Отрывок из книги «Исцели мое сердце»

Исцели мое сердце

Ясмина Сапфир, Агата Санлайт

 

Он оплатил за меня в магазине, когда не сработала карта, попытался ухаживать, но я была замужем. А потом… подруга попала в больницу, и он помог мне ее отыскать. Мы пошли в ресторан и… я случайно узнала, что муж флиртует с другой женщиной…

Чаша терпения переполнилась, я послала мужа и… потеряла его.

Но Новый год – это ведь сказочный праздник?

_________________________________

– Большое спасибо, хотя и не стоило бы… Это новая карта… Она иногда глючит… Не дает оплатить… Такое бывает… Я бы решила вопрос с другой картой.

– Вообще не за что! Правда… Я был рад помочь такой красивой женщине. Да и для подарка на Новый год, кажется, маловато. Может я куплю вам еще икры?

Я собиралась возразить, однако незнакомец попросил продавщицу:

– Пока не отдали пакет с рыбой, добавьте еще икру…

– Сколько грамм?

– Вон ту, большую подарочную банку.

– Простите. Но я замужем, – только и смогла выдавить я.

Улыбка незнакомца стала чуть менее довольной, но он кивнул и произнес:

– Меня зовут Матвей. Считайте, что это подарок всей вашей семье.

 

 

ГЛАВА 1

Агния

 

– Пожалуйста, дайте мне вот эту чехонь… – я указала на прилавок, и продавщица рыбного магазинчика достала упаковку с двумя солеными рыбками.

– Платите картой?

– Да.

Я поднесла карту к платежному терминалу и… она не сработала. Я принялась поспешно копаться в телефоне, чтобы закинуть деньги на другую, когда услышала характерный звук. Дзиннн… Как будто платеж прошел.

Я оглянулась и увидела красивого мужчину лет тридцати семи. Высокий, плечистый, подтянутый, что было хорошо видно между полами расстегнутой дубленки, смуглый, темноволосый, с эдакой модной щетиной. Незнакомец поймал мой взгляд и обезоруживающе улыбнулся:

– Не волнуйтесь. Это мой вам подарок к скорому Новому году…

Я ошарашенно смаргивала, пытаясь понять, что случилось.

Нет, то, что незнакомец решил сделать мне приятное в преддверие Нового года меня не особенно удивляло. У нас регион такой – добрый, великодушный, широкий. И люди в нем живут соответствующие. Я бы также помогла любому, кто встрял в подобную ситуацию.

Но… буквально пару минут назад за мной стоял муж! Мой Женя! Куда же он делся?

Я обвела взглядом весь магазин – Жени нигде видно не было. Я снова посмотрела на незнакомца.

– Большое спасибо, хотя и не стоило бы… Это новая карта… Она иногда глючит… Не дает оплатить… Такое бывает… Я бы решила вопрос с другой картой.

– Вообще не за что! Правда… Я был рад помочь такой красивой женщине. Да и для подарка на Новый год, кажется, маловато. Может я куплю вам еще икры?

Я собиралась возразить, однако незнакомец попросил продавщицу:

– Пока не отдали пакет с рыбой, добавьте еще икру…

– Сколько грамм?

– Вон ту, большую подарочную банку.

Я в каком-то оцепенении и удивлении наблюдала, как в мой пакет кладут красную икру, и незнакомец с улыбкой оплачивает ее стоимость.

– Простите. Но я замужем, – только и смогла выдавить я.

Улыбка незнакомца стала чуть менее довольной, но он кивнул и произнес:

– Меня зовут Матвей. Считайте, что это подарок всей вашей семье.

Он как-то быстро крутанулся на пятках и вышел вон.

Я же забрала пакет, сказала продавщице:

– Большое спасибо, с Наступающим…

И двинулась на выход, в полной уверенности, что Женя ждет хотя бы возле дверей. Он иногда так делал – ушел, бросил, а ты сама возись со своей любимой чехонью. Эту вяленую рыбку в семье ела только лишь я одна. Ни муж, ни сынишка даже к ней не притрагивались. Если бы Женя был рядом, сам оплатил бы чехонь…

Мне было почему-то дико неловко – чувствовалось, что Матвей хотел со мной познакомиться, как с привлекательной женщиной, аж дорогущий подарок купил… А тут я… с этим своим «Я замужем».

Вышло неправильно и как-то нечестно. Конечно, я ни о чем его не просила и даже толком сориентироваться не успела. Но…

Я вздохнула, отворила дверь… и потрясенно остановилась. Мужа рядом с магазином не было видно. Та-ак… Вот это уже фокус так фокус. Сюрприз к Новому году…

Может он удалился к нашей машине? Так мой Женя тоже порой делал.

Я обогнула здание и направилась к огромным контейнерам для мусора, возле которых мы и припарковались. Машина нашлась сразу же, а вот муж – нет. Жени не было ни внутри, ни где-то рядом. Он явно ушел куда-то по собственным делам. Видимо, буркнул что-то под нос в своем фирменном стиле и решил, что убеждаться – услышала я или же нет – лишние хлопоты.

Я всплеснула руками, и стало дико обидно.

Чужой мужчина покупает мне рыбку с икрой, а родной муж куда-то ушел и заставляет торчать на морозе. Наверное, стоило подождать возле машины – явно ведь Женя вернется, куда же он денется, но я гордо вскинула голову и двинулась прочь.

До дома пешком было минут двадцать. Мороз кусал за щеки и нос, старательно пробирался к шее, просачивался сквозь перчатки, однако я решительно устремилась вперед…

Миновала шлагбаум, перешла через дорогу… И… тут прямо передо мной остановилась большая черная иномарка.

– Может вас подвезти?

Это был все тот же мужчина, что купил мне чехонь с икрой. Он даже дверцу мне отворил. Наверное, в другой раз я отказалась бы – в конце-то концов, я замужем, и даже если мы с Женей вот так поругались, без ругани… молча, все равно ни о каких амурных знакомствах я даже не думала.

Отказалась бы… если бы не предновогодний морозец… Тот решительно пробрался в сапожки, начал холодить пальцы ног… и я сдалась.

– А вам не сложно?

– Совсем нет, даже приятно. Садитесь.

– Вы же помните? Я замужем!

– Разумеется!

Он поморщился, однако кивком указал мне на дверь.

Я села в кресло рядом с водителем, и Матвей уточнил:

– Куда едем?

– Да мне тут, в общем, недалеко, Кленовая улица…

Стало опять дико неловко, что поленилась идти до дома сама. Я даже взгляд спрятала от внимательных глаз мужчины. Но Матвей, похоже, думал совершенно иначе. Кивнул.

– Да уж, на таком холоде, пешком… Как же вам муж позволяет?

– А у меня пуховик очень теплый.

– Вижу уж… Щеки красные… Нос тоже… Прямо как в сказке «Морозко». Тепло, Морозушко, тепло батюшка… Никогда не понимал ценности такой скромности.

Я промолчала, и спорить не стала…

Мы тронулись, и всю дорогу Матвей развлекал меня анекдотами.

Однако же от руля не отвлекался и вел вполне аккуратно.

Возле нашего забора я повернулась к Матвею:

– Большое спасибо. Вы меня дважды выручили…

– Это вам спасибо, что составили мне компанию. Удачи вам… Э-э-э… Как вас зовут?

– Агния.

– Ого! Необычное имя.

– Да уж… Дед очень хотел, ну и родители пошли на встречу…

– Что ж… – Матвей негромко вздохнул. – Был очень рад познакомиться, Агния. Удачи вам в Новом году. Нового счастья и радости.

– И вам. Еще раз большое спасибо.

– Моя удача уже прошла мимо.

Я не нашлась, что ответить на прозрачный намек, и выскочила из внедорожника, словно ошпаренная. Матвей газанул – и был таков.

Я вошла на участок, в дом и услышала возглас сына:

– Мама! Папа! Верну-улись!

Я разделась и двинулась на первый этаж.

– А где папа? – тут же спросил подоспевший Ярик. Ярослав, если называть сына его полным именем.

– Он куда-то ушел – в магазин или в пункт доставки… Не знаю. Скоро вернется.

– А как же ты? Он ведь у нас за рулем…

– А меня подвез один старый знакомый.

Я поспешила к чайнику и с удовольствием отпила горячего терпкого напитка.

…Женя, действительно, вскоре вернулся. Машина въехала на территорию, поднимая целый фонтан белых снежинок. В полутьме вечера смотрелось воистину сказочно.

– Ну и куда ты делась? А, Агни? – грубо возмутился муж прямо с порога. – Я, что, должен искать тебя по всем магазинам? В рыбном – нет, в пункте самовывоза – нет. Возле машины тебя тоже нет. Телефон не берешь…

– А я тебя где должна была разыскивать? Я оглянулась – тебя нет, вышла из магазина – тебя нет, подошла к машине – тоже по нулям… Сотовый в сумке, звонка не услышала.

– Я же сказал тебе – я пошел за посылкой к пункту доставки! Могла бы и сама набрать номер…

– А я не слышала, как ты мне там что-то сказал. Вообще. Ничего! И даже не поняла, куда ты вдруг подевался из рыбного магазина. У меня еще и карта опять не сработала…

– Так ты рыбу свою, в итоге, так и не купила?

– Купила! И не только рыбу! – уплетая за обе щеки бутерброд с красной игрой заявил Ярик.

– Ого! И на какие шиши, любопытно?

– Один незнакомец презентовал нам на Новый год. Когда у меня карта не сработала, он оплатил и икру подарил.

– Не тот ли это незнакомец, что подвез тебя до дома?

– Он самый. А что?

– Интересные у тебя незнакомцы. Покупают икру тысяч на шесть или того больше, домой везут, пока я тебя везде ищу, жду!

Голос мужа взвивался на крик.

Я терпеть хамство и упреки не стала.

– Да ты сам меня бросил и даже не убедился, что я услышала про этот твой пункт доставки! Я тебя искала-искала! В конце концов, сколько раз мы с тобой договаривались – ты убеждаешься, что я услышала и все поняла. Ждешь ответа, а не уходишь, буркнув себе что-то под нос!

– Ага! Даже позвонить по сотовому не удосужилась! Так искала, что уже нашла какого-то мужика!

– Хотя бы не дурака! – я фыркнула и, забрав себе бутерброд с икрой, отправилась наверх, в рабочую комнату.

Муж догонять не стал. Сын пришел, сел на колени. Тяжелый, уже одиннадцать лет все-таки. Но такой мой родной, такой мой…

Я прижалась к нему, потерлась щекой о волосы и успокоилась.

Внизу Женя разогревал себе ужин. Я же дождалась, пока он ляжет в постель, взяла подушку, одеяло, халат и отправилась спать вниз, на диван.

 

ГЛАВА 2

Матвей

 

На улице приморозило, и я даже порадовался – хоть Новый год, как Новый год, а не эта непонятная слякоть-распутица, которая смачно чавкает под ногами.

Внезапно решил прикупить к ужину рыбные пельмени. Лакомство странное, однако же мне нравилось.

Пару дней назад я дал отставку Анне – своей бывшей невесте, практически жене... И вроде бы она – хорошая, эффектная, веселая и компанейская – с такой не стыдно прийти на прием, и на вечеринку в нашем уникальном детективном агентстве. Я недавно стал совладельцем – прикупил акции. Агентство здорово расширилось, появились новые отделы. А их руководителям, также как и мне, сразу же предложили немного акций.

В общем… Анна была, действительно, хороша.

Да и ко мне относилась неплохо: заботилась, старалась создать домашний уют. Не села на шею – продолжала работать и зарабатывать…

Но… в какой-то момент, глядя на Беркута, Медведева, Железного и других мужчин из агентства я понял, что с нашей парой что-то не то. Я не смотрел на Анну с таким придыханием, не начинал метаться из угла в угол, как раненый зверь, из-за ссоры с любимой. Не дергался: ну что же она не едет… или же не звонит…

Мужики были так одержимы собственными женами, что я понял – любовь сильного человека – это что-то на грани, на острие… А вот подобные спокойные, размеренные отношения – без накала, без страсти и без любви, потому что неплохо, и вроде привык – совершенно не то, что нужно по жизни.

И вот я решил расстаться с Анной незадолго до праздника, чтобы не идти с ней на корпоратив, снова не сравнивать наши «ровные», без особенных эмоций отношения с тем, что видел вокруг себя.

Настроение было средним. Вроде и не плохое, я не переживал из-за Анны и совсем не скучал, однако же перед Новым годом остался один.

Родители погибли в автокатастрофе, когда я был еще совсем маленьким мальчиком. Меня воспитывала бабушка, которая ушла из жизни, к сожалению, уже почти двадцать лет назад. Я всего себя посвятил медицине, многого добился, и теперь возглавил медслужбу в агентстве Беркута, который, в том числе, выполнял довольно опасные заказы на телохранителей и охранников.

Закадычных друзей я так и не завел. Школьные приятели, университетские дружбаны рассеялись и уже практически не звонили. Я иногда их вспоминал, набирал, писал, но и только…

Хорошо оставалась моя замечательная и незаменимая Рузиля Ильдаровна – домохозяйка уже не помню сколько лет кряду. Она всегда составляла компанию в новогоднюю ночь, даже когда появилась Анна. Но сейчас я видел в этом какую-то неприкаянность…

С мужем Рузиля Ильдаровна давно развелась, дочка жила самостоятельно и отдельно… И вот мы, словно два одиночества, которые собирались вместе на праздник, всегда считавшийся именно семейным.

Я думал об этом, когда заглянул в витрину того самого рыбного магазинчика.

И… залип.

Возле прилавка стояла совершенно восхитительная женщина.

Высокая, думаю – стройная, хотя практически квадратный пуховик скрывал ее фигуру до самых пят.

Огромные глазищи – миндалевидные, раскосые…

Тонкие запястья я хорошо разглядел. Небольшой выразительный носик и губки – пухлые, но не огромные и не накаченные, как сейчас делали многие дамочки. Возраст незнакомки определить я не смог. Как и цвет волос – они скрывались под шапкой-шарфом, в стиле прежних, дворянских. Кожа женщины была чуть смуглой, но бледной. Ресницы и брови совсем черными… Но казалось – она однозначно не брюнетка.

Я улыбался, глядя на нее, без всякого повода.

Зашел, встал рядом и просто любовался.

Вначале она меня совсем не заметила. Но потом, когда банковская карта не сработала, и я оплатил, в первый момент воззрилась так, как будто ожидала увидеть на моем месте кого-то другого. Вот тогда-то в груди что-то и екнуло.

С чего я вдруг взял, что она одинока?

Сколько лет незнакомке я так и не понял – вблизи ее кожа выглядела еще более совершенной, гладкой, без морщинок и прочих особенных признаков возраста. Но смотрела она явно, как взрослая женщина и что-то было такое в ее облике… что наталкивало на мысль, что ей лет тридцать пять. Плюс минус. Где-то ровесница мне.

А уж, когда мы заговорили… я был просто зачарован, как моряки в море от пения сирен. У нее был удивительный, мелодичный голос – высокий и журчащий, как ручеек.

С таким бы петь на эстраде и концерты давать.

Я бы слушал и слушал. Смотрел и смотрел.

Я так хотел сделать ей что-то приятное, что сразу купил банку икры – самую большую, в подарочной упаковке, и тут же получил от ворот поворот, хотя еще, вроде бы, ничего не предпринял. Красавица в лоб заявила, что замужем. Я постарался держать лицо, прикинуться, что мне это по барабану. Просто вот настроение такое, предновогоднее – подарить кому-то икру и чехонь. А у самого настроение резко испортилось.

Я быстро ушел, но внезапно на улице, проезжая мимо пешеходного перехода, снова увидел удивительную красавицу.

И не удержался – предложил подвезти.

Было видно – она просто замерзла, иначе упрямо пошла бы сама.

Но я почему-то так этому радовался, словно уже ехал с ней на свидание…

Вышла она – и я машинально дернулся, словно собирался преследовать.

Удержался, застыл, сжимая руками руль…

Затем еще какое-то время стоял, не в силах ни уехать, ни что-то сделать.

А после все-таки отправился домой, по дороге набрав номер Алексея – одного из лучших детективов агентства.

– Ты можешь нарыть мне все про женщину, которая живет…

Я назвал ее адрес.

– Как быстро?

– Как только сможешь, Леша. Я буду очень и очень признателен.

– Хорошо. Постараюсь сработать оперативно.

Он сбросил вызов, а я заехал на свою просторную территорию, такую большую для меня одного. Я всегда мечтал жить в своем доме. Но прежде даже и подумать не мог – что свой дом – это слегка многовато для одинокого врача среднего возраста…

Мы с бабушкой ютились в однокомнатной хрущевке. Вдвоем на кухне – не развернуться, совмещенный санузел – не для богатырей. Но было так тепло и настолько уютно…

А тут, в большом, комфортабельном особняке мне постоянно чего-то не хватало…

Нет, ни вещей, ни мебели, ни изысков, а именно – настоящего человеческого тепла… которое не заменят никакие батареи.

Так хотелось, чтобы меня кто-то встречал.

Бежал, обнимал, крепко прижимаясь к холодным щекам домашним теплом.

Чтобы женский голос звал меня ужинать…

И в постель потом заманчиво приглашал…

Чтобы вот такая… как эта красавица… Агния в одних чулках встречала меня и… манила, и соблазняла… и сводила с ума…

Показывала эффектную, круглую попку, выгибалась, демонстрируя тонкую талию.

Я не видел в пуховике ни того, ни другого, но почему-то уже готов был покляться, что и то, и другое у Агнии впечатляет.

 

ГЛАВА 3

Агния

 

Зиннн… пилик-пилик… зинн… пилик-пилик…

Я быстро сняла трубку, чтобы сотовый не трезвонил. Все-таки – четыре утра, муж наверху храпит в обе дырки, сопит сыночек, обнимая подушку в виде дракоши…

Кто же звонит? В такую-то рань?

На экране значилось имя подруги – старой, еще со школы, знакомы сто лет.

Она должна была к нам сегодня приехать на что-то вроде Новогоднего ужина еще до праздника, потому что Нина уезжала в санаторий на все выходные.

– Агни… У меня что-то с сердцем плохо… Так что на скорой еду в больницу… Сегодня, прости, увидеться не получится…

Голос подруги звучал так… тихо, странно вздрагивая на каждом слове, что было ясно – ей очень плохо.

Я аж проснулась, словно от кофе.

– Куда тебя везут?

– Сказали – в шестую.

– Я приеду, давай, ты там держись.

– Да, хорошо. Все будет нормально.

Это «все будет нормально» прозвучало еще тише остального, голос Нины задрожал, и она задохнулась. В трубке послышался сухой кашель, и голос, видимо, медика скорой:

– Все, заканчивайте разговор. Хватит.

– Пока, – и Нина повесила трубку.

Я подорвалась и начала собираться. Сварганила своим завтрак – овсянку и тосты, заварила чай и к семи часам уже вызывала такси к дому.

– Ты куда это собралась? – спросил Женя, спускаясь вниз и сонно зевая.

– Нину ночью увезли в больницу. Сердечный приступ.

– Ну еще бы! Твоя эта Нина пила, как лошадь и вес, к тому же, набрала соответствующий.  Поэтому ни семьи, ни детей, одна мать… и та уже в возрасте, едва ходит…

– Это моя школьная подруга!

– И что с того? Я сказал чистую правду!

– И кому нужна эта твоя правда?

Я побыстрее собралась, оделась и, пока мои завтракали, поехала в больницу.

Утро выдалось теплое, снежное. Сквозь белую пелену, как будто сквозь тюль, выглядывали очертания домов и машин.

– Пожалуйста, остановите у магазина 24 часа, ­– попросила я у шофера. – Еду к подруге в больницу, так хоть гостинцев куплю.

Шофер притормозил, и я накупила Нине апельсинов, мандаринов, яблок, бананов и даже крупное манго.

Вкусняшки типа печенек и прочего решила не брать. Сердечный приступ, лишний вес… не лучший способ поддержать Нину…

Предпраздничные выходные только еще начинались, но на дорогах было не людно. Мы довольно-таки быстро домчались.

Я расплатилась, выскочила, миновала шлагбаум и быстро нырнула в двери больницы. Пробежала лестницу наверх, что шла параллельно длинному пандусу для каталок…

Суровая женщина с кандибобером на голове, в пуховом платке и за прямоугольным столом встретила меня у дверей в отделения.

– Вы куда? В неприемные-то часы?

– Мне очень нужно узнать, как там подруга!

– Девушка! Я все понимаю! Но есть же приемные часы! Это больница, а не проходной двор! Поймите меня тоже. Есть определенные правила распорядка.

– Но у меня подругу ночью к вам привезла скорая! Я просто хотела ее повидать! Убедиться, что с ней все в порядке.

– Вон на двери, видите? Приемные часы! Вот и приходите! И убеждайтесь! А сейчас нечего! Представьте, если все подряд будут ходить по палатам весь день…

Я слушала ее возражения, и почти сдалась.

Выдохнула и уныло двинулась к автомату для кофе, чтобы выпить горячего и подумать еще. Большая махина стояла прямо напротив дверей в отделения.

Внезапно за спиной раздался знакомый голос:

– Добрый день, Марина Дмитриевна. С наступающим.

– Добрый день, Матвей Фархатович. Что-то вас мало видно в последнее время, – отвечала та самая женщина с кандибобером.

– Я остался только на треть ставки. В основном теперь работаю в другом месте.

– Да-а-а… Я слышала. В частной клинике?

– Ну практически. Можно и так сказать.

Я оглянулась и уперлась взглядом в незнакомца из рыбного магазина.

Он приподнял брови и улыбнулся:

– Ого! Агния! Какими судьбами?

– Да вот, говорит, подругу ночью привезли по скорой с сердцем. Просится навестить. Но нельзя же… – вместо меня ответила женщина с кандибобером.

– Ну всякое же бывает, Марина Дмитриевна. Пустите. Я лично прослежу, чтобы нашла подругу и все было тип топ.

– Под вашу ответственность?

– Разумеется.

– Идемте, – и Матвей жестом указал мне дорогу.

– Лучше вы. Я не знаю, где лежит Нина.

– Я тоже, – он усмехнулся. – Сейчас разберемся. Тогда следуйте за мной.

Мы миновали стеклянные двери, поднялись по лестнице, прошли по переходу, сели в лифт и проехали еще два этажа.

При этом Матвей та-ак на меня смотрел… не знаю… На меня уже очень давно так не смотрели. Точнее смотрели, чужие мужчины. Но чтобы такой красивый, эффектный, да еще врач…

Муж, конечно, уже о-очень давно не вперивался в меня горящим голодным взглядом.

Впрочем, жизнь бок о бок меняет приоритеты. От восторженных взглядов до серьезных поступков, типа ухода за тобой, пока ты болеешь. Вот только все это тоже осталось в прошлом.

Вот недавно мы ездили в подмосковный санаторий.

Вначале Женька всучил мне термокружку, даже не проверив – закрыта ли она толком. Я взяла, и вся облилась. Закричала от боли и страха, что поездку придется отменить в последний момент. Шутка ли – ошпарила пол руки.

Женька спросил:

– Чего ты орешь?

– Я же облилась!

Я указала на себя, и муж заметил только мокрое пятно на пуховике.

– Ну иди, переоденься. Чего кипишить?

Мне всю дорогу было до ужаса обидно от мысли, что он даже не уточнил – ошпарила ли я руку, ногу, что-то еще…

Я, конечно, сказала, смазала пантенолом. По итогу ожог первой степени прошел без следа.

Но муж ведь даже не поинтересовался!

А до этого!

Я работаю дома фрилансером. Редактирую сетературу за деньги. Муж взял меня на корпоратив своей фирмы и на все конкурсы вызывал коллегу – Олесю. Громче всех орал: «Оле-ся! Оле-ся!»

И главное – ну была бы красотка! Обычная, немного безбашенная девица, может чуть-чуть моложе меня, но выглядящая приблизительно также. Я, благодаря своей врожденной особенности – пониженной температуре тела – в возрасте «за сорок» сохранилась заметно лучше тридцатилетних.

На мужнином корпоративе на меня засматривались почти все мужики! Один, лет тридцати, даже пытался пригласить танцевать, взял за руку... И тут Женька… со своим «Олеся! Олеся!»

Может, конечно, я слишком бурно отреагировала. Народ веселился, Олеся, действительно, шла на все конкурсы, без разбору… Участвовала во всем, без конца…

Но…

Тем не менее, было неприятно…

И вот… этот красивый шикарный мужчина – Матвей – прожигал во мне дырку взглядом. Конечно, мне стало приятно! Я ловила его взгляд и улыбалась.

– Вам нравится, что вы мне настолько понравились? – усмехнулся Матвей.

– Знаете, наверное, плохо так говорить, тем более – замужней женщине, матери... Но да! Мне ужасно нравится, как вы реагируете!

– Не плохо. Если у вас в семье не все ладится…

– С чего вы взяли?

Я прямо на дыбы встала!

Одно дело, когда я сама ругала мужа и наш брак. И совершенно другое – когда это делали посторонние. Это задевало. Признаюсь. Даже очень.

– У нас все отлично! – с вызовом произнесла я.

– Как скажете, – тихо вздохнул Матвей и продолжать наш спор не стал.

Мы вышли в длинный больничный коридор и направились в хирургическое отделение.

– А почему в хирургию? – поразилась я.

– Я тут работаю.

– Но вы же обещали помочь мне найти подругу и навестить…

– Давай на ты? А? – он так обезоруживающе улыбнулся, что я промямлила:

– Давайте. О-ой… Давай.

– Вот и хорошо. Смотрите. Мы сейчас пройдем в ординаторскую, и я позвоню по внутреннему телефону. Узнаю, где ваша подруга, и провожу.

– Э-э-э… Но разве и так не понятно, что она в кардиологии? Раз с сердцем поступила в больницу?

– Логично, – Матвей усмехнулся. – Но в какой кардиологии?

– В смысле?

– У нас их четыре.

Я молча двинулась следом за ним. Вопросов больше уже не осталось.

В ординаторской Матвей быстренько обзвонил отделения, и нашел, где лежит Нина.

Затем забрал у меня пуховик, шапку, дал бахилы и белый халат.

– Идемте…

Мы снова двинулись к лифту, поднялись на этаж, и вышли к кардиологии номер три. Здесь Матвей крутанулся ко мне на пятках и попросил:

– Обождите.

Я осталась за дверью, а он вошел в отделение.

…Спустя несколько минут мы вместе с заведующим кардиологии шли к Нинке.

В палате было четыре койки, и вообще вполне себе комфортабельно. Но вид подруги меня огорошил. Бледная, как смерть, с синяками под глазами, причем, такими, словно ее били ногами и даже не раз, какая-то вялая, до странности медленная…

– Только недолго, – предупредил заведующий кардиологии. – Мы за дверью.

– Ну ты вообще как? – уточнила я у Нины.

– Обследуюсь, – голос подруги звучал глухо и тихо.

– А я тут тебе принесла вкусняшек…

Я вручила гостинцы, а Нинка мазнула взглядом по содержимому пакетов и медленно поблагодарила:

– Спаси-ибо.

Мы еще немного поговорили. Подруга в красках рассказала, как ей стало плохо, и как она вызвала скорую. Поведала про неудачное путешествие в Сочи, где она с другой нашей подругой подхватила знаменитый ротовирус…

…Я вышла от Нины в смешанных чувствах и обнаружила, что Матвей с заведующим отделения еще возле двери.

– Как у нее дела? – спросила в тревоге.

– Стенокардия, – ответил заведующий кардиологии.

– Подлечат. Но придется проверяться и контролировать, – добавил Матвей.

Мы вышли из отделения, зашли в его вотчину, я переоделась, и Матвей спустился со мной  до самых приемных покоев.

Он смотрел, как я перед зеркалом у выхода поправила шапку и вдруг подошел:

– Агния… Я все время о вас думаю, – сказал четко, ровно, но тихо. – Может прогуляемся? Уже елки везде стоят…

– Я даже не позавтракала, – вдруг вспомнила я.

– Так это ж отлично! Идемте! Я вас покормлю…

Сама не знаю, почему вдруг согласилась. Его обаяние сделало свое дело. Я не могла сопротивляться и… кажется, не хотела. Обо мне давно уже никто не заботился. Давно уже никто никуда меня не приглашал.

Женя тратил свою небольшую зарплату на кредиты и немного вкладывал в семейный бюджет.

А тут…

Мы сели в машину, и Матвей снова начал травить анекдоты.

Внезапно притормозил и попросил:

– Подождите, пожалуйста.

Я кивнула.

Он вышел, отправился куда-то в торговый центр и вернулся с… букетом клубники в шоколаде.

– Ну… цветы сейчас быстро вянут. А эти… эти оставят у вас послевкусие…

Господи! Я и припомнить уже не могла, когда мне вот так запросто дарили букеты.

На день рождения – после напоминания, на 8 марта через два дня после обидок и бесполезных намеков.

Я улыбнулась и тихо вздохнула:

– Какой вы галантный…

– А вы – замужем, – сказал он, хмуря красивые брови.

– Да.

– Но я в вас влюбился.

Он сказал это так просто, словно обыденно. А у меня вдруг дыхание перекрыло. Нет, конечно, мне признавались в любви. Даже сейчас, и не один раз. Одногруппник, с которым стали недавно общаться. Вроде женатый, с детьми… а – нет-нет, но писал, как давно меня любит… Причем, какой-то галимый юношеский романтИк. Словно непрожитый нами студенческий роман все еще оставался где-то у него в голове.

Я замерла под взглядом Матвея, понимая, что мне бы надо уйти.

Осознавая, что теперь наш поход в ресторан выглядит уже совсем неприличным.

Но почему-то я все равно оставалась на месте.

Матвей слабо улыбнулся и произнес:

– Я искал тебя. Но не нашел. К сожалению, твой муж меня опередил.

Я молчала, не зная, что сказать и как быть.

Надо, надо прекратить, отбрить его и ретироваться! Вот что я твердила себе, но… не могла даже сдвинуться с места.

Матвей воспользовался – сел за руль и поехал.

А потом мы ели в чудесном кафе вкусное мясо с нежной картошкой, пили безалкогольный глинтвейн и снова смеялись над анекдотами.

И было так легко, так светло на душе, словно я встретила кого-то очень родного. Вот будто мы расстались в другой жизни, и неожиданно встретились вновь.

Потом Матвей пригласил меня танцевать. И мы, вдвоем, совершенно одни, кружили возле столиков, а все женщины в ресторане завидовали мне, и моему ухажеру. Наверняка, думали, что у нас бурный роман.

Показывали своим кавалерам – мол, вон как мужик танцует… как обнимает.

А я… кажется, я летела, не касаясь земли…

После танцев и общения, которое ни Матвей, ни я не могли прекратить – не знаю почему, просто не получалось – он отошел в уборную, а телефон оставил возле меня. Прямо передо мной, словно специально.

Внезапно на экране мелькнула фотография Жени. Я узнала бы мужа в любом ракурсе. И на снимке он… целовался с Олесей.

Под фотографией была подпись: «Он не изменяет ей, но «шалит» с этой бабенкой».

Я встала, не чувствуя под собой ног, надела пуховик, и рванула на выход.

Не глядя, не думая, уже не пытаясь осознать, что происходит вокруг и в душе...

Просто шла и шла по морозному воздуху, дышала и молчала, глядя вперед…

Не изменяет, то есть у них нет постели. Но «шалит». Ага. Как на корпоративе, и на фотке – где они целуются в губы…

Я поймала такси и рванула домой.

Слава богу, пока еще не выходной. Успею собрать вещи Женька. Пусть «шалит» себе, но как-нибудь уже без меня.

В голове старым фильмом крутились воспоминания.

Поведение мужа на корпоративе, и некоторые другие яркие детали.

Фразы, взгляды и прочее, прочее.

«Олеся тоже ходит на йогу».

«Олеся не умеет, как ты, танцевать, но зато она безбашенная и веселая».

«У Олеси очень красивый почерк»…