Отрывок из книги «Дело мастера боится»

Аксюта Янсен

 

 

ДЕЛО МАСТЕРА БОИТСЯ

 

ГЛАВА 1.

 

- Дурдом! – сказал Ли-О-Ши и грохнул солидной кожаной папкой по придверному столику, вовсе на такое обращение не рассчитанному.

С нижнего, полуподвального этажа показалась любопытная морда Шоши, который человеком не был, а принадлежал к расе шнышей и потому слово «лицо» к нему не подходило, хотя и «морда» звучало как-то неуважительно.

- Чего разоряешься? - вышел из гостиной Най-О-Ши.

Старший брат с утра ещё отвёл свою дочь в учение и до послеобеда намеревался наслаждаться законным ничегонеделаньем. А потому возглас младшего брата оторвал его от приятного, но не особенно важного занятия – чтения сегодняшних газет, да под утренний чай.

- Неудача? – поинтересовался Шоши. Длинные, многословные предложения на человеческом языке ему пока не давались, но он и короткими неплохо обходился.

- Не дали участок? – уточнил вопрос Най.

Когда пару месяцев назад он с маленькой дочерью нагрянул в гости к младшему брату, живущему в одном из самых крупных городов государства, это было именно «в гости». Но им с малышкой Лоей-О-Наей пришлось задержаться и непонятно настолько, а меж тем, маленький домик, вполне подходящий для одного человека, ладно для одного человека и одного шныша, для них четверых оказался тесноват. Более того, Ли-О-Ши постепенно пришёл к мысли, что жить и работать в одном месте – это как-то не очень удобно, а были они с братом мастерами-артефакторами, активно действующими и ныне всякие замысловатые детальки находились не только в постели, но даже в соусе (кто-бы объяснил, как она туда попала?!). А значит, нужна мастерская. И где бы её взять, если на то, чтобы арендовать отдельное помещение, пока нет средств? Правильно, сделать самим. Тем более что имеется неплохой вариант: расширить земельный надел, который прилагался к домику и был, по правде говоря, совершенно крошечным – две старые черешни да небольшая лужайка – вот и всё, что он вмещал. Зато за задним забором располагался ничейный, а, точнее, принадлежавший городу пустырь, где находилось когда-то сгоревшее поместье. Вот от него-то кусок и собирался Ли-О-Ши прирезать к своему участку.

- Дали! – Ли-О-Ши раздражённо протопал в жилую часть дома и плюхнулся в кресло, которое застонало под его весом. Кресло было уже очень немолодым, а славный представитель семьи О отличался как немалым ростом, так и крепким телосложением.

- Так не тяни, в чём проблема-то? – Най был окончательно заинтригован, так, что даже газету свою где-то приткнул и забыл где, хотя намеревался провести с нею добрых пол дня. Не то, чтобы так уж она была интересна, но в жизни отца-одиночки не так часто выпадают дни отдыха и Най собирался попользоваться этой удачей по полной.

- Участок вдоль моего забора и на пять метров вглубь мне не дали и даже сумму, сколько это могло бы стоить, оговаривать отказались. Вместо этого предложили площадь в добрую треть поместья и при условии полного её освоения.

- Согласился?

- После обеда землемерная бригада прибудет.

- Дорого встало?

Земля в Хольмске стоила недёшево и именно поэтому больше чем на пресловутые пять метров они и не замахивались, Най ещё и своими средствами собирался помочь, если в том нужда выйдет.

- Да ты знаешь, за такую площадь вполне даже нет, будь я кем-то побогаче, сказал бы, что дёшево вышло. А так, после уплаты единовременного взноса, средств у меня останется вот разве что на то, чтобы забор вокруг своей собственности поставить.

- Ну, если с деньгами проблема выйдет, то я тебе помогу. У меня есть, - с облегчением предложил Най то, что уже давно собирался. А то платить брату за постой, как-то не по-родственному, обидится ещё на такое предложение.

- А деньги свои попридержи. Вам с Лоей ещё неизвестно где и как устраиваться на новом месте придётся, - решительно отказался Ли-О-Ши.

Собственно, поэтому они у него в гостях так надолго и задержались. Редкий и опасный магический дар малышки привёл её в Храм, где с её талантом будут заниматься. Но вот кто и где это пока ещё не было решено окончательно.

- Но я хочу помочь! – возмутился Най.

- Вот и поможешь, - покладисто кивнул Ли. – Только не деньгами, а лично. Сторожевую цепь по ограде строить надо, ровнять-корчевать надо, подвалы разведывать тоже надо.

Собственно, единственной хорошо сохранившейся частью сгоревшего поместья были его подвалы. Над частью их, и ещё какой-то старой надземной постройкой, и был возведён его нынешний дом. С мастерскими, это Ли-О-Ши обдумал уже по дороге домой, когда стало ясно, что предыдущие планы придётся пересмотреть, он решил поступить примерно так же. Разведать, куда ведёт ныне закрытая часть подвалов и, если есть возможность их восстановить, то мастерские поставить над ними же и через подземную часть соединить оба строения. Должно получиться удобно. О том, чтобы обследовать подземелья попристальней, они заговаривали уже давно, но вот эта гениальная идея ему пришла в голову буквально только что, пока из земельного кадастра домой добирался.

- Строить тоже помогу, - кивнул Най. – У меня где-то сохранились чертежи моей собственной мастерской, которую я себе дома поставил. Слушай, но это же времени займёт. И сил. И пока ещё клиенты к новому мастеру потянутся. А как земельный сбор платить собираешься?

Налоговое законодательство в их государстве было, как бы это выразиться, неоднородным. Крупные города и провинции обладали некоторой свободой манёвра в том, сколько и за что собирать. В Хольмске платили налог в зависимости от размеров земельного надела и того, для каких нужд он используется. Помнится, в первые месяцы проживания, до тех пор, пока не попалось несколько по-настоящему денежных заказов, для Ли-О-Ши это было серьёзной головной болью: а сможет ли он наскрести на следующий ежемесячный взнос.

- О! А вот тут самое приятное. Освобождение от дополнительного взноса за этот надел я выторговал аж на следующие десять лет. На обжитьё и освоение, потому как всем понятно, что дело это небыстрое.

- А. Тогда понятно. Тогда это подъёмно, - покивал Най. Теперь становилось действительно ясно, почему вообще младшенький ввязался в такую авантюру. Не совсем правда ясен профит городских властей, но с этим можно будет разобраться и позже.

 

Намеченные пол дня безделья вылетели в трубу, но Най об этом ничуть не сожалел. До прихода землемерной бригады они успели снять все секции задней части забора – а чего теперь стесняться – и даже немного расчистили участок от края.

После обеда же помощь пришлось свернуть. Добрые сёстры Ступающей Тихо, вернули дочь отцу и с этого момента спокойная жизнь его закончилась. Малышка была бесстрашна и любопытна, а её честное-пречестное слово никуда больше не лезть, почему-то не держалось дольше десяти минут.

Ну, ведь правда же, как тут можно усидеть на месте, когда группа полуголых землемеров, пропечённых на солнышке до цвета тёмной бронзы, расползлась по загадочным зарослям, куда раньше ей удавалось проникать лишь на чуть-чуть через дыру в заборе. И то и дело поминают громким и злым словом кусты-колючки, камни-палки, время от времени подворачивающиеся под ноги. И вешки с маячками, которые они расставляют вдоль новой границы, светятся так завлекательно.

Най, в очередной раз отловивший Лою – слава богам землемеры ушли, а то ведь совершенно за языками не следят – остановился рядом с братом. Ли только что осознал, какого на самом деле размера получаются его владения и даже, в некотором роде, пришёл в ужас. Куда бежать, за что хвататься?

- Знаешь, - Най тоже осматривал поле предстоящей деятельности, но совсем другим взглядом, - а ведь если ты наймёшь бригаду корчевателей и снесёшь тут всё под чистую, твоя девушка тебя проклянёт. Вон там виднеется куст редкой в этих краях масличной розы, о которой меня уже даже Лоя спрашивала.

- Розочки! – расплылась малышка в умильной улыбке.

- Да-да, дорогая, розочки. А вон по тем камням расползлись плети безвременника – тоже ценная в алхимическом отношении растительность.

- Вот, - моментально, как это часто с ним и бывало, воспрянул духом Ли-О-Ши, - с этого и начнём. Запустим на участок сестёр Ступающей Тихо во главе с Ликос, и пусть пометят то, что непременно следует сохранить. Для их же пользы, между прочим. А сами двинемся в подвалы – прежде всего, нужно разведать там.

- И в архивы, - напомнил Най. – Не зря же ты абонемент за пользование ими платишь. Возможно, там сыщутся чертежи сгоревшего поместья.

- Ну вот, уже и вырисовываются конкретные планы действия, - сам себе кивнул Ли-О-Ши, мысленно прикидывая, с чего завтра стоит начать в первую очередь. Наверное, всё же с Ликос. Да-да, вот прямо с утра отведёт к сёстрам-по-служению Лою, завтра как раз его очередь, заодно и внесёт своё предложение.

 

Была при управлении Садов и Территорий отдельная должность соглядатая, хотя и сам её глава время от времени опускался до низменной сей работы. Не слишком хорошо оплачиваемая, но и не сложная, знай, ходи себе, приглядывайся, где что творится, только потом и в отчётах всё увиденное отражай.

Вот, к примеру, сгоревшее поместье, для части территории которого нашёлся-таки хозяин. Что он там поделывает на своём участке? Забором обнёс – это понятно, это вообще первое, что делают все свежеиспеченные землевладельцы. Но многие на том и заканчивают, не занимаются облагораживанием полученных в собственность земель, мол, долго это, дорого и трудоёмко. Зачем тогда брал? А запас карман не тянет и вообще, может быть удастся со временем с выгодой перепродать, особо в землю не вкладываясь.

Таких в управлении Садов и Территорий не жаловали и быстренько призывали к порядку. Были средства воздействия.

Тут же… Ну так, особых изменений кроме пресловутого забора не видно, но на участке что-то да делается. По крайней мере, голоса с него слышны и часть из них … женские? Это для чего такого при расчистке участка могли понадобиться женщины? Хотя пусть его, соглядатай мысленно пожал плечами, хоть бы что-то делал, может быть так и надо. Собственность-то капризная, непросто призвать её к порядку.

И да, в управлении Садов и Территорий работали отнюдь не бескорыстные, готовые всем помогать люди, а, наоборот, очень расчётливые и практичные. И умеющие планировать далеко наперёд. Вот дали бы этому собственнику выкупить ровно столько земли, сколько он просил, возвёл бы он на нём строение, как и собирался. И что? И всё! Остальная часть поместья стоит как стояла, зарастает сорными травами, служит прибежищем мелкой нечисти. А так, за десять отведенных лет он попытается что-то тут сделать, может, как-то и обживёт, потом попробует начать выплачивать ежемесячный земельный сбор, поймёт, что сумма неподъёмная, да распродаст землю целиком или по частям. Не задорого, но это уже будет земля, на которой можно селиться и жить. Или другой вариант, что за тот же десяток лет молодой человек поднимется, заматереет и разбогатеет и у них появится новый крепкий землевладелец. Этот вариант менее выгоден для управления Садов и Территорий, но тоже неплох.

А если не сумеет землю обжить, то её и забрать можно. Сейчас-то она, в нынешнем виде, почти ничего не стоит и при любом исходе управление ничего не теряет.

 

С момента смерти предыдущего главы рода Хельмстен, лорда Ренерда, минул почти месяц. Месяц – это как раз время, за которое семья должна была разобраться со своими внутренними проблемами и в единстве принять нового главу. Именно принять, не выбрать – это важно! Главу Семьи выбирал Родовой Камень, его же в старых хрониках называли родовым алтарём, и делал он это, не советуясь ни с кем. Да и как бы он мог? Это же всё-таки камень, пусть и магический, пусть и связанный с людьми нерушимыми узами.

Однако же, вместо планируемого единства, за этот месяц все успевали окончательно перессориться со всеми, последовательно заключить и разорвать несколько союзов. Раньше, когда следственно-судебная система была ещё несовершенна, в период межглавия и убийства случались. Когда заранее выбивали кандидатов наиболее вероятных, но не своих. Сейчас-то уже попроще, сейчас, по крайней мере, от самых прямых агрессивных выпадов можно было считать себя застрахованными законодательной системой и небездействием полиции.

Впрочем, в этот момент, хозяйке Дома-с-Сизой-Крышей, благородной леди Аселик так не казалось. Прямо сейчас ей хотелось, чтобы кто-нибудь посмел напасть на неё напрямую, чтобы иметь моральное право вломить в ответ. Магически … и не только. Признаться, от пошлого рукоприкладства её удерживало только воспитание, да и привычка в любых обстоятельствах держать себя в руках никогда её не оставляла. Родственники были невыносимы. Не все, далеко не все, но самая невыносимая их часть была ещё и наиболее заметной.

А, между тем, гости продолжали прибывать и прибывать будут ещё три дня, вплоть до времени спуска к родовому камню. По крайней мере, насколько она смогла их изучить, дядюшка Фергос и дедушка Юргос прибудут прямо непосредственно к церемонии спуска и ни минуты лишней не задержатся после общего собрания, которое тоже было делом обязательным. А кто-то уже скоро неделю как наслаждался всеми удобствами, предоставляемыми Домом-с-Сизой-Крышей и трепал нервы его хозяйке. Предложениями немедленно вступить в брак, если кандидат был свободен от прочих уз – опять же, чтобы усилить свои позиции, не говоря уж о том, что у леди в личном владении, не входящем в майорат, находились богатые сельхоз угодья. Кто-то, и это в основном были женщины, злорадно замечал, что недолго ей осталось проживать в этом доме и скоро её место займёт другая хозяйка, жена нового главы. Кто-то даже «доброжелательно» советовал начинать собирать вещи уже сейчас, чтобы потом не делать этого в спешке или громко недоумевал, почему она до сих пор этого не начала.

Леди Аселик даже начала понемногу сожалеть о том, что не объявила заранее, что выбор камня уже свершён и сделан он давно, фактически ещё при жизни Ренерда. Но каждый раз её останавливало то, что, все должны, единовременно, убедиться в выборе Родового Камня собственными глазами. А то до конца жизни потом не отмоешься от подозрений, что это всё была какая-то махинация. Однако теперь, единственное что ей оставалось, отвечать резким отказом на все предложения без разбора, давать укорот языкатым дамочкам и советовать им, в свою очередь, заняться собственными делами, после чего скрываться в кабинете, где в любое время её ждало немеряное количество дел. Мало того что, к семейным владениям, управлением которыми она занималась и раньше, добавились и некоторые личные проекты Ренерда, так ещё и с имуществом тётушки Иммельды, о которой все забыли, не успев схоронить, нужно что-то делать.

Неприятная была старуха, это леди Аселик могла признать хотя бы наедине сама с собой, но как же она сожалела о её безвременной кончине! Нет, не в плане хозяйского пригляда за большим домом, чем госпожа Иммельда гордилась и отнюдь не молча. По правде говоря, без неё стало намного спокойнее не только ей, хозяйке, но и подотчётным ей слугам. Но вот как раз сейчас у благородной хозяйки большого дома и, пока ещё неофициальной главы Семьи, возникли некоторые вопросы, а человека, который точно знал на них ответ, уже нет.

Короткий, но энергичный, стук в дверь кабинета возвестил о том, что появился желающий составить ей компанию и это не верный Барандольф, так плотно вжившийся в роль дворецкого, что уже не получается представить его себе в какой-то иной. Барандольф стучит не так. Леди Аселик сначала прикрыла тяжёлую бархатистую обложку папки, в которой хранила отчёты Мастера Крови, которые всё продолжали поступать, и уже потом дала разрешение войти.

- Работаешь, дорогая кузина? – в кабинете появился один из её кузенов – то ли двоюродный, то ли троюродный брат, это смотря по какой линии считать, а как раз разбором того, кто кому кем является она до его прихода и занималась.

Бартон, вообще-то, был приятным молодым мужчиной, одним из немногих, с кем её связывали дружеские узы и кого она рада была видеть в своём доме. Не раз и не два он оказывал ей поддержку, небольшую и в основном морального характера, но в её положении и это было много.

- В этом есть что-то удивительное?  - улыбнулась леди Аселик.

- Как раз в этом – нет. Ты всегда была на удивление способной и с делами справлялась много лучше, чем Ренерд. Недаром он в последнее время начал чувствовать, что пьедестал под ним зашатался.

- Как интересно, я ничего подобного не замечала, - протянула леди Аселик.

- Большое видится на расстоянии, - небрежно пожал плечами Бартон. – Я сам начал давать себе в этом отчёт только во время поездки, когда дал себе труд задуматься и взглянуть на картину в общем. И более того, когда мне от Ренерда пришло письмо с какими-то невнятными намёками на какой-то глобальный замысел, который придаст нашей семье должное величие. И более того, мне чуть ли не пообещали тебя в жёны, видимо, Ренерд принял наши дружеские чувства за нечто большее. Правда, я не понял, каким это образом можно провернуть, а из текста письма напрямую не следовало.

- Давно?

- Что, давно?

- Давно тебе это письмо пришло?

- Да где-то в самом начале моей поездки.

И при таких сроках можно уже и не спрашивать, насколько серьёзно он воспринял это предложение. Понятно, раз не реагировал столько времени, значит, не воспринял, как что-то стоящее. Как и опасности так же не почувствовал, раз не предпринял по этому поводу никаких шагов.

- Оно у тебя сохранилось? Можешь дать почитать?

- Конечно, ты же знаешь, я свою корреспонденцию держу в порядке. А что, там действительно содержалось что-то важное?

- Ну, ты же знаешь, как погиб мой муж? – ответила она вопросом на вопрос. Дружеские отношения, существовавшие между кузенами, вполне это позволяли.

- В результате собственных непродуманных магических экспериментов, разве нет? – удивился Бартон. Вроде бы это было общеизвестно.

- Эксперименты имели место быть, - согласно кивнула леди Аселик, - но он при том закрутил какую-то очень хитрую интригу, в которой и сам запутался.

- Ладно … если так… и если тебе понадобится какая-нибудь помощь, кроме предоставления того злосчастного послания, - предложил он, лихорадочно вспоминая, что же было ещё, такого, особенного, накануне его отъезда. - Но в целом, расскажи, как ты живёшь?

- Работаю в основном, ты же видишь, - она кивнула на стол, не заваленный, нет, для этого она была слишком организованной, но определённо перегруженный разнообразными документами. – Сестру вот мне Ступающая Тихо вернула, ты же помнишь, что у меня сестра есть?

- Помню, - он кивнул, - и что, она правда совершенно такая же как ты?

- Мы близнецы, так что да, с лица очень даже похожа, а как личность совсем другая. Впрочем, у тебя, возможно, будет шанс самому в этом убедиться, она иногда здесь бывает.

- Очень интересно, - действительно заинтересованно проговорил Бартон. Сложно представить себе, чтобы женщина, подобная Аселик, существовала в двух экземплярах.

- Но ты же не ради этого заглянул, верно? Не чтобы отвлечь меня и развлечь?

- Да, знаешь, в основном ради этого. А так же, чтобы предупредить, что мой отец довольно сильно наседает на меня, с тем, чтобы я сделал тебе предложение. И тебя, наверняка не обойдёт разговорами, насколько подходящая я для тебя партия. К тому же он считает меня весьма вероятным кандидатом в главы семьи и рассчитывает, что помолвка с тобой повысит мои шансы.

- А ты так не считаешь?

- А я не рвусь в главы Рода, это же тогда какую кучу чужих проблем на себя брать придётся, закинув свои собственные дела. И к тому же, жениться. То, что на тебе – это ещё ладно, мы хотя бы дружим, но брак меня вообще не очень-то привлекает.

- Честно, - склонила голову леди Аселик. – Ну что же, честность за честность: шансов возглавить Семью, у тебя вообще никаких нет, потому как место это уже занято. Мною. Уже пару недель как.

Повисла недолгая ошеломлённая пауза. Бартон сверлил её испытующим взглядом, но потом решил, что по настолько серьёзному поводу кузина блефовать не будет. Тем более что это в самом скором времени будет проверено и обнародовано.

- И никто об этом не знает? – следующей, его настигла догадка о том, как именно она сама об этом узнала: - Постой, ты что, к Родовому Камню в одиночестве спускалась? Сумасшедшая!

- Пришлось, - коротко ответила Аселик.

- И как оно? – с пробудившимся острым любопытство произнёс Бартон. Сам он, конечно, был там и не единожды, но ни в коем случае не в одиночестве и его последний раз был, признаться, довольно давно.

- Неожиданно, - подобрала она самое подходящее слово. – Не то, чтобы приятно или неприятно, хотя, самолюбие, безусловно, щекочет, но «неожиданно», пожалуй, самое верное определение.

- И что, это правда, что глава семьи может чувствовать всех её членов? – полюбопытствовал Бартон.

Это была, пожалуй, самая ходовая байка из тех, что ходили внутри Семьи, а ещё то, чем пугали непослушных отпрысков.

- До некоторой степени, - расплывчато ответила она. – Но знаешь, что? За свои тайны можешь не беспокоиться, ничего «вдруг» мне не становится известно.

- А не вдруг?

- А не вдруг, - протянула она и ненадолго над чем-то задумалась. – Знаешь, а тебе не приходило в голову задаться вопросом, почему старуха Иммельда жила с нами в Доме-с-Сизой-Крышей?

- А? – не понял он, в чём, собственно вопрос.

- А ты, хотя бы, знаешь, почему этот громадный дом не населён всякими приживалами и приживалками и прочими родственниками до семнадцатого колена, несмотря на то, что по размерам может вместить в себя маленькую армию?

- Не задумывался никогда, но вроде бы это просто не принято? – высказался он в предположительном ключе. – Но судя по твоему вопросу, причина гораздо более серьёзная.

- Да. Родовой Камень. Все, кто не относятся к главной линии семьи, а то есть это глава рода и его пара, родители и дети, не в состоянии здесь проживать постоянно. Даже для родных братьев и сестёр редко делается исключение – только в том случае если они не выходили замуж не женились, не заводили детей и вообще не имели сильных связей на стороне и, более того, проживали в Доме постоянно со времени своего рождения без перерыва. Таких, сам понимаешь, было не много.

- А в чём причина? То есть, я понял, что так желает родовой камень, но что ощущают ослушники, чтобы вот так просто подчиняться его воле?

- На себе не испытывала, сам понимаешь, но по семейным хроникам получается, что у родственника, самовольно или даже с разрешения хозяев решившего здесь обосноваться, портится настроение. Всё не то, всё не так.

Бартон ухмыльнулся.

- И как это удаётся отследить, если характерец у многих драгоценных и без того поганый?

- Потому, что это только начало. За этим следуют головные боли и общее ухудшение самочувствия. Ночные кошмары и дневные галлюцинации.

- Да, каковы бы ни были амбиции, а жить в таких условиях никто не сможет. Долго, по крайней мере, - согласился Бартон.

- А Иммельда жила и жила много лет.

- Так она же родная сестра предыдущего лорда, вроде бы в твою картину вписывается?

- Не совсем. В восемнадцать лет она вышла замуж, и на четыре с небольшим года покинула отчий дом. Вернулась туда вдовой, предположительно, уже беременной.

- У тётушки Иммельды был ребёнок? – удивился Бартон. Хотя, признаться, новость эта заинтересовала его не сильно. Кто там с кем был, кто от кого имел детей полсотни лет назад, а пусть бы даже и прямо сейчас – какая, в общем-то, разница, лишь бы к нему со всем этим не лезли.

- Был. Долгое время считалось, что умер вскоре после рождения, но нет. Смотри сюда.

И она открыла карты родства, существование которых явилось для Бартона большим сюрпризом. Первым делом он, конечно же, нашёл себя в хитросплетениях семейных связей и отследил своё происхождение на четыре поколения назад. Аселик ему не мешала. В конце концов, и сама она начала ровно с того же, и зачем мешать человеку удовлетворять естественное любопытство?

- Так, а что там у нас с госпожой Иммельдой? – наконец, отвлёкся от себя любимого Бартон.

- А она у нас вот здесь, - Аселик развернула объёмную схему другим боком и ткнула в нужную точку. – А вот её ребёнок.

- Подожди, так это же…

- Ренерд, - подтвердила его вдова. – И отцом его был на самом деле тот, кто им и считался. Лорд Аулик.

- Нет, я понимаю, - на лице Бартона отразилось отвращение, - браки внутри рода – обыденность, но кровосмесительная связь?

- На что только не идут люди, чтобы усилить основную линию, - философски пожала плечами леди. Как раз её подобное не шокировало. - Самое смешное, - позволила она себе рассуждения философского плана, - что линия действительно усилилась, ровно настолько, чтобы, как бы это выразиться, зашкалило за некоторые пределы, за которыми вместо усиления, началось сворачивание в самое себя. Ренерд был, безусловно, талантливым мастером зеркал, но, вместе с тем, с крайне нестабильными магическими потоками. Наполовину лишенец.

- Не знал о нём такого, - в очередной раз удивился Бартон и подумал, что как-то он слишком много всего не знает.

- Он это не афишировал, хотя, сам понимаешь, невозможно жить под одной крышей и ничего не замечать.

- Так, значит, Ренерд был сыном старухи Иммельды и именно поэтому, как мать наследника, она могла спокойно жить в Доме, - принялся рассуждать Бартон. – Но подожди, как же леди Аллора приняла подкидыша. У неё не было репутации очень сильной женщины, но и безвольной, насколько я помню, она не была.

- Я, конечно, не могу знать, как оно там происходило, меня в то время и на свете-то не было, но подозреваю, что была осуществлена подмена. Леди Аллора тоже была в то время беременна, вот, смотри, идущая от них с Ауликом линия, подтверждающая, что это был не розыгрыш для общественности. Родились Ренерд и неизвестный мне ребёнок почти одновременно с разницей в восемь дней, вот он, на этой схеме сероватой точкой и, значит, к родовому камню его не носили. Из одного рода, от одного отца – и, значит, весьма похожи, а спустя непродолжительное время отличия в возрасте сглаживаются и незаметная подмена становится вполне возможной. Я полагаю, лорд Аулик выбрал того из своих отпрысков, которого счёл наиболее перспективным наследником, а второго куда-то дел.

- Но не убил – это явно живой ныне человек. И нет возможности выяснить, где он и что сейчас делает? – встревожился Бартон. – Это может оказаться важным.

- Пока нет. Если ты заметил, кроме того, что общий отпрыск лорда Аулика и леди Аллоры существует, ничего не известно. Родовому камню его не показывали, однако он знает, что такой человек, связанный с остальными его людьми кровными узами, есть. Как и ещё несколько, в которых кровь Хельмстенов сильна, но они то ли об этом не знают, то ли не желают с нами родниться. Впрочем, у меня есть целых семь заявок на принятие в род, как от родителей детей, обнаруживших в своей родословной некоторую связь с нами, так и от вполне взрослых людей, с теми же основаниями. Но это потом, сейчас, пока мой статус главы не подтверждён, я не могу никого водить вниз.

- Одна только не води. Это может быть опасно! – очень серьёзно попросил Бартон.

- Да брось, я спускалась и совсем одна, и, между нами говоря, не один раз – очень нужно было, не из любопытства, и вполне себе вышла.

Бартона это не успокоило:

- Одна – это одна. Ты сильная женщина, я вполне верю, что ты можешь и не такое, однако, кандидатов в члены семьи одна не води. Магические эффекты – это одно, с ними и правда усилием воли можно справиться, но есть и человеческий фактор - если кто-то на что-то всерьёз рассчитывал, его разочарование может вылиться в весьма неприятные для тебя последствия, - намекнул он как можно аккуратнее. Кузина, действительно имеет стальной стержень в своём характере, однако внешне выглядит как хрупкая женщина и кого-то это может сподвигнуть на необдуманные действия. – Ты меня с собой бери, я в ближайшее время не собираюсь покидать Город и отец, наверняка не откажется.

- Думаешь, он меня поддержит? – недоверчиво изогнула бровь леди Аселик.

- Весть о твоём главенстве его вряд ли обрадует, но с волей Родового Камня он спорить не будет. В конце концов, он действительно избирает лучшего из имеющихся.

К тому же, были у молодого человека подозрения, что тогда отец отстанет от него с идеей жениться на Аселик. Одно ведь дело быть главой Семьи и совсем другое – мужем главы семьи. Подобный расклад отец может счесть для них неприемлемым.

 

ГЛАВА 2.

 

Вход в сокровенные глубины, где не столько находился, сколько обитал Родовой Камень, начинался, как ни странно, на чердаке. Впрочем, тем, кто знал, насколько долгим должен был быть путь в сокровенное место, странно не было, а такие здесь были все. Род Хельмстен, практически полным своим составом намеревался спуститься к своим истокам и вопросить о дальнейших своих судьбах. От того, кто именно его возглавит, многое зависит.

Каждый из членов Семьи взял в руку по каменной чаше, каковые имелись здесь, у входа – и все разные. Каждый наполнил её принесённой с собой жидкостью, и никто ни перед кем не отчитывался, что туда льёт. Кто редкостью жертвовал – привезённым из-за моря удивительным напитком или же купленным на рынке за большие деньги. Кто-то молоко белой кобылицы. Леди Аселик принесла бутылку вина, что укупорена была в год их с сестрой рождения. Вряд ли в ней вино осталось вином, но дорого оно было не вкусом, а воспоминаниями. Большинство же отделалось обычным – родниковой водой с парой капель собственной крови.

Вроде бы обошлось без эксцессов.

Да нет, конечно же, каждый сам, лично, несёт ответственность за то, что льёт он на родовой камень, остальных это не касается, но вот в прошлый раз, дядюшка Ферсон принёс в качестве жертвенного дара бульон, сваренный по новому рецепту (и после этого отрицать своё нетипичное увлечение стало намного сложнее, хотя он всё равно продолжал это делать). И всё бы ничего, вон, кузен Лантир как-то раз притащил вонючей жижи, под названием «Кровь Земли» и никто ему и слова не сказал, но свеженький и необычайно ароматный бульон в этом плане оказался намного хуже. Идти-то следовало натощак, во избежание разных казусов, так что дразнящие ароматы оказались для многих неприятным сюрпризом.

И никто поначалу даже не обратил внимания на то, что леди Аселик спускается первой. Её место всегда было там, первой после мужа, но всё-таки в самом начале, а следом за нею, вереницей, потянулись и остальные. И снова этот длинный-длинный спуск по винтовой лестнице, во время которого постепенно теряется ощущение реальности происходящего. Меняется ощущение цветов и звуков, они становятся мало того, что не такими, так и гораздо более затёртыми. Зато не все, но многие, намного отчётливее начинают слышать свой собственный организм, стук сердца, шуршание крови по сосудам, неритмичные сокращения кишечника, и самым впечатлительным становится по-настоящему дурно.

Ей на этот раз было ещё трудней: приходилось не только себя вести, родственники тоже неким чудесным образом за неё цеплялись. Такое чувство, словно тяжёлый корабельный канат за собой волочешь. Не то, чтобы ей это в своей жизни приходилось делать, но… Но ведь ей же их ещё и выводить, а это, пожалуй, даже посложней будет.

А воззвание к Камню удалось удивительно легко. После того, как каждый член семьи одарил его чем мог, Камень словно бы воспрянул, длинные тонкие минеральные тяжи, из-за которых он напоминал то ли кочку в болоте то ли сильноволосатую макушку некоего гиганта, налились силой и светом, а призрачное зеленоватое мерцание, что разливалось по подземелью, достигло самых отдалённых его уголков. Узлы, отвечающие каждому из ныне живых членов семьи, поднялись на поверхность и разлеглись по ней в несколько вееров, а стоило только Аселик простереть к нему свою длань, как личный её узел поднялся над остальными, да так и остался стоять, словно одинокая башня на макушке утёса.

Самые основные знаки, что подавал родовой камень, были просты и не поддавались двоякому толкованию.

Благодарственные слова, что произнесла новая глава Семьи прозвучали торжественным гимном, а за ним последовала клятва Главы Рода, которая произносилась один раз и перед всем собранием. Будь всё действительно совершенно спонтанно, она бы её, может быть дословно и не вспомнила, самые вероятные кандидаты её заучивали заранее, но никакой случайности не было. Аселик всё знала заранее, а потому была готова. После последовала долгая пауза, предназначенная для того, чтобы дать возможность, если у кого в том есть нужда, испросить камень о личном. Такое, правда, случалось редко, за личным обычно приходили отдельно. И в том же порядке они покинули подземелья, по винтовой лестнице, что находилась в глубине центральной колонны дома, от глубоких подвалов до самого до чердака. Разве что теперь леди Аселик шла замыкающей, как то по обычаю и положено. Леди ведёт своих людей и леди их уводит, следя за тем, чтобы никто не отстал и не остался.

А на выходе их встретила сестра Вилоника, спустившаяся всего на одну ступень, пределом её было три, но на этот раз, из-за количества участников действа она не решилась на большее. Каждому нужно было подать руку, каждого вывести на этот берег реальности. Сестра-служительница Доброй Хозяйки, владычицы снов и смерти, а так же всего, что находится между ними, могла сделать переход этот наиболее мягким и не травмирующим. Собственно, это была одна из её обязанностей в этом доме. Эта, а ещё следить за снами леди, которые тоже не всегда были обычны.

Последней вышла леди Аселик, когда кто-то ещё сидел на лавке, пытаясь прийти в себя: отогнать противное головокружение и меленький, дробный звон в ушах, а кто-то уже пришёл в себя настолько, чтобы начинать потихоньку переговариваться. Она обвела присутствующих внимательным взглядом, про себя решая, что сама, если соберётся, на что-то да годна, а остальных развезло. И проговорила звучным голосом:

- Дамы и господа, жду вас завтра, не позднее девяти часов утра в присутственном зале особняка. Нам многое стоит обговорить.

Удалиться ей тоже удалось вполне достойно: неспешно, но и без особых задержек, с выпрямленной спиной и в сопровождении одной только верной Вилоники.

 

За отцом Бартон наблюдал с некоторой даже тревогой. По лицу господина Иррани бродили еле уловимые тени каких-то мыслей, однако над чем именно он так напряжённо размышляет было не особенно понятно. Бартон опасался, что над идеей его, своего единственного сына, брака. И ведь не ошибся же.

- Не нравится мне такой поворот событий! – вынес он свой вердикт в конце размышлений.

- Боюсь, это самая популярная сегодня фраза во всех гостевых апартаментах этого дома, - хмыкнул Бартон и отпил маленький глоток коньяка из толстостенного бокала замысловатой формы. Вот что-что, а напитки в этом доме всегда были на высоте. По крайней мере, с тех пор, как нынешняя леди заняла место хозяйки в доме. – Мало кто готов смириться с женщиной во главе Семьи.

- То, что она – женщина, немного неприятно, но допустимо. История знает такие случаи и, более того, в подобных вещах Родовой Камень не ошибается - раз выбрал, значит, стервозности в ней хватает.

- Будь она мужчиной, ты бы сказал «характера», а не «стервозности», - тонко улыбнулся Бартон.

Его отец только небрежно отмахнулся:

- Меня гораздо больше волнует вопрос преемственности. Уже несколько веков как род наш славится мастерами-зеркальщиками, а способности нашей леди лежат скорее в области алхимии. С другой стороны, наша с тобой линия сильна именно этим, даже твои сёстры проявляют неплохие способности.

- Это ты опять на брак намекаешь, - с тоской в голосе проговорил Бартон. – Я же уже говорил, что мы с Аселик друзья – и не более того. Не говоря уж о том, что управление всеми делами нашей разношёрстной родни меня ничуть не интересует, я не собираюсь тратить на это свою жизнь.

- Тебе и не придётся, - хмыкнул его отец. – В отличие от многих недалёких, которые рассчитывают выдать девочку за своего отпрыска, а то и самому жениться и править от её имени, я точно знаю, что она такого не позволит. Ещё раз повторяю, Камень в таких вещах не ошибается и выбрал из всех нас самого толкового управленца и, как ты там сказал, сильную личность. Нет, меня другое волнует.

Повисла интригующая пауза и Бартон, конечно же, не утерпел:

- И что же это?

- В браке с Ренердом у них не было детей и, возможно, с тобой тоже не будет. И тогда мои надежды, что мой внук возглавит нашу Семью пойдут прахом.

От сына ему достался долгий испытующий взгляд, который, на этот раз господин Иррани не смог истолковать, потом Бартон нехотя отставил свой бокал на столик и поднялся из глубокого мягкого кресла.

- А давай, Аселик сама тебе всё объяснит. И по поводу следующих поколений и по поводу брачных перспектив и ещё у неё какой-то разговор к тебе был. Заодно сразу всё и решим.

- А вы, я вижу, уже всё обсудили, - отец наградил его испытующим взглядом.

- Кое-что, - расплывчато отозвался Бартон. Кое-какие вопросы с отцом он обсуждать готов не был, пусть уж кузина сама об этом говорит, в конце концов, это её дела. – Так ты пойдёшь?

 

Благородная леди выглядела усталой. Точнее даже не так – она позволила увидеть тень этой усталости, проглядывавшей сквозь маску безупречности. И да, их приняли, хотя по пути сюда слышали, как громко возмущалась тётушка Браселис, которой в этой милости было отказано.

- Карта крови? – казалось, господин Иррани был неприятно удивлён.

Как и его сын, он в первую очередь вперился глазами в хитросплетение цветных линий. И да, увиденное впечатляло. Одно дело знать, насколько тесны родственные связи внутри семьи и другое видеть это наглядно. Однако же, негативные эмоции вызвало не это, а то, насколько плотно взялась леди за дела Семьи ещё до официального оглашения её статуса.

- Первое, что я сделала, - тонко улыбнулась леди Аселик. – И это к вопросу, почему мне бесполезно предлагать кандидатов в мужья из числа родственников.

- Вас всё-таки волнует вопрос наследования? Вы надеетесь сами стать не только главой Семьи, но и матерью будущего главы Семьи? И это несмотря на то, что ваш брак с Ренердом оказался бездетным?

Прозвучавшие вопросы показались до крайности бестактными. Да они не только казались, они и были такими по сути. Однако же, всё то время, что занял у них путь от гостевых покоев до хозяйских апартаментов, господин Иррани ломал голову, как бы выведать это аккуратно и ничего толкового не придумал. И ладно бы, может, разок рубануть с плеча будет лучше, чем весь вечер тянуть кота за хвост, разговаривая намёками, разве что было у него опасение, что на вопрос, заданный вот в таком, почти хамском виде леди откажется отвечать.

- Да, на всё, - она спокойно кивнула, казалось, ничем не взволнованная. – И что касается Ренерда… Появления общих детей с ним я просто не допустила.

- Я не буду спрашивать: «Почему?», - господин Иррани нахмурился, но не зло и строго, а, скорее, задумчиво. – Всё же отклонения в нашем бывшем лорде становились заметны любому, кто давал себе труд к нему присмотреться. Меня больше волнует вопрос: как? Как вам такое удалось, если учесть клятву на родовом камне, которая связывает не столько морально, сколько магически.

Леди Аселик промедлила, размышляя, не принесёт ли ей раскрытие этого маленького секрета какого-либо вреда. И пришла к выводу, что нет, теперь уже не принесёт, зато оказанное доверие может привести на её сторону сильного союзника.

- Клятва. Она имеет некоторую свободу в произнесении. И если поменять местами всего два слова…

- Да-да, - подтолкнул её Бартон заинтересованно.

Это было, пожалуй, первое, что он произнёс, с того момента, как пересекли они с отцом порог кабинета благородной леди. А зачем? Нет, если бы они утратили взаимопонимание или разговор вдруг стал «провисать», Бартон бы обязательно вмешался, но пока в том не было особой нужды.

- Если принести клятву верности сначала семье, а уже во вторую очередь мужчине, за которого выходишь замуж, это даёт некоторую свободу манёвра.

- То есть, противостоять Ренерду, если действия ваши идут на пользу Семье?

- Да. Хотя бы в перспективе.

- И я бы, пожалуй, мог бы высказаться насчёт женского коварства, - ухмыльнулся господин Иррани, - которое найдёт любую лазейку, что бы проявиться, но не буду.

- Потому как, - подхватил Бартон, - верность ценой магического рабства – удел слабаков и ничтожеств!

Отец его согласно склонил голову, хотя, подозревал, многие бы не встали на их с сыном сторону, заведя волыну о том же женском коварстве. Да и сам он, пожалуй, не стал бы высказываться столь резко, как молодой и горячий Бартон.

- И всё-таки, мы несколько отклонились от нашей основной темы. Я так понимаю, целью демонстрации вот этого наглядного пособия было показать нам, насколько мы все близкие родственники и что брак с любым претендентом из Семьи для вас слишком рискован.

- Более того, даже риски по каждому из кандидатов уже просчитаны и они для меня … неприемлемы.

На самом деле не для всех, и об этом она предпочла не упоминать. Расчёт был достаточно долог и сложен, а критических критериев, принимаемых к рассмотрению далеко не один. Мастер Крови с подобным не справился бы и за полгода, что уж говорить о том месяце, что у него был. Зато она, заблаговременно узнав об этом, могла предоставить первостепенный признак и вот о нём-то и шла речь.

- И Бартон…, - он оставил фразу незаконченной и вопросительно склонил голову.

- Появление детей здоровых физически, психически и магически высоковероятно, - она кивнула. - Появление здоровых внуков под большим вопросом и вероятность этого нездоровья хотя бы по одному из трёх критериев высока достаточно, чтобы отказаться от подобной идеи заранее.

- Чужака в семью приведёшь? – фраза эта опять же грубостью прозвучала, однако имела целью не оскорбить и обидеть, а выяснить, насколько твёрдо было принято решение и непоколебимо намерение его придерживаться.

- Возможно, - леди кивнула и этим несколько разочаровала своего собеседника – он всё же предпочёл бы в главе Семьи видеть больше жёсткости. Однако уже следующая фраза расставила всё по местам: - Или заключу с подходящим мужчиной договор на наследника.

- А такое до сих пор практикуют? – оживился Бартон. – Я думал, это всё преданья старины глубокой.

Собственно, единственное, что подразумевал такой договор, это рождение ребёнка вне брака от определённого мужчины или же, что бывало значительно реже, определённой женщиной. Активно использовался, когда какой-либо из родов ожидал увидеть в своих потомках те или иные магические способности, а выйти замуж/жениться на подходящем человеке не получалось.

- Устарело, - леди пожала плечами. – Но не отменено, а значит, вполне может использоваться. К тому же, в таком случае, законность рождения моего ребёнка не будет подвергаться сомнению, более того, рядом со мной не появится конкурент, готовый оттереть меня от власти. Так что я пока склоняюсь к этому варианту.

А ещё это означало, что не придётся тащить хорошего человека, а мужчина, избранный ею определённо должен быть хорошим, никакого иного она до себя не допустит, в это кубло ядовитых змей, которым ей виделась её семья.

Господин Иррани только головой покачнул – это было определённо не то, что он ожидал услышать, и он пока ещё не понял, как к этому относиться. Это нужно было обдумать, на это нужно было время. Он нашёл взглядом сына и, кивнув на дверь, намекнул, что пора бы уже и распрощаться. Жест этот не остался незамеченным.

- У меня к вам будет ещё одна просьба, - начала леди прежде, чем мужчины поднялись со своих мест.

- Да? Я очень внимательно вас слушаю, - склонил голову господин Иррани. Точно! Бартон же упоминал, что леди желает с ним о чём-то поговорить!

- Мне нужен наставник по семейной магии. И я предлагаю вам им стать.

- Но ваши способности… - он растерялся. – Они как бы…

- Они лежат в другой области и мастером-зеркальщиком, даже начального уровня, мне никогда не стать. Однако же, разбираться, хотя бы в теоретических основах я должна уже потому, что под моё управление отошли семейные мастерские.

- Даже не буду спрашивать, почему из всей семьи вы выбрали именно меня, - с долей гордости заявил господин Иррани. – Но почему не привлекли стороннего специалиста, как вы это уже делали раньше?

В голосе его послышался упрёк, который леди Аселик предпочла просто проигнорировать.

- Потому, что стороннему специалисту неизвестны многие наши семейные тайны и ещё потому, что не хотелось бы мне в них его посвящать. – Она сделала паузу, достаточно долгую, чтобы привлечь ещё большее внимание к своим словам. – После смерти моего супруга открылись некоторые личные его тайники, а там, помимо прочего, содержатся дневники его опытов. С этим тоже следует разобраться.

- Мы согласны, - быстро ответил Бартон, вперёд своего отца.

Тот медленно кивнул, подтверждая. Собственно, он знал, что Бартон так же проводит некоторые свои изыскания и довольно сильно ими увлечён. Перемещение по отражениям – вот что его привлекало. На данном этапе Бартон уже доказал, что во-первых, путешествия через зеркала возможны, во-вторых, настолько сложны и опасны, что игра не стоит свеч. Работы ныне покойного по этому поводу могли бы несколько расширить область изученного – возникло у них подозрение, после изучения известных обстоятельств смерти лорда, что он двигался примерно в этом направлении. Хотя бы потому, что Ренерд не учитывал в проводимых опытах моральную сторону вопроса.

- Но вы должны учитывать, - ещё раз кивнул господин Иррани, - что все наработки вашего супруга в процессе станут известны и нам.

- Разумеется, - она в свою очередь подтвердила согласие. – В свою очередь, я бы попросила вас, помимо основ, дать мне понимание того, чем занимался мой супруг в первую очередь.

- Сдаётся мне, - господин Иррани расчётливо сузил глаза, - что вы что-то темните.

- Вам только кажется, - ответила она и в первый раз за этот разговор соврала.

Причина покопаться в магическом наследии Ренерда была, и была она весомой. После тех трагических событий, после того как так или иначе всё закончилось, в зазеркальном пространстве Дома-с-Сизой-Крышей осталась пленница. Девушка, попавшая туда совершенно случайно, не слишком понятным образом и уж тем более не известно было, как помочь ей оттуда выбраться. Более того, мало кто вообще был способен её там разглядеть, и Аселик была одной из них.

Но младенческий лепет о том, что ей жалко попавшую в беду служаночку и очень хочется ей помочь? Нет, такое не поймут и сочтут явным признаком слабости и женского скудоумия. Может быть потом, если кто из этих мастеров-зеркальщиков окажется способен разглядеть Солли, она подыщет какое-нибудь выглядящее серьёзным обоснование. А пока – незачем.

На том они и расстались. Время приближалось к полуночи, и день завтрашний рисковал начаться слишком уж быстро.

 

День следующий оказался для леди Аселик ещё более тяжёлым, чем предыдущий, но несколько по-другому и по другим причинам. На общем собрании, воспрянувшие и осмыслившие произошедшее родственники, большая часть из которых за ночь успела смириться с мыслью, что, по крайней мере, на некоторое время, глава Семьи у них будет вот такая, попытались добиться дополнительных преференций каждый для себя. Давили и убеждали, как выгоден будет испрашиваемый шаг для неё лично и для рода в целом, намекали на свою поддержку в дальнейшем, декларативно заявляли о своих дружеских чувствах, высказывали сомнение в том, что в слабых женских силах будет справиться с взвалившейся на её плечи ответственностью, предлагали помощь. Перебивали и спорили друг с другом, под конец, дойдя до форменного скандала. Давили-давили-давили, пользуясь тем, что она должна быть растеряна и не уверена в себе и своей роли в Семье.

Должна бы быть растеряна, но не один уже раз мысленно она поблагодарила Ступающую Тихо за то, что привела её к Родовому Камню намного раньше, дала время и свыкнуться с мыслью о своём главенстве и даже выработать какую-никакую стратегию. А потому, добрых четыре часа она наблюдала весь этот цирк, практически молча, лишь короткими редкими репликами побуждая продолжать. По истечении этого времени она встала, попросила тишины и даже умудрилась добиться её, изложила своё виденье политики семьи в ближайшем будущем, а так же, кому и в каком порядке будет оказывать вспомоществление главный дом. Со всеми предложениями участия в семейных делах придётся договариваться лично и в заранее определённое время, сегодня же никакие значимые решения приниматься не будут. На всё про всё десять минут и на том заседание она закрыла. И удалилась, не став выслушивать недовольный гвалт.

А недовольных было много. Да почти все, собственно.

Традиционно, после общесемейного сборища, родственники в Доме-с-Сизой-Крышей надолго не задерживались и это было самым большим облегчением в нелёгкой жизни главы Семьи Хельмстен. И даже запрет на обитание под этой крышей родственников, кроме самых ближайших, который раньше смотрелся даже некоторой несправедливостью и самодурством бездушной каменюки, теперь воспринимался изрядным облегчением. Что б она со всеми с ними делала, если бы этот цирк продолжался ещё какое-то значительное время?

Однако же, это вовсе не означает, что дела семейные и выяснение отношений с родственниками удалось отодвинуть в сторонку.

 

Несколько дней спустя.

Мужчина был зол. Но за последние несколько дней леди Аселик перевидала такое количество обозлённых мужчин, что это, признаться, уже не сильно впечатляло.

- По какому праву меня обошли приглашением!

Гость позволил себе настолько повысить голос, что его отчётливо услышал даже Бартон, работавший в смежной комнате за закрытой дверью. Услышал, подобрался и даже подошёл ко входу, готовый вломиться и вмешаться в любой момент. Вот они, те неприятности, которых он опасался, и появление которых предчувствовал.

Но не понадобилось.

- Прежде всего, - раздался тоже достаточно громкий, но холодный и спокойный голос леди, - потрудитесь вспомнить, что вы гость в этом доме. И гость не званый.

- Прошу прощение, - для того, чтобы это услышать, пришлось уже почти прижаться к разделяющей их двери ухом. Подслушивать – некрасиво, но иногда нужно и уберегает от больших неприятностей. – Однако же ответ на свой вопрос я хотел бы получить.

- Потому что, кузен, на подобные мероприятия приглашения рассылаются не по праву, а по списку из родовой книги. И если вы его не получили, значит, вас в той книге нет.

- Можно в этом убедиться? – накал страсти спал, и голос гостя прозвучал на удивление безэмоционально.

Пауза, потом спокойное согласие:

- Можно.

Шелест страниц, который Бартон не столько услышал, сколько предположил, заковыристое ругательство, которое не должно было бы прозвучать в присутствии леди, однако гость, похоже, не стеснялся. Затем вопрос:

- Что нужно, чтобы моё имя появилось в этой книге?

Незамедлительный ответ, очевидный каждому члену Семьи:

- Чтобы признал вас Родовой Камень.

- И? – это опять прозвучало достаточно громко и с нажимом.

- Пишите запрос на принятие в Семью. На моё имя. Форма запроса стандартная, единая для всех Старых Родов, её вам сможет подсказать ваш поверенный, он же должен будет засвидетельствовать этот документ.

Пренебрежительное фырканье.

- Развели! Канитель! Или это ты, дамочка, хочешь, чтобы всё было как у взрослых?

Бартону очень хотелось вмешаться, войти и самому окоротить зарвавшегося хама, но его леди его об этом не просила – это первое. И второе: с подобными типами она должна была справляться сама. Вот если конфликт перейдёт из словесной плоскости… Бартону почти хотелось, чтобы так оно и случилось.

- Что-то я не припомню, чтобы мы с вами переходили на «ты» и, впредь, учитывайте это в ваши дальнейших ко мне обращениях, - выдержка ей не изменила. – Что же касается формы запроса, то, повторяю, он един для всех Старых Родов, об обычаях которых вы, похоже, не имеете никакого представления.

Молчаливая пауза, во время которой непонятно было, что же там за дверью происходит. И вновь ледяной голос Аселик:

- Больше я вас не задерживаю.

Невнятное чертыхание, хлопок двери, минуту выждать, всё, можно заходить.

Аселик сидела откинувшись на высокую спинку кресла, прикрыв глаза и растирала виски кончиками пальцев.

- Всё слышал? – спросила она, не открывая глаз.

- Почти всё, - не стал он отнекиваться и, присев на край её рабочего стола, спросил: - Кто это был?

- А ты не узнал? - она посмотрела на него удивлённо. – Кузен Рихос.

- А… - вначале он хотел спросить, почему же его не было на общем сборище, потом вдруг понял, что ответ на этот вопрос прозвучал всего несколько минут назад и переформулировал: - Как так получилось, что его нет в нашей родовой книге?

Она отвлеклась от своего медитативного занятия, раскрыла глаза и посмотрела на него удивлённо.

- Я бы спросила иначе: откуда мы вообще знаем, что он наш кузен? Его нет не только в нашем списке ближайших родственников, в материалах, переданных Мастером Крови тоже нет никого по имени Рихос Аннервуд.

- Собственно да, я как-то об этом не подумал… у него ведь и фамилия есть и она вовсе не Хельмстен. А откуда знаю – не помню. Может матушка нас знакомила на каком-то общем приёме? Хотя нет, вроде бы сначала одна из моих младшеньких начала стрелять в его сторону глазками и упомянула, что это один из наших дальних родственников и вполне приемлемая партия.

Фамилия – это было не самым главным, часть, даже довольно близких родственников носили другие фамилии, но их было, действительно очень немного.

- Вот! Зато я помню вполне точно, что очередного нашего кузена представлял мне лично Ренерд.

- И никто даже не усомнился? – удивился и словно бы даже сам себе не поверил Бартон.

- С чего бы? – рассудительно заметила леди Аселик. - Род большой и время от времени в него возвращаются какие-нибудь дальние родственники, а то и бастарды предъявляют свои права. Да и внешность у «кузена» Рихоса очень уж типическая. Собственно, если его поставить рядом хоть с тобой, хоть с Ренердом, вас вполне можно принять за братьев. Со мной тоже, но будет не так очевидно, потому что я женщина и не такая долговязая как большинство прочих родичей.

- А всё же, с такой лёгкостью подсунуть нам в родственники чужака? Ввести его в наш круг? Немыслимо! И всё это основываясь лишь на одном внешнем сходстве…

- Кстати, он, может и правда оказаться каким-то там нашим незарегистрированным кузеном, - она сложила ладони «домиком» и склонила к ним голову. - Я не исключаю такую возможность, всё же он слишком был уверен в своём праве участвовать в семейных магических ритуалах.

- Однако многих тонкостей, известных всем нашим, он не знает, - даже с некоторым злорадством ухмыльнулся Бартон.

А Аселик задумалась над другим вопросом, который Бартону в голову просто не пришёл. Зачем? Зачем Ренерд ввёл Рихоса в семью? Почему сделал это не до конца и что вообще их связывало? Сейчас многие начали заговаривать о сумасшествии её мужа, однако же Аселик превосходно знала, что насколько бы ни была атрофирована у Ренерда та часть души, что отвечает за нравственность, сочувствие и сопереживание, голова у него варила неплохо. Ренерд был вообще, скорее рассудочным человеком, чем эмоциональным и, если что-то делал, значит, делал это с какой-то целью. А вычислять цели своего ныне покойного мужа Аселик привыкла давно, это позволяло обходить неприятности по краю. Не все, но многие.

Другое дело, что в финансовой сфере у него особых талантов не было. Или то, с чем ей теперь приходится разбираться, произошло из небрежения? Всё же Ренерд обладал восхитительным талантом не замечать всего, что казалось ему недостойным внимания его персоны.

 

ГЛАВА 3.

 

Когда-то очень давно, в далёком шкодливом детстве, когда отправиться в чужие развалины считалось за хорошее приключение, сёстры Ликос и Аселик пробовали в подвале дома своей тётушки разобрать стенку, отделяющую его от подземелий сгоревшего поместья, частью которого он когда-то и являлся. Нет, какую-то дыру они проковыряли, и туда даже можно было заглянуть, правда, всё равно ничего не было видно, и даже высунутый наружу светильник не сильно помог. Да и тётушка, когда эту их деятельность заприметила, сильно не обрадовалась, и её пришлось прекратить, а дыру заделывать. Да вон, даже сейчас видно, где она была: камни в кладке и раствор немного отличаются.

Сейчас же, забившись в уголок, чтобы никому не мешать, Ликос имела возможность наблюдать, как работают, ну пусть не профессионалы, но в любом случае, люди умелые. И мужчины. Все трое. И главным был шныш, причём люди легко уступили ему главенство. Это, в общем-то, понятно, шныши, в своих краях ведут полуподземный образ жизни и, наверное, лучше, чем люди, которые строятся сверху, разбираются. Однако же, мало кто способен передать, пусть даже временно, руководство собой существу, устроенному гораздо проще. Интересные всё же эти ребята, представители семьи О.

Из пролома сначала потянуло стылой сыростью и мокрым камнем. Потом он расширился и стало возможным заглянуть внутрь. Недалеко, насколько свет проникал. Потом Шоши глубоко втянул воздух, распушил шерсть на морде и эмоционально высказавшись: «Зар-разы!», стал споро закладывать пролом обратно.

- Что там? – Ликос, конечно же, не утерпела и подошла поближе. Даже на носочки привстала, чтобы заглянуть, но не то, чтобы это ей помогло.

- Скорее всего, живность какая-то завелась, - истолковал возглас своего приятеля Ли-О-Ши, подавая ему камень.

- Живность, - согласно повторил Шоши, принимая камень и как-то так хитро ставя его на место, что и, несмотря на отсутствие раствора, не с первой попытки обратно выколупаешь.

- Нежить, нечисть, или просто животные? – попробовал уточнить Най-О-Ши, подавая другой булыжник.

- Живность, - согласился Шоши, и было неочевидно, то ли он не разобрался в том, что же его насторожило, или темнит из-за языковых трудностей.

- А вообще, - сказал Най, отряхивая руки, - как-то мы сюда без ума сунулись. Надо было, ну пусть не дверь, но хоть заглушку соорудить, чтобы в собственный уютный подвальчик не напустить посторонних гостей.

- Посторонних, а то и потусторонних, - Ли-О-Ши присел на ящик, в котором в сезон хранились корнеплоды, а сейчас он стоял пустым и достал из внутреннего кармашка жилета булавку – артефактную, как, практически и всё, что было в доме у братьев.  Конкретно эту, помнится, соорудил Най-О-Ши, чтобы отслеживать места, где набедокурила дочура. В её навершии, в длинном стеклянном столбике была запаяна светящаяся жидкость, которая поднималась тем выше, чем не стандартней оказывался вокруг магический фон. Сейчас она показывала заметную разницу.

- А тётушка ни о чём подобном не рассказывала, - попыталась припомнить Ликос.

- Да могла и не знать, - на ящик рядом с братом присел Най.

И только Шоши продолжал возвышаться над всеми, горделиво оглядывая проделанную большую работу. Действительно большую, а что из всего результата только куча мусора на полу, так то не Шошины проблемы, он старался, как мог.

- Или вам не сказать, - со знанием дела предположил Ли-О-Ши, - дабы избежать рецидива искательства приключений.

- Но вряд ли там обитает что-то сильно опасное, иначе немолодая женщина не смогла бы спокойно проживать над таким местом и дожить до преклонных лет, - начал строить предположения Най.

- Лучше подумай, из чего заглушку делать будем, - предложил Ли. – Просто деревянный щит или что-то замысловатое?

- Вы, когда закончите, меня позвать не забудьте, ладно? – попросила Ликос. В ответ ей согласно закивали.

По правде говоря, она и сегодня не собиралась пускаться в приключения и даже не знала, что именно на этот день назначен Пролом. Просто сопровождала одну из своих младших сестёр-по-служению, которая хотела глянуть, не забыла ли чего пометить и оградить из случайно выросших на территории сгоревшего поместья редкостей – почему братья допустили их хозяйничать на своей территории, было для Ликос до сих пор загадкой. А, может, не случайно выросших, а случайно уцелевших – сад-то тут точно был и кто знает, а не выращивали ли в нём хозяева нечто эдакое.

Конечно же, они с Майфай не собирались пробираться вглубь территории. Не то, чтобы это было опасно, просто очень неприятно: вскоре по вступлении становилось маятно и тяжко, приступами наступал беспричинный страх и солнце, даже в пасмурный день, жарило как-то особенно зло. В компании Ли-О-Ши или Шоши, а лучше обоих, было ещё терпимо, не так донимало. Опять же, если идти вдоль забора, установленного братьями, то почти ничего такого и не ощущалось. Вот вдоль забора они и собирались пройтись, а тут такие известия, взломать собираются в подвале ту стену, на которую они с сестрой покушались ещё в детстве. Как было не напроситься в компанию?

- Вы всё ещё здесь? – в подвал заглянула Майфай.

- И ты всё ещё здесь? – в свою очередь удивилась Ликос.

Вообще-то, они договорились, что младшая из сестёр вернётся домой и вместе они ещё раз придут попозже. Младшая из сестёр-по-служению не испытывала ни малейшего интереса ко всяческим рукотворным загадкам. Иное дело – чудеса природы.

- Я там вдоль оградки немного походила, - девушка досадливо сморщила носик. Понятно, что домой она не пошла, но предприняла самостоятельную вылазку. – И нашла замечательное место, чтобы пересадить лиану-кровянку, а то у нас места нет. Можно?

- Так уж и скажи честно, что не места нет, - прежде, чем Ли-О-Ши успел согласиться, вставила Ликос, - а сёстры настаивают на её уничтожении. Потому как колючая, растопыристая и дерёт по-настоящему до крови.

Майфай раздражённо фыркнула:

- Что-то ты не возражала, когда тебе с неё нужно было сока сцедить!

- Я и сейчас не возражаю, - не теряя выдержки, кивнула Ликос. – Однако считаю, что прежде чем навязывать кому-то своего питомца, нужно честно рассказать о его достоинствах и недостатках. Во избежание недопонимания и проблем в дальнейшем.

- Будет можно, - тем не менее, кивнул Ли-О-Ши. – Пусть растут любые цветы. Только не сейчас.

При этих словах Майфай кинула укоризненный взгляд на подругу, мол, знаю я этих взрослых, сейчас – не сейчас, а потом и вовсе – никогда. И всё же, решила проявить настойчивость, хотя знала, что и это не всегда помогает:

- А когда?

- Не скоро, - уверенно разочаровал её Ли-О-Ши. – Не раньше, чем мы закончим стройку и перейдём к отделке основного здания. По территории будут ездить подводы с камнем и строительными растворами, леса, стекло для окон, черепица для крыши, много всего разного. И тут бы как-нибудь сохранить то ценное, что там уже торчит, а уж за целостность того, что ты там напланировала сейчас пересадить я и вовсе отвечать не возьмусь.

- Но я могу сказать сёстрам, что место для лианы уже найдено и нужно только потерпеть? – с нажимом спросила Майфай.

- Ну, я же обещал!

- Тогда ладно, - с лёгким сердцем согласилась девушка и ускакала обратно, вверх по лестнице.

- Вот же нахальная мелочь! – в сердцах высказалась Ликос и тоже поднялась. Надо всё же присмотреть-проконтролировать, что там она делает, а то неловко как-то перед собственным поклонником становится, да и мало ли чего она там ещё присмотрит.

Мелочь была действительно нахальная и, оставленная без присмотра, пользуясь покладистостью его хозяев она быстренько натаскала саженцев на благоустроенный участок, где до сих пор был только стриженный газон и две старые черешни. Да нет, на самом деле, не так уж много, всего один саженец масличной розы, дающей цветки обильные, но некрупные и пахучие просто-таки до невозможности, и ещё пару кустиков чего-то совсем уж мелкого, что Ликос с первого взгляда опознать не смогла. Ну а как быть, если даже краткое пребывание на пустыре без его хозяев, оборачивается сначала приступами тревожности, а потом и вовсе паника накатывать начинает? Только короткими наскоками: приметить что-нибудь ценное, копнуть и выскочить. Считай, спасти.

А поняв, что эта её деятельность не осталась незамеченной, принялась юлить, улыбаться, брать за руку и умильно хлопать ресничками. В пятнадцать лет такое проходит на раз! И вот уже Най замороченно кивает, похоже даже, не слишком хорошо осознавая, на что именно он соглашается, а Ли насмешливо фыркает, утвердительно склоняет голову и жестом уточняет, где именно он согласен лицезреть новых зелёных питомцев. И нет, не там, куда принято всех посылать, а всего лишь напротив крыльца заднего, которое с кухни выходит. Именно там хозяева дома чаще всего любили отдыхать.

Много позже, когда они вдвоём направлялись домой, Майфай сначала топала рядом с совершенно довольным видом, потом, постепенно, отвлеклась на что-то другое, не столь уж радужное, но долго в одиночестве пережёвывать тревожные мысли не смогла, решила ими поделиться:

- Эй, - она подёргала за руку Ликос, имевшую вид задумчиво-отрешённый. – Ты не подумай ничего такого!

- А что такое я должна подумать? - Ликос поморгала, как это делает только что проснувшийся человек. Как раз она успела уплыть в размышления так далеко, что даже за дорогой почти не следила.

- Я ничего такого и не собиралась, - несколько путанно принялась объяснять Майфай. – Эти братья О, конечно, очень милые, ну и вообще … позволяют хозяйничать на своей территории…

- Никаких возражений, - кивнула Ликос. – Они действительно милые, все трое, включая малышку, и ничего такого я не подумала. Просто вспомнилось кое-что из давнего. Не важно. Не бери в голову, я на тебя не сержусь.

- Ну, вот и отлично, - моментально воспрянула духом Майфай. – Значит, не обидишься, если я и дальше на них наседать буду. Там же такие просторы!

Ликос вздохнула. С одной стороны, терпеть активную малолетку двоим мужчинам, которые только в том и виноваты, что отличаются повышенной покладистостью, а с другой, сестру-по-призванию она отлично понимала. Сама маялась, когда алхимическую лабораторию приходилось как-то размещать в ящике письменного стола, а на большее места не было. А, ладно, даст Ступающая Тихо, сами как-нибудь между собой разберутся, без её вмешательства.

 

Назавтра милая малышка, которую привели поздним утром, взялась доказать, что не такая она и милая. Нет, Лоя не вредничала нарочно, это было не в её характере. Да и вообще, кажется, пребывала в преотличном настроении. Зато потеряться за утро успела четыре раза на ровном месте, да так основательно, что последний её всей общиной искали.

А ведь с маленькой аватарой и без того сложно было.

Очень непросто бывает начинать обучение магии в раннем возрасте, когда способности проявляются, как у Лои, года в два-три. Ещё сложнее оказывается, когда магия врождённая смешивается и сочетается с чудесами божественного характера и непонятно что из них что. Тем более, если по отцовской линии магический дар был хорошо известен, то что там досталось малышке от матери ещё требовалось распознать. А там, как и всегда, когда дело касалось старых семей, бережно культивирующих магические традиции, всё было очень непросто.

О том, что у них в городе появилась новая маленькая аватара, главам всех храмов, да и вообще хоть сколько-нибудь заметным деятелям было доложено незамедлительно, однако же, ни к каким заметным шагам в отношении девочки это не привело. Все хором и, не сговариваясь, решили, что раз привела её Ступающая Тихо в руки своих жриц, значит, так тому и быть. Им ли с великой богиней спорить? Опять же, трудно и непонятно, да ещё и с настолько маленькой девочкой. Причём половина подумала, что будь она мальчиком, ещё бы взялись попробовать, а так, нет.

Вот и вышло, что днём, когда часа по два-три, а когда и с утра до вечера, проводила Лоя в доме у добрых жриц. Играла. И в игре училась.

Да нет, не то, чтобы было совсем непонятно с чего начинать, всё же не первый она такой ранний ребёнок. Всегда сначала в программе идёт осознанность действий, чтобы ребёнок понимал, где он уже ворожит, а где ещё нет. Когда у особо талантливых малышей магические способности плотно переплетены со структурой души, для них это бывает не всегда очевидно.

А что делать с той частью способностей, что идут через неё свыше? Как их изучать, как пытаться контролировать? Боги они сильно могучи, лишь в редком случае добронравны и снисходительны, а человеческий мир хрупок. Выискивать и отделять выплески собственной дури от проявлений божественного послания, что, смотри выше, бывает сложно даже не в столь раннем возрасте. Но у Ликос, стоило ей только сесть и как следует подумать, тотчас же появились идеи.

Ведь невозможно ни принудить богов к действию, ни даже просчитать, когда решат они проявить силу свою, через аватару свою, чтобы засечь, сделать наблюдение, а то и опыт какой-нибудь простенький поставить. Будучи сама одной из младших аватар, Ликос превосходно это понимала. Зато, можно поискать в проявленном мире не бога, но нечто к нему близкое. К примеру, Родовой Камень, который и не совсем камень и в то же время постоянно находится в одном месте пространства, где его можно в любой момент застать. А там уже, по колебаниям ауры (не забыть захватить артефактные очки, через которые можно кое-что рассмотреть) можно попробовать выявить некоторые закономерности.

Дело за малым:

- Лоя, а Лоя, хочешь мы в гости сегодня сходим? – предложила она девочке. Занятия сегодня были довольно монотонные, скучные, а девочка мала и быстро утомлялась, так что предложение к перемене места должна было принять с восторгом.

- К кому?

- К другой тёте, точно такой же, как я, - попробовала Ликос объяснить, как можно более доступно. Не адрес же ей называть, в самом-то деле.

- Такой как ты нет! – безапелляционно заявила Лоя.

- К моей сестре, - поправилась Ликос. – Говорят, мы очень похожи, да ты же её видела, она в том красивом большом дворце живёт.

- Не похожи, - Лоя отрицательно мотнула косичками. – Вот папа и дядя Ли похожи, а вы – нет.

- Л-ладно, - несколько заторможено согласилась Ликос. Вообще-то, один раз, когда она заявилась в дом сестры в одеянии чуть более богатом, чем обычно привыкла ходить, добрая половина слуг в доме пыталась обращаться к ней как к хозяйке.  – Так пойдём?

- Нет, - отказалась девочка, потом вздохнув горестно, добавила: - Папа не велел никуда уходить.

Ну и зачем она тогда, спрашивается, разузнавала подробности? А потому что, мало ли что нельзя, всё равно интересно и хочется.

- А если мы у него спросимся? – у Ликос, как у взрослой, конечно же, нашлось простое решение этой проблемы.

Секундная задумчивость, потом рассудительный ответ:

- Тогда, наверное, можно.

Ну и сама Ликос была не прочь лишний раз заглянуть в Черешневый Дом, посмотреть, как там дела у Ли, подразнить его Лёшиком, получить какое-нибудь невразумительное напутствие от Шоши и чего-нибудь условно-съедобного в придачу. Она любила там бывать. И в те далёкие детские времена, когда в этом доме жила её тётушка и позже, когда опустевшее строение занял молодой переселенец с севера. Слава Ступающей Тихо, что хватило у него настойчивости добиться её внимания.

 

Дверь им открыл господин столь важного вида, что Ликос даже заробела и вспомнить не могла, кто же он такой и видела ли она его раньше. В прошлые разы в Дом-с-Сизой-Крышей её проводил Ли-О-Ши, контакты со всеми его обитателями тоже брал на себя, а сама Ликос только и делала, что нервничала перед встречей с утерянной-волей-судьбы близняшкой, даже когда она, эта встреча была уже далеко не первой. Вот только-только начала привыкать и успокаиваться.

- Госпожа имеет договорённость о встрече? – наконец, спросил Барандольф Раоп, а это был именно он, волею судьбы посвящённый в некоторые дела хозяев, а потому отлично понимавший, кого следует привечать в любом случае, а с кем следовать согласно заведенного протокола.

- Нет, я пришла сюда, следуя велению души. Сестра дома?

Только что ей пришло в голову, что эта её безумная идея вновь доставить Лою туда, откуда ей будет доступен Родовой Камень, была продиктована ничем иным, как подспудным желанием вновь увидеть Аселик. И тогда, может быть, зря она всё это затеяла? О, можно же для себя постановить, что если Аселик отсутствует или же занята, то не искать с нею встречи настойчиво, а попроситься подождать. Малышке Лое, чтобы потеряться, не то, что полчаса, даже пяти минут хватит – по некоторому размышлению, Ликос решила, что это необходимая часть эксперимента и если она с первого раза найдётся в тайных подземельях... В любом случае, эксперимент состоится.

- Да. Я немедленно сообщу о вашем прибытии.

Аселик была не одна. Она как раз вела неспешную беседу за чаем с импозантным молодым человеком, в котором Ликос, после недолгих размышлений, признала какого-то там родственника.

- Дорогая, - Аселик настолько посветлела лицом, что Ликос в тот же момент перестала сомневаться, а правильно ли она поступила. – Рада видеть вас обеих. Это наш кузен Бартон, если ты его помнишь.

Держащуюся за руку взрослой тёти девчушку никто представлять не стал – в свете это было не принято

- Добрый день, - Ликос улыбнулась заученно-вежливо. Подумаешь, ещё какай-то дальний родственник! Лучше бы его здесь не было, ну да ладно, сильно не помешает.

Бартона же, в отличие от Ликос, новая знакомая заинтересовала и весьма - он уже, помнится, как-то пытался представить её себе. Такая же хорошенькая, как близняшка, но без налёта властной величественности, который скорее отпугивал его, чем соблазнял. И если свою прекрасную леди он видел рядом с собой только и исключительно в качестве главы Семьи, то к этой стоило бы присмотреться. Может быть. По крайней мере, попробовать.

- Счастлив познакомиться с прекрасной сестрой моей прекрасной госпожи. Не хотите ли присоединиться к нам за чаем?

Он галантно встал, намереваясь подойти к чайному столику, который стоял отдельно.

- Нет-нет не трудитесь, я, пожалуй, сама.

Она усадила Лою, которая вела себя на диво прилично, на кресло, и, подойдя к чайному столику, принялась шаманить. Себе, девочке, сестре и Бартону тоже, конечно. Сложные правила этикета, которые она оказывается, ещё не до конца забыла, требовали, чтобы напитки обновили всем. Аселик, с её места, прекрасно было видно, что делает Ликос, и три чашки получились у неё совершенно одинаковые, а вот четвёртая, мужская… Сначала она налила в чашку обычной заварки, потом добавила в неё радужного молочка, придающего настою беловатый цвет, пряный вкус, а так же неплохо маскирующего алкоголь. А вот коньяка в чай сестрица добавила весьма и весьма щедрую порцию. Причём сделала это так быстро – руки так и мелькали – что не наблюдай Аселик неотрывно, так и не поняла бы что происходит, и почему Бартона так основательно развезло уже после пары глубоких глотков.

- Боги пресветлые, - Бартон старательно поморгал, и потёр двумя пальцами переносицу. – Как же вас различать-то, вы же совершенно одинаковые!

В немного «поехавшем» взгляде, даже платья их, по стечению обстоятельств тоже синие, казались до странности похожими.

- Можешь не различать, - снисходительно разрешила леди Аселик, - и звать, как родители звали, когда не знали, к кому именно обращаются. Лика. Оба наших имени до этого сокращаются.

- Хотя Наева малышка, - тихонько добавила Ликос, - упорно не видит в нас ничего общего и сокращает до Аси и Коси.

Аселик опустила взгляд, чтобы не расхохотаться в голос, но одиночного смешка всё же сдержать не смогла.

- Кстати, а где она? – леди пробежалась взглядом по собственной гостиной, но девочки не увидела. Странно, кажется, она была тут вот только что.

- А она уже потерялась? – не теряя самообладания, Ликос сделала ровно то же самое, что и сестра. – Отлично!

- Я так понимаю, ты примерно представляешь, где её искать? И даже рассчитывала…, - Аселик не закончила фразу, побуждая к разъяснениям. И её ожидания не остались напрасными:

- Да. Пойдём, по пути всё тебе объясню.

Бартон же, даже если вовремя заметил их уход, отреагировать не успел никак. Его больше интересовало, как унять шум прибоя в ушах и не заснуть прямо в кресле, что было бы совершеннейшей невежливостью, особенно если учесть, что визит дневной, а не вечерний. Да-да, шум моря и пронзительные крики чаек и бликующий свет солнца настолько яркий, что спасти от него могут только прикрытые веки. В какой момент он остался в гостиной совершенно один, Бартон даже не заметил.

- Очень на это надеюсь, - кивнула Аселик и тут же решила поинтересоваться, пока не забылось: - Кстати, что за капли ты подлила Бартону, что его так в раз расслабило? Не поделишься рецептиком?

- Не поделюсь, - вздохнула Ликос. – Точнее рассказать, что и в каком порядке я подливала – тут нет проблемы, я, кажется, всё даже запомнила. Только вот добиться такого же результата, вряд ли получится. Божественные чудеса потому и называются чудесами, что неповторимы.

Вот, кстати, интересная идея: если малышка Лоя что-то повторит из своих необычных свершений, значит таково проявление её родовой маги, а если не сможет, то это дела богов. Хотя, если следовать таковой логике, то пылевого монстрика, созданного, минимум, дважды, она сотворила по собственному разумению, а это ни в какие ворота не лезет. Надо думать дальше.

Очень жаль, что единственный исторически зафиксированный случай появления аватары в столь раннем возрасте случился уже лет триста как и никаких записей о годах детских, самого Иорвика Златоборца или же его наставников не сохранилось.

- А зачем было Бартона из строя выводить? – полюбопытствовала Аселик.

- Понятия не имею. Далеко не у всех моих действий, когда я аватара ЕЁ, есть логическое обоснование, - ответила Ликос.

Да, обе они, сестры-близняшки являли собой друг для друга не слишком удобную компанию. Одна – благородная леди, глава большой Семьи, занятая и старающаяся не погрязнуть в игрищах больших домов. Вторая – служительница грозной богини, от которой не всегда понятно, чего ждать. Но связаны они друг с другом стали задолго до того, как стали теми, кем стали, а значит, со всеми сопутствующими обстоятельствами придётся смиряться или справляться. По обстоятельствам.

- То есть, в этом не было мстительности, от того, что Бартон явно положил на тебя глаз?

А это было заметно обеим и хорошо.

- За что ж тут мстить? – Ликос непритворно удивилась. – За то, что я понравилась? Но я и должна нравиться, я – красивая. Ты, кстати, тоже. И вообще, я усыпила его прежде, чем кузен успел предпринять по этому поводу что-то определённое. Не говоря уж о том, что это не было моим решением, богиня действовала моими руками. Подумай сама, может быть, твоего друга нужно было срочно куда-то не пустить или же он чрезмерно устал и нуждается в отдыхе? Он ведь друг тебе, я правильно поняла?

Ли-О-Ши, в своё время, проявлял гораздо больше настойчивости, чем Бартон, который только и успел, что обозначить свою приязнь, и даже тогда, когда ещё всерьёз не начал ей нравится, подобные мысли не посещали голову Ликос. Надо же, мстить! Какие странные идеи приходят в голову сестрице… А вот то, что её собственные мысли с любой темы сворачивают на северянина – уже симптоматично.

- Правильно, - кивнула Аселик, успокаиваясь за благополучие Бартона.

Кстати, занимай Ликос причитающееся ей по праву рождения место в обществе, Бартон в качестве супруга подошёл бы превосходно – это был ещё один вариант другой, неслучившейся жизни, которые время от времени начинали занимать фантазию Аселик. Но не случилось и не случилось, в нынешнюю жизнь сестры мастер Ли вписывается наилучшим образом. Даже завидно становится. Иногда.

По пути они прихватили сестру-по-служению Вилонику, чтобы было, кому встречать их по выходе из подземелий и тесной женской компанией полезли на чердак для того, чтобы оттуда спуститься поглубже подвала. Да-да, как бы абсурдно это не звучало, реалии были именно таковы.

Конечно же, Лою они нашли именно там, где и предполагали обнаружить – у Родового Камня Хельмстенов, играющую каменными прядями, испускающими потустороннее зеленовато-голубоватое свечение. И нет, сёстры не стали со скандалом отрывать девочку от игры, наоборот, сами, можно сказать, присоединились к ней. Ликос нашла ту прядь и тот каменный узел, что обозначал её саму и никакие иные ей в руки не давались. Аселик – иное дело. Она могла оперировать многими составляющими родовых связей и, как это было видно служительнице Ступающей Тихо, напрямую снимала информацию с энергетических структур, впрочем, не имея возможности как-то вмешаться и что-то изменить. Но и то было уже немало.

Спустя неизвестное количество времени Аселик вдруг осознала, что все трое они уже ничего не делают, сидят кружком, тупо вперившись в цветные сполохи и принялась поднимать на ноги сестру и её маленькую подопечную. Это было не то, чтобы так уж сложно, достаточно было потянуть за руку и обе поднялись и пошли, намного труднее было самой осознать необходимость делать хоть что-то.

- А вы ничего, бодренькие, - такими словами их встретила Вилоника.

Она спустилась всего на три ступеньки вниз – таков был её предел – и подала руки возвращающимся. Почему-то именно эти, последние шаги, ведущие в мир реальный из мира не совсем реального, были особенно тяжелы.

- Я лично, - проговорила Ликос, медленным, разминающим движением поводя головой из стороны в сторону, - бодрой себя вовсе не чувствую.

- Это ты, просто, не видела, в каком состоянии возвращаются остальные, - усмехнулась Аселик. – На их фоне мы действительно ещё ничего. Правда, Лоя?

Девочка выдала такую сияющую улыбку, на которую взрослые были не способны и дёрнула Вилонику за фартук.

- Печенька есть?

Та, слегка смутившись, полезла в фартучный карман и выудила оттуда, ну, не печеньку, но леденец на палочке. Который тоже был принят с благосклонностью.

Ликос посмотрела на неё чуть не с отвращением – наблюдать чужой здоровый аппетит, когда тебя саму мутит, то ещё удовольствие.

- А вот я бы сейчас, пожалуй, выпила. И отнюдь не чая, - заявила она решительно.

- Леди так выражаться не положено, - насмешливо фыркнула Вилоника. – Фи! «Выпить!» Выпивают только мужчины, дамы же себе могут позволить пол бокальчика чего-нибудь расслабляющего.

- Ничего, - нимало не смутилась Ликос, - я среди друзей. И чтоб вы знали, дамы, когда остаются в чисто дамском обществе, позволяют себе выражаться ещё и не так.

- Да знаю уж! – Вилоника тоже немалую часть жизни провела в женской обители, посвящённой Доброй хозяйке.

Аселик слабо улыбнулась: неподобающего для леди поведения она не могла себе позволить не то, что среди друзей, но даже наедине с собой.

- Пойдёмте лучше в сад, - внесла она рацпредложение. - Долгая прогулка на свежем воздухе и несложные занятия ставят на место голову не хуже, чем умеренная доза алкоголя.

Впрочем, одно другое не заменяет и для дам на свежем воздухе всё же был приготовлен лёгкий перекус, за которым взрослые позволили себе по пол бокала фруктового вина, а ребёнку был предложен свежайший лимонад. Но это всё было потом, сначала они долго бродили по садовым дорожкам, разговаривая на приятные, но не особо важные темы, выискивали и собирали крошечные цветочки, чтобы размером были не больше ногтя. Аселик потом обещала показать Лое как из них составлять кукольные букеты – у неё где-то даже была целая батарея симпатичных флаконов от духов и баночек от прочей косметики, которые вполне сойдут за кукольные вазы. И между делом, преданная долгу служительница Ступающей Тихо пыталась выведать у малышки исходные причины её странных действий:

- Лоя, а Лоя, - преувеличенно заинтересованным тоном спросила Ликос. – А зачем ты к камешку ходишь?

- Поиграть! – подняла девочка лучащуюся довольством мордашку.

- Это ты хочешь с ним играть? – продолжала расспросы Ликос.

- Он тоже хочет! – декларативным тоном утвердила малявка.

- А он об этом знает?

Этот вопрос заставил Лою задуматься. Ненадолго. В силу возраста она пока была не способна на долгие размышления.

- Может, пока и не знает. Но я научу! – и её мордашка снова просияла.

А, то есть, это, как минимум, не одностороннее взаимодействие. Вот и как это понимать? Ликос вздохнула и ещё раз для себя решила, найти кого-нибудь более опытного.

- Это интересно, - согласно кивнула Аселик. – Даже мне не особо удаётся добиться от нашего родового артефакта больше, чем в него заложено изначально. То есть, делает-то он много чего, а ещё больше знает, если так можно выразиться, а вот добиться от него какого-то ответа, довольно проблематично. Может быть мне тоже почаще стоило бы спускаться к нему «поиграть»?

Лоя важно кивнула.

А меж тем, они дошли до беседки, где было приготовлено всё для приятного отдыха и за чаем с пирожными очень быстро перешли на темы иные, гораздо более простые, понятные всем женщинам. И совершенно не заметили, как на город опустился вечер.

Досиделись, в конце концов, пока за Лоей не приехал её отец.

 

Нельзя сказать, что отпуская дочь к служительницам Ступающей Тихо, Най совсем не беспокоился. В родителей это, кажется вшито на бессознательном уровне, нервничать, если чадо находится где-то далеко, а не прямо перед глазами, чтобы видеть, что ребёнок здоров и в целом, доволен. Впрочем, пришлось привыкать. Невозможно заниматься серьёзными делами, частично связанными ещё и с разъездами, когда у тебя на шее висит маленький, но весьма активный ребёнок, как и нет возможности обучить её тому, о чём сам имеешь весьма расплывчатые представления.

Однако же, когда время приблизилось к ужину, Най начал испытывать ощутимое беспокойство и даже время от времени поглядывать на дорогу.

Чем там можно заниматься так долго?

Да помнил он, конечно, что Лою сегодня повезли в гости в большой дом и там точно есть чем ребёнка занять. По крайней мере, помнилось ему, детская там была совершенно шикарная. Громадная. Как и сам дом, действительно немаленький, в таком и заблудиться недолго. Стоп! А если дочь и вправду опять потерялась и прямо сейчас братова невеста вместе со своей царственной сестрой и всеми домочадцами лихорадочно ищут Лою?!

Стоило только этой идее как следует овладеть его мыслями, как Най в один момент собрался, привёл себя в порядок (в приличный дом следовало и являться в приличном виде) и крикнув Ли, что забирает на вечер его самоходный экипаж, вымелся со двора.

Стоило признаться хотя бы самому себе, что в дом этот привела его не только забота о дочери, хотя и это тоже и даже в основном именно это, но и желание вспомнить и ощутить ту потрясающую интригу, в которой он принимал некоторое участие некоторое время назад. Загадочный артефакт, злодей, обхитривший сам себя, пленная девушка, дом, величественный как настоящий замок и, конечно же, его хозяйка, прекрасная, как последнее творение великого мастера. Вот её сестра, хоть и обладала теми же чертами лица, такого впечатления не производила.

В эту атмосферу хотелось окунуться ещё раз.

И зря спешил: картина, представшая перед его глазами, была преумилительной. Дамы в саду за чаепитием. И взрослые дамы были тоже, несомненно, хороши, но больше всего отцовское сердце порадовал вид собственной дочери, спокойно играющей с какими-то вазочками и цветочками. То есть то, что Лоя на этот раз не создавала небывалых монстров из пыли и палок, не пыталась уложить сбежавшего от соседки-старушки мопса в кукольную кроватку – почему-то девочка предпочитала живые игрушки, а специально купленных для неё кукол не то, чтобы игнорировала совсем, но брала в руки много реже. А тут занята мирным, детским, можно даже сказать, девичьим делом – прелесть-то какая!

 

ГЛАВА 4.

 

И всё же, несмотря на тотальную занятость на обустройстве собственного участка, отказаться от клиента, которые стучались в их дверь не так часто, как хотелось бы, Ли-О-Ши не мог. Пришлось прерваться, попросить Шоши, чтобы провёл гостя в единственное приличное помещение в доме, наскоро сполоснуть лицо и руки и уж после являться перед посетителем самому.

Тем более что, судя по его виду, средства у клиента были, а значит, можно было рассчитывать на хороший, денежный, заказ.

Заказ был, однако вот так, с наскока, определиться ни со сложностью, ни с денежностью, ни с тем хотя бы, что это такое, молодой мастер не смог.

- Что это? – Ли-О-Ши осторожно, кончиками пальцев, тронул моток переплетённых верёвок, из которых там-сям выглядывали выточенные из зубов крючья. Очередной артефакт, принесенный для восстановления, выглядел более чем странно.

- Ловчая сеть на тигрокрыса, - ответил посетитель. Он был уже очень немолод, сух, поджар и шрамов на своём теле нёс столько, что их не способна была скрыть даже одежда.

Охотник из гильдии Охотников, не героический персонаж, какими их представляют городские легенды, а самый настоящий.

- Простите? Что за зверь тигрокрыс? Ни разу не слышал о таком, - Ли-О-Ши перевёл живой и любопытный взгляд с непонятного приспособления, которое продолжал рассматривать, на посетителя.

- Не удивительно. Южная животина, на нашем языке и названия-то толкового нет, это мы так, среди себя по степени схожести называем. А сеть мы выкупили у тамошних охотников, хотели попробовать на кой-какой здешней живности, но вишь-ли, порвана она местами и части крюков не хватает. И не в том беда, она и в таком виде вполне рабочая, но с каждой поимкой расползается ещё больше, так со временем и совсем распадётся, а хотелось бы этого избежать, всё же редкостная штука.

- Так, - кивнул Ли-О-Ши в знак понимания. Мало кто из его клиентов так подробно и толково отвечал, обычно если чем и сыпали, то малозначительными подробностями. – А от меня что требуется?

- А это не очевидно? – клиент изобразил на своём малоподвижном лице некоторое подобие удивления. – Починить.

- Остановить разрушение и оставить в том виде, в котором она есть, - начал предлагать возможные варианты ремонта Ли-О-Ши. – То же, но ещё и попробовать воссоздать из нефункционирующих остатков того, что есть более полную версию. Всё предыдущее, но ещё и восстановить полностью, воссоздав недостающие фрагменты, имеющимися у меня подручными материалами. Сделать всё как было, не обещаю. Вероятность достать в наших краях именно эти волокна, именно из этого растения исчезающе мала. Да и зверья с такими зубками у нас, по-моему, не водится, но судя по тому, что они не однородны, а взяты от разных существ, сюда может подойти много что. Так что выбираете?

- Последнее, - хищно сверкнули глаза клиента. - Определённо последнее. Что по срокам?

- По срокам – никакой конкретики, - честно предупредил клиента Ли-О-Ши. – Сами понимаете, задача нетривиальная. Для начала мне нужно будет определиться с методикой, попробовать несколько подходов, подобрать материалы. И тогда я смогу подойти к вам со сметой и предполагаемыми сроками. Оплата материалов, если что, тоже за ваш счёт, а она может оказаться больше стоимости самих работ.

- Это понятно, - покладисто кивнул клиент. Так оно, собственно, всё и делалось, самые обычные правила, которые каждый мастер считал нужным проговаривать вслух, особенно при работе с новым клиентом.

- Так куда мне подойти, когда смогу сказать что-то более определённое?

Вообще-то и у самого Ли-О-Ши и в любой из гильдий обязательно был артефакт-почтовик, способный перепечатывать на пластинки не только текст, но даже простейшие схематичные рисунки. Однако же вопрос денежный – вопрос тонкий, его лучше обговаривать лично и с глазу на глаз – это понимали оба собеседника.

- Мы в одном здании с Мастерами Крови обретаемся, они находятся…

- Знаю, - перебил Ли-О-Ши. Из-за отсутствия нумерации домов и улиц, как то было принято в большинстве больших городов, адрес в Хольмске и пояснение как туда попасть мог превратиться в длинное, многословное художественное повествование. Местные привыкли и даже немного гордились этим, а пришлым приходилось привыкать и смиряться.

- Отлично! Случалось к ним обращаться? – вопросительно склонил голову  клиент.

- Случалось, - коротко кивнул Ли-О-Ши.

Значимость его в глазах немолодого охотника подскочила сразу на порядок. Мало кто может позволить себе услуги Мастеров Крови, а из тех, кто может, немногие в них нуждаются и только по очень серьёзным поводам.

 

Освоение участка для Ли-О-Ши опять отодвинулось на второй план, ибо дела клиентов – в приоритете. Ремонт же экзотического ловчего приспособления требовал неторопливого и вдумчивого подхода, подбора методик и опробования их на иных, аналогичных, обладающих схожими свойствами материалах. За это отвечало его магическое чутьё, которому тоже простаивать без дела не приходилось.

На фоне этой работы, приглашение ещё разок слазить в подвалы, почти всю подготовку на этот раз провёл Най, выглядело почти как активный отдых. Как предложение встряхнуться, размяться, чтобы потом с новыми силами … ну и так далее.

Тем более что, как и обещали, Ликос они тоже не забыли пригласить.

Второй поход в загадочные подземелья – не первый, к нему они подготовились гораздо основательнее. Мужчины, мало того, что сделали-таки свою заглушку – из дерева, но при повороте ручки, которая находилась ровно в центре щита, она как-то так ловко становилась в распор, что и не выковырять, если не повернуть обратно, так ещё и обзавелись каким-никаким оружием. Чем-то вроде рогатины на длинном шесте и длинного извивающегося жала, тоже к некороткой палке прикрученного. Шоши нёс сетку – не слишком понятно для чего, но он, видимо, был уверен, что сетка – самая нужная вещь в мире.

- Я тоже не с пустыми руками!

Ликос вытащила из рукава крохотный фиал, с полпальца длиной, заполненный совершенно прозрачной, до невидимости, жидкостью. О том, чтобы её с собой не брать – речь вообще не шла – обещали же, да и мероприятие выглядело не таким уж опасным.

- Что это? – Най успел сунуть любопытный нос прежде брата, хотя тому тоже было интересно.

- Полулунный взгляд. Усовершенствованный. По одной капельке в уголок глаза и, абсолютного зрения в полной темноте я вам, конечно, не обещаю, но в полумраке и при свете лампы будет видно вполне прилично.

- То, что надо, - хором согласились братья и были они в этот момент так похожи, что Ликос даже залюбовалась.

- Тебе друг, прости, ничего такого не обещаю, - повернулась она к Шоши. – На шнышах я это зелье не испытывала – не рискну его тебе предложить. Но ты и так в полумраке вроде бы неплохо видишь?

Шоши важно кивнул: да, в полумраке он видит, да, вниманию к своей особе рад.

Каждый получил свои две капли, а Ли-О-Ши ещё и по рукам, когда полез потереть зачесавшийся внезапно глаз и смелые первооткрыватели готовы были вступить в загадочные подземелья. По правде говоря, и Ли, и Най сюда уже не только заглядывали, но даже и заходили – недалеко и ненадолго, но всё же. А как бы они иначе свою дверь-затычку смастерили? Но ничего особого не увидели, хотя и пытались разглядеть – всего лишь продолжение частично обвалившегося подвала, находящегося в значительно худшем состоянии, чем собственные погреба, да хлюпающие под ногами лужи от просачивающейся сверху воды.

На этот раз, и не в последнюю очередь благодаря волшебным каплям, увидели они больше. Нет, не кости свисающие на цепях с потолка и никаких других ужасов, которые иногда подкидывает воображение - подземелья по-прежнему выглядели как чей-то основательно заброшенный подвал. Всего лишь следы на мокрой глине. От звериных лап следы.

Ликос, опустив светильник, который, опять же, держала на полутораметровом шесте, приложила к следам собственную ладонь. Для масштаба. Получилась в половину её ладошки или что-то около того и по форме он больше всего напоминал…

- Крысюки, - сам себе кивнул Ли-О-Ши, который предыдущий вечер потратил на изучение «Энциклопедии существ и сущностей, толку магического, а тако же всяческих тварей редкостных и необычных».

Книга эта имелась никак не в личной его библиотеке, а в городском архиве и за пользование ею пришлось отдельно немного доплатить. Давно, если честно, собирался прошерстить это издание, примерно с тех пор, как оформилась в его голове идея купить часть земель сгоревшего поместья или даже ещё раньше, когда начал более-менее регулярно проходить по его территории. Что-то тут такое водилось и хотелось ему знать, что. А спускаться под землю, в места, откуда ушли люди и которые так любят обживать твари иные, не имея представления, с кем можешь столкнуться, и вовсе глупость неимоверная.

- Не самые приятные твари, - кивнул Най-О-Ши, - но и не самые опасные.

Некоторый их аналог водился и на благословенных равнинах Сартори, откуда оба брата и их спутник и друг были родом, но те, вроде, немного покрупнее были. Най покопался в карманах и вынув оттуда гладкую гальку, совершенно непримечательного вида, протянул её Ликос.

- Это артефакт-щит. Одноразовый. Поодиночке крысюки, действительно, ерунда, мы с Ли точно справимся даже имеющимися у нас средствами, но если их тут много расплодилось… Щит встанет там, куда упадёт камешек.

И как накаркал. Они всего-то и успели пройти каких-то два десятка метров, заметить, что впереди ответвляется боковой коридор, вроде бы неплохо сохранившийся, а на основном осыпь, но тоже, вроде бы не совсем глухая, сверху-сбоку вполне можно пробраться. Как вдруг послышался тихий шорох, который поначалу услышал и опознал только Шоши и с возгласом: «Опасность!» метнулся на потолок. Да-да, одним длинным скачком, оп, и он уже там, и непонятно за что, но цепко держится и голову извернул под невероятным углом – сторожко следит.

Когда появились первые грызуны-переростки, Ликос показалось, что идут они прямо-таки лавиной и она, не разбираясь и не всматриваясь с визгом швырнула камешек-щит и хорошо, что не метнула палку с осветительным шаром на конце на манер копья. И, наверное, правильно поступила: щит отделил всего несколько тварей от основной беснующейся массы, которая оказалась заперта в боковом проходе за щитом. Если присмотреться и навскидку, то там осталось всего около двух десятков особей – а сначала и с перепуга казалось, что намного больше. Но и эти несколько штук, отделённые от основной массы сородичей, могли доставить существенные неприятности троим людям, из которых только два могли считаться бойцами.

Самого бесшабашного крысюка, первого кинувшегося за ноги кусать, Ли прижал рогатиной, а Най добавил ему сверху стрекалом, что, если не убило тварь на месте, то уж всяко её надолго обездвижило. Ещё на двоих сверху упала сетка, которая была скорее сумка, сплетённая из тонких верёвок, чем ловчий инструмент, но и этого хватило, чтобы на некоторое время им запутаться. С этими поступили по той же схеме: Ли прижимал, Най обездвиживал, оставшиеся несколько, а сколько их было изначально по эту сторону преграды, никто не успел заметить, ушмыгнули через обвал куда-то во тьму. Крысюки, как и их более мелкие собраться, были животными достаточно сообразительными, чтобы понимать, когда следует нападать, а когда спасаться.

Вся троица напряжённо замерла и только шлепок, с которым Шоши свалился с потолка, послужил сигналом того, что всё уже закончилось. Най пособирал тушки в сетку, которую так удачно прихватил шныш, позвенел в кармане артефактами, которые не понадобились и многозначительно сказал:

- Мда!

Более бойкий на язык брат его, внёс гораздо более конструктивное предложение:

- Надо будет к Охотникам, сходить, что ли, спросить, как от этой живности избавляются. А то гоняться по подземельям и выбивать поштучно, с риском получить -надцать прокусов на организм за раз, мероприятие убыточное по определению.

- А то и нанять их, - качнул головой Най.

- А то и нанять, - покладисто согласился Ли-О-Ши. – Ты что думаешь по этому поводу, приятель?

Шоши пошевелил мордой, растопырил усы, которые в обычном состоянии были совершенно не видны и, наконец смог оформить свои чувства в единственное слово:

- Мерзость!

- Ну, мерзость, так мерзость, - покладисто согласился Ли-О-Ши. – Значит, точно будем как-нибудь от них избавляться.

Получасом позже, слегка почистившись от подвальной грязи, они сидели на крыльце с кружками чая в руках, отогревались на жарком солнышке и окончательно успокаивались.

- Я теперь начинаю сомневаться, а так ли уж нужны мне те подвалы, - Ли-О-Ши в задумчивости почесал нос.

- Вот теперь я окончательно уверился, что твои подвалы нужно приводить в порядок, - в тон ему кивнул более серьёзный старший брат. – Не дело такое рядом с собой оставлять.

- Вы только Майфай туда не водите, по крайней мере, до окончания ремонта, - посоветовала Ликос в свою очередь.

- А что такое? – Ли-О-Ши не мог сообразить, чем ему может помешать совсем молоденькая девушка, почти девочка, про которую единственное, что ему было известно, так это то, что та увлекается разными экзотическими растениями. Да и вообще, тащить в подобное место почти ребёнка – идея странная.

- Там у тебя чёрная плесень по стене ползёт и колонию светлянок с вызревшими колбами-светилками я заметила. И если Майфай узнает…

- Ну, положим, чёрная плесень – никакая не редкость, - со знанием дела сказал Ли-О-Ши. В периоды острого безденежья он предлагал услуги магической уборки в доме и потому был в курсе многих моментов.

- Ну да, - легко согласилась Ликос, - но с нею, обычно борются так активно, что остаются одни поскрёбыши по стене, а у тебя она там жирненькая, многослойная. А светлянки и правда редкость, довольно бесполезная, но интересная.

 

Крысюки были толстенькие, упитанные и размером лишь чуть не доходили до среднего кроля, однако Шоши гордо отказался использовать их хоть как-то. Хотя, между прочим, не брезговал совать в общее хлёбово ящерок и лягушек. Пришлось привязать их на длинный шест и снести на рынок – авось кто позарится и купит. Нет, не потому, что так уж деньги нужны, хотя и они не мешают тоже, но внутренние принципы говорили, что любая убитая тварь должна закончить свою жизнь не просто так, а принести какую пользу. В крайнем случае, если уж людям не пригодятся, то на корм собакам точно должны пойти.

Только становиться в ряд разовых торговцев, у которых даже места своего не было, и терять на том кучу времени было как-то глупо. Может, совета у кого спросить? Недаром же за время проживания в Хольмске он успел обрасти немалым количеством знакомых. Вот, к примеру, лавка Слепого Юри, к которому Ли-О-Ши продолжал захаживать, когда по делу, а когда и просто так.

- Нет, - покрутил носом Юри и сощурил и без того не крупные глаза – из-за этой привычки он и получил своё прозвище, - это точно не по моей части.

- А по чьей? – тут же поинтересовался Ли-О-Ши, которому только того и нужно было знать. – В смысле, кто заинтересуется, кому пристроить можно?

- Рестораны экзотической кухни с руками оторвут. Ближайший, Медная Чаша, находится прямо здесь, на рынке, но в центре в Благословенном Столе много дороже дадут. А где взял, если не секрет?

- Сам поймал! – гордо ответил Ли-О-Ши, потом, точности ради, всё же добавил: - Правда, не один, с братом, шнышем и ещё девушка нам одна помогала.

Слепой Юри захихикал:

- Иди-иди, только эпическую свою историю покупателям не рассказывай. Не сбивай цену!

Три свои тушки он загнал за приличную сумму и на конкретном примере понял, за счёт чего могут существовать Охотники и даже заказывать себе оружие и прочие приспособы, не скупясь.

Но не то, чтобы ему самому захотелось этим себе на жизнь зарабатывать.

 

ГЛАВА 5.

 

Ещё один мотив для поля преступных действий бывшего мужа леди Аселик обнаружила, как ни банально это звучит, в финансовых документах. Были у неё и раньше поводы задуматься, что дела обстоят не безоблачно, но пока бразды правления держал в своих руках Ренерд, оставив ей только управление сельхозугодьями, возможности узнать точно у неё не было. Да и желания брать на себя дополнительную ответственность, если честно, тоже.

А какой в том смысл: знать – и не иметь возможности ничего сделать?!

Семейное дело – зеркальные мастерские, и пристроенные к ним лавки, где можно было купить как обычные зеркала, так и сложные артефактные, являлись, наравне с майоратными сельхозугодьями, основой благосостояния Семьи и тем делом, в котором участвовали практически все её члены. Только вот за последние десять лет стали они чуть ли не убыточными. И как такое может быть? Если учесть, что спрос на разнообразные артефакты, в том числе и зеркальной природы, ничуть не уменьшился, а даже немного вырос, вместе с ростом благосостояния населения в целом.

- Над чем корпишь? – спросила сестра Вилоника.

Она уже некоторое время как зашла в кабинет, только голоса не подавала, оценивая состояние хозяйки дома и почти подруги. Состояние было так себе – если судить по наметившейся меж бровей складочке, что в случае леди Аселик являлось предвестником надвигающейся мигрени.

- Знаешь, - немного не в тему ответила Аселик, - я думаю, каждому работающему человеку нужна дома своя сестра-по-служению Доброй Хозяйки.

- Голова всё-таки уже болит?

- Как раз перестаёт болеть. И я не поняла, с чего бы это такое счастье, пока не заметила твоё присутствие.

Лёгкие прохладные ладони легли ей на виски, и стало совсем хорошо. А Вилоника получила возможность через её голову заглянуть в разложенные по столу документы. Мельком глянуть, потому как делопроизводство и бухгалтерия не были тем, в чём служительница самой мирной из богинь разбиралась.

- Хм. Неудивительно. Мне от одного вида этих бумажек плохо становится.

- Мне не от вида, - немного сонным и почти довольным голосом ответила леди Аселик. – Мне от того, что отчёты друг с другом не сходятся, а части документов просто нет. Что-то откуда-то появляется, что-то куда-то исчезает и никак это не документируется.

- Это какие-то особые части?

- Что ты имеешь в виду?

- Ну как? Если не хватает всего понемножку, а остальное не систематизировано, то это просто бардак в делах. А если не хватает конкретной части документов, то это уже какая-то схема.

- Знаешь, - повторила Аселик, - у меня такое чувство, что какая-то тут схема есть, плюс безалаберность, однако же, чтобы выявить и отделить одно от другого мне опять же не хватает документов.

- Что делать будешь?

- Письма писать. Запросы в каждое из отделений, чтобы предоставили все документы за период с прошлого года по закончившийся ныне месяц по списку. Список прилагается. Ты, кстати, не хочешь взять на себя секретарскую работу?

Леди Аселик обернулась назад и одарила свою помощницу вопросительным взглядом, лишённым той обычной настойчивости, каковая обычно появляется у начальствующих.

- Нет, что ты! – всплеснула руками Вилоника. - Я подобным никогда не занималась. Хотя, знаешь, могу помочь в переписывании, пока не найдёшь себе толкового секретаря.

- Ну, хотя бы так, - вздохнула Аселик, благодарная за малую, но добровольную помощь, предложенную от чистого сердца.

- И как ты раньше справлялась? Без помощника-то? – в голосе Вилоники прорезалась толика необидной жалости.

- Вот так и справлялась. Раньше подвластное мне хозяйство было много меньше, да и по статусу мне секретари-помощники не были положены, а статус – эта та вещь, за которой Ренерд следил весьма пристально. К тому же допускать в свой ближний круг человека, через которого на меня возможно будет оказывать влияние… Сама понимаешь. Я и тебя-то себе далеко не сразу смогла позволить.

Вилоника кивнула.

Сейчас, когда над ними перестала довлеть личность лорда Ренерда, многое виделось несколько иначе, и некоторые давно привычные вещи стоило бы заменить. К примеру, обзавестись собственным штатом толковых помощников. И этим, действительно стоило заняться, присмотреть среди своего окружения способную молодёжь, приблизить, попробовать что-нибудь поручить. Но это дело будущего, причём не столько далёкого, сколько протяжённого, ибо реализация этой идеи потребует времени, а работать нужно прямо сейчас. И Аселик опять с головой нырнула в документы.

 

Встречаться с кузеном Рихосом благородной леди Аселик случалось и раньше. Муж его ей представлял, по какому-то, не особо важному случаю. И тогда, он на неё впечатления особого не произвёл. Просто ещё один родственник, которых у Хельмстенов полным-полно, а немножко необычные манеры его вполне объясняются долгой жизнью за границами Империи. Мало ли.

Теперь же, присмотреться был повод. Всё же, далеко не каждый день кто-то просится, чтобы его приняли в род Хельмстенов. Хотя тут, пожалуй, слово «просится» и не совсем уместно – Рихос скорее требовал и настаивал, причём сделать всё хотел на своих и только на своих условиях, обсуждением которых они ныне и занимались.

Впечатления были противоречивыми.

Привлекательный. То есть, если вам нравятся красавчики с печатью не то порока, не то каких-то сложных страстей на лице, на этом мужчине ваш взгляд остановится сам собой. Аселик таких не любила – сложных личностей, требующих особого подхода в её окружении было и без того предостаточно. Собственно, за одним таким до недавнего времени она состояла замужем и не то, чтобы это сделало её счастливой.

- Что значит, собственность моя, в случае смерти становится собственностью рода? – он ткнул пальцем в строчку контракта, не попал, но Аселик примерно представляла, куда тот метит.

- То и значит, что если вы становитесь частью семьи, значит, вы действительно становитесь её частью, - это был не первый пункт, по которому она вносила ясность. Да, текст контракта на вступление в Старое Семейство, был у большинства контор поверенных, но внести ясность в некоторые их пункты могли только сами члены рода. – Не только вы лично, но и со всем вашим имуществом.

- Мы с Ренердом ни о чём подобном не договаривались, - он очень говорящим жестом отпихнул от себя бумаги.

- Не имеет значения, о чём вы договаривались или не договаривались с Ренердом. Контракт есть контракт, и он един для всех претендентов.

- Что-то я не заметил действия подобных правил внутри вашей семьи, - он подозревал, да нет, почти был уверен, что его обманывают.

- Действуют. И не только внутри нашей. Разумеется, это правило работает только в том случае, если у вас нет прямых потомков. Детей или внуков. То есть, завещать свою собственность троюродным племянникам вы не сможете, как и каким-либо другим посторонним лицам. Завещать всё своей жене, если она у вас вдруг появится, вы сможете, только если она происходит из Семьи, в противном же случае, после вашей смерти получить она сможет только деньги, наличные или имевшиеся на счетах. То есть, реализовать вашу собственность и получить за неё деньги она не будет иметь права.

Рихос нетерпеливо взмахнул рукой. Что там будет делать или не делать какая-то там гипотетическая женщина его особо не интересовало. Тем более, что на данный момент он был не женат и если и планировал вступить в брак, то только для того чтобы укрепить собственные позиции внутри этого Рода. И потому, нужна ему была не какая-то абстрактная женщина, а вот эта конкретная… Которая ни разу за весь разговор не потеряла самообладания, хотя, видят боги, он приложил к этом некоторые усилия, которая сыпала терминами с ловкостью бывалого законника, даже не подглядывая в разложенные перед ней документы. Которая была богата, даже если не считать майоратной собственности, и опытна в делах, у которой не было ни единого пятна на репутации.

Почему-то, по упоминаниям Ренерда о своей жене, как и от нескольких почти мимолётных встреч, у Рихоса сложилось о ней совсем другое впечатление.

И вот как на такую надавить? Как склонить к браку? Потому как рука именно этой леди является ключом к тому, что должно было принадлежать ему, что было его по праву. К главенству в Семье Хельмстен.

Хотя, нет, это запасной вариант, включающий в себя обходные пути. Скорее всего, камень признает в нём Главу Рода сразу и всё это не понадобится. Так что пусть важничает, недолго ей это делать осталось. И да, соглашаться со всем и сразу не стоит, дабы не вызвать подозрение.

- А что касается тех преференций, что выделяет Семья своим членам на развитие своего дела? – продолжил Рихос забрасывать леди уточняющими вопросами.

- Такое практикуется, - она легчайшим движением согласно склонила голову. - Не просто так, за долю в участии. Это в основном касается вновь открывающегося дела, в качестве помощи молодым и только в том случае, если не идёт вразрез с интересами рода. В редких и исключительных случаях речь идёт о расширении уже существующего дела, но только если доход от этого ожидается значительный, а без участия Семьи обойтись невозможно.

- Никакой выгоды, - Рихос досадливо, несколько напоказ скривился, ожидая, что вот тут-то ему эту выгоду и предъявят, и распишут простыми словами во всей красе, но нет, вместо этого он услышал:

- Странно, что перед тем, как приходить сюда с этим контрактом вы не прочли его вдоль и поперёк.

- Читал, - он нарисовал на своём лице невозмутимое выражение.

Ну как читал? Просматривал, и даже заметил кое-что. Однако они с Ренердом столько раз обсуждали свои планы, что ему казалось, что там нет и не может быть чего-то для него принципиально нового. Так, какие-то мелочи и нюансы, напрямую его не касающиеся. И если смотреть широко, всё это касается рядовых членов Семьи, не её главы.

- Ладно, - он размашисто подписался на каждой странице контракта. – Я готов.

- Отлично, - леди Аселик, в свою очередь тоже оставила свои подписи, скрепив их родовой печатью. – Церемонию принятия мы планируем провести в первый день осени. Прошу вас заранее высвободить себе как этот день, так и два последующих.

- Вы не поняли, я сейчас готов! – он не на шутку разозлился. Господин Рихос действительно рассчитывал, что его вот прямо сейчас, после того, как будут поставлены все нужные подписи, отведут к Родовому Камню, где случится всё самое важное в его жизни.

Леди Аселик подняла на него взгляд от бумаг, качнула в пальцах вечное перо, стукнув его кончиком о столешницу и только после длинной, выдержанной паузы, заметила:

- Вы не в том положении, чтобы диктовать условия.

- Да ты…, - у Рихоса перехватило дыхание. В конце концов, не бесконечное же у него терпение.

Неизвестно, что он хотел сказать или сделать, но распахнулась дверь, ведущая в смежную комнату, и оттуда вышел быстрым шагом кузен Бартон.

- Вечер добрый, кузина, у меня к тебе есть вопрос, - начал он на одном дыхании и, как бы только что заметив, кивнул Рихосу: - Простите. У меня срочное дело.

- Господин Рихос уже уходит, - не замедлила внести ясность леди Аселик.

Тот действительно встал, несколько резче, чем это позволяли правила хорошего тона, смерил недобрым взглядом сначала Бартона, потом перевёл его на хозяйку кабинета и, не прощаясь, вышел.

- Так что у тебя за дело? – всё тем же ровным тоном, каким только что разговаривала с предыдущим своим собеседником, проговорила леди Аселик.

- А уже, собственно, всё, - Бартон развёл руками. – Моё дело было прогнать из твоего кабинета агрессивного чужака.

- Велика вероятность, что в первый день осени он станет не чужаком, а родичем. По-прежнему агрессивным.

- Думаешь? – он по недавно сформировавшейся привычке присел на краешек её стола.

- А сам?

- Нет, он, безусловно похож, - признавать это было неприятно и добавил несколько ядовито, скорее имея желанием оскорбить, чем видя какое-то настоящее сходство: - Особенно с Ренердом. Прямо как братья.

- Как братья, - повторила леди совсем тихо и опустила взгляд, словно бы по глазам можно было прочесть её мысли. - А ещё, мало того, что абсолютно уверен в том, что войдёт в Семью, что с бастардами и дальними родичами случается далеко не всегда, но и ведёт себя так, словно бы мы все ему должны.

- Может, Ренерд ему что-то наобещал, - предположил Бартон. Он, немного поколебавшись, сел в то же кресло, которое только что занимал его предшественник.

- Даже наверняка, - согласилась леди Аселик. – Но никаких документальных свидетельств сего он не оставил, и сам кузен Рихос мне ничего такого не предъявил, а что там было договорено между ними в частном порядке… То я учитывать не собираюсь! – она настолько резко отрицательно качнула головой, что поплыли по воздуху несколько лёгких прядок, выбившихся из причёски. Впрочем, они тут же были пойманы хозяйской рукой и водворены на место.

- Ну, слава богам! А то я уже думал, тебя окончательно приморозило.

- Ты ждал, что я жаловаться буду? – она внимательно посмотрела на кузена.

- Самому высказаться хотелось! – Бартон вскочил из кресла и прошёлся по комнате, экспрессивно взмахнув руками. – Да что он себе позволяет! Явился без приглашения, и даже заранее не оповестив о своём визите, и ещё срывайся и беги ради него одного обряд проводить! А я, между прочим, мог сегодня и не прийти, другие дела наклёвывались, и как бы ты тут одна. И вообще, кузина, как насчёт того, чтобы подумать о телохранителе?

Леди Аселик досадливо поморщилась. Мысленно. Идея была, с одной стороны, здравая, а с другой, ей совершенно не хотелось пускать в свой ближний круг ещё одного чужого человека. Да-да, как бы не пытались относиться некоторые из её круга к подобным людям, как к предметам мебели, человек, который существенную часть дня находится при твоей особе, в ближний круг попадает сам собой.

- Если у тебя есть на примете кто-то конкретный, готова рассмотреть его кандидатуру. А ещё, секретарь мне нужен, - сказала она словно бы невпопад, но тут же, осенённая идеей, вскинула голову. – А ещё лучше, если это будет секретарь-телохранитель, если его охранные функции будут неявными.

- Задачка, - Бартон поскрёб подбородок несколько простецким жестом, но здесь, наедине с кузиной, он чувствовал себя среди своих и мог немного расслабиться. – Но я постараюсь что-нибудь придумать. Отец уже сегодня был?

- Ближе к вечеру собирался.

- И как успехи?

- Ну как могут быть успехи, - улыбнулась леди Аселик, на эту тему её говорить было легко, - если у ученика недостаёт способностей, а у учителя терпения. Потихоньку. Очень потихоньку.

- Отец говорил, что ты все усилия вкладываешь в тренировку всего одного навыка в ущерб другим. И это неправильно.

- Да. Мне нужно научиться распознавать свойства зеркал, а в идеале, хотя бы чуть-чуть изменять их.

В зеркале, которое висело прямо напротив окна, там, куда ни один вменяемый домовладелец его бы не повесил, проявилась девушка, которую, кроме леди Аселик мало кто способен был там увидеть. Слышала ли она разговор? Поняла ли? Но улыбнулась и кивнула. И осталась, с любопытством всматриваясь в реальную жизнь из своего зазеркалья. Солли понемногу менялась и уже мало походила на маленькую служаночку, которая туда угодила. Нет, черты лица её не поменялись и родители, будь они живы, вполне могли бы опознать свою дочь, но почему-то стали производить совсем иное впечатление.

Не так давно для леди Аселик стало большим разочарованием то, что ни господин Иррани, ни его сын, хотя оба были признанными талантливыми мастерами зеркал, так и не смогли разглядеть в глубине их Солли.

- Да, пожалуй, хоть немного видеть то, что делают наши мастера, не полагаясь на чужое мнение, для тебя было бы полезней прочего, - по-своему понял её задачи Бартон. – Кстати, говорят, ты гайки начала закручивать и многие этим недовольны.

- Да? – с недобрым удивлением проговорила Аселик. - Надо же, как в умах человеческих всё перевернуться может. А я всего-то нашла большой недочёт ценных материалов для производства зеркал и уволила управляющего, который не смог объяснить, куда это они делись.

- Вот-вот, а поставленный на его место бывший помощник, меленько кивает, кланяется и требует со всех, даже с членов Семьи документального подтверждения на изъятие любой мелочи. Ну, мало ли кому потребуется для реализации творческих порывов мёртвое стекло или рама-заготовка из самородного электрума, - в словах родственника звучала изрядная доля иронии и потому Аселик, подхватив его тон, продолжила:

- Конечно, и благородные люди должны друг другу верить на слово, тем более подозрения неуместны в пределах одной семьи. Можешь не трудиться, мне уже твой отец и не только он, всё это высказали в разнообразных выражениях.

Она поднялась со своего места и прошлась по кабинету, успокаивая нервы. Вроде как семейное состояние оно общее и бездонное, из него кто угодно сколько захочется черпать может и отчёта за то не нести. А уж с человека, волей судьбы и Родового Камня поставленного над всеми нами, мы потом, ежели семейная казна оскудеет, то и спросим.

- С таким подходом к ведению дел, не удивлюсь, что деньги на счетах начали потихоньку таять.

- У нашей семьи есть финансовые проблемы? – удивился Бартон. Он не то, чтобы привык, он просто вырос с мыслью, что Хельмстены богаты, благополучны и положение их настолько прочно, что никакие жизненные перипетии не способны его поколебать.

- У нашей семьи полно всякой собственности и пока что провал в одной сфере маскируется тем, что другая её вытягивает, - невесело ухмыльнулась леди Аселик. – Провал, можешь себе представить, происходит по артефактной части, насчёт первых шагов в реорганизации которой поднялся вой. Но я разберусь.

Сказано это было мягко, но прозвучало почти угрожающе. Бартон даже внутренне содрогнулся, хотя вины за собой никакой не числил и вообще большую часть взрослой своей жизни проводил несколько обособившись от основной части семьи. Да, прошедшее время здесь вполне уместно. Как-то так получилось, что прибыв ненадолго, для того, чтобы оказать родственнице поддержку, он всё больше и больше начал вникать во внутренние дела семьи. И многое из увиденного ему не понравилось. Нет, конечно, можно было бы вновь уехать за границу и заняться исключительно делами своими и личными, но тогда есть риск со временем обнаружить, что уже не являешься частью могущественного и сильного Рода и с горечью осознавать, что видел предпосылки к тому и не вмешался.

Впрочем, к тому, где и в каком конкретно месте потребуется его вмешательство Бартон пока ещё не решил, а потому продолжал болтаться подле кузины, оказывая всестороннюю ей поддержку.

 

Теперь, когда у него было личное авто, это модное слово только-только начало входить в обиход, но Ли-О-Ши оно нравилось своей краткостью и многозначительностью, так вот, когда у него появилась возможность быстро добраться в любой конец города со своей окраины, всё равно, по привычке, он собирал все дела на время выезда и уже там, последовательно со всеми с ними справлялся.

Сегодня ему нужно было забрать из мастерской Лоены ботиночки, очередные – платьица свои девочка любила и старалась не портить, а вот обувь на малышке горела хуже, чем на мальчишке. Два кило сушёных фруктов – и он даже уточнять не стал, почему их нужно забрать именно в этой лавке, а не приобрести в любой другой поближе к дому. В «Медном котле» просили зайти, почистить их знаменитые котлы – заработок, конечно грошовый, правда и усилий с него требующий не особо, намного ценнее в данном случае поддержание добрых отношений. Посещение городского архива, где требовалось ему найти хоть какие-то документы, относящиеся к сгоревшему поместью, Ли-О-Ши оставил на потом – непонятно, сколько ему времени потребуется. Вряд ли удастся найти полные чертежи всего, что там когда-то было, но, возможно сыщутся планы первого этажа, или, хотя бы зарисовки поместья, по которым можно будет что-то понять. Но прежде чем погружаться в ворох бумаг, стоило зайти в гильдию Охотников, он как раз справился с первым этапом работы по их заказу и чтобы приняться за дальнейшее, ему требовались некоторые согласования.

- Говорят, ты опять у нас хлеб отбиваешь, - хитро сощурил морщинистые веки Муталан Мааслоу.

Это было сказано вместо приветствия и все аргументы, которые мысленно выстраивал в своей голове молодой мастер, моментально разбежались.

- Когда такое было? – не понял Ли-О-Ши.

В ответ глава гильдии Охотников толкнул в его сторону три серебряные монеты:

- Это недостающая часть твоего гонорара из Брагословенного Стола.

- Ещё больше не понял, - теперь уже в голосе Ли-О-Ши зазвучало искреннее любопытство.

- У нашей гильдии есть договор с ресторанами экзотической кухни, торговцами редкостями и алхимическими лабораториями, что если кто из молодых охотников притаскивает им что-то в обход гильдийной казны, цену они назначали с учётом того, что гильдийная десятина пойдёт напрямую нам.

- И это касается только молодых? Выглядит это, если честно, чистой воды стяжательством, - произнёс Ли-О-Ши прежде, чем успел подумать, что таковую его оценку могут счесть оскорбительной. Но ситуация в глазах молодого мастера была … неоднозначной и он просто растерялся.

- Выглядит, - согласился Муталан Маслоу. – Однако же, в масштабах гильдии, это сущие гроши и, более того, мастера опытные, если что добыли самостоятельно, не используя наши ресурсы, могут делать с этим, что им заблагорассудится.

- И в чём тогда смысл? – не понял Ли-О-Ши.

- Контроль. Контроль за безголовой молодёжью, стремящейся заработать побыстрее и побольше. Так хоть знать будем, на что замахиваются и, по возможности, пресекать. Опять же, пока опыта не наберутся. А вы как в это дело ввязались?

- А я просто свои собственные подвалы решил почистить. А там такое, а там такого полно, - он невнятными жестами постарался показать чего такого у него там полно. - В общем, крысюков там целая стая и я бы не отказался получить консультацию, как вообще от них избавляются, если не вылавливают поодиночке.

Вообще-то Ли-О-Ши пришёл сюда не за этим. Не только за этим. Он, наконец-то разобрался в том, как устроена ловчая сеть, что принесли ему для починки, подобрал подходящую замену недостающих частей и составил первичную смету по материалам. И даже, может быть и забыл бы, что собирался спросить, если бы Мастер Зверей, а именно так называлась должность этого человека в гильдии Охотников, сам не напомнил ему об этом.

- Да разные способы есть, - слова эти сопроводились лёгким пожатием плеч. - Избавиться от них навсегда это, пожалуй, проблема, но оградить свою территорию можно. Самый простой, но самый дорогой способ, это выдавить стаю со своей территории динамическими щитами и заложить проходы камнем. Основательно так заложить, чтоб не подкопались, а то это они тоже могут. Но и алхимические разные отпугивающие составы есть, но они действуют недолго, крысюки – твари умные и реальную от кажущейся опасность отличают довольно быстро. Примерно то же самое можно сделать не с магическими, а с материальными щитами, а точнее, передвижными сеточными стенками. Долго, менее надёжно, но много дешевле, потому как вмешательства мага не требует. Пугачи существуют, тоже артефактные и оч-чень дорогие потому как, фактически одноразовые. Издают низкое, почти неслышимое для человеческого уха гудение, которое не только крысюкам, но и много какой иной живности не по нраву и она с территории, где артефакт работает тоже уходит.

Ли-О-Ши в задумчивости почесал нос.

- Пугачи мне не нравятся, - признался он. – У нас такие не от крыс и мышей, но от насекомых делали, от них и правда разбегается и разлетается всё, что только можно, но, заодно, мне и самому разбежаться в разные стороны хотелось. Слышать-то оно может и не слышно, но мелкую вибрацию, от которой начинают ныть зубы, я ощущаю превосходно. Вариант с динамическим щитом мне больше нравится и, я думаю, его мы с братом и попробуем реализовать. Спасибо за подсказку.

- Да не за что, - пожал плечами мастер Муталан, потом хитро сощурился: - Могу предложить ещё одну вещь: запустить в ваш подвал молодых охотников с инструктором и условием, что всё, что добудут – их. А?

- Позволить вам порезвиться в моих охотничьих угодьях? Почему бы и нет? Но только в моём присутствии.

- Боитесь, что мы вам там что-нибудь порушим? – сразу поскучнел мастер-охотник. С работой внутри жилых строений это была основная проблема – клиент желал сохранения собственного имущества (и его можно было понять), а добиться этого не всегда было реально. По крайней мере, заботиться о целостности чужого ковра или обеденного сервиза за счёт повреждений собственного организма, дураков нет. Клиент тебе за это даже может и «спасибо» не сказать и расплатится ровно по таксе, а тебе потом долго лечиться, а то и не полностью дееспособным доживать.

- Да боги с вами, какое там имущество, нет там ничего стоящего, - отмахнулся Ли-О-Ши, не понявший даже, с чего бы это о нём речь зашла. – Дело тут в другом. Земля моя, она особенная, на ней людям тяжко находиться. Я-то ничего такого не чувствую, и брат мой, если что, тоже, а вот иным – нет. А в нашем присутствии так ничего, муторно, но терпимо. Кстати, не подскажете, с чем это может быть связано?

Об этом он, кстати, узнал не так давно, от соседей, а прежде ещё удивлялся, чего это он один такой умный, что дорогу изрядно проходом через пустырь сокращает. Потом ещё несколько раз проверили на Ликос и её младшей подруге - странный эффект повторялся из раза в раз.

- Совершенно и абсолютно без понятия, - моментально отпёрся Мастер Зверей. – Изучением всяческих аномальных территорий наша организация не занимается.

- А кто занимается?

- Да, пожалуй, что, никто. Разве что жрецы… Но они только на предмет, а не след ли это божественного и не нужно ли там организовать место поклонения, а если нет, то и не лезут.

- Понятно, - разочарованно протянул Ли-О-Ши. – Но если вы в ближайшем будущем организуете свою молодёжь на охоту, я имею в виду, до того, как мы с Наем за щиты возьмёмся, то прошу, буду рад.

- Договорились, - кивнул Мастер Муталан. – В самом ближайшем будущем мы у вас будем. А теперь, что вы говорили насчёт сметы?

Обсуждение каждого из приведённых пунктов заняло немало времени. Причём Ли-О-Ши даже не понял, действительно ли Охотник пытается сбить цену или же торгуется из любви к искусству. Потому как если по поводу замены конопляных волокон на более дешёвые джутовые пришлось спорить долго и упорно, доказывая, что экономия не стоит утраты качества, то на замене пропитки на магически обработанную Мутолан настоял сам. Стоит ли говорить, что это значимо утяжелило смету? Да и то, что ему предложили покопаться в хранилищах гильдии, подыскать зубы и когти подходящего фасона, тоже не понятно в плюс или в минус считать. Редкости, если их продать, тоже денег стоят, а купить оптом у зверятников чего-нибудь подходящего, как он и собирался, как бы не дешевле встало.

Однако порыться в хранилище Охотников он не отказался. Интересно же! И времени заняло, ну, мягко говоря, больше, чем Ли-О-Ши рассчитывал.

Хорошо ещё, что городской архив работал не просто допоздна, а практически круглосуточно, закрываясь ненадолго на ранние утренние часы. И, это стало приятным открытием: как раз незадолго до заката здесь начинали собираться все завсегдатаи, к которым можно было обратиться за советом, а то и получить его без спроса и совершенно бесплатно. Так Ли-О-Ши с огорчением узнал, что пытаться разыскать здесь архитектурные планы, практически бесполезно, в общий городской архив они попадают разве что совершенно случайно и подобного рода архивная коллекция довольно бессистемна. Тут следовало обратиться в гильдию Строителей, у них там есть своё собственное хранилище чертежей. И на поход к ним (а так же на то, чтобы договориться о пропуске к источнику знаний) следовало отвести совершенно отдельное время.

Зато прямо здесь, с чужой, правда, помощью, удалось отыскать несколько неплохих набросков парковой территории своего поместья, сомнительной художественной ценности, зато вполне годных в практическом плане. Годных, в основном для того, чтобы понять, где что находилось раньше и где имеет смысл искать выходы из подземелий на поверхность.

Можно было бы, конечно, не заморачиваться, система ходов под землёй разветвлённая и сохранилась неплохо – такое у него осталось впечатление после визита в собственное подземелье. Вполне реально пробить и обустроить новый вход туда в удобном для себя месте. Но деньги… Деньги-деньги, коих ввалить в этот проект пришлось бы немеряно, а их и так не то, чтобы много. Нет, стоит всё-таки потратить немножко больше времени на предварительную подготовку, чтобы потом сэкономить на строительстве.

 

ГЛАВА 6.

 

- Всё, - сказал Най-О-Ши, печальным взглядом обводя чердачную комнату, - дочь ты у меня, считай, уже отбил. Она теперь отсюда не согласится съехать ни при каких условиях.

За прошедший месяц помещение это здорово изменилось. Исчезла большая часть мебели, которая когда-то была не просто снесена на чердак, но и плотно там утрамбована. Ныне она была большей частью уже отремонтирована и продана. А что вы хотите, жить-то на что-то надо, заказчики хоть и посещали их дом, но редко и не регулярно, стабильный заработок был нужен, а вот лишний хлам нет. Зато ещё одно помещение, наоборот, очень бы даже не помешало и вот, Ли-О-Ши его расчистил, установил низенький топчан, и слегка укороченный ломберный столик, комод для нарядов и, главное, секретер с множеством выдвижных ящиков и ящичков для игрушек и прочих секретиков. Не то, чтобы это была такая уж новость, что Лоя для игр своих в доме предпочитает именно это место – поначалу они её оттуда стаскивали, потом махнули рукой, соорудив только лестницу понадёжней, вместо того шаткого не пойми что, которое здесь раньше было, но вот так, в сборе, Най эту комнатку раньше не видел.

- Да ладно тебе, - чуть смутившись, принял комплимент Ли-О-Ши и тут же поспешил перевести разговор на иное: - зато можешь порадоваться, фамилию Лое менять не обязательно, в ней достаточно способностей и по нашей линии.

- Ну-ка, ну-ка, здесь, пожалуйста, подробнее, - заинтересовался Най и присел на детскую кроватку. Колени, конечно, задрались чуть не до ушей, но сидеть было мягко.

Вопрос с направлением способностей Лои, а, следовательно, и к какому роду её причислять, тому, из которого происходила её мать или отцовскому, был больным.

- Древесину она очень даже неплохо чувствует и умеет с нею управляться. Не очень ловко пока, но некоторые трещинки в секретере мы с нею сращивали вместе и, кстати, обнаружили ещё один потайной ящичек, не найденный мною раньше.

- Ну, вот в чём дело, оказывается, - кивнул Най, у которого вдруг задачка сошлась с ответом. – Мне ещё Мастер Крови говорил, что у Лои наши способности будут развиваться в том же направлении, что и у тебя, а у тебя, с материаловеденьем всегда было более чем неплохо.

- Пожалуй, единственное, с чем у меня было более чем неплохо, - подтвердил Ли.

- Ой, да хватит тебе прибедняться, - несколько более раздражённо, чем обычно, отозвался Най. - На самом деле, это зверски неудобно, если на глаз два сорта стекла особо не отличаются, а магически, собственными чувствами ты прощупать их не в состоянии и приходится какую-нибудь приспособу ладить, подчас вообще одноразовую. Бездна времени и усилий зазря пропадает, а тебе бывает достаточно просто посмотреть.

Шутки шутками, но впервые за двадцать семь лет жизни Най-О-Ши узнал, что такое ревность. За прошедшие почти уже три года, что была у него Лоя, он и только он был самым главным человеком в её жизни. А теперь, за развитием её магического дарования смотрят жрицы Ступающей Тихо, каким-то простейшим приёмам семейной ворожбы обучает младший брат, утреннюю кашу и то, Шоши готовит. А ему остаётся, что? Нечастые совместные прогулки, да ежевечерние сказки, которых Лоя требовала вне зависимости от обстоятельств. От попыток как-то резко вмешаться и всё изменить, его удерживало только то, что дочь, кажется, счастлива и жизнь её наполнена важными и интересными вещами и событиями. А то, что он при этом чувствует какой-то дискомфорт? Это его проблемы, не всех остальных и уж точно не Лоены.

- А у меня руки-крюки и ничего сложнее двухступеньчатых артефактов я создать не способен, - вздохнул Ли-О-Ши. – А простые – они не интересные, тут сложно придумать что-то новое и оригинальное.

- Я могу, - кивнул Най, - но, опять же, как только начинаешь создавать нечто сложное и многослойное, требуется ощущать особые свойства материала и его нюансы, а раз нет твоего особого чутья, то приходится тратить уйму времени на контроль, контроль и ещё раз контроль.

- Ну, так мы с тобой по этому поводу отлично сработались, - припомнил Ли-О-Ши ещё одну и чуть ли не основную причину, по которой они начали строить общую мастерскую вместе. – Но знаешь, пока по этому поводу судить ещё, конечно, рано, но возможно, в твоей дочери сочетаются оба этих таланта.

Заявлением было несколько преждевременным, но чего только не скажешь, чтобы сделать близкому человеку приятное. И верно. Подобная похвала согрела родительское сердце, и Най сощурился на пыльный лучик, проникающий сквозь чердачное окно.

- Поживём – увидим.

 

Ей не впервой было сбегать из дома тайным ходом и в совершеннейшем одиночестве. У Аселик для этого даже одежда специальная была, попроще, чтобы выглядеть горожанкой средней руки. Не то, чтобы её так уж тянуло на волю, много свободней леди чувствовала себя не в Хольмске, а в собственном поместье, где проводила немало времени. Только случались иногда дела, которые нужно было свершать без постороннего пригляда, а доверенных людей, которым можно было бы поручить что-то такое, у неё не было. Встречи с поверенным, к примеру, и даже частного сыщика пришлось один раз нанимать, по делу не слишком важному, но деликатного свойства.

А случалось такое, что выбиралась леди в одну из чайных средней руки, не для дела, но ради отдыха. Правда, редко.

Сейчас же и вовсе, пожалуй, прекратить придётся, по крайней мере, до тех пор, пока у неё не появится толковый телохранитель. Раньше она была всего лишь женой главы рода, постоянно находящейся в его тени, сейчас – ситуация изменилась. Но, Аселик надеялась, что изменилась не настолько, чтобы очередная свободная прогулка доставила ей какие-то проблемы. Даже если кто-то и знал об этих её вылазках, рассчитывать на то, что именно сегодня она предпримет одну из них – не мог. С началом сезона дождей дамы, кто мог себе это позволить, и Аселик в том числе, предпочитали перемещаться из-под одной крыши под другую. Сегодня же, был такой редкий день, когда небо хмурилось, ветер задувал, кажется со всех сторон одновременно, но с неба ничего не лилось, не сыпало и даже не капало. Ну и, почему бы не позволить по такому случаю себе маленькую прогулку? Тем более, давно не удавалось выехать в поместья и душу тянет и тревожит, хочется покоя и отдыха в одиночестве среди людей. И раз риск случайно встретить знакомых на улице в такую погоду совершенно минимальный, то почему бы и нет?

Да, искать оправдания своему желанию пришлось долго. А вот формальный повод нашёлся быстро.

Уже который день не выходил у неё из головы драгоценнейший кузен Рихос, вдруг-откуда-ни-возьмись, выскочивший на дороге её жизни и оказавшийся не тем человеком, которого легко было бы из неё убрать. Во-первых, он был просто-таки неприлично богат, во-вторых, истоки этого богатства терялись в далёких заокеанских землях и были заработаны за очень короткий срок. Господин Аннервуд, как она узнавала, обладал достатком более чем средним, а сын его может швырять деньгами направо и налево. В-третьих, интерес вызывало ещё и его предполагаемое родство с Хельмстенами, ни в каких родовых книгах не обозначенное. Незаконнорожденный? Вполне вероятно. Но тогда от кого? О, разумеется, она взялась наводить все возможные справки и рассылать запросы, но пока не на все вопросы получила внятные ответы и уж тем более не составила окончательного мнения. И, разумеется, собственная версия, казавшаяся ей гениальным прозрением, у Аселик тоже была, но и она так же требовала проверки.

Личные впечатления? Их Аселик получит прямо сейчас. И, разумеется, не планировала она встречаться с ним или кем-нибудь из его окружения лично, как и торчать под окнами его городского дома – вот ещё. А корабли – другое дело, почему бы ей не взглянуть на них?

Так что, целью её вылазки стал морской порт, а ещё точнее, та часть его, где стоял флот кузена Рихоса. Два из пяти имеющихся у него кораблей находились в порту, а в какие края были отправлены остальные, можно было только догадываться. Судя по тому, что она знала, география путешествий у «Юго-Западных Линий» была довольно обширная, от Южных Островов до Пустой Земли, которая, на поверку, оказывалась не столь уж пуста, как то выглядело поначалу.

Нет, это не было такой уж большой необходимостью, строить из себя шпиона, не обладая ни навыками, ни талантами соответствующими, да и не надеялась леди Аселик вызнать что-то эдакое. Прогулка ей нужна была просто так, для того, чтобы отойти от всего, что на неё свалилось за последнее время. От людей, большинству из которых было от неё что-то нужно и не мелочь какую-то, от нового статуса, который повлёк за собой новые же ограничения, гор бумаг, после чтения которых в голове у неё начала выстраиваться некая абстракция, за которой исчезали реальные дела и живые люди. От всего этого требовалось отдохнуть, а поскольку бесцельно гулять она не любила и не умела, то придумала себе такую вот цель: краем глаза глянуть на собственность человека, усиленно набивающегося ей в родственники.

Оно, кстати, бывает ещё и полезно. Зачастую, документы рисуют перед тобой одну картину, а стоит взглянуть своими глазами, так она совсем другой оказывается. Пользу от живых впечатлений, впрочем, тоже не стоит преувеличивать, но она есть. Ещё и поэтому немало времени проводила леди разъезжая по своим поместьям – обширная собственность требовала хозяйского пригляда.

Все эти доводы и аргументы она мысленно перебирала, пока шла по улицам города в сторону порта и чувствовала себя при этом не то воришкой, не то хулиганкой.

Корабли были … м-м … здоровенными махинами. Нет, правда, очень впечатляющими. Оказывается, Аселик никогда и не видела их так близко, и не готова была к масштабам. Как и к речи моряков, мало того, что грубой, но ещё и отличающейся от языка обычных горожан, так же как и от говора селян из поместья, в достаточной мере, чтобы некоторые моменты оказались непонятны.

- С дороги, дамочка! – её не столько отодвинули, сколько оттолкнули с дороги.

Задумалась, засмотрелась и несколько утратила связь с реальностью. И нет, она не стояла на самом лобном месте, мешая людям проходить и проносить грузы, однако вот же, нашёлся человек, захотевший шугануть прилично одетую даму со своего пути.

- Повежливее, пожалуйста!

Её крепко прихватили за локоть, и Аселик нервно и испуганно обернулась, но это настроение тут же сменилось, ну не то, чтобы совсем спокойствием, но уверенностью. Мужчина, державший её за локоть, был вполне знаком и не из тех людей, которых следовало бы опасаться.

Грузчик, а судя по пропыленной и очень неновой одежде и тюку с чем-то мягким на плече, это был именно он, хмуро глянул, но предпочёл больше не напирать, идти дальше своей дорогой. Ибо одно дело шугануть чистенькую дамочку, которая непонятно что тут забыла, и совсем иное связываться с крепким на вид мужчиной.

- Аселик! – сказал Най достаточно тихо, чтобы не услышал никто кроме стоящей рядом женщины. – Я вас сначала за Ликос принял. Ещё удивился, что делает она здесь, без Ли.

Обознался, правда, ненадолго, всего на какое-то мгновение, этот горделивый разворот плеч и постановку головы ни с чем не спутаешь, и даже не поверил своим глазам. Прекрасная леди вот здесь, среди разношерстной толпы и, похоже в совершеннейшем одиночестве? А так вообще бывает?

- А вместе с ним, значит, ничего, ей можно? – леди моментально пришла в раздражение. В последнее время находилось немало людей, готовых выговаривать ей на тему того, что должна и не должна она делать.

- А вместе они вообще довольно странные места посещают, - он не обратил внимания на резкое изменение её настроения, вместо этого принялся подробно и обстоятельно отвечать на её вопрос. -  Мне бы, например, не пришло в голову вести любимую девушку на праздник к Речникам или в Мелочные Кварталы, а им ничего, нравится. Морской порт в географию их развлечений вполне вписывается: и посмотреть есть на что, и полезное что-то можно обнаружить, и так, более-менее приличное и безопасное место.

Слово за словом и вот уже Аселик поняла, что её аккуратно уводят с пристаней. Она кинула через плечо последний взгляд на корабли, но поняла, что, пожалуй, увидела всё, что хотела, и нет смысла препятствовать кавалеру. Тем более что ведёт он её, похоже, не абы куда, а в Летнюю Чайную, у которой есть большая открытая площадка под навесом, с которой открывается отличный вид на порт.

- Повезло сестрёнке с кавалером, - кивнула Аселик. Мастер Ли ей нравился, всегда нравился, с первой встречи, ещё до того, как узнала она, что его и Ликос что-то связывает. – Кстати, почему он всё ещё кавалер, а не жених?

К летней Чайной вела длинная широкая лестница, потому как само это заведение располагалось на возвышенности. Что это была за возвышенность – тут мнения расходились. Кто-то утверждал, что это одиночная скала, какие бывают редко, но всё же случаются. Иные полагали что там, под каменной облицовкой, скрыты остатки древних портовых укреплений, разрушенные ещё не то во времена Бечера-завоевателя, не то ещё раньше.

Поднимались неспешно, как того и требуют правила хорошего тона – раскрасневшиеся и запыхавшиеся дамы и кавалеры, сквозь одышку пытающиеся вести светскую беседу – зрелище довольно жалкое. И Аселик было интересно, он правда получил такое хорошее воспитание или просто чувствует момент и приноравливается к ней. Оба возможных ответа шли мастеру Наю в плюс.

- Это вы спрашиваете меня как одна старшая родственница другого старшего родственника? Что ж, вполне законно. До сих пор не сделал он ей предложения только потому, что молодую жену нужно иметь куда привести. А его дом сейчас несколько переселён.

- Аргумент, - леди Аселик кивнула. - Только пусть он ей хоть намекнёт, в чём причина задержки, а то Ликос нервничать начинает.

- Сложно намекать на такие вещи, - Най сквозь прищуренные глаза посмотрел в небо. – Но мы что-нибудь придумаем.

А про себя подумал, что лучше уж он сам поговорит с девушкой брата. Он – почти посторонний человек, для него такие деликатные темы, почти даже и не деликатные. Как вообще можно намекнуть на то, что я на тебе обязательно женюсь, но попозже, когда разберусь со своими проблемами и не обидеть при этом? Нереально!

Они расположились за самым крайним столиком, с которого открывался самый замечательный вид на гавань и который в иную, не столь ветреную погоду бывал занят, а сегодня вот нет, большая часть посетителей предпочла спрятаться под крышу. Причин, двигавших поступками леди, Най не понимал, но сам был терпим к вывертам погоды. Им принесли классический чай с капелькой ягодного бальзама – то, что в заведении подавалось сразу, по умолчанию, без предварительного согласования с клиентом, выслушали пожелания по поводу заказа и пообещали организовать всё в кратчайшие сроки.

Отсюда же открывался прекрасный вид как на порт, так и находящиеся невдалеке островки. Аселик ещё подумала, а не там ли находится основная база кузена Рихоса? Из разговоров морячков она поняла, что в порту они только разгружаются, а основная стоянка у них на каком-то острове. И это было интересно, ни о чём подобном ей не рассказывали, и Аселик думала, что и дела ведутся примерно так же, как при деде мужа, когда торговый флот принадлежал Семье. Ан, нет, тут, оказывается, прошли весьма значительные структурные перестройки.

Но, кстати, по поводу серьёзных изменений:

- И как там ваша знаменитая стройка?

- Так-таки уж знаменитая, - тонко улыбнулся Най. – Продвигается. Фундамент основного здания готов, стены начнём делать после окончания сезона дождей, но до того ещё немало работы предстоит. Материалы подобрать… Я, собственно, сюда и приехал, посмотреть на завозные мраморы.

Собственно, фундамент как таковой они сами и не закладывали – расчистили только. Архивные изыскание Ли принесли довольно весомые плоды – удалось локализовать одно из строений поместья, с которого имелся спуск вниз. А после обследования выяснилось, что хоть надземная часть почти полностью разрушена, то подземная почти и не повреждена и, более того, рассчитана на более основательное здание, чем они с Ли задумали. В общем, подходит им идеально.

- Дворец вы там собираетесь строить, что ли? – удивилась Аселик.

- Дворец, пожалуй, было бы проще, - отшутился Най. - Нет, нам на облицовку мастерской придётся потратиться. Магонейтральные полы и потолки, композиция из магопоглощающих и магоотражающих материалов на стены, рабочие столешницы тоже не из простого материала делаются. Да, собственно, у вас в доме есть прекрасный образчик того, какой должна быть мастерская-лаборатория настоящего мага-артефактора. Мы именно там завершающие работы с зеркалом проводили.

- У меня в доме, - мрачно ухмыльнулась леди, - что не мрамор, то розовый дуб. И мои предки могли пустить на свою лабораторию что-нибудь элитно-дорогое только потому, что могли себе это позволить. Нет? Это всё-таки было сделано со смыслом?

- Даже не сомневайтесь!

- И как, нашли вы здесь то, что искали?

- Тестер говорит, что нет, - он достал из кармана пластинку с одного края которой свисали, закреплённые на проволоке подвижно, три разноцветных шпинёчка. – При поднесении к материалу, они должны вести себя по-разному, в зависимости от магоинерции, но совершенно определённым образом, а то, что мне было предъявлено до сих пор, заставляет тестер беспорядочно болтаться в разные стороны.

- Как интересно, - она с любопытством осмотрела магическую игрушку. – Можно попробовать?

Она протянула вперёд узкую ладонь. Най с готовностью вложил в неё сварганенное вчера буквально на коленке приспособление.

- Только настроена она исключительно на камень, - добавил он важное уточнение.

Леди тут же направила его на ограждающий бордюр и имела возможность воочию пронаблюдать за несогласованным подёргиванием шпинёчков в разные стороны. Зато когда она направила его в пол, синий остался висеть вниз, зелёный развернулся вправо, а жёлтый влево.

- И что бы это могло означать?

- Что пол здесь сделан из магоотражающего материала и я бы счёл это доводом за то, что под нами находятся остатки портовых укреплений. Иначе непонятно, зачем бы стоило подбирать камень со столь определёнными свойствами. А вот бордюр пристроили уже после, позднее, и не руководствовались ничем, кроме внешней привлекательности и безопасности посетителей чайной.

- Как интересно, - повторила она, украдкой глянула на чём бы ещё можно было испытать магическую игрушку, но не нашла и вынуждена была отдать мастеру его инструмент. – А вот ваш брат, чтобы узнать, что из чего состоит, ничем подобным не пользовался.

- А мой брат, - в тон ей ответил Най, - любит всем рассказывать, как обделила его судьба, не отсыпав полноценных способностей артефактора. Но за его способности к материаловеденью, многие из нас левую руку бы отдали. У меня такой нет, и мне приходится всякие приспособы ладить, чтобы компенсировать свою «ущербность».

Про последнее он сказал с изрядной долей юмора и леди Аселик тоже в ответ улыбнулась.

- Тогда почему этим делом занимаетесь вы, а не мастер Ли?

- Потому, что занят он.

- Несомненно важным делом, - вопросительно изогнула брови она.

- Очень важным, - серьёзно кивнул Най. – У него сегодня театральный вечер, где они вместе с Ликос планируют оценить и сравнить постановку «Ненаследницы» сначала в городском театре, а потом в заезжем балагане. Их там дают с разницей в два часа. Так сказать, что лучше, рафинированность высокого искусства или простота и безыскусность народного творчества.

Ещё раз, теперь уже про себя, Аселик подумала, что повезло Ликос с молодым человеком. Хорошо же, когда есть с кем разделить свою придурь и кто открыт к новым затеям.

Взгляд её меж тем стал настолько мечтательным, что Най не мог не предложить:

- Знаете, в театр мы с вами уже опоздали, спектакль уже минут двадцать как идёт, зато на балаганное представление вполне можем сходить.

Предложение было соблазнительным. И не то, чтобы ей так уж хотелось в балаган, всё же даваемые там представления зачастую отличались грубоватой безыскусностью. Но вырваться куда-нибудь за пределы полагающегося даме её положения окружения, всё же хотелось. А ещё, это она вдруг только что осознала, с этим мужчиной ей было удивительно легко общаться. Не надо напрягаться в опасении ляпнуть что-нибудь лишнее, выдать то, что собеседнику не положено знать, обидеть замечанием, которое тот может счесть бестактным, высчитывать, в чём может оказаться его интерес. Боги-боги, да это же ни что иное, как счастье простого человеческого общения! И ради того, чтобы его продолжить, она готова была отказаться даже от балагана. В котором, на минуточку, будет не только представление, но и сестрёнка со своим кавалером и возможность понаблюдать за ними вместе в непринуждённой обстановке. Сложный выбор.

- Мне не хочется никуда спешить, - ответила Аселик, так и не придя к определённому выводу, чего ей хочется больше: новых впечатлений и развлечений или продолжить то, что происходит сейчас.

- Спешить и не придётся, - Най глянул на карманный хронометр, убеждаясь, что чувство времени его не подводит. - Представление в балагане начнётся только часа через три, вполне можно неспешно пообедать, кстати, что-то нам не торопятся нести наш заказ, да и потом, не то это место, куда после начала представления перестают пускать.

- Заказ нам не несут, потому что видят, насколько оживлённо мы общаемся и стараются не прерывать. Такой уж заведён порядок в этом заведении. Чтобы поскорей всё подали, нужно сделать вот так.

Она оперлась подбородком на руку, локоть которой поставила на краешек стола, медленно повернула голову в сторону гавани, потом так же медленно перевела взгляд на раскрытую дверь чайной. Минуты не прошло, как оттуда выскользнул официант с тяжело гружёным подносом на одной руке и стопкой белейших салфеток на другой.

Най рассмеялся, не столько удивлённый странными местными обычаями, которых, по правде говоря, везде хватает, сколько подобным представлением в исполнении благородной леди. Как-то сегодня она не напоминала тот образ, который он привык видеть – нормальная живая женщина, больше всего похожая … на собственную близняшку, как бы странно это не звучало.

 

На представление в балаган они всё же пошли и даже почти не опоздали.

Шокировать сестру своим появлением среди простоватой публики леди не удалось. Ликос, с её кавалером, которых они, признаться, не без труда отыскали, только удивлённо изогнула брови и глазами указала на мастера Ная. Пришлось одними губами проговорить: «Потом расскажу», и на том все успокоились. Мастер Ли, кажется вообще не понял, что может быть такого в появлении в таком обществе благородной леди. В конце концов, её сестра не чурается и гораздо более простой компании.

А потом начался сам спектакль, неожиданно увлекший всю компанию. Актёры оказались на удивление хороши, такие и на большой сцене отлично бы смотрелись, а некоторые режиссёрские находки, призванные замаскировать явную недостачу реквизита, даже остроумны.

И после спектакля, когда вся компания с жаром принялась за сравнения, Аселик, не один раз видевшей постановку «Ненаследницы» в городском театре, было что добавить от себя.

Отдельной интересной задачей стало попытаться поместиться в двух-, максимум трёхместном авто, потому как найти свободную коляску с извозчиком в это время и в этом месте, было задачей нерешаемой, да и, честно говоря, разделяться компании просто не хотелось. Разместились и даже какой-то минимум (по правде говоря, действительно совершеннейший минимум) приличий соблюли.

А после того, как экипаж подкатил к центральным воротам Дома-с-Сизой-Крышей, её не высадили просто так, вместе с нею спустился и Най, чтобы проводить до самой до калитки, ведущей в сад. Хотя, чего, спрашивается, провожать-то было – всего несколько метров – но от этого, необязательного жеста и от того, что это был именно этот мужчина, Аселик почему-то стало очень тепло. Так, как не было уже очень давно.

Не одна прекрасная леди пыталась справиться с неуместными чувствами, мастеру Наю тоже было о чём задуматься. Сегодня она была другая и когда они обедали с видом на порт, и когда вместе смотрели представление, и теперь, когда до расставания остались считанные минуты. Тёплая, земная женщина. И хотелось …, в общем глупость какую-нибудь сделать хотелось, недопустимую. Но окончательно головы Най не терял, и единственное, что себе позволил, это склониться к руке и поцеловать кончики пальцев.

А она покраснела.

Даже в неярком свете фонаря было видно, как краска наползла на её щёки.

И всю обратную дорогу Най был молчалив, не от усталости, а потому, что раз за разом прокручивал в голове момент их расставания и ещё некоторые иные из их вечера, и не мог остановиться. Неужели, позволил себе увлечься? Слишком давно такое в последний раз было, даже не понял, как это такое с ним могло вновь произойти. И тем более, не мог понять, хорошо это, или нет. Скорее, всё-таки нет. В его жизни и без того полно всяческих сложностей, чтобы ещё и по этому поводу душевные метания добавлять.

 

ГЛАВА 7.

 

И если бы леди вернулась так же незаметно, как и уходила, возможно, об этой её отлучке никто и не узнал бы. Но возвращение с центральных ворот, а подгонять авто к потайному выходу было бы более чем неразумно, в компании ещё одной девушки и целых двух кавалеров далеко за полночь не могло остаться незамеченным. И нет, она не перебудила весь дом, прямыми свидетелями её возвращения стали только ночной привратник да дежурная горничная. Однако же новость эта распространилась среди домашних стремительно и уже за поздним завтраком, даже не Бартон, а отец его, господин Иррани выговаривал ей на тему легкомысленности её поведения. Причём упирал не на недопустимость шатания в компании неизвестных мужчин, а на отсутствие вменяемой охраны. И что будет с Родом, если он потеряет за короткий промежуток второго своего главу?

- Не преувеличивайте, дядюшка, - отмахнулась от него леди Аселик. – Существовал этот род до меня, существовать будет и после. Камень выберет нового главу, ещё может быть и с более соответствующими магическими способностями.

- Кого-нибудь да выберет обязательно, - кивнул господин Иррани, отделяя крохотный кусочек морской корзиночки и отправляя его в рот. Кухарка Дома-с-Сизой-Крышей готовила это блюдо совершенно бесподобно, у неё как-то получалось, что лимон не забивал естественный вкус морских моллюсков, но лишь добавлял им ощущения свежести. – И сильной личностью он будет в обязательном порядке. Но мне ли вам говорить, что для управления делами Семьи этого бывает недостаточно? Не говоря уж о том, что никто кроме вас не в курсе, как текущего состояния дел, так и некоторых долгоиграющих нюансов.

Он намекающе пошевелил бровями – не хотелось господину Иррани даже вслух обозначать эти самые нюансы, настолько неприятными те были. Леди Аселик едва заметно дёрнула плечами, выражая пренебрежение, что кому-то там от её исчезновения неудобненько станет.

- Папа хочет сказать, - поспешил вмешаться Бартон, который характер кузины знал чуть лучше, - что кроме того, что ты дорога нам лично, ты ещё и представляешь большую ценность для семьи и потерять тебя было бы большим несчастьем.

- Ты мне, кстати, охранника обещал, - поспешила леди сместить фокус внимания.

- Обещал – значит, найду, - вздохнул Бартон. Не то, чтобы он знал, где взять устроившего бы кузину работника, но раз обещание дал, его придётся сдерживать. В любом случае. Помощь пришла оттуда, откуда он её не предполагал получить, от отца:

- Кузен Астен домой вернулся, - заметил господин Иррани и тут же уточнил со значением: - Генерал Астен Хельмстен.

- Целого генерала мне в секретари-охранники? – недоверчиво хмыкнула леди Аселик.

Она опустила столовый прибор и сестра Вилоника, молча присутствовавшая на этом почти семейном завтраке, со вздохом придвинула к ней тарелку, откровенно намекая, что как бы ни был занимателен разговор, а питаться, всё же следует нормально.

- Генералом он стал непосредственно перед тем, как уволился со службы, - внёс уточнение господин Иррани.

Бартон нахмурился, пытаясь припомнить хоть что-то конкретное об этом дядюшке. Не припоминалось. То есть, то, что этот отпрыск знатного семейства шёл как неудачный магический вектор (эту историю часто припоминали в семье, когда речь шла о выборе того или иного брачного партнёра), из-за неудачного сочетания талантов родителей, более-менее оформленного магического дара он не получил, способности его скатились к первоистоку, к магии огненной. Зато уж огневик из него получился сильный. И что с таким даром делать? Не в плавильные же цеха идти! Для отпрыска благородного семейства оставался только один вариант – в армию записаться. И вот, значит как, аж до генерала дослужился. Впрочем, это было всё, что Бартон припомнил, даже лицо этого родственника ни на секунду в памяти не мелькнуло.

- Я поговорю с ним, - кивнул он. – Это хорошо, если при тебе будет находится, ещё один наш родственник, это несколько успокоит бурления. А то слишком уж много на руководящих постах людей со стороны.

- Принадлежность к семье Хельмстенов не даёт ни таланта управленца, ни даже старательности в работе, - моментально отозвалась леди Аселик.

- Достаточно будет, если станет известно о том, что члену семьи эта должность предлагалась, - тихонько заметил господин Иррани.

- Я поговорю, - повторил Бартон. – Что я могу предложить от твоего имени?

- Подожди. Прежде чем что-то предлагать, собери для меня кое-какой минимум информации об этом нашем родственнике. Всё, что можешь узнать: семейное положение, включая неофициальное, отношения с родственниками, финансовое благополучие. Ну, отзыв с его службы я получу сама, по своим каналам.

- Кое-что я могу сказать и так, - кивнул господин Иррани. – Он не женат, детей не имеет, жил на жалованье. Да, и ушёл со службы, официально, по здоровью, да и неофициально, признаться, тоже.

Господин Иррани остановился, прикидывая, а не сболтнул ли чего лишнего. Всё, что он знал об обстоятельствах своего приятеля детства, он знал из частной беседы, содержание которой передавать третьим лицам было бы неэтично. Буквально позавчера вместе ужинали. И да, на здоровье Астен особо не жаловался, только упомянул, что на службу в прежнем режиме его выносливости уже перестало хватать. А в более высоком звании его ждала карьера при императорском дворе, но новоиспеченный генерал признался, что подобного рода деятельность его мало что не привлекает, так есть ещё и серьёзные опасения, что провалится он на ней со свистом. Но вот об этом упоминать – точно не стоит.

- Насколько всё серьёзно?

- Ничего сверхобычного, - господин Иррани неопределённо покачал головой. - По совокупности, так сказать. Да и возраст уже не тот, чтобы по джунглям с огоньком в руках скакать.

- Ладно, - леди Аселик кивнула и вернулась к прерванному завтраку. – Сначала я всё же хотела бы разжиться кое-каким досье, чтобы знать, что я могу ему предложить и на что в ответ рассчитывать.

- Правда твоя идея найти себе секретаря, чтобы он, не афишируя ещё и функции охранника исполнять мог, не реализуется, - заметил Бартон. - Всё же Астен Хельмстен хорошо известен как маг-огневик военной специализации.

- Так насчёт секретарской должности вы не шутили? – в удивлении приподнял брови лорд Иррани. Он как-то упустил этот момент из вида.

- Нет, не шутили, - отозвался его сын. – Количество бумажной работы стало просто-таки удручающим и человек, который часть её возьмёт на себя, очень нужен.

Пришлось самому себе прикусывать язык и почти даже не фигурально. Как-то не вязался у него образ бравого вояки с вознёй с бумажками. Ну да, пусть уж приятель сам решает и сам отказывается. Или отказывается частично, только от бумажной работы.

 

Судьбоносный разговор состоялся уже вечером, и проходил в личном рабочем кабинете Главы дома. Ну а зачем откладывать, если копия характеристики с прежнего места службы пришла ей на почтовик в течение часа, Бартон принёс все самые актуальные сплетни и слухи по поводу вернувшегося родственника (это сам он так охарактеризовал имеющиеся у него сведения), вскоре после обеда, а сам Астен оказался ничем не занят и согласился явиться по первому зову.

Он производил … интересное впечатление. Немолодой, на вид так даже постарше отца Бартона будет, но очень крепкий и очень спокойный мужчина. Военную форму он сменил, а вот манеру одеваться – нет, и сшитый на заказ и по фигуре костюм больше всего напоминал именно что мундир. Это можно было записать как в плюс – человек окончательно договорился сам с собой и просто носит то, что ему привычно и удобно, невзирая на мнения окружающих. Так и в минус – свидетельствовать о косности мышления, неспособности к восприятию чего-то нового.

- Ну что, вы уже закончили разглядывать меня? – он вопросительно изогнул бровь.

Пауза действительно несколько затянулась. Леди Аселик чуть заметно улыбнулась, склоняясь к первому варианту и предложила, не отвечая на заданный вопрос:

- Вас интересует должность моего секретаря?

Астен удивился, и сильно, однако и на лице эта его эмоция не отразилась, и продолжал он сидеть в кресле в той же непринуждённой позе. Вообще-то, когда отставной генерал организовывал совместный ужин с Иррани, с целью намекнуть поискать ему место внутри семьи, рассчитывал на несколько другую должность.

- Я думал, речь идёт о работе телохранителя, - он вопросительно склонил голову.

- И это тоже, - кивнула леди Аселик. – Но, видите ли, как обстоят дела. Сама я испытываю насущную необходимость в личном помощнике, и необходимость защиты осознаю только теоретически. Всё же моя жизнь до сих пор ни разу всерьёз не подвергалась угрозе. С другой стороны, мои родственники, те из них, к чьему мнению я прислушиваюсь, весьма озабочены моей безопасностью, а то, что справиться с бумажной работой в одиночку непосильно, осознают не очень.

- И в чём проблема? Нанять двух людей, для того, чтобы справлялись с этими обязанностями…

- Конечно можно, - уверенно согласилась леди Аселик. – Проблема в симметрии. Болван, постоянно торчащий подле меня, ничего не делающий и вроде как охраняющий, будет меня жутко раздражать. В то же время, моему секретарю придётся иметь дело с огромным количеством конфиденциальной информации, и было бы неплохо, чтобы он мог защитить хотя бы сам себя, на случай, если кто-то захочет завладеть ею насильственным образом.

Она, помнится, как-то предложила занять это место Вилонике, но быстро опомнилась, не стала настаивать. Хотя с сочинением запросов и ответов по некоторой, второстепенной корреспонденции та всё же помогала, не за плату, а в качестве личной услуги. Но сколько же можно эксплуатировать дружеские чувства?

- Да, - Астен медленно задумчиво кивнул. Это было не то, чтобы согласие со всем и сразу, скорее знак того, что он её услышал и считает такую точку зрения достойной обдумывания. И не то, чтобы работа телохранителя, особенно в той версии, что озвучила нынешняя глава его Дома, была верхом мечтаний Астена, но быть ничем не занятым ему было непривычно, да и деньги… Деньги-деньги. Пока у него было жалованье, была и возможность иметь вполне приличный уровень жизни и никому при этом не быть обязанным.

Видя его раздумья и приняв их за колебания, леди озвучила сумму жалования и она настолько превосходила все его ожидания, что Астен предпочёл сразу же предупредить:

- Я не знаком с секретарской работой.

Не то, чтобы ему не доводилось вести совсем никакой документации, всё же капитан, а именно это звание он имел большую часть срока своей службы, не только человек, который ведёт своих людей в бой, но и занимается массой других вопросов, включая и обеспечение всем необходимым. И тут уж без ведения самой разнообразной документации не обойдёшься.

- О, на первых порах я не потребую от своего помощника ничего сверхъестественного. Достаточно умения грамотно и разборчиво писать.

- Однако, - он ухмыльнулся недоверчиво, - вы нетребовательны.

- Требовательна. Вы просто не представляете тот объём работы, с которым вам придётся справляться даже на первых порах.

- Ладно, оставим это, всё равно я пока не представляю специфики этой части моих обязанностей. Зато, что касается вашей охраны… Я не специалист по личной безопасности, я думаю, это вы уже знаете, - он дождался ответного согласного кивка и продолжил: - Зато вполне могу защитить от прямого нападения. Но для этого мне необходимо находиться в непосредственной близости от вас … более-менее постоянно.

Леди согласно склонила голову, принимая этот аргумент.

- К сожалению, постоянное проживание в этом доме для вас невозможно, в силу магических причин. Зато Семья владеет несколькими домами на улице Пламенеющей Розы, вы вполне можете занять один из них.

И это тоже была хорошая новость. Проживание в родительском доме, куда он был вынужден вернуться, было, не то, чтобы неприятным, но дом этот уже давно перестал восприниматься родным. Хотя Астен и сохранил некоторую часть детско-юношеских воспоминаний, но своё собственное место, где можно устроиться по собственному вкусу, невзирая на мнение окружающих – это хорошо. Хотя, если обязанности его будут именно таковыми, каковыми сейчас кажутся, то домой он будет возвращаться только для того, чтобы поспать, да и то, не каждую ночь. Только и всего, что на дороге будет время экономить.

- Давайте всё-таки чётче оговорим мои обязанности, для того, чтобы я знал, на что подписываюсь.

Она уже обдумывала это, и потому не задержалась с ответом:

- В ваши обязанности будет входить сопровождение во время отлучек из дома, исключая визиты в поместья. А так же присутствие при моей особе и выполнение секретарских обязанностей в середине дня, в приёмные часы.

- Поправка: включая ваши неофициальные отлучки из дома.

- О, уже и до вас дошли слухи о моём ночном загуле?

- А как же! – он ухмыльнулся с изрядной долей юмора. – Это же главная новость дня! Но вот мне что ещё не понятно: по дороге к вашим поместьям разве не нужна вам защита? Мне же правильно рассказывали, вы их довольно часто навещаете?

- Я не уверена, что она мне вообще нужна, я уже кажется, упоминала, что не жду покушений на свою особу, речь идёт, скорее о всяких случайностях, а так же о том, что присутствие внушительного мужчины рядом со мной заранее отобьёт желание проявлять характер. А что касается поместий … сопровождение в дороге, может оказаться нелишним, а вот пребывание там, которое может растянуться и на дни и на недели, я расцениваю как безопасное. Но думаю, все частные моменты мы утрясём уже в процессе, так сказать. Так вы согласны?

- Согласен.

И они скрепили договор рукопожатием, после чего он считался вступившим в силу. Хотя, конечно, составление контракта никто не отменял.

 

- Водичку в кувшинчик, - протянула Лоя небольшую меднобокую ёмкость.

Самой ей до бочки, в которой хранилась хорошая питьевая вода, было не дотянуться ввиду малости роста. Да нет, девочкой она была вполне сообразительной и, если ей было нужно, могла влезть куда угодно и достать что угодно, но зачем же самой трудиться, если тут стоит такой замечательный Шоши, который, конечно же, поможет своей маленькой подружке.

- Хлёбово? – предложил он в ответ, взяв с высокой полки большую банку, в которой плавали крупные ягоды и кусочки фруктов, веточки пряных трав и дольки цитрона.

Ли-О-Ши продолжал время от времени помогать соседям с мелкими их хозяйственными неурядицами, но уже не ради прибытка, а за домашние вкусности, которыми его снабжали хозяйки. Из-за чего даже скандал разгорелся – не во всех домах хозяйки были искусны, а бобылям и вовсе без магической соседской помощи справляться приходилось, ибо нечего было им предложить в ответ – не мелкий же ремонт по дому было предлагать мастеру-на-все-руки. Впрочем, едва нарождающийся конфликт этот удалось разрешить ко всеобщему удовольствию. Вдова Маскаль, по наущению госпожи Ревальды, которая тоже в том принимала участие, согласилась печь и варить для всех страждущих, а уж о цене сговориться в случае чего несложно будет.

- Компотик! – глаза у малышки разгорелись восторгом, ибо новый рецепт, который выписала себе через дальнюю мужнину родню матушка Лоримера, был на диво удачен. Однако кувшинчик свой отдала не сразу, после некоторых раздумий.

Компот был и вправду хорош, настолько, что до мясистого стебля, на котором вот-вот должен был раскрыться крупный цветок, добралось не более половины. Но что осталось, то с усердием было вылито не только под корень, но и на сам бутон и в пазухи листьев попало, где сладкая жидкость через некоторое время начнёт привлекать крупных серых мух.

Лоя вздохнула счастливо и прижала к груди опустевший кувшинчик, ничуть не заботясь о чистоте платьишка. Пока что в её маленькой головке не умещалось больше одного устремления, а прямо сейчас её заботило, что все обижают такие замечательные цветочки и то и дело речь идёт о какой-то «выкорчёвке». Слово звучало страшно. Немногим лучше было «благоустройство», но от него тоже оставался неприятный осадок.

Как поливка компотом и другими всякими жидкостями может ей помочь в защите зелёных от посягательств, Лоя не задумывалась, но была уверена, что делает то, что надо. В конце концов, её новая взрослая подружка, Майфай только и делает, что защищает всякие разные цветочки, а Лоя будет как она – по крайней мере, сейчас эта идея ей очень нравилась, в неё можно играть, как будто всё взаправду.

 

Ей нечасто доводилось выполнять обязанности рядовой служительницы. Всё же у Ликос, с её бременем аватары и так не было возможности увернуться от служения, да и дарование её было такого рода, что требовало большого вложения времени и сил, а главное, приносило общине столь ощутимый доход, что её предпочитали оставлять в покое. Но иногда всё же приходилось. Менять короткую жреческую накидку на такого же характерного вида плащ с глубоким капюшоном и садиться на скамейку у ног статуи, одной из пяти, что были расставлены в укромных уголках Хольмска, ждать, а не опустится ли на другой её край страждущий, готовый внять знакам богини. Между ними, когда вырезанная углублением в камне, а когда и жестяная, гвоздём прибитая к деревянному сиденью – это смотря в каком районе города работать приходилось, располагалась миска. И от служительницы Ступающей Тихо всего-то и требовалось, что выслушать, да кинуть в миску кубик, грани которого покрашены тремя цветами: синим, жёлтым и зелёным. Синий – за один вариант выбора, зелёный – за другой, если же выпадал жёлтый, следовало искать совершенно иной путь, тот, который до сих пор в голову не приходил. Или же был рассмотрен и отброшен.

В любом случае, кидать кубик можно было неограниченное число раз.

Люди приходили… Да разные люди, на самом деле, приходили. Девушки, не знающие, какого кавалера предпочесть, степенные матроны, решающие, каким слухам верить, игроки с извечным своим вопросом, на кого поставить, старики, сначала долго и в подробностях изливающие свою жизнь и взгляды на неё, а под конец спрашивающие о какой-нибудь второстепенной ерунде. Случались и такие, кто без совета свыше пучок лука не мог на рынке купить.

Отказывать было не принято никому.

Сегодня к ней подсела хорошенькая молоденькая девушка в том прекрасном возрасте, когда все дороги перед тобой открыты. Правда, как правило, для этих особ существует только один вопрос: выходить или не выходить замуж. Ликос про себя вздохнула: ведь возможностей-то в жизни много больше. И эта, на первый взгляд, исключением не стала:

- За кого мне замуж выходить: за Ижина или за Войлена.

Жёлтая сторона кубика.

- Так, - проговорила девушка, достала из сумки тетрадку, что-то в ней пометила, посмотрела на реакцию служительницы и, уже не скрываясь, зачла следующий вопрос: - Выйти замуж или поехать учиться?

Поехать учиться.

Но вопросы на этом не закончились, кроме того, было спрошено: а не отправиться ли ей к тётушке в деревню, остаться старой девой и ухаживать за родителями, когда те состарятся, открыть собственную мелочную лавку, посвятить себя служению богам. И всё это в разных сочетаниях и очень часто вторым возможным выбором был брак с одним из претендентов. После каждого ответа девушка делала пометку в своей тетради. Когда же вопросы закончились, она не ушла, только вздохнула тяжко и глубоко задумалась.

Ликос одолело любопытство:

- Может быть, вы ещё о чём-то спросить хотите?

Девушка вздрогнула, впервые услышав голос служительницы и осознав, что там, под капюшоном, девушка, вполне возможно, её возраста. Ну и какой смысл ждать ценного совета от сверстницы? Вот разве что:

- Какому выбору отдаёт предпочтение ваша богиня? Что за ним стоит?

- Это все знают, - удивилась Ликос. – Либо тому, за которым открывается ещё больше дорог, либо тому, дорога по которому будет долгой.

- Да-да, - быстро произнесла девушка, снова открыла тетрадку и оглядела список вопросов-ответов. – И как расценить то, что выходить за Войлена мне не рекомендуется ни при каком раскладе? Жизнь моя станет короткой и однообразной? Невесело как-то. Или она прекратится вообще?

Интересная постановка вопроса. Ликос сама себе кивнула.

- Есть у меня такое подозрение, - произнесла она, - что ты этого молодого человека уже в чём-то нехорошем подозреваешь, а сюда пришла подозрения свои подтвердить.

- Так оно и есть, - девушка вздохнула повинно. - Это ничего, что я так? Это ведь не кощунство? Я просто не придумала, как проверить, что это всё не девичья впечатлительность, что за этим всем что-то действительно стоит.

- Не кощунство, - кивнула Ликос. Ступающая Тихо дозволяла обращаться к себе с любыми вопросами, ей не было разницы. – Только обратившись за советом, тебе придётся принимать какое-то решение. Единственное, чего ты сейчас себя лишила, это возможности плыть по течению. То есть, не что-то предпринять по поводу своего сомнительного кавалера, а что-то сделать со своей жизнью вообще.

Девушка ещё раз глянула в свою тетрадь, но теперь уже по другому поводу, высчитывая тот вариант, что со всех сторон наиболее благоприятен. И не нашла его. А потому, что опросник свой составляла с совершенно иной целью, не имея в виду перемены в собственной жизни.

- Может, посоветуешь чего?

Ликос посмотрела в тетрадь – отдельных слов ей видно не было, но вот то, что вопросы и ответы были систематизированы не иначе как в таблицу, и именно её девушка заполняла по ходу общения с богиней. Что-то служительнице это напоминало…

- А знаешь, что? И посоветую. С таким складом ума тебе самое место идти учиться, но не на лишь бы кого, а на следователя для полицейского управления. Выходить или не выходить при этом замуж – вопрос глубоко второстепенный.

Девушка посмотрела на неё удивлённо, однако же, не увидев ничего нового в закутанной в плащ фигуре, судорожно кивнула, резко захлопнула свою тетрадку и поднялась. Однако же шаг удаляющейся девушки выглядел не поспешным, а уверенным и довольно-таки целеустремлённым.

А на смену ей, на другой конец скамейки присел дядечка лет уже довольно-таки приличных и принялся путанно излагать события собственной своей жизни. Ликос уже было подумала, что ему просто поговорить приспичило, а не с кем, но в конце концов опять прозвучало сакраментальное: жениться или нет? А то разные варианты есть и все они выглядят достаточно соблазнительно.

Возвращалась Ликос домой в глубоких сумерках, с гудящей головой и завывающим от голода желудком. Что ж поделать, если страждущие сегодня шли нескончаемым потоком, а прерывать кого-то на полуслове, торопить или отказывать тому, кто уже вознамерился присесть на противоположный край скамьи, было не принято. Не делается оно так, да и благословение богини утратить можно. А что бы там ни говорили, под покровительством одной из Великих, жить много проще, чем самой по себе.

- Ну, мы уж думали, что ты и в ночную смену сидеть осталась, - такими словами встретила её сестра-по-служению.

- А что, и такое бывает? – вяло удивилась Ликос.

- Бывает-бывает. Для ночного люда подобное устраивают, да только уж не нас, а кого из мужчин привлекают.

- Хорошо, - индифферентно согласилась Ликос, опустилась на стул и прикрыла глаза. Вот, и, казалось бы, весь день ведь просидела, а всё равно.

- Рано. Я имею в виду, рано на мебель падаешь. Там твой, с братом своим, монстра притащили. Для тебя. Пойди глянь, а?

Твой, это наверняка Ли, больше никого так именовать не могли. И что-то принёс, что-то для чего ему помощь Ная потребовалась. Любопытство подняло Ликос не хуже утреннего будильника и повело её в сторону общей гостиной, где имели обыкновение проводить свободное время сёстры-по-служению. И там, в самом тёмном, дальнем от окон и потому свободном углу обнаружилась … ну, в общем, мебель какая-то. Не кресло, для кресла великовато и снабжено не совсем понятными выступами и выростами, для дивана маловато, да и опять же, эти пристройки… Значит, надо опробовать.

Ликос уселась в угол, который у нормальной мебели образовывался между спинкой и подлокотником, и поняла, что её изгиб ложится ровно под спину. А ноги? А ноги в противоположный угол, в ящик, на крышке которого можно книжку разложить или там кружку с чаем поставить, а в самом в нём свёрнутый плед хранить. Прежде чем ноги туда опускать, Ликос ощупала ящичное пространство и обнаружила там именно что плед. Достала, вытянула ноги, укуталась в плед, потянула к себе крышку ящика, которая оказалась подвижной, глянула вверх на торчащие роготульки и обнаружила на их концах маленькие «солнышки» осветительных шаров. В кресле, Ликос всё-таки решила называть этот предмет мебели именно так, оказалось настолько уютно, что появился соблазн прямо тут и остаться, и не вылезать прямо до завтрашнего утра как минимум.

- Знаешь, - сказала она старшей подруге, со вздохом выбираясь из таких манящих глубин. Переодеться-то в домашнее всё-таки нужно и непременно что-нибудь съесть. Хотя еду можно принести и прямо сюда. И книжку. И не вылезать, ну пусть не до утра, но хотя бы до середины ночи. – Я, наверное, за него замуж выйду. Я, похоже, уже решила это окончательно.

- Тоже мне, новость! – закатила глаза Тарика. – Об этом, наверное, уже все, кроме тебя догадались. Только ты не спеши, пусть он ещё некоторое время в качестве твоего жениха к нам походит.

Вообще-то, посторонних на территории обители не приветствовали, но Ли-О-Ши сначала провожал Ликос до порога, потом за порог, а потом как-то и примелькался. И его стараниями перестала подтекать крыша и кухонные табуреты приобрели устойчивость, и в незаметных уголках появились камни-пылежоры, заметно облегчившие уборку. И вообще, исправилось множество мелочей, вроде бы не особо заметных и почти не мешающих, но без которых жить стало намного приятней.

- Скажи, - начала она вроде бы о другом, - кресло моё до меня никто не опробовал?

- Нет, конечно! Его же тебе подарили, это было бы невежливо. А что, оно на самом деле, такое удобное?

- Такое, - подтвердила Ликос. – Вот и думаешь, как много времени потребуется нашей молодёжи, чтобы меня с него вытеснить под предлогом, что меня всё равно нет дома? Так что нет, нет и нет! Выйду, пусть только решимости наберётся предложить, и кресло своё в свой новый дом заберу.

Тарика только негромко рассмеялась.