередную статью. В дверь позвонили, он открыл. Удар по голове и жуткая смерть.

— Вчера должна была выйти очередная статья Майера?

Отложив газету, снова взялась за кофе. Он успел остыть, стал еще противнее на вкус, зато бодрил. Из чего его варят? Из цикория?

— Да, он затеял крупное расследование о взятках, — вздохнул редактор. — И некромантом продолжал заниматься. Вроде, что-то накопал.

Это я и так поняла, черновик статьи бы глянуть.

— Не знаю, отдадите ли без ордера и полиции, но мне нужен список статей уничтоженного взрывом номера. Желательно, полный текст. И все прошлые работы Майера.

Редактор задумался, забарабанил пальцами по столу. Нервничает.

— Ладно, пришлю вам копии, — наконец согласился он. — С государством не поспоришь.

Улыбнулась, поблагодарила за кофе и вернулась в Карательную инспекцию. Там спокойно занялась подготовкой бумаг для суда над ведьмой.

Формы заполнялись легко, время летело незаметно.

Брать такую работу на дом нельзя: секретная, да и неудобно бегать через квадранты за новыми бланками. А тут вышел в другой кабинет, перекинулся парой слов со знакомой делопроизводительницей, забрал очередной лист и продолжай спокойно.

Закончив, отправилась ставить визу Лотеску. Прежде подписывал Шакир, но его уволили, нового начальника отдела пока не назначили, и бумагами занимался первый зам. Ему подчинялся еще ряд отделов.

Перед тем, как открыть дверь в приемную, заглянула в туалет и наскоро привела себя в порядок. Вряд ли лохматое после прогулки в ветреный день существо продвинется по карьерной лестнице. А мне, что скрывать, очень хотелось получить прибавку к жалованию. С моей нынешней должностью домик не купишь, семью не заведешь.

Положив папку с бумагами на столик у раковины, достала из внутреннего кармана бордового пиджака — да, я сегодня в форме — расческу и за пару минут превратила «воронье гнездо» в аккуратную прическу.

Алина опросила обождать: у Лотеску совещание.

Пристроилась у аквариума, полистала служебный вестник и осторожно завела разговор о новом начальнике Отдела по работе с магией. Алина, увы, ничего не знала о планах руководства, зато шепотом поделилась последними сплетнями и показала модные сапожки. Разумеется, я захотела такие и попросила померить. За застегиванием молнии меня и застали участники закончившегося совещания. Нечего сказать, чудное зрелище! Сидит девица, вытянув ногу, и любуется сапогами.

— Ко мне?

Лотеску — мужчина ко всему привычный, даже бровью не повел, только ножки оценил. Каюсь, брюки надела специально — упрашивать начальника написать письмо в полицию. Вряд ли там обрадуются моим прожектам осмотра всех озер, а попробовать стоит.

Кивнула, поздоровалась и проскользнула в кабинет.

— Давайте, — Лотеску забрал папку и пробежал глазами основные пункты. — Быстренько вы! Сейчас проверю, верно ли оформлено, и подпишу приказ о премировании. Как некромант поживает? Наследил ведь?

— Немного. Работаю.

Первый зам подписал опись и вернул.

— Господин, мне бы бумажку одну… — я умильно захлопала ресницами.

— Очередную? — хмыкнул Лотеску и отложил папку в сторону. — Садитесь, нечего хвостом крутить.

Смутившись, опустилась на стул.

Надо же, раскусил, почему осталась стоять. Плохо дело! Как уже говорила, в хорошем настроении Лотеску интересуется женской фигурой, а в дурном делает подобные замечания.

— Слушаю, — сухо напомнил о себе начальник и углубился в чтение, чтобы ткнуть карандашом в одну из строчек. — В четвертом пункте орфографическая ошибка. Ладно, сам исправлю, а вам, ишт Мазера, подарю на юбилей словарь.

Вспыхнув, заметила, описаться может каждый, а напоминать женщине о возрасте неприлично.

— Сказать, что неприлично?

Покачала головой и обещала впредь быть внимательнее.

Лотеску выслушал соображения по некроманту и раскритиковал в пух и прах. По его словам, только девице могла прийти в голову такая чушь.

— Запрос в учебные заведения — пожалуйста, а озера… Не отрывайте полицию от дел! И поторопитесь, ишт Мазера, — повысил голос начальник. — Держите, тут по вашу душу. Хоть бы адрес потрудились нормальный дать!

На стол полетел пухлый пакет от редактора «Глашатая».

Уфф, давненько Лотеску так не лютовал!

Проверив формы, начальник кивнул и завизировал их. Вместе с описью папку надлежало отдать этажному секретарю, она отправит курьером в суд

— Остальное потом, ишт Мазера, не до вас, — первый махнул рукой на дверь.

Только теперь заметила, что Лотеску время от времени потирает виски. А еще морщится и прикрывает глаза.

В таком состоянии искать ошибки!

Мигрень, самая настоящая мигрень. Обычно ей страдают женщины, а тут мужчина.

Или давление поднялось?

— В аптеку сходить? — с готовностью предложила помощь.

— Не подлизывайтесь! — отмахнулся начальник. — Все равно не дам. Лучше бы служебный паромобиль просили.

— А можно? — оживилась я.

— Вы права получили? — ответил вопросом на вопрос Лотеску.

Понятно, издевается. Чего еще ожидать при высочайшем приступе мигрени?

Забрала пакет и собралась уходить, когда начальник огорошил:

— Вечер субботы не занимайте.

От удивления смогла только невнятно мычать в ответ.

— Не хотите, не надо, — пожал плечами Лотеску. — Только после не жалуйтесь.

Не веря собственным ушам, осторожно уточнила, правильно ли поняла насчет совместного времяпрепровождения. На Лотеску совсем не похоже, он никогда не принуждает.

— Речь о некроманте, — раздраженно ответил начальник. — А у вас одно на уме! В субботу банкет по случаю чествования нового академика, соберутся многие из ваших подозреваемых. Пойдете не со мной. Еще вопросы будут?

Покачала головой и извинилась.

Кровь прилила к лицу. Как неудобно-то! Как бы конфуз не вышел боком.

Мышкой выскользнула из кабинета.

Вот ведь опозорилась! А все репутация Эмиля ишт Лотеску! Придется испечь имбирное печенье, начальник его любит. Принесу якобы не ему, угощу невзначай. Взятки едой иногда работают.

 

На площадке у квартиры поджидал Гарет. При виде пухлого пакета он нахмурился:

— Работа на дом?

Вздохнула, угукнула и передала груз в надежные руки.

Легкой пульсацией отозвались на хозяйский ключ охранные чары. Дверь распахнулась.

— Ты до сих пор не сказала? — нахмурился Гарет, прочитав имя отправителя на пакете. — Еще издательство…

С утра у нас состоялся очередной неприятный разговор. Продолжение старого, к счастью, по диктино. Гарет потребовал, чтобы я отказалась от поисков некроманта и попросила отпуск на две недели. Понимаю, он беспокоится, но нельзя же вот так, ультимативно.

— Прости, но я никому ничего говорить не стану.

— Тогда я скажу. — Гарет нахмурился и бросил пакет на диван.

— Не лезь, а?

Улыбнулась и чмокнула милого в висок.

Ох уж эти мужчины, им только дай покомандовать!

— Нет, ты не понимаешь! — Гарет стиснул руки. Глаза горели решимостью настоять на своем. — Речь о твоей жизни, если начальство не в состоянии обеспечить должную охрану, нужно бросать работу.

— Вот, значит, как?

Отстранившись, подбоченилась. То есть, по мнению, Гарета, я должна написать заявление? Спрашивается, на какие деньги тогда жить?

— Лена, хотя бы отпуск, — настаивал Гарет.

Он прошел на кухню, залез в ледовый шкаф и вытащил курицу — будущий ужин. Гарет неплохо готовит, птица у него получается изумительная. Не могу похвастаться тем же, хотя Алина давно просит рецепт запеканки.

— Потом, — отмахнулась я, наблюдая за тем, как ловко Гарет моет и разделывает курицу. — Потерпи немного, не в первый раз.

— Как бы этот не стал последним, — засопел милый.

Вздохнула и зашла с другой стороны:

— Ты налоговый инспектор, знаешь, кто сколько получает. Вот и скажи, куда податься женщине, чтобы оплачивать такие хоромы? — обвела рукой квартиру.

Гарет воткнул в птицу нож и развернулся ко мне. Губы поджаты, брови нахмурены. Сердится. Предвидя очередной виток возражений, обняла его и прошептала, что жутко голодна. Жених вздохнул и снова принялся за готовку.

Залезла с ногами на диван и вскрыла пакет. Из него выпала кипа листов — черновики статей с редакторскими пометками и правками. Да, работы много, но справлюсь, Гарета привлеку. У него аналитический склад ума, быстро отыщет нужные сведения. Разумеется, не сегодня, сегодня я устала и хочу только еды и ласки.

 

ГЛАВА 6

 

Задумавшись, стояла перед шкафом. Понятия не имею, в чем положено являться на прием. Однако пора решать. Уже пятница, академика чествуют завтра.

Да, я решила пойти. Лотеску прав, такого случая больше не представится. Если мои подозрения верны, некромант может оказаться в числе приглашенных.

Оставалась еще одна проблема: как незаметно пронести детоскоп? В сумочке не получится: громоздкий. В руках — тоже, отберут. Остается платье. Чего только женщины не носят в декольте! Носовые платки, оружие, письма любовников…

От горестного созерцания платьев отвлекла мелодия диктино. Гарет.

— Привет. — Поправила усик-крепление, чтобы не сползал. — Уже освободился?

— Нет, но достал билеты в оперу.

Похоже, жених решил извиниться за отвратительное поведение. Всю неделю он бурчал по поводу моей работы, которая ему никогда не нравилась, неженских профессий. В сердцах даже предложил пожениться, чтобы избавить от необходимости искать некроманта. Только вот мне хотелось его найти.

— Какую?

В опере не бывала сто лет, хотя любила театр. Образование сделало свое дело, привило вкус к прекрасному.

— «Небесные создания». В субботу вечером.

Упс! Похоже, опера отменяется, прием важнее.

Предчувствуя бурную реакцию, осторожно попыталась убедить Гарета продать билеты, пока еще не поздно. Тот обиделся, а потом в категоричной форме заявил: мы идем, точка.

Хорошо, попробуем иначе.

Рассказала о приеме, умолчав об истинной цели его посещения. Якобы с трудом уговорила коллегу дать приглашение на двоих. Упирала на «сливки общества», экзотические закуски и возможность завести полезные знакомства.

— Ну, это ведь лучше оперы? — с надеждой спросила я.

Ответом стало молчание. Нехорошее такое молчание. Похоже, мои доводы оказались неубедительными, или жених ненавидел высший свет.

Наконец, вновь послышался голос Гарета — он перебросился парой слов с коллегой. Декларации, отчетность…

Щелчок, и связь на время оборвалась.

Усевшись на краешек кровати, терпеливо ждала продолжения беседы. Судя по началу, окончание известно — очередная размолвка. Собственно, угадала.

— Лена, — Гарет говорил холодно и сухо, — прием связан с работой?

Разумеется, я все отрицала, но жениха не проведешь. Умело задавая вопросы, он выпытал всю подноготную и сурово отчитал.

— Мы и так проводим мало времени вместе, а тут еще… Хотя бы выходные, Лена! — взмолился Гарет. — Ты скоро станешь ночевать на работе. Другие делятся изобразительными карточками с пляжа, а мне что показывать? Вроде, невеста есть, а по факту нет. Чем занимался в праздники? Книги читал. А девушка? Понятия не имею. Думаешь, приятно?

— Так идем со мной.

— Ловить ведьм и магов не собираюсь, — категорично отрезал жених. — Надеюсь, ты сделаешь правильный выбор.

Диктино пискнул, и Гарет отключился.

Издав долгий, протяжный вздох, задумалась. Не пойти не могу, а спутника нет. Между тем, вечер пятницы, прием завтра в восемь. Столько всего нужно успеть! И туфли купить, и с платьем определиться, вдруг тоже придется брать напрокат.

Нет, вот упрямый ребенок! Можно подумать, я себе на бриллианты зарабатываю! Давно ведь решили: после замужества сижу дома. Только вот сидеть надо в нормальной квартире, а не холостяцкой берлоге Гарета. Моя тоже не подойдет, да и съемная квартира не лучший вариант. Словом, пусть перестанет дуться, а поможет.

Вызвала Гарета. Тот ответил не сразу, успел изрядно потрепать нервы.

— Надумала? — деловито осведомился он.

— Гарет, перестань дуться! В оперу пойдем через неделю, а завтра — на прием. Мне это важно, пойми!

— Понимаю, — хмыкнул Гарет. — Мои желания тебя не волнуют, совсем помешалась на работе! Ладно, похлопочу и найду тебе местечко в налоговой инспекции.

— Спасибо, но у меня есть работа.

Налоговая инспекция — последнее место, где бы хотела трудиться. И платят мало, и отношение сомнительное, и сидишь, не разгибая головы. Удивляюсь, как там люди умудряются заводить романы!

— Не желаю, чтобы мою девушку расчленил какой-то припадочный некромант!

Слово за слово, и мы разругались. И не просто, а в пух и прах. Гарет в сердцах бросил, что пойдет в оперу с другой девушкой, и тут же демонстративно пригласил свою коллегу Эльгу. Та согласилась. От сладости в ее голосе едва не стошнило. Тут уж взвилась я, обвинила Гарета в служебной интрижке.

— Да хоть бы и так, все равно не заметишь, — флегматично ответил жених, намекая на мою вечную занятость.

 Вспылив, выключила диктино и швырнула под кровать. К счастью, прибор не разбился. Допустим, новый бы я купила, но пришлось бы экономить на еде и забыть об обновках.

В расстроенных чувствах достала очередную бутылку — так недолго спиться — и с надеждой рассмотрела приглашение. Увы, судьба не спешила облегчать жизнь. На двоих, одной не пойдешь, то есть придется сидеть дома и пить горькую.

Пара бокалов вина немного притупили эмоции.

После тщательного отбора, нашла подходящее платье — в меру красивое, в меру строгое и элегантное. Сумочка к нему есть, а вот туфли… Ничего, завтра с утра устрою забег по магазинам. Хорошо бы заодно обзвонить знакомых мужского пола с навязчивым вопросом. Собственно, а почему завтра?

Еще один бокал вина, и вот я уже ползаю на коленях, ищу диктино.

Итак, Морис. Он оказался первым в списке тех, кто вежливо и не очень отказались скоротать субботний вечер в моей компании.

Отчаявшись, решилась было искать спутника на улице, когда в голову пришла шальная мысль. Выпив для храбрости еще вина, хихикнула и полезла за записной книжкой. Надеюсь, меня не уволят.

Идея казалась забавной, но ровно до того момента, как абонент заговорил.

Лотеску ответил за пару мгновений до «отбоя». Голос едва перекрикивал шум и гам. Судя по всему, начальник развлекался в ночном клубе и не один. Ну да, вечер пятницы.

— Слушаю. — И не мне: — Тайра, помолчи, я и так ничего не слышу!

— Доброго вечера. — Стремительно трезвея, успела пожалеть о шальной затее. — Извините, не хотела отвлекать, но… — И на одном дыхании: — У меня проблемы с завтрашним вечером.

— Ишт Мазера, вы? — удивился Лотеску и пожаловался: — Кто вам только код дал! Хотя, догадываюсь кто. — Намек на Алину. Первый зам в курсе нашей дружбы. — Какие проблемы, какой вечер и как это со мной связано?

Вся решимость окончательно испарилась, и я трусливо закончила разговор, так его не начав.

Право слово, все вино! Хорошо, не ляпнула сакраментальное: «Не составите ли компанию?»

Диктино завибрировал. Взглянув на него, схватилась за голову и притворилась глухой. Чтобы проклятый аппарат не бередил совесть, засунула его под подушку и ушла вместе с бутылкой в гостиную. Сейчас включу изопроектор, посмотрю виды курортных городков. Надо же выбрать, куда путевку родителям купить.

Не думать и забыть, Магдалена. Номер перепутала.

Изобразительные магические карточки оказались нечеткими, но изопроектор позволял разобрать мельчайшие детали. Отставив бокал, баловалась с игрушкой для взрослых, увеличивая нужные участки. Внезапно экран мигнул, и изопроектор разразился монотонной трелью. Прибор переключился на режим диктино!

Видимо, придется ответить.

С видом обреченного щелкнула рычажком, гадая, есть ли визуальный режим на диктино Лотеску. Если да, он увидит меня во всей красе: растрепанную, в мужской рубашке, с голыми ногами и бутылкой в руках.

Изопроектор вновь мигнул, явив лицо Лотеску.

Шайтан!

Кажется, проклятие сорвалось с губ, иначе почему начальник вопросительно поднял брови? Он сидел за столиком в ночном клубе в компании симпатичной блондинки. Она потягивала коктейль через трубочку. На сцене выступали артистки варьете. Они высоко задирали ноги, блистая точеными фигурами.

Перед мысленным взором замаячила бумага с емкой надписью: «Уволена».

— Дожили! Раньше звонили бывшим возлюбленным, теперь начальству. — Странно, Лотеску не метал гром и молнии. — И почему я шайтан?

— Простите, — виновато пролепетала я, мечтая встретить таинственного некроманта. — У меня родился глупый вопрос.

— Какой? Ножки ничего так, чаще юбки носите, — сделал неожиданный комплимент первый зам, скользнув взглядом выше колен.

Я вспыхнула и тут же прикрылась диванными подушками. Судя по всему, Лотеску беседовал по приватной связи — его спутница никак не отреагировала на последнюю реплику. Или она из эскорта? Таким все равно, они на работе.

— Ну, давайте уже! — поторопил Лотеску. — Что за проблемы?

— Пойти на завтрашний прием не с кем, — на одном дыхании выпалила я и приготовилась к словесной порке.

Лотеску внимательно осмотрел с головы до пят, затем перевел взгляд на спутницу и потянулся за стаканом бренди.

Заерзав, силилась понять, отчего первый зам молчит. Выдумывает изощренное наказание?

Лотеску хмыкнул и недоуменно поинтересовался:

— А я тут причем?

— Вы моя последняя надежда. На прием, вы сами говорили, — придала словам весомости, — могли пригласить некроманта, а мне пойти не с кем.

Чего уж там терять!

На пару минут снова воцарилось молчание. В итоге Лотеску задумчиво выдал:

— Это что-то новенькое! Знаете, ишт Мазера, с такой наглостью я еще не встречался. Поздравляю, добились своего, обещаю подумать. Но если соглашусь, останетесь должны.

Кивнула и с облегчением перевела дух, когда изображение начальника пропало.

 

 

Утро принесло душевные терзания. После вчерашней авантюры порывалась искать в газетах объявления о работе, но отложила печальное занятие до понедельника.

Чтобы успокоиться, прошлась по магазинам. Отвела душу и купила туфли. Когда-нибудь надену. Кроме них приобрела очаровательный комплект нижнего белья — попробую помириться с Гаретом.

Диктино в сумочке требовал внимания. Вытащив его, обмерла. Я-то надеялась, это Гарет! Увы, дребезжало мое увольнение.

— Да-а-а? — дрожащим голосом ответила я, прижимая к груди пакеты с покупками.

— Доброе утро, — бодро поздоровался Лотеску. Он прибывал в отличном расположении духа. То ли издевается, то ли забыл? Может, виски помог? Хоть бы! — Вижу, — убил надежду первый зам, — хмель выветрился, стало страшно. Ладно, ишт Мазера, прощаю, даже составлю компанию. Чтобы в четверть восьмого стояли внизу, у дома! — пригрозил он.

Хотелось петь, танцевать, но, сдержавшись, все еще не веря, настороженно поинтересовалась:

— Почему в четверть? Прием в восемь, а у вас, наверное, огнемобиль…

— Без «наверное», — фыркнул Лотеску. На заднем плане звенела посуда — значит, он сидел в кафе. А, может, и дома, если провел ночь с блондинкой. Сейчас как раз время завтрака. Мы с Гаретом тоже поздно вставали по выходным. — Почему в четверть? Потискаю немного, чтобы вечер не пропал зря.

Оставалось только гадать, серьезно он или нет. Переспрашивать не стала, поблагодарила и посоветовалась, как поступить с детоскопом.

— Дома оставить. Пользуйтесь разумом, а не техникой.

Вот и решилась одна проблема, только она повлекла за собой другую.

 

 

 

В назначенное время стояла на набережной, напряженно вглядываясь вдаль. Больше всего боялась, что Лотеску пошутил. Как назло, меня видели все соседи, и каждый спросил, куда я собираюсь. То есть все шансы стать объектом насмешек и фальшивого утешения.

Потихоньку темнело. Зажигались огни.

Сжав сумочку, притоптывала на камнях, борясь с желанием посмотреть на часы.

Мимо проехала дюжина паро— и огнемобилей, но ни один не притормозил.

Я все больше склонялась к тому, что Лотеску пошутил, когда услышала его голос:

— Магдалена, обернитесь!

Подчинилась и обомлела. Ай да огнемобиль! Подкатил неслышно, молчит, будто кроткая овечка. А ведь внутри бьется огненное сердце!

Лотеску в идеальном костюме-тройке цвета индиго поигрывал брелоком с пластиной-ключом. От начальника не укрылся мой восторг и, кажется, ему это польстило.

— Прошу, хассаби! — Лотеску распахнул дверцу красавца цвета стали.

Смутившись, забралась на переднее сиденье. Мягко-то как! Конечно, обивка ведь замшевая, а внутри сидений — конский волос. Даже думать не хочу, сколько стоит такой огнемобиль. Какой же тогда у главы Карательной инспекции? Вернее, не так: сколько получает Эмиль ишт Лотеску? Вот уж завидный жених, никаких благородных не надо.

— Подогрев выключить? — начальник сел за руль.

Мотнула головой и утонула в роскоши сиденья.

Вспомнив об обещании Лотеску развлечься до приема, подозрительно покосилась на начальника. Тот и бровью не повел. Руки на руле, на колени не спешат.

Огнемобиль тронулся плавно и почти сразу набрал скорость. Стало немного страшно. Никто из знакомых так не водил.

— Успокойтесь, я давно получил права и ни разу не попадал в переделки, — успокоил Лотеску и свернул на мост.

— Куда мы едем? — Судя по карточке, прием на другой стороне города. — Туда, где вы меня?.. — Не договорив, нервно оправила платье на груди, и предупредила: — Я в машине не стану!

Начальник рассмеялся и притормозил, пропуская пешеходов. Я не ожидала такого маневра и едва не впечаталась лицом в стекло.

— Так, пристегнитесь. Ремень сбоку. У меня кое-какие дела, нужно успеть до восьми. Предложение ваше заманчиво, но второпях, как подростки… Несолидно. Вот если ко мне после приема…

— Нет! — выпалила я, защелкнув крепление ремня.

— Да я не настаиваю. А теперь проедемся с ветерком. Держитесь!

Огнемобиль рванул с перекрестка и понесся в сторону пригорода. Лотеску умело лавировал среди других транспортных средств, практически не сбавляя скорость. Дома мелькали со скоростью курьерского поезда.

Еще минуту назад мы катили по Нэвилю — и вот уже вокруг деревья и лента Адрона справа.

Раньше я считала, что мы едем быстро? Ха, ошибалась! И это по грунтовой дороге! Случись беда, затормозить не сумеем. Теперь понятно, зачем пристегиваться. У Лотеску тоже ремень накинут — жизнью дорожит.

— Вы трусиха! — начальник удачно вписался в очередной поворот.

Ну да ладно, могу и трусихой побыть, не обидел.

— А огонь нас не сожрет? — опасливо покосилась на приборную панель и присвистнула. Такую скорость вслух не озвучивают.

Ответа не последовало. Скорость Лотеску тоже не сбавил.

Наконец огнемобиль притормозил у развилки. Мы свернули налево, в один из коттеджных поселков для любителей пожить в роскоши, но вдали от городской суеты. Конкретно этот стоял на берегу живописного озера.

Лотеску припарковался, вышел из огнемобиля и попросил немного подождать. Он отсутствовал не больше пяти минут, но я успела рассмотреть дом и прилегавший к нему сад. Обычный типовой особнячок, на который нам с Гаретом до старости копить. Два этажа, охранная система высшего уровня, кристаллы на столбах забора.

Рядом послышался заливистый детский смех. Обернувшись, заметила няню с коляской, прогуливавшуюся по центральному бульвару.

Тишина, птички поют.

Хлопнула дверь, и из дома вышел Лотеску с бумажным пакетом в руках. Через плечо небрежно переброшено кашемировое пальто. Поневоле напрашивается вывод: начальник либо здесь живет, либо здесь обитают его родственники или любовница. Промолчать бы, но спросила:

— Ваш дом?

Лотеску пожал плечами.

— Нет, у меня квартира, но в каком-то смысле да.

Прищурившись, он подошел ко мне и вкрадчиво поинтересовался, к чему такие расспросы. Уж не вышла ли я на брачную тропу войны? Поспешила заверить, что нет. Получилось неубедительно, хотя сущая правда!

— Смотрите у меня, ишт Мазера!

Пакет полетел на заднее сиденье, а Лотеску занял место за рулем. Начальник обернулся, поднял крышу и махнул кому-то рукой.

Я сидела как приклеенная, даже из любопытства не взглянула, кто провожал Лотеску. И так превысила предел допустимой наглости. Дернул шайтан повести себя как охотница за деньгами! Бьюсь об заклад, теперь Лотеску решил, будто я кокетничала насчет постели, а сама с радостью туда лягу. Но самое страшное — пропали хорошие отношения на работе. И повышение тоже.

Взглянув на часы, Лотеску сообщил: у нас еще десять минут и заверил: «Успеем».