Его добыча
Бланк Эль||Медведева Алена
Автор: Бланк Эль||Медведева Алена
Исключительными правами на произведение «Его добыча» обладает автор — Бланк Эль||Медведева Алена. Copyright © Бланк Эль||Медведева Алена
— Да что б его…
Профессор, следящий за изображением на голографическом экране, где источающая синее сияние клетка с яростной неукротимостью набрасывалась на куда более спокойные розовые, с раздражением оттолкнул сунувшегося было к нему помощника. Отскочил тот вовремя, лишь по счастливой случайности не ступив в смрадную отвратительного мутно-зелёного цвета лужу.
В обычно белоснежной, стерильной, как операционная, лаборатории, сегодня было… грязно. Ошметки тёмных волос, сгустки крови, рвота, даже куски серой кожи и несколько зубов подметил цепкий, быстрый взгляд Трои, по долгу службы отслеживающей всё, что здесь происходило.
Привычная к самым жестоким проявлениям человеческой натуры, сейчас она до последнего оттягивала момент, когда глазами неизбежно встретит его. Пленника. Подопытную крысу, как называли его учёные.
Обычно в обязанности Трои входило лишь сопровождать до непроницаемых дверей тех, кто следил за транспортировкой подопытных. Сегодня она сама оказалась в числе конвоиров и вынуждена была остаться, пусть и за пределами лабораторной зоны, ограниченной прозрачным силовым экраном. Впервые Троя стояла внутри. Впервые она виделаего. Кажется обитатели исследовательского этажа прозвали это существо неубиваемым. Или… дьяволом?
Мощный, намертво принайтованый к наклонной поверхности прозрачного бокса силовыми фиксаторами. Пытающийся их вырвать, и потому со вздувшимися от напряжения буграми мышц. С лицом, искажённым гримасой, наполовину закрытым спутанными тёмными волосами, слипшимися от пота. Серо-синюшный, то ли от синяков, то ли это нормальная его окраска кожи... Страшный. Жуткий в своей первозданной мощи. Похожий на человека, но ровно настолько, чтобы не спутать его ни с кем иным. А ведь, по своей сути, он таковым не является...
Троя частенько слышала, как учёные перебрасывались шутками, обсуждая своих подопытных, у которых не было даже имён. Их называли номерами, по количеству камер — клеток без физических стен и дверей, ограниченных смертоносным силовым полем, где содержали этих… существ. Амиотов. Жуткую, не знающую жалости расу, которая несколько сотен лет назад устроила настоящую бойню в Галактике. От них убегали, прятались, защищались, нападали, долгие десятилетия искали возможность уничтожить, в итоге всё же победили. Одолели? Да. Сломили? Нет. И доказательством тому были пленные амиоты, которых держали на базе с засекреченными координатами, где-то в глубоком космосе. Их… изучали. Так это называли между собой учёные, которые сейчас были заняты очередным экспериментом.
— Полное неприятие. Увеличиваем дозу гормона, — решил профессор, скрипнув зубами от злости, когда последняя розовая клетка бесследно исчезла, поглощенная синим монстром. Вытащив из-под увеличителя микроскопа микропрепарат, учёный отправил его в утилизатор и бросил требовательный взгляд на лаборантов, облачённых в защитные костюмы.
Впрочем, они и без его понуканий уже выполняли свою работу.
Шприц. Розовый опалесцирующий раствор. Покрытая синяками серокожая рука, по венам которой он потек, смешиваясь с кровью...
— Пульс и давление в норме, — спустя несколько секунд сообщил помощник, не отрывавший взгляда от монитора с физиологическими показателями. — Энергопотенциал растет. Десять процентов… Пятнадцать... Мозговая активность усиливается. Внимание!..
Договорить он не успел. Дикий рёв разнёсся по лаборатории. Леденящий душу, страшный и при этом триумфальный, он парализовал учёных, заставив, холодея от ужаса, ждать того, что за этим последует.
Тело подопытного, несколько минут назад напряжённое и яростно бьющееся в своих оковах, неожиданно замерло и упало обратно на поверхность бокса. Налитые кровью глаза остекленели. Рёв, рвушийся из раскрытого рта смолк на полувыдохе. А пространство за экранирующим полем, отделяющим лабораторную зону от вспомогательных помещений, начало медленно заполняться призрачной сине-фиолетовой дымкой.
— Дьявол! Опять вырвался! — завизжал профессор. — Кирк! Стабилизатор на полную! Гони его обратно!
Наверняка помощник именно это и попытался сделать. Именно попытался, потому что спустя мгновение раздался уже его вопль и ещё один нервный вскрик. На этот раз женский.
Отыскивать взглядом пострадавшего Троя не стала, опасаясь пропустить новую угрозу. Она сосредоточенно всматривалась в подопытного и, несмотря на то, что пленный не подавал признаков жизни, девушка сильнее сжала рукоятку оружия. Она была готова атаковать и одновременно выжидала. Знала, её задача — контроль. Вмешательство — только когда на то будет соответствующий приказ.
Приказ… Его всё было. Дымка за силовым экраном сгущалась, а в ней суматошно метались тени — горе-экспериментаторы.
— Уровень максимальный!
— Резервную включай…
— Кирк!.. Где Кирк?.. Стинс, давай ты!
— Я не вижу выключателя!
— Слева!
Хоть и готовая к неожиданностям, Троя невольно вздрогнула, когда вместо стандартного кода вызова заверещала пожарная сирена. Видимо, кто-то в смятении рубанул кулаком по первому, до чего дотянулся.
— Это же не нам? — растерялась Троя, бросив короткий взгляд в сторону. Лишь на миг, но этого было достаточно, чтобы глаза выхватили стоящую рядом коренастую фигуру в чёрной броневой экипировке.
— Не нам. Не вмешиваемся, — подтвердил напарник.
Доран. Его профессиональный опыт не сводился к контролю за системами безопасности внешних границ станции. Это землянка сделала карьеру, проводя время за мониторами, а рарк бывал в настоящих боевых операциях. И прекрасно знал, чем грозит вмешательство, если на него нет соответствующего разрешения. Инструкция в этом смысле была более чем ясной.
Он оказался прав, истошно голосящий сигнал тревоги смолк, а вместо него в звенящей тишине раздалось радостное:
— Готово!
Словно сорванная порывом ветра, дымка исчезла. Пространство отделенной стеной части лаборатории приобрело присущую ему прозрачность, проясняя картину для напрягшейся охраны. Пленник, ожил, выгибаясь, а из его горла вырвался страшный хрип.
— Сильный… Тварь… — задыхаясь и вытирая вспотевший лоб пожаловался профессор. В голосе немолодого уже мужчины, представителярасы холиан, звучала если не паника, то отчаяние точно. — Никто больше так не сопротивляется! Что же с этим-то не так?!
— То, что вы, профессор Вирхэ, выбрали не тот объект, — категорично заявила женщина в защитном комбинезоне. — Он опаснее остальных. На его счету третий прорыв оболочки. И вторая жертва! — Её рука неожиданно указала на лежащего без сознания Кирка. — Нам его не удержать. Я настаиваю на уничтожении этого экземпляра.
Она, резко обернулась к Трое и её напарнику, однако больше сказать ничего не успела.
— Что ты такое говоришь, Анти?! Ты же учёный! Где твой профессионализм? Где самоотверженность? — искренне возмутился её коллега-итранец. Тощий как палка, он прижимал к себе и баюкал окровавленную руку, но, несмотря на увечье, настрой его был совершенно иным: — Между прочим, я, пострадавший, в отличие от тебя, не требую его убить! А знаешь, почему? Да потому что живучесть этих тварей должна пойти на пользу Конфедерации и Содружеству! Даст новый толчок к развитию технологий. А ты хочешь истребить самое ценное, что у нас есть! Провалить важный опыт!
— С другим подопытным нам придётся начинать с нуля, — подтвердил Вирхэ, взъерошив синие, и без того лежащие в беспорядке волосы. — Нужно время, чтобы поднять концентрацию гормонов до тех доз, которые мы вводим ему сейчас. Если этот экземпляр уничтожить, потеряем полгода работы!
— Зато останемся живыми! Он не просто намного сильнее других. Он неконтролируем! Как же вы этого не понимаете? Я требую его убить! Вызывайте группу зачистки!
Последнее она рявкнула уже Трое и её напарнику.
— Отставить! — не менее громко приказал профессор. — Стинс, ты забыл где у нас лечебный гель? Рану обработай уже! А ты, Анти, не забывайся. Пока ещё главный здесь я! И я не позволю тебе пустить под откос всё, что мы уже сделали! Нам нужен его биологический материал! Эксперимент с зачатием крайне важен именно сейчас, мы не имеем права его прекращать. Мы уже совершили невероятное — смогли сделать амиотов материальными. Больше того, разнополыми! Но всё это бессмысленно, если у них не проявится способность к размножению. К тому же, самка уже готова, она погружена в сон в соседнем блоке лаборатории. Всё готово для операции. Нам нельзя прерывать опыт!
— Болтун, — сердито пробормотала женщина, бросив косой взгляд на Трою и Дорана. — К чему им-то об этом знать?
Услышал ли её профессор? Вряд ли — пленник продолжал рычать и биться в оковах. Бокс ходил ходуном, грозя вылететь из опор и опрокинуться на пол. Монстр рвался на свободу.
— Хотя бы дополнительную охрану позовите, — громче потребовала Анти, склоняясь над бессознательным телом помощника и проверяя пульс. Окончательно убедившись, что Кирк мёртв, скривилась, покачала головой и добавила: — Двух вояк будет недостаточно, если что-то пойдёт не по вашему плану.
Последние слова произнесла отчётливо скептично, и Вирхэ решил хоть в этом ей уступить. Махнул рукой Дорану: типа давай, действуй.
— Первый пост! Запрос. Нужен резервный отряд в седьмой блок лаборатории, — тут же, деловито пробубнил безопасник в пуговичку-связник на воротничке. — Срочно!
— Продолжаем, продолжаем! — тем временем вернул себе былую активность профессор, вновь усаживаясь на своё место за лабораторным столом и пробегая пальцами по виртуальной клавиатуре. — Стинс, займи место Кирка, ты всё равно сейчас ни на что другое не способен. Анти, хватит уже скорбеть. Он тебе не сын и не муж... Доводим дозу гормонов до максимума.
Натужно выдохнув, женщина натянула на голову защитный капюшон и вернулась к своим инструментам. Итранец, процокав по полу длинными, похожими на костыли ногами, забрался в сплетения панелей и проводов, идущих от датчиков.
Пленник неожиданно замер, его тело застыло, выгнувшись дугой и очевидно испытывая колоссальное напряжение, как если бы он силился одним рывком сорвать оковы. Сквозь гриву засаленных, свалявшихся колтунами невнятного тёмного цвета волос, а может быть шерсти, мелькнул острый взгляд. Троя ощутила его почти физически — как стремительное, горячее прикосновение. И испугалась! Буквально задохнулась от ужаса — хватило одного пристального взгляда этого опасного существа, чтобы её проняло холодной испариной.
— Где подмога? — невольно сорвалось с губ девушки.
— Не знаю, — тряхнул головой Доран. — Не отвечают. Видимо, у меня проблемы со связью. Попробуй ты.
— Первый пост! Первый пост! Требуется помощь в седьмой блок лаборатории, — послушно, старательно контролируя себя и скрывая страх, повторила Троя призыв. Так её голос звучал тише обычного, но хотя бы не дрожал.
— Это бессмысленно! — воскликнула Анти, отскакивая в сторону от пленника, который в очередной раз вздыбился, стремясь вырваться на свободу. — Я в вену не могу попасть! Стинс! Что у него с возбудимостью?
— На пике, — простонал итранец, изучая жизненные показатели подопытного. — Успокоить можно только разрушив внутреннюю энергетическую структуру. На восстановление ему потребуется время. Мы как раз успеем завершить подготовку к опыту. Правда, гарантий, что после этого он будет совместим со своей физической оболочкой и не сдохнет… простите, не развоплотится... я не дам.
Услышали его не только учёные. Амиот зарычал. Грозно и одновременно отчаянно. Ладони Трои, сжимающие рукоять энергетического кинжала, повлажнели.
Разрушать структуру амиотов могут только кинжальные лучи. А ими владеют исключительно военные. Значит, действовать будет либо она, либо Доран.
Неужели ей предстоит атаковать амиота? Всё в душе землянки протестовало против необходимости причинять и без того измученному пленнику ещё большую боль. И дело даже не в страхе — пусть овеянный шепотками и пересудами среди персонала станции монстр действительно выглядел ужасающе, но Трое он сейчас казался… жалким. Истерзанным, даже ничтожным. Практически сломленным.
Происходящее виделось Трое до ужаса неправильным, даже несправедливым. Допустимо ли такое обращение с разумным существом? Или она сострадает ему лишь потому, что землян не так ощутимо затронуло противостояние с амиотами, как другие цивилизации, в чём на днях упрекнул её Доран. Они сопровождали каталку с очередным подопытным объектом к дверям лаборатории, а возвращаясь, разговорились о прошедшей войне. Рарки стали её непосредственными участниками, мало того — пострадавшими. Наверняка в этом кроется жёсткое, даже жестокое отношение напарника к амиотам.
— Что решаете, профессор? — позвала Анти, держа шприц наготове, но не имея возможности его использовать по назначению.
— Хорошо, — судя по тону, решение далось Вирхэ непросто. — Разрушаем и вводим препарат. Надеюсь, он и это выдержит.
От последних слов на сердце Трои стало тяжело. Даже если этот пленник был отъявленным злодеем, он заслужил лишь смерть. Но не муки.
Словно осознавший, что миг поражения неизбежен, амиот принялся раскачивать свой бокс, стремясь оборвать таким способом все провода, ведущие к нему.
— Приструните его! — рявкнула Анти.
— Доран, работайте, — подтвердил профессор. И в тот же миг исчез экран, отделяющий смотровую зону, где находились конвоиры, от рабочей зоны лаборатории.
А вот это уже приказ, выполнить который — прямая обязанность службы безопасности. И потому, следуя за своим напарником, Троя приблизилась к подопытному, крепко сжимая рукоятку энергетического кинжала. Особенное оружие, созданное именно в расчёте на возможности амиотов.
Прежде пользоваться таким ей доводилось только на учебных тренировках. Сможет ли она пронзить кинжальным лучом живое существо? Разумное существо! И где, действительно, резервная группа? Эти мысли терзали девушку, пока она напряженно следила за действиями Дорана.
Он наверняка поступит просто — вырубит пленника коротким, жёстким ударом в голову. В точку между глаз. Такое ранение, как их учили на занятиях, срабатывает быстро и эффективно, но оно… не безболезненно.
И снова жалость и сострадание оказались сильнее. Недопустимые для воина, да. Но искусанные губы пленника, синяки на теле, мука, написанная в каждой черточке лица...
Троя не выдержала.
— Доран, погоди. Давай я? — неожиданно даже для самой себя остановила напарника, уже занесшего для удара рукоять кинжала.
— Справишься? — Рарк бросил на неё быстрый, полный сомнений взгляд.
— Да.
Ответ лаконичный, уверенный. Выверенное медленное погружение луча… Оно, по крайней мере, будет для амиота совершенно безболезненно. Достаточно уже страданий этому несчастному.
— Хочешь попрактиковаться? Ну давай. Я подстрахую, — по-своему понял её инициативу напарник. Отступил, позволив Трое приблизиться к бьющемуся словно в агонии узнику.
Уверенно преодолев последний шаг до бокса, девушка решительно сдвинула предохранитель на рукояти клинка. Она делала подобное на стимуляторе не раз и не два — этот навык давно стал автоматическим. Теперь отработается и сам удар. Нужно лишь решиться. Профессионалы не знают сомнений — это часто твердили ей коллеги.
Сжав полоску-активатор, Троя провела в воздухе клинком, проверяя. Жёлтый луч послушно распорол пространство. Порядок.
Прицелилась, отключив эмоции и стараясь забыть о полном ярости взгляде амиота, о жутком хрипе, рвущемся из его груди… Медленное погружение. В область сердца, не в голову. И всё будет кончено.
Что произошло дальше, она даже не сразу поняла. Рука пленника, сжавшаяся в кулак, со вздувшимися под кожей венами, неожиданно словно раздвоилась. И та, вторая, фантомная, размытой фиолетовой тенью взметнулась вверх и перехватила запястье девушки.
Доран кинулся к Трое. Учёные синхронно вскрикнули. Женская рука, зажатая в тиски призрачных пальцев, онемела. Всё произошло одновременно, в одну краткую долю секунды, но для Трои время затормозилось, растянувшись как в замедленной съёмке.
Неестественно долго приближающееся лицо напарника, видимое боковым зрением… Гулкие, деформированные голоса учёных на фоне дребезжащего звука… Это сирена, орущая в её голове? Или бешено застучавшее сердце, получившее порцию адреналина?
Время остановилось. Но самое невероятное — остановился и амиот. Его глаза, проглядывающие сквозь гриву волос, наполнились фиолетовым сиянием. Он в упор смотрел на девушку и не двигался, прекратив сопротивление. Монстр просто замер, перестав даже дышать…
— Троя!
Сильный рывок Дорана, и необъяснимый ступор исчез. На девушку вновь нахлынул поток реальных ощущений: визг Анти, ругань профессора и неожиданный холод на запястье — ведь оттолкнув напарницу, рарк вместе с ней оторвал и призрачную руку, через мгновение превратившуюся в медленно растаявший туман.
Доран на этом не остановился. И Троя успела лишь ахнуть, когда слепящий световой поток вонзился в лоб пленника.
— Всё, — отчитался безопасник, пряча оружие в ножны пристёгнутые на бедре. — Чтоб его… одни проблемы с этой тварью! — Выругался и развернулся к медленно осевшей на пол Трое: — Ты как? Держишься?
— Порядок, — привычно отчиталась девушка, хотя мир перед её глазами кружился, сливаясь в белый вихрь. Лишь два ярких пятна просвечивали сквозь него: тёмно-синие, практически цвета ультрафиолета глаза амиота. Ладонь Трои жгло, она и сейчас ощущала прикосновение фантомной руки дьявола.
И всё же годы службы даром не прошли: для военного показать свою слабость — значит, расписаться в некомпетенции. А за такое не только в должности понизят. Могут вообще комиссовать на гражданку.
Доран наверняка это понял, потому и руку протянул, чтобы помочь встать.
— Не трогайте её! — остановил его визг Анти. — Это, мать вашу, прямой контакт.
Её голос словно сквозь вату прорвался к сознанию Трои. Как и негодующий мужской… Это орёт Вирхэ?
— В карантин девчонку! Как вы это допустили?! — Гневный окрик в сторону Дорана. — Что за непрофессионализм! Думаете, вас просто так держат вне лабораторной зоны? А мы ради шутки разоделись в защитные костюмы? На что способен вернувший себе исходный облик амиот, никто толком не знает, и что от него можно подцепить тоже…
Прелестно… Медленно, вопреки всем попыткам не отключаться, проваливаясь в необъяснимый полутранс, Троя больше всего боялась, что догадки профессора станут реальностью. Громадным усилием балансируя на грани потери сознания, продолжала цепляться разумом за происходящее.
— Что происходит? Отчитайтесь! Связь отсутствовала, входные двери в седьмой лабораторный сектор заблокировались. Чтобы попасть внутрь, нам пришлось едва ли не выжигать их.
Командный тон и громкий чёткий голос. Группа зачистки, наконец, прибыла.
Троя с облегчением закрыла глаза, ощущая себя совершенно обессиленной. Её напарник не останется один на один с монстром. Ведь эксперимент… Они его продолжат...
Сомнений в этом у девушки не было, как не было их и у тех, кто всё это затеял. А потому, дождавшись, когда военные закончат эвакуацию пострадавшей, а заодно заберут тело погибшего и покинут лабораторную зону, учёные вновь опустили силовой экран.
Но Троя этого уже не видела.
— Я ж тебе говорю, фиаско полное там у них. Два часа ждали, пока тварь в себя придёт, видите ли в бессознательном состоянии не тот эффект. А по итогу ни фига не срослось. Так ни с чем они и остались.
Бесцеремонно развалившийся на кушетке напротив, Доран в лицах показывал это самое “ни фига”. Выходило забавно.
— А что делали то? — я улыбнулась его горячности. И попыткам меня развлечь. Лежать в лазарете, в общем-то, та ещё скука смертная. И даже сканирующие системы, изучившие моё тело вдоль и поперек — развлечение спорное. Во время осмотра меня не покидала мысль: таким же бессильным и безвольным ощущает себя амиот? На мне хотя бы не экспериментируют, не пытаются перевоплотить в нечто незнакомое и чуждое… Брр...
— Так это… — напарник прошёлся пальцами по каштановому ёршику волос, погладив, заодно, остренькие кончики ушей — единственную из приметных черт его расы. И, чуть понизив голос, фыркнул: — Секс они там имитировали, извращуги. На клетках тренировались. Синие видела на мониторе у профессора? Они от того самого подопытного амиота. А розовые — от самки-амиотки, про которую Вирхэ проговорился. Так вот клетки его, вместо того, чтобы по-мужски так сработать… то есть оплодотворить… тупо женские жрали. И никакие гормоны не помогли, даже в сверхдозах. Зря только суету развели, ещё и тебе перепало. — Рарк красноречиво развёл руками. — В общем, не полюбили они друг друга. И дитё не сделали.
Давно зная Дорана, за этой нарочитой лёгкостью я заподозрила попытку банально смягчить для меня последствия столкновения с подопытным.
— Получается, если бы амиота к самке допустили, он бы её тоже сожрал? — изумилась, скрывая вспышку страха.
— Наверняка, — со знанием дела серьёзно подтвердил рарк. — И энергию бы выпил, и оболочку по миру пустил… Щ-щ-щедар! — выругался, сжав кулаки. — Я думал, они только в своей энергетической форме это делать умеют. А всё, оказывается, ещё хуже. Вот к чему они всё это затеяли? — это уже больше походило на мысли вслух. — Учёные эти! От большого ума бед натворят, попомни моё слово. Эти твари и так… эх…
В сердцах рарк даже рукой рубанул, а мне тут же припомнилось, что в прошедшей войне его соплеменникам пришлось очень трудно.
— Они серьёзно такие кошмарные? Амиоты.
Доран поднял на меня взгляд, впервые с момента сегодняшней встречи не таясь. В его глазах плескалась ненависть.
— Одно тебе скажу: землянам очень повезло, что твари эти до вас не добрались. Очень! Как они всех в Галактике крушили. Планеты под чистую уничтожали, до пустого космического пространства, представляешь? Чуждый разум, никакого сочувствия, ничего человечного. Безжалостные монстры, пожиратели… Ты знаешь, у них и разделения по полу нет? Семей? А значит и чувств никаких. Любить они не умеют, к проявлению доброты, любого тепла не способны. Твари безжалостные. Как вспомню… Это было жутко. — Рарк встряхнулся, прогоняя вставшие перед глазами образы. — Не видела ты этого, и будь счастлива. И земной своей сострадательности не поддавайся, знаю я тебя — со вчера ведь переживаешь.
— Не то чтобы переживаю… — попыталась оправдаться, но он и слушать не стал:
— Не заслуживают они жалости! И сострадания! Окажись ты на пути этого амиота в прошлом — он бы тебя не пожалел, даже мысль бы не мелькнула, помни об этом.
— Но теперь? — не сдалась я. — Их же изменили. Из бестелесных сущностей превратили в…
— Людей ещё скажи, — снова перебил Доран, буквально на глазах вспыхнув от гнева. — Почему вы земляне такие… такие… глупые! Вот. Чужой опыт вас ничему не учит. Твержу тебе: твари они последние. И место им одно — на том свете. Только тогда я вздохну спокойно, когда во вселенной не останется ни одного амиота. И учёные эти — идиоты. Проблемы себе собственными руками создают. А расплачиваться придётся, рискуя своей жизнью, таким как мы, а то и вовсе беззащитным гражданским.
— Возможно, эти пленные — последние из представителей этой расы, — поспешила я урезонить разошедшегося рарка.
— Троя, даже нескольких амиотов хватит, чтобы устроить настоящую катастрофу. И оставить после себя море жертв! Жизнь в конфедерации что стала слишком спокойной? Я б их всех прикончил! Так нет… изучают. — Доран сжал руку в кулак. — Не люблю я эту братию. Учёные! От них проблем не меньше. Нашли кого изменять. Тела… самцов и самок из них сделали… потомства добиваются… — Он с отвращением сплюнул, спохватился и, затерев плевок ботинком, пожаловался: — Тошнит просто. Выведут нам всем на погибель новых тварей. Только более совершенных. И что дальше?.. Копчиком чувствую, добром это не закончится!
— Да тебе просто в отпуск пора, — растянула я губы в улыбке, как и напарник недавно стараясь свести всё к шутке. Уж больно много искренней злобы звучало сейчас в словах рарка. — Сколько мы торчим на базе? До конца вахты — всего ничего. А там… домой, я на Землю, а ты к себе на Ракис.
— Точно! Свалить бы отсюда. По бабам пройтись… — он хохотнул, с явным усилием переключаясь на добродушие.
— Угу. А то все мысли о сексе, — поспешно поддела Дора, стараясь ухватиться за тему. — Учёные с их подопытными и экспериментами — только повод позлиться, а дело то в их фокусах: спаривание, самочки-самцы… Вот тебя и накрыло похотью. Тоже гормоны играют? Скоро на персонал кидаться начнешь и кусать будешь! Уверена, с экспериментами всё под контролем. Раз говорят, что они на пользу, значит, так и есть.
Напарник вздохнул, всем видом демонстрируя: наивная. Как маленькую потрепал по макушке и охотно сменил тему.
— Это ты тут отлёживаешься, а я замотался. — Карие глаза неожиданно уставились на моё запястье, а в голосе появилось сомнение: — Кстати, Троя, ты реально в порядке? А то…
Он многозначительно и смешливо поводил бровями: мол, только намекни, я найду способ твоего обидчика удавить. И не посмотрю на запреты и ценность… объекта.
— Нормально, — успокоила я его. — Лучше расскажи, что в лаборатории дальше было? — закрыла тему.
— Да ничего интересного, — отмахнулся Доран. — Дьявола обратно в клетку вернули — не получилось с ним успешного эксперимента. А я потом отчёт часа три ваял… И перед начальством отдувался. Прости, поэтому только сейчас и пришёл.
— Ко мне раньше и не пускали, пока полностью не обследовали. — С горячностью поспешила заверить: — Это ты меня прости, что подвела. Могу отработать! Следующий отчёт я сама напишу, а ты отдохнёшь…
— Давай лучше ты со мной выпьешь? Расслабишься, — сбило с мысли встречное предложение. — Через пару суток как раз выходной.
Переходя от слов к делу, он резво пересел с кушетки на мою кровать и потянулся к лицу с очевидным намерением приласкать.
— Доран!.. — возмутилась я, спешно отодвигаясь. — Ты всё не угомонишься? Мы же договаривались! Ничего личного!
— Да, мы напарники, — рарк примирительно поднял вверх руки, при этом даже не попытался вернуться на прежнее место. Более того, спустя миг, он уже ловко расцепил верхние застежки пижамной рубашки на моей груди и завлекательно промурлыкал: — Но не стоит отвергать другие варианты отношений. Мы же взрослые люди. Никого не заботит, чем мы заняты в личное время, если это не отражается на работе.
В последние дни иметь дело с Дораном становилось всё хлопотнее: первоначальный лёгкий флирт, который я приняла за поддержку мужского эго, перерос в настойчивое преследование. Всякий раз оставаясь наедине с ним, я слышала одно и тоже: Троя почему мы до сих пор не закрутили роман?
— Нет! — Решив внести окончательную ясность в вопрос, на полном серьёзе двинула напарнику кулачком в плечо. — Мне это не нужно, уясни уже? Для меня ты — напарник, если хочешь — учитель, настоящий авторитет. Но никак не мужчина, извини. Найди себе другой объект для приставаний. Иначе — предупреждаю — пожалуюсь старшему.
Мне казалось, что рарк, наконец, услышит. По сути, многое в нём мне даже нравилось: решительность, умение принимать волевые решения и следовать им до конца. Мне импонировал его характер, спокойная манера и взвешенный взгляд на мир. Но… Никогда в моей душе не возникала потребность с этим мужчиной переступить черту, выйдя за рамки профессиональных отношений. Никогда!
Это если отбросить мои жизненные убеждения: растрачивать себя на бесконечную череду необременительных романов — бессмысленно, а смешивать работу и отношения вовсе чревато. Как избежать неловкости, когда эйфория лёгкого флирта пройдёт?..
Без намёка на романтику я смотрела на Дорана в упор, мысленно умоляя свернуть с выбранной им колеи. Увы… Перехватив мой кулак, он разжал пальцы и притиснул мою ладонь к своему телу. Мощная грудь, обтянутая тонкой тканью армейской футболки, ощущалась рельефной и твёрдой.
— Тро, ты чувствуешь это? — Рарк плотоядно подмигнул, с усмешкой сложив губы трубочкой для поцелуя. Сейчас он дурачился, буквально излучая уверенность в своём жизненном кредо: перед этим красавчиком не устоит ни одна самочка. — Моё сердце бьётся для тебя скорее, моё тело наливается силой и желанием, когда ты рядом. Отбрось свои ненужные принципы, только представь, как хорошо нам будет, если ночи перестанут быть одинокими.
Пф… Вот они — минусы работы в мужском коллективе. Да ещё на изолированном космическом объекте, где служебная вахта длится полгода. К чему я выбрала профессию военного? Бес попутал…
— Ты совсем дурень? Или глухой? Сдать тебя медикам? По слогам громко повторяю: не хочу ничего между нами. Не прекратишь настаивать — буду просить другого напарника, — прошипела, силясь выдернуть ладонь из мощной хватки. — Может, разденешься ещё? Товар лицом показать? Чего только грудь щупать? Хочу зад лицезреть. Слышал, девочкам это заходит!
Начиная закипать, я стала более резкой. То ли Доран сегодня перегнул палку, то ли просто его навязчивость стала последней каплей — я разозлилась.
— Когда тебя выписывают? Сегодня? Или завтра? Да не важно! Пусти меня к себе на ночь, я тебе всё-всё продемонстрирую, — пошловато подмигнул он и, попавшись на крючок, подскочил с кровати, отпустив мою руку. — Ты знаешь какой я мастер стриптиза? Да от меня ни одна женщина недовольной не ушла!
В подтверждение своих слов рарк ещё и игриво подвигал плечами в такт только ему известной мелодии, прежде чем медленно потянул полы футболки вверх, приоткрывая кубики пресса.
— Эй, на Луне, ау? — Со скучающим видом я скользнула взглядом к потолку. — Я каждый день на занятиях в тренажёрном зале и в бассейне таких наблюдаю пачками. Придумал чем впечатлить девушку: бюстом третьего размера. Серьёзно повторяю: у тебя от недостатка секса проблемы. То, чего я опасалась, случилось — на коллег кидаешься. Видно, осталась я без напарника...
— Вы что тут устроили? — строгим вопросом к моему невыразимому облегчению прервал наше уединение командный голос дежурного врача. И немного ехидно добавил: — Сержант Льеор, вам жарко стало? Перетрудились? И времени счёт потеряли... Сколько вам выделили на посещение напарницы?
— Тридцать минут! — так дёрнув вниз футболку, что она, бедная, затрещала, Доран подскочил и щёлкнул каблуками, немедленно замерев по стойке смирно.
Оно и понятно: врач у меня — капитан медицинской бригады, повыше рангом будет.
— Прошло тридцать две, — непререкаемо сообщил доктор. — Свободны.
— Вколите ему гормональных блокираторов, — без намёка на шутку внесла я свою лепту, крикнув уже в спину Дора. — Иначе сгорит на работе парень.
Подхватив отброшенный ранее китель и бросив на меня взгляд, полный неудовольствия и, вопреки всему, обещания продолжения, рарк покинул палату.
— Рядовая Флэш, вы забыли, что у вас профосмотр? Или на выписку не собираетесь? — теперь строгие серые глаза изучали моё раскрасневшееся лицо.
— Собираюсь. Так точно. Уже иду! — подтвердила я, лихорадочно приводя одежду в порядок.
Впрочем, могла особенно и не стараться. Во-первых, капитан меня раздетой уже видел — он же при первичном осмотре присутствовал, где я была в костюме Евы. Во-вторых, в капсуле для проверки профпригодности больничную пижамку всё равно пришлось сменить на трико-комбинезон. А потом истратить целый час на психологические тесты, три часа потеть на тренажёрах, сдавать кровь, терпеливо ждать, пока бесстрастная система зафиксирует и проанализирует показатели, и, наконец, заполучить вожделенный штамп “годна”.
В общем, в палату я вернулась, растирая татуировку-допуск на предплечье и вымотанная донельзя. Зато уснула без задних ног. А с утра, после завтрака, получив “добро” уже от медиков, помчалась на построение. Прогулов начальство не терпит, даже по уважительным причинам. И вообще, мне график дежурств на эту неделю узнать нужно — я вчера не успела, потому как в лазарет загремела. И расписание тренировок. И режим смен — я ведь не только в конвое работаю, но и в секторе слежения за пространством. Потому что денег много не бывает!
А ещё мне безумно хотелось разобраться в том, к чему я раньше особенного интереса не испытывала. Амиоты… Какие они? Не сейчас, нет, на таких я насмотрелась. Какими они были раньше? Это только Дорану “повезло”, он с ними практически лично пересекался. Был очевидцем, так сказать.
Слова рарка о том, что амиоты способны “выпить энергию и пустить по миру оболочку” накрепко засели в памяти. Как это понимать? Переспросить Дора о подробностях я не решилась, опасаясь, что напарник взорвётся от злости. Но он же не один достаточно знает об этой расе?..
Тренер в зоне симуляторов! Тот самый, с которым мы отрабатываем приёмы с энергетическими кинжалами. Он намного старше Дора. Без ноги, то есть с протезом. Со шрамами на лице. И, кстати, тоже рарк. Я как-то не задумывалась, но его ранения могут быть получены в той самой войне! Главное, чтобы он разговорился...
Наверное, мне повезло, что в расписании служебных тренировок тренажёрный зал стоял завтрашним днём, а сегодня с обеда меня ждали двенадцать часов дежурства в центре слежения за космосом. На это время, к счастью, мозг был занят. Иначе бы я от любопытства лопнула.
В общем, после тренировки, вместо того чтобы вместе со всеми отправиться отдыхать, я сунулась к тренеру.
— Вам чего, рядовая Флэш? — оборачиваясь, рявкнул офицер, сидевший за столом спиной ко мне. Наверняка заметил мою персону в отражении пузатой, тёмного стекла бутылки, которая стояла перед ним.
— Прошу прощения, капитан Жьерк. У меня проблема. И вопрос. Можно?.. — сделав вид, что не заметила компрометирующего и запрещенного на базе напитка, я замялась, кусая в нерешительности губы, хоть и понимала, что для военного это недопустимо. Не покажется ли офицеру странным мой интерес к подопытным?.. Под каким бы соусом его преподнести?..
— Проблема? Гм… — тренер на мгновение задумался и дёрнул рукой,задвигая бутылку за гору одежды, обуви и оружия, сваленную на столешнице.Неловко отставив ногу, наклонился. Вцепившись изуродованными пальцами в спинку стоящего у стены стула, подтащил его ближе, хлопнул по сиденью ладонью и рыкнул: — Садись.
Я спорить не стала — сама на разговор напросилась! К тому же, а ну как передумает. Шустро метнулась вперед, чтобы побыстрее получить ответы.
Неприятная усмешка искривила толстые губы, которые некрасиво прочертил грубый шрам. В глазах добродушия тоже не наблюдалось — в отличие от Дора этот рарк всегда казался угрюмым, ожесточённым и репутацию имел отъявленного грубияна. Оно и понятно с такими травмами. Приласкав меня совсем не дружелюбным взглядом, офицер недовольно протянул: “Н-н-ну?”
Расценивать это можно было лишь как временное снисхождение. Которое моментально испарится, если моя персона напрасно оторвала его от… дегустации.
— Прошу совета опытного коллеги и профессионала! — выпалила я, рванув с места в карьер и выжимая всё из этого шанса. Готовая и к грубым окрикам, лишь бы заполучить крупицы информации из достоверного источника. — Мне вчера не повезло. Вместо конвоя меня поставили на охрану в лабораторию, а у учёных там что-то не по плану пошло. В общем, — заторопилась, видя как мой собеседник начинает нетерпеливо бегать глазами по подсобке, — меня амиот за руку схватил.
— Оторвал? — презрительно буркнул капитан, на миг всё же сместив на меня фокус внимания.
— Я оторвала. — О “вкладе” в произошедшее Дора умолчала, понимая — если скажу, ещё и напарнику достанется “ласковых” слов от тренера. — Другую руку. Копию той, что оставалась прикованной к каталке. Призрачную. Туманную. Фиолетовую.
Перечислила всё, что могла, понимая, что по-другому этого не объяснить.
Рарк застыл, вперив в меня пристальный взгляд. Напряжённый и злой. Даже злющий.
— А она потом в воздухе растаяла, — добавила я последнюю деталь.
Резко поднявшись, так что вынудил меня отклониться, капитан шагнул в сторону. Отвернулся, пару мгновений постоял спиной ко мне, рывком выдернул припрятанную бутыль и глотнул.
— Сорке!
Раркский аналог земного упоминания самки собаки.
Я лишь мысленно пожала плечами, давно перестав принимать такие выпады на свой счет. И похлеще выражения слышала в этом зале — вот уж где не считали нужным деликатничать.
— Дави их, гадин. В следующий раз сразу шпиль энергоклинком. На полную. Авось сдохнет.
— Если б знала, как давить… — предприняла я попытку вернуть разговор в нужное русло.
— За сиськи вас что ли в космоконвой берут?! — в сердцах рявкнул тренер.
Ничего нового и в его заявлении не было. По сей день находятся те, кто полагает особей мужского пола (и не важно какой расы!) более подходящими для работы в космосе.
Впрочем, если не чураться привычной грубости капитана Жьерка, то мне с его прямолинейностью всегда было проще, чем с занозой-напарником, убеждённым, что “все девки — его”, стоит лишь подмигнуть.
— Прежде я с амиотом напрямую не сталкивалась. Чего ждать от них?
— Мозгов нет, — безапелляционно констатировал офицер, имея в виду меня, а не амиота. Развернулся и припечатал бутыль к столу. — Куда лезешь? Сиди на Земле и перед мужиками задницей верти.
Но я и это мимо ушей пропустила, продолжая гнуть своё:
— Нам на занятиях ни о чём таком не говорили! Показывали только как действовать, если пленник вырвется на свободу. Мы отрабатывали, как его вырубить. Или как убить…
— И чего не убила? — Жьерк рухнул обратно на сиденье. — Штаны мокрые помешали?
Он явно взял себя в руки, или это глоток живительного пойла сделал своё дело, но сейчас рарк выглядел более спокойным. С ленцой характерно презрительно посматривал на меня, покачиваясь на задних ножках жалобно скрипящего стула. Мне это показалось добрым знаком для более обстоятельного разговора.
— Приказа убивать не было, а инструкции по порядку действий касаются материального пленника. А тут что было? Откуда эта вторая рука? Да ещё и такая ненормальная. Но при этом очень даже осязаемая! — меня аж передёрнуло, когда я вспомнила силу, с которой сжимались, сковывая меня, холодные пальцы.
— Гр-р-раш-ш-ш… — зашипел рарк. — Тупицы…
— Учёные?
— Да эти вообще ироды. Ублюдков тут создают всем на погибель.
— Амиотов-подопытных?!
— Не суй свой нос во всё это! И держись подальше от гадин. Твое дело — разродиться! Чего обрюхатить некому?
— Я уже тут, — веско и спокойно напомнила самому ярому на станции женоненавистнику. — И до конца вахты никуда не денусь. Что случилось однажды…
— Сплюнь, безмозглая.
— А кого ещё мне о них расспрашивать, если не профи? Если даже инструктор…
— В черную дыру вашего инструктора. Выслужился. Случись реальный замес — от всех вас вместе взятых будет толку не больше, чем от тебя одной. Разве что повизжите хором. Только амиоту с вашего визга, что рарку с…
— Так что с этой второй рукой? — перебила, и так зная, что услышу. — Какие они… ну, когда фантомы? Все амиоты на базе — материальные, других я не видела. На что они похожи?..
— В своём истинном облике? Да почти ни на что. Бледные фиолетовые сгустки, граш их раздери. Это же энергетические поля, у них нет формы.
“Ни формы, ни чувств, ни привязанностей” — вспомнились мне слова напарника, от которых по позвоночнику снова прошлась холодная волна. Перед глазами встал тот самый фиолетовый туман, что заполнил лабораторию, а в ушах снова раздался визг профессора: “Загоните его обратно!”. А дальше… погиб сотрудник лаборатории.
Получается, это амиот из тела выбрался и его убил? Вот дела...
— А когда материализуются? — снова рванула в наступление, всеми силами скрывая жадное любопытство.
— Что угодно могут имитировать. Любой живой объект. Тобой станут запросто — мать родная не отличит. Иногда даже предметы создают. Не огнестрел, конечно, попроще. Решётки, цепи, плётки... Но уж как ими тебя “приласкают”, мало не покажется. Так-то...
Пусть каждое слово капитан Жьерк скорее выплёвывал, чем говорил, но я была благодарна ему и за это.
— Серьёзно?! — Подобное в голове не укладывалось. Пояснения рарка меня шокировали. — Но здесь на базе все пленники-амиоты материальны. В таком виде они же не превратятся во что-то ещё?
До инцидента в восьмой лаборатории я и эту их “туманную” сторону не видела.
— Думается мне, — тренер с отсутствующим видом, возможно на миг забыв, что разговаривает с презренной самкой, смотрел куда-то в пространство поверх моего плеча, — в этом и смысл всех прежних опытов. Как-то учёным удалось зафиксировать пленников в постоянном физическом теле. Или их вынудили создать себе эти тела, чтобы выжить. В материальном виде амиоты менее опасны… так считается.
— Так ограничиваются их фантомные навыки?
Даже дыхание затаила, ожидая ответа. Понимаю же, что полного успеха в эксперименте над амиотами нет, раз вчерашний пленник сумел “прорвать” навязанную оболочку, вопреки всем изменениям перевоплотившись в смертоносный туман. Опять же злополучная рука, что помешала мне...
— Слепцы! — капитан моргнул, опомнившись. Взгляд его мгновенно стал недовольным. — Не видят дальше своего носа. Этих гадов не изменить, всё что они могут — убивать. Оттого и каждый пленник здесь заслуживает лишь смерти. Даже до учёных это дойдёт, раз дошло до глупой сорке вроде тебя. Только они, выходит, глупее…
— Я знаю, что в наше дежурство погиб один из них.
— Не в первый раз, — рарк даже не удивился. Вновь потянулся к бутылке, но прежде, чем сделать большой глоток, от души выругался. — Запреты, запреты... Нам всё запретили, трясутся над этими гадинами. Роют себе могилу. Уже вырыли! — Переведя на меня помутневший взгляд, он внезапно заговорил тише, проявив почти сочувствие: — Попроси о переводе. Не место тебе тут. Всё здесь однажды… закончится.
Последние слова капитана прозвучали зловеще. В дополнение он махнул мне рукой, ясно давая понять: убирайся.
Под влиянием его обречённого ожидания я подскочила на ноги и опомнилась только оказавшись в своей каюте. Разговор оставил тягостное впечатление: на какую развязку намекал тренер? Присев на кровать, устало потёрла лицо.
С одной стороны, рарки — те, кто очевидно сильнее других пострадал от войны с амиотами. Они не верили в возможность перемен, просто не допускали их. Больше того, они ждали… Ждали повторения! Можно ли считать это следствием глубочайшей ненависти к тем, кого привыкли полагать извечным и не знающим жалости врагом? Или же они сейчас единственные, кто реально оценивает перспективы происходящего, понимает истинную цену последствий?
С другой стороны, тот пленник. Даже по прошествии трёх дней мне никак не удавалось стереть из памяти его облик, его истерзанное и искореженное болью и муками тело. Живое олицетворение нашей собственной жестокости! Можно ли винить его за агрессию?
Откинувшись на подушку, вытянула вперед руку. Растопырив пальцы, коснулась ладони другой рукой, пытаясь представить каково это — однажды открыть глаза и осознать, что у тебя нет руки. Вовсе нет тела! Что ты — уже совсем не ты. И увидеть рядом тех, кто сделал это с тобой.
Пусть с пленными амиотами было всё наоборот, но это просто не укладывалось у меня в сознании. Неужели, они смогли сохранить разум? Каким бы отличным от привычного мне понимания он не был. Или же капитан Жьерк и Доран правы — рядом с нами бомбы замедленного действия и глобальной разрушительной силы, направляемые единственным ощущением: болью?..
Заставила себя закрыть глаза. Всё, хватит! Спать! Завтра мне на дежурство… В обезьянник… К подопытным!