Отрывок из книги «Крипто. Чужое наследие (#2)»

 

Пролог

 

Неповоротливые туши промышленных экскаваторов тяжело ворочались в карьере, выбирая грунт под закладку фундаментов для первого долинного купола Скифии. Гигантские ковши выворачивали тяжёлые пласты грунта, насосы работали не переставая, откачивая начавшие просачиваться в карьер грунтовые воды и сбрасывая её в резервуар опреснителя. Вода – большая ценность, просто гигантская, и именно она послужила причиной того, что строительство было решено начать именно в этом, со всех остальных точек зрения неудобном месте. Колония на Скифии развивалась и её расширение ставило перед людьми новые задачи и усложняло старые. В частности снабжение населения продовольствием. Строительство собственной биофабрики, расширение площади гидропонных ферм требовало очень больших дополнительных массивов воды, которую на плато просто негде было взять. Пришлось спускаться вниз.

От глинистого массива отвалился ещё один пласт и Васья (с ударением на последний слог - что поделать, заимствованные имена неизбежно переделываются и приспосабливаются к языку), рефлекторно дёрнувшись, нажал клавишу "стоп". Умная техника, которой, для выполнения простейших задач не требовалось руководство человека, замерла в нелепых позах, слово танцоры посреди прерванного танца. Васья прищурился и даже шею вытянул, пытаясь рассмотреть, что же там такое мелькнуло в очередном отвале. Потом вспомнил, где находится, сплюнул и приблизил изображение.

Не показалось. В последнем вывороченном пласте определённо что-то было, что-то непонятное, радужно переливающееся на солнце, что-то, чего судя по прикидкам геологов, здесь быть не должно. Новый, до сих пор не описанный минерал? Такое вполне могло быть. Недра планеты изучены на такой ничтожный процент, что даже просто копнув грунт лопатой можно было найти что-нибудь новенькое, до сих пор не попадавшееся, а иногда и довольно ценное. И ещё не забылся случай, когда группа молодёжи, выехавшая «на природу» с надувной палаткой прямо под своим временным жилищем обнаружила гнездо скифских рубинов. Это они когда лагерь сворачивали, полезли проверять, что же такое им чуть дно палатки не пропороло.

Может, и Васья повезло?

Спуститься в карьер он не смог – как на зло не захватил с собой комплект индивидуальной атмосферной защиты, но переключился на камеры бульдозера и постарался подъехать и заснять находку с наиболее близкого, из возможных, ракурса. Руки от охватившего его азарта подрагивали и навестись в фокус получилось не сразу. Что за чёрт? На снимке не было никаких камней, чьи сияющие грани уже виделись в воображении Васья, ничего похожего, просто какое-то волокнистое вещество. Серое, блёклое, наверное, просто свет так удачно упал. Может, действительно новый минерал? А вдруг ещё и полезный? Ну или хотя бы неизвестный и будет что своим именем назвать?

С находкой всё-таки не повезло. Но об этом он узнал только когда вернулся в контору и предоставил начальству результаты своей работы, после того, как документы ушли куда-то «наверх» и вернулись уже с грифом «секретно». Работы в карьере моментально были свёрнуты, вокруг него поставлен охранный периметр, внутри которого принялись копошиться незнакомые люди. Самому же Васья перепала благодарность в приказе по фирме и даже без премии (начальство не любит, когда из-за внезапного прекращения проекта предприятие попадает на хорошие деньги и инициаторов этого безобразия обычно не поощряет), и даже узнать что же такое эта его находка не удалось.

Мраком покрытая тайна.

 

1

 

Мартина

Самое фиговое в работе, это когда в ней образуется застой. Берусь утверждать это с полной ответственностью. И ладно бы если бы это означало внеочередной выходной, так нет же, тебя всё равно пытаются занять, но какой-то фигнёй, имеющей к твоей основной работе опосредованное отношение. Артефактов, реквизированных у злоумышленников пытавшихся меня похитить, расшифровкой надписей на которых я и занималась, хватило денька на три и Артур Иванович уже начал прикидывать, чем бы условно полезным меня занять, но тут меня спешно вызвали в администрацию курорта – по мою душу прибыл какой-то дядечка, с которым мне обязательно нужно будет встретиться.

- Это ещё кто такой? – я ткнула комм с сообщением под нос Олафу. Мой друг, а с недавнего времени напарник и всё-всё-всё, развернул к себе мою руку, так, чтобы удобнее было читать.

- Александр Александрович Александров. Это наш штатный психолог, ничего, съезди, поболтай с дедушкой, тебе всё равно рано или поздно пришлось бы через него проходить.

- Зачем это? – протянула я с опаской.

- Ничего такого, - он ободряюще осторожно приобнял меня за плечи. – Составит твой психопрофиль, которым будет пользоваться начальство, решая, какое задание тебе лучше всего поручить и в каком режиме ты будешь наиболее эффективно работать. В личное он не полезет, не беспокойся, если сама, конечно, не попросишь.

- А сам-то ты его проходил? И с какими результатами? – мне вдруг стало жутко любопытно.

- А как же, все через него проходят. И по итогам тестирования я стал сотрудником ТехноАрт, выезжающим на краткие разовые миссии.

- Гм? И с какой стороны это тебя характеризует?

Олаф указательным пальцем разгладил образовавшуюся между моими бровями морщинку и очень интимно шепнул прямо в ухо:

- А вот в моём характере придётся разбираться совершенно самостоятельно, не рассчитывая на подсказки профессионалов.

И, ободряюще хлопнув меня по плечу, удалился в сторону проходной. Я его своими проблемами с Объекта выдернула, заставив прервать работу, а её у него, в отличие от меня, было завались.

Да и не очень-то и хотелось, подглядывать в его психопрофиль. Точнее, хотелось бы, но не очень, с моей стороны это не более чем мимолётное любопытство. Намного интереснее мне было бы узнать что-то новенькое о себе. И с какой стороны меня это характеризует? Я эгоистка?

Я точно эгоистка, потому как опять забыла покормить своего зверя. Енота, которого я потребовала отловить на безлюдном и, что намного важнее, безжизненном острове, мне же и вручили. Официально, с горой подписанных бумаг и прочей волокиты. Так что я теперь являюсь официальной зверовладелицей и даже «потерять» его не могу, ибо спросят с меня за него обязательно. Что у меня со временем? Запрос на перелёт до Парадиза я отправила и пока дежурная смена пилотов готовит технику, у меня есть время проведать своё живое имущество, вольер для которого выгородили рядом со столовой.

Ух, зря я опасалась, что мой енот тут голодает – еды у него была навалена целая горка и прямо сейчас Леночка сквозь прутья решётки просовывала ещё какое-то лакомство, пытаясь соблазнить им разожравшегося привереду.

- Чем желудок зверю портишь? – подкралась я к ней со спины и таки напугала.

- Да вот, - она застенчиво продемонстрировала пакет с поп-корном, куда я немедленно запустила свою руку.

- Солёненькие и вроде бы ещё даже тёплые. Откуда?

- Марта Васильевна жарит. Слышишь какая канонада на кухне стоит?

Я конечно же слышала, но посчитала, что это промышленных размеров холодильник вышел из строя, ну или что-то в этом роде. И вообще, до сих пор считала, что для производства воздушной кукурузы нужен какой-то специальный сложный агрегат. Надо будет полюбопытствовать, как наша повариха со всем справляется.

- Это нам такой десерт сегодня перепадёт? А кое-кому уже и перепал, да он от него нос воротит.

Я посмотрела на пушистого бандита в маске, который заинтересовался едой только после того, как люди перестали обращать на него внимание, зато сами аппетитно захрустели.

- Так ты не в претензии? - Леночка красноречивым жестом встряхнула шуршащий пакет.

- Ничуть. Особенно если учесть, что сама я хорошо если раз в день вспоминаю, что его кормить надо. Вообще, не представляю, что я дальше с питомцем делать буду, после того, как моя работа на Улиссе закончится, - решила я поделиться наболевшим. - Тащить его на Землю, в мою крошечную квартирку? Или, хуже того, на Скифию? Олаф, правда предлагал передать енота в их ведомство, у них вроде бы дрессируют всякое мелкое зверьё для служебных целей, но мне эта идея не понравилась. Мало того, что поймали, в клетку заперли, так ещё и работать заставят.

Это не говоря уж о том, что я даже цветы не решаюсь завести – уморить боюсь, а тут целый зверь и довольно крупный притом.

- А просто выпустить? - предложила не менее жалостливая Леночка.

- А документы? Как я потом объясню этот мой поступок?

- А тогда… Подари его, - осенила её идея.

- Кому?

- Да кому угодно, думаю, никто из наших не откажется, можешь даже мне.

- А так можно? – попробовала я прощупать почву. - А документы?

- Дарственную оформи и все дела.

Ага. Это похоже на решение проблемы. Это похоже на решение, которое устроит всех, включая меня. И, инициатива наказуема, я как раз собираюсь в центр, где наверняка можно будет найти юриста и сделать дарственную на Леночку. Вот прямо сегодня.

 

Олаф

Я проводил взглядом поднявшийся в небо лёгкий самолётик – у Марты как всегда слово не расходилось с делом, решила лететь – и уже фьють, и нет её.

Теперь, с тех пор как исследование Улисских аномалий взяли под свою эгиду Внешние Военно-Космические Войска, рядом с нашей базой постоянно дежурит хоть одна единица воздушного транспорта и с этим, туристической компании, во владении которой находится эта планета, повезло и повезло весьма своевременно. Как раз недавно против «Мегатур Стар» некие неравнодушные граждане подали судебный иск, по поводу того, что Улисс по закону является зоной повышенной экологической чистоты, а нехорошие хозяева территории в самолётах используют вредное горючее топливо. До нас, правда, докатились только отголоски скандала в прессе, но могу себе представить, во что бы оно вылилось, если бы ВВКВ не помахали договором и сотрудничестве и не прикрыли туристов «особой надобностью» скоростных перемещений.

- Замечтался? – хлопнул меня по плечу проходивший мимо Сергуня - наш штатный гений от математики. А я поймал себя на том, что до сих пор так и стою, пялюсь в небо, хотя и след от улетевшего самолётика уже развеялся.

- Задумался.

- О чём, если не секрет?

С тех пор, как выяснилось, что я не просто технарь, а лейтенант технической службы ВВКВ, к моим словам, как к мнению признанного специалиста, стали прислушиваться с особым вниманием.  Научная группа. А вот с охраной объекта, «проворонившей» меня и технической группой, находившейся у меня в подчинении, отношения стали напряжёнными. Хорошо ещё удалось сделать вид, что моей основной задачей было присматривать за Мартой, а не за ними всеми, а то, чувствую, дело могло бы закончиться тотальным игнором.

- О личном.

А личное у меня – это Мартина и только она. Страшно представить, сколько места за короткое время может занять в твоей жизни человек, совсем ещё недавно незнакомый. И это я ещё стараюсь не форсировать развитие наших с нею взаимоотношений – на неё и так за последние дни многое свалилось, и хоть Марта до сих пор демонстрировала поразительную психическую устойчивость, давить на неё я не решаюсь. Так и нервного срыва можно дождаться.

- А я-то надеялся, - разочарованно протянул Сергуня. - Что, совсем никакой идейки не подкинешь? Вы же вроде бы только что закончили топографию вторичных и третичных структур лабиринта.

Речь идёт о разветвлённой системе ходов, накрученных на основную спираль-лабиринт постройки Чужих, человеку в них не пробраться, а вот собаке или кошке (а то и букашке) – в самый раз. Ну или, как в нашем случае, роботизированным их заменителям. И мы действительно только вчера с Маней Сергеевной закончили их прорисовку.

- А что ты от меня хочешь? Картинку мы тебе сделали, трёхмерную, разворачивай в любых плоскостях, а вот построение математической модели уже за тобой, - попробовал отбрехаться я.

- Я в курсе, что там за мной числится, - с неистребимым добродушием возразил Сергуня. – Мне интересно, что у вас там обо всём об этом думают.

- У нас там столько всего думают, - я театральным жестом взялся за голову. – Но я не теоретик, я практик и в большинстве случаев вязну на втором абзаце обоснования гипотез. А чисто эстетически мне больше всего близка версия, что здесь имеет место быть эффект лабиринта. По аналогии с до сих пор до конца неразгаданным «эффектом пирамиды».

- То есть, что именно форма сооружения имеет определяющее значение? - возник у меня за спиной Лихтенберг – научный руководитель нашей миссии. Я давно начал замечать, что у него прямо таки талант появляться там, где ведутся самые интересные дискуссии. – А это занятная идея и, возможно, не лишённая здравого зерна.

И увёл Сергуню куда-то в сторону виднеющегося зева – входа в лабиринт. За что честь ему и хвала, а то этот гений доморощенный точно попробовал бы отжать из меня ещё что-нибудь. А я уже замаялся скрипеть мозгами на тему: чем можно поделиться, а что информация особой секретности. Насколько, оказывается, было легче, когда я шифровался, и секретным было абсолютно всё, что я знаю. Счастья своего я тогда не понимал.

 

Мартина

Александр Александрович Александров (вот ведь, ещё один человек, над которым, давая имя, поиздевались родители) оказался сухоньким старичком весьма преклонных лет. Весьма-весьма. Мне так и казалось, что тронь только его пергаментную кожу, и он пеплом рассыплется, даже становилось непонятно, как же он так на межзвёздный перелёт решился. Похоже, видимость обманчива.

- И о чём таком, деточка вы только что подумали? – хитро сощурились выцветшие от времени глазки. Ага, психоанализ, похоже, начался. Ну что же, будем играть по правилам.

- Видимость обманчива, - послушно ухватила я за хвост последнюю мысль.

- Ага, вот с этого, пожалуй, и начнём.

Свою первую фразу, я повторила ещё раз, выползая на полусогнутых из кабинета, который нам выделили под разговор. И вроде бы никаких дурацких и утомительных тестов, всего лишь двухчасовая доверительная беседа, а вымоталась я… даже не знаю с чем сравнить. Зато на дедушке-психологе наш тет-а-тет особо не отразился – я уходила, а он увлечённо крутил в пальцах карандаш, принимаясь за, собственно, анализ.

И куда бы мне теперь податься? Возвращаться на остров, на котором и так проторчала всю предыдущую неделю – не хотелось. Парадиз предоставляет массу возможностей для того, чтобы не заскучать, но идти развлекаться без Олафа меня не тянуло. Дверь в кабинет, который я только что покинула, приоткрылась и, показавшийся в проёме Александр Александрович посоветовал:

- А ещё, если у вас, конечно, есть на это время, вы могли бы познакомиться с коллегами, они как раз сегодня прибыли на Улисс. Поправлять здоровье.

Коллеги? Я моментально взбодрилась. Те самые коллеги-Проводники, которые занимаются нашим ремеслом уже не по одному году и с которыми мне хотелось обменяться опытом? Конечно хочу познакомиться, а как же! И даже знаю, к кому обратиться за указанием маршрута – к Алисе. Помнится, именно моей институтской подружке обещали отдать работу по организации отдыха сотрудников ВВКВ и она точно должна знать, где их разместили.

- Ты свободна? – на вызов она отозвалась моментально, словно бы держала палец над кнопкой, ожидая пока я позвоню.

- Шутишь? Дел столько, что это просто оптимистическая трагедия какая-то! – и голос бодрый. Всё у неё хорошо и даже замечательно.

- А в гости к вам заглянуть можно?

- Тебе – точно можно, а как на счёт остальных я пока не знаю, до конца не разобралась. Меры безопасности здесь просто драконовские. Остров Старый Замок. Маршрут для тебя проложить?

- Сама справлюсь.

Что я маленькая, что ли? Вокруг меня и так в последнее время наблюдается переизбыток людей, готовых помочь, подсказать, сопроводить, составить компанию. Олаф утверждал, что это ненадолго, это после инцидента служба безопасности немного маньячит, но потом их попустит, ограничатся необходимым минимумом и мне только и оставалось, что надеяться на его опыт.

Ночью шёл дождь и марголитовые скалы, в тех местах, где их не успело подсушить солнце, были не только мокрыми, но и скользкими, как лёд. Хорошо, что я не только тапочки для купания, но и лёгкие кроссовки со специальным покрытием приобрела, а то бы пришлось ходить исключительно только по специальным дорожкам для туристов. Этот остров я знала, в основном благодаря архитектуре гостиничного комплекса, выдержанного в псевдосредневековом романтическом стиле. И я даже знала, почему моим будущим коллегам досталась такая роскошь - благодаря бассейнам, которые по системе труб наполнялись очищенной морской водой. В проекте было провести её ещё и в душевые, но это требовало времени (и, на мой взгляд с этой идеей они хватанули лишку).

Алиса ожидала меня у проходной – высокая, тоненькая в хорошо подогнанной форме дежурного администратора и с папкой благородного винного цвета в руках. И вместо новостей из личной жизни меня ожидала экскурсия на тему: «Как тут всё отлично устроено». Понятно, после нежданного повышения её на трудовые подвиги потянуло.

- Но если ты хотела прямо сейчас пообщаться именно с коллегами-переводчиками, то вряд ли получится, они все ещё спят, после переезда и перелёта, - сказала Алиса, когда мы уже почти подошли к комплексу жилых зданий.

- А кто здесь кроме них? – я почему-то, по наивности, считала, что весь этот остров отдан нам на откуп. Хотя, чего это я? Нас всего семеро, минус Гадков, минус тот, который из лабиринта в открытый космос шагнул, значит, не считая меня, остаётся всего четверо.

- Да много всякого люда из «внешников». Как там выразился наш главный менеджер? От холода космических станций отдыхает. Хотя подожди, вон там, одна из твоих коллег, кстати, единственная женщина, выползла досыпать возле бассейна.

На шезлонге, под широким пляжным зонтиком действительно виднелась фигурка, затянутая в ярко-бирюзовое бикини. Единственная женщина? Что-то я такое о ней слышала, вроде бы характер у неё не сахар в противоположность фамилии. А звали её… сейчас вспомню…

Между тем, мы приблизились на достаточное расстояние, чтобы женщина, которая на самом деле не спала, успела нас заметить и вопросительно приподняла голову. Вперёд выступила Алиса, как хозяйка территории:

- Есть какие-нибудь пожелания?

- Да, - лениво отозвалась женщина и прикрыла глаза. - Добавьте, пожалуйста в список безалкогольных напитков мятный чай.

- Мятный чай? – Алиса перекинула папку, которую раньше держала у груди на манер щита и что-то быстро в ней пометила. И так же, не отрываясь от своих записей, удалилась.

Я присела на соседний шезлонг.

- Хорошая девочка, - доброжелательно, но с оттенком высокомерного превосходства, произнесла моя коллега, провожая Алису взглядом.

- Это моя подруга, - заметила я сумрачно, заранее расставляя приоритеты, после чего представилась: - Мартина Винникова.

Переводчица внимательно на меня посмотрела и видимо что-то для себя решила. Что именно – не знаю, пусть я и сенсетив, но мыслей не читаю.

- Наша новая звёздочка? Я – Милена Милявская.

- Гм? Ну, после Александра Александровича Александрова я уже ничему не удивляюсь. Но страсть некоторых родителей давать своим детям имена чем оригинальней, тем лучше, я не понимаю.

Она засмеялась.

- Ну, родители мои здесь совершенно ни при чём, это я сама себе устроила, выйдя замуж за Андрея Милявского. А в девичестве у меня была фамилия – Ганкевич.

Непринуждённый разговор начался и был он действительно непринуждённым: Милена Милявская была заметно старше меня, лет на пятнадцать, но эта разница в возрасте совершенно не ощущалась. Она вела в беседе, непринуждённо переходя с одной темы на другую и искусно обходя профессиональные вопросы, больше расспрашивая, чем рассказывая, что для человека впервые прибывшего на новое место выглядело вполне естественно. Но кое-что интересное всё же проскочило:

- И раз у меня нет необходимости нервничать и злиться, - она вновь вытянулась на шезлонге в полный рост, ещё и руки за голову закинула, - то я собираюсь раствориться в благодушии до полного отказа мозгов. По крайней мере, до тех пор, пока Улисский проект не наберёт обороты.

- И как одно связано с другим? – не поняла я.

- Судя по тому, что ты знакома с доктором Александровым, тестирование ты уже прошла, - она опять повернулась на бок и вопросительно посмотрела на меня.

- Только что. И результаты мне пока неизвестны.

- А в результатах будет вывод, в каком психологическом состоянии ты работаешь с наибольшей отдачей. К примеру, мой Милявский лучше всего справляется, когда он счастлив: просыпаются творческие силы и вдохновение. А у меня наоборот, я с большей отдачей тружусь, когда у меня какие-то неприятности, у меня тогда начинает преобладать желание доказать всё и всем, чего бы мне это не стоило.

- Так вот откуда корни у такой, гхм, непростой репутации, - протянула я.

- Ну и это тоже, - Милявская расслабленно улыбнулась, - но на самом деле она появилась после скандала, который я закатила, когда поняла, что мною манипулируют.

- А это можно как-то понять?

- Это сложно не заметить! Что такое, когда на меня перед каждым большим проектом начинают валиться неприятности до тех пор, пока я не становлюсь злая и нервная? Но за себя можешь не опасаться: с тех самых пор, результаты тестирования перестали держать от нас в тайне. Их тебе и огласят и подскажут приёмы самонастройки.

Я особенно и не опасалась. Ещё в школе нам преподавали самоанализ и себя я знала неплохо, так что вполне могла предположить каковы будут результаты тестирования. Ничего настолько неудобного для жизни там быть не должно.

 

Я давно заметила, что такая вещь как плотность событий распределена по изнанке мироздания очень неравномерно. Проще всего этот эффект можно описать русской поговоркой: «то густо, то пусто». То одна сплошная рутина, то события начинают сыпаться как из рога изобилия все сразу и одновременно. Вот и сейчас, не успела я выбраться со Старого Замка, мне на комм, по закрытой линии пришло ещё одно предписание – сегодня прямо урожай на них. Согласно ему, мне следовало в кратчайшие сроки отправиться на Землю для завершения формальностей по принятию меня на работу в ВВКВ и регистрации как Проводника.

Нет, меня предупреждали, что подписанием договора в уютной тишине временного кабинета моего нового начальника формальности не закончатся, это было что-то вроде предварительного соглашения и сейчас, когда моя работа на «Мегатур Стар» закончилась (то есть время контракта ещё конечно не вышло, но обеспечить рабочим материалом они меня всё равно не могут) вроде бы самое время. Но неужели всех злодеев уже переловили, и за свою безопасность я могу больше не опасаться? Кого бы спросить? А пусть мои сомнения развеивает капитан Садыков, он же теперь моё непосредственное начальство. Не всё же Олафу одному за всю контору отдуваться, я его и так за последнее время задёргала вопросами.

- Безопасность? – капитан не только согласился меня принять, но мне даже ждать, пока он освободится не пришлось. – Это вопрос сложный и неоднозначный. Нет, разумеется, переловить всех злоумышленников, как действительных, так и потенциальных, невозможно. Как и нереально приставить охрану к каждому ценному сотруднику. Думаешь, твой Олаф менее ценный кадр? Да он столько всего знает о технологиях чужих, что директор любого конструкторского бюро не пожалеет за такого сотрудника правую руку отдать.

- И как же вы выходите из положения? – от масштабов проблемы, которую, слава Богу, не мне решать я слегка ошалела.

- Во-первых, это политика умолчания. Трепись поменьше, а лучше вообще ничего о своей работе не рассказывай. Ты – просто переводчик с чужанского, каких много. Понятно?

Я кивнула. Чего уж тут не понять.

- Во-вторых, за тобой всё равно будут наблюдать дистанционно. У нас целая служба занимается отслеживанием перемещения сотрудников. В-третьих, у тебя на комме стоит программка-маячок, и ещё несколько аналогичных устройств мы попрячем в твои вещи. Возражения есть?

Возражений у меня не было. Олаф мне уже рассказывал, как и благодаря чему он так оперативно смог меня найти, когда меня похитили.

- Ну и последнее: это не срочно, об этом я тебе предлагаю подумать на досуге. Нами разработана процедура вживления маячков. Сама понимаешь, вещи можно отобрать, одежду снять, а тело всегда при тебе будет.

- Это интересно. Но как на счёт подробностей? – я вопросительно склонила голову на бок. -Насколько технология надёжна? Возможно ли, что сигнал перехватят чужаки? Что ещё маячок показывает, кроме собственно местонахождения объекта? Надолго ли его хватает и часто ли нужно менять? И не случится ли так, что в случае чего постороннюю технику не просто будут с меня оббирать, но и вырезать из тела?

Я как представила себе это, так передёрнулась – воображение у меня всегда было будь здоров! По невозмутимой восточной физиономии моего начальника никаких эмоций прочесть было невозможно.

- Отвечаю в порядке важности: технология эта уникальна, при её создании были использованы наши наработки в исследовании наследия Чужих, на данный момент ни у кого ни на Земле, ни, тем более в колониях, нет ничего подобного и соответственно перехватить или сдублировать сигнал с маячка невозможно. И не будет возможно ещё лет пятьдесят как минимум, на наш с вами век точно хватит. Вживляют его один раз и на всю жизнь, для подзарядки он будет пользоваться ресурсами твоего собственного тела - в основном, глюкозой, извлекаемой из крови. Ставят его хирургическим путём, под общим наркозом и в какое именно место не скажут даже тебе самой. Из дополнительных функций только одна – в случае твоей смерти, он пошлёт сигнал и тоже отомрёт.

- Как-то это всё неожиданно и вдруг, - я нахмурилась: операция, да ещё под общим наркозом – это серьёзно. – Время «на подумать» у меня есть?

- И подумать, и почитать, доступ к внутренней информации тебе дадут после подписания всех бумаг на Земле. И в любом случае, подготовка маячка для каждого реципиента строго индивидуальна и дело это тоже небыстрое. Ну и напоследок: такой маячок стоит у меня, у Олафа и вообще у двух третей наших сотрудников – порасспрашивай. От себя могу сказать, что я его совершенно не чувствую и даже большую часть времени о нём не помню.

Ладно, почитаем, поспрашиваем, подумаем, хотя от мысли вставить себе в тело что-то чужеродное, мне было здорово не по себе.

- Так, а отправляться то мне когда?

Пока я думала, Садыков уже успел опустить глаза в какие-то бумаги, но ради ответа на мой вопрос, отвлёкся.

- Да можно прямо завтра – как раз идёт наш шаттл. Вот только Олафу придётся задержаться ещё на пару-тройку дней, кое-какие дела завершить. Он к тебе потом, на Земле присоединится.

 

2

 

Мартина

Я как-то очень легко отнеслась к тому, что короткий визит на Землю мне предстоит совершить без Олафа. А что такого? Я уже довольно давно взрослая и очень самостоятельная девочка и привыкла со всем справляться сама. Вот когда я впервые без родителей летела поступать в институт… тряслась как заячий хвостик, хотя упорно делала вид, что мне всё ни по чём.

Легко-то легко, но не успела миновать портал, ведущий в Солнечную систему, как начала ощущать некий избыток свободного пространства вокруг себя. Словно чего-то не хватает. Олафа нету. Мда, даже и не припомню, привыкала ли я так сильно хоть к кому-либо.

Впервые в жизни мне выпала возможность совершить перелёт люксовым рейсом, и разница была настолько существенная, что я не маялась во время перелёта, а почти наслаждалась им. Во-первых, обед. Он был очень приличным, не домашняя и даже не ресторанная еда, но сравнивать его с тем условно-съедобным пайком, который подают в эконом-классе было бы кощунством. Во-вторых кресло, которое, конечно, согласно правилам техники безопасности до полноценной лежанки не трансформировалось, но имело гораздо больше степеней свободы, и, что ещё важнее, подстраивалось под конкретное, лежащее в нём тело. Так что, во время перелёта я и поела со вкусом, и выспалась, и даже с командой успела пообщаться – отличные ребята оказались.

 

Откуда бы ты ни возвращалась, вещей при тебе всегда оказывается больше чем было, когда ты уезжала. В моём случае – намного. Во-первых, коллекция купальников. В море я лезла при любом удобном случае и тех двух, что я захватила с собой с Земли, мне не хватало – они, чаще всего, не успевали высохнуть, а натягивать на тело полумокрую ткань очень неприятно. Во-вторых, кучка сувениров на подарки друзьям и для себя – исключительно практичных и годных для повседневного использования. В-третьих, немаленький такой пакетик с дарами моря – в смысле с раковинами и обломками панцирей водных обитателей, подходящих для мелкого ручного творчества. И в-четвёртых – бутыль с водой, которая тоже немало весит.

Хорошо, что меня встречали.

Первой подскочила Катюша и освободила меня от того пакета, который был в-третьих. Вообще-то она старше меня чуть не в два раза и профессионал в хендмейде с более чем двадцатилетним стажем, просто к Катюше полные уважительные имена не пристают, да и друзья у неё, по большей части, мои ровесники. Зато теперь у меня будет сумочка ручной работы, декорированная Улисским природным материалом. Где-нибудь через полгода – год. Катюшка работает медленно, особенно если не на продажу, а для себя и для друзей. Пока общая концепция созреет, пока подходящие материалы подберутся и вообще настроение покреативить появится. Зато вещи у неё получаются исключительные.

Потом появились Мася и Вася, которые в моё отсутствие занимали мою квартиру. И дальше занимать будут, потому как это моё пребывание на Земле – явление эпизодическое. Они похватали мои пожитки, а бутыль с водой сунули в руки Женьке Першину – ещё одному моему как бы другу, с которым мы пару месяцев перед окончанием университета танцевали на грани романа, а потом вроде и не расстались, но встречаться стали намного реже. Увидеть его я не ожидала, не думала, что он увяжется за Масей и Васей – никого кроме них я в известность о своём прилёте не ставила. С ним я, честно говоря, не очень понимала, как себя вести и, спустив ситуацию на тормозах, взяла оптимистично-дружеский тон. Впрочем, с Женькой мы простились у подъезда, предварительно поблагодарив его за помощь. Его разочарованный взгляд я интерпретировала верно, но менять решение и звать к себе не стала – не в том я состоянии, чтобы с дороги гостей созывать.

Всё-таки хорошо, когда ты приезжаешь, и тебя встречают, намного лучше, чем возвращаться в пустую квартиру. Я не отказала себе в маленькой слабости: бросив у порога дорожные сумки, обойти свою территорию. В квартире, благодаря её временным обитателям, сохранился особый, жилой, дух и с кухни тянет чем-то вкусненьким.

- Мы тебе тут цветы завели.

На подоконнике действительно красовалось несколько горшков с комнатными растениями, которых раньше там не наблюдалось.

- Но зачем?! – воскликнула я. Цветы было жалко – ведь уморю же, а они красивые.

- Ну, они красивые, воздух очищают, атмосферу оздоравливают, - залепетала Мася.

- А ещё, - заухмылялся над её плечом, немало не смущающийся Васька. – Комнатные цветы хороши тем, что когда уезжаешь на длительное время, обязательно нужно подыскивать надёжного человека, который бы их поливал ну или, как вариант, пускать в дом жильцов.

- Гад ты, - я хотела было дать приятель подзатыльник, но он откинул назад голову и я не дотянулась. – Но, в принципе угадал: я вскорости опять в командировку и надолго, так что сами и будете следить за своей растительностью.

- Ура? – осторожно и вопросительно взглянула на своего героя Мася.

- Ура, - уверенно подтвердил он.

И мы дружненько двинули на кухню, чтобы за запечёнными рёбрышками с молодой картошкой и цветной капустой (ага, Мася тоже очень неплохо готовит) и бутылочкой мятного ликёра обменяться новостями и впечатлениями, пересмотреть фотографии, повертеть сувениры. В общем, друзья от меня ушли с подарками, полными животами и надеждой вернуться максимум через неделю.

Плохо не иметь собственного жилья.

 

День приезда, он же день отдыха, был вчера, а сегодня пришлось взяться за дела и сначала я решила разобраться с ближними и уж потом переходить к дальним. Имеется ввиду, конечно, географический признак. Но пока добралась до зелёного пригорода, где обитал Сергей Семёнович Гадков, все плечи себе бутылью с водой оттянула. Хорошо, что вчера нашлось на кого её повесить.

- Приехала, агитаторша! – мягкие морщинки разбежались от глаз моего наставника чужанского.

Почти полгода не виделись, а встретил он меня, как родную. Хотя, стоп, каких полгода? По календарю прошло всего пару месяцев – эк меня отклинило!

- Как вы догадались? – я невольно улыбнулась в ответ на его радость. Выглядел наставник не очень, даже встречать меня выехал на инвалидном кресле. Впрочем, в этом не было ничего нового, периодические улучшения-ухудшения с ним случаются постоянно.

- Да меня все кто только может, уговаривают посетить Улисс, чуть ли не чудеса животворящие обещают, но я всё как-то не решаюсь. Не с моим здоровьем на такие переезды отваживаться.

- А я не просто так, я вот, средство для убеждения привезла, - и я, с некоторой натугой водрузила на садовый столик трёхлитровую бутыль. Стеклянную, потому как мне показалась, что пластиковая для такого случая не пойдёт. Чем не пойдёт? А фиг его знает! Я просто не стала спорить с собственным подсознанием.

- Ну, - заулыбался Сергей Семёнович, - обычно с разными булькающим аргументами ко мне парни приходят.

- Жидкость не горючая, просто слабосолёная, - намекнула я. – Это та самая вода из океана Улисса, которой вас наверняка соблазняли. Предлагаю опробовать.

Сергей Семёнович отнёсся к моей затее с заметным недоверием. Вполне понятным, и если учесть его проблемы со здоровьем, то прислушиваться к советам самозваной целительницы было бы, по меньшей мере, странно.

- Ой, да бросьте, это же всего лишь вода. Да я в неё не то что руки, по макушку по нескольку раз в день погружалась. Вреда от этого точно не будет, даже если пользы не получится.

- А как узнать? Всё же сдаётся мне, девочка, что ты мне плацебо подсовываешь.

- Ну, не знаю, - не стала я настаивать на своём. – Мне помогало. За те полтора месяца, что я проработала на «туристов» мне никакими другими средствами пользоваться не пришлось. Просто сразу после смены – бултых в воду – и я как новенькая и опять готова к подвигам и свершениям.

- Наслышан-наслышан о твоих тамошних приключениях, - ухмыльнулся он даже с некоторым злорадством. – У нас весь исследовательский отдел чуть не на ушах стоял: «дикий» Проводник среди скопища артефактов Чужих. Но можно и попробовать сразу после работы прополоскать руки в этой водичке.

- И всё-таки подумайте над тем, чтобы съездить на Улисс, там действительно курорт в полном смысле этого слова – всё приспособлено для отдыха и поправки здоровья.

- А чем у меня здесь хуже? Тоже кусочек природы, тоже всё приспособлено под мои нужды и медицинский центр под боком, разве что без океана солёной воды под боком, но я не уверен, что он мне так уж нужен.

И я поняла, что с этого места моего старого наставника не выкорчевать. Так может он прав? После переездов-перелётов даже я чувствую себя разбитой, а там ещё акклиматизация, да беречься от солнца во избежание ожогов. Может, действительно проще привезти сюда необходимое количество воды и устраивать бальнеологические процедуры прямо на дому? Правда, воздух так не привезёшь, а он там, наверняка, тоже какой-то целебный.

 

Все следующие дни прошли в какой-то дикой беготне. Требовалось лично съездить, заново переподписать все контракты в головном офисе ВВКВ (вот же формалисы!), официально зарегистрироваться как переводчик чужанского высшей категории, а для этого опять же пройти испытания и тестирование (мне даже диплом в тиснёной золотом обложке вручили), попытаться выяснить по поводу нового назначения и узнать, что документы на него ещё только готовят. А кроме того, у меня вдруг оказалось просто фантастическое количество друзей-приятелей и знакомых, которых требовалось навестить или, на худой конец, созвониться, обменяться дежурным: «Как дела?». Несколько раз в общей компании оказывался и Женька, но я честно не догадывалась к чему бы это, пока после одного мероприятия, на котором присутствовали мы оба, он не вызвался меня провожать.

Молодёжный МедиаФест на котором я вызвалась поработать переводчикам не столько из желания подзаработать, сколько за интерес (люблю подобные сборища, атмосфера там просто потрясающая), закончился за полночь. Фонари разложили жёлтые круги света по плиткам мостовой у меня от усталости и только недавно смолкших голосов множества людей звенело в ушах и вообще я чувствовала себя так, словно была немного навеселе, опять же, каблуки… Ну и шла, автоматически уцепившись за Женькину руку. Ещё и думала, что в последнее время он очень часто вовремя и кстати оказывается рядом.

- Мартина?

Он так внезапно остановился, что не успевшую среагировать меня, сначала вынесло вперёд, а потом развернуло лицом к нему. Я подняла глаза и наткнулась на очень внимательный и даже какой-то тревожный взгляд.

- Я понимаю, в последнее время мы несколько отдалились, ты уехала и вообще… давай попробуем начать встречаться?

И начал склоняться ко мне с явным намерением поцеловать. Не раздумывая, на одних инстинктах, я сделала шаг в сторону и назад.

- Нет!

- Так прямо и нет? – он постарался возразить непринуждённо, однако сунутые в карманы руки в кулаки сжал. – Может быть, всё-таки подумаешь?

- Ничего у нас не выйдет: я опять уезжаю и, скорее всего, надолго.

Я отказалась почти с сожалением – Женька и раньше мне был очень симпатичен, и сейчас не перестал нравиться, но я сказала совершеннейшую правду и я не просто скоро улечу в неизвестном направлении, а и вообще жизнь моя некоторое время будет состоять из одних перелётов и переездов. И есть же ещё Олаф, который тоже, то ли друг, то ли нечто большее.

Но после этого краткого разговора вся романтичность раннеосеннего вечера куда-то подевалась – до моего дома мы добирались в напряжённом молчании. И под занавес, прощаясь у подъезда, Женька всё равно пообещал:

- Я всё-таки тебя подожду.

 

Олаф

Впервые за два месяца мне предстояло расстаться с Мартиной и расстаться надолго, по поводу чего я ощущал некоторый, довольно лёгкий дискомфорт. Интересно, подспудное желание постоянно её контролировать, держать в поле зрения, это нормально, или уже патология?  Мне было кому задать эти вопросы (другой вопрос: стоит ли?).

Мне, как свежеиспеченному страхующему был положен инструктаж. Вроде того, как бы. На самом деле, в течение трёх академических часов меня грузили пространными рассуждениями на тему: «не мешай Проводнику делать свою работу» и «бди, абы не случилось чего нехорошего». Причём в 90% случаев эти посылы были взаимоисключающими. И никаких чётких инструкций, никакой конкретики, не то, что в нежно любимой мною робототехнике. Самыми полезными, на мой взгляд, были примеры случаев из практики, которые давали гораздо большее представление о моих будущих обязанностях, чем всё остальное, вместе взятое, и уже это хорошо показывает ценность теоретических наставлений.

Краткий курс основы медицинских знаний – вспомнить когда-то давно уже пройденное и финальное напутствие инструктора: «Молись, чтобы применять не пришлось!».

Примерно в то же время мне на почту пришёл Мартинин психопрофиль. Не весь, понятное дело, только та часть, что будет непосредственно касаться организации её работы. Мда, как-то нечестно получается, о своём я когда-то отказался говорить, а её уже держу в руках и не только держу, а намереваюсь прочитать и вникнуть. Обязан буду. Вот, уже читаю: вступление на полстраницы, графики и диаграммы, однокомпонентные и совмещённые, примечаниями и промежуточными выводами под каждым. Степень вовлечённости… коэффициент эмоциональной привязки… Множество умных и смутно знакомых слов, за которыми я совершенно не видел живую и настоящую Марту. Правда в конце, специально для меня, лоха педального, рукой Александра Александровича была сделана приписка: «Из всего вышеуказанного можно сделать вывод, что рабочей доминантой Винниковой Мартины следует считать Интерес». Да-да, именно Интерес с большой буквы. То есть, с наибольшей отдачей она будет работать над тем, что нравится, вызывает интерес, пробуждает любопытство. И какие должны быть мои действия применительно ко всему этому? Я вчитался во вторую папочку с пояснениями. Так, ну с заданиями, которые Мартина сочтёт достойными своего внимания – никаких проблем, а вот со всяческой рутиной, которая появится неизбежно, уже сложнее. В ней следовало найти привлекательные стороны, причём делать это нужно было мне. Увлечь. Заинтересовать. Что за чёрт? Я им что, педагог высшей категории, чтобы из самого скучного программного материала уметь сделать «конфетку»? Некоторое время злился, жалел себя (вот уж не о такой карьере я мечтал!) и изрыгал проклятия, пока не перебесился и не включил голову. И вот тут-то и разглядел то неочевидное, что следовало из Мартининой характеристики. Стал собран, хладнокровен, а эмоции отступили на второй, если не на третий план. Дело ведь не в рутине. Ну не будет она над ней работать с полной самоотдачей, экая трагедия! Вопрос в тех «интересностях» на которые нас с нею могут послать.

«Всё чужестраньше и чужестраньше», - как говорила Алиса в одной известной детской книжке.

Но был у моей новой должности и один весомый, жирненький такой плюс (это к вопросу о том, чтобы начать, наконец, искать в создавшейся ситуации положительные моменты) – расширенный доступ к информации. Раньше мне, как рядовому инженеру, полагалось знать только то, что относилось к конкретному проекту, ну и слухи конечно, люди болтают, тут уж ничего не поделаешь. Зато теперь мне можно было заглядывать практически во все документы, в которых шла речь о Чужих и их наследии – никогда не знаешь, какая информация может пригодиться. Но с удовлетворением любопытства пришлось повременить – основные базы данных находились в самом защищённом месте – на космической станции ВВКВ, а туда ещё нужно было добраться.

Я уже начал предвкушающе потирать ладони, но следующее назначение, одно на двоих, пришло на Скифию. Интересно, что там могло нашим понадобиться? Насколько я помню, в той системе, если исключить сам портал, следы пребывания Чужих настолько незначительны, что большинство обывателей и не подозревает о них.

С Мартиной я созванивался несколько раз, но у неё каждый раз находились какие-то дела (даже какую-то левую подработку ухитрилась ухватить) и с каждой новой попыткой отодвигающей нашу встречу вплоть до отлёта на Скифию, начинал нервничать всё больше и больше. В конце концов, это стало заметно настолько, что новой девушкой, появившейся в моей жизни, заинтересовались мои домашние, а мама с сестрой даже вызвались проводить меня до космодрома, чего не делали со времён моего давнего курсантского прошлого. Не знаю, что они там собирались рассмотреть – с Мартиной мы договорились встретиться только в зале ожидания, куда провожающих не пускают.

А впрочем, родственниц, оставшихся ждать за бронированным стеклом, я моментально выкинул из головы, стоило мне только увидеть мою девочку. Впрочем, и она меня заметила и, даже, бросив багаж, побежала навстречу, ну а уж сделать пару шагов навстречу, подхватить под мышки и закружить получилось как-то само. От того, чтобы сделать наше приветствие более личным, чего хотелось и очень, меня удержало только то, что мы находились в общественном месте и нежелание устраивать спектакль. Соскучился.

- Мне столько всего тебе нужно сказать! – подняла Марта на меня сияющие глаза, едва я её только поставил на пол.

- Не здесь, - я положил палец поперёк улыбающихся губ. Можно было дать знать, что следует помолчать и как-нибудь по-другому, но мне всё время хотелось до неё дотрагиваться. – В дороге будет время поговорить.

И не стал спорить с собственными инстинктами, приобняв девушку, повёл её в сторону служебных выходов. Я у нас сегодня за пилота, а значит нам туда.

Немного подумав, наш багаж поколесил вслед за нами.

 

- И о чём таком ты хотела поговорить? – обернулся я к Мартине, едва только стало возможным вопросы управления шаттлом скинуть на автопилот.

- А? – она немного непонимающе уставилась на меня, как будто мысленно уже успела перенестись в какое-то далёкое далёко.

- Ну там, в космопорту, ты сказала, что у тебя накопилась масса вопросов.

- Вот ты о чём! Нет, подожди, пока я опять не забыла: что у вас за заморочки с тем, где и на какие темы можно разговаривать? А то, мне то рассказывают о том, что мне нужно знать, то отговариваются и отмалчиваются, а потом вдруг, совершенно неожиданно, начинают выдавать запрошенную информацию.

Вот блин, забыл, что она сразу на высокий уровень в иерархии нашей организации попала. Обычно новички овладевают этим полезным навыком в первый же год службы.

- А это довольно просто. На рабочие темы не говоришь ни с кем, кроме сослуживцев в отсутствии посторонних, и с ними, только в помещениях, защищённых от прослушки. По умолчанию таковыми можно считать только принадлежащие ВВКВ.

- Это такой режим секретности? Чтобы по случайным оговоркам никто ничего лишнего не узнал.

- Именно. Действует, понятное дело не на сто процентов, потому как контролировать «кухонные» разговоры не в нашей власти. Но подобная привычка существенно снижает случайную утечку информации. У нас её целенаправленно вырабатывают, и тебе её тоже придётся приобрести и вообще у тебя большой учебный курс впереди.

- Знаю, - размашисто кивнула Мартина. – Предупредили.

- Но это же не та тема, которая тебя беспокоила?

 

 Мартина

Та – не та, какая нафиг разница, если мне просто поговорить с ним хотелось? Всё равно о чём. И насмотреться. Я, оказывается отвыкнуть от него успела. Подстригся. Но какие-то вопросы, которые больше некому было задать, у меня возникали, да, сейчас даже вспомню какие.

- О! Вот! Мне тут на днях прислали мой психопрофиль. Не растолкуешь, к какому месту его следует приложить?

- В смысле, что с ним делать? Ничего. Просто иметь ввиду.

- Ладно. Зададим вопрос по-другому: как его будут использовать те, кто ведает распределением нашей работы?

- При прочих равных, нам будет перепадать всё самое новое, свежее и ранее неизведанное.

- Так это же замечательно! Это означает, что мы теперь будем на острие прогресса: всего свежеоткрытого, интересного и загадочного.

Я даже почти подпрыгнула в кресле, хотя и была к нему плотно пристёгнута. Блин, это что же за жизнь мне предстоит! Красота, а не жизнь!

- Ты упускаешь одну немаловажную вещь: всё то, что ты перечислила, оно же и является потенциально самым опасным, - в противоположность мне, Олаф был очень серьёзен. - Просто, вследствие своей неизученности. Понятное дело, специально рисковать нами никто не будет, у нас это вообще не принято, но никто не может предсказать заранее, какими свойствами будет обладать вещь, впервые взятая тобой в руки.

Это меня несколько охладило, но вместе с тем ещё острее заставило почувствовать невероятную фантастичность истории, в которую я попала. И, да, я по-прежнему чувствовала себя счастливой.

- А эта, новая командировка на Скифию, это из той же серии?

- Из той. Найден новый Объект, который пока не знают к чему можно причислить, но подозревают, что это наша тема.

- Расплывчато как-то.

- Вот-вот, - поддакнул Олаф. – Именно это мне и не нравится. Я, чтоб ты знала и чтобы мы с тобой и дальше были на равных, предпочитаю работать в атмосфере полной ясности, с чётко поставленными задачами.

Да? Это он со мной выводами из собственного рабочего психопрофиля поделился? А что, на него похоже. Я заглянула в лист с заданием – никакой конкретикой там и не пахло. Прям как в сказке: «Пойди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что», только в нашем случае: сделай то, не знаю что.

- Тогда давай конкретику будем формировать сами. Что тут сказано, в самом общем случае, если откинуть все эти словесные бантики: пойдите да посмотрите, что это там такое. Вот мы и посмотрим.

- Тогда так, - он моментально подхватил идею и тут же сам начал формулировать для нас более чёткое задание. – Прибыть на место, осмотреть объект. Дистанционно. Сформулировать промежуточные выводы или хоть идеи какие-нибудь выдать.

- Про выводы тут ничего не сказано, - я ещё раз заглянула в сопроводиловку.

- А ты думаешь, нас пропустят к некоему таинственному объекту, дадут на него посмотреть, а потом отпустят, так ни о чём и не спросив?

Действительно, что это я?

- Слушай, а тебе не кажется, что настолько расплывчатая формулировка задания – это как-то странно? – пришла мне в голову очередная «гениальная» мысль. – Должны ж они знать, чего от нас хотят, а то как же потом результат спрашивать? Если руководствоваться исключительно вот этим, - я потрясла в воздухе зажатым в руке считывателем, - то я могу посмотреть, пожать плечами, развернуться и уйти.

- А они и не знают, - огорошил меня Олаф. – С тех пор как выяснилось, что в основе ваших умений лежат паранормальные способности, от Проводников стали ждать чуда неизвестного происхождения.

- Блин. Как ты там говорил? Не о такой карьере я мечтала.

- Прорвёмся, - он взял мою ладонь в свою и утешающее сжал.

Нет, мне всё-таки здорово повезло, что не пришлось барахтаться тут в одиночку, что есть человек, который может и объяснить, и подсказать, и оказать поддержку. И не только моральную. Кстати, мне ж тут ещё по одному вопросу нужен совет человека, который в теме.

- Мне тут перед вылетом с Улисса, - перескочила я на другое, менее злободневное, - Садыков рассказывал о вживляемых маячках, да и в конторе, после подписания контракта инфы подкинули…

- Что, странно, непонятно и внушает опасение? – мигом просёк в чём дело Олаф.

- А с тобой было не так?

- Совершенно. Видишь ли, когда мне было лет десять, пропал без вести мой дядька, младший брат отца. Просто однажды с работы вышел, а домой не добрался. До сих пор помню тот совершеннейший ужас, в котором моя семья жила несколько месяцев, и неизвестность была, пожалуй даже хуже каких угодно плохих вестей. Так что знаешь, меня очень греет мысль, что случись что, меня обязательно найдут, хотя бы даже в виде тела.

Рассказывая всё это, Олаф на меня не смотрел – не отрывался от глубин космоса за иллюминатором, хотя мне кажется, взгляду там зацепиться было совершенно не за что. Видимо, воспоминания были достаточно болезненными. И с такого ракурса ситуацию я действительно не рассматривала, я для этого слишком оптимистка. Или просто соответствующего жизненного опыта не имею?

- А по поводу технологии?

- А что по поводу технологии? А там, наверное, Садыков опять тумана нагнал, любит он это дело. Идея имплантатов с питанием на глюкозе не нова, её ещё лет двести назад разрабатывать начали, да и весьма компактными их делать начали тоже довольно давно, правда использовались эти разработки в основном в сфере медицины.

- И в чём тогда уникальность?

- Наш сигнал передаётся сквозь над-, под-, сверх- и междупространство, мне разные варианты названия встречались. В общем, пока только у нас есть оборудование, способное его уловить.

- М? Хочешь сказать, что до сих пор точно не известно, как и через что передаётся и как оно вообще функционирует? А так бывает?

- Чаще всего именно так и бывает. К примеру, воду в чайнике кипятят со времён изобретения этого самого чайника, а описать процесс с точки зрения физики смогли не так уж и давно.

Так, ладно, это всё лирика, всё равно не мне с моим филологическим образованием в такие подробности лезть. Как будто я так уж хорошо представляю, как действуют традиционные маячки и прочие виды связи. А значит, что? А значит, возвращаемся к тому, что ближе к телу.

- Меня ещё один момент насторожил: для того, чтобы его ввести, нужна операция под общим наркозом. Это что, такая тяжёлая операция? Или сам жучок настолько ценный, что реципиент ни в коем случае не должен знать, где именно он находится? И не может ли из-за этого случиться дополнительных неприятностей?

И это я ещё не весь поток сознания на него вывалила, мне, между прочим, вспоминалось, как в кино на человека подсаживали следилку, выстрелив в него специальной капсулой. Вовремя вспомнила, что кино - это кино, а жизнь – это жизнь. И вообще, это могла быть фантастика.

- Не выдумывай себе лишнего, - как бы отвечая на мои суматошные мысли, проговорил Олаф. – Наркоз общий, потому, что жучок больно хрупкий и его приходится подсаживать внутрь костной ткани, да не в любое место, а там, где проходят достаточно крупные кровеносные сосуды, чтобы обеспечить его питанием. Можно и под местным, сейчас такие обезболивающие есть – голову отрезать будут, ничего не почувствуешь, но врачам работать неудобно. А по поводу незнания, так ерунда всё это, мой, например, в правой лопатке сидит.

- А при сканировании его не видно? Скажем, при прохождении в космопрорту?

- Так они же сделаны по результатам исследований чужанских технологий, а у них металлы применяются раз-два и обчёлся.

- То есть как это? Я читала, что металлы они вообще не использовали.

- Это очередное обобщение и преувеличение, да и с чего бы настолько высокоразвитая цивилизация упорно игнорировала не самый редкий класс веществ? – удивился он. - Просто использовали они их действительно не слишком часто и не в чистом виде, а в составе сложных соединений.

Он сказал это так просто, как о чём-то само собой разумеющемся, что мне стало как-то не по себе:

- Однако это сколько ж я ещё не знаю?! А ведь считаюсь специалистом!

- Ничего, будет ещё время и восполнить и дополнить.

 

А по поводу имплантации жучка, я так ни к какому определённому выводу и не пришла. Не то, чтобы меня так уж сильно смущал тот факт, что я постоянно буду находиться «под колпаком», хотя действительно не слишком приятно. Просто не хотелось пихать внутрь собственного тела какую-то постороннюю штуковину. Субъективно неприятно.

Может быть, жизнь заставит, а пока острой необходимости нет и в любом случае, мы с Олафом в ближайшем будущем будем неразлучны как сиамские близнецы. Случись что, и нас по его маячку найдут.

 

3

 

Олаф

К самому Объекту нас не подустили (вот любят у нас всё, что ни поподя громко и со значением обозвать ОБЪЕКТОМ!), что в общем-то и понятно. За работой специалистов, занятых тем, что выбирали глину из разноцветных лохмотьев, мы с Мартой наблюдали из-за стекла. И если разобрать в комках радужного войлока что-то вроде шерсти ещё можно было, то выбранные из них твёрдые образования никак не соотносились с обломками костей или панцирей или чего-то там ещё. Что в общем-то и понятно, жизнь в любом случае инопланетная, эволюция там шла своим собственным путём.

Чем это зрелище нам могло помочь, я не знал и почему кто-то там решил, что это именно погребённый Чужанин тоже. Доводы, приведённые в сопроводиловке мне сейчас не казались убедительными. А Мартине? Я легонько толкнул её локтем в бок.

- Ну что, говорит это тебе о чём-то?

- Я переводчик, а не бабка-гадалка, - она нервно дёрнула плечом, - и от одного взгляда на странную штуку меня на пророческие видения не пробивает.

- А труп надписей не содержит, - поддержал я её.

- Если уж кому от этой находки будет толк, так это тебе и твоим коллегам, - проговорила она, не отводя взгляда от застекольного зрелища. Что-то есть в утверждении, что на то, как работают другие можно смотреть бесконечно.

- Это ты о чём?

- Если предположить, что специальный осязательный и электрочувствительный орган у Чужих был аналогичен кошачьим вибриссам, то можно поискать его в этой шерсти. Или, может быть, вся она была этим органом. Разобраться в структуре и тогда, может быть, проще будет создать прибор, позволяющий заменить человека-проводника чтобы считывать сигналы с артефакта.

- Ерунда. Чтобы считать их, наших возможностей и так хватает, а вот интерпретировать правильно, то есть собственно создать перевод, машина не способна, - я задумался – определённое здравое зерно в рассуждениях Марты всё же было. - Но вот оснастить такой приспособой робота-разведчика и пустить вдоль указателей путей в лабиринте, было бы здорово.

- Вот и занялся ты. Задача, как я понимаю, как раз для кого-то вроде тебя.

- Для нас, - поправил он. – Без человека, который может дешифровать натуральные надписи и указатели работа будет долгой, нудной и малорезультативной. Кстати, на Улиссе всё равно собираются картировать все порталы-лабиринты и почему бы не совместить эти работы? Предложу Садыкову, а вдруг сочтёт идею стоящей.

Дверь переходного тамбура с чпокающим звуком отворилась и на пороге, на ходу снимая перчатки и маску, возник один из специалистов, за работой которых мы только что наблюдали.

- Ну как? – произнёс он деловым тоном. – Чем-нибудь нес порадуете?

- Никаких мистических прозрений, - вместо Мартины ответил я.

- А даже если бы там что-то и было, - тут же подхватила она, - то я не дистанционник. Мне даже для того, чтобы хоть что-то сказать о чужанских артефактах, нужно их в руках подержать. Буквально.

- Не на этом этапе исследований, - мотнул головой наш собеседник. - Пока мы очистим останки от грунта, пока рассортируем, пока результаты первых тестов придут… Так что, совсем ничего? – было заметно, что не очень-то этот человек и рассчитывал услышать от нас какое-то откровение. Точнее, очень уговаривал себя не надеяться на него.

– Ну почему? Вот у моей напарницы возникла идея: опробовать этот ворс разноцветный на активных зонах чужанских артефактов и посмотреть, есть ли реакция. Если есть, значит это чужанин стопроцентно.

- А если нет, - добавила не слишком довольная Марта, - значит, не стопроцентно, потому как там может иметь значение миллион разных факторов. К примеру, наличие биополя живого существа.

- Опыт простейший, но, может быть вы и правы, именно с него и стоит начать, - спец, в задумчивости прикусил губу и, по нашему примеру, уставился на застекольное зрелище.

- А с чего вообще вдруг решили, что это чужанин, а не какая-нибудь местная, миллион лет назад вымершая форма жизни? – полюбопытствовала Марта. Если честно, мне это тоже было интересно, но спросить я не решился.

- Потому как, - наш собеседник оторвался от работающих коллег и посмотрел на мою напарницу со сдержанным одобрением, - весь этот массив глинистых грунтов не что иное, как результат оползня, случившегося невесть когда в незапамятные времена. А место, откуда оно могло сползти, знаменательно тем, что там обнаружены следы пребывания Чужих, одни из немногих на этой планете.

- Мда? А я и не в курсе, хотя и коренная скифянка, - заинтересовалась ещё больше Марта. – Это что, какая-то страшная тайна?

- Да не то, чтобы тайна, просто информация не самая распространённая. Там, собственно, ничего такого нет, голый камень, образующий через чур регулярные структуры, которые возможно заметить и определить только с воздуха.

- Марголит? – поинтересовался я.

 - Нет, просто какой-то местный минерал, - безразлично пожал плечами наш собеседник.

Собственно, больше ничем интересным этот Объект нас не порадовал, хотя мы дисциплинированно пялились на него ещё минут сорок.

 

Разумеется, прибыв на Скифию мы не могли не зайти к Мартине домой, тем более, что и Новомосковия от Объекта находилась не так уж далеко.

Первый раз очутился в купольной колонии – вот не доводилось раньше мне в них бывать. С точки зрения обывателя, может быть и ничего особенного, а на взгляд инженера… Что сказать? Это грандиозно! На Земле нет нужды в постройках таких же масштабных как Купол (именно так, с большой буквы). Он не был слишком уж высоким – это нерационально, но стеклянно-прозрачные плиты, поддерживаемые опорными колоннами, были заметны только в местах стыков-швов, из-за чего создавалось впечатление бесконечной небесной глубины. А шлюзы? От гигантских, транспортных, работающих по расписанию, до пассажирских, вместимостью всего человек десять. Кстати, тоже местная особенность и почти колорит: личным транспортом внутри купола никто не пользуется, его принято оставлять на парковке за границей города.

От космических станций, в которых тоже была полностью искусственная среда обитания, кроме наличия открытого неба над головой, купол отличался тем, что люди пришли сюда всерьёз и надолго. Не просто перекантоваться на время решения практической задачи, а жить, работать, детей растить. При нарочитой компактности планировки, никакой тесноты и скученности. И воздух не сухой и безвкусный, звеняще-чистый, наполненный тонкими, еле уловимыми ароматами зелени, цветов и всех тех запахов, что сопровождают человеческий быт. На моё удивление Мартина только плечами пожала – для неё это всё было в порядке вещей.

- За чистотой атмосферы у нас следят. Здесь везде и всюду пылеуловители стоят, грязных производств под куполом нет, а права курильщиков ущемлены настолько, что дешевле вести здоровый образ жизни.

- А зелень? До сих пор привыкнуть не могу, что ваш купол практически город-сад.

- Самой непривычно. Когда я отсюда уезжала, у нас на весь Купол было только несколько десятков тщательно лилеемых растений в кадках и у некоторых счастливчиков комнатные цветы в горшках.

- А, так это ноу хау какое-то? Очередная победа селекционеров?

- Насколько я знаю, в основном почвоведов. Придумали таки, как наш грунт сделать годным для земных растений. Ну и селекционеры-генетики наверняка поспособствовали, я не вникала, я просто пользуюсь и наслаждаюсь плодами их труда.

- И под своим личным куполом планируешь развести примерно то же самое.

Этого стремления отделиться, построить свой личный купол и жить там я, если честно, понять не мог. Но для этого, наверное, нужно родиться и вырасти в купольной колонии. Что уж говорить, если среди местной молодёжи был весьма популярен вид такой отдыха: выехать на сутки-двое в дикую пустыню с лёгким надувным куполом (местным аналогом палатки) и понятно если бы вдвоём, но чаще такие вылазки предпринимались в полном одиночестве.

- Я в своём куполе планирую сделать лучше, - уверенно провозгласила она.

 

Мартина

Собираясь в поездку на родину я даже предположить не могла, гибели скольких нервных клеток будет она мне стоить. И без всякой задней мысли пригласила Олафа к себе домой. А что тут такого? Дело житейское. Однако на моего на моего папу что-то напало и он устроил форменное дознание. Странно, никогда такого раньше не было - это не первый молодой человек, которого я в дом привела и никому до сих пор он таких допросов, совершенно ветхозаветном стиле, не устраивал. Кто таков? Из какой семьи? А образование? И почему в военные пошёл, чем ему мирным инженером быть не понравилось? А родители у нас кто? И почему до сих пор не женат? Очень много в том же роде, даже не всегда утруждаясь завуалированной формой и тактичными формулировками.

И мама затихорилась в уголке, наблюдает за всем с острым любопытством и даже не пробует разрядить атмосферу. Я даже попробовала сделать папе «страшные» глаза и сиплым шёпотом прошипела:

- Пап, это ж мой коллега, а не жених какой-нибудь!!!

Но папа предупреждению не внял:

- Не так уж важно, будете вы совместно делать детей или нет, но этому парню я должен доверить свою дочь и хочу быть уверен, что он того достоин.

У Олафа ярко зарозовели скулы, но всё это мероприятие он мужественно отдержал и кажется даже перенёс его куда легче чем я. Это я не знала, куда глаза прятать и во время, и после.

 

Олаф

Ну что можно сказать о родителях Марты? Нормальные такие родители. Я знаю о чём говорю, меня часто девушки с предками знакомят – видимо, в качестве положительного со всех сторон молодого человека, которого не стыдно и семье представить. Небось, если бы не проводил столько времени в разъездах, уже был бы давно женат. Так что опыт у меня был богатый и разнообразный и производить положительное впечатление на старшее поколение я умею.

И ведь было моей Мартине в кого сенсом уродиться, интуиция у папаши будь здоров! Мало ли что меня представили как «коллегу», чувствует, что я собираюсь увести его девочку. И я, таки, уведу. И даже откладывать это дело не собираюсь, а то приятель из службы слежения мне уже просигналил, что всю ту неделю, что меня не было с нею рядом, вокруг Мартины вертелся какой-то гад.

Вот только не стоило папе в присутствии дочери «допрос» устраивать, мог бы и наедине, в сторонку отвести, что ли, совершенно засмущал мне девушку. Пришлось вести её по барам – стресс снимать. А что в процессе мы несколько увлеклись, так то дело житейское. Наквасились  как поросята, настолько, что обнаружили себя под утро в одной постели в моём гостиничном номере. Одетыми, что не позволило заподозрить себя в нехорошем.

- Чем сегодня займёмся? – спросил я сразу, чтобы не создавать неловкой гнетущей паузы, которую трудно будет разорвать. – Предлагаю усесться за обоснование нашего проекта.

Она, сидя на постели, тёрла кулаками заспанные, не желающие открываться глаза.

- Ничего не выйдет. Мы сегодня собирались ехать смотреть на участок под купол, - зевнула, деликатно прикрыв лицо ладонями, а вынырнув из-за них, с проснувшимся интересом спросила: -  Ты с нами?

- Конечно.

Своих планов на время пребывания на Скифии у меня нет, а болтаясь рядом с Мартиной я увижу гораздо больше интересного, чем в свободном плаванье. И выбор участка под купольную застройку – штука интересная. С точки зрения инженера.

- А я-то думала, после вчерашнего, ты от моего семейства шарахаться будешь.

Да с чего бы? Первый раз, что ли?! Хотя о том, что не первый ей, пожалуй, знать не стоит.

- Это было бы нерационально. Твоя семья занимает большое место в твоей жизни, мы с тобой связаны друг с другом всерьёз и надолго, следовательно, мне ещё не раз придётся с ними контактировать. Так что создавать очаг напряжения было бы крайне неразумно.

Мартина некоторое время посидела, переваривая эту идею, потом, ни слова не говоря удалилась в ванную и оттуда послышался шум льющейся воды. Вышла умытая, заметно посвежевшая, но с таким же задумчивым выражением на мордашке…

- Это что, выходит и мне с твоей семьёй знакомиться придётся?

- Если захочешь. В следующий наш прилёт на Землю.

Логичный вывод, странно, что я сам заранее не подумал, что она к нему придёт. Вообще-то своих девушек я стараюсь к себе домой не водить. Что я, маман свою не знаю? Мигом начнёт мысленно планировать нашу совместную жизнь и обижаться на меня, если я что-то начинаю делать вразрез с её планами. Плавали, знаем. И не то, чтобы она так уж хотела видеть меня женатым человеком, просто маменька внуков желают, а никто из детей не спешит радовать. И сестрица младшая, зараза такая, замуж не собирается.

 

Я видел тот снимок участка, который моей Марте когда-то переслал отец и что-то я там запомнил совсем другой рельеф, не эту слегка всхолмленную равнину, на которой кое-где, из под толщи осадочных пород проглядывают камни материнского основания.

- Ну так ты и не на обычный снимок тогда смотрел, - ухмыльнулся Мартинин папа. Нет, лица я его на тот момент не видел, да и через два шлема нюансы мимики плохо просматриваются – по голосу было слышно. – Это была карта геофизического обследования местности.

- Не самая распространённая штука, - сказал я в своё оправдание.

- Ну так и у меня возможностей больше, чем в среднем по палате! Снимаем весь этот рыхляк, обнажаем материнскую породу – она с трёх сторон образует стену и в ней же можно вырезать часть внутренних помещений.

Мы очень душевно пошумели с Мартининым отцом на тему конструктивных особенностей её будущего жилища. Ну и что что мы оба не строители: он – инженер, я – инженер, нашли в чём разойтись во мнениях. Её мама время от времени подкидывала провокационные реплики, подогревая спор и было совершенно непонятно за чью «команду» она болеет.

Сама же Марта была нехарактерно молчалива. Я даже обеспокоился немного.

- А, не обращай внимания, - отмахнулась она от моего вопроса, - просто я только что поняла, что не потяну такую стройку. Эту идею я выдвинула из расчёта полугодового контракта на «Мегатур Стар» да и представляла себе нечто более скромное, а отработала на них всего полтора месяца, так что моих сбережений может хватить только на подготовительные работы. А потом или в кредиты влезать или замораживать стройку.

Предлагать свою финансовую помощь я не стал, раз уж она от родительской решительно отказывается, мою точно не примет.

- Да, платят у нас там не так шикарно как у туристов. Зато во время работы в космосе ты находишься на полном довольствии, а жалование между тем накапливается – потратить то там его особенно негде. Так что ты всё равно подумай.

- Буду. Буду думать, - пообещала Марта, но энтузиазма в её голосе всё равно не было.

 

По возвращении под купол я засел за обоснование проекта, над которым хотел бы работать вместе с Мартой, а девушка, которая на самом деле мало чем могла мне помочь, отправилась побродить по родному городу – когда ещё выпадет такая возможность.

 

Мартина

Когда первая эйфория от встречи с родиной схлынула, я поняла, что мне здесь как-то некомфортно. В чём дело? Никогда такого раньше не было. Я остановилась прямо там, где эта мысль меня застала – на одной из городских улиц и потихоньку отползла в сторону ближайшего зелёного уголка. Эту проблему, раз уж она всплыла, стоило обсосать со всех сторон. Широкая каменная скамья, какие были расставлены по всей Новомосковии в самых разных, подчас неожиданных местах, приняла меня как родную.

Итак, что ж мне, неблагодарной, не так? Девочка выросла, и в родительском гнезде ей стало тесновато? Да нет, не в том дело, я же не вернулась к ним жить, а только в гости приехала. Или потому, что «в гости» и я начала чувствовать себя чужачкой? И это тоже не то – не в первый раз я сюда возвращаюсь и не было такого раньше. Я подняла глаза к куполу, сквозь который видно было высокое небо с редкими облачками, чуть подсвеченными розоватым и повела плечами. Вот оно! Тесно мне здесь. Привыкла я к просторам Земли, где иди в любом направлении куда хочешь, или Улисс – всё то же самое, только не «иди», а «плыви». А здесь шагу ступить невозможно: купола, шлюзы, герметично закрытый транспорт, скафандры и защитные костюмы. Тоска берёт.

Причём тоска брала конкретно и даже ещё сильнее, когда я поняла, в чём её причина. И от чего несправедливость такая? Почему нам не могла достаться нормальная кислородная планета, под небом которой можно гулять без дополнительных защитных средств?!! Домой я дошла в не самом лучшем расположении духа и, повинуясь порыву, набрала один улисский номерок. Время, я уточнила это на наручном коммуникаторе, там у меня очень удобная программка имелась, самое удобное, чтобы нужного мне абонента дома застать. И точно, минуты не прошло, как на экране отобразилась знакомая белобрысая физиономия.

- МартИн? – он удивлённо приподнял брови.

- Добрый вечер, герр Маркус, как у вас там дела?

Время я не экономила, со мной своим индивидуальным кодом Олаф поделился – звонок выходил совершенно бесплатным. Правда действовала эта льгота только в одном направлении, при звонках на Улисс и с него, но нам и то неплохо, у нас там немало друзей осталось.

Дела у герра Маркуса шли более чем нормально: Скифия проспонсировала изучение астрофилярий как организмов, потенциально способных в глобальных масштабах преобразовывать среду. Под это дело уже прибыли специалисты и начато строительство отдельной станции на соседнем острове. Дел у него столько, что просто оптимистическая трагедия. Герр Маркус и правда лучился оптимизмом.

Может быть, плюнуть на этот индивидуальный купол и вложиться в проект герра Маркуса? Вот будет у нас кислородная атмосфера и необходимость в куполах отпадёт. Всё равно денег ни на что толковое не хватит.

- Мне весьма льстит ваше желание поучаствовать в моей работе, МартИн, - ответил он, выслушав мои наивные рассуждения, - но на данном этапе деньги, страшно представить, не главное. Финансируют нас неплохо. О, я нашёл бы куда пристроить и ваши копейки, но не хочу обманывать, работы это ускорит не сильно.

- А что ускорит?

- Третий вид.

- То есть?

- Минимальное количество образцов необходимых для статистической выборки – три. Для того, чтобы узнать, что случайно, а что закономерно, что присуще конкретному виду, а что жизненной форме в целом. А у нас пока обнаружено всего две планеты, где существуют астрофиллярии: Скифия и Улисс. Вот если бы вам по ходу вашей профессиональной деятельности попалась третья и вы не сочли за труд сообщить…

- Ничего не могу обещать, - развела я руками. Одно дело попадётся – не попадётся, другое – смогу ли я рассказать. Я такое количество разнообразных бумаг о неразглашении подписала…

- Ну а до тех пор, мы вынуждены практически буксовать на месте. Нет, я не так выразился: Улисские астрофиллярии находятся на самом начальном этапе изучения и пока мы их подтянем до Скифских… но прорыва ждать не следует до тех пор пока не будет обнаружена третья планета с аналогичной формой жизни.

- Предположим, третья планета найдена, дальше что?

- Дальше разработка теории, разработка методики изменений астрофиллярий в нужную нам сторону, этап виртуального моделирования, практические испытания. Боюсь, на своём веку я конкретных результатов ещё не застану, может быть на вашем…

- То есть, это я уже смогу гулять под небом Скифии без скафандра?! – я немедленно пришла в восторг. Нафиг тогда все купола!

- Нет-нет, что вы! – он смешно округлил глаза. - Даже в самом удачном случае, если нам всё удастся, на терраформирование планеты указанным способом потребуются даже не десятилетия – столетия!

Жаль-жаль, а я-то уже размечталась! Что ж, будем строить коттедж под куполом, это, по крайней мере, хорошее вложение средств. И то, что это дело растянется на неопределённое время – тоже неважно, в ближайшие годы мне предстоит вести преимущественно кочевой образ жизни, и всё равно у меня уже имеется квартирка на Земле.

Решено.

 

Почему-то я думала, что и на Скифии мне как на Земле дадут недельку побыть. Расслабилась. Даже выкроила время на романтичную прогулку под закатным куполом. С Олафом конечно, с кем же ещё? Не с одноклассниками же!

И всё было здорово и даже великолепно – как-то сама собой исчезла та пионерская дистанция на которой мы держались друг от друга, но в самый неудачный момент (а в такой вечер любой момент можно считать самым неудачным) Олафа вызвали по комму и после короткого разговора, к которому я чутко прислушивалась, но мало что поняла, он произнёс:

- Завтра рано утром вылет. И времени у нас только на то, чтобы собраться и прибыть в космопорт.

- И куда?

- На одну из промежуточных станций, там получим окончательное назначение и прочие инструкции.

- А чего так невесело?

- Моя заявка, которую я как раз успел отослать, скорее всего попадёт не к Садыкову, а напрямую к Менесешу, а с ним намного сложнее иметь дело.

- И ты что, правда рассчитывал, что её прямо немедленно пустят в дело? – такие скорости у меня как-то не вязались с представлением о порядке вещей.

- У нас такое бывает, - невозмутимо кивнул Олаф, - что какой-нибудь проект, пришедшийся очень в тему, начинают разрабатывать прямо «с колёс». И я очень рассчитывал, что наш окажется как раз таким. Но нет, так нет, - последний вывод он сделал с ноткой философского пофигизма.

 

4

 

Ренату Тайвера Менесеш являлся командиром самого сложного, без преувеличения, звена Внешних Военно-Космических Войск. И дело не в том, что большая часть его подчинённых были умнее своего командира (уж образованней так точно), сложность состояла в соблюдении баланса между насаждением дисциплины, а без неё никак – сооружения Чужих, это места, где неявная опасность ходит по пятам и буквально дышит тебе в затылок и предоставлением пространства для плодотворной творческой работы с поощрением разумной инициативы. Существа с квадратно-параллельной логикой не способны к креативному мышлению, а видит Господь, только оно подчас и спасало. Командовать ими было … сложно. Ему, в отличие от того же Садыкова это балансирование давалось довольно тяжело.

А теперь ещё один аспект работы нарисовался. Проводники и проблема с их обнаружением (что и раньше было непросто) и удержанием (появился спрос на их специфические дарования и за пределами организации).

Со старыми кадрами было как-то проще, они работали не столько за деньги, сколько за и идею, а у молодёжи запросы повыше будут. Нет, такие деньги, какие сулят разные коммерческие организации, ВВКВ предложить не могла, придётся добирать разными бонусами и льготами. Соблазнять и уговаривать. Хорошо ещё у этой новой звёздочки, страхующий – парень свой и надёжный, если что, сможет на неё повлиять. И нагружать её придётся всерьёз – на Базе не осталось никого из Проводников, люди вымотаны им всем требовался не просто отдых, а практически реабилитация, обычные же переводчики, которых тоже не так чтобы много, не со всем могут справиться.

 

Мартина

На хозяина кабинета, признаться, я поначалу не обратила внимания: ну сидит в кресле круглолицый дядечка испано-португальского вида и при погонах. Так такими тут все коридоры запружены. А вот повторяющаяся на нескольких зыках надпись: «Опережающая технология неотличима от магии. Сэр Артур Кларк.», вывешенная на стене на том месте, которое обычно занимает флаг, герб или портрет государственного лидера – это необычно. Глазеть я перестала только после того, как Олаф осторожно ткнул меня в бок.

- Простите, - я перевела взгляд на нашего общего, теперь, начальника.

- Да ничего, Проводникам ещё и не такое прощается.

Ну раз так, значит можно окончательно обнаглеть.

- Зачем она вам тут? – я кивнула на надпись.

- А с чем работать-то приходится?! Вот чтобы не забывать самому и чтобы подчинённые об этом помнили.

- После продолжительной работы с материальными ошмётками чужанской цивилизации, возникает большой соблазн начать их мистифицировать, - очень серьёзно пояснил Олаф. Видимо, имел счастье на себе испытать этот эффект.

- Оу. Толково придумано, - кивнула я согласно.

- Я рад, что вы одобряете мои инициативы, - ответил мне Большой Начальник таким тоном, что я не поняла: то ли есть у него чувство юмора, то ли напрочь отсутствует. – Так, теперь по поводу вашего проекта.

Олаф заметно напрягся, что в общем-то неудивительно, этот проект был больше его, чем наш. Да и мне тон большого начальника не показался воодушевляющим.

- Он интересен. И не буду лукавить, о чём-то подобном мы уже задумывались, но к сожалению, взяться за его реализацию прямо сейчас мы не можем. По политическим мотивам. Сейчас уже ни у кого не вызывает сомнения, что Улисс – это громадная пересадочная станция, или транспортный хаб галактического, если вообще не вселенского, масштаба. Такой штукой не может владеть частная организация, она может принадлежать только всему человечеству в целом. Однако на данный момент, когда существует всего несколько человек, способных пройти путями чужих, этот вопрос не актуален. С вашим прибором ситуация неизбежно изменится и потребует от нас незамедлительных и довольно резких действий.

- Мне тут один знакомый учёный недавно рассказывал, что от сбора массива данных и разработки теории до конструирования конкретного прибора проходит немало времени, - намекнула я. Это мне недавний разговор с герром Маркусом вспомнился.

- Обычно так и бывает, - согласно склонил голову господин Менесеш. – Но когда имеешь дело с моими подопечными нельзя исключать вероятность прорыва.

- С другой стороны, - включился в разговор до сих пор молчавший Олаф. – Необходимость быстро и независимо от Проводников перемещаться путями Чужих может возникнуть экстренно и внезапно, а работы эти будут в любом случае засекречены.

- Мы принимаем во внимание все резоны, - склонил лобастую голову терпеливый начальник, - однако прямо сейчас хода вашему проекту не дадим. Вместо этого вам следует отправиться на Базу и заняться поддержкой выполнения текущих проектов. По крайне мере до тех пор, пока не восстановятся более опытные Проводники.

Жаль конечно, что нашу идею ну пусть не запороли, но отложили в долгий ящик, но База – это тоже интересно. Кое-что о ней Олаф уже рассказывал, но без подробностей, сказал, что это нужно видеть своими глазами, что, понятное дело, только подогрело моё любопытство.

 

Олаф

Когда порталы Чужих только-только обнаружили, и считали чем-то редким и чуть ли не уникальным, им в качестве наименований стали присваивать названия букв греческого алфавита. Альфа – это тот, что спрятан в Солнечной системе в кольцах Сатурна, обнаруженный самым первым. Но когда их количество перевалило за второй десяток, стало понятно, что никакого алфавита не хватит, разве что взять для этих целей китайские иероглифы, но на это почему-то никто не пошёл. Поэтому порталы переназвали по ближайшей годной для заселения планете, исключение было только одно и именно к нему мы сейчас приближались.

Станция Чужих. Кто хоть раз увидел её, у того сразу отпадает сомнения в искусственном происхождении порталов – настолько это было очевидно. Но узок круг посвящённых, насколько я знаю, информация о ней даже в закрытые сводки не просочилась, не то что в прессу.

Нашли её, как водится, случайно. Нырнули в портал, вынырнули в другом, а там ни звёздно-планетарной системы, ни даже астероида завалящего – пустота, зато сам портал… На месте вложенных друг в друга спиралей, ничем видимым между собой не связанных, сложная спирально-лучевая структура, симметричностью разветвлений напоминающая снежинку. И размеры у неё колоссальнейшие. А через некоторое, довольно непродолжительное время обнаружились и входы, их никто особо и не прятал и оказалось, что это грандиознейшее строение в центр которого за каким-то надом всунут портал.

Сколько раз я здесь бывал уже и каждый, нет, не как в первый раз, но привычным зрелище не стало и оглушающий эффект производит по-прежнему. Вот и Марта уставилась в иллюминатор и, кажется, даже дышать перестала. Да, знаю, впечатление станция производит, на себе этот эффект не раз испытал. Впрочем, очухалась она довольно быстро:

- А что здесь светится? – преодолевая сопротивление пристяжных ремней, Марта наклонилась чтобы расширить границы обзора.

- В смысле: источник света? Сама станция. Другого здесь нет.

Я перешёл на ручное управление и аккуратно повёл наш кораблик к входной мембране. Здесь был тонкий момент: требовалось снизить скорость практически до пешеходной и вводить корабль медленно и плавно, иначе чужанская автоматика ни за что не пропустит.

- А чего ползём? – Мартина принялась вертеть головой, выискивая причину изменения скоростного режима. – А, ждёшь, пока шлюзы откроются?

- Что ты, никаких глупостей вроде человеческих шлюзов здесь не имеется, просто настолько тонкая, что даже вроде как не существующая преграда, по одну сторону от которой космический вакуум, а другой нормальная атмосфера. Но если попытаться проникнуть за неё с разгона, врежемся так, что только обломки разлетятся.

- Оу! Начинаю понимать твоего шефа, с его высказываниями великих. Слишком похоже на чудо.

- Ага. Не отвлекай меня.

Я всё-таки не профессиональный пилот, хотя с космической техникой справляюсь намного лучше, чем с атмосферной, но самостоятельно садиться на Станции мне приходилось всего-то пару раз.

Транспорт медленно и величественно вплыл в ангар, мягко выдвинулись шасси и мы плавно покатили по разметке к свободному месту. Уф.

 

Мартина

- А здесь ничего, вполне можно жить, - прислушалась я к своим ощущениям.

Спрыгнув на пол и, дожидаясь пока спустится Олаф, я принялась вертеть головой по сторонам. Чем-то эта штука напоминала купольный город на моей родине. Размахом, наверное: если ангар был и меньше, то ненамного; округлыми сводами; скопищем виднеющихся невдалеке домиков.

- Количество кислорода лишь чуть-чуть не дотягивает до идеальных двадцати одного процента, - выдал справку Олаф. – Состав и процентное соотношение инертных газов не такое как на Земле, но это существенной роли не играет. Тяготение тоже приближено к земному.

Я вообще-то имела ввиду немного не это, но после того, как напарник обратил моё внимание на удивительно комфортную атмосферу, не могла не удивиться:

- Иным нужны были такие же условия среды, как и нам? Это просто какое-то фантастическое совпадение.

- Никакого совпадения нет, - Олаф закинул на плечо наши сумки и двинулся в сторону «городка». - Это Станция подстраивается под наши нужды. Когда наши специалисты сюда только прибыли, атмосфера здесь отсутствовала как таковая, а тяготение едва ощущалось. По соседству оборудовали КС, а на чужанскую базу только специалисты время от времени выбирались, это её консерва у нас по правому борту болталась - сейчас её оставили в качестве аварийного модуля. Потом кто-то заметил, что за входными мембранами появилась какая-никакая атмосфера, сделали анализ – очень удивились, что она здорово напоминает сильно разреженный воздух. А там и до тяготения дело дошло. Единственное, что нашим пришлось делать самостоятельно – освещение.

- Что ж, переселиться на чужанскую станцию было самым логичным ходом, - заключила я не без иронии.

- Не думаю, что это решение далось нашему командованию так уж легко. Но штат рос, на КС все не помещались, а её поддержание на таком отдалении от Земли – сложно и дорого. А, впрочем, здесь довольно безопасно, если соблюдать некоторые простые правила: не выходить за обжитую зону – она хорошо размечена, не подходить к входным мембранам без скафандра, не заходить в ярко освещённые тупички – это какой-то местный аналог внутристанционной транспортной системы, но, поскольку, мы не знаем принципов управления, работает она рандомно.

- Но только в пределах станции?

- И это конечно не привычные тебе лабиринты, которые могут привести вообще чёрт знает куда, но тоже ничего себе приключение может получиться. Станция детально обследована не более чем на треть.

- Понятно, - мне действительно было понятно.

- И, самое главное, - он даже приостановился, чтобы подчеркнуть важность сказанного, - ходи постоянно в перчатках. В идеале, снимать их стоит только во время работы, но поскольку это слишком тяжело, то хотя бы как можно реже.

- Почему?!

- Потому, что именно ты, совершенно случайно, можешь нажать какую-нибудь «кнопку».

- А если не случайно?

- А если не случайно, - он приблизил ко мне своё лицо и сказал так тихо, что только я и могла расслышать: - то только в моём присутствии.

 

Олаф

Первым делом – формальности: зарегистрироваться, сдать груз (никто ведь не думает, что мы порожняком летели?), узнать по поводу нашего размещения, получить рабочие наручные коммы, куда будет сливаться всё инфо и опечатать личные и прочее. Индивидуальные расписания, опять же.

- А что значит: ночная смена?

Мартина раскрыла причитающиеся ей «бумажки» и в первой же строке наткнулась на непонятное.

- Да ничего особого, - поспешил я пуститься в разъяснения. - Времени суток как такового в космосе нет, сама понимаешь, а жизненные ритмы людей нужно как-то упорядочивать. И нелогично было бы на добрую треть суток прекращать всякие работы, как это было бы ночью на любой из планет. Поэтому земные двадцать четыре часа разделили на две смены и условно назвали их дневной и ночной.

- Угу, - подала она знак, что я был услышан, и вновь погрузилась в чтение. Давно заметил, насколько внимательно и педантично подходит моя девочка к изучению разнообразных документов.

В скинутой мне папке тоже содержалось кое-что новенькое. Я теперь проходил как инженер-консультант и ни слова о том, что я страхующий при Проводнике. Саму Проводника тоже обозначили просто как переводчика. Могу поспорить, именно так она и по всем документам проходит, без всяких дополнительных пометок. Кому нужно, тот и так знает о некоторых дополнительных возможностях нескольких сотрудников, а кому не положено это знать, тот случайно ни в каких бумажках и не наткнётся. Хотя это секрет полишинеля: все, кто хоть сколько-нибудь долго проработал на Базе, знают, кто такие эти люди, которые в дополнение к форме вынуждены практически постоянно носить специальные перчатки.

- Так, а на работу когда? И как вообще весь этот процесс, - она пошевелила в воздухе пальчиками, - будет организован?

- Для начала нас ждут какие-то вводные курсы, - я перекинул Марте на комм расписание, которым просто забыл поделиться.

- Нас с тобой? Ты тоже там будешь? – пробормотала она вопросительно, одним глазом просматривая список запланированного.

- Некоторые из них будет и мне нелишним прослушать. На самооборону будешь ходить сама. А ориентирование на станции всё равно будем проходить в паре, а то и в составе больших групп.

- Ага, - протянула она, что-то там про себя соображая. – А самозащита мне на кой?

- Обязательный курс, абсолютно для всех специалистов. Тебе ещё и оружие выдадут, как только научишься им пользоваться и сдашь норматив по стрельбе. На страхующего надейся, а сама не плошай.

- Ну и самомнение у тебя, прямо таки божественное!¹

- А то! – смущаться я даже и не подумал. – И последнее: на неделю, а лучше дней на десять, пока в достаточной мере не освоишься, мы превращаемся в сиамских близнецов. То есть, если мы чем-то не занимаемся совместно, то я тебя встречаю и провожаю, а если по каким-то причинам задерживаюсь, ты меня ждёшь, не пробуешь идти куда-то самостоятельно.

- А это не слишком? – её немного покоробила такая категоричность.

- Не слишком. Обычная мера, разве что провожатый выделяется не индивидуальный, а на группу. Так, теперь по поводу жилья. Можно остановиться в гостинице, это вон там, левее, видишь однотипные строения? Из плюсов: всё знакомое и полностью приспособленное под потребности человека, из минусов – комнатки там размером чуть больше обувной коробки. Есть другой вариант: часть аутентичных помещений базы тоже приспособлено под жильё, это чуть дальше, вот в тот проход. Из плюсов: они намного просторнее, из минусов: приспосабливаться к ним приходится уже людям.

- Пошли туда, - она махнула рукой в сторону дальнего прохода.

Разумеется. Обычно новички предпочитают кучковаться поближе к знакомой среде обитания, но это сказано не про мою Марту. Глаза горят, был бы хвост – уже бы распушился и стоял трубой. Сейчас, увлекшись, опять вырвется вперёд и потащит меня на буксире. И что-то меня настораживает этот вулкан энергии: очень не хотелось бы пасти её сегодня и дальше, если Марте вздумается ещё куда-нибудь влезть и что-нибудь опробовать. Перелёт, многочасовой, через три портала, меня здорово вымотал: сейчас бы завалиться и спать-спать-спать.

 

¹Здесь имеется ввиду поговорка: «На Бога надейся, а сам не плошай».

 

Мартина

Аккуратно направляя меня, Олаф провёл в сторону жилого сектора, который занимал оч-чень немаленькую площадь. Не мы одни решили разместиться просторно и на экзотической жилплощади. А ещё, подозреваю, старожилы брезгуют жилыми боксами, оставляя их новичкам. Мы шли по широкому-высокому ответвлению от основного коридора, длиннющему, ребристому, овально-округлому (кишка кишкой – по крайней мере, такими были мои первые ассоциации), наполненному приятным мягким зеленоватым светом. Его однообразие прерывали только таблички с именами прикреплённые на стенах, на высоте моей макушки, там, где обычно останавливается взгляд нормального человека.

- Ага, вот, две рядышком свободные, - наконец-то остановился Олаф перед пустым промежутком стены. Хотя, если присмотреться, не совсем пустым: участок её, диаметром примерно чуть больше полутора метров, был чуть иного цвета и плотности. И чуть подальше второй такой же, и как это я умудрилась их пропустить?!

- Это вход. Чтобы дверь открылась, достаточно дотронуться до «зрачка», – он легонько побарабанил по почти незаметной точке, куда, если присмотреться, сходились концентрические круги. Мембрана разошлась от центра в стороны, открывая округлый вход.

- Занятно, - я перешагнула за порог. – Именно так и должен выглядеть дом правоверного хоббита: предельно необычно и с круглым входным отверстием.

По поводу необычности это я не слукавила. Просторная комната, наполненная тусклым зеленовато-жёлтым светом, равномерно распределённым по всему объёму помещения, которого еле-еле хватало, чтобы что-то рассмотреть. По центру висит и непонятно на чём держится длинная труба полутораметрового диаметра, вдоль стен стоят ещё несколько непонятных предметов, которые толком не рассмотреть.

Олаф шлёпнул по выключателю и под потолком, закреплённый на кронштейне, загорелся ряд ламп. Так уже лучше.

- Это, - он ткнул в трубу пальцем, - гамак. По ходу, кто его знает, зачем его использовали Чужие, может быть действительно для отдыха, но спать в нём действительно намного удобнее, чем на всяких там раскладушках. Хотя, если захочешь, можешь попросить, и тебе её сюда поставят.

- Раскладушки? А откуда они здесь взялись? – я обходила кругом свою территорию, осматривая и привыкая.

- Да какого только барахла мы за годы сюда только не понатащили! Ну так что, будешь пробовать?

- Буду! – решительно согласилась я. Попробовала на ощупь эту трубу: мягкий, но в то же время упругий материал прямо таки льнул к пальцам. Ну что же, я собиралась погрузиться в аутентичную атмасферу? Вот и буду делать это с полной отдачей. – А это что?

Я ткнула в ряд непонятных предметов но, кажется, сама начала догадываться, что это такое.

- Стол, шкаф, сейф, открытая стойка с вешалками, - перечислил он всё, на что указывал. – Станция на них так странно действует: спустя какое-то время правильные очертания предметов начинают искажаться, но функциональности, при этом они не теряют. Вот, к примеру, сейф. Даром что он похож на плюшку, работает всё равно как надо быть. И, кстати, о нём. Двери здесь не запираются принципиально, так что все ценные вещи, деньги, документы, личный коммуникатор, украшения, если есть, храни в нём. По базе шляется слишком большая куча народа, чтобы можно было гарантировать кристальную честность каждого.

- Гм, а нас вот так же не исказит? – ёлки-палки, вот только в этот момент почувствовала, в насколько чуждую среду я попала.

- Такие опасения возникали, но нет, с людьми, даже с теми, что торчат на базе безвылазно, ничего такого не происходит. Так, я всё сказал?

- Умыться где можно?

Вымазаться я не успела, но сполоснуть лицо и руки с дороги – это святое.

- Это только в городке. Там и умывальни, и душевые, и прочие гигиенические удобства. Не очень удобно, но как безболезненно провести в эти каюты наши человеческие коммуникации мы пока не придумали, работать со сменными блоками слишком хлопотно. Столовая там же. Но чуть дальше по коридору в одной из кают двери заклинили в открытом состоянии и установили там кофеварку и водогрейку, так что у нас тут имеется что-то вроде кают-компании.

Мда, неприятная новость. Теперь, каждый раз, чтобы почистить зубы аж вон куда переться придётся, не говоря уж о прочих гигиенических надобностях. Но моего желания обосноваться именно тут эти соображения не перевесили и в знак того, что теперь я остаюсь тут, пихнула собственную сумку в шкаф.

Мы ещё раз вышли и я на этот раз сама попробовала открыть-закрыть дверь, потом сунула нос в ту комнату, которую застолбил за собой Олаф, чтобы точно знать где его искать и отправилась обживать, выделенное мне помещение. Первым делом подготовила выданный мне при регистрации на базе комбинезон, который предстояло одеть завтра утром, разложила по полкам ещё кое-какие вещички, которые понадобятся завтра прямо с утра, заползла в гамак, решив опробовать его на предмет удобства и подхватилась только утром, от звонка будильника, спустя восемь часов здорового крепкого сна.

Ять-ять-ять, и что ж этот гад не предупредил, что гамак обжимается о форме тела и отпускает только где-то после третьего брыка?! Я ж так себе чуть инфаркт не заработала!

 

Утро-утро. Утро первого рабочего дня и хорошо, что кто-то предусмотрительный догадался разместить в комнате датчики движения – свет погас вскоре после того, как я перестала активно шевелиться. А то началась бы моя работа с замены аккумуляторов и выговора за нецелевое расходование ресурса.

Так, это я паникую? Долой нервы! Займёмся девчачьей психотерапией: примерим новую тряпку, подберём к ней кое-какие необязательные мелочи и вообще займёмся прихорашиванием. Способ банальный, но на удивление действенный: чем больше потратишь на себя времени, и чем сильнее останешься довольна результатом, тем спокойней и уверенней себя будешь чувствовать, словно бы непрошибаемые доспехи на себя надела.

Перед тем как натянуть комбинезон, я скинула гражданское и встала перед ростовым зеркалом, укреплённом на дверце шкафа. Ну как ростовым? Для меня, если спустить его пониже, а самой отойти на пару шагов назад оно таким и будет. Ну и что мы имеем – критически осмотрела себя. Я, кажется, на курортных дармовых харчах немного поправилась, или это мускулатура наросла? Я встала в картинную позу и напрягла бицепс. Культуриста да и только! Но вот что мне в моём облике совершенно не нравится, так это многоцветный загар: белые пятнышки на том месте, где солнце меня не касалось, отрисованные шортики-маечки и лямки от купальников, почти чёрные плечи и довольно светлый живот. Это не так уж страшно, комбинезон – не сложноскроенное платье, спрячет всё, но вдруг придётся перед кем-нибудь раздеться (оставим за скобками зачем)?!

Так, опять неконструктивные мысли в голову полезли, долой их!

Я всё ещё вертелась перед зеркалом так и сяк оглядывая себя в обновке, когда прозвучал стук в дверь. Олаф.

- Как я выгляжу? - задала я самый главный для всех девушек вопрос и покрутилась перед ним, чтобы осмотрел получше. Напарник окинул меня одобрительным взглядом и выставил кулак с оттопыренным большим пальцем.