Возвращаться - плохая примета! (#2)
Ляпина Юлия
Автор: Ляпина Юлия
Исключительными правами на произведение «Возвращаться - плохая примета! (#2)» обладает автор — Ляпина Юлия. Copyright © Ляпина Юлия
Ее величество неспешно расправляла юбки у огромного зеркала, любуясь изящной драпировкой. Полдюжины фрейлин суетились вокруг, подкалывая булавками слишком длинный подол. Прикладывали различную тесьму и украшения.
- Довольно, дамы, - остановила их королева. – Такая длина меня устраивает. Добавим по краю верхней юбки широкую тесьму и немного серебряного кружева на кромку.
Девушки отступили, восхищенно ахая: темно-фиолетовое с серебром платье удивительно шло королеве.
Дверь гардеробной приотворилась без скрипа. В комнату вошел младший принц, нетерпеливо похлопывая по бедру перчатками.
Увидев его высочество, дамы покраснели. Булавки с тихим звоном посыпались на пол. Королева раздраженно притопнула каблучком:
- Уль, что-то случилось?
- Мама, - Ульсоритас склонился над рукой ее величества, - вы сегодня великолепны!
- Спасибо, ваше высочество, – чувствуя недосказанность, королева поймала в зеркале взгляд сына и тотчас велела: - Леди, распорядитесь накрыть чай в малой гостиной. Мы с его высочеством выпьем по чашечке в вашем обществе.
Фрейлины поспешили оставить госпожу наедине с сыном. Швеи сгребли рассыпанные булавки и вышли.
Принц, улыбаясь, склонился к изящному ушку королевы и прошептал:
- Мама, я женюсь…
Королева упала в обморок…
Маргарита
Прошло почти полгода с того момента, как я, студентка Маргарита Ясновская попала в другой мир. Здесь я стала ученицей травницы Руимы и познакомилась с Враном, большим черным псом, который прежде был человеком.
Но тихое существование сельской травницы мне не было суждено: в этом мире окопалась угроза. Группа иномирных магов под условным названием «Чужая кровь» вела непримиримую борьбу с существующей правящей династией. Я оказалась в центре этой борьбы. Моя кровь – компонент зелья, способного одолеть врагов.
Они открыли охоту. Но травница, оказавшаяся могущественной Хранительницей Династии, привезла меня во дворец как свою ученицу и представила ее величеству и принцам.
Поначалу меня радовала смена обстановки, да и Вран, оказавшийся заколдованным герцогом, берег меня от неприятностей. Но злобная магия проникла в королевские покои!
Используя новые знания и особенности своей крови, я спасла от покушения кронпринца Расколоритера, а потом бежала вместе с герцогом Враном в далекие южные земли. Нас вела просьба Руимы – отыскать и принести в столицу мощный охранный артефакт, который позволит избавиться от «Чужой крови» и уберечь династию от падения.
В пути мы с Враном открыли мою способность возвращать околдованному герцогу человеческий облик.
Добравшись до обители «Южных Дев», мы прошли испытания и получили амулеты, связывающие души. Кроме того, теперь мы оба можем принимать собачий или человеческий облик по своему желанию.
Впереди еще одно испытание, которое должно решить, сможем ли мы выполнить свой долг и принести в столицу «Благословение Династии».
Вран
Из сладкого забытья Врана вырвал жалобный стон.
Герцог распахнул глаза. Над головой нависал каменный свод пещеры, под телом бугрилась твердая лежанка со сбившейся за ночь шкурой. Пахло дымом, камнем и теплой сонной женщиной. Рядом металась и стонала во сне прелестная девушка с алыми от поцелуев губами.
Содрогнувшись от ужаса, Вран расправил как смог, сбившиеся одеяла и вновь закрыл глаза, вытянув руки поверх пушистого меха. Он едва не нарушил слово чести охранять и беречь! Сжав зубы, он постарался вновь провалиться в дрему, вспоминая зеленые луга родового поместья.
Маргарита
Дежурная жрица ранним утром внесла поднос с горячим завтраком и почти пропела:
- Пора вставать, дорогие гости! Рассвет уже украсил макушки Сестер.
- Доброе утро, - буркнула я, не просыпаясь. Хотя какое оно доброе? По-моему, меня преследует проклятие «вечного понедельника».
Рядом заворочался Вран. Похоже, не только я отлежала бока на каменной лежанке.
Вставалось неохотно – сказалось вчерашнее ползанье по льду. К утру адреналин схлынул и тело вопило от возмущения, требуя баню и массаж.
Губы, по всей видимости обветренные вчера на вершине Младшей сестры, распухли так, что больно было притронуться. А косматую голову я предпочла замотать платком, не разбирая, где там косы, где ленты, а где рассыпавшиеся за ночь шпильки и заколки.
Хлебнув душистого горячего бульона с сухариками и взбодрившись, мы умылись ледяной горной водичкой из каменной чаши, собрали мешки и поспешили вниз, к подножию горы.
Хозяин трактира был очень рад нас видеть. Сразу заметил медальоны, висящие поверх рубах, и закричал через всю большую комнату:
- Валлинэ, а Валлинэ, иди сюда! Посмотри! Эти дети вернулись с благословением Хранительницы Путей!
С другого конца таверны прикатилась кругленькая белокожая женщина в розовом платье с серым передником.
- Чего ты так кричишь! Дай сперва молодым людям покушать и приготовь большой котел в купальне, а потом они поделятся с нами своей радостью.
Хозяин споро выставил на стол перед нами глубокую миску с клубнями в подливе, пару некрупных птичек на вертеле, доску с нарезанным сыром и лепешки на плоской тарелке. Хозяйка присела напротив и стала умиленно на нас поглядывать.
- Кушайте, кушайте. Измучились, поди! Вот когда наш светлый король и добрая королева Араниэ спустились с Младшей сестры, так целый окорок умяли! Хорошо, что с собой его привезли, у нас такие лакомства летом редкость, если только зимой привезут.
- О, - округлила я губы, - сам король и светлая королева бывали тут?
- Конечно! - Заверила меня хозяйка. - Такие молодые были, красивые. У нас вообще всякий народ бывает и не ко всем благосклонна Хозяйка Путей. Одна вот принцесса, младшая… из Дартландии, что ль? Пять раз сюда приезжала! И все с разными женихами. Ей, вишь ты, по любви замуж хотелось. Ну, ездила-ездила, - продолжала хозяйка под наш дружный чавк, - и все ни с чем возвращалась. То злая, то бледная, а однажды всю израненную паж с Младшей Сестры принес. Ну, отлежалась она да и снова на гору поднялась, с тем самым пажом! Он ее каждый раз в поездке сопровождал, такой добрый был, с нами очень вежливо разговаривал. А спустились они через три дня только, как ясное солнышко оба сияют. Тут же и поженились, мы у них свидетелями были.
- А король с королевой как? - Спросила я переходя на лепешки с сыром и медом.
- А-а-а, так светлого короля мы и не признали сперва. Прибыли они поздно, пешком и в простой совсем одежде. А утром стали себе наряд выбирать и совсем нас запутали. Наряды нам жрицы шьют, они-то с гор совсем не спускаются, вот муж им каждый месяц еду и дрова да ткани привозит, какие скажут. А они взамен такую одежду шьют, которую обязательно покупают за хорошие деньги - и нам хорошо, и жрицам обеты нарушать не надо.
Хозяйка отвлеклась, подливая в кувшин на соседнем столе медового кваса, потом вновь вернулась к нам, неся в руках блюдце с изюмом и сушеными персиками.
- Вот, угощайтесь, а то глаза одни остались, - улыбнулась она.
- Так что же король с королевой? - продолжила я выспрашивать с набитым ртом.
- А что король с королевой? А-а, одежду они странную выбрали – королева рясу Смотрящей Вдаль надела, красивую такую, голубую с белыми стрелами. А король светлый сначала выбрал доспехи Печального Рыцаря. Хотел взять, но у королевы слезы потекли. Он тогда просто дворянский наряд надеть захотел, а и не было. Пришлось ему разбойничье платье брать. Он высокий был, король-то наш, да будет благословенна к нему Хозяйка Путей! На его размер только такое непотребство и нашлось, простите Светлые Боги.
- Какое непотребство? - Удивленно спросил Вран и даже лепешку изо рта вынул.
- Да такое – жрицы нашили и сказали, что это платье морского разбойника! Вот его король и надел! Красавец все же мужчина был! – хозяйка закатила голубые глаза и прищелкнула языком.
Хозяин, посмеиваясь, шлепнул ее по мягкому месту, направляя к прилавку.
Мы с Враном переглянулись, как два заговорщика. Получалось, что королю было предсказано, кем он станет, и если получится разговорить добрую хозяйку, мы сможем узнать, где его искать.
Еда на столе уже кончилась. Мы не спеша допили кисленький ягодный морс, предложенный хозяйкой, оттягивая момент вставания.
- Хозяин! - Окликнул Вран трактирщика, - есть ли у вас мыльня?
- Есть, господин. Вода греется. Будет горячая – позовем.
- Простыни и полотенца найдутся?
- Конечно! Только вот с мылом у нас плоховато…
- Об этом не волнуйтесь,- вмешалась я. - У меня все есть с собой.
Хозяин расцвел в улыбке, чуть поклонился и отошел к другим клиентам.
Поняв, что словоохотливую хозяйку нам сейчас не дождаться, мы поднялись в комнату – переодеться, взять мыльные принадлежности и чистое белье.
Покопавшись в мешке, я достала себе деревенскую рубаху почти до пят и шаль. Врану пришлось к рубахе отыскать штаны. Пока он выбирал одежду, я потихоньку посматривала на него: все же он худой чрезмерно. Как ни затягивал пояс и перевязь с мечом, одежда выглядела великоватой.
Вран перехватил мой взгляд своими темными, как ночь, глазами:
- Все есть?
- Все, только волосы надо расчесать - спутались. – Я вынула из мешка гребень и, стянув платок, принялась распутывать и разбирать остатки красоты, сотворенной Враном накануне. Он со своими гладкими прядями управился быстро, но собирать в хвост не стал. Посмотрел минуту, как я, шипя сквозь зубы, выдираю шпильки с клоками волос, и спросил
- Помочь тебе волосы расчесать?
- Помоги, - я сдула упавшие на глаза волоски. - Только сначала все заколки надо вынуть.
- Садись ко мне спиной, - сказал он, забирая у меня из руки гребень.
Сесть пришлось на кровати, другого подходящего места в комнате не было.
Первые минуты я ежилась от каждого движения гребня, ожидая боли. Но Вран, осторожно массируя кожу головы, вынул все шпильки и ленточки. Я перестала бояться. Потом он смазал по верхам волосы душистым растительным маслом и начал разбирать их руками. После такой процедуры гребень скользил в волосах легко, лишь изредка цепляя особенно узловатую прядку.
Я млела и едва не мурлыкала от удовольствия. По шее сбегали щекотные мурашки, дыхание участилось… К счастью, пока Вран разбирал у меня на голове то, что осталось от сотворенной им прически, в дверь тихонько постучались и хозяйский мальчишка шепнул:
- Мыльня готова, господин.
Мы отпрянули друг от друга. Вран встал, расправил плечи и снова натянул маску холодного аристократа, которую я не любила.
- Вы готовы, Маргарита?
- Готова.
Отвечая, я мысленно вздохнула – и что теперь? Очевидно, что в мыльню нам придется идти вместе. Здесь это нормально. Хозяйка говорила, что порой в одно помещение набивается вся семья от старых дедов до грудных младенцев. Дрова и вода в этих краях роскошь. А купальня в трактире единственная на несколько дней пути окрест.
Впрочем, влюбленные, получившие благословение, считаются почти супругами. Хотя брак и необязателен. Да и я как-то уже привыкла, что Вран всегда рядом. И помыться очень хочется. Может, вспомнить историю средневековья? Но как смыть с себя многодневную грязь через сорочку?
Отвлекаясь от странных мыслей, я торопливо окликнула мальчишку:
- Погоди! Скажи, могут ли у вас постирать наши вещи?
- Конечно, госпожа! Давайте сюда, я отнесу Сувариэ, она хорошо стирает. К завтрашнему дню все будет готово!
- Скажи ей, что денег у меня немного, но я Травница и могу полечить.
- Скажу, госпожа.
Я с облегчением сунула парнишке сверток и мелкую монетку. А герцог уточнил:
- Мыльня где?
- Внизу, господин. Хотите провожу? – парнишка получил за сообразительность еще монетку и заверил, что готов услужить в любое время.
Он привел нас к тяжелой деревянной двери на первом этаже трактира. Вообще в этих краях толстые двери были редкостью – леса нет, доски дорогие, чаще всего проем занавешивался плотным шерстяным покрывалом, которое служило дополнительной защитой от пыли и мух. Но мыльня требовала, конечно, уединения и сохранения тепла.
Внутри все было каменным или железным. Малюсенькая комнатка прогревалась железной печкой, каменные лавки прикрывались циновками из тростника. Медные шайки и веник из полыни.
Комнаты для отдыха не было. Повесив чистые вещи и полотенца на крючки, мы переглянулись: выбора нет, надо раздеваться. Помещение одно, расходовать тепло и воду неразумно. Я опять покраснела, а Вран вдруг ласково провел рукой по моей щеке и сказал:
- Не пугайся, я отвернусь. Если понадобится помощь – зови.
И отошел в самый жаркий угол мыльни, аккуратно снимая одежду, стал ко мне спиной. У меня опять защипало в носу – какой он внимательный! Я тоже отвернулась, решив оставить сорочку, вместе с остатками скромности и смущения.
Потом в голове шевельнулась коварная мыслишка: а что, если я ему не нравлюсь? Запинала ее в угол. Мы прошли испытание - это главное. Закончим квест и расстанемся – он герцог, их на все королевство человек пять! А я простая ученица травницы, таких в каждом селе полдюжины.
И тут поползла третья мысль, такая же «здравая», как и остальные, – взять Благословение Династии может только девушка! Вот почему герцог сторонится меня! Он ведь аристократ, и ничего, кроме обещания Руиме, его не сдерживает.
На уроках этикета Хранительница особенно подчеркивала, что любой мужчина выше меня по статусу может предложить мне не только брак, но и любовную связь. Другое дело, что я, как магичка, хоть и слабенькая, могу отказаться без особых последствий, а вот крестьянка или прислуга обычно находится в более зависимом положении.
- Впрочем, - с усмешкой поясняла тогда Руима, - некоторые женщины радуются вниманию аристократа. Например, у лорда Жардиниуса нет отбоя от любовниц.
Я тогда вопросительно подняла брови, пытаясь припомнить, когда это женщин радовало внимание не молодых и красивых, а старых и обрюзгших лордов с изрядными лысинами.
- Все просто, девочка. Мужчина-аристократ обязан содержать всех своих отпрысков. Всех. А наличие магов крови делает определение отцовства делом пары минут.
- А лорд Жардиниус, надо полагать, очень богат?
- Очень, - кивнула Хранительница, - он просто неприлично богат. И внебрачных детей у него по самым скромным подсчетами две дюжины.
Ох, и посмеялись мы тогда с дворцовыми воспитанницами!
Улыбнувшись забавному воспоминанию, я отошла в другой угол и занялась мытьем. Мыло использовала щедро. От здешней пыли волосы слипаются так, что даже не сразу в воде намокают, да и масло смывается с трудом. Нужно поспешить, пока вода не остыла.
Вран мылся в другом углу, громко фыркая и натирая кожу мочалкой до кирпично- красного цвета. Бросив в его сторону робкий взгляд, я убедилась, что не зря оставила рубашку – герцог мылся в тонких полотняных бриджах.
Королевский дворец
В столице праздновали возвращение Двора из Летней Резиденции. Праздновали пышно и шумно.
Несмотря на недовольство канцлера Ода, нарушить традицию и отменить бал никто не решился. Герцоги и графы из ближайшего окружения принцев поглядывали на коротышку барона сверху вниз и цедили через поджатые аристократические губы:
- Господин… барон, вам незнакома эта традиция, а между тем поколения наших предков отмечали этот праздник в королевском дворце!
Канцлер бледнел, краснел, пронзал знатнейших нахалов взглядом и мечтал увидеть их на плахе.
Сам канцлер выслужил баронский титул лишь к двадцатому году службы и люто ненавидел ближайшее окружение принцев. Именно эти отпрыски самых влиятельных аристократических фамилий не позволили ему захватить трон сразу после пропажи короля Саоритаса.
Сей достойный муж ревностно требовал бумагу на каждую свечу и ленту, а особенно тщательно проверял счета ее величества и принцев. Ворчал на лишние траты и требовал с казначея полный доклад о количестве потраченной на отчеты бумаги.
Именно бегающие крысиные глазки канцлера заставляли ее величество притворяться светской пустышкой. Она опасалась, что канцлер захватит трон, устранив соперников - принцев. Иногда Араниэ казалось, что ее планомерно загоняет науськанная кем-то свора. И канцлер виделся ей гончей, призванной опытным охотником загнать дичь под выстрел или копье.
Бал! Значит, настало время улыбаться и милостиво кивать канцлеру и его прихлебателям, праздно стоящим у ее трона. А еще молиться за своих сыновей всем Пресветлым богам!
На большой королевский бал собрались едва ли не все живущие в столице аристократы. Веселые, нарядные, они заполняли огромный двусветный бальный зал и прилегающие к нему гостиные.
Два ряда окон, за которыми уже сгустились сумерки, обнимали зал, как два богато расшитых рукава. Сияли многосвечовые канделябры, блестели драгоценности и золотая вышивка вечерних платьев и камзолов. У дальней стены расположилось тронное возвышение, отделенное от зала пышным балдахином. Над ярдами пурпурного бархата высился резной герб Династии. Такие же гербы украшали высокие деревянные панели стен.
Рядом с бальным залом располагалось около дюжины уютных комнат, оформленных в разном стиле. Традиционно охотничья гостиная отводилась мужчинам. Там подавали крепкое вино и жареное мясо, а на стенах торчали головы и чучела самых выдающихся трофеев.
В розовой гостиной веселились дети под присмотром нянюшек и воспитателей. Им подавали печеные яблоки, орехи и пирожки. Частенько к первому зимнему балу в розовую гостиную приглашали кукольный театр или актеров, разыгрывающих веселые сценки.
В зеленой гостиной играли в игру, похожую на земные карты. В белой играли в шарады, а в малиновой гостиной негромко пели томные баллады менестрели .
Мужчины в камзолах с пышными рукавами составили длинный ряд вдоль стен бального зала. Девушки в ярких платьях кружились в центре, протягивая партнерам легкие газовые шарфы всех цветов и оттенков - танец с шарфами был самым модным в этом сезоне. Драгоценные ткани и уборы сияли и переливались в свете свечей и масляных ламп.
Посмотреть на танец выбрались из каминной гостиной престарелые лорды и леди, проводящие балы за бокальчиком ежевичной настойки у огонька.
В уголке, наблюдая за танцующими придворными, стоял посол Пампилии. Его парадный камзол неуловимо напоминал доспехи. Крепкие руки сжимали кубок с вином, словно кинжал перед атакой.
Послу было неспокойно. В этой стране происходило нечто, старательно скрываемое от посторонних глаз. Он замечал легкие нестыковки слухов и действительности.
Если верить светским сплетницам, ее величество Араниэ погрязла в интригах и расточительных увеселениях. Но бледная худощавая женщина с несчастными глазами мало походила на светскую болтушку, увлеченную лишь украшениями и танцами. Дорогие уборы и платье лишь подчеркивали ее ранимость и хрупкость.
Принцы же не только увлеченно флиртовали и танцевали, они оказались крепкими тренированными юношами. Наметанный глаз воина легко различал под роскошной одеждой совсем не придворную осанку. Широкий разворот плеч и крепкие руки прятался в шелке и золоте, словно боевой меч в драгоценных ножнах.
А вот небольшая, но плотная группка придворных, одетых особенно крикливо и роскошно, настораживала. В центре группы виднелся невысокий человечек, почти карлик ростом. Лысеющая макушка ярко блестела в свете свечей, а драгоценные кружева манжет испачканы чернилами.
Канцлер Од.
Посол прищурился, этот человек был ему неприятен и, судя по всему, - не только ему. Окружающая канцлера свита напоминала расписной балаган. Все в этой группе было чуть-чуть больше, ярче пышнее, чем диктовал хороший вкус. Кричаще-яркие камзолы, излишне взбитые кудри, слишком глубокие декольте и высокие каблуки. Послу стоило немалого труда не морщиться, рассматривая толпу нуворишей, захвативших власть благодаря пробившемуся в верхи родственнику.
Старый вояка прекрасно понимал, для чего его назначили послом. Он полководец, а не политик и его разряженная клика канцлера Ода не принимала в серьез, считая тупым солдафоном. Пампиллии же следовало немедленно заключить с династией Риинер договор о помощи и сотрудничестве, причем, намекнуть на таинственных личностей, окопавшихся возле подножия нескольких соседских тронов.
Но с кем начать разговор? С канцлером? С королевой? Или с принцами? Посол понимал, что от его выбора может зависеть дальнейшее развитие отношений между странами. Обратиться к канцлеру – может обидеться кронпринц, обратиться к принцу – канцлер противоборствующую сторону утопит в дегте. Пока отмоешься – станешь ничем не только ты сам, но и твоя страна.
Официальную аудиенцию просить бесполезно – чужих ушей там будет слишком много. Что же делать? Остается беспечная беседа с тонкими намеками на виду у всех.
Увы, военный и дипломат - все же разные профессии. Благородный лорд попросту боялся нарушить толстый свод писаных и неписаных правил, который царил при дворе. Наконец, решившись, посол подошел к старшему принцу, который в очередной раз строил глазки новенькой фрейлине.
- Ваше высочество, прошу вас, уделите мне минутку внимания…
Охрана принца насторожилась. После покушения на Летнем Балу сотрудники Тайной канцелярии и приближенные аристократы стали слегка нервными.
- Слушаю вас, господин посол, но прошу не задерживать меня долго, дамы скучают.
- Ваше королевское высочество, я всего лишь хотел пригласить вас к себе в апартаменты, чтобы показать редкую книгу, которую написал несравненный мастер эротической поэзии Янь Тень Инь.
Принц восхищенно присвистнул: рукописные книги жителей побережья Моря Слез были широко известны и ценились буквально на вес золота. Широко улыбнувшись, Расколоритер воскликнул:
- Непременно, господин посол! Надеюсь, ваша книга потерпит до утра? У меня сейчас практические занятия!
- Как будет угодно Вашему королевскому высочеству, - посол раскланялся и отошел к остальным придворным, прогуливающимся вдоль стен.
Другие послы, конечно, заметили краткую беседу и сделали свои выводы. Они начали подходить к принцу один за другим, надеясь застать его в отличном расположении духа и договориться о каких-либо послаблениях или льготах. Но принц моментально закружил смущенную девушку и не выходил из круга несколько танцев подряд, давая понять всем, что обращаться к нему сейчас бесполезно.
Канцлер стоял у трона, закусив узкие губы, и мечтал увидеть королеву в монашеском клобуке и мантии. Впрочем, и принцы и посол Пампиллии тоже занимали его внимание - барон Од славился своим трудолюбием и умением делать несколько дел одновременно.
Снова заиграла музыка. В центре зала задвигались в строгом торжественном танце нарядные пары. Крон - принц разделял веселье подданных, а заодно скрывался в толпе от слишком пристальных взглядов канцлера и его клики.
Королева восседала на троне, хрупкая и величественная. Она выглядела слегка утомленной. Пара танцев с послами иноземных держав и один развеселый хоровод с фрейлинами и гвардейцами уже показали присутствующим – она здорова и весела. Теперь можно расслабиться и перевести дух, любуясь гостями.
Рядом с троном, по правую руку стояла Верховная Хранительница Династии. Как всегда, невозмутима, и как всегда в черном. Их с канцлером разделял трон, но чувствовалось, что это противостояние давнее и мира между двумя рукавами власти не будет.
Его высочество принц Ульсоритас в углу пытал несговорчивого гильдейского старшину новомодной игрой в «уголки». Он умело доказывал в процессе игры не только наличие ума и блестящих стратегических способностей, но и выгоды поставок по сниженным ценам.
Рядом с младшим принцем, так же, как рядом с его старшим братом, постоянно находилась небольшая группа друзей. Переговариваясь и смеясь, они перекрывали любую возможность нападения на принца своими телами.
Безмятежная с виду Руима тревожилась. Уже несколько дней она ждала известий от Риты и Врана. Торопливо впихнув ученицу и пса в телепорт, она приложила немало усилий, чтобы сбить со следа разведку «Чужой крови». Даже разослала два десятка наемников вместе с ученицами магической школы, в разных направлениях, наложив легкие мороки и снабдив девушек амулетами.
То-то канцлер сегодня такой недовольный – его ищейки вернулись ни с чем. Доехав до назначенного места – крупного города или села, травницы активировали телепорты и возвращались к месту учебы.
Сейчас, разглядывая лица веселящихся придворных и гостей, Хранительница сдерживала злость и думала. Канцлер Од обнаглел окончательно. Он не только свернул все поиски его величества и постоянно ограничивал деятельность принцев и королевы. Новоявленный барон уже по локоть запустил руки в государственную казну.
Например, сегодня на пышнотелой фаворитке канцлера красовалось тяжелое колье с редкими зелеными гранатами. Как помнилось Руиме, его подарил своей жене дед принца Расколоритера. И стоило это колье как хороший замок, ибо было зачаровано на добавление леди привлекательности.
Если бы мудрейший король Саоритас не выделил супруге и сыновьям обширные поместья и богатые угодья в личное владение, то заботами канцлера принцы давно бы одалживали у друзей деньги на одежду и питались бы исключительно дичью, добытой в королевских парках.
Только железная воля удерживала магичку от искушения собрать коллег под свою руку и устроить показательную бойню с встряхиванием грязного белья. Увы, Руима понимала, что ответ будет не менее сокрушительным и кровавым. А гражданской войны допускать нельзя.
Еще вчера Руима лично наблюдала столкновение королевы и канцлера в коридоре. Мерзкий червяк напомнил королеве, что ей полагается пребывать в трауре по усопшему супругу, а не демонстрировать на балу бриллианты.
В ответ ее величество выпрямилась во весь свой невеликий рост и, не теряя достоинства, ответила:
- Милейший барон должно быть запамятовал, - тут королева сделала паузу и скорбно покачала головой, как бы сожалея о нарушении памяти канцлера. – По закону Риины, женщина не видевшая тела своего мужа, считается вдовой лишь спустя три года после его пропажи. Поскольку королева – оплот и пример своих подданных, я не могу облачаться в траур до истечения трех лет.
Канцлеру оставалось лишь скрипнуть зубами и раскланяться, признавая правоту ее величества.