Отрывок из книги «Ведьма за бортом (#1)»

Глава 1

 

А-ааа!!

Я не хочу умирать – я слишком молода! И становиться рабыней тоже не хочу! Даже сексуальной! И вообще, говорят, кочевники предпочитают светловолосых женщин с соблазнительными формами, а я всего-навсего маленькая тощая… блондинка.

Надо было перекраситься в рыжий!

Развернувшись, я побежала. Только бы выбраться из города… Уж в лес-то эти дикари не полезут – что им, отпрыскам степей, там делать? Хотя, смотрю, нынче и кочевники благ цивилизации не чураются. Прилетели на воздушных кораблях, которые далеко не у всех среднеконтинентальных стран есть, обстреляли город огненными снарядами и лихо спланировали на чёрных крылатых конях на запруженные паникующим народом улицы, где и предались излюбленному занятию предков – грабежу, насилию, похищению и убийствам несогласных с первыми тремя пунктами.

Бежать среди бестолково мечущихся и вопящих горожан оказалось делом нелегким. Каждый второй норовил толкнуть, и от одного особо весомого тычка я полетела прямехонько в дорожную пыль. Понимаю, все за сохранность своей шкуры радеют, но неужели нельзя поосторожнее? Я, конечно, поскорее вскочила, однако поблизости кто-то пронзительно закричал, и я почему-то обернулась.

Мама дорогая, роди меня обратно!

Из тени огромного корабля вынырнул дракон и на бреющем полете пронесся над улицей. Поднятая мощными крыльями пыль набилась в нос и глаза, люди пригнулись, закрывая головы руками. Я закашлялась. Странно… А что именно странно? Дракон. Что я, драконов не видела? Видела. Так-так. Ну, я-то видела, понятное дело, но почему дракон явно заодно с кочевниками? Не должен ведь…

Прокашлявшись и проморгавшись, я снова подняла голову к нависающему над крышами кораблю и внезапно сообразила, что возникший передо мной человек не бежит, не вопит и вообще не похож на простого горожанина. Я опустила голову, и взгляд мой уперся в широкую мускулистую грудь, крест-накрест перечеркнутую ремнями. Ниже шел идеальный пресс, затейливо украшенный пояс и кожаные штаны. Ой, мамочки! Смотреть, что там выше, я не стала, просто опять развернулась и бросилась наутёк. И не сразу поняла, почему мои ноги беспомощно болтаются в воздухе.

А-аа!! Я НЕ ХОЧУ УМИРАТЬ!

Кочевник перекинул меня через плечо и, крепко зажав мои ноги, куда-то понес.

– Спасите! – завизжала я. – Помогите!!

Интерес к моей персоне впечатлял.

– Грабят!! – сменила песенку я. – Убивают!! Насилуют!!!

Последовательность предположительных действий слегка хромала, но слухи о пристрастиях кочевников ходили разные, вплоть до жесткой некрофилии. Вдруг сначала убьют, а уж потом изнасилуют? Или всё-таки сначала изнасилуют, а потом заберут на корабль, и гнить мне в трюмах бесправной рабыней? Кулем свесившись с могучего плеча, я имела замечательную возможность в деталях рассмотреть, как высокие лохматые дикари бросались в самую гущу паникующего народа, хватали девушек, женщин и парней, мужчин награждали ударами и хорошо, если не смертельными, ломали двери домов, мешками выносили ценные вещи.

НЕ ХОЧУ!!

Внезапно мой похититель остановился и грубо стряхнул меня в чьи-то крепкие, до испуганно хрустнувших ребер объятия. Их будет двое?! А-аа!

Я уставилась на злое бородатое лицо кочевника, а дикарь присел и задрал мне юбку. Ну, вот и всё… Эмм, а что он там делает? Мужчина выпрямился и так же быстро и профессионально… связал мне руки. После чего второй просто взял и закинул меня на спину чёрного коня. Словно я мешок какой-то! И вообще, так с леди не обращаются! И… и… посадите меня нормально!!

Кочевник – не знаю, который, они все, если честно, на одно лицо, вернее, рожу, одинаково зверскую и давно не бритую, – вскочил на коня, зверюга раскрыла огромные кожистые крылья, едва не съездив правым по моей мордашке, и взлетела. Если меня стошнит на макушку оставшегося на земле второго, будем считать это местью. О-ооо…

Улицы и дома стремительно уменьшались, тяжелая рука прижимала к конской спине. Над городом кругом проскользил дракон, мимо то вверх, то вниз шмыгали крылатые кони, в нескольких местах к ясному небу поднимались клубы дыма. Похититель невинных блондинок направил зверя к ближайшему кораблю, к открытому в задней части широкому люку. Копыта застучали по дощатому настилу, меня за шкирку сняли с коня и передали очередному дикарю. Тот, даже не удосужившись поставить меня на ноги или хотя бы их развязать, отнес к клетке – клетке?! – пихнул внутрь, закрыл дверцу и ушел. Так. Кажется, пункты с насилием и убийством можно пропустить и сразу перейти к гниению в трюмных недрах.

– Найда? Найда!

Правильно говорят – де… отходы жизнедеятельности в воде не тонут и всплывают при любой удобной возможности.

– Тоби. – Я повернула голову на голос и узрела вышепоименованного в соседней клетке, уже набитой людьми до отказа. А в моей пока ничего, свободно: всего две насмерть перепуганные, заплаканные девушки и собственно я.

– Ты только не бойся, – перекрывая истерический визг, монотонное вытье и приобретшие доселе невиданную искренность молитвы всем богам сразу, заверил Тоби. – Они нам пока ничего не сделали, значит, мы нужны им в качестве рабов. У нас будет шанс спастись. Ведь я с тобой.

– Вот уж повезло так повезло. – Я села, критично оглядела путы на запястьях. Да, зубами не перегрызешь и не развяжешь, разве что челюсть не дорога. Мне зубы ещё пригодятся.

Клеток рядком стояло с полдюжины, прямоугольные и тесные, в каждой по семь-восемь человек, молодые, в основном женского пола, но попадались и мужского вроде нашего «героя». Совсем взрослых, лет за тридцать, и детей я не заметила, да и зачем они кочевникам?

– Повезло, – возразил Тоби. – В старину кочевники убивали всех, кого не забирали с собой, а город сжигали дотла.

Мои соседки заревели громче. Ну не идиот ли?

– Не пугай детей, – сделала я парню страшные глаза.

– Самое время повзрослеть, – глубокомысленно выдал Тоби.

Кочевник вернулся, с той же «обходительностью» отправил в мою клетку ещё одну девушку и удалился. Новая пленница села, неловко, связанными руками откинула упавшие на лицо рыжие волосы. Ох, ты ж мать моя, да это Росанна, единственная дочь нашего градоправителя, не далее как две недели назад ходила ко мне на прием. Помнится, интересовалась замужеством и кого из главных женихов Эвера любящий папочка прочит ей в мужья.

– Росанна, – негромко позвала я.

Девушка вздрогнула, испуганно посмотрела на меня.

– Н-найда?

– Да, привет, – улыбнулась я.

– Найда, что с нами будет? – запричитала Росанна. – Мы умрем, да? Они убьют нас?

– Не думаю, – честно ответила я.

Тем временем кочевники заметно засуетились, выкрикивая фразы на своём резком, отрывистом языке, забегали, дергая за толстые веревки, висевшие повсюду и делавшие трюм – наверное, эта часть таки относится к трюму – похожим на убежище пьяного паука. Крылатые кони пчелиным роем залетали внутрь, седоки сбрасывали мешки с награбленным добром и спрыгивали сами. А потом я увидела, как трап медленно поднимался, отрезая от нас белый свет. Или нас от белого света.

– Я не хочу умирать!!

Я что, уже стенаю вслух? А, нет, это Росанна.

– Корабли уходят, – вынес вердикт Тоби.

– Я хочу к маме!

Одни кочевники хватали коней под уздцы, другие растаскивали добычу, а третьи, гордо подняв головы с выражением «падите ниц, убогие», двинулись мимо клеток вглубь трюма. Когда дикарей много, а света мало, первые не различаются вообще. Все высоченные, с чёрными лохмами разной степени длины и нечесанности, все в кожаных штанах и при мечах, все мускулистые и увешанные кто чем – у кого звериные шкуры, у кого варварские украшения гроздями. Но впереди наверняка шел вождь или как там у кочевников предводителей зовут.

На нашу клетку упала тень. Девушки мгновенно умолкли, Росанна уткнулась мне в плечо, сдавленно всхлипывая в не сильно плотную ткань платья. Ну, здравствуй, местный вождь Большой… хотя у такого, полагаю, всё большое. Кочевник с высоты своего роста смотрел на меня, я с грязного пола клетки – на него. Игра в гляделки продолжалась недолго, вождь шевельнул рукой, что-то бросил столпившейся позади свите и возобновил движение.

– О боги! Боги! – возрыдала Росанна, едва опасность миновала.

Деточка, ты поосторожнее, вряд ли я здесь найду другое платье взамен утопленного в девичьих слезах.

Вечность спустя… или час спустя… а может, и полчаса… часы бы, что ли, оставили для временного ориентира… за нами пришли. Кочевники без всяких церемоний вытащили людей из клеток, большими ножами разрезали веревки на ногах и стадом погнали в следующее помещение, поменьше и лучше освещенное. Там всех поставили шатающимся строем и принялись осматривать. В осмотр входило: изучение зубов, избавление от лишней одежды и проверка тела на профпригодность. Дикари были дотошны и равнодушны как доктора на приеме, в зависимости от результата осмотра людей разводили в разные углы. Когда «добрый дядя эскулап» добрался до меня, вцепившаяся в мой подол Росанна рухнула в обморок. Кочевник схватил меня за связанные руки и куда-то повел. Тоби проводил меня мрачным взглядом. Эй, а почему меня не осмотрели? И даже платье оставили? И…

А-аа!! Я НЕ ХОЧУ!!!

Согласия рабыни вообще и её мнения о происходящем в частности никто не спрашивал, меня молча и упорно тащили по узким вертикальным лестницам, вели по коридорам и наконец путь закончился в милой комнате с двумя предметами мебели – низким столом и типичным дикарским ложем в мехах. А на мехах возлежал полуобнаженный вождь. Мой конвоир вытолкнул меня на середину комнаты и ушел.

Мать моя…

Судорожно сглотнув, я уставилась на вождя. Тот в ответ поглядел на меня, удивительно плавно для человека с такой комплекцией встал, приблизился, одновременно доставая из-за пояса кинжал. На всякий случай я попятилась, но кочевник лишь цапнул меня за локоть и быстрым движением разрезал веревку на запястьях.

– Спасибо, – вежливо ответила я, стряхивая остатки пут на пол. Понимают ли они наш язык или для варваров это такая же тарабарщина, как для нас их гавканье?

Мужчина снова меня осмотрел. Ну точно придирчивая домохозяйка на рынке, выбирающая товар получше. И чего это он так ноздри раздувал? Он что, принюхивался? Ко мне? Я осторожненько, стараясь не сводить взгляда с кочевника, отвернула лицо и понюхала сама. Да уж, розами не пахну, скорее благоухаю натуральными выделениями и нечего хмуриться. Хотели свежую рабыню – омыли бы сначала в ванне!

Вождь зашел сзади с явным намерением расправиться со шнуровкой на платье посредством кинжала, но я развернулась следом. За широкой спиной мужчины находилось окно, достаточно большое, закругленное в верхней части.

– Э, нет. Я не согласная. – Я начала отступать уже к кровати. – Понимаете, в моей стране принято спрашивать мнение дамы на сей счет. Особенно на этот.

Темные глаза кочевника следили за мной со скучающим равнодушием человека, проходящего через подобную ситуацию с завидной регулярностью. И почему он выбрал именно меня? Понятно же, что не во внешности дело – в клетках были девушки куда красивее и фигуристее, чем я. Неужели?..

– И я… я… я волнуюсь. Ну и стесняюсь тоже. И потом… вы такой большой! – Я взмахнула рукой, подчеркивая размеры вождя. – А я маленькая.

Тьфу, как-то двусмысленно прозвучало. Хотя ладно. Он всё равно не понимает, что за бред я несу.

До ложа я не дошла, начав боком, словно краб, пробираться к окну.

– Земля, – неожиданно выдал мужчина на нашем языке и для верности стукнул носком сапога по полу. – Далеко.

А-а, это он предупреждает, что если я надумаю сигануть из окна, то лететь мне долго-о придется… Мама! Так он знает язык! Куда мир катится-то?

Я попятилась к окну. Кочевник метнулся ко мне, однако я заскочила на окно, и он замер, вероятно, решив пока не делать резких движений. Уважающие себя ведуньи учатся в ведунских корпусах в столицах, находятся под защитой старших магов и на дорогах не валяются, а по городкам да деревням всё больше самоучки вроде меня обретаются. Не самый ценный кадр, но кочевникам тоже особо выбирать не приходится.

Ветер шаловливо забрался под юбку, растрепал длинные светлые волосы. Я игриво улыбнулась мужчине, продемонстрировала средний палец и с разворота прыгнула вниз, надеясь только на одно – что это дурацкое окно не выходит на нос корабля!

Мать моя… то есть мать их! Тут не то, что корабельного носа не видно, собственного не разглядишь! Но раз меня не по чему не размазало, окно таки выходило на борт.

Из вязкой белесой мглы донеслись крики – надо думать, вождь поднял тревогу и теперь меня будут старательно искать. Если кочевник не дурак – а дураки в диких племенах долго у власти не держаться, это вам не наши высокие лорды и короли, – то уже сообразил, что ведуньи просто так из окон не выпрыгивают и пафосно покончить с собой, предпочтя смерть бесчестью, я не собиралась. Поэтому они или снимут маскировку, или немного подождут и начнут обыскивать корабль – понятно же, что болтаться в тумане до конца жизни я не смогу, а лететь до земли… ну да, далеко.

Я глянула вниз, однако защитный туман милосердно скрывал даже мои ноги. Главное, не думать, сколько там свободного пространства, отделяющего подошвы моих туфель от земли… Если хоть на секунду потеряю концентрацию… Бррр!

Вытянула руку и нащупала деревянный борт корабля, не слишком быстро, но всё же плывущего мимо. Если бы удалось добраться до другого окна или палубы… Перебирая руками по борту, дабы не потерять единственный ориентир, я начала двигаться к корме. Окна не попадались. Палубы тоже. И я вполне могла перестараться при торможении и теперь находилась ближе к килю, там палуб как раз вообще нет. Либо эта идиотская палуба тянется буквально у меня под носом, а я её попросту не вижу в тумане. Я рискнула подняться выше, потом ещё выше… и ещё чуть-чуть… и со всей дури налетела на какую-то выступающую часть. Запнулась об угол, боль вспышкой затопила сознание, лишив не только концентрации, но возможности более-менее внятно соображать, и я провалилась. Сразу ударилась о твердую поверхность, покатилась по наклону вниз. Когда сила инерции наконец оставила в покое моё бедное тело, я по-новому восприняла выражение «живого места нет». О-оо! А-аа… Кажется, я что-то себе сломала, возможно, шею… Хотя нет, шею вряд ли, с таким переломом не живут даже ведуны… Может, руку?

Внезапно на грудь легло что-то тяжелое, придавило к полу… или что там подо мной.

– Надо же, человечка.

Я открыла глаза. Из сумрака вынырнула драконья голова и стремительно приблизилась к моему лицу. А на грудь давила драконья лапа. Мамочки…

– Здрасьте, – придушенно выдавила я.

– И тебе доброго дня, красавица, – фыркнул дракон.

– Вы говорите, – удивилась я.

– Говорю. И даже мыслю. Рискну предположить, что и существую.

– Но драконы общаются с помощью телепатии и только с ведунами, а вы…

– Так и ты не просто человечка. Ты цера.

– Ведьма, – поправила я.

– А почему не ведунья? Звучит серьезно, основательно, а ведьм ещё лет десять назад сжигали на кострах.

Всё-то эти драконы знают, что с телепатией, что без.

– Потому что не ведунья, – вздохнула я, насколько это было возможно под тяжелой лапой.

– Почему она не с хозяином?

А-ааа! Мама… ей там ещё не икается?

В сумраке вспыхнули красные глаза. Глаза настолько неодобрительно и укоризненно посмотрели на меня, что захотелось извиниться и немедленно вернуться к неведомому хозяину.

– Уже закончили? – предположил дракон.

– Так быстро? – усомнились глаза.

– Люди любят делать всё быстро.

– Не настолько быстро.

– Эмм, если вы не собираетесь меня есть, то, может, дадите нормально подышать? – напомнила я о насущной необходимости.

– Прости. – Дракон убрал лапу, и я неуверенно села.

Вроде ничего не сломано. Наверное, с перепугу показалось.

– Отчего же? Возможно, ещё и съедим, – возразили глаза и тоже приблизились.

В падающем сверху свете я различила очертания мощного лошадиного тела, сложенные по бокам кожистые крылья, коротко остриженную гриву и длинный гибкий хвост, оканчивающийся кисточкой. Конь. Или не совсем конь. Говорящий, крылатый и красноглазый.

– Не пугай девочку, – вступился за меня дракон.

– Хозяин не мог тебя отпустить, – подозрительно принюхиваясь ко мне, заметил конь. – Ты сбежала?

– Да.

– Сбежала? – Дракон неожиданно разразился смехом, выпуская облачка дыма. – Сбежала от могучего Киндеирна? Как?

– Выпрыгнула в окно, – призналась я. И что тут смешного?

– И удержалась? – уточнил конь.

– Удержалась. – Я оглянулась.

Вот она, причина моего падения – приоткрытый широкий трап, опускающийся, чтобы дать вылететь дракону. Имеющийся в данный момент проход слишком узок для массивного дракона, но вполне себе годился для беспрепятственного проникновения внутрь худосочной девицы.

– Талантливая?

– Да не особо. – Талантливые в захолустье вроде нашего Эвера не сидят.

– Ох, я не могу… Сбежала от Киндеирна! Ну ты, девочка, даешь!

– Проблем она себе дает, – бросил конь, отступая обратно в сумрак. – Слышишь, человечка, беглых рабов тут по головке не гладят.

Я встала, отряхнула платье.

– Я не рабыня.

– С момента, когда ты ступила на этот корабль, ты – рабыня и собственность Киндеирна. Отныне он распоряжается твоей жизнью, решает твою судьбу и выбирает твою дорогу. Ты будешь подчиняться и служить ему или тому, кому он велит, будешь делать, что прикажут и говорить, когда разрешат. Твоя свобода, твоя прежняя жизнь остались там, внизу, в том городе, откуда тебя забрали.

– Но от кочевников ведь сбегают? – с надеждой спросила я у дракона.

Тот мигом перестал смеяться и отвернулся.

– Как? Куда? – насмешливо поинтересовался конь из глубины помещения. – Ты ведунья, но у тебя не хватит сил благополучно долететь до земли, а через несколько часов корабль будет уже далеко от твоей родины. Ты хрупкая человеческая девушка и едва ли в состоянии дать отпор сильным мужчинам с оружием. Если тебе случится сбежать по-настоящему, тебя почти наверняка найдут и вернут и тогда тебе лучше сразу броситься на чей-нибудь меч.

– Выкуп?

– Тебя есть кому выкупать? Твой наряд говорит об обратном.

Что? Да он просто испачкался и помялся… и порвался… немного… а с утра это было очень даже приличное платье!

– А если и есть, то им придется сначала разыскать нужное племя и предложить сумму, которая заставит вождя подумать о выкупе. Заметь, подумать. Он может и не согласиться. Тебя могут к тому моменту продать или обменять. Ты можешь быть беременна или мертва. Поэтому забудь и смирись.

Перспективы впечатляли.

– Не так уж всё и плохо, – оживился дракон. – Ты можешь родить Киндеирну наследника и, если ребенок будет щедро одарен магией, станешь не просто рабыней, а женой. Правда, только второй, но если поторопишься, то точно не третьей.

– Я не хочу рожать кочевнику детей и уж тем более становиться его какой-то там по счету женой. И вряд ли господин снова позовет меня в постель после моего побега из оной.

В темноте язвительно фыркнул конь.

– Скорее в наказание тебя сначала наградят плеткой, а затем отдадут одному из старших сыновей.

– Не слушай ты его, – посоветовал дракон. – Как тебя зовут?

– Найда.

– Приятно познакомиться, – слегка склонил голову дракон. – Меня можешь звать Фрэнг, а этот мрачный тип откликается на имя Хаос. Он немного не местный…

– Демон, – кивнула я. – И все крылатые кони кочевников – его сыновья.

– Дать тебе приз за сообразительность, человечка? – зло бросил конь.

Пожалуй, пока не стоит любопытствовать, как дитя мира Огня оказалось в руках степных дикарей и что его тут держит. Подумаем лучше о вещах более насущных.

– Простите, а у вас нет воды? Я ужасно хочу пить.

– Ну, если не побрезгуешь… – Дракон отступил в сторону, и у стены я увидела кормушку, только большую, и корыто с водой.

А за кормушкой была дверь.

– Спасибо, – искренне поблагодарила я.

 

– – –

 

Искали меня долго и упорно. Кочевникам и в голову не пришло, что впервые оказавшаяся на корабле беглая рабыня может спрятаться у дракона и демонического коня. Несмотря на то, что дверь была не заперта, поразмыслив, выйти я не рискнула. Куда я пойду и действительно – какой идиот бежит с корабля, когда тот в воздухе? Хорошо, что не видела, сколько до земли, иначе наверняка не удержалась бы и украсила какой-нибудь пасторальный пейзажик своим переломанным телом.

Непринужденно болтая с Фрэнгом о том о сём, я проверила сохранность двух вещей, которые всегда носила с собой в раздельных кошельках на поясе. Потрепанная в процессе эксплуатации колода карт даже не помялась, а очки надежно защищал футляр.

– Пекло ядра! – неожиданно выругался Хаос, с противоположного угла помещения заметив, как я тщательно разглядываю стекла очков на свету. – Она ещё и слепая?!

– Я не слепая, – обиделась я. – Просто для чтения мне нужны очки.

– Ты собираешься здесь читать?

Я убрала очки. Нервный он какой-то.

– Много на борту ведуний? – решилась спросить я.

– Нет, – отозвался дракон. – Думаю, ты и сама догадываешься, что сильные и талантливые ведуньи кочевникам не встречаются, а те, кого находят, быстро становятся или наложницами, или женами. На этом корабле летят только первые жены и любимые наложницы, остальные с детьми на материнском.

Я кивнула. Над городом я видела два корабля, значит, третий держался под маскировкой поодаль, участия в нападении не принимая. На борту, скорее всего, лишь команда, охрана да большая куча женщин с многочисленными отпрысками кочевников – племена увеличивали численность всеми доступными способами, то бишь усердно плодясь и размножаясь. В дело шли многоженство и гарем из рабынь детородного возраста. К ведуньям разговор особый – у волшебницы мог родиться одаренный ребенок и если мальчик, то впоследствии он превращался в сильного воина и мага в одном флаконе, а уж если это будет сын вождя, то будущее счастливой матери обеспечено. По варварским меркам. Деревенские знахарки, ведьмы и гадалки чаще всего обладали слабым или пассивным даром и сопротивляться толпе вооруженных дикарей не могли. И оседали ведьмы-самоучки вроде меня в племенах кочевников бессловесными племенными кобылицами…

Пригорюнившись от перспектив на ближайшие двадцать лет – а дольше я вряд ли проживу, ежегодные роды старят быстро и, немощная и некрасивая, я буду годна максимум в няньки, – я не сразу обратила внимание на резкую смену настроения Хаоса. Демон вышел из своего угла, как следует встряхнулся, даже в корыто с водой заглянул. Что это он делает? Пить не пил, но посмотрел, будто красна девица перед встречей с женихом…

Дверь тихо отворилась и в сумрачном помещении словно стало светлее, повеяло весной. Следом вошла сама Весна. Дева чистой, практически совершенной красоты – длинные, сочного каштанового цвета волосы её струились почти до талии, густые чёрные ресницы обрамляли широко распахнутые зеленые глаза, пухлые розовые губки шевелились, то ли шепча что-то, то ли напевая. Простое темно-синее платье облегало миниатюрную фигуру, и сама девушка казалась прелестной куколкой, с точеным кукольным носиком и светлой фарфоровой кожей. За девой следовал спутник извечный Весны – ослепительно белый единорог, такой же невысокий и изящный, как и его хозяйка.

– Моя госпожа. – В лучших традициях высоких домов Хаос даже преклонил копыто перед девой, однако, сильно подозреваю, взгляд его был устремлен на единорога.

Дева замерла, кротко, ласково улыбнулась демону и наконец заметила меня. На всякий случай я присела в реверансе, но тот, похоже, только смутил девушку.

– Ну, продолжим знакомиться, что ли? – внес конструктивное предложение Фрэнг. – Это Найда, веду… ведьма, а это прекрасная Мэйлеа, первая и пока единственная жена нашего могучего господина Киндеирна.

Жена вождя? Что-то непохожа на кочевницу, слишком хрупкая… хотя… Маленькая, но не худая как я, а скорее с приятным округлостями в нужных местах. И однозначно ниже меня.

– Ведунья? – повторила девушка.

– Ведьма, – привычно поправила я.

Мэйлеа коснулась шеи единорога и приблизилась ко мне. Хаос настороженно бдел, единорог флегматично взирала – на что поспорим, что волшебное создание женского пола? – серебристо-серыми глазами под длинными пушистыми ресницами.

– Что ты здесь делаешь?

– Прячусь. – Зачем отрицать очевидное?

Точно ниже ростом.

– Она сбежала от хозяина, – сдал меня Хаос.

– Сбежала? – Девушка печально покачала головой. – Не надо было этого делать.

Вот они, высокие отношения кочевников – ни капли ревности, лишь жалость к бедной глупой беглянке, не оценившей своего счастья.

Мэйлеа подняла руку, повела раскрытой ладонью перед моим лицом. Не люблю я, когда перед носом руками машут. Сразу появляется желание по конечностям дать… или попытаться блокировать чересчур шустрых.

Девушка вскрикнула и отшатнулась, прекратив меня «читать». И правильно, нечего выяснять, что я собой представляю и на что способна. Или, вернее, на что не способна. То есть почти на всё.

– Ведунья? – уточнила я.

– Избранная, – возразила Мэйлеа.

– Ух ты. Теперь это так называется.

Девушка недоуменно покосилась на Хаоса. Я – на дракона. Она что, иронии не понимает?

Следом Мэйлеа оглянулась на дверь. Сейчас меня будут убивать… Или как демон говорил – сначала плетка, потом таки изнасилуют, но уже не вождь?

Кочевников было двое и, хотя физиономия вождя с трудно выговариваемым именем отличалась поразительной невозмутимостью, взгляд долгой и спокойной жизни мне не предвещал.

– Что-то вы долго, – призналась я. – Я уж заждалась.

Вождь что-то сказал. Все молчали, я наивно хлопала ресницами, по очереди вопросительно глядя на каждого присутствующего, и демону пришлось поработать переводчиком.

– Хозяин говорит, понимаешь ли ты, что ты сделала.

– О да! – истово заверила я. – Я всё поняла, осознала глубину своего падения и теперь горячо раскаиваюсь в содеянном и нижайше молю о прощении. Так и передай.

Хаос перевел. Вероятно, мужчина так впечатлился моим порывом, что ответ последовал незамедлительно.

– Хозяин доволен, что ты осознаешь, каких возможностей лишилась вследствие своего недальновидного проступка, и сообщает, что тебя ждет наказание – десять ударов кнута с последующей передачей в пользование одного из старших сыновей, чье имя тебе всё равно ни о чем не скажет, – монотонно озвучил демон.

– Что, прямо так и сказал? – усомнилась я в красноречии кочевника. Да и вся фраза вождя была в три раза короче.

– Нет. Но каков привет, таков и ответ.

Думай, голова, думай. И быстро.

– Мэйлеа, – повернулась я к девушке, – а вам служанка не нужна? Личная горничная, например? Я многое умею: могу причесать, корсет зашнуровать… – А с корсетом я погорячилась…

– Нет, – с грустью отозвалась жена кочевника. – Мне прислуживают только простые рабыни.

– А гадалка вам не нужна? Я даже рекомендации могу предоставить. – Если бедная Росанна вообще ещё в себе, а не сошла с ума на радостях…

Мэйлеа и единорог смотрели на меня с откровенным сочувствием, Хаос как на законченную идиотку, на лицах кочевников застыло задумчивое ожидание.

– Работник сюда. – Я обвела руками помещение. – Не то чтобы конюх… скорее подсобный рабочий. Я могу тут убирать, ухаживать за… ними. – Указать на демона я не рискнула, ткнула пальцем в дракона и изобразила уборку сена… или навоза, это уж у кого на что фантазии хватит. – Я буду спать прямо здесь, и я очень, очень мало ем. И… может, через месяц воздержания я сама прыгну господину вождю на шею со словами: «О, мой дикий варвар, возьми меня, возьми же!»

Фрэнг отвернулся и глухо забулькал. Хаос и единорог переглянулись.

– Переведи! – велела я.

– С последним предложением? – скептически уточнил демон.

– Да, с ним. – Э-эх, гулять так гулять! И чего только не сделаешь… то есть не ляпнешь во имя спасения жизни и чести.

Странно. Вот мужчина повернул голову к Хаосу, слушая мою речь в его исполнении, лицо непроницаемо будто маска, но… но ещё секунду назад в глазах кочевника я видела смешинки. Его позабавила моя пантомима или он что-то да понял и из сего вдохновленного монолога?

Впрочем, месяц воздержания ещё надо пережить.

– Серьезно, – присоединился к беседе дракон. – Оставим девочку здесь. Она смешная и мне нравится.

– Нельзя, – шепотом возразила Мэйлеа.

Мужчина выслушал доводы сторон и снова уставился на меня. Я старательно заулыбалась.

– Ведьма на борту лишней не бывает, – напомнила я. – В цивилизованных странах ведунам платят большие деньги за сопровождение корабля, водного и воздушного, а я буду работать за кров, еду и неприкосновенность… от других кочевников и кнута. То есть практически бесплатно.

Вождь помолчал, угрюмо разглядывая потенциального работника.

– Да, – наконец вынес вердикт мужчина и быстро – видно, чтобы не передумать, – удалился в сопровождении второго кочевника.

– Да? Ура-а! – Я запрыгала на месте, хлопая в ладоши. – Я могу остаться!

– Поздравляю! – поддержал Фрэнг.

– Ушам своим не верю, – пробормотал демон.

Судя по опешившему лицу девушки, Мэйлеа тоже не верила ни ушам, ни даже глазам.

– Почему бы и нет? – Голос единорога действительно был женским, негромким и мягким. – Мне она не помешает. Меня зовут Ноелани.

– Рада знакомству, – кивнула я. – Я и в самом деле постараюсь никому не мешать и быть полезной.

– Рабыни-ведуньи в племенах годятся только для одного, – огрызнулся Хаос и последовал примеру хозяина, то бишь ушел обратно в угол.

Мэйлеа, даже не попрощавшись, тоже выскочила вон, дверь захлопнулась и через минуту мы услышали характерный скрежет задвигаемого снаружи засова.

– Отлично! – буркнул демон. – Теперь из-за этой человечки нас запирают!

– Так мы всё равно по кораблю не гуляем, – резонно заметил дракон.

– Пойдем, поищем уголок для тебя, – предложила Ноелани.

Что ж, всё могло быть и хуже.

 

– – –

 

Что за идиоты там шляются? Громыхают чем-то, ругаются. У-у, поспать нормально не дают! А у меня, между прочим, день вчера выдался странным, и заснуть долго не могла… Не-ет, сейчас встану и ка-ак зашвырну чем потяжелее!

Эмм, где это я? И почему вместо кровати копна сена? И спала я в платье?  А-а, вспомнила! Нет, лучше бы не вспоминала – зачем портить настроение с утра?

Потянувшись, я вылезла из сена и свесилась с края дощатого «насеста» на стене, выбранного мной накануне в качестве спального места. Двери нараспашку, кочевники бегали туда-сюда, одни мыли пол – они его действительно моют? – другие наполняли корыта свежей водой и едой. Фрэнга я нигде не заприметила, но, поскольку трап опущен, надо думать, дракона выпускают поразмять крылья не только во время набегов. Ноелани тоже не наблюдалось, зато в наличие имелся вождь, собственноручно чистивший Хаоса. Я поёжилась от утреннего холодка, щедро наполнившего помещение, свесила ноги и постаралась сосредоточиться. Эх-х, главное в нашем деле – не промахнуться!

Воздух уверенно поддержал, замедляя прыжок и позволяя мягко коснуться ещё влажного пола.

– Всем доброе утро, – поздоровалась я, бредя к поилке.

Да-а, желать мне того же никто не спешил.

Ну и ладно, нужны вы больно, типы угрюмые.

Присела на край, уныло уставилась на своё отражение. Красота!

– Я похожа на огородное чучело.

– Почему похожа? – ехидно поинтересовался Хаос.

– А ты не поддакивай! – огрызнулась я. – Не видишь, у девушки кризис.

– Среднего возраста?

Всё, не буду с ним спорить.

Плеснув холодной водой в лицо, я кое-как расчесала волосы собственной пятерней. Результат не впечатлил, да и пальцы больше увязали в спутавшихся прядях, чем помогали. Один кочевник поставил возле моих ног миску, я подняла глаза на дикаря… Мать моя, он не дикарь, в смысле, не кочевник! Наверняка из какой-то среднеконтинентальной страны – более субтильное по сравнению с мощными варварами телосложение, светлые волосы и… кожаная полоса ошейника. Я знала, что кочевники надевают на рабов ошейники, но вживую увидела впервые. Человек отошел, повернувшись спиной, покрытой старыми шрамами и свежими рубцами.

– Что, уже не так весело? – буркнул Хаос.

– А кто веселится? – отрезала я.

Вождь закончил с демоном, что-то ему сказал на своём языке – неудивительно, что спросонья я приняла дикарскую речь за ругань, местами звучало похоже, – и ушел, обратив на меня внимания не больше, чем на сено. Вслед за мужчиной сбежали и остальные кочевники вместе с рабами. Я заглянула в миску. То же вяленое мясо, что и накануне, какие-то неопознанные коренья. И судя по объёму порции, слова о моей неприхотливости в быту вождь воспринял буквально.

Вернулся Фрэнг и трап медленно, подтягиваемый уходящими под потолок веревками, пополз вверх.

– Слушай, ты же огнедышащий?

– Ну. – Дракон сложил крылья, приблизился к кормушке. Хорошо им, вон там сколько мяса… сырого.

– А палочки тут никакой нет? – Я оценила размеры кусков. – Лучше бы вертел, конечно…

– Что ты задумала? – насторожился Хаос.

– Позавтракать, – пожала я плечами.

Через час я была сытая и вполне довольная жизнью. Коренья сошли за приправу, а куски до приемлемого для меня объёма покромсал когтями Фрэнг. Антисанитария полная, зато в желудке не бурчало. И когда я основательно расслабилась, вытянувшись прямо на полу и пристроив голову на драконий хвост, пожаловали гости. Вернее, гостья, темноволосая кареглазая девушка не старше меня на вид, в каком-то невнятном белом платьице до колен, перехваченном в талии широким коричневым поясом.

– Привет, – поздоровалась я с пола.

Кочевница?

– Привет, – откликнулась девушка и отбросила длинные волосы за плечи.

Рабыня.

– Я Крисельда, рабыня госпожи Мэйлеа. Господин Киндеирн велел мне… привести тебя в более надлежащий вид.

– Это как? – озадачилась я и по такому случаю даже села.

– Умыть, одеть и причесать, – пояснил Фрэнг. – Будешь красоткой.

– Хао-ос! – позвала я.

– Изыди, – вежливо послал меня демон.

– Это ты сказал господину Кан… Кин… Киндр… Тьфу, язык сломать можно! В общем, большому вождю?

– Думаешь, макияж тебя спасет? И нет, я ничего ему не говорил. Но он же не слепой, видел твои страдания по собственному несовершенству.

– Ладно. – Я неохотно встала и повернулась к девушке. – Ты меня спасать будешь?

– Я. Идем.

Я помахала дракону на прощание и последовала за Крисельдой.

Вот он, корабль изнутри. В нем что-то есть от моей родины – коридоры-переходы, где-то поуже, где-то пошире, кругом стены без окон, пылающий в чашах-фонарях огонь. Коридоры выводили к лестницам или на открытые галереи и внизу можно было разглядеть зал, похожий на главную городскую площадь.

– Корабль делится на отсеки и уровни, – рассказала дорогой девушка. – Жилой, хранилища, мастерские, мостик, конюшни. Большую часть рабов держат вместе с животными и запасами на нижнем уровне, затем идет уровень младших сыновей, потом старших и наконец покои господина Киндеирна. Там же находится мостик и хранилище с сокровищами.

– В общем, совсем как на родине, – заметила я. – Всё самое ценное король прячет себе под… седалище.

– Откуда ты?

– Лидия. Остров на северо-западе от континента. А ты?

– Рейна. Страна на юге за Вальсией.

– Знаю, – кивнула я. – И давно ты… здесь?

– Четвертый год уже. – Крисельда печально улыбнулась. – Мне было семнадцать, когда напали на храм, где я училась.

Она младше меня!

– И ты не… с господином Кин-как-его-там?

– Нет, – ни капли не смутилась девушка. – Господину нужен сын и сын одаренный. Я не могу дать ему такого ребенка.

– Но у него есть жена-ведунья.

– Мэйлеа дочь народа, живущего где-то далеко на островах Арисийского моря. Они поклоняются кочевникам, считают их детьми богов и когда рождается будущая ведунья, её объявляют избранной и со временем выдают замуж за кочевника. Эти люди верят, что однажды от такого союза родится дитя, которое поведет мир к вечному свету и благоденствию.

– Или хотя бы их самих, – добавила я.

– Скорее всего, – согласилась Крисельда. – Уже многие века они отдают своих одаренных дочерей кочевникам, а божественного дитя пока не дождались. Киндеирн и Мэйлеа женаты больше семи месяцев, но она до сих пор не беременна, а для кочевника, особенно вождя, это равносильно общественному признанию его несостоятельности как мужчины.

А там и до политической недалеко. И как я и подозревала, именно поэтому меня так спешно потащили в койку к вождю. Ему срочно надо осчастливить какую-нибудь ведунью ребенком, но чужие уже при деле, то есть при своём господине, да и доказывать потом отцовство никому неохота, вот и приходится ему, бедолаге, хватать первую встречную на улице.

Действительно, повезло.

Причем пока неизвестно, кому из нас двоих.

Мы поднялись по ещё одной лестнице, миновали очередной коридор и остановились перед окованной металлическими полосками дверью. Страж при ней глянул на нас крайне неодобрительно, но Крисельда что-то сказала на языке кочевников, дикарь брезгливо скривился и загремел внушительной связкой ключей на поясе.

– Ты говоришь на их языке? – шепотом спросила я.

– С жутким акцентом, – уточнила девушка. – Просто ты его не слышишь.

– Там только три замочные скважины. Зачем ему столько ключей?

– Хитрость такая. Только страж и господин с госпожой знают, какие ключи от двери хранилища.

На практике выяснилось, что то ли страж был ещё новичком, то ли никто толком не знал, какой ключ в какую скважину вставлялся, ибо гремел кочевник минут пять и постоянно бубнил себе под нос. Вряд ли молился.

Наконец дверь торжественно распахнули, и мы прошествовали внутрь. Мамочки! Да мой папаша раз пять заложил бы и перезаложил свою душу, тело и всю родню оптом детям Воздушного мира, лишь бы заиметь хотя бы четверть варварских сокровищ! И чего тут только нет – камни драгоценные, украшения всех сортов и разновидностей, меха, дорогие ткани, вазы, небольшие предметы интерьера вроде богато инкрустированного малахитом столика, картины и даже книги.

– О-оо! – только и смогла выдохнуть я.

Крисельда загадочно улыбнулась и повела меня в дальний угол. С трудом подняла массивную крышку огромного сундука, пошуршала содержимым.

– Тебе дозволено взять отсюда что заблагорассудится. Всё остальное, конечно, не для нас.

Я заглянула в сундук. Хмм, зачем кочевники в числе прочих трофеев воруют у честных и не очень горожанок одежду? Юбки, блузки, платья, корсеты, белье… а это что?

– Знать не хочу, с кого они сняли эту прелесть, но если размер не мой… – Я торопливо скинула туфли и сунула ногу в коричневый кожаный сапожок с просто восхитительным голенищем выше колена. Есть на свете справедливость! Правда, голенище сверху широковато для моей ножки, но можно и подвернуть. – Да-а!

– Посмотрим, что ещё здесь есть, – одобрительно кивнула девушка и вновь склонилась к сундуку.

Во вкус мы вошли быстро. Сначала Крисельда действительно пыталась подобрать мне гардеробчик, но вскоре и сама начала прикладывать к себе то одну вещь, то другую. Высокое зеркало в массивной золотой раме с готовностью демонстрировало, насколько мы хороши. Добропорядочные жители Эвера ужаснулись бы нашему выбору, однако кочевников не волновали голые коленки и животы. Я отложила несколько нарядов и составила премиленький комплект из коротенькой юбки, коричневого корсета и полюбившихся сапожек. Пожалуй, оставлю его на парадный выход – как учила Ева, в гардеробе уважающей себя леди должны быть платья на все случаи жизни, а если случилось что-то совсем уж неожиданное, то истинная леди должна правильно оценить обстановку и достойно подать себя, исходя из того, что есть в её распоряжении.

Крисельда отлучилась на минутку, я вертелась перед зеркалом, оценивая приобретение. Наклонилась и медленно выпрямилась, тряхнула волосами, крутанулась на месте. Попка в юбке выглядела великолепно. Надо же чем-то впечатлять, если фигура достойными верхними выпуклостями не может похвастаться. Танцевальное па, рука вверх, в сторону, снова разворот в такт звучащей в голове мелодии… Отец Росанны вечно грозился покончить с вечерним танцевальным беспределом, что-то вещал об открытие врат в мир Огня и безрадостном конце для всех душ, предающихся запретным развлечениям, не говоря уже о падении морального облика…

Серебристый лоскут, прошмыгнувший за моей спиной, я увидела в зеркале.

Так-так. Крысы? Привидения? Любимая болонка Мэйлеа? Хотя сомневаюсь, что у жены сурового вождя может быть комнатная собачка… тем более такая быстрая.

– Привет, – сказала я своему отражению. – Я знаю, ты здесь. Не бойся, я тебя не обижу.

В ответ неподалеку от сундука упал канделябр. Я обернулась.

– Я не самая великая ведунья, да и не совсем ведунья, если честно… Я не стану требовать от тебя исполнения желаний или содействия в уничтожении мира…

От двери донесся детский смех. Вот ты как? Ладно же.

Я прикрыла глаза, постаравшись смотреть искоса и сбоку. Долго ждать, рискуя заработать косоглазие, не пришлось – существо возникло слева, с противоположной от входа стороны, похожее на клубок пыли. С победным кличем, в моём исполнении звучавшем как истеричный визг, я бросилась на существо. Оно метнулось вверх, я приземлилась на кучу вываленной из сундука одежды.

– Ты само поселилось на корабле или тебя призвали?

Раздалось шипение, и перед моим носом появилась кошка. Самая обыкновенная на вид, серая с белой манишкой и лапами, миниатюрная. Только темные янтарные глаза с обсидианами зрачков смотрели осмысленно и по-человечески возмущенно.

– Вообще-то я не люблю, когда меня называют «оно»! – оскорблено заявила кошка. – Я – она!

Ух ты!

– Ты фамильяр, – догадалась я.

 

 

Глава 2

 

– Можно подумать, ты никогда раньше не видела фамильяров! – фыркнула кошка и слегка склонила голову набок, изучая меня как… как вождь. С удивительно похожей придирчивостью и подозрительностью, сдобренной каплей брезгливости, когда хочешь не хочешь, а приходится иметь дело с тем, что есть.

– Вживую – никогда, – призналась я.

– А говоришь, ведунья.

– Вообще-то ведьма.

– Что-то ты и на ведьму не сильно похожа, – встопорщила усы кошка. – Тебе лет-то сколько?

– Двадцать четыре… исполнилось в этом году.

– А-а, – понимающе протянула кошка и обошла меня кругом. Эй, я что, действительно товар на рынке? Или жизнь с кочевниками плохо влияет даже на волшебных существ? – И впрямь, сила есть… маловато, правда. Возраст, конечно, подкачал…

– Что не так с моим возрастом?

– На всплеск рассчитывать уже поздно, на опыт ещё рано. Что остается в сухом остатке?

– У меня есть опыт, – возразила я.

– М-м?

– У меня была… бурная юность.

– Солнце, подростковые опыты меня не интересуют, – снисходительно заметил фамильяр.

– Ты сама здесь откуда?

– Пришла вместе с хозяйкой. Она погибла, я осталась.

Ведунье хватило сил призвать духа-помощника, но не удалось выжить на дикарском корабле?

– Ищешь новую хозяйку? – поняла я.

– Ищу. Не могу сказать, что очень хочется, но в вашем мире мы не можем подолгу обходиться без привязки к нему, то есть без хозяина, поэтому выбора у меня нет.

Я села. Приятно, когда тебя выбирают из целой толпы. Ещё приятней, когда тебя выбирают сугубо на безрыбье.

– Я Найда.

– Сир. Так меня назвали.

Другая девушка или молодая женщина – кочевники не уводят слишком зрелых дам.

– Твоя подруга идет, – неожиданно сообщила кошка и начала таять в воздухе. – И не одна.

Я обернулась. В сокровищницу вошли трое – Крисельда, хмурый страж варварского добра и очередной кочевник. Кочевник ткнул в мою сторону пальцем и указал на дверь.

– Господин Киндеирн ждет тебя, – почтительно склонив голову, перевела жестикуляцию девушка.

– Что, прямо сейчас? – Я не согласная! Я одета неподобающе и вообще… у меня голова болит, во!

– Не спорь, – шепотом посоветовала Крисельда. – Они не умеют и не любят шутить.

– Мне прямо в этом идти?

– Почему нет?

А может сразу в сундуке прозрачный пеньюар поискать? Или ещё лучше – вовсе не одеваться. Зачем приличные вещи портить, ибо их, скорее всего, порвут?

Я слезла с тряпичной кучи, огляделась. О, годится.

Завернувшись в тяжелый халат далеко не по моей фигуре, я махнула кочевнику на дверь.

– Ну что, веди. Крисельда, не будешь другом и не отнесешь то, что я отложила, Фрэнгу? И моё старое платье не забудь. Спасибо.

От сокровищницы до покоев вождя было рукой подать, то бишь находились таковые через пару коридоров. Итак, те же и кровать.

– День добрый, – поздоровалась я, едва позади захлопнулась дверь.

И окно закрыто. Предусмотрительный.

Мужчина молчал. Поглядел на халат, едва заметно вздернул одну бровь. Знаю-знаю, хороший халатик. Висит балахоном, только голова моя и торчит. Правда, жарко становится.

Несколько унылых минут мы играли в молчанку и гляделки. Стоять на одном месте под пристальным взором было неудобно и неуютно, к тому же ноги начали затекать, и поясница зачесалась. А ещё жутко захотелось потеребить волосы.

Наконец кочевник поманил меня пальцем.

– Неа, – отрицательно мотнула я головой.

Вождь отказ не принял. Будь на его месте Тоби или любой другой парень, я просто сказала бы пару ласковых и гордо удалилась. Но тут удаляться некуда, да и ласковых кочевник наверняка не поймет.

– Ладно уж. Только, чур, кинжалы и руки держать при себе.

Хорошо на мехах сидеть. Я украдкой потрогала серебристо-белую шкуру под собой. Красивая. Жалко неведомого зверя, её лишившегося.

– Ну что, чай, кофе, потанцуем? – рискнула повернуться я к мужчине. – А уж как хорошо поговорить с интересным собеседником!

Он смотрел на меня из положения полулежа. Задумчиво, с выжидающим умеренным любопытством.

– Слушай… Ой, а ничего, что я на «ты»? Хотя вряд ли вы видите разницу между «ты» и «вы». Так вот, вчера мне показалось, что ты немного понимаешь наш язык. Это правда?

Молчал. Или ему понятны лишь элементарные вещи?

– Найда. – Я похлопала себя по груди. – Можешь повторить? Я Найда. Это моё имя. А твоё Киндр… Киндер… ирн. Как-то так, в общем. Я Найда, ты Киндери… Боги, ни в жизнь не выговорю.

Вождь приподнялся на локте, легонько коснулся рукава халата.

– Най-да, – по слогам произнес он и я умилилась. Может, всё не так плохо, и я ещё принесу огонь просвещения в темные головы кочевников? И меня даже ждет слава великого миссионера и учителя?

– Правильно, – похвалила я. – Я Найда, а ты… – я указала сначала на себя, потом перевела на мужчину.

– Киндеирн. – В подтверждение вождь ударил себя кулаком в обнаженную грудь.

– Да. Повторять не буду, всё равно не смогу. А это… – Да-а, маловато в покое предметов, потренироваться не на чем. – Это халат. – Я подняла полу. – Одежда. Халат надевают после ванны или перед сном.

– Ха-лат.

А дела-то идут!

– Окно. За ним земля.

– Земля далеко, – поделился мнением кочевник.

– Я заметила. Точнее, не заметила, что для меня было только к счастью. На такой высоте испугаться и потерять концентрацию как делать нечего, и полетишь ты потом… – Я пальцем изобразила нисходящую спираль.

– Земля больно.

– Точно. И мерзко, потому как останки твои никого не вдохновят. Давай попробуем что-нибудь посложнее? Это корабль. Корабль летит.

– Ко-раб, – послушно повторил мужчина.

– Корабль, – поправила я.

– Ко-ра-бль.

– Умница. Вот, а это кубок. Из него пьют. – Я потянулась за крупной, в узорах, ёмкостью, дабы добавить уроку наглядной демонстрации.

Кубок стоял на низком столе, стол придвинут к ложу. С противоположной от меня стороны. Я перегнулась через вождя, искренне надеясь ухватить искомый предмет. Эх, надо было встать и обойти кровать да теперь поздно. И кубок близко, надо только ещё немного потянуться и…

Есть! Цапнув кубок за ножку, я поскорее выпрямилась, пока вовсе не разлеглась на кочевнике, что наверняка будет воспринято как моё полное и безоговорочное согласие на…

А-аа!

– Ай!

Голова и впрямь заболела, не оценив рывка. И мужчина тут же сел, загородив свет.

Мама дорогая, почему ты родила такую непутёвую дочь?

Замерев в склоненной позе над… эмм… бедрами вождя, я печально обозрела то, о чем уже сообщила боль в голове. Каким-то загадочным образом длинная прядь зацепилась за массивную пряжку на ремне штанов кочевника и, кажется, там и застряла, не давая мне принять более солидное положение. Одной рукой я упиралась в ногу мужчины, в другой держала злосчастный кубок, судя по весу, ещё и не пустой. Справа в неприличной близости имелся пресс в вожделенных, но подчас труднодостижимых кубиках и грудь, прилечь на которую любой девице было бы не стыдно.

– Это не намёк, – на всякий случай пояснила я. – И даже не предложение.

Вождь забрал и поставил кубок на стол.

– Только не надо мою шевелюру прореживать! – запротестовала я. Кто дикарей знает, сейчас достанет нож и ка-ак отрежет целый локон!

Кочевник прижал меня к своим коленям, так, чтобы и прядь не натягивалась, и моя голова не мешалась, и принялся выпутывать светлые волосы из металлических пластин пряжки. Я застыла, лежа щекой на жесткой коже штанов. Странный человек. Отхватить прядь ножом было бы проще. Или на сей раз при нем нет холодного оружия? Тогда выдернул бы. Не больно-то варвары с рабами церемонятся.

С задачей мужчина управлялся быстро и на удивление ловко. Пользуясь случаем, я решила изучить вождя с максимально, так сказать, близкого расстояния. Лет тридцать уже точно есть, но до сорока ещё далеко. Как все его собратья, бородат, длинные чёрные волосы заплетены в несколько косичек, на загорелой коже тут и там змеились шрамы. На шее бусы, синий и золотистые камешки на шнурках и белый клык. Черты лица грубоваты, правда, тонких и изысканных у кочевников не бывает. Под неожиданно пушистыми ресницами зеленовато-карие глаза с темных ободком. Про такие в Эвере говорили – волчьи.

Мужчина поймал мой любопытствующий взгляд, и я вежливо улыбнулась.

– Просто смотрю. Интересно всё-таки. Особенно когда тебя не пытаются… изнасиловать.

Дверь открылась неожиданно и громко. Похоже, в покои вождя не принято входить со стуком и докладом. Поскольку прядь уже была на свободе, я наконец-то выпрямилась, потрогала волосы.

– Спасибо, так намного лучше.

Трое кочевников на пороге едва удостоили меня взглядом. Один что-то сказал, вождь ответил и, повернувшись ко мне, указал на дверь.

– Идти.

– А-а, понятненько. Серьезные мужские разговоры. Не для женских ушей. – Я вскочила и, подхватив полы халата, попятилась к выходу. – Господа, я вас оставляю, пока-пока.

Кочевник захлопнул дверь, чуть не заехав створкой мне по носу. А дальше что? В коридоре никого, как вернуться к дракону, я не знаю.

– И чем это вы там занимались? – Сир материализовалась на полу, потянулась, выгибая спину.

– Просвещались. Знаешь, где живет дракон и демонический конь с мерзким характером?

– Знаю. Идти, просвещенная ты моя.

– Одну минуточку. – Я с чувством выполненного долга скинула халат и бросила одёжку на пол. Дышать стало легче.

– Хмм. – Очертания кошачьего тела перетекли в белесый клок тумана, поднялись в воздух и осели на моём плече, трудно различимые, но вполне ощутимые. – И не страшно тебе в таком виде по кораблю гулять?

– Как будто кочевницы носят на себе больше одежды.

– Тогда зачем ты напялила халат?

– Не хотела вводить господина вождя в искушение.

– Фигурка стройная, ноги длинные, но грудь маленькая и, уж извини, на лицо ты простовата, – констатировала Сир. – Надеюсь, ты не считаешь, будто его прельстила твоя особенная внешность?

– Дар мой его прельстил.

– Это да. Только толку-то с твоего дара…

Под руководством Сир я добралась до драконовой обители и с некоторым удивлением обнаружила с внешней стороны двери прикованного к стене раба. Раб – молодой черноволосый мужчина – удивился не меньше. Я поздоровалась и попросила разрешения открыть дверь, однако мужчина продолжал таращиться на меня как нищий на впервые увиденную вблизи благородную даму.

– Он не понимает, – вмешалась Сир. – Не говорит на твоём языке, так что придется тебе и его просветить.

Мило. Я потыкала пальцем в засов. Раб перестал озираться в попытке понять, откуда взялся второй голос, снова оглядел меня, почему-то задержавшись на шее, и наконец, потупившись, отодвинул засов и открыл дверь.

– Бедняга. По-моему, он не разобрался, кто ты – госпожа или пленница, но на всякий случай решил не задавать лишних вопросов.

– Я же сказал, будешь красоткой, – поднялся мне навстречу Фрэнг. – Сексуальный костюмчик, в самый раз… О-о, Сир, и ты здесь.

– Вы знакомы? – удивилась я.

– Разумеется. Волшебные существа друг друга чувствуют.

– Сир. – Хаос вышел из любимого темного угла. – Всё ищешь хомут себе на шею?

Фамильяр стек с моего плеча на пол и превратился в кошку.

– Золотой мой, всё обслуживаешь варварских кобылиц? И как только сил на всех хватает?

Глаза демона вспыхнули огнем, причем в прямом смысле, и я отступила к дракону. Мало ли?

– Сир. – Из того же угла грациозно выплыла Ноелани. И где только была всё утро? – Рада видеть тебя вновь.

– И я тебе рада, дорогая, – отозвалась кошка и сверкнула глазами на Хаоса. – С удовольствием с тобой поболтаю, если уберешь своего озабоченного.

Единорогу достаточно было с немой просьбой взглянуть на демона и тот, презрительно фыркнув, удалился обратно в угол.

– Крисельда заходила, вещи твои занесла, – сообщил Фрэнг, указав на аккуратно сложенную перед трапом стопку.

Я кивнула, подошла.

– Они так нежно «любят» друг друга, – негромко, дабы не услышали остальные, заметила я, перебирая одежду в поисках своего старого платья с кошельками.

– Кто? – не сообразил дракон.

– Хаос и Сир.

– А-а! Это давняя… ну, то есть не очень давняя история. – Фрэнг лег рядом, положил голову на передние лапы, чтобы я лучше слышала. – Месяца через три после свадьбы Киндеирна и Мэйлеа, во время очередного набега в числе прочих пленных захватили ведунью. Да только девушка оказалась на борту не одна, а с фамильяром. Это привлекло внимание господина. Время-то шло, а Мэйлеа… сама понимаешь. А тут молодая, довольно симпатичная по вашим меркам ведунья, к тому же вызвавшая фамильяра, а значит, достаточно сильная. Девушка даже была не против. Зато против был Хаос.

– Ревность? – уточнила я.

– Кто его знает? – не стал спорить дракон. – Свадьба дело решенное, важное и нужное, кочевники ежегодно ищут жен на островах в Арисийском море, это уже традиция. И Мэйлеа пришла не с пустыми руками – с Ноелани.

И прекрасный единорог растопил ледяное сердце демона. С этим ясно, идем дальше.

– В общем, девица Хаосу категорически не понравилась, спорил он, спорил с Киндеирном и тот в конце концов посоветовал Хаосу… держать своё мнение при себе. И зря, как выяснилось в ближайшее время. За девушкой шел вестральский ведунский корпус, знаешь такой?

– Знаю. Вестралия, или Вестральское княжество – среднеконтинентальная страна, её корпус, по слухам, самый закрытый и беспринципный, черпающий силы не от чистой стихии, а от демонов Огненного мира.

– Вот. Корпус выследил корабли племени и поставил ультиматум – девица или коллективная смерть в муках. Старшие сыновья во главе с советом уже приготовились сдать девушку ведунам, но Киндеирн вдруг уперся.

– Она забеременела? – поискала я оправдание столь благородному, нелогичному и абсолютно не свойственному кочевникам поступку.

– В том-то и дело, что нет. Я уж тогда решил, всё, крышка нам – или ведуны испепелят, или подданные бунт поднимут – никому не хотелось умирать за безвестную девчонку… В какой-то момент девушку хватились, поняли, что нигде нет, и начали искать. Нашли её мертвое тело без внешних признаков насильственной смерти.

– Ведунам отдали тело? – догадалась я.

– Что ещё было делать? – вздохнул Фрэнг. – Отдали, конечно. Ведуны на него посмотрели, подозрительно на нас покосились и отчалили восвояси. Вместе с телом.

– А Сир осталась. Что ведунам было нужно от девушки?

– По-моему, только Киндеирну да Сир это известно, но они молчат.

– Причина смерти? Её убили или она сама яд приняла из лучших побуждений?

– Если ведуны проводили вскрытие, то результатами они не поделились, а здесь никто никого не искал и ничего не выяснял. Все сочли, что легко отделались, а Киндеирн не слишком разговорчив. Только неприязнь между Сир и Хаосом осталась.

Это уже интересно. Что могло подвигнуть угрюмого вождя кочевников встать на защиту малознакомой ведуньи и рисковать ради неё всем племенем? Любовь? Смешно. Беременной она не была. Как там Сир сказала – что остается в сухом остатке?

То, за чем охотился корпус. Предмет или информация. И это нечто очень ценное, ибо, хотя вестральский корпус страшен, особенно в гневе, на какую-то мелочёвку размениваться он не станет.

Дракон поднял голову, посмотрел в прореху полуопущенного трапа.

– Через пару-тройку часов сядем.

– Куда?

– На землю. Запасы воды пополнить, ноги размять. Там, наверное, и заночуем.

Привал вещь хорошая. И помыться бы тоже не помешало…

 

– – –

 

– Земля-ааа!! Родная ты моя!

Полный радости вопль огласил округу, заставив крылатых коней нервно заозираться, а людей вздрогнуть.

– Наконец-то!!

– Обязательно так орать? – демонстративно прижал уши Хаос.

– Тебе не понять. – Раскинув руки, я закружилась на месте.

Наконец-то под ногами твердая, надежная земля. Наконец-то вокруг свежий, не зажатый стенами воздух. Наконец-то перед глазами зеленая долина с шатрами рощ. И от бурлящего в груди ощущения свободы и счастья хочется петь, хочется танцевать, хочется просто кричать…

– А-аааа!!

– Найда, – вмешалась Ноелани. – Я понимаю и разделяю твою радость, но не могла бы ты…

– Заткнуться, – продолжил демон.

– …выражать её менее бурно?

– Извини. – Действительно, кочевники уже поглядывают странно. – Просто тут… кислорода много.

– Солнце, по-моему, он тебе в мозг ударил, – проявила солидарность с Хаосом Сир.

– Да ладно, – поддержал меня Фрэнг. – Тут на много миль ни души, человеческой, по крайней мере. – Дракон сошел по трапу, расправил крылья и взлетел. – Эге-гей!

Я проводила Фрэнга завистливым взглядом. Все три корабля стояли на земле, похожие на большие деревянные дома с балконами-палубами. Кочевники суетились вокруг, выводили лошадей, обычных и демонического происхождения, сооружали шатры. Я потопталась у трапа, щурясь на солнце.

– А нам что делать?

– Снять штаны и бегать, – огрызнулся Хаос. – Радоваться, что ты здесь, а не среди них.

Из задней части корабля вывели рабов… точнее, моих сограждан, клиентов, знакомых… И я радовалась. Малодушно радовалась, что моих друзей среди них нет. Они остались в Эвере. Моя надежда на спасение.

Плетущаяся в числе прочих девушек Росанна, бледная, растрепанная, в порванном платье, меня даже не заметила. Парни шли чуть позади и заросший щетиной Тоби мрачно зыркал по сторонам.

– Что с ними будет? – прошептала я.

– Мужчины станут подсобными рабочими. – Клок тумана на моём плече неопределенно пошевелился. – Ведуний среди девушек нет, так что на замужество они могут не рассчитывать. Разберут. Покрасивее и пофигуристей достанутся старшим сыновьям, кто останется – младшим. Совсем молоденькие будут прислуживать женам старших сыновей, кочевники не поклонники едва начинающих созревать тел. Любую рабыню могут продать или обменять, если возникнет необходимость.

– Даже любимую наложницу? – уточнила я.

– Любую, – веско повторил демон.

– Пока она не жена, – добавила Сир.

Тоби заметил меня, в зеленых глазах мелькнуло удивление, похожее на реакцию раба при двери. Я потрогала шею. И впрямь, странно. На всех уже есть кожаные ошейники, только у меня почему-то нет. Не сказать, чтобы очень хотелось, просто странно.

Из второго корабля вывели другую партию новоявленных рабов, а следом вышла довольно колоритного вида парочка. Коротко – особенно по сравнению с остальными кочевниками, – остриженный мужчина помогал сойти молодой женщине в длинном развевающемся красном платье. Оба темноволосы, мужчина традиционно небрит, хотя не бородат и при оружии.

– Кто такие? – поинтересовалась я.

– Правая рука Киндеирна Алдрэд и его жена Шересса, – сообщила Сир.

– Они кочевники?

– Да. Милые люди, не советую попадаться им на глаза.

– Почему?

– Во-первых, они быстро исправят упущение Киндеирна и наденут на тебя ошейник. Во-вторых, Алдрэду нравятся молодые ведуньи и отнюдь не из-за их способности родить одаренного ребенка, а Шерессе не очень, так что делай выводы. Она сама дочь старшего сына и ведуньи, дар слабый, но иногда изощрённый женский мозг может переплюнуть иную силу.

Только ревнивых жен и не хватало! Я поёжилась и, предусмотрительно укрывшись за единорогом, дезертировала с общего обозрения.

Ноелани уверенно направилась к одному из шатров. Поднятый полог позволял разглядеть стайку девушек внутри, сноровисто обустраивающих будущее жилище. Я скромно встала сбоку, дабы никому не мешать и не дай-то боги попасться на глаза кому-нибудь нежелательному.

– Найда? – Из шатра высунулась Крисельда. – Что ты тут делаешь?

– Да вот, стою, – пожала я плечами и приблизилась к девушке. – Слушай, если кочевники собираются пополнить запасы воды, значит, здесь есть какой-то водоем?

– Река, – кивнула Крисельда и указала на рощу позади меня. – Там.

– А-а, – протянула я. – А как думаешь, можно мне сходить туда искупаться?

– Киндеирн разрешил?

– Да, – соврала я. – Его не шибко устраивает… пахучая рабыня.

– Если господин разрешил, то можно.

– А полотенчика с мыльцем тут не найдется?

– Теперь всё иначе, – покачала головой девушка. – Здесь нет многого из того, к чему ты привыкла, и тебе… не всё можно.

– Ну пожалуйста, – взмолилась я. – Только не говори мне, что Мэйлеа принимает ванну раз в полгода по большому празднику. У неё чистая кожа и красивые волосы, чем-то ведь она их моет?

Крисельда на мгновение поджала губы, сочувственно глядя на немытую рабыню в моём лице, и, решившись, вернулась в шатер.

– Держи. – Девушка воровато осмотрелась, протянула отрез белой ткани, по виду похожий на простыню, и серебряную бутылочку. – Только никому не говори, что это я дала, и пожалуйста, не отходи далеко. Если ты попытаешься сбежать…

– Я не дура и трезво оцениваю свои возможности. Спасибо тебе большое! – Я сгребла почти бесценные в данной ситуации дары, свободной рукой порывисто обняла Крисельду и двинулась к роще.

О-о, да это не роща, это целый лес. Во всяком случае, река нашлась не сразу, я ещё и поплутала по кустам, прежде чем обнаружила искомый водоем. Река была не широка, не быстра, хочется надеяться, что и не глубока. Я рискнула пройти немного вверх по течению, заприметила группу симпатичных ив и удобный спуск, откусила от собственной шевелюры несколько волосков, поприветствовала и поблагодарила местных духов и бросила пару волосков в траву, а остальные в воду. Ну вот, теперь можно приступить к главному.

– Будешь сторожить, – напутствовала я Сир.

– Здесь же всё равно никого нет, – возмутился фамильяр. – Даже русалок и дриад.

– И что? – Я повесила ткань – нет, точно простыня! – на ветку дерева и начала раздеваться. – Я всего-навсего прошу последить за территорией и предупредить, если вдруг кто появится. Ты же можешь общаться телепатически?

Сир брезгливо фыркнула, дымкой поднялась с моего плеча и окончательно истаяла в воздухе. И что за жизнь такая? Редко какой ведунье достается фамильяр «по наследству», а мне достался, но с характером немногим лучше Хаоса. Думай теперь, что с ней, такой дружелюбной, делать.

А-аа! Бррр!!

Водичка бодрила не по-детски. Зато в бутылочке оказалась голубая жидкость, приятно пахнущая жасмином. Присев у берега, я принялась с наслаждением намыливать себя и волосы. Потом чисто по привычке стала напевать вполголоса, умолкая, лишь когда окуналась с головой. Закончив, выпрямилась и полезла на берег.

У тебя назначено свидание?

Что? А?

Не знаю, имени его не спрашивала, но идет прямиком к тебе. Ты бы ещё станцевала, раз всё равно там голая стоишь и поёшь…

Мать моя!

Еле успела схватить простыню и прикрыть хотя бы фасад.

– Тоби! – заорала я, едва худощавая фигура выломалась из кустов. У-у, напугал, зараза такая! – Ты что, до инфаркта решил меня довести?

– Я подумал, ты собралась бежать, – отозвался парень.

– Куда?

– Домой. Корабли вряд ли успели уйти далеко от Эвера.

– С ума сошел? Бежать от кочевников на крылатых конях?

– В лесу они не смогут нас преследовать.

– Среди кочевников есть одаренные, сыновья пленных ведуний. Ты сможешь скрыться от мага?

– Они не настоящие ведуны, – парировал Тоби. – Или ты боишься их шаманских штучек?

– Я тоже не настоящая ведунья, – напомнила я. – И я не стала бы с пренебрежением говорить о шаманских штучках кочевников, не зная, что те собой представляют. – В конце концов, именно ведуны управляют воздушными кораблями, абы кто не сможет, а значит, в варварском стане есть действительно сильные маги.

– Вдвоем мы сможем бежать, – с неожиданным жаром заявил парень.

– А как же Росанна?

– У Росанны есть богатые родители, они выкупят её. Или, думаешь, её отец бросит единственную дочь среди грязных кочевников? Это у нас никого нет в Эвере, мы одни, сами по себе, и никто о нас не позаботиться.

Говорил бы за себя!

– Но мы можем позаботиться друг о друге. Бежим сейчас, пока за нами ещё не следят так внимательно. – Тоби шагнул ко мне, и я поспешно завела руку за спину, обматывая простыню вокруг тела.

– Тоби, извини, но ты слышал о многих людях, сумевших бежать от кочевников? – попыталась я воззвать к гласу рассудка. Э-э, и куда это парень уставился?

Я глянула вниз. Вот… гадство! Тонкая белая ткань намокла и теперь вызывающе просвечивала, выставляя на обозрение мои скорбные верхние прелести. А учитывая, что Тоби ещё в Эвере делал в мою сторону недвусмысленные телодвижения, то ныне ситуация и вовсе не радовала.

Зато парня всё устраивало. Нагло пользуясь моментом, он схватил меня за плечи – уж не знаю, с какой целью, домогательской или решил уподобиться своим похитителям и, закинув несговорчивую добычу на плечо, унести в лес. Хотя для последнего у Тоби кишка тонковата, то бишь плечи узковаты. Не удержит ещё где-нибудь и уронит…

– Пусти! – взвизгнула я.

– Ты мне потом ещё спасибо ска…

Что такое? Вроде только что парень был передо мной, а в следующее мгновение его уже смело и прижало к стволу ближайшего дерева. Ноги Тоби беспомощно болтались в воздухе, могучая рука давила на горло. Сейчас большой вождь его убьет…

– Нет, постой! – Одной рукой придерживая простыню на груди, а другой подхватив ниспадающий до земли «подол», я метнулась к кочевнику. – Не убивай его! Он… – Парень захрипел. – Он, конечно, та ещё мерзость, но мерзость мелкая, незначительная, так, пакостит иногда… чуть-чуть. И он определенно не заслуживает такой кончины, тем более он всего лишь хотел вернуться домой. Знаю, за попытку бегства вы жестоко наказываете, однако убив Тоби, вы лишитесь… ценного раба. Вполне достаточно… ну, скажем, сделать его евнухом.

Словно вняв моему светлому предложению, мужчина швырнул парня на землю, достал из-за пояса кинжал и склонился к судорожно пытающейся вдохнуть жертве. Стоп. Что значит «словно»?

– СТОЙ!!!

Вождь замер.

– Ты понял, что именно я сказала? – подозрительно уточнила я, пристально следя за выражением мужского профиля. – Нет, ты не просто понял. Ты знаешь наш язык. Ты только притворялся, что не понимаешь, а на самом деле… – понимал всю ту чушь, которую я несла. А я, дура наивная, пыталась его чему-то научить!

Мужчина выпрямился, убрал нож и повернулся ко мне. Лучше бы он остался в прежней позе. Недовольный взгляд сверху вниз мне совсем не понравился.

– Тоби, исчезни, – выдавила я, заворожено уставившись на хмурое лицо. – Тихо и быстро.

Парень благородно уполз.

– Знаю, – наконец озвучил уже очевидный факт вождь.

– И не сказал… – пролепетала я.

– Зачем? – резонно поинтересовался мужчина. – Повернись.

– З-з-зачем?

– Повернись.

Я повернулась спиной, ожидая чего угодно – вплоть до хруста свернутых позвонков собственной шеи. Однако вместо безрадостной смерти на грудь лег клык неведомого зверя. Я неловко подняла мокрые волосы, чтобы вождю было удобнее завязывать шнурок.

– Не снимай его.

– А… А что он значит?

– Знак моей собственности. Три минуты.

– Чего? – растерялась я.

– Три минуты на то, чтобы ты оделась, и мы возвращаемся в лагерь.

– Х-хорошо. – Я обернулась. – А Тоби? Его накажут?

– Так, как ты предложила – нет, – заверил мужчина и скрылся за деревьями.

Да я вообще-то пошутила… я же не думала, что кочевник меня понимает!

Наше совместное возвращение к кораблям не вызвало ни удивления, ни элементарного интереса. Вождь лично сопроводил меня к шатру Мэйлеа и жестом подозвал Крисельду. Та бросила на меня испуганно-вопросительный взгляд.

– Присматривай за ней, – велел мужчина и ушел.

– Что ты натворила? – напустилась на меня девушка.

– Почему ты не сказала, что вождь говорит на нашем языке?  – парировала я.

– Ты не знала? – в свою очередь изумилась Крисельда.

– При первой встрече он ничем этого не выдал! И как-то обычно предполагается, что кочевники говорят только на своём языке.

– Не все. Некоторые знают плохо, но худо-бедно могут вести диалог. Некоторые знают хорошо, есть те, кто может писать и читать. Господин много путешествовал, был наемником. Естественно, он свободно владеет языком и даже не одним.

Даже не одним?! Где и когда успел? Я, получившая вполне приличное, по лидийским меркам, образование, едва понимаю язык северян, а мой папаша вообще считал, что глупо утруждать себя изучением языков отсталых народов, когда в высокоразвитых среднеконтинентальных странах всё равно говорят на едином.

Из рощи вывели мрачного Тоби. И кто? Хаос. Многогранных талантов демон. Совсем как хозяин.

 

– – –

 

Закончив с разбивкой лагеря, кочевники занялись пополнением запасов, пересчетом и дележом добычи и другими, несомненно, важными делами. Мэйлеа окопалась в своём шатре, я держалась поблизости, чтобы Крисельде удобнее было за мной приглядывать, ну и дабы не вляпаться в очередную неловкую ситуацию. К вечеру суета заметно улеглась, уступив место большим кострам и аромату жареного мяса. Служанки Мэйлеа со смехом высыпались из шатра, Крисельда поманила меня, и мы прибились к одному из костров. Получили по куску мяса и сделали по несколько глотков из общего меха, пущенного по кругу. Не вино, конечно – какая-то местная настойка, но приятная и крепкая. Вокруг огня собрались в основном рабы и младшие сыновья с женщинами. Кто-то бил в барабаны и играл на похожем на гитару инструменте, две девушки в ошейниках пели на удивительно мелодичном языке, явно не языке кочевников. Красиво пели, душевно. Я осмотрелась в поисках Тоби, не заметила и огляделась уже в поисках вождя. Тоже не углядела, по крайней мере, в пределах видимости.

– Где вождь? – шепотом спросила я Крисельду.

– У Мэйлеа, – ответила девушка.

О-о!

– А Тоби ты не видела? Ну, того парня, которого сегодня поймал Хаос.

– Из твоего города? Со светлыми глазами и чёлкой?

Я кивнула.

– Его наказали. – Крисельда бурно захлопала окончившим песню девушкам.

– Что?! – Моё праведное негодование потонуло в море оваций и одобрительных криков. – За что? Он ведь даже не сбежал… так, подстрекал к побегу.

– Нельзя прикасаться к собственности господина без его разрешения.

– Тоби ничего мне не сделал бы. Мы знакомы уже несколько лет, и я знаю, чего от него можно ожидать.

– Ваше прошлое теперь не имеет значения, – возразила девушка.

Прекрасно. Просто замечательно.

– Как его наказали?

– Его не били, если ты об этом. Всего лишь привязали к дереву и не дадут ни еды, ни воды до утра.

– И где это дерево?

– Возле лагеря. Но ты же не собираешься идти к нему? – с внезапным беспокойством взглянула на меня Крисельда.

– Нет, что ты, – отмахнулась я. – Пусть постоит там и подумает о своём поведении.

И надеюсь, Тоби хватит мозгов сообразить, насколько легко он отделался.

– Умеешь танцевать? – сменила тему разговора девушка.

– Умею, – рассеянно откликнулась я. – А что?

Вместо объяснения Крисельда с проказливой улыбкой взяла меня за руку и вывела к огню, под выжидающие взоры присутствующих. Секунда тишины и мужчины вновь забили в барабаны. Я замерла, улавливая ритм, повернулась к девушке и по привычке присела в реверансе. Крисельда ответила тем же и, выпрямившись, мы закружились в танце, более уместном в королевском дворце, чем на поляне перед костром. Однако, поскольку вокруг всё-таки не дворец, я включила в процесс бедра, плавные движения руками и, когда барабаны ускорили темп и к ним присоединился неопознанный струнный инструмент, со спокойной совестью нарушила рисунок танца, перейдя на смесь шаманских плясок и того, что довелось увидеть в разное время. Окружающий мир постепенно уплыл, я почти не различала лиц зрителей и замечала лишь огонь и Крисельду рядом. Наверное, девушка тоже вспомнила что-то своё, потому что отбросила выверенный придворным этикетом танец, взмахивала юбкой платья, притоптывала ногой и да, как любит повторять Ри, «бедра, девочки, бедра». Мы змеями извивались друг возле друга, внося определенное волнение в мужские ряды, темно-каштановые волосы смешивались со светлыми на фоне взлетающего к чёрному небу пламени. Наконец музыка оборвалась резким хлопком, я застыла, тяжело дыша и улыбаясь зрителям. Аплодисменты были громкими и единодушными и существенно подняли мою самооценку. Вот она, слава!

Я хотела было поклониться благодарной публике и вдруг увидела за кольцом собравшихся высокий темный силуэт. Быстро же они… прав Фрэнг, люди любят делать всё по-быстрому. Я снова присела в реверансе, а когда выпрямилась, вождя уже и след простыл. Нет – ну и ладно.

Протолкавшись сквозь круг зрителей, я отправилась на поиски места для ночлега. Для жен старших сыновей разбили отдельные шатры, жены младших и наложницы ютились в общих, часть людей вообще вернулась на корабли. Куда податься мне, я не имела ни малейшего представления. В шатре Мэйлеа мне вряд ли будут рады, Фрэнга я ещё не видела, оставалось только пойти к навесу, где расположились Хаос и Ноелани, но, во-первых, там мне обрадуются не больше, особенно некоторые мерзкие демоны, а во-вторых, ночи в долинах холодны без одеял. И Сир как назло куда-то провалилась.

Послонявшись без дела по лагерю и не придя к удовлетворительному выводу, я решительно повернула к махинам кораблей. Да ну его! Что за интерес ночевать в шатре, когда в распоряжении есть целый корабль? Пойду спать на старое место, там тепло, хорошо и какое-никакое сено вместо одеяла имеется…

А-аа! Мама… то есть маму твою!

– Я знаю, это заговор. Зловещий заговор, затеянный с целью довести меня до инфаркта, – заявила я возникшему из сумерек вождю. Уфф, чуть душа в пятки не ушла!

Мужчина вздернул бровь, с откровенным скепсисом встретив мою восприимчивость. А может, у меня действительно тонкая душевная организация, которой такие внезапные материализации перед самым носом вредны. В обморок ещё упаду или чего похуже.

Убедившись, что зачастившее сердце осталось там, где положено природой, я повернулась к вождю.

– Что угодно господину Кан… Кин…ирну… – Да что же за имя такое – никак не выговорю!

– Райнер, – прервал мои попытки мужчина.

– Прости… те? – растерялась я.

– Моё имя. Райнер. Или мне надо постучать себя кулаком в грудь?

– Нет. А… а Кин тогда что такое?

– Родовое имя.

– А-а, – протянула я. Специальное, наверное, чтобы враги боялись упоминать всуе – а ну как язык свернешь в попытке выговорить?

– Крисельда сказала, ты родом из Лидии.

– Ну… да.

– Была при дворе?

– Была. Недолго. А откуда ты… вы узнали? – Сама я пока в данном скорбном факте своей биографии никому тут не признавалась или это Тоби успел сболтнуть лишнего?

– Раз начала с «ты», то продолжай, – милостиво разрешил вождь. – Простолюдинки не умеют так танцевать.

Придворным танцам меня учила Ева уже после отъезда с Лидии, но это так, детали.

– Кто твой отец?

– Это допрос? – осторожно поинтересовалась я.

– Возможно, – не стал отрицать Райнер. – Твои родители знатного рода?

Разве что в мечтах.

– О-о, – усмехнулась я. – Мой папаша сто лет как обнищавший мелкий лорд и мамин род хоть и с континента, но не намного лучше. Всю жизнь папочка пытался пробиться в высшие круги, однако не преуспел и умер в бедности и забвении. Так что, увы и ах, выкуп за меня не получить.

– Училась? – напрочь проигнорировал мой намёк мужчина.

– Вообще или в частности? Родители пытались дать нам приличествующее юным леди образование, но на класс для высокородных девиц денег не хватило, поэтому мы с сестрами получали образование в школе попроще.

– Корпус?

– Я не ходила на смотрины.

– Почему?

Всё-то ему надо знать!

– Меня туда не звали. А через несколько лет в лидийском корпусе поменялось руководство и смотрины из добровольно принудительных стали делом сугубо добровольным. Мне к тому времени исполнилось двадцать, и говорить было уже не о чем.

– Тем не менее ты ведунья, – констатировал вождь.

– У меня пассивный дар. У меня никогда не было всплесков силы, я не могу вызвать дождь или управлять огнем. Я простая гадалка.

– Ты не похожа на гадалку.

Потому что блондинка и выгляжу как подросток? А внешность обманчива. Между прочим, он тоже не похож на эрудированного полиглота.

– Завтра к нам приедут послы из племени Белого медведя. – Райнер перешел к сути беседы – не верю, что допрос затевался исключительно ради выяснения фактов моей занимательной биографии. – По обычаю мы встретим их с должным почтением и уважением.

– То есть закатите пирушку в честь дорогих гостей, с вином и полуобнаженными девицами?

Мужчина едва заметно поморщился.

– Да, почти. Будешь рядом со мной.

Сюрприз, однако.

– Мне сесть у ног господина или забраться под стол, буде, конечно, таковой?

– Рядом, – веско повторил вождь и двинулся обратно к кострам. Поневоле пришлось топать следом, честно стараясь не оглядываться в поисках того самого дерева с привязанным к нему Тоби.

– Зачем? – Я не то приобретение, которым перед гостями не стыдно похвастаться.

– Пока это всё, что тебе надо знать, – загадочно ответил Райнер и более не добавил ни слова.

 

– – –

 

– Тоби! Тоби!

Громкий шепот заставил парня вынырнуть из блаженной дрёмы, за которой он надеялся скоротать время до рассвета.

– Чего… тебе?

Рядом кто-то шевельнулся – Тоби услышал шорох одежды, однако перед собой по-прежнему видел лишь озаренные светом костров шатры поодаль. Значит, прячется за деревом.

– Побег ничего не решит, – свистящим шепотом произнес неизвестный. – Только усугубит твоё положение.

– Да ты что, – нелюбезно буркнул парень. Усугубит, да. Так хоть надежда остается, а без неё что? Перспектива годами корячится в этом треклятом ошейнике на дикарей, а потом тихо сдохнуть?

– Всегда есть те, кто пытается сбежать. Они плохо кончают.

– И всегда есть те, кто сразу смиряется и живет долго и счастливо. Ты, полагаю, из вторых?

– Едва ли в моей ситуации можно было что-то изменить. – В голосе нежданного собеседника прозвучала печаль.

– Да-да, разумеется.

– Ты не понимаешь, – вздохнул неизвестный и внезапно Тоби сообразил, что голос женский. – Меня просто швырнули кочевнику под ноги, надеясь откупиться малой кровью, сохранить свою жизнь, и только на корабле стало ясно, что мне повезло. Сегодня тебе тоже повезло и мне хотелось, чтобы ты это понял… и перестал сопротивляться.

Слева из-за широкого ствола выступила закутанная в плащ с надвинутым на лицом капюшоном фигура, протянула тонкие белые руки с флягой. Парень торопливо поймал поднесенное ко рту горлышко, сделал несколько жадных глотков. Вода. Благословенная вода… а он не пил с утра.

– Кто ты?

– Не важно. – Незнакомка заткнула флягу.

– Почему ты мне помогаешь?

– Хочу, чтобы ты понял и не повторял ошибок других.

– Но зачем?

Незнакомка, не ответив, скрылась за деревом.

– Эй. Эй!

– Что-то потерял?

Тоби повернул голову на новый голос и вздрогнул, увидев два алых глаза в темноте. Теперь он знал, кому принадлежали эти тлеющие угольки.

– Нет, ничего.

Демоническое отродье моргнуло и бесшумно растворилось в сумраке ночи.

 

 

Глава 3

 

Как пройдет встреча с послами?

Три карты легли рядком и совершенно меня не вдохновили. Что-то пойдет не так, защита рухнет и все… нет, в муках не умрут, во всяком случае, пока, однако радости будет мало.

Кто главный гад – послы?

Нет, не они. Послы даже помочь могут, что странно и удивительно. Предполагалось, что племена кочевников друг друга недолюбливали, при первой удачной возможности норовя подстроить ближним гадость в виде нападений и безжалостной резни проигравших.

А если опасность придет не извне, а изнутри? Кто-то же убил хозяйку Сир?

Возможно. Чего-то – или кого-то – тут не замечают…

Ну а я-то здесь при чем?

Похоже, Райнер что-то знает либо подозревает, поэтому готовится. Вероятно, ему больше не к кому было обратиться. Хотя что я, слабая ведьмочка из провинциального Эвера, могу сделать?

– Привет.

– Привет, – вскинула я глаза на поднявшуюся по трапу Крисельду. Вряд ли девушка понимала, что означали картинки, однако богам тоже надо помогать… Словно невзначай я смешала разложенные карты в кучу.

– Ты носишь очки и гадаешь на картах? – удивилась Крисельда.

– Надо же было как-то зарабатывать на жизнь, – пожала я плечами и начала собирать карты. – А поскольку по приворотно-отворотным зельям я не специалист, пришлось браться за то, что я хоть немного умею. От сельских ведьм ждут обычный набор – приворожить, погадать, вылечить, извести соперницу. Почти ничего из этого списка мне не дано.

– В нашем храме была девушка, которую посещали видения. – Крисельда села рядом, привычным жестом истинной леди оправила юбку. – Однажды видение пришло к ней прямо во время урока. Она плакала и кричала, что прилетят звери на драконах и утопят храм в огне и крови. Через две недели появились кочевники.

– Если она была провидицей, то почему её не отправили в корпус?

– Её семья была против. Они собирались выдать её замуж и надеялись, что за время обучения всё пройдет.

Иногда дар проходил сам собой… вернее, атрофировался от постоянного подавления лет через десять-пятнадцать.

– Она сейчас здесь, на корабле?

– Нет. Она осталась в храме. Что с ней теперь, я не знаю.

Интересно. И как это кочевники пропустили будущую ведунью?

– Они сожгли храм, как предсказала та девушка?

– Нет. – Крисельда задумчиво смотрела на сворачивающийся лагерь. – Полагаю, он до сих пор стоит в маленькой тихой долине реки Рай и ежегодно принимает под своё крыло новую партию девиц, родные которых желают отшлифовать дочерей перед выездом ко двору.

Очень интересно.

– Ты была обещана? – неожиданно спросила девушка.

– Прости? – растерялась я.

– Тебя сватали?

– А-а, ты об этом. Ну-у, да, можно и так сказать. Дважды. – Хотя вообще-то папашины аферы зовутся не сватовство, а сутенерство.

– И что же случилось? – Крисельда с любопытством взглянула на меня. Я сразу смутилась.

– В первый раз кандидат оказался… помолвлен. У него уже была… невеста, просто тогда по лидийским меркам она считалась не очень… подходящей, и мой отец решил… попытать счастья со мной. Ему казалось, что, увидев меня, тот… мужчина передумает, но мне было семнадцать лет, и я выглядела ещё хуже, чем сейчас. Естественно, он не передумал, к тому же свою невесту он любит. А второй… не очень хороший человек. Мне повезло, что удалось сбежать от него.

– Ты в бегах?

– Уже нет. Мой возраст и расстояние заставили родителей отказаться от идеи удачно меня… пристроить. Потом отец умер, мама и сестры остались в Лидии, не думаю, что моё замужество сильно их заботит. Ну, может, маму иногда.

– У меня тоже был жених. – Девушка улыбнулась воспоминаниям. – Мы были помолвлены с моих пяти лет и должны были пожениться, когда мне исполнится восемнадцать.

– Но тебя забрали кочевники.

Улыбка померкла.

– Первое время я ещё надеялась, что он меня спасет. Постоянно представляла, как он с целым войском захватывает корабль или пробирается тайком и уводит меня. А потом поняла, что от меня отказались даже родители. Вначале они хотели меня спасти, я уверена, однако наверняка нашлись люди, которые объяснили, почему моё освобождение невозможно. И они смирились, опустили руки… так я думаю.

Надеюсь, ни Ева, ни Рин не станут слушать доброхотов, коих найдется уйма, подробно разъясняющих, почему следует забыть о какой-то там гадалке. И разве не доводилось нам с Евой влипать в передряги похуже?

– А твой жених? – рискнула поинтересоваться я.

– Нас ничто не связывало, кроме помолвки и нескольких детских воспоминаний. Он старше меня, а в Вальсии, откуда он родом, полно невест.

Пессимистический настрой заразителен, и я уныло перемешала карты. У-у, что б таких женишков! С первым, скажем так, кандидатом действительно повезло: матримониальных планов на меня он не имел, зато благодаря ему я нашла друзей и новый дом. А со вторым… как вспомню эту мерзкую постную рожу с липким взглядом, так сразу кошмары сниться начинают!

– Эгей!

Кочевники пригнули головы и привычно освободили пространство для приземляющегося дракона. Фрэнг заложил кружок над кораблями и спикировал к трапу.

– Хорошо погулял? – спросила я.

– Э-эх, оттянулся! – счастливо вздохнул дракон.

– К подружке летал?

– Скорее посетил холостяцкую вечеринку.

Мы с Крисельдой переглянулись и захихикали. Какая уважающая себя холостяцкая вечеринка обходится без приглашенных девиц по вызову? Пусть бы даже и драконья.

– Завидуйте молча, – посоветовал Фрэнг и наклонил ко мне голову. – О, подрабатываешь?

– Скорее смотрю перспективы, – пояснила я. И раз уж мы сменили тему разговора, перейдем к проблемам более насущным. – Что это за племя такое – Белый медведь? И разве, – я понизила голос, – кочевые племена не воют друг с другом?

– Так это давно было. А нынче хороший вождь знает, сколько пользы может принести правильный союз. И стремится его заключить прежде своих врагов. А Белый медведь одно из северных племен и на данный момент самое сильное, богатое и… плодовитое.

– Райнер что, хочет снова жениться?! – ужаснулась я.

– Да нет, – отмахнулся дракон. – В племенах политические союзы женитьбой не укрепляют, могут только рабыню в подарок предложить.

– Прости, – вмешалась Крисельда. – Ты назвала господина Райнером?

– Да, а что такого? – удивилась я. – Это его имя, и он мне его назвал. Не говоря уже, что Райнер проще произнести, чем Кин-умри-язык-в-мучениях.

Теперь девушка почему-то переглянулась с Фрэнгом.

– Только я тебя прошу, не называй его так при посторонних, особенно при послах. Другие кочевники решат, что господин плохо… тебя учит, раз ты не проявляешь должного почтения.

– Поняла, – откликнулась я.

Как страшно жить рабыней-то!

По трапу медленно и величаво взошли Мэйлеа, Ноелани и приотставший на полкорпуса Хаос. При виде госпожи Крисельда поспешно встала и склонила голову. Я тоже оторвала пятую точку от дерева, но тупить взор не стала, только очки поправила. Мэйлеа замерла, посмотрела на колоду в моей руке.

– Ты так видишь будущее – по картинкам? – уточнила девушка.

– Ну… скорее один из возможных вариантов развития событий, – осторожно поправила я.

– Хорошо, – неопределенно качнула головой Мэйлеа и возобновила движение.

Хаос неодобрительно покосился на меня красным глазом и демонстративно процокал мимо. Я скорчила чёрному крупу рожицу.

– Я всё вижу, – не оборачиваясь, сообщил демон.

– Неужто глаз завел в том самом месте? – На моём плече материализовалось серое облачко.

Хаос не удостоил фамильяра ответом и гордо удалился, зато Крисельда изумленно уставилась на дымок.

– Что это? Это твоё?

– Это фамильяр и да, пока она вроде как моя. – Я дернула плечом, сбрасывая Сир. – Ну и где ты прохлаждалась всю ночь?

Дымок переместился на трап и превратился в кошку, вызвав у Крисельды восторженное аханье.

– Гуляла, – не смутилась Сир. – Я твою просьбу выполнила – предупредила о визите незваного гостя, а уж разбираться с ним я не подряжалась.

Предупредила она!

– Могла бы и сказать, что поблизости был и Райнер. – И что вождь вообще в тех кустах делал? Подглядывал за мной? Да было бы на что там смотреть! Просто следил? А зачем? Я не настолько ценный кадр. Пошел отлить и наткнулся на парочку рабов, возможно, пытающихся сбежать? Но за сим угодным природе делом забираться так далеко не обязательно!

– Ты не уточнила, о каком количестве гостей я должна была предупредить, – увильнула от прямого ответа Сир.

Над долиной один за другим затрубили рога.

– Задраиваем люки и поднимаем якоря, – пояснил Фрэнг для непросвещенных ведьмочек.

Э-эх, земля, прощай!

 

– – –

 

Ну, здравствуй, земля! И здравствуйте…эмм… Белые медведи.

Понятно, почему они медведи – высокие, широкоплечие, с накинутыми, несмотря на усиливающуюся жару, медвежьими шкурами. И ясно, почему белые. Они блондины. Все. Кроме рабов, разумеется.

Встреча дорогих гостей проходила на небольшой каменистой площадке, возле которой корабли сели после полудня. Нещадно палило солнце, камень под ногами нагревался, гладь раскинувшегося по другую сторону площадки озера красиво искрилась в жарких лучах. Шляпу бы сейчас… и очки солнцезащитные… и крем… и много-много воды… лучше освежающий коктейль со льдом.

Как истинные северяне, холодные и невозмутимые, послы со стоическим терпением реагировали на природные неудобства. В состав гостей входили: сын вождя племени, он же младший вождь, его златокудрая супруга – как объяснила Крисельда, жен берут на деловые встречи в качестве подтверждения добрых намерений, ибо предполагается, что уважающий себя кочевник не подвергнет жену риску, замышляя нечто недоброе, – несколько сопровождающих кочевников и рабов. С принимающей стороны имелся Райнер, Мэйлеа, Алдрэд с Шерессой, десяток мужчин из старших сыновей и рабы. Ну и я, собственно. Держалась рядом с Крисельдой в надежде, что в случае чего меня примут за служанку Мэйлеа. Никогда бы не подумала, что буду мечтать о рабском ошейнике, однако без кожаной полосы, строго определяющей моё место в племени, было на диво неуютно.

Райнер и посол обменялись приветствиями на языке кочевников. Крисельда мне немного перевела – надо же, на удивление образный язык, сплошные метафоры и аллегории. Что-то там про свирепого, не ведающего поражений медведя и неукротимого в своей ярости зверя, чье название показалось мне смутно знакомым, однако конкретных ассоциаций не вызвало. Затем настал черед представления прекрасных половинок в виде ослепительных благоуханных цветов и, куда короче и проще, групп сопровождения. Рабам красивого словца не досталось и ладно. Потом народ переместился к краю площадки, на опоясывающие её в два яруса каменные скамьи, где рабы заблаговременно расстелили меха, положили подушки. На почетное место в центре уселись вожди, жены устроились ниже, среди подушек, остальные кочевники расположились чуть в стороне. Большая часть рабов обслуживала встречу, только супруги вождей оставили при себе по девушке, которым было позволено сесть у ног своей госпожи. А мне куда попец приткнуть? Где находится это самое загадочное рядом?

Заметив мою нерешительность, Крисельда дернула меня за руку, вынуждая сесть рядом с ней.

– Новенькая? – на общем поинтересовалась жена Медведя.

Мэйлеа кивнула, Шересса скользнула по мне презрительно оценивающим взглядом.

– Милая малышка. Твоя? – спросила она у Мэйлеа.

– Моего господина.

Они даже мужей зовут господином? Вот ужас-то!

– Вкус ему отказывает, – тихо поделилась личным мнением Шересса, и Медведица прыснула, понимающе подмигнув Мэйлеа.

– Она ребенок. А детей легко подкупить.

– А ничего, что мы тут сидим и всё слышим? – пробормотала я себе под нос.

– Придется привыкнуть, – философски пожала плечами Крисельда. – Они часто говорят в нашем присутствии так, будто нас и нет. В конце концов, многие из нас в прежней жизни точно так же поступали со своими слугами.

– Я так не поступала.

– У тебя было много слуг?

– Нет, – призналась я. Престарелая мамина тётка ведь не считается?

Уровнем выше мужчины негромко что-то обсуждали. Рабы играли на уже знакомой мне местной разновидности гитары и били в барабаны, обносили присутствующих напитками и едой. Шересса махнула рукой, подзывая одного из рабов… мать моя… Росанна!

Девушка приблизилась и покорно опустилась на подушку у ног Шерессы. Женщина небрежным жестом потрепала Росанну по рыжим волосам.

– А это моя новенькая. Тоже ребенок, но старается.

Росанна бросила на меня быстрый несчастный взгляд и отвернулась.

Мероприятие тянулось уныло, солнце припекало всё сильнее. Украдкой я пару-тройку раз оборачивалась, надеясь по лицу Райнера понять, зачем ему потребовалось моё присутствие, но мужчина определенно увлекся беседой и вниз не смотрел. В развлекательной программе стояли танцы с элементами стриптиза и поэтический пересказ какой-то важной для кочевников битвы. Хорошо поставленным голосом бард из Медведей завел сказ о далеком, полном суровых испытаний краю и маленьком, но крайне отважном племени, рискнувшем преодолеть всё, что выпадет на их долю, однако добраться до золотого чертога и свергнуть коварного короля-завоевателя этого самого края. До места назначения племя шло долго, и бард не поленился скрупулезно перечислить все встреченные бедолагами трудности. Поначалу Крисельда переводила общими фразами историю, но после очередного снежного монстра, сраженного доблестными воинами, выдохлась и перестала. На пятой пропасти я и сама по жестикуляции барда догадалась, что дело к развязке не приблизилось. Напитки и закуски подавались вождям, затем женам и, если госпожа была добра, то по её велению остатки могли достаться любимицам. Нам повезло – по жесту Мэйлеа нам принесли попить и даже немного жареного мяса, хотя по такой жаре кусок в горло не лез. Со скуки я начала гонять по тарелке прилагавшиеся к мясу красные ягоды. Нашла в пробивающейся сквозь камни траве палочку и устроила турнир ягод. Красные «рыцари», направляемые палочкой и пальцем, сходились в поединке, состязались в беге на короткую дистанцию и прыжках. Особенно отличился рыцарь Спелый бочок – я подсунула под ягоду один конец палочки для придания необходимого ускорения и – ну да, да, совершенно не подумав, – шлепнула ладонью по другому её концу. С поразительной ретивостью Спелый бочок взмыл в воздух над моим плечом и улетел куда-то назад… Беседа вождей оборвалась, я осторожно обернулась… Внимание Райнера я привлекла. И не только его.

Алдрэд с законным недоумением стер останки доблестного Спелого бочка со своего лба, посмотрел на красное пятно на пальцах и глянул на меня. Не очень хорошо глянул.

– Простите, – одними губами извинилась я.

Титул победителя турнира присвоен Спелому бочку посмертно.

Вечность и энное количество убиенных чудищ, преодоленных неблагоприятных погодных условий и эпическую битву с королем спустя бард наконец-то умолк. С минуту я напряженно ждала продолжения истории – мало ли, вдруг король из мира мертвых вернется или монстр какой на заднем дворе чертога затаился, – но пронесло. Бард величественно поклонился, зрители разразились одобрительными криками. Однако не успела я возрадоваться, как Крисельда шепотом сообщила, что далее следует не менее содержательная история рождения племени Райнера. Причем наша сторона не только рассказывала, но и показывала.

– Мама, – застонала я вслух, испытывая острое желание побиться головой о камни.

– Найда, – донеслось с верхов.

– Господин зовет, – пояснила Крисельда.

Кое-как расплетя затекшие ноги, я встала и пошла к вождю. Эй, что такое? Рабыням же нельзя сидеть с важными гостями! И кормить мужчину на глазах его жены!

Медвежий вождь лишь добродушно хмыкнул, изучая мою растерянную физиономию, и что-то сказал на языке кочевников. Райнер невозмутимо кивнул. Алдрэд предусмотрительно от меня отодвинулся.

Подцепив двумя пальцами узкую полоску мяса, я поднесла закуску к лицу вождя.

– Будет заключен союз, – тихо поделился мужчина.

– Это хорошо или плохо? – Я тоже старалась говорить шепотом.

– Я им не верю.

– Почему?

– Ты бы поверила? – Райнер, устав наблюдать за качающейся перед его носом полоской, забрал мясо вручную и съел.

– Я их не знаю. И потом, едва ли моё мнение можно принимать в расчёт.

– А твоя интуиция?

– Если ты намекаешь на магическую чуйку, то, увы, это не ко мне, – напомнила я и указала на темноволосую макушку Мэйлеа впереди. – Может, она справится лучше.

– Вряд ли, – не поддержал кандидатуру жены мужчина и обратился к послу. Тот выслушал и ухмыльнулся. Что-то мне этот оскал не нравится…

Райнер качнул головой, красноречиво предлагая сменить место дислокации. А может, не надо? Не хочу я к Медведю, и кормить его тоже не хочу! Тем более с рук.

Одарив Райнера взглядом «ах ты, сволочь! Найду и покалечу!», я пересела к медвежьему вождю. Вождь, конечно, не так страшен, как местные варвары – привлекательный молодой мужчина со смеющимися голубыми глазами и светлой гривой до плеч. Медведи вообще были хороши, все как на подбор, не чета бородатому и угрюмому племени Райнера… Как там, бишь, зовется тот неопознанный мной зверь?  Если эти медведи, то и у наших должно быть какое-то имя из мира животных…

Вроде бы Крисельда сказала, орка…

– Новенькая? – повторил вопрос супруги Медведь.

Ладно, сыграем.

– О, мой господин, неужели это так заметно? – «ужаснулась» я, скромно потупившись.

– Не смущайся. Это только украшает такое милое создание как ты, – подбодрил меня мужчина.

И что во мне такого милого?

– Вы очень добры, мой господин, хотя я лишь жалкая рабыня и не заслуживаю ваших ласковых слов.

– Высокородная?

– Нет, мой господин. Мелкое дворянство.

– Вальсия? – пытливо уточнил медведь, протянув руку и коснувшись моих волос.

Я вопросительно покосилась на сидящего слева Райнера, однако наш вождь притворился, будто подзабыл историю рождения племени. У-уу!

– Лидия, – ответила я, решив, что вреда от правды не будет.

– Значит, дитя моря.

Море? В Лидии?! Да он Лидию в глаза не видел. Моя родина – маленький остров, полностью застроенный городом-замком за высоченной стеной. Не считая нескольких контрабандистских причалов, у нас даже флота нормального нет, не говоря уже о порте. Добрая половина коренных лидийцев и плавать-то не умеет.

– А знаешь ли ты, что племя Орка родилось в морских глубинах?

– Правда? – искренне изумилась я и впервые обратила внимание на выступление.

Танцующие посреди площадки девушки в голубых полупрозрачных платьях как раз изображали что-то вроде выхода из океанских глубин.

– Как интересно, – протянула я.

– Морской бог полюбил прекрасную русалку и от этого союза родился первый Орка, – охотно поделился Медведь и, бросив насмешливый взгляд на сосредоточенный профиль Райнера, едва слышно добавил: – Твой господин претендует на божественное происхождение. Во всяком случае, самомнение у него соответствующее.

Я бы не сказала… но кто меня спрашивает?

Неожиданно Крисельда встала и с почтительным поклоном обернулась к Мэйлеа. Выслушала, кивнула и ушла.

– Ты когда-нибудь видела заснеженные долины Фловвы? – с явным намеком полюбопытствовал мужчина и в довершение положил руку на мою открытую короткой юбчонкой коленку. – Или серебряные пики Скригге?

Видела. На картинках. Вживую не хочу – я теплолюбивое существо!

Вымученно улыбнувшись, я отбросила волосы на спину и вытянула на свет дня уползший под корсет клык. Медведь пригляделся к знаку чужой собственности, слегка переменился в лице и руку убрал. Странно. Чего это он?

 

– – –

 

Еду готовили на кострах за площадью, в низине. Впрочем, возможность размять ноги и уйти с горячих камней только радовала. Подобрав юбку длинного платья, Крисельда спустилась по узкой тропке в низину, проскользнула между костров. Госпожа попросила принести ещё сладких ягод и освежающих солнечных плодов, как кочевники называли апельсины. Мэйлеа никогда не приказывала, лишь просила, вызывая у Шерессы снисходительную усмешку, но рабыни любили жену вождя за доброту, а о Шерессе мало кто говорил с теплом.

Распорядившись насчет фруктов, Крисельда помедлила. От жары уже кружилась голова, а представление не дошло и до середины. Бедная Найда ещё не знает, как кочевники любят длинные истории…

Проходящий мимо человек неожиданно толкнул девушку, грубо бросил на языке кочевников «С дороги!». Взгляд выхватил неряшливо собранные в хвост светлые волосы, линялую посеревшую шкуру на плечах. Медведь? Но что он делает здесь, среди людей и рабов другого племени?

– Эй! – окликнула незнакомца Крисельда, но человек ускорил шаг.

Девушка метнулась за ним. Нехорошо это, странно… Будущий союз не пробудил в Орках чрезмерного доверия к Медведям, и Крисельда прекрасно знала, насколько могут быть вероломны племена по отношению друг к другу. Союз сегодня есть, а завтра развеется прахом, слова растают, и обещания ничего не будут стоить.

Быстрым шагом мужчина вышел из круга костров, повернул к поднимающемуся к лесу склону.

– Постой! – крикнула девушка на варварском языке, переходя на бег.

Внезапно незнакомец остановился, обернулся. Сталь блеснула на солнце, на талию Крисельды легла рука и дернула назад.

– Оставь его.

– Нельзя, – прошептала девушка, через плечо глянув на человека позади. – Он чужак.

Тоби.

– И что?

– Возможно, он что-то замыслил и…

Тоби повалил Крисельду на землю, нож стрелой рассек воздух. Девушка не удержалась от визга, незнакомец же спешно поднялся по склону и скрылся за деревьями. Крисельда торопливо столкнула с себя молодого человека, вскочила на ноги.

– Он ушел!

– Демоны с ним. Кстати, не за что.

Что он там бормочет?

– Его надо найти.

– Зачем?

– Он может вернуться. Или, ещё хуже, он уже сделал то, за чем его послали.

– Прости, но, по-моему, это дело наших так называемых господ, а не наше. – Молодой человек встал. – Мы… рабы, наше дело сторона, – со злостью выплюнул он.

– Твоё – может быть. Где нож?

– Откуда мне знать?

От него помощи не дождешься. Если бы Райнер был здесь, чужак, конечно, не ушел бы… далеко, во всяком случае.

Нож тоже улетел не слишком далеко. Оторвав от подола кусок, девушка осторожно, не касаясь оружия, завернула нож в ткань и направилась к площади.

– Идешь докладывать? – Тоби тенью двигался следом, начиная раздражать.

– По-моему, ты не понимаешь.

– Правда? Тогда объясни.

– Этот чужак был из племени Медведей, что может означать только одно – они что-то задумали.

– Ну, возможно, чужак всего-навсего решил перехватить еды на дорожку.

– Союз ещё не заключен. До той поры оба племени друг другу потенциальные враги, и не смешиваются ни при каких обстоятельствах.

– Заблудился?

Боги, неужели она тоже была когда-то столь же наивной?

– Ладно. Допустим, ты права. Но если я иду прямиком во вражеский стан для осуществления коварного замысла, то я постараюсь не выделяться. И уж тем более не стану убегать от девицы в ошейнике рабыни.

Да! Крисельда замерла, обернулась к молодому человеку.

– То есть он… специально…

– Крутился там? Может быть.

Медведь? Или не Медведь? Или даже кто угодно?

Не совсем. Случайных людей здесь нет, место известно только племенам, и чужак так или иначе связан с кочевниками.

Даже если сам кочевником не является.

Девушка возобновила прерванное движение.

– Всё равно расскажешь? – полетел в спину вопрос.

– Теперь – тем более.

 

– – –

 

Мама дорогая… роди меня обратно, а ещё лучше сделай миру одолжение и убей того придурка, которому взбрело в голову сохранить сию историю для потомков!

После лицезрения клыка медвежий вождь потерял ко мне всякий интерес, я сочла свою миссию выполненной, поэтому сдала блюдо с мясом подошедшему рабу и на всякий случай придвинулась поближе к Райнеру. Спинки не было, я подперла голову левой рукой, потом поменяла на правую. Побарабанила пальцами по собственной коленке, но Райнер накрыл мою ладонь своей – хорошо хоть, не прихлопнул как комара, – я намёк поняла и барабанить перестала. Затем вроде действие пошло поживее… отдельные куски не вспоминались и вообще как будто куда-то выпадали… но в повествовании слишком много воды, так что может, пропустила чего… Ну их. В изложении медвежьего вождя история была куда проще, понятнее… и уложилась в одно предложение…

Ох ты ж мать моя! Зачем так орать, да ещё над ухом?! Эмм… не поняла. Что, уже всё? Когда успели-то? Ой, я что, задремала? О-оо…

Твердая подушка под моей щекой шевельнулась, и я спешно выпрямилась. Я ещё и на плечо Райнера прилегла?! Позор мне…

– Выспалась?  – вежливо осведомился мужчина.

– Да, спа… спасибо.

Неожиданно невесть когда вернувшаяся Крисельда вновь поднялась со своего места, склонила голову перед госпожой и подошла к нашей ложе. Что-то шепнула вождю на ухо и удалилась. Райнер тоже встал, махнул мне рукой. А если надеть на меня обычный рабский ошейник и прицепить поводок, то вообще никаких проблем не будет – знай себе дергай в нужные моменты.

Крисельда обнаружилась неподалеку, на самом краю площадки. Настороженно косясь на важных гостей, сидевших к нам спиной, девушка развернула обмотанный куском ткани – по виду, от её платья, – предмет и рассказала… Мы впечатлились, особенно я. Не ожидала от Тоби таких подвигов.

Мужчина профессионально обозрел нож.

– Не стоит внимания, – вынес вердикт Райнер. – Таких ножей на континенте что грязи.

– А следы? – уточнила Крисельда.

– А может, отпечатки пальцев снять? – воодушевилась я.

– Ты можешь? – удивилась девушка.

– Нет, – признала поражение я. Ни магическим способом, ни подручными средствами.

– Я не могу оставить посла надолго одного, – возразил мужчина. – А к тому времени, когда он уйдет, чужак будет уже далеко.

– Мэйлеа не может развлечь гостей? Или Алдрэд?

– Так не принято, – вздохнула Крисельда. – Послы сочтут подобное пренебрежение за оскорбление.

– Нежные какие, – хмыкнула я.

– Возвращайтесь, – велел Райнер. – И ведите себя по возможности естественно.

Мог бы и не напоминать – и так ясно.

Кучкование вождя с двумя рабынями не вызвало особого интереса, разве что Медведь одобрительно ухмыльнулся – не иначе решил, что мы там соображаем на троих.

Дальше по программе снова были танцы, вернее, неистовые, не блещущие грацией и синхронностью пляски полуобнаженных кочевниц из младших, два боя, окончившихся вполне настоящими ранениями, и, когда я заподозрила, что попросту зажарюсь на солнцепёке, торжественная церемония заключения собственно союза между племенами. Оба вождя встали, на языке кочевников объявили о данном событии, положили свои мечи параллельно перед собой, показывая, что отныне будут сражаться бок о бок, а не друг против друга, и вместо подписания бумаг обменялись дарами. Медведи получили шкуры южных животных – я опознала блестящий чёрный мех пантеры и рыжий в коричневых пятнах ягуара, – золото и украшения, оружие, дорогие ткани. Нам преподнесли оружие – а куда уважающему себя варвару без него? – шкуры северных животных – они у кочевников в качестве национальных сувениров, что ли? – драгоценные камни, включая магические кристаллы в изрезанных рунами шкатулках. Последними шли живые подарки: мощный, с красными глазами Хаоса пепельный крылатый жеребец от нас и… золотоволосая рабыня от Медведей. Увидев девушку в ошейнике, по широкому жесту посла подведенную к Райнеру, я вздрогнула, Крисельда сжала губы, а Росанна испуганно отвернулась.

– Его любимая наложница, – шепотом пояснила Крисельда. – Один из прекраснейших бриллиантов его коллекции, и он с радостью, гордостью и каплей печали в сердце дарит её нашему господину, потому что крепкий союз ныне надежнее самого верного клинка и дороже самого чистого бриллианта.

Ну прямо от сердца оторвал, последнее отдал.

– Почему?

– Что? – не поняла Крисельда.

– Зачем они объединяются?

– Такие времена. Сейчас племя не может, как встарь, совершить набег на приграничный город и раствориться в степи, не может, подобно саранче, пройти по стране, насилуя, убивая, грабя и сжигая. Корпуса сильны, государства заключают союзы против общей угрозы. Есть вожди, которые понимают, что в одиночку теперь не выжить.

– И много тех, кто не понимает? – Однозначно это диверсия, только вот кому выгодная?

– Хватает. Как, впрочем, и везде.

Кочевники не строители, тем более воздушных кораблей. Можно угнать один, но никак не три. У кого же, в таком случае, они раздобыли суда? Как ни прискорбно это признавать, однако Тоби прав – настоящий Медведь не стал бы настолько откровенно привлекать к себе внимание.

Шересса разглядывала новую рабыню с каким-то нездоровым интересом, Алдрэд с жадным и оценивающим. Задумчивое лицо Мэйлеа ничего вразумительного не выражало, а жена Медведя проводила девушку полным мрачного удовлетворения взором.

– Так, к слову. – Я потеребила клык. – А сколько у Райнера наложниц?

– Кроме тебя, ни одной.

– Что? – Как это – ни одной? Эмм, не поняла. – Я – наложница?

Крисельда выразительно покосилась на клык.

– По крайней мере, официально.

Ого, меня удостоили высокой чести. В который уже раз?

Райнер критично обозрел «подарок» и кивком велел уже знакомому мне кочевнику-проводнику увести девушку. Настал момент расставания и сборов. Я отбыла на корабль в числе свиты Мэйлеа, провожаемая задумчивым взглядом медвежьего вождя. Не иначе всё клык покоя не дает. Уже на корабле выяснилось, что Райнер отлучился по неким срочным, важным и секретным делам, однако дал команду на взлёт. Подбирать хозяина с земли отправился Хаос, а я полезла остужать голову и взопревшее тело в драконью поилку.

– Как прошла встреча? – поинтересовался Фрэнг, воспитанно отвернувшись, пока я раздевалась.

– Вроде союз заключили. – Эх, благодать! – Рабыню Райнеру подарили.

– Она хорошенькая, – вставила всезнающая Сир. – Не ведунья, зато с фигурой порядок.

– Это что за намёки? – возмутилась я.

– Это не намёки, солнце, это констатация факта. Хотя девушку сразу отвели к Мэйлеа, а значит, Райнер вряд ли воспользуется своим правом. Кстати, она из кочевых.

– Да? – удивилась я.

– Волосы, фигура, стать. – Сир удостоила меня снисходительным взглядом с пола. – Скорее всего, из более слабого племени, захваченного Медведями.

– Ещё одна неприкаянная душа, – вздохнула Ноелани.

Орка, орка… знакомое ведь что-то.

– Что за зверь орка? – вслух вопросила я.

– Ты не знаешь? – изумился дракон. – Касатка.

Точно! Кит-убийца! Отсюда и морское происхождение.

– Племя Орка древнее, испокон веков принадлежавшее морю и морским богам. Поэтому и жен они берут на Арисийских островах – по легенде, где-то в том районе и родился первый Орка, дитя морского бога и мэрроу.

Что-то не очень вяжется с традиционным представлением о детях степей. Хотя что обыватели вообще о кочевниках знают? Получается, ничего толком.

Райнер вернулся часа через два, мрачный как грозовая туча. Трап опустился, демон легко скользнул внутрь, бесшумно коснулся копытами деревянного пола и замер, сложив крылья.

– Нашли что-нибудь? – полюбопытствовала я, оторвавшись от умыкнутой из сокровищницы книги.

– Нет. – Мужчина спрыгнул со спины Хаоса. – Чужак растворился в лесу – или он хорошо знает своё дело, или ему помогли.

– Но это был не Медведь?

– Чужак – нет, а тот, кто стоит за ним… – Неожиданно Райнер присмотрелся ко мне.

Ну и что такого? Ну очки, ну сижу в какой-то обмотанной вокруг тела тряпочке, потому как жарко, ну книгу стащила – надо же что-то на досуге почитать.

Я ждала замечания, насмешливой реплики, однако мужчина прошел мимо меня, дверь перед вождем, точно по волшебству, открылась, и кочевник покинул наши скромные апартаменты. Прежде чем створка захлопнулась за ним, я услышала отрывистый приказ.

– Что он сказал?

Демон брезгливо отвернулся, зато Сир не смолчала.

– Велел привести к нему новую рабыню.

– Что-о?! Зачем?!

– Дорогая, в твоём почтенном возрасте уже пора бы знать про пестики и тычинки.

Какие, к демонам Огненного мира, пестики с тычинками?! Райнер будет допрашивать бедную девушку!

Я торопливо закрыла книгу и сняла очки.

– Фрэнг, мне нужна твоя помощь.

 

– – –

 

А-аа!

Правду в народе говорят: дурная голова что щенок – вечно под ногами мешается и требует с ним поиграть.

– Далеко ещё?

– А мне почем знать? – Сизое облачко неторопливо плыло за мной, время от времени формируясь в кошачью голову.

– Зачем тогда ты со мной увязалась?

– Хочу узнать первой, не пора ли мне новую хозяйку подыскивать.

– Злая ты, – в сердцах бросила я, стараясь вниз не смотреть.

– Куда ты денешься с воздушного корабля? – философски откликнулась Сир. – Хотя…

– Не отвлекай.

– А теперь выше! – донесся сзади подбадривающий голос Фрэнга. Хоть кому-то будет жаль, если я сорвусь.

Перебирая ладонями по шершавому борту, я поднялась выше.

– Не бойся! В случае чего Хаос тебя поймает!

Или вежливо передвинется на пару метров в сторону, предоставляя мне возможность спокойно лететь до самой земли. Я с удовольствием полетала бы на драконе, но полностью люк открывался только с помощью людей, а люди эти были не настроены выпускать Фрэнга вне расписания. Демон вполне мог просочиться в имеющуюся щель, однако помогать категорически отказался. И ладно, я на Хаоса и не рассчитывала. Главное, чтобы дракон подсказал, куда мне полз… то есть левитировать.

– И ещё немного! Осторожнее – палуба!

Хорошо я двигалась медленно, иначе со всей дури впечаталась бы головой в выступающую галереей палубу. А теперь самое трудное – заставить себя оторвать руки от борта…

А-а… без паники. Где наша не пропадала?

Не так уж и страшно. Только и делов – обогнуть палубу, подтянуться до края борта и спрыгнуть с него на деревянный настил. Дальше согласно устной инструкции Фрэнга вперед и бегом, до конца палубы и на следующую. С внешней стороны палубы не связывались, по необходимости кочевники пользовались канатами, ну а мне проще подняться так. Я преодолела ещё два яруса, отдышалась – уфф, спортом надо чаще заниматься, тогда, может, и в боку так колоть не будет от легкой трусцы, – и попыталась разглядеть в защитном тумане печально знакомое окно.

– Думаешь, они там?

– Думаю, что тебе заняться нечем, – заметила Сир. – Допросит он медвежью девицу и что? Даже если с пристрастием, тебе какая разница? Или ты уже ревнуешь?

– Несколько лет назад я оказалась в сложном положении, одна-одинешенька и некому было мне помочь. Родной отец подложил меня в постель к маменькиному сынку-переростку лишь затем, чтобы приблизиться к деньгам, власти и титулу – в общем, всему тому, чего у него отродясь не водилось. И знаешь, кто мне помог? Не родные, которые быстренько от меня отвернулись, и не рыцарь на белом коне, потому что рыцарям плевать на безродных замухрышек. Мне помогла девушка, встреченная ещё при дворе в Лидии. Я её толком не знала и была для неё никем, но она помогла мне сбежать от горе-жениха.

С тех пор мы с Евой лучшие подруги.

Я решительно перелезла через борт и макнулась в молоко тумана. На сей раз окно было не закрыто – видимо, Райнер не ждал рекордов по прыжкам от неодаренной кочевницы. Ухватившись за подоконник, я осторожно заглянула внутрь.

Никого.

Странно. Может, девушку допрашивают в другом месте? Пыточных застенках каких-нибудь?

Я подтянулась выше, шагнула на подоконник, освобождаясь от воздушных объятий, и спрыгнула на пол. И впрямь никого. И ничего. Как Райнер живет в такой аскетической обстановке? Я обошла помещение кругом, приложилась ухом к входной двери. В коридоре кто-то переговаривался – наверное, охрана, – значит, уходить придется тем же способом. А это что? Вроде была здесь уже дважды, однако на неприметные, коричневые в тон стен занавески внимания не обращала. Интересно, что за ними?

За ними второе помещение, раза в два меньше, с небольшим окном, но сразу видно, что жилое. Укрытая мехами кровать, несколько столиков и сундуков, даже полка книжная имелась, правда, с прискорбно малым количеством книг, но для кочевника и то прогресс. На стене висело колюще-режущее оружие и картина в грубой деревянной раме, изображающая могучего дикаря в одной набедренной повязке и с мечом в руках. Местный духовный лидер?

– Не знаешь, кто это? Сир? Сир!

Я огляделась. Ни облачка, ни кошки. Вредный фамильяр, вечно она исчезает в самый неподходящий момент!

– Ну и Хаос с тобой, – пробормотала я себе под нос.

Итак, передо мной спальня Райнера, а соседнее помещение, вероятно, нечто вроде приемного кабинета. С кроватью. Хотя, может, у кочевников так принято? Я присела на край постели. Не копна сена и не те узкие лежанки с тонкими тюфяками, на которых мы с сестрами спали дома. Я откинулась на спину, потянулась. Да-а, красиво жить не запретишь…

Ай!

Приподнялась на локтях, пошарила под своим боком в поисках источника укола, села и отбросила бурую шкуру. Мои и без того скудные познания о кочевниках таяли с каждым часом, проведенном в плену.

Книга.

Большая, в чёрном переплете и с многозначительным названием «Драконы, змеи, выверны». Картинок было больше, чем текста, а буквы общего алфавита красноречиво указывали, что сей опус рассчитан на массовую аудиторию. Серьезные книги по магии и о волшебных существах писались ведунами на мертвом языке Эллидинского моря, и вынести их за пределы корпуса было довольно затруднительно, не говоря уже о чтении.

Устроившись поудобнее, я полистала книгу. Общие сведения о драконах, упрощенная классификация, немного размышлений о происхождении и легенды о стародавних временах, когда прекрасные и бессмертные дети Воздушного мира и драконы принимали больше участия в жизни простых людей. Любопытно, что Райнер искал среди баек? Или всего лишь освежал познания о собратьях Фрэнга? Вот, кстати, и он сам, вернее, его вид. Дракон земли. Красивый. Есть зеленые, а есть коричневые как Фрэнг. А ещё…

Голоса?

Мама… Кто бы там ни был, есть меня застукают в постели вождя… особенно если учесть, что через дверь я не входила, то… то ничего хорошего.

– Сир! – зашипела я в надежде дозваться до фамильяра. – Сир, маму твою!

Строго говоря, вряд ли у фамильяров есть мать в нашем понимании, но не суть.

Предательница!

Я заметалась по комнате. Ни шкафа, ни закутка какого, в сундуке, даже если внутри найдется место для тощей меня, я задохнусь, а окно наглухо закрыто и нет времени возиться с запорами. Остается только один вариант. И я нырнула под кровать.

О-ох… кхе-кхе. Хоть кто-нибудь где-нибудь убирается под кроватями? По моим наблюдениям – нет.

Занавески я не задернула и теперь из своего укрытия могла видеть маленькую часть «приемного кабинета». Говорили двое, на языке кочевников, так что подслушать ценную информацию мне не грозило. Первый принадлежал Райнеру, второй женский, но сильно приглушенный. Девушка из Медведей? У-уу! Так и тянет вылезти и крикнуть: «Эй, говорите погромче! И желательно на общем!».

На минуту наступила тишина, затем вздох и короткая фраза Райнера. Шелест одежды, быстрые шаги, хлопок двери. Девушка ушла? Вождь отпустил её? Или это была не медвежья девица?

В поле моего зрения возникли сапоги и потрепанные жизнью обшлага штанин. О-о… Я же не только не задернула занавески, я ещё и книгу оставила на шкурах раскрытой. Вот дура! Сапоги постояли возле кровати, подумали и сели. Нет, сел-то, конечно, Райнер, неторопливо снял обувь и улегся на кровать. Эмм, ты что, отдохнуть от трудов праведных решил? Хотя если мужчина заснет, я как раз смогу добраться до большого окна и уйти… надо просто подождать. Немного.

Райнер пошелестел страницами, потом, судя по легкому стуку, отложил книгу на столик, поворочался с бока на бок. Время тянулось отвратительно медленно, каждое движение сверху заставляло вздрагивать и сжиматься. Мало мне нудных историй из жизни кочевников, теперь ещё лежи в пыли на жестком полу и жди, пока мужчина уснет. А может, у него хроническая бессонница?

Наконец Райнер затих, а через несколько одуряюще долгих минут начал храпеть. Надеюсь, сон у него крепкий. Я ползком вылезла из-под кровати, осторожно покосилась на мужчину. Вроде спит, заложив руку под голову. Ладно. Я встала и на цыпочках двинулась к выходу.

– Уже уходишь?

Так коты и ловят доверчивых воробьев – притворяются спящими. Старый трюк, а я купилась!

Я нерешительно обернулась. Райнер, не меняя позы, выжидающе на меня смотрел.

– Да, мне уже… пора. Дела.

– Зачем приходила?

– Я? Да так… мимо пролетала.

– Херлиф выразил желание тебя купить или обменять на свою рабыню.

– Какой Херлиф?

– Посол Медведей.

Надо же, я кого-то заинтересовала. Пусть бы и в таком сомнительном качестве.

– Ты согласился? – Вдруг пора теплые вещи готовить для переезда на север?

– Я обещал подумать.

– А-аа, – протянула я. Ладненько, пока не переезжаем.

– Понравилась книга?

– Ка… какая книга?

Мужчина указал на труд о драконах.

– Забавная.

– Можешь взять её почитать.

– Правда?

– Только вернуть не забудь.

– Хорошо, спасибо. – Я торопливо – а ну как передумает? – схватила книгу, прижала к груди.

– Лухор отведет тебя обратно, – добавил Райнер и уставился в потолок.

На том аудиенция закончилась.