Отрывок из книги «Долина волков. Ведьмам здесь не рады»

Александра Мурри

Долина волков

 

«Великаны, когда ты осмелишься напасть на них, всегда превращаются в простые ветряные мельницы».

Мигель де Сервантес

 

 - Она моя! Ее мне подарили! Ты не можешь ее забирать! - зло крикнула девочка лет десяти возвышавшемуся над ней парню-подростку.

 - Заткнись! Мне можно все!

 - Я расскажу!.. - девочка осеклась, не закончив.

 - Кому? Отцу? Давай, вперед!

 - Мамочке!

 - Она всего лишь ведьма, новая подстилка отца. - Парень издевался над ней и явно наслаждался своим превосходством. - Мне она ничего не смеет запрещать!

 - Ты плохой! Не трогай ее, - девочка была на грани плача, но не отступала, заслоняя собой прижимавшегося к ее ногам волчонка – черного щенка, на шее которого повязан пышный розовый бант.

 Подросток не стал больше спорить, сделал резкий шаг вперед, намереваясь взять то, что хотел. Для этого у него были и рост, и сила, и уверенность в своем праве. Девочка заверещала на высокой ноте, волчонок заскулил, не уступая ей по силе звука. Они пятились, пока не уперлись в стену за спиной.

 - Дети, что здесь происходит? - раздался мужской голос от двери.

 - Он портит мою Лялю! Папочка, ты же мне ее подарил! Скажи ему!.. - Девочка дернулась к отцу – волчонок, не отставая, за ней. До спасительной двери оставалась пара метров.

 - Нашли, из-за чего шум поднимать. Миранда, займись этим.

Мужчина прошел дальше по своим делам, не задерживаясь.

 Из тени коридора вышла темноволосая женщина. Молодая, красивая, но с непроницаемыми черными глазами старухи, которые смотрели с одинаковым равнодушием и на детей, и на мебель вокруг.

 - Иди ко мне, Хлоя. И Лялю свою бери.

 Девочка поспешила к ней, подхватв волчонка на руки.

 - Но!.. - подросток заступил ей дорогу и положил ладонь на плечо ускользающей жертвы. Вернее, на плечо малолетней защитницы, уносящей его жертву.

 - С тобой позже поговорит отец, Эдвард.

 - Но мне нужен сейчас этот перевертыш. У меня эксперимент стоит! Взрослых уже не осталось!.. - «снизошел» юноша до объяснений.

 - Обсудишь это с отцом, когда он освободится. Кто я такая, чтобы что-то решать в этих вопросах. - Миранда намеренно подчеркивала, что занятия Эдварда не ее ума дело. Пусть как хочет называет – хоть и экспериментами. Как по ней, скорее – забавы садиста. - Но пока он приказал мне разобраться, и я разобралась. Хочешь оспорить его слово?

 - Нет, - процедил и убрал руку, давая девочке - сводной сестре - пройти.

 Женщина уходила спокойно, Хлоя с волчонком Лялей бежали впереди. В спину их никто не проклинал, но тишина ощущалась страшнее.

  … Никаких сомнений, что Эдвард продолжит свои издевательства. Поговорит с отцом - главой их клана, и тот даст разрешение. У главы свои методы воспитания, жестокость наследника идеально вписывалась в их концепцию.

 Миранда внутренне содрогалась, пытаясь определить границы этой жестокости. Их не было.

Конечно, дочь Хлою глава по-своему тоже любил, вон - щенка из последней вылазки ей привез. Но сына он любил больше.

 Это понимала и сама Хлоя, несмотря на малый возраст. С братом у них шесть лет разницы - ей девять, ему пятнадцать.

 Миранда отвела девочку в ее комнату и посоветовала не высовываться. Ведь в следующий раз ее крики может никто и не услышать. У ведьм клана и без соплячки с ее питомицей достаточно хлопот.

 Скоро им инициировать Эдварда. И хотелось бы это мероприятие пережить.

 … Хлоя же старалась придумать, как уберечь свою любимицу от брата. Смела думать о неповиновении. Нетипично для ведьм, но Хлоя была младшей, последней дочерью главы. В его возрасте, даже учитывая все магические штучки, что продлевали ему жизнь и сохраняли молодой облик, больше от него никто не сможет зачать. Поэтому Хлою баловали и давали больше свободы, чем остальным ведьмам. Даже детям.

 Она не обладала сверхсилой. Потенциал был, но совершенно обычный, как у среднестатистической ведьмы. Не была и особенно умной, не поражала всех своими способностями по математике или химии, как это с малых лет делал Эдвард. Нет. Но, в отличие от брата, Хлоя умела любить. Она подружилась с детенышем оборотня и привязалась к нему, а волчонок к Хлое.

 Взрослые оборотни - Хлоя знала, что их было трое, - уже не живут. Сколько они здесь пробыли? С зимы, а сейчас только-только весна начинается. Недолго.

 Свою Лялю она спасет! Пусть ее потом отругают, пусть папа накажет, пусть брат возненавидит! А Эдвард возненавидит ее – Хлоя знала точно. Старший брат уничтожает препятствия и помехи на пути к цели. Пусть! Сама она ненавидит его сильнее!

 Еще Хлоя знала, что если сотворит задуманное, то и мама ее не защитит. Может, даже сама пострадает, ведь это ее дочь так провинится. Значит, виновата и мать. Что-что, а принципы наказания ребенок усваивает в очень раннем возрасте.

 - Ляля, я отпущу тебя завтра, - прошептала в темноте спальни. - Обещаю, он тебя не получит.

 Волчонок завозился на подстилке в углу. Совсем молодой и ничего не смыслящий. Хлоя лишь однажды видела свою питомицу в человеческом обличии. Розовый, неестественно тихий ребенок, с большими-большими серыми глазами. Такой маленький, по росту как ее не самая большая кукла – Люсия-Антуана. Только живая. Дышащая, теплая и беззащитная. Когда Хлоя обнимала волчонка, то чувствовала, какая нежная у нее шерсть, какое горячее тело под ней и как часто стучит ее сердце.

 После того случая в первую неделю волчонок больше при Хлое не оборачивался. Брат с колдунами сделали что-то с этой особенностью перевертыша. Они это умели. И не такое творили!

 С того дня Хлоя сама стала следить за питанием любимицы, чтобы быть уверенной, что та получает все необходимое.

 Однако скоро стало не до детских переживаний и не до тайного побега - бежал весь клан. Хлоя не поняла точно, из-за чего на утро поднялась суматоха: ловила обрывочные фразы да поддавалась охватившему всех страху. Тот буквально витал в воздухе вокруг. Клановцы поспешно готовились к бегству. Снова.

 Единственное, что было ясно, - их нашел ковен. Бежать необходимо как можно скорее и как можно дальше, если не желают попасть под власть Ачиля. Клану удавалось ускользать от него немалым сто лет; место обитания, правда, приходилось менять довольно часто.

 Сейчас клан находился в гуще сибирских лесов, вдали от цивилизации. Что клановцам пришлось очень по вкусу - легче держать все и всех под контролем. Вдобавок - прекрасные охотничьи угодья. Многие с сожалением покидали обжитое место, но оставаться и узнавать, каковы планы ковена на их счет, не желал никто.

 В тот день, в общей суматохе, Хлоя потеряла волчонка. Как-то так получилось, что за сборами упустила питомицу из виду, мама утянула дочь к другим детям, заставила сесть в большую машину, пристегнула ремнями.

 - Я найду ее, - сообщил брат, снаружи захлопывая дверь джипа.

 Это заверение не успокоило Хлою: она разрыдалась сильнее, сквозь плач пытаясь уговорить маму подождать немного, помочь ей найти Лялю.

Звала ее, все время звала, несмотря на одергивания матери, своей истерикой заставляя и других детей плакать. Звала, пока машина не тронулась с места, оставляя за собой столб пыли.

 - Эдвард, тебе тоже нужно уезжать, сейчас же! - Миранда вышла из дома с небольшой сумкой. Все свое с собой. А того, что Миранда могла назвать своим, имелось - раз, два и обчелся. Сборы, в отличие от других клановцев, у нее заняли недолго.

 Задержалась по приказу главы, чтобы проконтролировать отъезд, проверить, не остались ли где улики, которые могли бы навести на след беглецов. Не хотелось бы, чтобы ковен их отследил. Хоть жизнь в клане и не сахар, но Миранда вроде как нашла свое место, приспособилась. В ковене же, под правлением Ачиля, по ее данным, ведьмам приходится совсем несладко.

 - У меня здесь еще одно дело. Луис подождет меня с машиной, - ответил Эдвард.

 - У меня приказ главы. Ты должен уехать.

 - Да! Да, сейчас. Десять минут! - вмиг вызверился Эдвард. Как ему надоела эта ведьма! Отец ее терпит, но, когда главой станет он, - ей не жить.

 Он бегом кинулся к одному из домов, в сад за ним, к хозяйственным постройкам. Знал, где искать звереныша. Сестрицына Ляля частенько туда забегала, вынюхивала, чувствовала захоронения себе подобных.

 Волчонок, завидев приближающегося парня, шмыгнул под сарай. Между землей и деревянной балкой фундамента была щель, как раз подходящая по размеру.

 - Вылезай, шавка! - Эдвард просунул руку в щель, пытаясь ухватить за шерсть.

 Волчонок уворачивался в длинном, но узком ходу. Сзади тупик, впереди - враг.

 Вскоре пальцы ухватили за шерсть на боку и потянули из норы. Волчонок завертелся сильнее, пытаясь вырваться, сильная хватка причиняла боль. В ход пошли зубы. Щенок сжал их на запястье Эдварда – так сильно, как мог.

 - Ах, ты!..

Он отдернул пораненную руку, прижав её к груди. Рана кровоточила, капли падали на пожухлую траву.

 - Ну и подыхай здесь! А выживешь – я тебя найду, - обещание сквозь зубы.

 - Эдвард. Десять минут истекли, - ровно произнесла Миранда, наблюдавшая всю сцену.

 Подросток не удостоил ведьму и взглядом. Ей точно не жить, потому как свидетелей в живых не оставляют. А Миранда стала свидетелем его унижения.

 Подросток уходил, прижимая рваную кисть к груди. Свитер быстро пропитывался бордовым. До инициации на теле колдуна лишь зубы и когти оборотня могли оставлять шрамы. Эдвард только что обзавелся таким.

 Ведьма подождала, пока он скроется из виду, и подошла к сараю. Присела, полюбовалась на капли крови на земле и стерла их одним движением ладони - одним легким дуновением силы.

 - Глупец.

 Когда улики были уничтожены, заглянула в нору.

 - А ты... - задумалась ненадолго. - Оставайся здесь. Пережди. Ни к кому не выходи. Когда все уйдут, иди вдоль реки, выйдешь к людям. Тебе лучше оставаться человеком.

 Не желая быть укушенной, ведьма лишь чуть-чуть запустила пальцы в нору под сараем и расширила ее. Манипуляции с землей всегда давались ей легко, не требуя ни дополнительных  атрибутов, ни заговоров. Ее стихия.

 Из-под сарая послышался приглушенный скулеж.

 - А теперь сложная часть. - Миранда подняла руки от земли и выставила открытые ладони в сторону перевертыша. Для этого ей пришлсь опуститься с колен на живот. Она не видела, но чувствовала, что волчонок вжался в земляной угол прямо напротив нее. Начала шептать заговор. Длилось это недолго, но время вокруг будто замедлилось, стало вязким, как мед, от творившегося колдовства.

 Зверь скулил. Через мгновение - раздался вскрик человека.

 - Не обернешься, покуда солнце тринадцать раз не обернется, - закончила ведьма.

  Перекатилась на спину и села, опираясь о нагретую солнцем стену сарая. Глубоко вдохнула, прогоняя слабость. Не так и сложно оказалось... Земля силой делилась охотно. Особенно как сейчас - по весне.

  Перед тем как уйти, ведьма прикопала вход в нору прошлогодними листьями. Ребенку вылезти будет нетрудно – в то же время те, кому не надо, нору не увидят.

 Полюбовалась на дело рук и силы своей и удовлетворенно усмехнулась.

 Замести следы - дело святое. А еще лучше - смыть их...

 … На пустынную доселе, затерянную среди лесов грунтовую дорогу выехали три серых машины. Новые, блестящие, они смотрелись инородно в этой глуши, где, казалось, уместнее была бы повозка, запряженная лошадьми.

 Ехали машины быстро, несмотря на массивные габариты. Уединение деревушки и ее обитателей скоро будет нарушено. Ковен захватил почти все свободные кланы, остались единицы, малочисленные и дикие. Такие, как тот, куда ковен сейчас направлялся.

 Машины гнали вперед, ливень прибивал к земле пыль под колесами. Вскоре дорога превратилась в грязевой поток.

 

Глава 1

  Дорога резко вильнула влево, заставляя Зои стряхнуть сонливость и покрепче взяться за руль. Она выпрямилась на водительском сиденье, округлила уставшие глаза, зевнула во весь рот.

  Пятый час за рулем. Смеркается. Пейзаж с городских улиц сменился сначала на поля и заводы, после на поля и леса. Проехала через пару поселков, по краю объехала крупный город. Сейчас вела свой Минивэн - Винни-мэн, как его иногда называла, по узкой асфальтовой дороге, над которой с обеих сторон нависали высоченные сосны.

 Новый заказ получила в Вольфстале. Насколько успела изучить по карте и фотографиям в интернете - типичный городок у реки, спокойный, благополучный, где всего в достатке. Богатые на живность леса и река, море, горы совсем близко... И церквушка на отшибе у кладбища, стоящая там с конца четырнадцатого века и по сей день. Там Зои и предстояло работать следующие месяцы.

 Описание заказа обещало интереснейшие средневековые мозаики, реставрацию которых и доверили Зои. Конечно, сначала она лично все посмотрит и обследует, лишь потом даст окончательный ответ - возьмется за работу или нет. Но помимо манящих, захватывающих мозаик, еще и гонорар обещали отличный. Так что Зои держала кулаки, чтобы древности еще не совсем развалились и, чтобы их еще можно было, если не отреставрировать, то хотя бы законсервировать. Защитить от разрушительного влияния времени.

 В салоне Минивэна до сих пор слегка пахло табаком. Учитель, от которого Зои достался этот фургон, бесперерывно дымил. Это его и погубило. Не рак, нет. Джованни Джорджиано заснул с сигаретой в постели. Своенравный был старикан. И жил один, пестуя свои привычки. Как вредные так и безобидные.

 Зои проучилась у него в общей сложности шесть лет, почти семь. И дальше бы училась, не умри он. Ее все устраивало в их совместной-раздельной жизни, как и его.

 Три года в училище и три - его личным помощником. В первый год сидела на лекциях, тихо слушала и записывала. Как и остальные новички на факультете реставрации. Со второго года, на практике, учитель ее заметил. И начал поручать отдельные задания. Следил, проверял. И оценивал. Зои так и не успела спросить у него, почему именно ее из многочисленных студентов он сделал своей преемницей.

 Еще до получения Зоей диплома Джованни начал брать ее с собой на заказы. Он был известным в своих кругах мастером. Если бы захотел, мог бы преподавать свое ремесло в более престижном учебном заведении. Или работать на какой-нибудь музей. Зои знала: его приглашали и не раз.

 Училась у него по средневековой традиции - ученик и его мастер. Жила в его городской квартире, когда сам мастер предпочитал загородный дом. Помогала не только в  профессиональной сфере, но и в частной, когда Джованни стал сдавать и нуждаться в помощи. Девочка из детдома и одинокий старик - они нашли друг друга.

 И теперь, даже после ремонта и полной перестройки фургончика - Зои все сделала своими руками, - все равно внутри ощущался запах крепких сигарет. Напоминая об учителе, словно его дух до сих пор с Зоей. Вместе с ней путешествует от заказа к заказу, от одной церкви к другой, от одних развалин-руин к следующим.

 На права она, к слову, тоже по настоянию Джованни сдавала.

 Зои приоткрыла окно, впуская прохладный и влажный после дождя воздух. Наступало время ужина, и предстояло найти подходящую стоянку. Вынести и поставить раскладное кресло и столик, расстелить льняную салфетку, вскипятить воду на примусе...

 Зои любила такие ужины наедине с самой собой и лесом.

А после спуститься к реке - ее шум и отблеск между деревьями сопровождали Минивэн весь последний час езды, - и помыть сначала посуду, а потом и себя. Бррр!.. Вода сейчас холоднющая!

 Место нашлось. Зои свернула с шоссе на грунтовую дорогу и проехала в глубь леса. Рядом с рекой имелась площадка, свободная от деревьев. Местные, видимо, приезжали сюда на пикники и рыбалку. Сейчас же, из-за дождливой погоды и позднего часа, людей не было.

 Зои припарковалась в стороне, двигатель заглох с характерным бульком: машинку выпустили на дороги, когда Зои еще на свете не было, - и шум реки заполнил собой пространство. Щебет птиц и ветер, гуляющий в макушках деревьев, терялись в звучании ее стремительного течения.

 Зои вышла из машины и потянулась, разминая мышцы. Вдохнула полной грудью. Жизнь бывает хороша. И Зои умела радоваться таким моментам. Если позволяла погода, оставляла машину и отправлялась с рюкзаком и спальником глубже в лес. Спала под открытым небом.

 Хорошо там, где нет людей.

 Столик и стул были разложены. Салфетка расстелена, огонь в примусе зажжен.

 Остатков воды из бутылки как раз должно было хватить, чтобы сварить в ней крупу. Консерва с тушенкой из говядины ждала своей очереди.

 Намечавшуюся идиллию нарушили громкие голоса. Какие-то подростки шли через лес, их цветные одежды мелькали метрах в десяти от стоянки. Слов было не разобрать, но подростки и не говорили особо. Хохотали. Нарочитый смех и возгласы принадлежали как минимум двум.

 Зои насторожилась и прислушалась.

 - Ты смотри! Еще и рычит!..

 - Дай мне! Ты неправильно...

  Зои сорвалась с места, когда услышала хриплый лай. Продиралась сквозь густой подлесок, царапая лицо и руки, ставя зацепки на вязаный свитер.

  Выбежала в центр прогалины, заставив подростков шарахнутся в сторону от неожиданности.

 - И чем мы тут заняты? - голос, как всегда в подобных случаях, подвел. Прозвучал высоким, почти детским.

 И ее внешность, и рост, и одежда не сыграли Зои на руку. Подростки поразглядывали ее минуту, прежде чем решить ответить. Все же оценили на пару лет старше себя. Но не взрослой. Иначе не лыбились бы так.

 - Дрессировкой, - уверенно ответил первый.

 - Это наша собака! Что хотим, то и делаем, - не менее уверенно добавил второй. - Присоединяйся!

  У Зои зазвенело в ушах и воздух, казалось, с трудом попадает в легкие. Неясный девичий голос в голове и обрывочные фразы: «...не трогай ее! Ее мне подарили!..»

 Зои не терпела, когда издевались над животными, ее мутить начинало. Испытывала необъяснимую жалость ко всем, даже к ухоженным домашним любимцам, которые с радостью выполняли команды и приносили палку.

  - Убирайтесь. Считаю до трех.

  - А что, если не уберемся? - Первый подросток сделал шаг к ней, вынул руки из карманов куртки.

 Зои вспомнилась детдомовская считалка: «Вышел месяц из тумана, вынул ножик из кармана...» Ножа у парня не было, но страшно стало все равно.

 И чего, спрашивается, она боится?! Ей двадцать четыре, им самое большее - шестнадцать! Акселераты на голову выше ее, но худые, словно щепки: мяса и мышечной массы еще не нарастили.

 Зои кинула взгляд на привязанного к ветке дерева пса. Веревка была натянута, ему приходилось стоять на задних лапах, почти что висеть на шее. Ни сесть, ни лечь. Как долго он тут? Под ливнем?

 - Я с радостью помогу вам, - считать до трех Зои сочла лишним.

 Преодолевать свои страхи научилась давно. Детский психолог помог, объяснил все, как есть. А именно - что монстров нет, что ни злых колдунов, ни ведьм не существует, что ее, дикую девочку-маугли, не могут превратить в зверька и мучить. Есть объективная реальность и реальные же психологические травмы. Чтобы защититься от них, детское воображение выдумало сказки. Очень страшные сказки.

 Сейчас Зои была как никогда рада, что в этой реальности - объективной - она может слегка... так сказать, меняться. И что в этой реальности, когда подростки начнут кричать о монстре, на них напавшем, - им не поверят. Так же, как не поверили в свое время Зои.

 Ничего страшного - для нее. Кроме боли. В этом Зои уже убедилась и даже умудрилась при этом сохранить здравый рассудок.

 Парни хмыкнули. Тот, что отвечал первым, засмеялся. Подступил еще ближе, второй последовал за ним. Чем бы они ни занимались прежде, сейчас они были готовы перейти на новый уровень. Граница между терзанием животного и терзанием человека весьма плавная и незаметная.

 Луна молодая, и еще даже не ночь, поздний вечер. Зои больнее, чем обычно, когда тело меняется само по себе в полнолуние.

Подростки замерли и побледнели. В сумерках их лица стали как белые театральные маски, запечатлевшие на себе выражение ужаса.

 Миниатюрная девушка на их глазах превращалась в чудовище. Глаза светились тускло-желтым, темные волосы вздыбились, стали походить на гриву льва. Руки, протянутые в их сторону, - когтистые лапы.

 Бежали они быстро и молча. Чуткий нос чудовища в слабом сквозном ветре улавливал запах мокрых штанов.

 Пес на привязи жался к дереву и скулил.

Зои опустилась на землю. Слабость и дрожь - отголоски пережитой боли.

Новой встречи с мальчишками-живодёрами уже при свете дня Зои не боялась. Трансформация проходила в чёрных сумерках, среди деревьев, которые своими тенями искажали виденное ими, а потому они вряд ли успели разглядеть её. Да и последний её облик наверняка вычеркнул из их памяти даже фигурку слишком смелой девицы.

 «Вот как я научилась!» - криво усмехнулась Зои.

 Ко всему привыкаешь, со временем и пользу какую-никакую получить можно. А ведь когда это случилось впервые - с год назад, Зои думала, что умирает. От такой боли обязательно умрет! После - что сходит с ума, превращается в монстра, - что, кстати, недалеко от истины. Кто же она, если не монстр?

 С каждым разом изменение длилось дольше. Сначала менялись лишь глаза и руки-ноги, потом, где-то на третьем-четвертом полнолунии, - лицо. На теперешний день Зои могла похвастаться трансформацией тела процентов на пятьдесят. Получеловек-полузверь.

 Пришлось переосмысливать ту реальность, которую они выстроили вдвоем с психологом. Эта перестройка заняла у них много времени, но в конечном итоге Зои пришлось признать, что права была она, а не добрая женщина-врач. Монстры существуют. И она - одна из них.

 Собаку она освободила - просто разрезала веревку. Пожертвовала консерву с тушенкой, последней, кстати. И попрощалась.

 Никто из зверей: кошек, собак, птиц, которым Зои когда-либо в своей жизни помогала, - не задерживался рядом с ней. К ее громадному облегчению. Иначе что бы она делала с такой оравой? Себя бы прокормить.

 Вода над забытым примусом почти выкипела. Готовить расхотелось, как и есть.

 Зои выпила чаю, глядя в занесенное тучами небо и грея руки о жестяную кружку, и легла спать. Матрас и теплое одеяло в кузове Минивэна встретили мягкими объятиями.

 Сон долго не шел. А едва заснув, Зои предпочла бы сразу проснуться. Чтобы не видеть того, что во сне показывала растревоженная недавней встречей с жестокими мальчишками память.

 

*

 - Ты слышала?! Уже знаешь, да?

Хлоя влетела в комнату к Миранде, внося за собой вихрь прохладного воздуха с улицы. Громко хлопнула дверью и, как всегда, без разрешения, плюхнулась на аккуратно застеленную кровать. Больше, правда, и садиться некуда: единственный стул занят самой Мирандой.

Черный балахон, в который Хлоя наряжалась по примеру старшей подруги - лет на двести так постарше, - не мог ни скрыть красоту молодого тела, ни сдержать его порывистости. Зеленые глаза ее светились подлинным счастьем.

- Ачиля Арльского больше нет, как и Ковена! - чуть ли не в ладоши хлопала.

 «Откуда в ней еще осталась эта радость? Откуда берется?» - привычно мрачно подумала Миранда.

 - Больше не надо скрываться, мы можем уехать отсюда, выйти в мир! Свобода! Мы можем!..

Хлоя замолчала, то ли набирая больше воздуха, чтобы продолжить изливать блестящие перспективы, то ли задумавшись об этих самых перспективах и их блеске.

 Миранда лишь кивнула. Не хотелось обрывать восторг Хлои. Потому как кому-то, может, и свобода, а им - Миранде и Хлое - все та же клетка. Вне ее могут происходить изменения, возможно, даже в лучшую сторону. Наблюдать за этим сквозь прутья радость невелика.

 Услужение и послушание, гарантированные клятвой на крови, обеспеченные кровным родством, - вот их перспективы на ближайшее будущее.

 Скоро Хлоя придет в себя и сама вспомнит об этом. Незачем напоминать.

 - Ты что? Не рада? - Минут пять спустя девушка вынырнула из мечтаний и сосредоточилась на Миранде.

 - Рада.

 - А по тебе не скажешь.

 - Я радуюсь. Внутренне. Тебе не видно.

 Почему именно ее выбрала Хлоя своей наставницей? В клане было еще пять ведьм, и все они куда более подходящая компания, нежели Миранда.

 В один далеко не прекрасный день Хлоя просто начала ходить за ней хвостиком. Та и представить не могла, как сложно отвязаться от маленькой ведьмы, если та что-то вбила себе в голову.

  И как так получилось - с чего вообще?! - что девушка стала считать старшую ведьму своей подругой? Как Миранда позволила втянуть себя в эту... эту дружбу?

 От тоски и безысходности? Чтобы использовать наивную ведьмочку в своих коварных планах? Миранда и сама не знала.

 До сих пор получалось, что скорее уж Хлоя использовала Миранду, которой то и дело приходилось спасать и выгораживать девушку от клановцев и ее родного братца - их главы.

 Плюс обучение. С этой стороны выбор Хлои можно понять больше. Миранда - единственная стихийница в клане.

  Хлоя в ответ разве что забавляла старшую ведьму, как свежий ветерок, развеивала мрак в душе и разуме Миранды.

 - Твой скептицизм тебя погубит, - предсказала Хлоя.

 - И пусть! - Миранда и рукой махнула, давая разрешение.

 Хлоя спрыгнула с кровати и подошла к письменному столу. Хотела перебрать страницы раскрытой книги, но Миранда остановила ее руку, не дав дотронуться.

 - Не суй нос, куда не надо. Сколько раз повторять?

 Хлоя сделала кислую мину, но обижаться не стала.

 - Вставай, пойдем. Там, у столовой, булочками пахло.

  Миранда устала удивляться. В особняке намечается собрание, глава созывает всех клановцев и приближенных, в воздухе витает угроза, сила колдунов, будто сжатая в кулак, готовый опуститься и сокрушить... кого?

 Вот ЭТО ощущает Миранда.

 А Хлою ведет запах выпечки? И этой ведьме скоро исполняется тридцатник?

 Хлоя - чудо. Старая ведьма в который раз уверилась в этом. Ибо вырасти в их клане, с таким братом, как Эдвард, с таким отцом, каким был предыдущий глава, видеть и пережить то, что видела и пережила Хлоя, и оставаться такой вот... доброй? Это ли не магия?

 Справедливости радо надо заметить, что настолько открытой Хлоя была только в присутствии старшей подруги. Остальные клановцы знали ее, как молчунью себе на уме, с приветливой улыбкой и внимательным взглядом.

 - Давай-давай, быстрее! Чего ты как столетний старикан!

 - Эй-эй! - Миранда посмотрела строго. - Мой возраст попрошу не трогать и не преуменьшать. И не старик я - старушка.

 - Слышала я уже. Но не верю. Выглядишь лет на пятьдесят, максимум. А если прическу поменяешь и седину эту закрасишь, то и на сорок! А то и на тридцать пять!

 Миранда промолчала. Ее седина - кара за ее же глупость. Ежедневное напоминание. Волосы за одну ночь - ночь инициации Эдварда - из цвета воронова крыла стали белыми, как снег.

 К тому же краска все равно не берет волос ведьмы.

 На первом этаже особняка, в просторном холле, собрались почти все клановцы. Сверкала люстра на цепи под высоким потолком, зеркала отражали и преумножали этот свет, тихие голоса присутствующих неясным возбужденным гулом отдавались от плиточного пола и стен.

 Миранда спускалась по лестнице вслед за Хлоей. Спускалась медленно, прислушиваясь к себе и гуляющей между стен силе. Почему у нее такое ощущение, словно не по ступеням спускается, а поднимается на эшафот? В ее случае, правда, скорее, на костер.

  Сила сплеталась, закручивалась в воронки и рвалась наружу. В холле, в целом особняке ей словно было тесно. И тесно было уже давно.

 Перемены. Это слово лучше всего подходило царящему настроению. В вековой истории их клана наступала новая глава.

 Имелась среди присутствующих и парочка по-настоящему сильных и умелых колдунов, по возрасту не уступающих Миранде. Не считая Эдварда, конечно. Новый глава, хоть и молодой, несмотря на все усилия Миранды, получился поистине могущественным.

 Хлоя по стеночке двигалась к столовой. Но к выпечке ей добраться было не суждено. И ее ванильный аромат ощущался какой-то издевкой среди всего творившегося вокруг.

  Входные двери распахнулись, и вошел Эдвард, обратив на себя взгляды клановцев. С детства любил эффектные появления, не изменил себе и сегодня.

 Ребенком он был красивым, мужчиной же стал неотразим. Такие же рыжевато-русые волосы, как у Хлои. Но глаза не зеленые, а светло-карие, завораживающие тигриные. Он не растерял с годами ни одного своего таланта - возрастил и приумножил.

 Отец мог бы им гордиться. Умный, целеустремленный и продвигает клан к успеху, к деньгам и власти. Стремится возродить его былое могущество.

 Хлоя с Мирандой замерли в арке, соединяющей холл и столовую. Приготовились слушать. По плану, видимо, сначала речь, потом ужин.

 - Приветствую всех! Рад, что мы собрались. Еще более рад поводу, из-за которого это спонтанное торжество. - Он стоял на широкой ступени перед двустворчатыми дверьми. Уверенная поза, развернутые плечи, руки свободно по бокам, черный костюм сидит идеально. Голос Эдварда также не подкачал - низкий и насыщенный.

 Хлоя каждый раз, когда его слышала, вспоминала, как он этим самым красивым голосом приказывает подручным у себя в лаборатории: «Этот бесполезен, уберите!» Или: «Испорченный материал, уносите!» А то и: «Это уже труп, выбрасываем!»

 - Не буду отнимать много времени. - Этого Эдвард и в самом деле не любил - попусту тратить свое время. - Нам приходилось бежать, приходилось скрываться. Бросать нажитое и начинать все с нуля. Эти времена прошли. Ковена не стало. Теперь все двери для нас открыты!

 Три десятка голосов возликовали. Всплеск силы - молодые не удержались - и дрожит свет в лампочках, и ниоткуда взявшийся сквозняк вскидывает волосы и одежды. А под потолком взмахивает крыльями багровая тень Алого ворона - символа и патрона их клана.

 Не верится - уже не надо сдерживаться, прятаться, по этим всплескам магии их не смогут отследить. Некому это делать!

 Эдвард, улыбаясь, поднял ладони - в холле моментально наступила тишина.

 - Прошу к столу. Разделите со мной ужин, а после мы перейдем к более конкретным разговорам уже в моем кабинете.

 Тридцать три стула ждали в столовой у длинного деревянного стола.

 Эдвард сидел во главе и задумчиво оглядывал свой клан.

 Ванильные булочки подали на десерт, но Миранду к тому времени уже чуть ли не тошнило от происходящего.

Тянуло на воздух, в лес, припасть к траве, вдохнуть запах сырой земли... Выйти из особняка - каменной коробки, тюрьмы со всеми удобствами. Он возвышался посреди леса, в глуши, как и другой их дом двадцать лет назад. Но этот... Этот, словно хищник, притаился, приготовился к прыжку. Современный город со всеми его жертвами - в пределах всего одного меткого броска.

 

Глава 2

 Вольфстал оказался именно таким, каким Зои рисовала его в воображении. Чистым, ухоженным, благополучным. Дома из серого камня и дерева теплых оттенков, самые высокие - в четыре этажа, с высоким цокольным. Мало машин и много велосипедистов. Сады; увитые плющом балконы, фонтан на главной площади. Красивая ратуша, как и церковь, и многие другие строения в городе, сохранившиеся со средневековья.

  Вольфстал находился под покровительством Ганзейского союза - не главный торговый город, но перевалочный пункт для кораблей союза. Это обстоятельство в свое время принесло немало богатства. И, к счастью, войны последующих столетий мало затронули историческую часть города.

  В девятнадцатом веке здесь основали университет. В нем обучались студенты со всего округа, и его диплом занимал далеко не последнее место в рейтинге высших образовательных учреждений. Многочисленные велосипедисты, кстати, в основном из студгородка, расположенного на границе с Вольфсталем.

 И в то же время что-то было здесь такое, что Зои не совсем понимала. Улавливала, прогуливаясь по узким улочкам, разглядывая встречных прохожих, витрины и окна домов. Что-то, что она не могла пока облечь в слова. Чего не встречала в других городах, в которых побывала. А их на ее пути было немало.

 Ветер? Взгляд? Запах? Пахло камнем и деревом, проточной водой и близким лесом. И людьми. Здесь и крылась загвоздка. Люди как люди. Выглядели обычно. Разве что число красивых превышало среднестатистическое.

 Мужчины - сильные, с развитыми мышцами, будто все скопом на лесоповале каждый день трудятся. Женщины - спортивные, улыбчивые, с правильными чертами лица. Дети - здоровые, беспечные... счастливые. Типаж - блондины и блондинки всех оттенков, от бело-льняного до золотисто-карамельного. Будто родственники. Или орден арийцев каких-нибудь...

 «А ведь возможно!» - не без иронии подумала Зои. В черных куртке и джинсах, с темными, почти черными волосами, она чувствовала себя белой вороной.

 Опорой ганзейских купцов в разных городах служили рыцарские ордена. Так и в Вольфстале наверняка имелся свой. И блондинистые богатыри и красавицы - их потомки. 

  Были, конечно, и более привычные взгляду Зои люди, но внимание привлекали именно те - другие.

 Понимала, что разглядывает чересчур пристально, но не могла унять какого-то болезненного любопытства. Отвечали ей прямыми взглядами, легкими полуулыбками... Словно все в порядке вещей.

  Так ведь и есть в порядке? Или нет?..

  Запах... За сотнями других был один, который бередил чувства. Даже не запах, а его тень, как тонкая-тонкая паутинка. Он манил обещанием чего-то, чему Зои не знала названия. Да и анализировать столь эфемерные впечатления трудно.

 Она ускорила шаг и постаралась выкинуть ненужное из мыслей. Легкую ветровку продувало, водолазка под ней тоже грела не очень. Столь далеко на север Зои, пожалуй, еще не забиралась. Здесь, как пишет путеводитель, и северное сияние можно увидеть.

Цель на данный момент - городская администрация и секретарь Анна Зивило. С ней Зои вела электронную переписку, с ней назначила на сегодня встречу.

 Офис находился в старой части города, но в более современном здании.

 Пока шла, перебирала в уме список необходимого: сопровождающий для осмотра церкви, а еще ключи от нее и подсобных помещений, которые могут понадобится для работы. Инструментарий у нее собственный, дожидается в Минивэне своего часа, но лесА и более высокие лестницы нужно арендовать на месте.

 Еще ей обещали комнату в приходском доме. Зои было все равно, где остановиться. Если что, могла и в Минивэне ночевать. В подобных вопросах она не брезгливая.

 Предложили для проживания также и гостиницу, но та находилась в старом центре. Для Зои же важнее была близость к рабочему месту, нежели красота и комфорт.

 Необыкновенная красота и первоклассный комфорт царили в приемной. Вроде бы ничего особенного - цветы в горшках, деревянный пол, большие окна... Но ни в одном доме, где довелось побывать Зои, не было так уютно, как в этой - казенной, в общем-то, - приемной.

  Из-за длинного стола поднялась упитанная женщина средних лет.  

 - Вы Зои Танненбаум? - улыбнулась, вышла навстречу и протянула руку для пожатия. - Я представляла вас старше. По количеству работ можно подумать, что вы, как минимум,  лет пятьдесят в профессии! Очень приятно, наконец, с вами познакомиться вживую!

  - Здравствуйте, - улыбнуться получилось легко. Обычно Зои при первом знакомстве, тем более с работодателем, придерживалась строгого стиля общения, но как говорят - «как аукнется, так и...» - И мне приятно.

 Или свою роль сыграла лесть? Зои отдавала работе все свое время. Если учесть, что начала она этим заниматься восемнадцатилетней и училась у такого мастера, как Джованни, то комплимент Анны вполне оправдан. В конце концов, они искали и нашли лучшего для столь важных для города мозаик! Наверняка имелись и другие кандидаты, и провели отбор. Ложной скромностью Зои не страдала.

 - Вы как нельзя вовремя! Перейдем на ты? - лукавый взгляд из-под светлой челки.

 Зои кивнула.

 - Как добралась? Нашла нас без труда?.. - женщина говорила, не дожидаясь ответов на вопросы. - Я сейчас соберу вещи и покажу, что здесь, где и как. За углом чудесное кафе, составишь мне компанию за вторым завтраком? У них такие десерты, м-мм!..

 И здесь Зои не смогла отказать. Второй завтрак? У нее и первого не было, запасы кончились, а в магазин надеялась как раз после встреч зайти.

 - Подожди немного, закрою приемную и найду ключи и бумаги, которые понадобятся. Ты писала, что сначала смотришь, потом подписываешь, так?

 - Да.

 - Я договор захвачу, чтобы тебе не мотаться туда-сюда. - Анна, похоже, и не сомневалась, что за работу Зои возьмется. - Ты на колесах?

 - Машину оставила на стоянке, пешком пришла.

 - И правильно, в этой части города парковка запрещена, только со спецразрешением. У меня такое как раз имеется, так что довезу нас с ветерком. Отец Самьюэль встретит, он в курсе, что ты сегодня прибыла.

 Не так обычно проходили у Зои встречи с заказчиками. Не вязался формальный стиль с Анной, ее пышной челкой и узорчатым вязаным свитером.

Двери в приемную отворились, и зашли двое мужчин. Зои отступила, давая пространство.

 Анна засуетилась вдвое быстрей, подхватила пальто, уронила связку ключей...

 - Зои Танненбаум - реставратор для наших мозаик, - распрямившись, широким жестом указала на Зои. - Я в ближайший час вам не понадоблюсь?

 - Все в порядке, не понадобишься, - ответил мужчина.

 - Вот увидите, как отреставрируем их, сделаем рекламу, так туристы повалят толпами!

 - И зачем они нам здесь? - при этом вопросе голос мужчины похолодел на пару градусов.

 - Ну как же... История, ценность...

 - Против истории и ценности я не возражаю. А о туристах мы уже говорили.

  Анна поджала губы. Зои молчала в сторонке.

  Пауза длилась пока Анна - видимо, не просто и не только секретарь, раз позволяет себе спорить? - не кивнула.

  Мужчина повернулся к Зои. Среднего роста, с глубокими залысинами. В отличие от Анны, именно такими представлялись Зои чиновники.

 Удивилась. Почему-то была уверена, что руководящие посты в городе будут занимать блондины. Клановцы - как Зои называла их про себя.

 - Добро пожаловать в Вольфстал, - скупо улыбнулся мужчина.

  … В кондитерской пахло сдобой и кофе. Стояли шаткие столики на одной ножке и мягкие удобные кресла, на стенах - черно-белые фотографии. Анна смотрелась здесь куда более естественно, чем в приемной городской администрации.

 Зои с удовольствием вдохнула аромат выпечки и сняла все еще сыроватую после утренней прогулки ветровку. С головой окунулась в общение, в тепло и уют небольшого зала, грея ладони о чашку с какао.

 Этому она также научилась - отстраняться от теней и кошмаров, забывать хоть на время. Всматриваться в новые лица без страха, узнавая в них обычных - добрых, смелых, смешных, любящих - людей. Просто людей.

 - Ты ж худая, как щепка, на вот, еще пирожок съешь... И как только работаешь по стенам, там же силы нужны?! - между историями о городе причитала Анна.

 В ходе ее рассказа выяснилось, что встреченный ими в приемный мужчина - мэр. Помимо этого у Зои сложилось впечатление, что с Анной его связывают не только деловые отношения. Старый, как мир, сценарий «секретарша-босс»?

 Мэр сначала был за привлечение в город туристов, но недавно изменил свое мнение, сказав, что спокойствие города куда важнее сомнительной финансовой прибыли. Анна такое объяснение принимать отказывалась. Что значит - прибыль сомнительная? Многие городки живут за счет туризма! В том, что мэр пошел на попятную, Анна в сердцах обвинила некоего Кейта. Обозвав при этом серым кардиналом и закостенелым старым консерватором.

 - Блондин? - чисто ради научного интереса поинтересовалась Зои.

 - Седой он, как пепел! Но в молодости - да, красавцем золотоволосым был... - Анна ударилась в воспоминания, а Зои усмехнулась подтверждению своей догадке и полностью, почти полностью, расслабилась, отдав бразды правления событиями в заботливые руки новой знакомой.

 Они плотно позавтракали, а после благополучно добрались до церкви, расположенной у кладбища, километрах в трех от города.

 Отец Самьюэль встречал их у подъездной дороги. Старик в черной мантии, с военной осанкой и густыми бровями под высоким лбом.

 Он оказался не особо разговорчивым, так что Анна могла беспрепятственно продолжать болтать уже за троих.

 С кустов и деревьев капало, и трава была мокрой. Газон тут давно не стригли. Отец Самьюэль повел их не по вымощеной булыжниками дорожке, а сократил дорогу напрямик по траве, между торчащими из земли памятниками и возвышавшимися над ними узкими склепами.

 Шел широким шагом, не оглядываясь на отстающих дам.

 Зои с интересом осматривалась: склепы были старыми, не средневековье, но восемнадцатый век и позднее. Мимоходом читала высеченные на надгробных камнях даты рождения и смерти. Старое кладбище, очень старое. И очень большое. Расширялось оно в обратную от города сторону, но тот тоже рос, хоть и медленно, становясь все ближе.

 Сначала они завернули к пристройке, откуда отец Самьюэль захватил раскладную лестницу, и после уже направились к главному входу в церковь.

 - Службы здесь не проводим, только по большим праздникам. Условия, увы, не самые благосклонные. Перенесли все в новый храм в городе. Но и здесь стараемся иногда... Все же это церковь, не музей... - Анна ступала на носках туфель, чтобы каблуки не увязали в мягкой земле, и приподняв длинную юбку, чтобы не намокла.

 ЗамОк поддался с трудом, а высоченные деревянные створки раскрылись со скрипом.

 Внутри церкви Зои зависла. Присланные ранее Анной фотографии дали некое представление, что ее ожидает, но видеть все вживую... Чувствовать камень, материал и руку мастера, все это великолепие сотворившего... Столь прекрасные и древние творения, следы времени на них, завораживали Зои.

 Работы предстояло много. По первичному осмотру - месяца на два самое меньшее. Местный климат и условия в церкви не пощадили изображения, но площадь сохранившихся мозаик все равно впечатляла: ленты на верхнем уровне стен, медальоны между окон, украшенный свод над апсидой и почти исчезнувшая мозаика купола.

 Медальоны изображали лики святых, на куполе Иисус в окружении архангелов, на частично сохранившихся лентах - сцены из Всемирного потопа: Ной и звери, море и корабль, огромные рыбы и морские чудовища, распахнувшие пасти и грозящие поглотить корабль вместе со всеми его пассажирами.

 Зои заставила себя оторваться от созерцания, спустилась со стремянки и вернулась к терпеливо дожидавшимся спутникам. Анна не умолкала, от отца Самьюэля Зои до сих пор услышала лишь приветствие. Вот и сейчас он еле заметно улыбался, скорее даже глазами, чем губами, и кивал в такт речи Анны.

 - Ну что? Беретесь? - ее лицо светилось гордостью, будто она лично шедевры выкладывала.

 - Берусь, конечно!

 - Ох, давай тогда сразу подписываем договор. Что сделано, то сделано.

 Зои бегло просмотрела свой экземпляр и расписалась.

 - И говори, что тебе еще понадобится. Материалы какие, может быть? Я распоряжусь, все привезут.

 - Только лесА. Остальное в процессе выяснится.

 - Сегодня закажу, завтра доставят!

 - И надолго это? - спросил отец Самьюэль.

 - Месяца два самое меньшее. Точнее пока сказать не могу.

 - Жить точно тут желаете? Смотрите, я тоже в городе, здесь сейчас никого, только сторож у кладбища...

 - Может, все же гостиница? - поддержала Анна. - Ты не думай, проживание администрация оплатит отдельно, из гонорара сумм не вычтем!..

- Посмотрим сначала на комнату? - Зои спешила покончить со всеми приготовлениями и организационной волокитой поскорее.

 Гостевые комнаты - на втором этаже приходского дома, стоявшего по правую руку от церкви. Длинный коридор, по обе стороны по две двери, за каждой - просторная комната, обставленная самым необходимым, с отдельными душем и туалетом. Готовить можно на общей кухне на первом этаже, вся необходимая техника на месте. Не хуже, чем в гостинице, разве что обстановка постарее да матрас на кровати потверже.

 Зато имелась терраса вдоль всего этажа, и вид из окон - лес, лес, лес...

- Мне нравится, да и работать сподручнее - с раннего утра смогу начинать. - Обычно бы Зои ограничилась односложным ответом, но этим двоим хотелось объяснить, они искренне желали устроить Зои как можно лучше.

 Она поладила с обоими и чувствовала себя с ними комфортно. Анна говорила за двоих, от Зои достаточно было редких «а-аа» и «м-мм», а с отцом Самьюэлем - они с Зои оба молчали, не требуя друг от друга развлечения беседой.

 Перед тем как попрощаться, отец Самьюэль выкатил из пристройки, из которой до этого брал лестницу, велосипед. Тонкая рама, узкие шины, загнутый руль и буквы на раме... Да это же гоночный Чесини!

 Зои еле удержалась от того, чтобы запрыгать на месте и захлопать в ладоши.

 - Не смотри, что старый, он в отличном состоянии. Может пригодиться тебе здесь, - прислонил к стене.

 - Спасибо! - только и смогла Зои произнести в ответ.

 Отец Самьюэль махнул рукой, не оборачиваясь.

 Зои присела перед велосипедом, проводя пальцами по холодной зеленого цвета раме. У нее никогда не было своего велосипеда. И этот лишь временно ее, но... Он шикарен.

 Зои любила скорость, бывало, носилась по лесу, как дикая. В городах пробежки не устраивала, они казались издевательством, жалким подобием настоящей свободы движения.

 Велосипед - одна из таких вот, потайных, страстей. На нем можно развить скорость, прочувствовать ее!.. Увы, старенький Минивэн такого позволить не мог, хоть и пыхтел, старался...

 Зои одернула руку и резко встала, пряча улыбку с губ.

Что-то все слишком ладно складывается, столько неожиданных подарков судьбы, что не по себе становится.

  «Надо быть осторожной, - напутствовала саму себя. - Впереди наверняка ждет какая-нибудь подстава. Не бывает все настолько хорошо... Не со мной, точно».

 Анна довезла Зои до стоянки, где она оставила Минивэн. По пути женщина дала советы, где лучше всего кормят, где какие магазины, куда можно сходить отдохнуть.

 - Аптека или ветклиника, что-то, где можно средство от блох купить, есть?

 - От бло-ох?

 - Да вот... - стушевалась Зои. - Не знаю, откуда...

 Все она знала. Блоху подхватила, когда ночевала в спальнике в лесу. Ночью к ее рюкзаку, лежащему поодаль, подобралась лиса и попыталась украсть еду - завернутое в бумагу копченое мясо. И ладно бы мясо! Пусть тащит! Зои сама виновата, что оставила еду вот так. Но, очень голодная, видимо, и потому - отчаянная, лиса ухватила весь рюкзак, а в нем лежали и ключи, и документы, и деньги. Зои погналась следом, лишь наполовину выбравшись из спальника, одна нога босая, вторая в мешке - молния захватила ткань пижамы.

 С того времени в спальнике Зои постоянно кусали. Блоха оказалась какой-то неуловимой. Зои уже отчаялась, все перепробовала, кроме стирки: если постираешь, пух сваляется и греть будет хуже.

 Укусы чесались зверски, хоть и заживали быстро. Избавиться от блохи стало делом принципа! К тому же Зои начиталась ужастиков, что для размножения блохам не нужна вторая блоха: отложили кладку и - вуаля! - целый выводок!

 - Тебе надо к Кэйри! - Анна и тут не растерялась. - У нее ветклиника в городе, на улице Васса, найдешь легко. Спроси, она тебе самое эффективное средство подберет!

 Прощались они если не подругами, то добрыми знакомыми.

 Зои пригнала со стоянки Минивэн, собрала необходимые вещи в сумку и закинула ее в комнату. Инструменты для первых этапов работы перенесла в церковь. Карман джинсов оттягивала увесистая связка ключей от всевозможных дверей.

 Время пролетело быстро, близилась ночь. Ветер усилился, подгоняя тяжелобрюхие тучи к морю. Зои надеялась успеть в город за продуктами до дождя. Ехать решила на супер-здоровско-винтажном итальянском Чесини: не устояла перед искушением опробовать красавца. Корзины над задним колесом, ясное дело, не было - велосипед же гоночный! - но Зои взяла рюкзак, да и много покупать не планировала. Смотается по-быстрому туда и обратно... На гоночном-то... велосипеде...

 Ей не терпелось и работу уже начать, и к реке выбраться, и к морю, до которого было рукой подать. В душЕ, как Зои ни пыталась осадить себя, царило радостное возбуждение.

 … В продуктовом все прошло по плану, Зои похватала с полок нужное и, за отсутствием очереди к кассе, быстро расплатилась.

 Пока искала улицу Васса, зачастил дождь, ветер бросил горсть капель в лицо, разразился дробным смехом по окнам домов. В витрине ветеринарной практики горел тепый свет, приглашая зайти и укрыться от непогоды. Может, дождь покапает немного да закончится? И Зои переждет внутри, не намокнув?

 Тут бы ей насторожиться. Раньше не полагалась на «авось» и поступала рационально. Сейчас бы стоило отцепить велик от столба, поднажать на педали и добраться до дома, пока дождь не усилился. Но Зои пошла на заманчивый свет.

  Колокольчик над дверью тренькнул, но внимания этим ни на себя, ни на вошедшую Зои не обратил. Вместо обещанной Кэйри за стойкой прилавка сидел мужчина. Опирался локтями о столешницу, светлая макушка склонена над книгой.

 Пахло в помещении смолой и лесом. Пахло зверем. Не тем зверем, которым могло бы в прилегающем к ветклинике магазинчике. Не кошкой, не собакой, и не хомячком. Хищником. Запах заставил инстинкты, присущие не только Зои человеку, но и ее «монструозной» половине, обострится до предела.

 Остановилась на пороге, осматриваясь. Мужчина поднял взгляд и посмотрел на вошедшую, после чего медленно отложил книгу и вышел из-за стойки.

  - Мне нужна Кэйри... - Зои подавила порыв отступить на шаг-другой. У этого типа она ни за что не станет спрашивать средство от блох, будто шавка какая, шелудивая... Врать не умела. Совсем. Так что лучше о стыдной теме и не заикаться.

  - Я вместо нее, - ответил он запнувшись, будто хотел сказать совсем другое.

   Дождь смеялся, капли на стекле собирались в ручейки и реки, текли все быстрее, грозя заслонить собой окно целиком.

 - Ты... откуда здесь?

 - Я осмотрюсь, - вопрос незнакомца Зои с чистой совестью проигнорировала. Ответ «с улицы зашла» показался не тем, который от нее ждут, а что еще отвечать - менее глупое - не знала.

 Заставила себя отвернутся и прошла между стеллажей с тесно расставленными на них коробочками и баночками.

 Он шел следом. Остановилась Зои - замер и он. Зои скорей почувствовала, нежели услышала глубокий вдох. Макушку обдало чужим дыханием. Ее понюхали?

 Резко развернулась и нечаянно ударила незнакомца головой в подбородок.

 Мужчина выпрямился, но - пойманный с поличным - не смутился. Не отвел взгляд, не попытался начать разговор, что было бы нормально... Цивилизованно... Зои отвернулась первая, разрывая контакт взглядов.

 Он следовал за ней, не касаясь, в полушаге. И Зои чувствовала спиной его тепло, замирала у полок и боялась вновь обернуться, потому что тогда его взгляд снова возьмет в плен ее, и ей снова захочется коснуться его лица, своими губами почувствовать тепло его рта.

  Ветер взвыл в трубах, а дождь облил витринное стекло словно из ведра.

  Ни разу не обернувшись, Зои сделала круг по помещению и дошла до выхода. Не давая себе время на сомнения, толкнула дверь и нырнула под дождь. Под ногами хлюпали потоки воды, так и наровившие стянуть с ног ботинки и унести их вниз по улице; плечи и голова моментально промокли. Ощущение холодных капель на коже проясняло мысли и возвращало в реальность.

 Почему она бежит? Не идет спокойным шагом? С чего? Будто за ней гонятся...

 Когда добежала до фонарного столба, у которого оставила велосипед, на плечо легла тяжелая ладонь и заставила развернуться. Незнакомец наклонился над ней, близко, нависая... Обдавая своим запахом - запахом леса и зверя. Мужчины. И совсем немного - металлом и лекарством с горьковатым привкусом.

 В черном небе над головой ударил гром, заставив Зои вздрогнуть и втянуть голову в плечи.

 - Ты кто? - Чужие пальцы отпустили ее плечо и захватили ладонь, не покрытую тканью. Кожа к коже. Держали крепко, но осторожно.

 - Отпусти, - попросила Зои. Порыв ветра бросил ей в лицо мокрые волосы, приклеив к щеке.

 Мужчина послушался, отпустил руку Зои, которой без его пальцев стало вдруг холодно, но не отступил. Коснулся ее лица, медленно отвел волосы от глаз, провел по щеке, мимоходом задел губы.

 - Неважно - кто... - его голос звучал глухо, и не похоже, чтобы связная логичная речь была его сильной стороной. - Послушай. Мы разберемся во всем, слышишь?

 - В чем?

 - В том, как так получилось, потеряшка. Вместе разберемся. Ты, главное, держись,- дыхание коснулось ее уха, и Зои задрожала.

 Его губы оказались не теплыми, - горячими, несмотря на холодные капли дождя, стекавшие по лицам обоих. Поцелуй заставил гореть тело, а воздух стал вдруг вязким, с трудом поступающим в легкие, словно вода и жар вытеснили все остальное.

 Сильные руки сжали талию Зои, пробрались под ветровку и свитер. Ее собственные ладони обхватили целовавшего ее мужчину за шею, притягивая ближе, чтобы получить еще больше этого жара, ощущения его кожи на своей.

 Она чувствовала быстрый стук его сердца своей грудью, и от этого хотелось еще сильнее прижаться, чтобы ритм его сердца слился в единый с ее. И чтобы одежды между ними не было.

 Еще один удар грома рокотом раскатился над городом, освещая лиловые сумерки бледными вспышками света.

 Зои отстранилась. Глаза напротив светились желтым. Как ее собственные, когда она превращалась в монстра. Мужчина продолжает нависать, его грудь тяжело вздымается, а руки на спине Зои сжимают крепче.

 - Отпусти… - Голос не повиновался, слово-просьба прозвучало еле слышным невнятным хрипом. - Сейчас.

 Он отпустил. Зои на удивление ловко забралась на высокое сиденье велика и выровняла  руль, уже на ходу выворачивая на улицу.

 - Только сейчас.

 Ответ ей скорее всего послышался: смех дождя по лужам и крышам заглушал все остальные звуки.

 Сколько ей удавалось колесить по миру, избегая встреч с подобными себе? Долго, непозволительно долго.

 Она думала, что убегает, на самом же деле - искала.

 Так в чем смысл убегать здесь и сейчас?

 Испугалась? Растерялась? Не была готова? А как иначе? И зверь это понял и все же отпустил, дал уйти. Зои даже не запомнила внешности того, от кого бежала, кого целовала, забыв себя. Только глаза - серые - и враз заполнивший радужную оболочку зрачок, когда незнакомец смотрел на нее. И их нереальная желтизна, когда он ее поцеловал.

 Он не человек. Ни к одному человеку, ни к одному мужчине ее не тянуло. Тем более вот так - ни с того ни с сего, под холодным ливнем, с первого взгляда на... Она даже не знает, как его зовут.

 Велосипед мчался по лужам, дождь хлестал в лицо, отрезвляя.

 И не покидала уверенность - завтра следует ждать гостей.

 Ночь - время, выделенное на раздумья.

 Ночь - время, чтобы принять решение.

 Ночь - единственное время, когда еще можно сбежать. Или уже поздно?

 

*

 Хейки заставил себя стоять на месте. Досчитал до шестидесяти двух. Дальше сорвался вслед за девушкой.

 Она уезжает? Просто взяла, оседлала свой велик и поехала? Серьезно?

 А он?

 Дождь прибивал запах, истончая след, по которому он шел. Как когда-то... Все повторяется? Но в этот раз ливень был просто ливнем, вода – водой, а земля – землей. Никакой магии.

 Он очень быстро нагнал потеряшку. Та мчалась по размытой дороге, дождь поливал ее сверху, брызги из луж мочили ноги снизу. Одежда облепила ее тело, капюшон на голове смотрелся как глянцевая морщинистая кожа. Пальцы, сжимавшие руль, совсем белые, до синевы.

 Проводил ее до старой церкви, наблюдал из-за деревьев, как в окне домика у кладбища загорается свет, мелькает темный силует и тут же прячется за задернутой занавеской.

 Она знает, что он тут. Не может не ощущать его рядом.

 Еще боится. Прячется. Хочет убежать?

 Хейки не позволит. Пусть прячется до утра. Может, успокоится. Что ему самому тоже, кстати, не помешало бы сделать.

 А там... Видно будет.

 След-ниточка, который он когда-то нашел, но тут же потерял. Про который не забывал все прошедшие годы. Он не переставал искать и ждать. Теперь, когда она, наконец, нашлась, - сама пришла! - он не станет торопиться. Не станет, кому сказано?!

 Эта история началась давно. Не история Хейки и не история этой девушки, но история ликанов и их сложных взаимоотношений со старыми колдовскими кланами, для которых оборотни - ценный материал.

  Не стало Ачиля, что хорошо. Но вместо него десяток новых претендентов на роль «Властителя Силы» выстроится. И заварится каша, вернее, их миру - миру магии, - грозит серьезная такая мясорубка. Время перемен - время крови.

  С братом нужно будет связаться. Если слухи не врут, именно он оторвал башку колдуну. Или горло перегрыз. Не суть важно. Все равно история в самое близкое время обрастет самыми невероятными подробностями, становясь в один ряд с легендами.

 Такие приятно слушать, сидя зимними вечерами у камина, запивая страшные байки глёгом, а не жить в то время, когда эти сказки - реальность. 

 Законы их вида суровы, подчинены одной цели - выживанию вида. И, когда появляются такие вот... потеряшки, о них следует докладывать.

 Ими занимались. Их допрашивали. Их курировали.

Девушка-пропажа этих законов не знала. Она, похоже, вообще ничего не знала. И если судить по другим потеряшкам, то полный оборот не проходила - зверя в ней связали... Хорошо, если он еще жив. Определений много, суть одна - это больно. Это сводит с ума. Такие не выживали.

 Исковерканные, измученные игрушки, выброшенные, когда ими наигрались.

 Или отпущенные на волю? В этом вопросе Хейки до сих пор не был уверен. Некоторым удавалось сбежать или их отпускали? Но каковы тогда критерии, по которым решали, кого отпустить, а кого нет?

 Никаких следов, никаких запахов не оставалось. Никогда. В те редкие случаи, когда потеряшки сохраняли разум - после длительного восстановления, на все вопросы они отвечали лишь одно - колдуны.

 Хейки прошел к сторожке. ЗамОк пришлось сломать, но он извинится потом перед отцом Самьюэлем и новый поставит. Разделся и сложил одежду на стул.

 Через минуту из дома вышло здоровенное волкоподобное существо. Он бесшумно ступал между могил, и капли дождя казались серебром на его шерсти.

 Далекий отблеск фонаря и еле различимый свет луны сквозь тучи. По легендам, ликаны - ее дети. И сейчас она наблюдала, деликатно, не желая тревожить и все равно влияя исподволь. Всегда. Это влияние ощущаешь как взгляд, не чужой, не враждебный, а родной. Как чистый источник, особая магия, которая всегда с тобой, над тобой. Она сила ликанов, и она их властелин.

 Хейки обошел территорию кладбища, приходской дом, проверяя все входы-выходы.

 Эта потеряшка отличалась от всех остальных. Она взрослее, она - нормальный, адекватный с виду подросток. Подросток ли? Или так выглядит? Без зверя развитие ликанов замедленно, происходит словно через силу... вернее, без силы. Их связь с луной неполноценна, они отдают, не получая ничего взамен.

 Интересно, она считает себя человеком? Как ее зовут?

 Как она выжила?

 Как жила среди людей?

 Она... Воспоминание именно о ее запахе не оставляло Хейки в покое последние лет десять.

 Он все о ней узнает.

 И не потеряет вновь.

 

Глава 3

Власть очень часто попадает не в те руки. Право рождения, везение или чьи-либо интриги - а все равно руки, держащие власть, чаще, чем хотелось бы, оказываются этой власти недостойными.

 Взять Ачиля Арльского - он унаследовал дар отца, его деньги и позицию, сильный клан. И помешался на ведьмах. С маниакальной последовательностью искал их. Находил. Подчинял. Убивал. Сколько проблем, сколько ресурсов истрачено впустую!

 Ачиль был одержим идеей объединить (читай - поработить) все оставшиеся свободные кланы. Думал, что это гарантирует непоколебимость его власти, думал: если не останется свободных ведьм и кланов, то и сила будет ему подчинена.

 Эдвард от души презирал Ачиля и удивлялся, как тому удавалось держать власть столь долго, держать всех в страхе. И самого Эдварда тоже. Данный факт унизителен! Ведь кроме одной маленькой способности Ачиля, доставшейся ему от отца, полученной без малейшего усилия, Эдвард во всем превосходил его. Во всем!

 И вынужден был прятаться. И его отец. И дед. Вынуждены были мириться. Потому как сколь редкими знаниями не обладай, как ни развивай свой дар и мастерство, а против Ковена - армии, которую собрал вокруг себя Ачиль, не пойдешь.

 Однако Ачиль поставил все на одну карту - на дар подчинения. И проиграл.

 Клан Эдварда, в отличие от Ковена, невелик. Почти два десятка колдунов, пятнадцать женщин, из них семеро с даром. Немного, но, как в очередной раз доказала история, -  важно не количество, а качество.

 Колдуны клана - мастера своего дела, истинные наследники пути Алого Ворона, пути познания и сохранения древних обрядов. Они и до прихода к власти Ачиля жили замкнуто, клан стоял особняком даже среди себе подобных, не пуская в свои ряды кого попало.

 Зачем куча бездарного народа? Зачем гнаться за всеми ведьмами, когда можно заполучить одну, зато самую сильную?

 Как говорил отец Эдварда, задача главы - слышать Слово Ворона, задача главы - найти инструмент для материализации его Слова.

 Эдвард вовремя понял, что Миранда - один из этих инструментов.

 Нет. Эдвард искренне рад, что не стало Ачиля. И за всеми ведьмами он не гнался. Зачем? Миранда - единственная в своем роде, и Эдвард несказанно рад, что когда-то оставил ей жизнь. Вопреки своему желанию. Да, это качество ему пришлось в себе развивать. Важно уметь отделять желания полезные от разрушительных, ну - или отодвигать последние на потом, извлекая из вынужденной отсрочки всю возможную выгоду.

 Эдвард сидел напротив постамента из камня. Подвалы особняка служили лабораторией - с толстыми каменными стенами, без лишних влияний извне. Хорошо изолированные от не посвященных в дело, от посторонних глаз и ушей.

 Сидел он уже давно, смотрел, думал, слой за слоем перебирал составляющие артефакта - фигуры из кости, стоящей на постаменте. Переплетений силы касался осторожно, чтобы не нарушить зыбкое их равновесие.

Фигура не имела ярко выраженной формы: чуть измени угол зрения - и видишь уже не то, что мгновение назад. То зверь в прыжке, то рыба, то оскаленная морда, то лицо человека.  Выглядела кость как одно целое, но состояла из очень и очень многих. Виртуозное соединение, филигранная работа - оценивая чисто эстетически. Если же взглянуть на магическое плетение - шедевр.

 Более новая часть фигуры сверкала белизной, гладкой, словно отполированной, поверхностью. Но новые кости составляли лишь малую часть общего. Большая часть пожелтела от времени, пористая, с зазубринами и вмятинами. Фигура точно не на этом постаменте свою долгую жизнь пролежала, ей пользовались, вполне возможно - не по назначению.

 Каково назначение?

 В этом вся соль. Возрождение древних артефактов требует жертв. Очень многих жертв. Утраченное искусство преобразования стоит их всех. Не тот истинный глава клана Алого Ворона, кого остановят трудности пути.

 Они продвигаются вперед, по крупицам восстанавливая прошлое. Они - мысль и память. Они же - действие и будущее.

 Медленно. Они продвигаются очень медленно.

 Эдвард позволил досаде отразится на лице. Появившиеся складки у рта исказили красивое лицо, приоткрывая его суть - не столь приятную, сколь внешность.

 Не хватает материала.

 - Нужны еще двое. Возраст от семи до пятнадцати.

 Ответа не было, но Эдвард его и не ждал. Приказ услышали, приказ исполнят. Он не терпел дискуссий и чужого навязчивого присутствия.

 Теперь, когда основное препятствие исчезло, дело пойдет быстрее.

 

*

 Дверь открылась бесшумно, ковер заглушил шаги.

 - Так-так-так... И что тут у нас? - раздавшийся над головой голос заставил Хлою подпрыгнуть на кровати и резко накинуть одеяло на что-то светящееся в полумраке.

 - Что у тебя там? - недовольно спросила Миранда. Присутствия Силы в комнате не ощущала, так что, что бы там Хлоя ни прятала, предмет немагический.

 - Фух!.. Ты меня напугала. - Хлоя с кряхтением - спина и шея затекли от долгого лежания в одной позе - подтянулась и села, оперевшись об изголовье кровати.

 - Это могла быть и не я, - проворчала Миранда. - Внимательнее надо быть, если запрещенным занимаешься. Так что это? - В голосе сквозило любопытство напополам с настороженностью.

 Хлоя прекрасно умела вляпываться в истории разной степени опасности, а тонкая светящаяся пластина -  новая техника, запрещенная в клане. Миранда узнала и с полувзгляда.

 Эдвард не желал, чтобы какие-нибудь людишки отследили их местонахождение, и вполне оправданно запретил использовать компьютеры и еще что-то там... Миранда в этом плохо разбиралась. Но по этим штучкам вычислят - где ты, все защитные заклинания окажутся бесполезными.

 Вот так-то... Люди, обделенные магической силой, сильны в другом.

 - Планшет, - тихо призналась Хлоя.

 - Откуда?

 - Купила.

 - Пользуешься, что Вернон к тебе неровно дышит?.. - Миранда не раз замечала, как молодой колдун, почти ровесник Хлои, лет на десять старше, смотрит на нее. В клане Вернон выполнял в основном бытовые поручения: закупки, платежи, вопросы аренды... Все то, что Мастера считали ниже своего достоинства. А Вернон наоборот - в социуме, с людьми, умел обращаться. Потенциал для роста у него имеется, статус мальчика на побегушках вполне может в скорейшем времени измениться.

 - Пользуюсь. Пока еще могу.

 - Он не худший вариант для тебя. Ты ему нравишься, несмотря на немилость главы и твой, скажем прямо, посредственный дар. Он будет с тобой считаться, если создадите связь. - Опыт Миранды подсказывал, что для Хлои это вполне приемлемый способ устроить жизнь в клане. Глядишь, может, дети сильные родятся. Все же родословная у Хлои знатная, кровь главы...

 Молодая ведьма упрямо дернула подбородком, отметая такие заманчивые перспективы.

 - Ладно, - Миранда вздохнула и села к Хлое на край кровати. - А деньги откуда?

 - Ловкость рук и никакой магии.

 - Своровала и гордишься?

 - Своровала. И горжусь.

 Однако такие поступки нетипичны для Хлои и так же тон, которым она призналась.

  - Рассказывай, что случилось, - потребовала Миранда.

 Хлоя уставилась в погасший экран планшета и насупилась. Знакомое выражение лица. Таким оно было, когда Миранда пыталась прогнать ее от себя в самом начале, когда та к ней пристала - неприкаянным, настырным подростком. Подбородок опущен, щеки закушены изнутри, и ведьминская зелень прячется из глаз, радужка становится как у обычного человека. Хлоя закрывалась на все замки: эмоции, сила, мысли - ничего не вытянешь.

 Миранда поднялась и направилась к выходу. Не ее дело - уговаривать. Тем более что Хлою знала как облупленную, и все ключи-отмычки от ее настроений у нее имелись.

 - Как будешь готова, поговорим, - взялась за ручку двери.

 - Стой!

 Старшая ведьма остановилась, но не обернулась и возвращаться не спешила.

 - Пожалуйста.

 - Раз ты просишь... - И не вредность это вовсе, а характер. И плевать, что самой не спится, и делать нечего, и искать занятие не хочется, ничего не хочется... И что узкая полоска света, просочившаяся из-под двери комнаты Хлои, которую и не заметишь, если не вглядываться, стала для Миранды подарком, преподнесенным кем-то милостивым.

  Вернулась и села поудобнее напротив Хлои, спрятала мерзнущие ноги под колючее одеяло и подложила подушку под спину. Ждала, не торопя с рассказом.

 Молчание давалось легко, мгновения - песчинки: сколько их уже было, самых разных - и плохих, и хороших?.. Каких больше? Неважно.

 И эти мгновения уходили... Миранда привыкла отпускать их, не пытаясь удержать, замедлить ход. Хоть и оставалось ей песчинок этих треклятых все меньше и меньше.

 Для Хлои тишина не была столь комфортной. Она ерзала, кусала губы и хмурилась. Собравшись с духом, выдала:

 - Эдвард ничего не забывает, - и замолчала, уставившись на Миранду, словно ожидая от нее продолжения.

 Миранда промолчала.

 Снова пауза, и снова песчинки-мгновения уходят одна за другой.

 - Насколько он одарен, настолько и ограничен! - свистящий эмоциональный шепот. - Он не забыл ни одной детской обиды. Чертовой детской обиды! Ни того, что его отец любил мою маму, что в конце жизни проводил больше времени с ней и мной, чем с ним в лаборатории, ни того, что отказывал иногда в его желаниях... Замедляя работу. И Лялю не забыл. И мою вину во всем этом. Я вообще не представляю, что у него в голове творится!

 Миранда покивала. Все так, все так...

 - Когда Вернон просил разрешения на меня, Эдвард ответил, что сначала я должна родить пару наследников ему, а потом уже... Остальным желающим. Что, мол, раз дара, считай, нет, компенсирую в другом.

 А вот это новость. Виду не показала, но внутренне Миранду окатила волна злости, ненависти к этому... отродью под именем Эдвард.

 - Как ни в чем не бывало ответил, не поскупился на объяснение. Что генетика, что у нас один отец, но что эксперимент того стоит и процент успеха, несмотря на некоторые риски, очень высок и так далее. Я половину их терминов не поняла. Говорил как о давно решенном. Может, знал, что я подслушиваю, специально пугал?..

 Миранда молча согласилась с предположением. Вполне возможно, что и знал, и специально для Хлои делился подробностями. Любил поиграть и помучить.

 - Каковы его планы на детей я даже представлять не хочу. Не могу. И не буду, - закончила Хлоя.

 - А Вернон что? - спросила для порядка, будучи уверенной в ответе.

 - Промолчал согласно! - Хлоя рассмеялась, громко и прерывисто, как каркает ворона, но тут же проглотила смех - могут услышать.

 - Трус.

 - Я не собираюсь становится марионеткой, как моя мать. Она хотя бы любила главу. Сначала.

 - Любила, - эхом отозвалась Миранда. Потом ненавидела, но поначалу - любила.

 С матерью Хлои они... ладили, не дружили, дружба - слишком громкое слово. Как старшая и самая сильная, Миранда чувствовала ответственность за остальных ведьм, угодивших в этот клан. Как ни пыталась искоренить в себе это изматывающее, ни к чему не нужное чувство.

 - Детей рожу только от того, кого выберу сама. Или не рожу. Сама буду решать.

 -  И откуда что берется?.. - пробормотала Миранда. Что-то она за другими ведьмами в клане подобного свободомыслия не замечала.

 - Из интернета, - последовал невозмутимый ответ.

 Чем дольше Миранда слушала, тем больше убеждалась, что Хлоя - нечто!

 Она напросилась в город с Верноном, в обход главы, что уже серьезное нарушение. За две поездки сумела познакомиться с нужными людьми, узнать необходимую информацию, утаить все от самого Вернона и других клановцев - даже от Миранды! Видимо, интерес Вернона к молодой ведьме застил ему глаза, или же Хлоя - гениальная актриса.

 В довершение она сумела купить планшет, к нему еще какое-то устройство с тем самым интернетом, разобраться в этой так называемой паутине, сориентироваться в этом их... как его... киберпространстве... Все втихую, не попасться почти невозможно. И все же у Хлои получилось.

  Чтобы провернуть такое, нужно быть отчаянно смелой, безбашенной, изворотливой, хитрой... Удачливой. Если бы Хлою поймали - никто и ничто бы не спасло.

 - Как долго он у тебя? - уточнила Миранда.

 Все же слабо верилось, что никто ничего не заметил. Может, это ловушка? И Эдвард наблюдает, как он любит - издалека, следит и ждет, пока жертва не увязнет глубже, пока не запутается в расставленной сети так, что не выбраться?

 - Почти месяц.

 Ладно. Месяц Миранда могла понять. Последние недели в клане выдались суматошными. Эдвард вывел работу над артефактом на завершающую стадию, а Миранде пришлось снова выезжать с охотниками, скрывать их следы.

 Хлоя же все это время планировала побег.

 Или еще раньше? Сначала мечтала, потом фантазии стали приобретать более отчетливые формы, и вот - она готова идти до конца.

 - Тебе надо лишь на пару дней ослабить клятвы, мы доберемся до места, и там нас защитят.

 - Допустим, мне это удастся. Кто защитит? Как?

 Первая мысль Миранды была почему-то о тех оборотнях, которые убили Ачиля. Подробностей не знала, а сплетням верить опасно.

 - Люди! У них есть оружие! Я видела, оно способно остановить кого угодно!

 - Где ты видела? - Обреченность в голосе Миранды могла погасить любой пыл, но не решимость Хлои.

 - В фильмах.

 Фильмы Миранда тоже некоторые смотрела. Предыдущий глава, помнится, приобрел как-то телевизор. Да и человеческие войны еще хорошо сохранились в ее памяти. Никакого кинематографа не надо - все «эффекты» взаправду.

 Оружие, сотворенное рукой человека, мощное, да. Разрушительное. Беспощадное.

 - Ты готова подвергнуть людей, которые, как ты утверждаешь, примут нас и захотят защитить, такой опасности? Готова развязать войну?

- Эдвард не зайдет так далеко... - Пока отвечала, Хлоя сама поняла, что не права. Что наивно думать, будто Эдвард остановится перед массовым убийством.

 Ее брат зайдет и не так далеко. Тем более сейчас, когда нестало Ковена...

 Не отпустит их. Миранду - потому что все еще полезна и нужна. Хлою - чисто из принципа. Добавит что-нибудь издевательское про родственные чувства.

 - Давай подумаем. - Миранда пересела к Хлое и обняла ее поникшие плечи.

 Вдвоем теплее. За окном весна, но ночи холодные. Ветер задувает в щели старых оконных рам, да и одеяло слишком изношенное, чтобы толком греть.

 Хорошо, что бежать Хлоя намеревалась с Мирандой. Вместе. Как пристала к ней много лет назад, словно банный лист, так и в побег решила с собой тянуть... Миранда улыбнулась краешком губ, испытывая благодарность. И чуть-чуть радость. А может, и не чуть-чуть, а много.

 А еще хорошо, что своим «гениальным» планом Хлоя поделилась сейчас, а не тогда, когда стало бы поздно что-либо менять. Исправлять. Спасать.

 Миранда подстрахует. И сделает, что может. А может она пока еще многое.

 Хлоя перескакивала со страницы на страницу, с сайта на сайт, рассказывала, что где нашла, прочитала, с кем где переписывалась... Знакомила Миранду с виртуальным миром, вдохновенно, словно наконец-то кран отвинтили, разрешая потоку сведений литься и литься.

 Миранда слушала, не перебивая. Смотрела и запоминала.

 Все-таки они отстали от жизни. Их клан, они все... Закостенели в своей изоляции.

 Вернон, может быть, еще нет... Хлоя вот... Приспосабливаются.

 Вне клана Хлоя не пропадет. Даже если… вернее - когда! - останется одна.

 Фильтр на потоки информации у Миранды  отличный, и скептицизма хватает, так что первоначальнй шок от всемирной паутины отступил быстро. Из всего нового она умело выделяла потенциально полезное.

 Чисто ради развлечения ввела в поисковик «стихийная ведьма». Хлоя напечатала, она быстрее управлялась с клавиатурой, нежели Миранда, - одним пальцем, по минуте выискивая каждую букву.

 Найденные статьи и объявления порадовали обилием и разнообразием. Ведьмы посмеялись тихонько, приглушая звуки все тем же одеялом.

 Время приближалось к часу волка; даже ветер, завывавший за окном и бьющийся в окна, замолк.

 И смех утих, обсуждение сошло на нет.

 Спустя еще бессчетное количество утекших сквозь пальцы песчинок времени Миранда толкнула зевающую Хлою локтем в бок.

 - Ладно. Шутки в сторону. Пора тебе решить, чем ты - ты лично - готова пожертвовать, чтобы освободиться?

 - А что у меня есть?.. - С Хлои разом слетела навалившаяся было сонливость. Догадка заставила напрячься всем телом и оглянуться по сторонам. Темнота вокруг показалась вдруг наполненной чьим-то присутствием, недобрым препарирующим взглядом.

 - Жертвовать придется. И чем больше жертва, тем благосклоннее к нам будет Алый Ворон.

 - Ты хочешь... - Хлоя не могла заставить себя произнести это вслух. - Это безумие!..

 - Другого способа нет.

 - Клан нам не простит.

 - Не простит.

 - Эдвард... Убъет нас, если найдет.

 - Он бы и так нас рано или поздно убил.

 Они смотрели друг на друга, и на их лицах, столь разных - по возрасту, по внешности, по сути, - медленно расползались одинаковые ухмылки отчаявшихся.

 

Глава 4

 Зои не готовилась, но ждала. Прислушивалась к вязкой тишине, напрягая слух, чтобы уловить мельчайший шорох - с улицы ли, с первого ли этажа дома, или от пристроек... Вдруг хрустнет сломанная ветка под ногой или скрипнет дверь...

 Но было тихо. Зои слышала лишь те звуки, которые сама провоцировала.

 Все время ждала. И в голове было странно пусто: ни мыслей, ни планов... Вопросов - и тех нет. Должны же быть вроде?

 И страха нет. Лишь тревога и ожидание чего-то неизведанного. Странно ведь? Она встретила не-человека, монстра, несомненно опасного. Ей нечего ему противопоставить, захоти он причинить вред. Она слабее по всем параметрам, несмотря на ее успехи в частичном, так сказать, преображении... Должна бояться.  А она целовалась с ним. Что на нее нашло? Почему позволила?

 Она знала, что он - ее незнакомец - где-то там, на улице, так же прислушивается. Так же ждет. Может, так же выглядывает луну сквозь плотное покрывало туч.

 … Переоделась и приняла горячий душ. Не заболеет, хоть и промокла до последней нитки и продрогла до костей. У нее иммунитет хороший, никогда не болела. Но мерзла все равно. И под горячими струями воды стояла с полчаса. Под теплым одеялом лежала, укутавшись в плотный кокон, не отводя взгляда от окна.

 А спала крепко, и что-то снилось, что-то непривычно хорошее, не ее обычные кошмары. Проснувшись, никак не могла вспомнить, что именно. Несправедливо! Кошмары помнила до мельчайших подробностей.

 На рассвете, выпив кипятка, слегка сдобренного заваркой, пошла в церковь. Выложенная булыжниками дорожка утопала в размякшей земле и лужах, вода в них блестела и переливалась в лучах солнца. Каждая капля, глянцевая поверхность молодых листьев, туман - ловили эти лучи, преумножая.

 Внутри церкви оказалось холоднее, чем снаружи. Но Зои к такому привыкла, вещи для работы у нее теплые и проверенные. Ладони в перчатках, у которых собственноручно обрезала «пальцы», на голове вязаная шапочка.

 Ее учитель, когда работал, включал радио. Не попсу. Он всегда слушал одну и ту же станцию, по которой читали главы из книг, рассказывали что-либо интересное, про людей и их истории, про все на свете. А между словами и песнями там царила тишина. Паузы, не заполненные ничем.

 После смерти Джованни Зои радио не включала. Работала, слушая церковь, камень, ветер под куполом и щебет птиц, доносящийся через открытые двери.

 - Может, спустишься?

Она обернулась, и раскладная лестница, на верхней ступени которой стояла, пошатнулась.

 Зои ждала, вслушивалась, но как вчерашний незнакомец оказался внизу между рядами скамей, не услышала. Заработалась?

 - Доброе утро, - поздоровалась, спустившись сначала со стремянки, потом с галереи. Улыбнулась - дружелюбно, располагающе. Она долго училась так улыбаться, и теперь выходило профессионально.

 Незнакомец смотрел серьезно. И не улыбнулся в ответ, вроде даже еще больше нахмурился.

 - Доброе. Я Хейки.

 Зои, порадовавшись, что в перчатках и что не успела те еще ни в чем замарать, смело пожала протянутую ладонь.

 Имя ему подходило - гладкое, будто литое, и стремительное словно порыв северного ветра. Именно таким было ее первое впечатление от мужчины.

 - Зои.

 Будто и не было их вчерашней встречи. Очень удобно. Но пауза затянулась, стала уже неприлично долгой. А Зои, наоборот, желала, чтобы все проходило обычно, так, как это принято в обществе. Поэтому спросила, не особо задумываясь над словами:

 - Проезжали мимо или по делу?

 - Я здесь... В сторожке.

 - О, так вы сторож? - Отец Самьюэль упоминал смотрителя у кладбища.

 - Я вместо него.

 Зои, удерживая вежливую улыбку, покивала. С цивилизованной беседой не ладилось, хоть она и старалась.

  Помнится, вчера в ветклинике он тоже кого-то «замещал».

  - Тебе придется встретится со Старшими и отвечать на вопросы.

 Совсем не цивилизованно.

  - Мне надо работать, - другого ответа Зои придумать не смогла. Отказываться? Заставят. Убегать? Поймают. Она радовалась, что страха не ощущает? Теперь накатило в удвоенном объеме. Хейки своими «придется» словно заслон отдернул, под которым они таились.

  - Когда освободишься?

  Зои медлила, а Хейки неправильно истолковал ее молчание. Сделал шаг ближе, будто она бежать готовилась.

 - Нам действительно надо поговорить.

 - Можно это и здесь сделать.

 - Не столько и не сколько со мной. Тебе надо показаться Старшим, и врачам, рассказать, что с тобой было.

  От его объяснений желание развернуться и уйти лишь усилилось. Зои никому ничего не должна. Она их не знает, как и они ее. Совершенно чужие люди, вернее, не-люди. Отторжение - она не желала ни с кем больше знакомиться. Хватит с нее Хейки. А неведомые Старшие пусть оставят ее в покое.

 Сама не заметила, как попятилась. Хейки сделал еще один шаг за ней.

 - Все равно придется. В таких случаях надо следовать правилам.

 - Чьим?

 Он промолчал, не отводя пристального взгляда от ее лица. Недоверчивая, хрупкая, дикая. Темные глаза смотрят испытующе, и Луна - свидетель, - Хейки постарается пройти это испытание.

 Он замер, и Зои заставила себя остаться на месте.

 Зои может не только отвечать на вопросы, но и задать свои? Ничего не узнать, когда выдалась такая возможность, - глупо. Справлятся со страхом, тем более таким как сейчас, каким-то... нестабильным, хаотичным, - она умела.

 Может, у нее есть выбор?

 - Это лечится?

 Уточнять - что? - не требовалось.

 - Это не болезнь, чтобы лечить, - в его ответе послышалась насмешка, но добрая.

 И без перехода:

 - Ты завтракала?

 Сказать правду или соврать ей времени не дали.

 - Приходи через полчаса в сторожку, я приготовлю.

 Приглашение? Приказ? Ловушка? Доверять причин не было, но и не доверять - тоже. Решила же, что убегать бессмысленно и глупо - и... догонит.

 - Будешь только ты?

 - Только я. - Отвернулся и ушел, прервав их танец «шаг вперед - два назад».

 Зои вернулась на лестницу. Время засекла. Пока леса не привезли, много не сделаешь, но осмотр мозаик позволял успокоиться и собраться с мыслями. А раз она решила не убегать, то и реставрацией, вернее, сперва основательной чисткой, займется как всегда - со всем тщанием.

 На завтрак пришла, задержавшись на десять минут. Намеревалась опоздать на пятнадцать, но этим утром время двигалось какими-то неравномерными скачками - то бежало, то еле плелось.

  Ели молча. Острый вкус перца в омлете, помидоры и горячий, прожаренный до золотистой корочки хлеб. Черный чай - в пузатом цветастом заварнике.

 - Не знал, какой ты любишь. Заварил, какой сам пью, - признался Хейки, наблюдая, как Зои делает глоток.

 Крепкий, вяжущий. Зои таким прежде не увлекалась, но конкретно этот чай понравился.

 Хейки не настаивал на разговоре. Безопасных тем у них не было, цивилизованные беседы не ладились, а нарушать спокойную тягучесть этого утра, разделенного на двоих, тихой радости, оттого что Зои все же пришла к нему, не хотелось.

 Сидел напротив, за деревянным столом, на типичной узкой, окрашенной в белый цвет, казенного вида кухне. Сидел боком, длинные ноги вытянув в проход.

  Он не планировал совместного завтрака. Не подготовился. Продукты использовал, что нашлись в холодильнике: яйца, молоко, помидоры и подсохший по краям кусок сыра. Уходить в город за покупками и в голову не пришло: даже если очень поторопится - займет минут сорок. Хейки опасался оставлять Потеряшку одну. Звонить и просить кого-то завести съестное - тоже желания не было. Он пока не готов объясняться или знакомить Зои с остальными. Ее убеждал, что надо, а сам не готов. Вот так-то.

  От молчания отвлек приехавший грузовик. Как и обещала Анна, леса привезли без промедлений. Рабочие разгружали, Хейки вызвался помочь, а Зои показывала, куда и на какое расстояние ставить - у стен и под куполом.

 - Завтрак был вкусным, спасибо. Я - работать, - произнесла вместо прощания, упорно не желая встречать взгляд Хейки, и убежала в церковь.

 Он проводил ее взглядом и вернулся к рабочим.

 У них есть еще время, Хейки не будет ее торопить. Сегодня. Может быть, и завтра.

 Он все же смотался в город, после того как закончили собирать леса. Рабочие подкинули на грузовике.

 Заглянул домой, побросав в сумку вещи на ближайшую неделю, и оставил записку матери. Она не обрадуется очередной отлучке сына, у нее были на него свои планы в этот его отпуск. Пока Хейки дома, хотела полностью спихнуть на него магазин, а сама заняться питомником.

 Ничего, что-нибудь придумают. Она всегда поддерживала выбор сыновей, что Хейго - уйти, что Хейки - остаться и служить Клану. Поймет и поддержит и в этот раз.

 Закупил продукты, забрал машину из гаража и на обратном пути заехал к отцу Самьюэлю. Тот приветствовал кивком, не отвлекаясь от работы. Одет в обычную одежду, рукава рубашки закатаны и руки вымазаны в машинном масле. Склонившись над капотом старого Форда Мустанга, он увлеченно что-то разбирал. Или собирал. Хобби у него такое - копаться в механизмах, будь то велосипед, мотор или часы.

 Отец Самьюэль знал о существовании ликанов и был обязан одному из них жизнью. Старая история. Хейки знал лишь, что один из Старших назвал отца Самьюэля другом. Ему можно доверять.

 - Ты уже встречался с ней, так? - Хейки встал в тени у входа в гараж, чтобы не заслонять свет.

 - Зои Танненбаум, да... Все выглядит совпадением, но с колдунами ничего нельзя исключить.

 - Я помню ее запах, ту деревню, в которой потерял след. Мы вышли на них благодаря тебе.

 Отец Самьюэль молчал, всем видом показывая, что тему эту продолжать не расположен.

 Более десяти лет назад Хейки - зеленого тогда еще следока, - не посвящали в детали. Но после возвращения с той вылазки, когда не удалось найти ничего, кроме пепелища и очередных трупов, он говорил с отцом Самьюэлем. В то время еще просто - Самьюэлем. И тот показал ему птицу. Черный ворон, который умер на следующий день. Холодное его тело, с черным оперением и мутными глазами, Самьюэль закопал на заднем дворе дома, под яблоней. Это все. Свой источник информации Самьюэль если и раскрыл, то только Старшим.

 Настаивать Хейки не стал. Пока.

 - Сколько, она сказала, будет длится работа?

 - Два месяца точно.

 - Я займу сторожку?

 - Ладно. Скажу Матвею, что у него отпуск. Незапланированный, - проворчал, смотря из-под нависающих бровей.

 - Спасибо.

 Хейки уже намеревался уйти, когда в спину раздалось:

 - Осторожней с ней, не обижай.

 Отец Самьюэль знает его достаточно хорошо и все же просит само собой разумеющееся... Хейки вернулся и навис над машиной, в этот раз не заботясь, что бросает тень. Старик продолжил:

 - Приходил ко мне один... молодой человек. Из студгородка, сын одного из профессоров. Крестик и свечи купил. Грехи его оставлю при себе, но вот что интересно... Рассказал, заикаясь, что за ним пришла ведьма. У него на глазах превращалась - волосы дыбом, глаза светятся, и на руках когти, что у зверя какого. Пацан с другом поступали гнусно и по заслугам получили. Но сама та ситупция наводит на определенные мысли... Защита животных, ну, ты понимаешь. С остальными эта тема тоже всплывала.

 Неконтролируемый оборот? Или она сделала это намеренно? Хейки надеялся на второе.

 - Старшим доложишь? - Сам Хейки не отказался бы еще от пары деньков свободы.

 - Посмотрим.

 Приглашение на ужин Зои приняла. Во-первых, проголодалась, за работой забыв пообедать. Во-вторых, поговорить.

 «Когда я ем, я глух и нем», - это о них. Снова жевали, не отвлекаясь на беседу. Но тарелка пустеет, а добавки не хочется. Хейки заварил чай, и Зои порадовалась еще и этой маленькой отсрочке.

- Тебя похитили. Других детей тоже. Многих.

  Она не хочет думать об этом. Она другая, не такая, как они... Как монстры называют себя? Вряд ли монстрами.

 Об отвлеченном думать легче, чем о словах Хейки, которые бередят раны, которые - она думала - уже затянулись, тревожа лишь в кошмарах.

 - Откуда ты знаешь?

 - Я охотник, это моя работа - выслеживать колдунов, нарушивших Договор равновесия.

 - Как полицейский?

 - Хм... - Хейки усмехнулся. - Скорее ФБР.

 Зои усмехнулась в ответ. ФБР - несомненно, круче.

- Мы расследуем эти дела. И тебе будут задавать вопросы. Может, ты вспомнишь что-то, что поможет найти других. Спасти. И наказать виновных.

 Придется отвечать. Вспоминать.

 Вспоминать Зои не хотела.

 - Я ничего не помню.

  Помогут вспомнить. Хейки не произнес этого вслух, но его взгляда хватило, чтобы Зои поняла и без слов.

 - Пойдем от конца к началу. Постепенно, никто тебя принуждать не будет. - А если попытаются, то Хейки вмешается. У закона - конкретно в их случае - больше, чем одна грань.

 - Завтра? - Ей нужна эта отсрочка, мизерная, смехотворная даже. Зои стеснялась и не умела просить, но ему - Хейки - просьбу озвучила.

 - Хорошо.

 Он остался сидеть, когда Зои поднялась. Останавливать - словом или делом - не стал. И это немного успокоило Зои, как и его ответ на вопрос.

 - Ты будешь в сторожке?

 - Да. Ты... Кладбище не пугает? - спросил и тут же пожалел. Не надо было.

 Зои не показала виду, только выражение глаз изменилось.

 - Не это. - Она никогда не плакала и сейчас не собиралась. Нет причин. - Там... Их там закопали.

 И говорить не намеревалась - вырвалось.

 - Я знаю. Мы перезахоронили. - Предварительно изучив останки, но об этом Хейки посчитал лучшим умолчать.

 - Это была моя семья?

 - Мы не знаем. По запаху не определить было. - Времени прошло слишком много, из всех запахов оставался лишь гнилостно-сладковатый - разложения и земли.

 - Ты хочешь уйти? - Хейки опустил взгляд на столешницу, не в силах смотреть в лицо Зои, оставаясь при это на расстоянии.

 - Не знаю.

 - Я не хочу, чтобы ты уходила. Или иди, но не навсегда. Вернись потом, когда сможешь.

 - Не знаю.

 И еле слышное от двери:

 - Пока!

«Пока». Это ведь лучше, чем «прощай»?

 

Глава 5

Предать клан, пока не избавились от клятвы, они не могли. А предать - ох, как хотелось. Хорошо бы - огню. И поскорее бы! С каждым днем после принятого решения Хлоя становилась все нетерпеливее. Ожидание стало мукой.

 Миранда держалась как всегда невозмутимо, но при этом все отчетливее понимала: бежать надо скорее.

 Что-то назревало в клане - что-то, что подомнет и раздавит, лишив последнего шанса уйти. Миранда не пыталась выяснить, как продвигается работа над артефактом, боялась привлечь внимание раньше времени. Но вспышки силы, измененной и неполноценной, от этого злой и жадной, расползающейся от подвалов, чувствовала всем существом.

 Наутро после их посиделок Миранда заставила Хлою уничтожить планшет. Слишком опасно держать подобную игрушку рядом, их может выдать малейшая деталь. Что было бы очень обидно. Смертельно.

 Хлоя послушалась, хоть и жалко было вещицу неимоверно. Разломала, как смогла, и закопала глубоко в землю. Похоронила, разве что могилку пришлось замаскировать.

 Пообещала себе, что когда они освободятся, то найдет работу и будет зарабатывать деньги, конечно же - большие! Какую именно работу будет выполнять – еще предстояло придумать. Но, когда получит первую зарплату, купит себе еще один планшет. Или целый компьютер. Обязательно.

 Хлоя вовсю строила планы, как они с Мирандой заживут после побега. Планировала в основном молча, мысленно, потому что, когда пыталась поделиться с Мирандой, та только цыкала и осаживала: у стен имеются уши, да и сначала надо суметь выбраться, потом уже все остальное.

 Они старались ничем не выделяться, следовать привычному ритму клана. Теперь такое поведение давалось сложнее, чем прежде.

 … Из подвалов вынесли тело. Не потрудились прикрыть чем-нибудь, несли голым за длинные худые руки и ноги с выпирающими коленными чашечками. Подросток.

 Хлоя в это время проходила зал, не хотела, а увидела, слишком поздно зажмурившись и отвернувшись. Уйти не успела. Следом за носильщиками шел Эдвард, на губах улыбка, в глазах холодная ярость.

 - Любимая моя сестра, как настроение? - Он перехватил Хлою за плечо, не позволяя убежать.

 Просить отпустить – бесполезно. Эдвард не отпускает добычу пока сам не решит, что закончил с ней. Хлоя усвоила это с многолетним опытом.

 Однако привычное ее молчание на этот раз не устроило Эдварда. Взбесило. Он сжимал пальцы на ее руке, пока лицо Хлои не исказила гримаса боли.

 - Не нравится?

 С мертвого тела капало. Красные кляксы на светлом полу. Мэйнфрид, колдун, который шел вторым, держа ликана за ноги, наступал и размазывал кровь, не замечая, что делает. Или ему все равно? Уберут, вымоют, следа не останется.

 - Отвечай.

 - Нет.

 - Мне тоже не нравится, - согласился любезным тоном. - Пойдем присядем, поговорим.

  Он за руку провел Хлою в гостиную, сел на диван, заставив ее опуститься рядом. Громоздкая кожаная мебель с мягкими подушками, Хлоя утонула в них, как муха в меду.

 Как же она ненавидит этот особняк! О предыдущем, в котором она выросла, были хотя бы добрые воспоминания с того времени, когда была жива мама. Теперешний же ее «дом» был и оставался лишь клеткой.

 - А что именно тебе не нравится?

 Он издевается? Куда ведет? Что хочет услышать?

 Что-то заподозрил?

 Мысли метались, Хлоя не понимала, что брату от нее нужно. В глаза не смотреть, плечи ссутулены, пальцы неловко теребят край кофты. Мямля бесталанная - о чем с ней можно говорить? Именно такой Хлоя старалась казаться, и стоит заметить - удавалось без труда, вжилась в роль за столько-то времени.

 - Брат?

 - Отвечай, раз спрашиваю! - Эдвард был раздражен, Хлоя просто не вовремя попалась под руку.

 - Кровь...

 - Ну да.

 - Смерть... Насилие...

 - Еще бы. Кому хочется умирать? Или отдавать что-то свое, родное... - Он наконец расслабил хватку, но руку не отпустил. Ладонь с грубым белесым шрамом - единственным изъяном в идеальной внешности - осталась лежать на плече Хлои, отчего она еще больше горбилась, вжимаясь в спинку дивана.

 Эдвард замолчал, погрузившись в мысли.

 «Задумался о своем, о вечном...» - Сарказм Хлоя держала при себе. Ей хватило одного урока - месяца, проведенного под сывороткой подчинения, когда не можешь противиться голосу хозяина, издаваемым им приказам, - чтобы перестать язвить. Она не смела двинуться с места, дышала тихо-тихо, осторожно, чтобы ненароком снова не обратить на себя его внимание. Следила за стрелкой часов, те как раз висели на противоположной стене, громко тикая.

 Десять минут, пятнадцать... Двадцать.

 Ноги затекли, а рука, которой все еще касалась ладонь Эдварда, ощущалась каменной от напряжения.

 - Иногда и от наивности бывает прок. Я попробую, если получится, выберешь себе подарок, - он прошептал это, наклонившись к ее лицу, заглядывая в глаза. Ярость из них ушла, место ее занял привычный расчетливый холод.

 Хлоя содрогнулась, ответить не решилась. Да и не нужен ему был ответ. 

 - М-мм... Вкусно пахнешь. - Он втянул воздух напротив ее волос и плавно поднялся. Не оглянулся, ушел.

 Хлоя длинно выдохнула и поняла, что не может встать с треклятого дивана. Ноги дрожали, а желудок подкатывал к горлу, словно волны в шторм.

 Не хотела думать об Эдварде, но мысли о нем снова и снова накрывали разум паникой. Он уродует всех, до кого может дотянуться. Считает себя вправе казнить, судить, решать на свое усмотрение, считает, что если и не сам Бог, то по правую его руку. Он никогда не остановится. И никогда не даст другой жизни ни Хлое, ни Миранде.

 Бежать!

 Для ритуала им нужно выбраться на дорогу, желательно перекресток, где скрещиваются хотя бы три пути. Уже с этим все непросто: чтобы выйти за ворота, нужно обойти охрану и охранные заклятия. И чтобы беглянок не заметили из окон. После чего нужно будет еще топать и топать до первого перекрестка. Километров пять, не меньше.

 Ритуал ночной, но фаза луны не столь важна, подойдет любая. Бежать решили в середине недели, пока все заняты приготовлениями к очередной охоте, назначенной на выходные, а Вернон с еще одним колдуном в городе. Всяко меньше глаз. На охоту, кстати, должна ехать и Миранда, чтобы, как обычно, прикрыть уход и сделать так, чтобы никто никогда никаких следов не обнаружил.

 Не в этот раз.

 Вещи не собирали, даже украшений на теле не должно быть. Алый ворон не извозчик.

 - Что отдаешь? - спросила Миранда.

 - Силу.

 И правда - что еще ценного у ведьмы? Сила да жизнь. И если без силы прожить можно, то отдавать года жизни... скажем так - нецелесообразно. Ворон скромничать не станет, возьмет сполна.

 - А ты?

 - Силу.

 - Неравноценные жертвы... - Хлоя заглянула Миранде в глаза. - Твоя-то сила в разы больше моей.

 - Жертву меряют не в сравнении с кем-то другим, а в ее значимости для самого жертвующего.

 Хлоя промолчала. Ее сила значит для нее много, но... не все. Отказ от нее дался легче, чем она могла подумать.

 Приготовлений особых и не требовалось. Ритуал древний, оттого и простой. В старые времена их умели составлять так, чтобы при кажущейся легкости гарантировали наибольший эффект. Современные колдуны поэтому не особо жаловали ритуалы из этой категории - цена всегда высока, и нет лазеек, не обмануть, не увильнуть.

 То же со старыми артефактами. Эдвард уже более десяти лет бъется с одним, обладающим говорящим названием - «Властелин костей». Простым и неимоверно сложным в своей примитивности. Попытки Эдварда сложить пазл из костей и магии обошлись слишком многими жертвами.

 Клан снова похитил двоих ликанов-подростков. Хлоя видела, что осталось от одного из них. Раз Эдвард назначил новую охоту, то и жизнь второго на волоске.

 - Мы не сможем забрать его? - Хлоя спросила, потому что просто не могла не спросить. Надежды не было, и ответ она знала.

 - Нет.

 - А отпустить?

 Миранда промолчала, посмотрела выразительно.

 - Да, я понимаю.

 Хлоя сидела на кровати, скрестив ноги. Миранда – на второй половине, прикрыв глаза и оперевшись об изголовье. Темные плащи - ее и Миранды - лежат рядом. Выкрашенная в черный цвет, пористая на вид кожа - Хлоя не желала знать - чья? - будто поглощает тусклый свет от настольной лампы. Хлоя не представляла, откуда Миранда их раздобыла. Наверняка украла...

 Последний час – и они выходят. По оконному стеклу бодро стучали капли. Хорошая примета - дождь в дорогу?

 Глупости. Ведьмы не суеверны.

 - Перед тем как исчезнуть, если все пойдет по плану, мы могли бы подготовить клану небольшой... или большой... сюрприз, - неожиданно предложила Миранда, улыбнувшись.

 У Хлои загорелись глаза, в прямом смысле - колдовской зеленью.

 - Есть идеи?

 - Есть грунтовые воды в прямой досягаемости от подвалов.

  От одной мысли, что Миранде удастся затопить лаборатонию, по телу прошла нервная дрожь а дыхание перехватывало от восторга и страха.

 - Это не слишком опасно?

 - Не опаснее, чем ритуал. Не волнуйся, я этот план уже долго вынашиваю да и потоки подправляла потихоньку... Прежде  возможности не было, сразу же понятно станет - кто виноват... А если мы все равно уходим... ладно. Хватит языком трепать!

 Хлоя вскочила и порывисто обняла старшую ведьму. Та отшатнулась, чуть не упав с кровати.

 - Я тебя люблю, ты же знаешь?

 - Знаю. - Свою привязанность Миранда предпочла не облекать в слова, обняла крепко в ответ.

 - Все понять не могу, почему ты тогда прицепилась именно ко мне? - Вопрос крутился в голове давно, но озвучила почему-то только сейчас.

 - Ты спасла дорогое мне существо.

 Миранда нахмурилась, явно не припоминая о ком речь. Ведь Сильвию, мать Хлои, спасти не удалось.

 - Лялю же! - Хлоя удивилась и вопросу, ответ на который полагала очевидным, и тому, что Миранда не помнит, кого именно спасла. Их было больше, чем известно Хлои?

 Старшая ведьма отвела взгляд. Ну да... Спасла. Это как посмотреть. От Эдварда спасла, от ковена, но кое-чего не учла. Если бы узнала раньше, что следом за ковеном придут ликаны... смогла бы направить к своим, а так... Где сейчас эта Ляля?

 Миранда решилась.

 - Я должна тебе кое-что рассказать о твоей матери. У нее был дар Говорящей, могла птицам приказывать.

 Хлоя кивнула. Это она помнила. Когда была маленькой, мама часто просила певчих птичек попеть для нее, посидеть на ладони, дать себя погладить. Дар не так, чтобы слишком редкий. И сейчас в клане была ведьма Говорящая. Правда, ее способности распространялись только на змей. Странные предпочтения индивидуальной магии.

 - Ее смерть во время инициации Эдварда была не случайна. Это она передала местонахождение клана ликанам.

 - Что?!

 Ее мама? Почему? С чего вдруг?! Она же... была последней и любимой женой главы?

 - Я всего не знаю, узнала-то случайно. Она не делилась, считала себя достаточно сильной, чтобы справиться самой.

 И умерла, оставив малолетнюю дочку.

 - Но ведь мы убегали от ковена?.. - О ликанах никто не говорил, насколько помнила Хлоя.

 - Знали бы о ликанах - убегали бы вдвое быстрее. Колдунов ковена я уловила благодаря земле, среди них не было стихийников, и оставленный мной за километры сигнальный контур они не обнаружили. Это дало нам время сбежать. Но ликанов бы я не почувствовала. Если бы они пришли в истинной форме, ни один контур не дал бы знать об их приближении... звери и звери. Прежде они не знали, где искать: мы их видели, они нас нет. Но в тот раз, после поступка Сильвии... Все могло обернуться совсем по-другому.

 - Ковен просто опередил их?

 - Да.

  Красивая ведьма с красивым именем Сильвия, любящая мама, послушная жена, тихая, скромная... Иногда веселая, никогда не ругающая дочку, даже когда стоило бы. Воспоминания Хлои оставались яркими, хоть она и старалась не вспоминать. Все еще больно. Несправедливо.

 Но что ей на самом деле известно о жизни своей матери?

 В день, когда они спешно покидали особняк, она, помнится, была радостной, глаза светились, когда она смотрела на дочь.

 Хлоя помнила...

 - И кому она сообщила?

 - Был человек, которому она доверяла. Самьюэль Коттулински.

 - Человек?! Ты сказала, мама послала птицу ликанам?.. Я запуталась.

 -  Запутанная история и есть. Я тоже не знаю всего, не знаю, что связывало Сильвию конкретно с этим человеком, служившего у твоего отца. Догадки оставлю при себе. Раньше, когда тебя еще на свете не было, в клане жили и семьи людей. Прислуга, поколениями служившая клану... Потом они вымерли. Но не все, как оказалось. Как минимум один уцелел. Сильвия призналась мне в том, что сотворила, когда поняла, что главе все известно. Перед инициацией.

 Миранда замолчала, разглядывая Хлою и не спеша продолжать.

 - И? - Хлоя должна была знать все!

 - Потом расскажу. Сейчас уходим.

 - Ты... Почему раньше мне не рассказывала?

 - Не было необходимости.

 Хлоя заставила себя отступить. Не время, да. Им сейчас бежать из проклятого клана, приносить жертву кровавому божеству - дела серьезные. Расспросы можно отложить. Но от Миранды она не отстанет! Пусть и не надеется! Выяснит все, когда выберутся. Если...

 В глазах на мгновение потемнело, а дыхание перехватило. Хлоя слишком резко поднялась с кровати, отсюда и слабость. Или это плащ, который она взяла в руку, так повлиял. Неприятная вещичка, темная...

 У них же все получится?

 Сердце стучало, как бешеное, смесь страха и предвкушения заставляла кровь течь быстрее, а инстинкты - обостриться.

 Они справятся.

 Миранда сильная и умелая, умная и опытная. У нее все получится, а заодно и у Хлои. Она доверяла старшей ведьме больше, чем себе.

 Из особняка выбрались глубокой ночью. Стояла темень - глаз выколи, еще и дождь. Выпрыгнули из окна, приземлившись на мягкую землю. Плащи защищали от ливня, заодно и от чужих взглядов.

 Отвести глаза колдуну не так просто. Плащи же не отводили взгляд, а как хамелеоны - сливались с окружением. Миранда не распространялась, но содержимое сундуков с барахлом старого главы знала лучше, чем сам их покойный хозяин. В них хранили накопленное и награбленное в течении веков, наследство предыдущих глав клана. Эдвард, одержимый лишь одним артефактом, как зашоренная лошадь, до них пока не добрался.

 Ведьмы задержались немного у правого крыла дома. Миранда приникла к земле, распласталась, не обращая внимания на грязь, прислушиваясь и открываясь своей стихии.

 Земля, глина, верховодки... глубже грунтовые, еще ниже - артезианские потоки. Сильные, стремительные. Чуть подправить русло, чуть помочь... Осторожно, как она делала уже не единожды... Дальше вода справится сама. Пройдет совсем немного времени, и подвалы особняка зальет по самое «не могу».

 Хлою так и тянуло рассмеяться зловещим ведьминским смехом, как показывали в одном фильме. Воздев руки к небу – и чтобы гром бабахнул как следует... но она сидела на корточках, оглядываясь, замерев, как мышка. Тихо. Пока все спокойно.

 Можно было бы поднажать, и процесс пошел бы быстрее, но Миранда решила, что не стоит спешить. Пусть постепенно, но тем разрушительнее и неотвратимее последствия. К тому же ей не стоит тратить слишком много силы - сегодня еще пригодится.

 Охранные заклятия по периметру заняли больше времени и сил. Но направленные на влияние извне, они поддались на мягкое давление с внутренней стороны контура. На мгновение, на пару секунд, которых хватило, чтобы перемахнуть через ограду.

 Слишком просто? Везение или нечто иное?

 Задумываться времени не было. Все по плану.

 Грязь под ногами хлюпала, но дождь заглушал звуки. До первого перекрестка бежали, падали, поднимались, барахтаясь в скользкой жиже, и снова бежали. В боку от непривычной нагрузки кололо, дыхание давалось с трудом, обе ведьмы хрипели и задыхались, но не останавливались. Бег, шаг, не смогли бы идти - поползли бы.

 Три дороги. Ни указателей, ни каких-либо признаков цивилизации. Дорога - грязь и камни. По обочинам некошеная трава, скорее даже сено, и кусты. Темень, вода, запах земли, грибов и мокрого леса. И чудится взгляд из темноты - внимательный и до ужаса равнодушный.

 Они скинули одежду и обувь в канаву, не заботясь о ее сохранности. Голая и дрожащая Хлоя встала рядом с такой же голой и дрожащей Мирандой. Без слов. И сомнения - прочь!

Действовали быстро и молча, все обговорили заранее. Алый ворон не любит лишних слов - предпочитает действие.

 Танец как полет, кружение – пока не потеряешь какой бы то ни было ориентир, пока небо не упадет и не смешается с лужами под ногами, пока окружающая темнота не закрутится в воронку, всасывающую тебя целиком - и тело, и разум.

 Разрезы лезвием бритвы на ладонях и кровь, которая тяжелыми каплями стекает с сжатых кулаков вниз, не достигая земли. Капли пропадают в голодно распахнутой пасти ночи, разрывая связи, стирая память и избавляя от прошлого. И шесть слов, выкрикнутых хриплым шепотом. Просьба ведьм, обращенная к самому жестокому из всех покровителей.

 Черные воронки силы растут, и ветер усиливает их движение, подгоняет как юлу, играючи; уносит в сторону от особняка, в котором разом вспыхнул свет во всех окнах.

 Сколько длилась круговерть? Сколько крови из них вытекло? Миранда не знала. Она резко открыла глаза, край сознания обжег смысл, намерение ли... Не понимала, от кого или от чего оно исходило. Только отчетливо осознала, что ошиблась.

  Знала, на какой риск они идут. Хлоя - нет, но она - старая ведьма, - знала! Не на своем опыте, читала когда-то... где-то... Намеки, ложь, предостережения, сказки. Никто не знал наверняка, не было никаких гарантий. Древний, дикий, никем и ничем не контролируемый ритуал. Сумасшествие.

 Она чуть не убила Хлою, чуть не позволила ей умереть.

  Ворон берет лучшее.

  Зачем ему посредственная сила Хлои? Незачем. Он не собирался оставлять ей молодость и здоровье - забрал бы года. Еще миг, и стало бы поздно.

 Хлоя должна жить, в идеале – долго и счастливо. Это ведь возможно? Миранда готова заплатить за это. Сколько?

  Все, что у нее осталось...

 Хлопанье тяжелых крыльев заглушило дождь и шум крови в ушах, стук сердца слился с пульсацией чужого, могущественного и жадного до жертв. Всегда голодного.

  Миранда засмеялась и услышала воронье карканье.

  Ворон забирает лучшую половину.

  У нее не было своих детей. Но Хлоя... она могла бы быть ее дочкой. Миранда хотела бы, чтобы была.

 Она уходила с улыбкой. Не ощущала тела, не уверена даже, что еще существовала где-то в пространстве, что материя еще могла отобразить улыбку. Суть и сила уходили легко. Тело... где-то да найдется, на радость другим воронам. Алый же получил свою жертву. И свою часть сделки выполнит.

 … Хлоя очнулась в лесу. Лежала на мху и прошлогодних листьях, мокрых от дождя, липнущих к обнаженной коже. Деревья и густой подлесок укрывали от ветра, воздух стоял густой и влажный. Восходящее солнце окрашивало алыми мазками клочок неба в выси между кронами.

 Медленно села, придерживая чугунную, по ощущениям, голову рукой, и огляделась.

  - Миранда? - Голос хрипел, и горло драло. - Миранда!

 Отчаянный крик слился со звуками просыпающегося леса.