Отрывок из книги «Клуб «Огненный дракон». Амирана (дилогия)»

­­­­­­­­­­­­­­­­­­­­­­­Огонь Саламандры

Сейчас саламандры – редкость в этом мире. Но все было иначе еще лет триста назад.

Когда-то девушкам, способным стать огненными ящерицами, покровительствовали драконы. Они берегли «младших сестриц», способных делиться силой огня и даже допускали их в свои замки, как равных. Саламандр уважали гномы – самые лучшие клинки и доспехи ковались в огне, который поддерживали саламандры. Даже дриады и эльфы относились к прекрасным рыжеволосым девушкам с почтением – угли, изготовленные саламандрами, позволяли готовить пищу, не уничтожая леса.

А потом пришла странная болезнь. Саламандры потеряли способность делиться своим огнем. Они стали обычными женщинами, красивыми, чувственными, но лишились своей магии. Многие из них покончили с собой. Еще часть превратились в жалких пьяниц – спиртное давало им возможность хоть немного дохнуть огнем, вспоминая прежнее могущество. А остальные, сумевшие не сойти с ума, рассеялись по свету в поисках своего маленького счастья.

Теперь уцелевшие саламандры таились, потому что маги-артефакторы стали гоняться за ними, как за диковинкой. Любая часть тела женщины-саламандры, будь то прядь волос или зуб, как и раньше, становилась частью любого огненного волшебства, усиливая его во много раз. Только теперь их осталось очень мало. Кроме того, у огненных ящериц всегда рождались только девочки, что делало эту расу еще более уязвимой.

С началом эпидемии у саламандр, немало рыжих девочек других рас пострадало из-за цвета волос: были и похищения, и нападения, и насильная стрижка. Впрочем, проверка была короткой и не причиняла девочкам боли – для точного определения расы достаточно было отрезать прядь огненных локонов и бросить в огонь. Волосы саламандры растворялись в огне без следа, наполняя воздух ароматом драгоценного благоухающего дерева, тогда как волосы других рас сгорали с ужасным зловонием.

Постепенно все успокоилось и забылось. Мир сотрясали другие проблемы, маги открывали новые способы закалки оружия и сохранения энергии огня. Спустя сто или двести лет рыженькие девочки уже спокойно гуляли по улицам, а редкие выжившие по капризу судьбы саламандры работали в самых престижных ювелирных и оружейных фирмах «для галочки в прайсе». Несколько фирм, готовых предоставить клиенту любой каприз за его деньги, научились ловко маскировать «под саламандр» дриад-полукровок и огневиц, а настоящих, горящих внутренним пламенем саламандр никто и не искал. Зачем? Мир нашел достаточно заменителей.

Когда у первой красавицы улицы Магнолий Диатары родилась рыжая дочка, многие поздравили молодую маму с прибавлением и посмеялись над причудами генетики. Еще бы – сама Диатара была великолепной платиновой блондинкой с голубыми глазами, а ее муж – молодой и перспективный офицер – мог похвастаться пепельными кудрями и стальными серыми глазами. Дочка же родилась рыжая, кареглазая и очень крикливая. Пережив за год несколько скандалов, супруги разъехались, однако сохраняли «женатый» статус, поскольку обоим это было выгодно.

Девочка, ставшая яблоком раздора, была отдана на попечение няне. Старушка исправно служила уже нескольким поколениям семьи, а потому не удивилась тому, что дитя успокаивалось у горящего камина, терпеть не могло маголампы и с удовольствием пользовалось свечами и старинными масляными светильниками.

Если бы Диатара поинтересовалась, отчего ее дочь совсем не похожа на мужа, няня рассказала бы ей, как ее собственная мать с ужасом ждала родов. Супруга влиятельного банковского служащего госпожа Киатара совершила ошибку, оставшись в одиночестве на территории загородного поместья. Пока слуги мыли и чистили дом к зиме, она гуляла в рыжей от позднего солнца роще. Романтическая часть ее натуры требовала приключений, сражений и тайн, но несколько лет брака с серьезным и ответственным клерком принесли только невнятное удовлетворение от принадлежности к «сливкам» местного общества, да редкие «сражения» с соперницами за место «самой очаровательной замужней дамы» города.

Ярким солнечным осенним днем, в той самой роще, она и встретила свою погибель. Прекрасный, словно языческое божество рыжий парень в драных джинсах столкнулся с ней лицом к лицу на узкой, едва заметной тропинке. Что там произошло и сколько длилось, няня не знала.

Проведя в опустевшем доме почти две недели, госпожа вернулась в город странно уставшая, тихая и задумчивая. Муж недовольно ворчал, что она совсем расслабилась и забыла о начале сезона. Госпожа Киатара рассеяно кивала и продолжала подписывать приглашения безупречным почерком. А через месяц упала в обморок на благотворительном балу. Вызванный врач поздравил супругов с будущим наследником и рекомендовал длительное пребывание на свежем воздухе. Вот тогда няня и узнала о страхах своей госпожи. Семь месяцев бесконечных слез и молитв завершились благополучными родами. На свет появилась очаровательная светловолосая девочка, очень похожая на свою мать.

Увидев внучку, госпожа Киатара вздрогнула, провела рукой по безупречному лбу, едва украшенному тонкими ниточками морщинок, и велела няне вместе с малышкой переехать в загородный дом.

- Там ребенку будет лучше, и Диатара успокоится.

Няня молча поклонилась.

Малышку назвали Амираной. Госпожа Диатара скоро совершенно забыла о дочери, предаваясь всем доступным супруге офицера и светской даме развлечениям. А госпожа Киатара, напротив, стала чаще бывать в поместье. Девочка очень радовалась приезду бабушки и могла часами сидеть с ней у огня, беседуя, вышивая или играя в настольные игры.

Прошло двадцать лет.

Однажды ярким осенним днем полыхнула роща, примыкающая к поместью Ассуаров. Когда испуганные слуги залили водой круг из пылающих деревьев, оказалось, что внутри него лежат госпожа Киатара и юная Амирана. Женщинам помогли подняться и слуги проводили их в дом. Вызов врача не понадобился, и скоро о происшествии перестали говорить. Вот только Амирана, ставшая к этому времени взрослой девушкой, не могла этого забыть.

Дочь и внучка влиятельных людей, она выросла в отдалении от семьи. Только няня и бабушка холили и лелеяли ее. Родителей девушка видела редко, в основном на светских приемах. Через десять лет после рождения Амираны госпожа Диатара вернулась в дом мужа. У них родился желанный и любимый сын. О рыжей дочери супруги старались не вспоминать.

В день двадцатилетия бабушка привела внучку в рощу и рассказала, почему мать и отец не любят ее:

- Ты похожа на мужчину, которого я когда-то полюбила, - грустно говорила хрупкая седовласая дама, опираясь на вычурную трость, - он был полон жизни, огня, страсти! С ним я чувствовала себя живой. Когда он ушел, у меня осталась твоя мать.

Глаза девушки удивленно расширились, она и не подозревала, что у семьи есть такие тайны!

- Да, - бабуля светло улыбнулась, - я очень боялась, что Диатара будет рыжей и высокой, как Жар, но ее трудности достались тебе, Искорка.

У Амираны перехватило дыхание – в детстве бабушка часто называла ее так, а потом, когда девочку отправили в закрытую школу для юных леди, это прозвище забылось.

- Но бабушка! – на глаза девушки сами собой наворачивались слезы. - Почему ты рассказала мне это только сейчас?

- Прости, девочка, - в голосе дамы слышалось искреннее сожаление, - я поклялась Жару, что расскажу об этом рыжему потомку не раньше, чем ему исполнится двадцать лет.

- Но почему? Почему? – Амиране не хватало воздуха, кончики распущенных по плечам волос затрещали от разрядов электричества.

- Потому что Жар был единственным в мире мужчиной-саламандрой, - горько улыбнувшись ответила госпожа Киатара.

- Что? Мужчина-саламандр? Или саламандра? Но их же не бывает!

- Не бывает, но отцом Жара стал огненный дракон, поэтому он родился мальчиком и до двадцати лет не подозревал о своем даре.

Госпожа Киатара прошлась по тропинке и продолжила:

- Искорка, я не знаю, как это получилось, но  ты саламандра. Здоровая саламандра. Болезнь которая сгубила твоих предков передавалась по материнской линии. В двадцать лет у тебя должен проснуться дар...

Амирана получила отличное образование, она много знала об окружающем ее мире и…как оказалось, ничего не знала о себе! Взмахнув руками, девушка собиралась лишь высказать свое раздражение, но с ладоней сорвались пучки искр, а потом целые языки огня. Сухие листья под ногами бабушки и внучки затлели, а следом занялись низкие кустарники и деревья. Любой жест вызывал новую вспышку.

Стоя в кольце огня, Амирана горько плакала и кричала:

- Почему? Ба-буш-ка! По-че-му-у  я?!

А пламя все разгоралось, стремясь пожрать то, что ему так щедро предлагали. Испуганная госпожа Киатара тщилась успокоить внучку, но каждое ее слово буквально подливало масла в огонь. Вся боль  накопленная нелюбимой родителями девочкой выплескивалась яростными вспышками. Бешеное гудение пламени унимало ее сердечную боль, и она позволяла ему разгуляться.

Удивительно, но жаркое пламя не касалось ни бабушки, ни внучки, даже удушливый дым относило ветром. Женщины не горели, но и разговаривать не могли – истерика юной госпожи только усиливалась. Неизвестно, чем бы закончилась инициация саламандры, но, к счастью, в поместье было много народа. Садовники вовремя заметили пожар и сумели погасить пламя.

Когда огненное кольцо разомкнулось, открывая уцелевших женщин, по толпе зевак пронесся вздох удивления. Не разговаривая ни с кем, Амирана, пошатываясь, ушла в свою комнату, оставив госпожу Киатару объяснять сбежавшимся людям все случившееся. Старая госпожа коротко велела навести порядок и проводить ее в комнаты. Служащие почтительно повиновались – расспрашивать властную хозяйку никто не посмел.

Ночь Амираны прошла страшно – в комнате юной госпожи постоянно что-то искрило, тлело и вспыхивало. Ей не удавалось ничего взять в руки, даже стакан с водой просто лопнул от резкой смены температур. Устав ликвидировать последствия собственной неуравновешенности, девушка сползла на пол и заплакала. Только теперь она оценила нечаянный дар неведомого ей деда. Внутри бушевал огонь, временами вырываясь наружу за новым куском пищи. Неужели она станет изгоем, не имея возможности совладать со своим даром?

Но стоило чумазой, уставшей до кругов перед глазам девушке заплакать, какие-то внутренние струны расправились и возгорания в комнате прекратились. Посидев несколько минут без очередной вспышки на ковре, Амирана безмерно удивилась. Покрутила головой, потрогала остатки мебели и пола, потом подняла ладонь, одним прикосновением которой она спалила в прах старинный комод со всем содержимым, и на белоснежной коже заплясал ровный язычок пламени.

Едва девушка подумала о родителях, как язычок подрос и зафыркал, плюясь искрами. Мысли о бабушке превратили пламя в танцующий факел, а мысли о разгроме в комнате заставили огонек прижаться к ладони, виновато шипя. Что ж, сомнений не оставалось: Амирана –  саламандра, и, кажется, теперь она способна управлять огнем, который живет в ней.

Тяжело вздохнув, измученная девушка еще раз оглядела разгромленную комнату и поняла, что это, пожалуй, символично – разобравшись, почему родители не любят ее, она практически сожгла мост, ведущий к ним. Поиграв огнем еще немного, Амирана отправилась в ванную комнату. Стоило привести себя в порядок и увидеться с бабушкой.

Разговор принес облегчение обоим женщинам – госпожа Киатара убедилась, что внучка жива и вменяема, а юная саламандра поняла, чего хочет в этой жизни.

- Я никогда не пыталась искать Жара, - призналась госпожа Киатара, - он подарил мне желанное дитя, но мы были слишком разными. Бродяга и приличная женщина из уважаемой семьи, - она пожала плечами, словно это все объясняло.        

Как ни странно, Амирана ее поняла. В закрытой школе ей тоже прививали особенное отношение к себе.  

- Потомки уважаемых родов  несомненно должны внешностью и поведением  отличаться   от всех остальных, - твердила классная дама выводя девочек на прогулку в общественный сад.                             

Поутру девушка собрала небольшой саквояж, чеки, подаренные на двадцатилетие родственниками, и уехала в город. Благоразумия юной саламандре хватило на то, чтобы взять у бабушки ключи от скромной квартирки, расположенной в районе кампусов.

Амирана хотела научиться управлять своим даром, но для этого нужны были знания. День за днем она обходила городские библиотеки, сдувала пыль со старинных фолиантов и свитков в поисках данных об огненном волшебстве разных видов. Окружающие были уверены, что юная госпожа пишет диссертацию о саламандрах и восхищались ее настойчивостью, трудолюбием и веселым нравом.

Прошло время. Амирана вполне освоилась в кругу студенческой молодежи, научилась скрывать свою суть и виртуозно сдерживать порывы спалить что-нибудь, если кто-то наступал ей на ногу. Конечно, для сложных действий с пламенем ей не доставало знаний и опыта, но огонь был ее стихией, ее душой и сердцем… Неприятности начались неожиданно. В один из жарких июльских дней с Амираной связалась бабушка:

- Искорка, родители хотят поговорить с тобой.

- О чем, бабушка? – юная саламандра безмерно удивилась родительскому интересу.

Леди Киатара тяжело вздохнула:

- Они нашли тебе жениха, девочка.

- Что? – у Амираны непроизвольно заплясали языки пламени в волосах.

- Твои родители решили, что тебе пора выйти замуж, - неловко улыбнулась бабушка, - Диатара считает, что ты должна успеть составить хорошую партию, прежде чем превратишься в старую деву.

Внутри Амираны все вскипело, но хорошее воспитание удержало ее в рамках приличий:

- Бабушка, ты можешь им передать, что замужество меня не интересует.

- Боюсь, что нет, - госпожа Киатара пожала плечами, как бы говоря: «Ты же знаешь свою мать».

К сожалению, Амирана тоже неплохо изучила свою родительницу. Светский лоск  госпожи Диатары моментально испарялся, стоило кому-нибудь наступить ей на платье или облить светлые воздушные юбки красным вином. А еще у саламандры не было профессии или источника дохода, как у более самостоятельных девушек, живущих в кампусе. Школа для юных леди, умение печь пироги и следить за работой слуг, да изученные тридцать томов огненных заклинаний - вот и все, что было у нее за душой. Такая ситуация заставляла прислушиваться к требованиям родителей.

- Хорошо, бабушка, - Амирана поморщилась, но выдержала ровный тон, -  я смогу приехать к тебе в поместье послезавтра. Сообщи родителям, что я готова к разговору.

Госпожа Киатара благодарно кивнула внучке и отключилась, не желая видеть, как начнут обугливаться шторы. 

Амирана

Амиране стало жаль его. Благополучный мальчик, привыкший получать все довольно легко и просто, пожелал чего-то неясного ему самому, а теперь терзался тем, что сделал. Потаено вздохнув, она положила ладонь на слегка колючую щеку дракона:

-  Это было недолго, Алайн, Тео полечил меня. Я рада, что ты удержал своего дракона.

- Прости меня!  -  мужчина стянул плотную ткань так, что Ами тихонько пискнула.  Алайн тотчас ослабил полотенце и спросил: Ты сильно обижаешься на меня?

- Я не обижаюсь, я знаю, что у тебя не было другого выхода, - прикусив губу, сказала девушка, - но мое тело все еще помнит боль, - честно добавила саламандра. - Пойдем к Тео, я ужасно хочу есть! – сказала она, намереваясь увести дракона с этой скользкой темы.

Но не успела сделать и пары шагов, как ее снова подняли на руки:

- Ты босиком, - Алайнарус прижался лбом к виску Амираны и выдохнул: - спасибо! Я боялся, что ты не захочешь видеть меня рядом, не то что касаться.

Девушка подняла его лицо и легонько коснулась губами губ:

- Если бы ты не попросил прощения, ты бы меня больше не увидел.

- Спасибо! – еще раз шепнул дракон и понес ее  к столу.

Тео поджидал их, даже не прикоснувшись к накрытым блюдам. Увидев, что Алайн несет Амирану и девушка не возражает, бронзовый расслабился и даже улыбнулся, ему не хотелось конфликтовать с другом. Воздушный дракон поставил девушку на ковер возле стола, и спросил:

- Наденешь платье?

- Да, - Мира уже заметила знакомую ткань на спинке.

Одевали ее в четыре руки – Алайн держал платье над головой, а Тео снимал полотенце. Один миг  Амирана вновь одета, а мокрая ткань отброшена в сторону. Потом они все вместе отдали дань великолепно приготовленному завтраку. Правда Алйн ел мало, зато постоянно подкладывал вкусные кусочки в тарелку саламандры.

 А еще за столом Амирана заметила, что на Тео уже нет браслетов. Она удивленно погладила запястье мужчины и он без слов понял ее вопрос:

- Я снял их сразу, как только ты согласилась.

Глаза девушки стали невероятно большими от изумления:

- Но как ты удержал своего дракона?

Бронзовый пожал плечами:

- Просто пообещал ему , что если он будет сидеть тихо, маленькая ящерка снова придет погреться на его морде.

Мира покраснела:

- Неужели ему так понравилось?

- Конечно коготки у твоей красавицы ого-го, - улыбнулся мужчина, -  но мне нравится.

- Мазохист, - пробурчал Алайн, -  я же помню, какие там были царапины!

- А ты не завидуй! – Тео показал ворчащему воздушнику язык.

 Амирана засмеялась – на миг показалось, что драконы поменялись характерами, но девушка понимала, что эти перемены вызваны стрессом, а потому они ненадолго.

- Что мы делаем дальше? - спросила она, помешивая ложечкой растаявшее мороженое.

- Вообще, эти пещеры предоставлены нам на три дня, - осторожно ответил Тео, - в клубе нас раньше не ждут.

Девушка чуть было в запальчивости не сказала «чем же тут три дня заниматься»? Но вовремя прикусила язычок. Мужчины точно знали, чем бы они хотели заниматься тут, а вот самой Амиране хотелось…

- А я могу поехать к бабушке? – спросила саламандра, твердо глядя на драконов.

Она недавно получила из поместья несколько  амулетов, изготовленных полудворфом и знала, что  в Ассуар-холле все готово к ее приезду в любой момент.

Мужчины переглянулись.

- Можешь, - ответил Тео, - но мы должны всюду ездить с тобой, это может компенсировать твое отсутствие в клубе.

- Тогда я хочу домой! – сказала Амирана и, вспомнив уроки наставниц, просительно улыбнулась.

- Хорошо, - Тео успокаивающе поднял руки, - нужно предупредить клуб, тепло одеться и можем лететь.

Саламандра тут же вскочила, нетерпеливо притопывая  босой ногой. Мужчины же обсуждали детали. В итоге договорились, что звонить будет Тео. Поэтому Алайну осталась доставка Амираны до ширм, за которыми осталась их верхняя одежда. Дракон шагнул вперед, намереваясь взять саламандру на руки, но Мира отпрянула и сдержанным тоном сообщила, что в состоянии дойти сама. Алайну ничего не оставалось, как моментально вернуться в шатер за тапочками. Вот за это девушка его искренне поблагодарила.

Они спустились вниз, по шершавым каменным ступеням и разошлись за стеклянные ширмы. Амирана со странным чувством надела белье, теплые штаны, сапоги и колет, накинула на плечи плащ. На миг возникло ощущение, что эти вещи принадлежат другой девушке, более юной и наивной, но саламандра взяла себя в руки, поправила прическу и вышла к драконам.

Алайн уже ждал ее, а Тео еще что-то говорил в магофон.

- Мира, - воздушный дракон был серьезен, - ты позволишь мне отвезти тебя к бабушке?

Девушка опустила глаза. Теодорусу она доверяла больше.  Алайн все понял без слов и отошел с тяжелым вздохом. Бронзовый закончил разговор и двинулся к выходу. Гуськом они вышли на расчищенную площадку. Мира любовалась сияющим снегом, пока Тео надевал сбрую и менял облик. Потом Алайн посадил ее на спину другу, закрепил ремни, заглянул на прощание в лицо и отошел.

Драконы слажено взмыли в воздух и покружив над горами двинулись к югу.

 Обняв дракона за сильную шею, девушка впала в состояние безвременья. Она не спала, но и любоваться видом у нее не было душевных сил. Когда бронзовый пошел на снижение, она все же очнулась и огляделась. Знакомый с детства вид – рощи, поля, луга, дом, окруженный небольшим парком.

Драконы приземлились на широкой площадке перед домом. Алайн тотчас сменил облик и помог саламандре соскользнуть на выложенную камнем землю. Не успела девушка привыкнуть к твердой поверхности под ногами, как дверь дома распахнулась выпуская на прохладный весенний воздух госпожу Ассуар:

- Искорка! – пожилая леди легко сбежала с крыльца и кинулась обнимать внучку.

- Бабушка! – саламандра расплакалась, вдохнув привычный родной запах лаванды.

Правда бабулина шаль отчего-то пахла еще лавровишневой водой, но это такие мелочи! Обнявшись, женщины медленно пошли к дому. Когда госпожа Ассуар обернулась на драконов, Мира вспомнила про друзей и сказала:

- Бабуль, лорды поживут у нас около месяца? Найдутся для них комнаты?

- Конечно, милая, не волнуйся, гостевое крыло уже привели в порядок, - ответила пожилая дама, давая знак дворецкому, застывшему у двери.

- Замечательно! – Амирана обрадовалась тому, что не приходится ничего объяснять.

Бабушка проводила ее в большую красивую спальню, окна которой выходили в сад:

- Твою комнату тоже отремонтировали, Искорка, но там пока нет мебели.  Я подумала, что  эта комната тебе тоже понравится.

- Спасибо, бабуль, - Мира старательно отводила глаза от великолепной кровати королевских размеров.

- Хочешь обедать? Или отдохнешь? – госпожа Ассуар видела, что внучка нервничает, и старалась ее отвлечь.

- Мы ели, - начала было Амирана, но ее живот голодно заурчал, - но видимо пора поесть еще.

- Хорошо, сейчас распоряжусь, - бабушка еще раз обняла внучку, - полагаю, лорды предпочитают мясо?

- Да, - Мира несмело улыбнулась и сообразила: - бабуль, я тут без одежды совсем, халат одолжишь?

- Конечно. Умывайся и спускайся в столовую, вечером занесу.

Саламандра иррационально порадовалась, что лишней прислуги в доме никогда не держали. Даже дворецкому приходилось совмещать несколько должностей, а уж камеристки у них и вовсе не водилось. Меньше глаз, меньше ушей, меньше ядовитых языков обсуждающих необычное возвращение молодой хозяйки.

Обойдя светлую уютную комнату, Амирана в очередной раз восхитилась бабулиным умением сделать все красиво, достойно и с большим вкусом. Абрикосовый шелк стен отлично сочетался с более темным цветом портьер. Легкие газовые драпировки смягчали тяжесть складок и высоту потолков. Камин из светлого мрамора отделанный начищенной медью блестел и сверкал, дрова ждали только спички, а на прикроватном столике стоял кувшин с водой и несколько стаканов.

Умывшись с дороги Мира вышла из комнаты и дошла до столовой. Драконы уже сидели за столом в компании госпожи Ассуар и лорда Сильверстоуна. Девушка удивилась, но вежливо поздоровалась и присела на свободный стул. Большой овальный стол был накрыт в драконьих традициях – столовое серебро, тяжелые блюда полные мяса,  много соусников с острыми подливами. Возле госпожи Ассуар скромно стояла супница с  куриным супом, и блюдо с паровыми тефтельками.

Саламандра искренне собиралась отведать любимого супчика по семейному рецепту, но вместо этого почему-то выбрала огромный стейк с маринованными овощами и огненным соусом из паприки и чили.  Лорд Сильверстоун любезно улыбнулся и предложил к этому совершенно не девичьему блюду бокал красного:

- Попробуйте мисс, отлично восстанавливает силы!

- Благодарю вас, лорд, - суховато ответила Мира.

Она конечно понимала, что многопрадед в курсе произошедшего, но почему-то намеки воспринимались болезненно. Впрочем, мясо оказалось вкусным, вино сладким, а соус острым, так что обедала девушка с большим удовольствием. После трапезы госпожа Ассуар предложила всем перебраться на вновь отстроенную веранду, еще пахнущую свежей сосной и морилкой. Дворецкий принес чай, кофе, мороженое и несколько видов сладкой выпечки. Гости устроились в удобных плетеных креслах и с удовольствием принялись за угощение.

Хозяйка дома выбрала воздушное безе с нежным ягодным кремом, лорд Сильверстоун предпочел брауни, посыпанный ореховой крошкой, а саламандра, вместе с молодыми лордами, дружно выбрала мороженое.  Безразлично глядя в пространство они полили его шоколадным сиропом, посыпали орехами, добавили мед и  ломтики груши, а потом так же синхронно съели, глядя в закат.

Госпожа Ассуар наблюдала за этим с недоумением и легким опасением, а серебряный лорд потихоньку хихикал и прикидывал, с кем можно заключить пари на пополнение семьи в самое ближайшее время.

Посиделки закончились, когда стемнело. Первым поднялся лорд Сильверстоун:

- Ладно молодежь, сильно не шумите, мы, старики уже отдыхать, - и церемонно подал руку госпоже Ассуар.

Пожилая дама вспыхнула румянцем, но руку лорду подала твердо. Саламандра удивленно смотрела на бабушку, но когда дракон недвусмысленным жестом прижал к себе хрупкую женскую фигуру, она вспыхнула и отвернулась. Что ж, бабуля давно вдова и может себе позволить увлечься сиятельным лордом. Вот только жизнь человека против долголетия дракона похожа на жизнь мотылька-однодневки.

Между тем драконы переглядывались и мялись, не торопясь уходить в отведенные им комнаты. Наконец Тео решился:

- Ами, мне нужно тебе кое-что сказать…

- Слушаю, - у саламандры разболелась голова, но воспитание работало как часы.

- Пока ты живешь здесь, один из нас должен спать в твоей кровати.

- Что? – Амирана выпрямилась и ее глаза нехорошо засверкали.

- Это не то, что ты подумала, сразу пошел на попятный дракон, - просто наша магия должна быть рядом,  это условие прописано в контракте!

Мира была готова побиться головой о стену. Ну почему она не прочитала контракт внимательно? Почему не обратила внимания на пункты, следующие после ночи зачатия? Да потому, что была уверена, что этого не случится, честно признала она сама себе.

- Так вы должны спать рядом вместе, или по очереди? – уточнила она, потирая ноющий висок.

- Лучше бы вместе, но сначала можно по очереди, - признал Тео, - и пожалуйста, днем не избегай нас. Мы постараемся не давить, но мы должны знать, как ты себя чувствуешь.

- Голова болит, - буркнула саламандра, бессильно закрывая глаза.

Бронзовый дракон тотчас подошел и, спросив разрешения, положил ей на горячий лоб большую прохладную руку. Стало легче.

- Тебе лучше прилечь, - сказал маг жизни, -  кровоток плохой.