Отрывок из книги «Когда Мечтаешь»

Нара Андреева

 

Когда Мечтаешь

 

 Глава 1

 

          Этот день мог бы быть хорошим и весёлым, он даже мог быть просто обычным или прожитым зря. Всё лучше, чем, когда на твою голову, как из рога изобилия, сыплются несчастья.

Именно об этом думала Ника, когда её компьютер решил присоединиться к сломанному каблуку, порезанному пальцу и подпаленной чёлке. Его Высочество "Асус", повисев для приличия несколько секунд, подло засветился синим экраном смерти, а потом вообще выключился и оживать отказался наотрез.

– Добить меня задумал, да? – простонала она в чёрный монитор и потянулась к мобильному.

– Евгений, добрый день, это Ника, да-да, она самая. Мне очень нужна помощь. Что? А когда?

Нет, добить её решил не компьютер, а мастер, который именно в этот день решил укатить с семейством на дачу, ибо погода, весна и прочее...

Чуть не рыдая от вежливого отказа, Ника мучительно раздумывала, что же делать? Завтра утром клиент будет ждать редактированный вариант большой статьи. Она была так счастлива, сегодня утром, когда такое серьёзное издание обратилось к ней за услугами, но, похоже, что это было в первый и последний раз. Подобного промаха ей не простят.

И ведь на такие случаи у Ники имелся планшет, но вот где он сейчас у нее не было ни малейшего представления. Вчера утром к ней влетела сестра и, проорав над ухом: "Никуленция, выручай, еду к мужчине моей мечты", – переворошила её гардероб, прихватив в том числе и дизайнерскую сумку, дабы мужчина был поражен окончательно. Только вот сумку она забрала вместе с планшетом, а все попытки дозвониться сестре с самого утра не приносили никаких результатов.

"Надежда умирает последней", – с такой мыслью Ника ещё раз набрала сестру. После чего надежда, пискнув слабым голосом, попросила считать её коммунистом...

В отчаянии Ника решила одолжить комп у кого-нибудь из подружек. Статья осталась в электронном почтовом ящике и, если продуктивно проработать, может быть, удастся управиться к утру. Однако ни Галины, ни Люды дома не оказалось, а Катя, несколько секунд подышав в трубку, смущенно ответила, что сегодня она проводит весь день с своим парнем, в планах у них и совместная ночь и просмотры фильмов как раз по ноутбуку. Так что, как ни крути, подруга комп дать не могу.

Ника приуныла. Все попытки заняться редактированием по телефону привели только к психам и злости. Видимо, придется тащиться в интернет-кафе и сидеть там до закрытия. Тот ещё вариант, поскольку работа редактора требует полной сосредоточенности, а сделать это в общественном месте, до отказа набитым разнообразными чудиками, Ника могла с большим трудом.

От сборов спас звонок.

– Нужен мастер? – невежливо и очень недовольно пробурчал в трубку незнакомец.

– Да... Очень! – в данной ситуации ей было всё равно, доволен он или нет, как и откуда взялся. Хотя это вскоре прояснилось. Оказывается, Евгений понял всю глубину надрыва в её голосе и попросил приятеля помочь.

 Через двадцать минут Ника уже открывала дверь будущему спасителю.

 Надо сказать, что голос в парне оказался самым приятным, да. Ибо был он очень высок, худ, лохмат, небрит и, кажется, носил одежду на пару размеров больше, чем необходимо.

"Да и ладно, – подумала она, разглядывая классическое завершение образа ботана– очки, в не классической, а очень модной и красивой оправе, – пусть одевается как хочет, главное, чтобы починил".

Оглядев Нику с ног до головы, ботан неопределённо хмыкнул и поинтересовался:

– Где комп? – а за стёклами сверкнули большие голубые глаза.

– Тут. Эээ, простите, а как вас... Может быть, вы что-нибудь...

– Вадим. Чаю. Сладкого. Желательно большую кружку, – не глядя на неё, ответствовал парень, уже вплотную занявшись виновником Никиных бед...

– Простите, а сколько времени это займёт? – тихонько спросила Ника, протягивая кружку с дымящимся чаем.

 Парень в это время изучал внутренности её системника и, кажется, не слышал.

– Кхм, – она попыталась привлечь к себе внимание.

 Вадим отложил отвертку, взял из её рук чашку и ответил, только после пары глотков:

– Оперативка сдохла. Могу завтра к вечеру принести и установить.

– Ну, тогда мне придётся повеситься, – сокрушённо вздохнула Ника, – на карьере можно ставить крест... Мне очень надо, чтобы вы это сделали сейчас!

– Слушай, – Вадим отхлебнул ещё пару глотков из чашки и аккуратно поставил её на стол, – я сегодня устал как собака, и ещё не ел толком. Женька просил тебе помочь, мол, ты подруга друга подруги и классная барышня, но...

– Я вас покормлю! – с возродившейся надеждой прошептала Ника, умоляюще сложив руки, – хотите, буду целую неделю кормить! Только почините сейчас, прошу!

– Неделю? – он усмехнулся. – Ладно, скоро вернусь. Надеюсь, будет вкусно, – он прошел к двери и, обернувшись, добавил:

– Я люблю мясо...

К тому времени, как Вадим вернулся и принялся устанавливать в комп новую оперативку, Ника уже приготовила гречку с котлетами. Когда она щедро поливала гарнир соусом, сердце её запело от восторга– из комнаты донеслась знакомая музычка загрузки виндоуса.

– Всё готово, – Ника влетела в комнату и с наслаждением уставилась в горящий монитор, с которого ей улыбался ослепительно красивый блондин. Тайная Никина любовь– супермодель Дима Косогоров.

– У меня тоже... – ухмыльнулся Вадим. Затем, еще раз оглядев Нику с ног до головы, презрительно скривился и ткнул в монитор пальцем. – Не думал, что тебе нравятся такие недомужики.

– Не думайте всё, что угодно, – пропела довольная Ника и добавила, – ваше мясо стынет, а мне срочно надо кое-что сделать...

– Это прекрасный день! Прекрасный! – Ника обрадовалась, когда нашла сохраненный готовый вариант статьи на рабочем столе. Она спешно загрузила файл на почту и отправила главреду модного глянцевого журнала. – Завтра у меня будет отличная работа и куча денег!..

– Вкусно, честно сказать, не ожидал, – Ника совсем забыла, что в её квартире находится это лохматое чудовище. Но сейчас пришло время обратить на него внимание.

– Сколько я должна? – Ника возблагодарила Бога, что сестрица хотя бы не забрала с собой кошелёк.

– Хм... – Вадим сложил руки на груди, – по-моему, мы договорились на неделю бесплатной кормёжки, или я зря старался?

– Вы серьёзно?

– А ты шутила?

– А мы уже на "ты"? – запоздало поинтересовалась Ника.

– А ты против? – прозвучал наглый вопрос, подкреплённый столь же наглой улыбкой. – Или ты только обещаешь, а ужином кормишь вот таких? – он ещё раз ткнул пальцем в монитор.

При этом Вадим скривился так, что казалось, будто у него болит зуб, или даже два зуба. Как-то Ника видела такую вот мордаху у сестры, у неё был флюс... Потом та еще недельку умирала, глотала антибиотики и винила во всем своего прошлого мужчину её мечты. Мол, тот мужчина, когда у неё разболелся зуб, вместо поликлиники повез её в баньку, увещевая, что вся хворь сразу пройдет. А когда щеку разнесло в два раза– поспешно ретировался, признавшись, что женат и у него трое детей.

 "Запомните раз и навсегда, – у Ники в голове вдруг раздался голос преподавательницы по культуре речи, – люди ждут, что вы с ними будете говорить на их языке, и только тогда вы достигните взаимопонимания. Да, вы филологи, да, вы всё знаете, но любые переговоры ведутся на языке менее вежливого собеседника".

Храни вас Господь, Галина Александровна.

Ника с вызовом посмотрела на наглеца:

– Да, я бы не отказалась покормить ужином такого. Но, увы, видно всё, чего я добилась в жизни, это неделя ужина с ва... с тобой Вадим.

– Ты не переживай, – он усмехнулся, – в качестве бонуса я обязуюсь довести до ума твою кофемолку, по недоразумению названую компом. Так что еще не известно, кому это выгоднее.

Вадим собрал со стола свои отвёртки, распихал их по карманам балахонистых джинсов, после чего с улыбкой добавил:

– Завтра в семь вечера. И не экономь на мясе. Не провожай, я отлично ориентируюсь в однокомнатных квартирах.

– Да уж, – прошептала Ника себе под нос, когда за мастером закрылась дверь, – насчет прекрасного дня я всё-таки погорячилась.

 

 Глава 2

 

Утро принесло с собой обещание жаркого дня и блудную Лизу, Никину сестру-близнеца.

Как это часто бывает у сестёр, внешне похожих как две капли воды, характер, склад ума и жизненные принципы у них отличались примерно так же, как запятая от точки.

Родители часто вспоминали, что пока Ника и Лиза были малышками, они различали их, давая играть в кубики. Ника складывала слова, а Лиза... Сестрёнка любила считать. И всегда поворачивала кубики цифрами вверх. К пяти годам Лиза пересчитывала игрушки по нескольку раз в день, потом стала считать посуду, баночки с кремом и помаду у мамы... Терпение родителей лопнуло, когда они застали сестру за пересчитыванием носков в шкафу отца. Ей был нанят репетитор по математике, который обуздал страсть к счету, заваливая задачками, что поставило точку в выборе будущей профессии.

Лизавета бесцеремонно выхватила у нее из рук чашку с кофе и, плюхнувшись на табуретку, с блаженной улыбкой принюхалась к дымящемуся напитку.

– Признавайся, ты продала душу, чтобы научиться варить такой кофе, да?

– Не только, – Ника усмехнулась и налила себе из турки новую чашку, – ещё почку, селезёнку и мизинец правой ноги.

 Ника привыкла, что все, кто пробовал её кофе, выражали свое восхищение вкусом и ароматом напитка. Чего скрывать, она гордилась своим умением и с удовольствием принимала похвалу, даже такую экстравагантную, как продажа души. Но если хорошо подумать, чего-то другого ожидать от сестры было бы странно.

– Слушай, чего ты мне вчера весь день названивала? – сестра со стуком поставила чашку на стол– Я утром телефон включила, а там двадцать вызовов от тебя.

Почему-то в этот момент Ника вспомнила, как аккуратно с чашкой управлялся Вадим вчера. А когда она зашла на кухню, чтобы прибрать перед сном, оказалось, что он вымыл за собой тарелку, вилку и вытер стол...

– Алё! – сестра щёлкнула пальцами, привлекая её внимание. – Ты сейчас где? Чего звонила-то?

– Да уже не важно, – улыбнулась Ника и выразительно посмотрела на часы. – Лиз, тебе пора сеять разумное, доброе, вечное...

– Не, – хихикнула сестра, – сегодня у меня жатва. Я весь учебный год засевала пустые мозги первокурсников высшей математикой. Вот и посмотрим, у кого какие всходы к зачету. Но, тем не менее, ты права, мне пора. Я оставила пакет с твоими вещами в прихожей. В обед жду тебя в нашем кафе, поболтаем.

Сестра чмокнула её в щеку и умчалась издеваться над студентами. И судя по её плотоядной улыбке, зачет сегодня будет весьма непростым.

Удачи вам, молодежь. Елизавета Анатольевна сегодня в ударе.

Звонок из редакции раздался в восемь двадцать. Хорошо поставленным голосом главред Виктория Косогорова сообщила Нике, что её работа принята и отдана в вёрстку, а она может рассчитывать на зачисление в штат журнала. Затем бизнес леди перечислила документы, необходимые для дистанционного оформления. Вместо прощания она сказала:

– Приятно иметь дело с землячкой. Надеюсь на долгое сотрудничество.

Во время разговора Ника еще могла как-то себя сдерживать, но как только в трубке раздались гудки, она не выдержала и, подпрыгнув чуть ли не до потолка, закричала:

– Да!.. Чёрт подери, да! Я в штате, я молодец, я крута!!!

Хотя Косогорова не сказала ни одного слова похвалы, её звонок стоил всех похвал на всём свете. Мир глянца знал её как бабу с яйцами, железную и очень скупую на слова, фанатку своего дела. Она была не только главредом, но еще и совладелицей журнала. Если бы ей не понравилась Никина работа, скорее всего, ответ бы ей пришел от второго помощника пятого секретаря, и этот ответ был бы электронным и кратким. Но звонок от самой... Да еще длительностью в две минуты!.. Кто-то про неё шутил, что со своим родным сыном, тем самым манекенщиком Димой, она разговаривает по телефону не дольше тридцати секунд. Ибо её день расписан поминутно. Помимо журнала у нее есть шоу на телевидении, а знаменитый супруг– олимпийский чемпион, бывший игрок НХЛ Стас Косогоров– признавался в интервью, что жена помогает ему решать вопросы, связанные с управлением хоккейным клубом.

Пережив первую волну восторга, Ника приступила к деловой стороне вопроса. На почту уже был сброшен контракт, который следовало заверить и выслать обратно вместе с требуемыми документами. Управившись с этим, Ника решила утроить себе небольшой праздник и пройтись по магазинам.

 После встречи с сестрой она вернулась домой с пакетами обновок и, пока ещё раз всё примеряла, с улыбкой вспоминала щебетание на Лизы тему "Офигено классный мужик, тебе тоже такого надо". В этом плане они тоже очень сильно отличались.

Лиза предпочитала солидных мужчин, желательно состоятельных и властных. Романы она заводила легко, так же легко их прекращала. Даже успела один раз побывать замужем, но брак продлился всего год, поскольку мужчина решил, что в лице Лизы приобретает послушную куклу, а она таковой становиться категорически не желала. Развод был громким, скандальным и где-то страстным. После чего они снова встречались и, к огромному удивлению Ники, бывший муж вновь звал сестру замуж, но та категорически отказывалась. Потом он перебрался жить в Питер, а Лиза, не скрывая слез, кричала у Ники на кухне, что он козел и предатель. И она ему еще докажет и покажет, и всё такое.

Ника скоропалительно замуж не выскакивала и к двадцати восьми годам уже смирилась с тем, что вряд ли это сделает. За последние пять лет у нее была пара романов, последний из которых закончился не так давно. Но нельзя сказать, что это её расстроило. Скорее, она облегченно вздохнула.

Будучи редактором, она много раз правила дамские романы. И как бы не смеялись над этой литературой, как бы не хаяли и не обзывали, кое-что она из нее всё-таки почерпнула. И это кое-что было совершенно несбыточным. А именно: ей нравились очень красивые мужчины. Даже не мужчины, а парни. Неважно, блондин или брюнет. Ей нравилось красивое лицо и фантастическое тело. Как не прискорбно было это осознавать, в реальной жизни таких мужчин было очень мало, и такие женщины как Ника, их, как правило, не интересовали. А если и интересовали, то как удобная точка для достижения своих целей. Именно таким был её последний молодой человек, вокалист местной группы. Красавчик, внимательно следивший за своей фигурой. Три года длились их отношения и закончились ровнехонько в тот день, когда группу пригласили в Москву. Пару дней назад Ника слышала их песни в эфире всероссийской радиостанции, так что парни своего добились, и никто никогда не вспомнит, сколько сил к этому приложила она, отшлифовывая их корявые тексты. Немного потрепавшись в соцсети со своими виртуальными друзьями, Ника отвлеклась от грустных воспоминаний. Тем паче, что на смену грусти пришло небольшое раздражение, когда достаточно надоедливый Superman в очередной раз стал писать ей сальные комплименты и предлагать встретится. Отшив его в тысячный раз, причем, намного грубее, чем девятьсот девяносто девять раз до этого, Ника не сдержалась и внесла его логин в черный список, после чего с омерзением прочитала письмо, где он угрожал ей страшной карою за невнимание к его персоне. Поморщившись, Ника стерла его письмо и внесла в черный список и почтовый адрес.

Обещанная расправа её не испугала. Подумаешь, назовёт стервой в своем блоге. Не велика беда. Она достаточно уважаема в их среде, и ему мало кто поверит, а если и найдутся такие, многого она не потеряет. В это время пришло письмо из редакции с планом работ, и новым заданием стала корректировка переводной статьи о кулинарии.

Увлеченно внося правки, она не заметила, как прошел остаток дня. Из мира причастий и сложноподчиненных предложений её выдернул настойчивый звонок в дверь. Ника устало потерла глаза и потопала в прихожую, недоумевая, кто к ней явился без звонка.

А за дверью стоял не кто иной, как Вадим. И выглядел он сегодня еще ужаснее, чем вчера. Поскольку небритость усугубилась, а рубашка и джинсы в этот раз были больше на все три размера. Что касалось волос, тут он её поразил, убрав их в хвост. Хотя помогло это ему мало. Волосы у него были густые, обычного русого цвета, и для хвоста недостаточно длинные, поэтому несколько прядей весьма неаккуратно выбились и делали прическу просто кошмарной.

 

 Глава 3

 

– Хватит меня разглядывать в глазок. Открывай. У нас договор, не забыла?

– Э... Вадим...

 Он достал мобильный, Ника вздрогнула, когда услышала трель своего телефона.

– Скажи, – раздались в трубке вкрадчивые слова, – ведь напротив тебя живет та милая бабулька-одуванчик?

– Что?

– Вчера перед подъездом на лавочке сидела. Веселая такая, любопытная. Спрашиваю просто потому, что, судя по звукам, она сейчас прильнула к глазку и, не скрываясь, внимательно наблюдает, что тут происходит.

– Да чтоб тебя, – ругнулась Ника и покорно открыла дверь, запуская настойчивого гостя.

 Вадим с совершенно серьёзным выражением лица прошел в комнату, не забыв скинуть обувь.

– Вчера ты была разговорчивее, – заметил он, скептически разглядывая её лицо. – У тебя щёки красные. Ты не заболела?

 Наконец Нике удалось собраться.

– Может, возьмешь деньги за работу? Я сегодня не готовила и... – договорить она не смогла, потому что Вадим шагнул к ней и положил ладонь на лоб.

– Температуры нет, – ровным голосом констатировал он. – Иди, готовь, я пока поковыряюсь в твоей кофемолке, – игнорируя попытки Ники сказать что-то ещё, он развернул её и подтолкнул в сторону кухни.

 Абсолютно растерянная Ника на полном "автомате" приступила к приготовлению куриных крылышек, время от времени выглядывая из кухни, и с видом жертвы наблюдала, как лохматый гость активно стучит по клавишам.

– Там статья для журнала, я не успела сохранить, – беспокойно проговорила Ника, когда заметила, как на мониторе мелькают десятки окошек.

– Ты журналист? – спросил Вадим, окинув её быстрым взглядом.

– Нет. Редактор, и со вчерашнего дня я в штате журнала "Макситренд". В общем, благодаря тебе...

 Первый раз за всё знакомство Вадим не ухмыльнулся, не усмехнулся, а как-то по-доброму улыбнулся, и, надо сказать, на секунду Нике показалось, что его лицо полностью преобразилось.

– Даже так? Популярное издание. Я подрабатывал у них, пока жил в Москве.

– О...

– Что с ужином? – Вадим встал из-за стола и потянулся. – На сегодня я закончил с твоим калькулятором.

 Ника нахмурилась, пытаясь поймать какое-то внезапное воспоминание или даже тень мысли, но ничего не получалось.

– Ты же говорил, что это кофемолка, – сдавшись, решила пошутить Ника.

– Уже нет. После того, как я сегодня над ним пошаманил, его уже можно приравнять к калькулятору, – спокойно пояснил Вадим. Но черт её побери, если в его голосе не было самодовольных ноток!

– Ну, отметим это дело крылышками в медовой глазури.

 Ужин прошел занятно. Вадим попросил в другой раз класть поменьше соли, наотрез отказался от кофе и потребовал чая, заметив, что вчерашний ему показался недостаточно сладким. На что Ника с улыбкой доктора Лектора всыпала ему пять ложек сахара в кружку, но подумала и добавила еще две.

 Он спокойно наблюдал за её манипуляциями, а когда отпил пару глотков, блаженно улыбнулся и поведал:

– То, что надо.

– Я запомню.

– Лучше запиши. С памятью у тебя плоховато.

 Вообще-то Ника была готова разозлиться и разораться, но в тот момент, когда она вскочила и открыла рот, чтобы сказать страшную, грубую и вопиюще неграмотную колкость, он снова посмотрел ей в глаза.

В тех же самых дамских романах Ника правила целые абзацы, да что там, целые страницы с описанием взглядов. Мол, и любовь в них горит, и чертики пляшут, и нежность плещется... В реальной жизни она никогда ничего такого не видела. А тут как по заказу. В голубых глазах Вадима нахально светился совершенно ясный не прикрытый мужской интерес к её персоне. А поблескивающие стеклышки в модной оправе делали его взгляд просто мистически вызывающим.

– Слушай, – Ника опустилась на табуретку, – неужели тебе негде поесть? Чего ты ко мне привязался-то?

– Есть. Устраиваешь.

– Что?

 Вадим вздохнул, в три глотка допил чай и беззвучно поставил чашку на стол.

– Объясняю, – тоном учителя начал он, – у меня есть, где поесть, даже есть те, кто с удовольствием захотят для меня готовить всю свою жизнь. Ты меня устраиваешь больше всех: хорошая комплекция, глаза красивые, волосы ничего, а вот с характером надо поработать, – тут он немного поморщился и добавил. – И со вкусом тоже. Поверить не могу, у тебя целая папка с фотографиями того недомужика!

– Ты какого черта туда залез?! – взвилась Ника. – Она же запаролена и вообще... что это значит– устраиваю? Ты сдурел?! А меня спросить не забыл? Ничего, что ты меня не устраиваешь?

– Не горячись, – спокойно посоветовал он. – Я не планирую на тебя обидеться, но могу. А в таком случае тебе придется кормить меня ужином еще неделю– в качестве компенсации.

– Ты ненормальный, – потрясённо прошептала Ника. – Проваливай, ужин закончен.

– И тебе до завтра, – он задумчиво уставился на её губы и с сожалением констатировал, – целоваться сегодня не будем, еще не время.

– Ах ты!..

– Не забудь, ты кладешь слишком много соли, – Вадим вышел из кухни, а когда Ника ринулась вслед за ним, чтобы выказать всё, что она о нем думает, он уже захлопнул деверь.

 На обувной полке лежала пачка дорогого чая, а на прикрепленном к ней стикере удивительно ровным и красивым почерком было выведено: "У тебя ужасный чай. Завтра завари мне этот".

 "Мышьяк, – вдруг подумала Ника. – Интересно, а его еще можно купить в аптеке?"

 

 Изо всех сил швырнув ни в чём не виноватую пачку чая в дверь, Ника решила, что для успокоения нервов ей совсем не помешает немного прогуляться перед сном. Но, как она не пыталась отвлечься, разглядывая цветущие за домом каштаны, в голове постоянно звучали слова этого...

 "Ты меня устраиваешь".

Наглец! Еще бы она такого упыря не устроила– Ника отлично знала, как выглядит. И ведь никто не мог её обвинить в нарциссизме. Для того, чтобы оценить свою внешность, достаточно было посмотреть на сестру: невысокую шатенку с зелеными глазами и двумя кило лишнего веса. Хотя ни её, ни сестру эти килограммы не смущали, и менее симпатичными не делали. Нику они не смущали еще и потому, что у нее их было три.

– Придушу, мышьяк на такого переводить жалко, – мстительно прошептала Ника, чем вызвала вопросительный взгляд у проходившей мимо бабушки-соседки. Той самой, кстати, что жила в квартире напротив.

– Добрый вечер. Ты что-то сказала, милая? Я не расслышала.

– О нет, Мария Степановна, это так, мысли вслух. И вам доброго вечера.

А как только заметила, что соседка собирается задать ей вопрос, быстро распрощалась и с низкого старта рванула домой. Так как прекрасно поняла, о чем хочет полюбопытствовать бабушка.

 

 Глава 4

 

Ника сидела в маленьком кафе, на берегу моря, и с наслаждением наблюдала, как плещутся серебристые волны, а по берегу бродят сытые белоснежные чайки. Она допила свой кофе и знаком показала официанту повторить. В это самое время одна из чаек подлетела к ней и опустилась на стол.

"Странно, – вдруг забеспокоилась она, – никогда не видела таких крупных чаек. И эти кружки вокруг голубых глаз... Хм... А глаза-то у неё человеческие... Да на ней же очки!"

Чайка вразвалочку пошлепала по столу и, открыв клюв, залилась резкой трелью.

Дзыыынь... дзыынь... дзынь... дзынь... дзыыыыынь...

 Ника вскочила с дивана, на ходу накинула халат и бросилась открывать дверь, мельком взглянув на часы.

– Полдевятого. Ничего себе!

– Ты что до сих пор дрыхла? – возмутилась Лиза, когда Ника отрыла ей дверь. – И что, кофе еще не сварила? А ну бегом, я же без него недееспособна!

– Лиз, имей совесть, дай мне хотя бы умыться!

– Потом умоешься. У меня пара через час, и я не смогу строить из себя невозмутимого препода, если у меня будут слипаться глаза.

– Террористка, – беззлобно буркнула Ника и принялась варить кофе, а Лизку заставила заправить диван, делая вид, что не слышит её бухтения о священной традиции распития кофе по утрам...

Когда родители поняли, что девочки подросли и их родительское мнение уже не имеет никакого значения, а о воспитании можно забыть, они разменяли свою трехкомнатную квартиру на две однокомнатные в одном районе, а сами перебрались на постоянное жительство на дачу, которая дачей-то была весьма условно. За годы удачной карьеры мама и папа скопили прилично средств и смогли себе отстроить добротный дом, со всеми удобствами.

Так вот, с тех самых пор, Лиза, если бы в городе, приезжала пить у нее кофе по утрам. Стоит ли говорить, что в те дни, когда Ника уезжала по делам или на отдых, Лизка регулярно названивала, чтобы обстоятельно рассказать, как она погибает без живительного напитка. Обе прекрасно понимали, что это такой предлог, и никто, ясное дело, без кофе умирать не собирался. Просто они были близнецами и любили друг друга так, что не представляли, как можно жить, не встречаясь хотя бы раз в день...

– Готово! Держи, злыдня, а я пошла в душ, – Ника поставила перед сестрой чашку. – И имей совесть, не выдувай весь...

– Так он остынет!

– А ты не снимай блюдце с турки.

Лиза показала ей язык, на что получила предупреждение в виде кулака, дополненного грозно сдвинутыми бровями.

Ника точно знала– сестрёнка всё равно выпьет весь кофе. Это переругивание тоже было частью традиции. Сварить себе ещё труда не составляло, как и доставить удовольствие Лизе, позволяя побыть бессовестной.

Во время водных процедур Ника припомнила свой странный сон. Когда-то в юности она увлекалась толкованием и знала, что означает то или иное событие в мире Морфея, но что, чёрт побери, означают чайки-очкарики? Вряд ли даже у дедушки Фрейда будет объяснение подобному.

– Во всём виноват этот компьютерный нахал, – поделилась она со своим отражением в зеркале, – мало того, что пол ночи из-за него заснуть не могла, так он еще и во сне при... прилетел. Жалко Лиза разбудила, я бы хоть там с ним разобралась... Я бы...

От приятных мыслей на тему "жестокая казнь чайки-очкарика" отвлек звонкий Лизкин смех. Ника заплела волосы в косу, запахнула халатик и поспешила узнать, что же так насмешило сестру.

– Твою ж ты ж мать! – не сдержалась она, когда увидела человеческое воплощение её ночного кошмара.

 Вадим сидел за компом, бодро колотил по клавишам, попутно что-то объяснял Лизе, а та, как последняя идиотка, хихикала и смотрела на него восхищенными глазами.

– Доброе утро, – кошмар уставился на нее, словно голодный кот на сметану. – Классный халатик– прикрывает, но не скрывает.

– Да-да, – влезла её бывшая сестра, а ныне предательница. – Это я подарила– вместо того чудовищного махрового. Куда приятнее после душа надевать шелк: и тело радуется, и достоинства видно.

– Ты чего здесь забыл? – Ника так разозлилась, что и не подумала смущаться, а напротив, начала грозно надвигаться на Вадима, попутно озираясь, выискивая, чем бы его огреть.

– Вчера я установил тестирующую программу, мне нужны данные, чтобы понять, что делать вечером, – продолжая нахально рассматривать её, объяснился Вадим. – Так что прекрати на меня шипеть и лучше скажи спасибо– вечером твой калькулятор станет, наконец, компьютером.

 "А он побрился, – заметила Ника, – и надо сказать, что не такой он уж и страшный: приятное лицо, губы красивые, хотя одет, всё равно, как придурок, и космы свои никак не расчешет".

Вадим вернулся к манипуляциям с компьютером. Постучав ещё немного по клавишам, он удовлетворенно улыбнулся и вытащил из системника флешку.

– Всё, мне пора. С удовольствием задержался бы, но, увы... дел по горло, – как ни в чём не бывало, сказал Вадим, вставая из-за стола. – Лиза, приятно было познакомиться. Ника– не прощаюсь. Не забудь заварить мой чай.

 Он нарочно прошел мимо Ники, на секунду прижавшись к ней, и усмехнулся в ответ на её беззвучный "ах".

 "Ты почувствовала, как он классно пахнет?"– неожиданно услышала Ника тихий голосок у себя в голове. Она невольно принюхалась, ощутив слабый шлейф, оставленный парнем.

Да уж, запах и верно был хорош. Оставалось только удивляться: откуда у эникейщика деньги на дорогой парфюм.

Когда за ним закрылась дверь, Ника еще пару минут вдыхала ртом воздух, пытаясь понять, что вот только что тут произошло. Она, что– отреагировала на прикосновение этого? Её тело взбесилось, решив, что на безрыбье и рак рыба? А внутренний голос к нему присоединился?

– Ну, Никуленция, ты и партизан, – протянула Лиза, сверля её взглядом, – закадрила классного парня и молчала!

– Классного? Ты чем на него смотрела? Он же ужасен, ты о чем?

– Глазами сестренка. А вот ты, судя по всему, на него вовсе не смотрела. Знаешь, что он сказал, когда я открыла ему дверь?

– Ну?

– Он спросил, кто я такая и где Ника!

– И?

– Ты не поняла? Впервые в жизни, кто-то кроме мамы и папы нас не перепутал. Мой муж, временами тебя за меня принимал. А этот парнишка ни на секунду не усомнился, что перед ним стоит не Ника! Так что, ты сейчас садишься и рассказываешь мне как, когда, что и зачем. Ты должна уложиться в десять минут. Время пошло.

Ника покорно присела в кресло, нервно теребя поясок от халата, и поведала сестре историю знакомства с Вадимом, причем решила не скрывать ничего, в том числе, и то, как он обзывал её тайную любовь. После чего сестра, как ребенок, захлопала в ладошки.

– Молодец, пацан, уважаю.

– Не понимаю, почему ты так радуешься. Ты не заметила, что он похож на пугало?

– Я заметила, например, что вся одежда на нем не просто новая, а надетая в первый раз– он забыл оторвать этикетку с рубашки, а когда я обратила его внимание, он смутился, оторвал и засунул в карман. Очень поспешно.

– К чему ты мне это рассказываешь?

– К тому, что ты у меня бестолочь! Неужели не догадалась что к чему?

– Зая, ты о чём? Я не понимаю!

– Ох, Ника! Что-то поглупела ты со своим последним фантиком без мозгов и совести, и не видишь ничего.

Сестра взглянула на часы.

– Время для объяснений вышло, – с сожалением констатировала она. – Подумай над моими словами. Не шипи ты на него, как кошка. Дай парню шанс. Не пожалеешь.

Привычно чмокнув её напоследок, Лиза унеслась обучать своих оболтусов, оставив Нику в полном раздрае.

Вадим, как ни крути, никак не подходил под Лизкины понятия о нормальном мужчине. Слишком молод, волосат, не серьезная профессия, не богат... Сестра, видно, записала её в полные неудачницы. А сама, можно подумать, больно удачлива. Со всеми её романами и бывшим мужем, временами зовущим опять замуж...

– Шанс, говоришь? – пробурчала она себе под нос, – Хм... Ну что же... попробую. Тем более что выбора у меня особого нет. Сегодня вторник, а кормить его ужинами аж до воскресенья.

"Ты можешь пожить у сестры или навестить родителей, ты даже можешь вызвать полицию, когда он придет, – шепнул ей голос, опознанный наконец, как собственное подсознание, – выбирай".

Ника нахмурилась. Точно ведь, а почему бы ей... Нет уж, раз дала глупое обещание, то исполнит. А когда всё закончится, то вздохнет с облегчением.

"Ну, и кому ты врешь? – в этот раз подсознание не шептало, а хихикало. – Я тебе несколько вариантов предлагаю, а ты строишь из себя мученицу. Тебе же самой стало любопытно до чертиков, так признай это!"

– Признаю, – Ника покачала головой. – Дожила– сама с собой говорю. А всё этот, чтоб его...

 

 Глава 5

 

Ника в очередной раз пробежалась глазами по рабочему материалу– черновую правку она худо-бедно закончила, но браться за чистовой вариант пока не видела смысла. Задумчиво прикусив губу, она некоторое время бесцельно щелкала мышкой, а затем, решившись, открыла почтовый ящик и принялась писать письмо начальнице отдела Светлане Орловой.

 Теперь оставалось только ждать ответа. Чтобы скрасить ожидание, Ника навестила свой любимый форум, потрепалась с народом на отвлеченные темы, почитала несколько свежих анекдотов и смешных историй, даже согласилась на флирт с юзером Tvoj@pushistik.Персонаж был новый, нагловатый, но забавный...

 Tvoj@pushistik:Дашь ЦУ, как тебя сразить наповал?

 Nikeja: Используй фантазию.

 Tvoj@pushistik: Не проблема! Фантазий много, все с твоим участием.

 Nikeja: О_о! Быстрый ты.

 Tvoj@pushistik: А чего медлить? Ты привлекательна, я чертовски привлекателен...

 Nikeja:А уж как скромен. Я в офф. Даю тебе время продумать стратегию.

Посмеиваясь, Ника вышла с форума и открыла ответ из редакции. Правда несколько иной, чем она ожидала. В письме был прислан никнейм начальницы и просьба немедленно с ней связаться в скайпе.

Дождавшись ответа на видеовызов, Ника изложила приятной брюнетке средних лет свои мысли на счёт перевода статьи и привела примеры, из которых она заключила, что ей необходим оригинал. На уточняющий вопрос о степени владения языком, она с гордостью ответила– "превосходно". Глава отдела, подумав секунду, кивнула и сообщила, что вышлет ей статью.

Как Ника и предполагала, бело-голубой клевер из статьи оказался пажитником голубым, а дикий чеснок, черемшой. Про то, что "silantro" следует переводить как "кинза", переводчик тоже видно не знал и перевел как "сельдерей".

С оригиналом дело пошло быстрее и намного легче, так что к обеду Ника с удовлетворением сохранила плоды своих трудов, на всякий случай сделала копию в облаке, и созвонилась с сестрой.

Лиза, голосом приговоренной к смертной казни, поведала ей, что с обедом она пролетела, ибо её студенты, конечно, оболтусы и все такое, но дети ж всё-таки, и она их даже где-то любит, поэтому подготовить их к экзаменам по полной программе– её святая обязанность.

Видела Ника этих деток: лбы под два метра и девицы с сантиметровым слоем штукатурки. Скорее это она ребенок по сравнению с ними. Но сестра на её язвительные замечания достала их школьный выпускной альбом, где Ника с ужасом узрела себя раскрашенную, словно апач на тропе войны. Страшный компромат сестра потом надежно спрятала, и сколько Ника не искала, чтобы предать альбом какой-нибудь расправе, например, через сожжение, ничего не выходило. А Лизка только подтрунивала над ней и, мечтательно закатывая глаза, представляла, как будет показывать эти фото её детям...

Только вот годы шли, а ни у неё, ни у Лизы так и не появились те, кому можно показывать фото мамашек в боевом раскрасе. Не сказать, чтобы они сильно переживали по этому поводу, но вот родители... Мама уже намекала: "Девочки, бог с ними с мужьями, может быть, хоть сами родите? Вы же знаете, мы с папкой поможем". Мнение Лизы на этот счет было твердым– рожу только мужу и точка– удобная позиция, которая не требует ни объяснений, ни поиска смысла.

Ника и родила бы, только вот не встретился ей мужчина, который, по её мнению, достоин был стать отцом. Те пара красавчиков, с которыми она встречалась, конечно, своей внешностью могли сразить наповал, только вот с мозгами у них дела обстояли не важно, а с эгоизмом и расчетливостью был перебор, так что плодить от таких детей было бы чистейшим преступлением.

Почему-то Ника вспомнила, как отреагировало тело, когда Вадим прижался к ней. Надо признаться, этим утром он выглядел очень даже неплохо. Высокий, голубоглазый, с красивой улыбкой, умный к тому же.

 И не так уж страшно, что лохматый. Можно же научить его причесываться и одежду по размеру подобрать...

Придя в ужас от своих мыслей, Ника тряхнула головой. Она сейчас на полном серьезе рассматривала Вадима как потенциального папу для будущего ребенка?

"Ага! Ты не заметила, что не назвала его упырем и лохматым чудовищем? Сдаешь позиции!"

– Выходит, что так, – ответила Ника подсознанию и начала собираться в магазин.

Ну, раз бывшее лохматое чудовище и упырь, а ныне некто "высокий и голубоглазый" предпочитает мясо, она решила прикупить отличный толстый край и овощей для салата. Своему ехидному подсознанию, намекающему на морепродукты– "нет ничего полезнее для мужчин перед зачатием ребенка"– велела заткнуться и не высовываться, а для убедительности зашла в аптеку и купила настойку пустырника.

"Наверное, подделка", – позже подумала Ника, когда почувствовала, что волнуется, невзирая на двойную дозу успокоительного. Она почему-то долго не могла выбрать, что надеть. Потом зачем-то накрасилась, одумалась и, ругая себя за глупость, спешно смыла помаду и тушь. Еще чего не хватало– красоваться перед этим! Опять сменила блузку, затем вообще переоделась в платье. К семи часам вечера поняла, что волна паники накрыла ее по самую макушку, но, как она ни пыталась себя успокоить, ничего не могла с этим поделать. Ей так и не удалось поймать ускользающую от нее последний час мысль, что-то тревожило её, и любая попытка объяснить свои метания оборачивалась крахом.

–Ты сейчас пройдешь, откроешь дверь и будешь смотреть на Вадима так же, как на ту крысу, что видела у мусорки. А когда он уйдет, посмеешься над тем, как сама себя завела на пустом месте...

Звонок раздался вновь. Стараясь придать лицу безразличное выражение, Ника потопала в прихожую и впустила пунктуального гостя.

Вадим с порога окинул её насмешливым взглядом, а когда они прошли в комнату, приобнял и, склонившись к уху, в лучших традициях жанра, опалил её своим горячим дыханием:

– Ника...

 Стоит ли говорить, что Нику сильно возмутила подобная наглость. Именно возмутила, а не обожгла или пробила током, и прочие глупые глаголы, которые любят авторы любовных романов. И уж точно, слабость она ощущала от того, что устала за день, а не потому что руки у него оказались очень сильными... ну просто до умопомрачения сильными. Чтобы возмущение выглядело убедительнее, она грозно– так ей показалось– выпалила:

– А ну, руки убери, наглец!

– Точно кошка шипишь. Хочешь, буду тебя звать котенком? – отозвался Вадим, нарочно прижав её к себе сильнее.

– Нет!

– Напрасно. Я всё равно буду.

– Отпусти, я сказала.

– Ну, раз ты настаиваешь, котенок.

Он разжал руки, и Ника, ощущая, как щеки горят огнем, рванула на кухню, бросив на ходу:

– Ужинаешь и сваливаешь. Через пятнадцать минут все будет готово.

Пока она зверски колотила молоточком по нарезанным кусочкам толстого края, Вадим, судя по звукам, включил комп и засел вновь колдовать. Или шаманить, как он называл это действо.

"Ведь я ему даже спасибо не сказала. А комп, и правда, стал работать быстрее– сегодня ни разу не завис с утра, – подумала Ника, бросив отбивные на сковородку. – Но, с другой стороны, он же сам мне не дает это сделать. Еще чего выдумал, лапать меня и котенком называть!"

"Чего это ты разошлась! – вдруг возмутилось подсознание, – он тебя обнял, между прочим, а вовсе не лапал. И тебе было приятно, хоть ты и расшипелась. Врушка ты, Ника, причем очень плохая".

Она воровато оглянулась, убедившись, что по-прежнему одна в кухне, накапала себе ещё пустырника, в корне не соглашаясь со своим нахальным вторым я. Чёрта с два ей понравилось и точка. Просто он застал её врасплох...

Ника заправила салат, поставила на стол тарелки и направилась звать Вадима, а когда услышала входящий вызов скайпа понеслась в комнату вприпрыжку... Чтобы замереть, как вкопанная, перед монитором. Вадим уже принял вызов от Орловой, рядом с которой сидела сама Виктория Косогорова, и обе, с вытянутыми от удивления лицами, смотрели на Вадима, а когда перевели взгляд на неё, почему-то смутились. На мгновение показалось, что Косогорова даже покраснела.

 

 Глава 6

 

Вадим среагировал быстрее всех: он вежливо поздоровался, затем извинился. Мол, не подумав, принял вызов за хозяйку, после чего уступил место за компом Нике и удалился на кухню.

Ника решила, что любые попытки что-то объяснить будут выглядеть глупо, поэтому просто поздоровалась и спросила, для чего понадобилась сразу двум начальницам. Переглянувшись с Орловой, Косогорова пояснила, что в курсе её замечаний по переводу и звонит, чтобы Ника уточнила, что она имела в виду под превосходной степенью знания английского.

Ника объяснила, что родители– переводчики высшей категории, много лет работали в системе МИДа, и они с сестрой с трех до тринадцати лет жили в Лондоне, там же и учились. Так что, она, можно сказать, впитала в себя английский на том уровне, на котором мало кто мог себе позволить.

– Означает ли это, что Вам можно высылать непереведённые статьи? Разумеется, мы отразим это в контракте.

– Конечно, мне, если честно, было бы проще работать с оригиналами.

– Тогда я позже с Вами свяжусь, чтобы это обсудить. Теперь еще кое-что. Как Вы смотрите на приглашение приехать через месяц в Москву на празднование пятнадцатилетия журнала?

– Как на это можно смотреть! С восторгом, конечно же.

– С Вами приятно иметь дело, Вероника. Приглашение Вам доставят курьерской службой. Билеты на поезд забронируйте сами, мы покроем расходы.

– Билеты?

– Приглашение на двоих. Возьмите своего молодого человека.

– Скажите, сестру можно?

– Хм... Ваше право, – немного удивленно ответила Виктория.

После чего дамы отключились, а Ника побежала в ванную, ибо щеки горели так, что казалось, с них сейчас слезет кожа.

Поплескав на лицо ледяной водой, Ника перевела дыхание и взглянула на себя в зеркало.

– Твою мать! – ругнулась она, оседая.

Теперь стало понятно, почему Виктория и Светлана смутились, когда посмотрели на нее, и что хотел сказать Вадим, когда зашел.

Она, как последняя дура, умудрилась надеть платье наизнанку, тем самым выдав с головой свое волнение перед Вадимом. А что о ней подумали великие боссы из Москвы, даже подумать страшно.

Кляня свою невнимательность на чём свет стоит, Ника переоделась и, сгорая от стыда, пошла на кухню. Вадим, нагло вытянув длинные лапищи, расслабленно откинулся на стену и разговаривал по мобильному. Отбивные он уже съел, помыл тарелку и даже успел поставить чайник, который, как раз к приходу Ники, жизнерадостно засвистел.

– ...Только не на этой неделе. Я буду очень занят. И на следующей, скорее всего, тоже. Всё, ма, потом созвонимся. Я тебя тоже. Пока.

– Так намного лучше, – одобрил он её вид, оглядев уже привычным взглядом "с ног до головы", – и сегодня ты очень вкусно приготовила. Всё, как мне нравится...

– Ну почему ты мне сразу не сказал, а? Зачем обниматься полез? – перебила она комплименты ужину, перешагнув через вытянутые ноги, выключила чайник и бессильно опустилась на табуретку, схватившись за голову. – Надо же так опозориться.

– Да не бери в голову. С чего ты взяла что опозорилась?

Ника подняла голову и недоверчиво посмотрела на Вадима, только сейчас до нее дошло, что он говорил с ней как-то иначе.

Ни отрывистых слов, ни подначивания, ни сарказма. Без всего этого голос у Вадима казался теплым и приятным, даже каким-то добрым. Странно, ей никогда в голову не приходило, что голос может быть добрым...

– Ты чай заварила?

– Да-да, – она поднялась, – нашла в интернете правильный способ заварки чая, вот сейчас и проверим.

Чай пили молча, на Нику накатила огромная волна спокойствия– видно зря она наговаривала на настойку целебной травки. Кроме того, ей показалось, что будто пелена с глаз упала: "Да, Лиза, ты права на все двести процентов. Как-то не разглядела я парня".

Действительно, одежда Вадима была не просто чистой, а новой. Еще она заметила то, что не увидела Лиза– она была очень высокого качества. А будь Вадим чуть-чуть крупнее– сидела бы на нем идеально. Ника скользнула взглядом по фигуре и признала ещё одну ошибку– Вадим был высоким, но совершенно точно не дистрофиком. Сейчас он заложил ногу за ногу, и джинсовая ткань натянулась, обрисовывая мускулистое бедро.

Когда вернулась взглядом к его лицу, увидела, как красиво изогнулись в улыбке губы и как в глазах пляшут те самые, воспетые дамскими романами, чертики.

– Насмотрелась?

– Угу.

– И каков вердикт?

– Не разорюсь. Подумаю.

– Не понял?

Ника рассмеялась и, пародируя его тон учителя начальных классов, пояснила:

– Я согласна кормить тебя ужином, мне хватит на это денег. Я подумаю, что можно сделать с твоими волосами.

– И это всё? – картинно развел руки Вадим, при этом продолжая смеяться глазами. – А я надеялся...даже размечтался!

– Надежда– отличная штука. Ты продолжай, а там посмотрим. То же самое и про мечты.

– Целоваться будем?

– Не наглей, а? Об этом мечтать еще рано!

– Ты сама не понимаешь, от чего отказываешься. Целуюсь я даже лучше, чем реанимирую компы.

– Поверю тебе на слово.

– Напрасно, – очень искренне расстроился он, – в таких вопросах не стоит полагаться на слово.

– Поцелую, если подстрижёшься.

– И кто из нас наглый? Я, чтобы ты знала, волосы год растил! Ни за что не обрежу.

– Как на счёт расчёски?

– А что это? Впервые слышу.

– Ты погугли, – не моргнув, посоветовала Ника, – будешь потрясён...

Нику забавляла словесная дуэль. Да и Вадим, судя по всему, тоже был весьма доволен.

Сегодня парень полностью преобразился, скинув с себя маску хамоватого хмурого чудика, шутил, рассказывал анекдоты, одаривал Нику комплиментами и определенно нравился ей всё больше и больше. Даже подозрительно как-то нравился. И опять какая-то неясная мысль мелькнула у нее в голове, но ни ухватиться, ни сформулировать у неё не выходило...

 

Когда часы показали пол одиннадцатого, Ника всё-таки указала гостю на дверь– как бы весело ей не было, она была жаворонком и допоздна засиживаться не любила.

Вадим напоследок вручил ей стикер, на котором уже знакомым почерком были выведены латинские буквы.

– Это твои новые пароли от почты, скайпа и сайтов, что были добавлены на экспресс-панель браузера. У тебя был вирус, я поставил тебе новый антивирусник, все вычистил и настоятельно рекомендую сменить пароли от всех аккаунтов. Завтра посмотрю еще раз. И обязательно в первую очередь смени пароли от всех электронных кошельков и онлайн банка. Как я и сказал, больше он не сможет к тебе подключиться, но кто знает, что у него уже есть.

Вадим обулся и, невзирая на Никин отказ, легонько коснулся её щеки губами. Хотя... она и не стала бы сопротивляться. Даже если бы это было не легонько. И не щеки.

– До завтра, Ника, – одарив на прощание теплым взглядом, он аккуратно закрыл за собой дверь.

"А почему ты не узнала, любит ли он морепродукты?"– отплевываясь от пустырника, спросило подсознание.

– Зачем? – пожала плечами Ника. - Съест, никуда не денется.