Отрывок из книги «Любовь между Адом и Раем (#1)»

Невероятно! Я, Ксения Живцова, имея высшее юридическое (!) образование, попалась в столь дешевую ловушку. Меня и сейчас, спустя время, переполняют двойственные чувства. С одной стороны, возмущение: “Ну как? Как могла быть настолько наивной?!” С другой, восхищение: меня “сделали” настолько виртуозно, что будь я простым наблюдателем, наверное, аплодировала бы стоя. Но, увы, тут не до восторгов, ибо мне была уготована роль жертвы, оказавшейся в самом эпицентре событий. Событий, превративших мою жизнь в ад. Или… Сошедший с ума рай?

Держаться на плаву заставило внушенное с детства правило: из любой ситуации нужно извлечь урок. Я извлекла. И не только его. Думаю, вы поймете, о чём речь…

Но стоит начать эту историю с начала. А дело было так.

***

Ароматы цветов и разнотравья дурманят, вызывая лёгкое головокружение. Солнечные блики искрятся на поверхности озера, искажая отражение украшенной цветами арки, и стоящих под её сводами трёх человек: убеленного сединами священника, белозубо улыбающегося, словно обожравшийся сливок котяра, темноволосого мужчину лет сорока в белоснежном костюме жениха, и… Кажущуюся на фоне него крохотной, светловолосую фигурку невесты со смешными бутафорскими ангельскими крыльями за спиной. Мою фигурку.

— …объявляю вас мужем и женой!

Фраза ударила по нервам. Ладошки вспотели, но пути назад нет. Как и вперёд. Словно откликаясь на моё внутреннее состояние, где-то вдалеке громыхнуло и сверкнула молния. Я поежилась от порыва прохладного ветра.

Вот бы хлынул дождь, смыл все мысли, воспоминания, поглотил реальность, отпустив моё измученное сознание в небытие. Увы, терять сознание, как девы прошлых веков не умею. И непогода, нам, к сожалению, тоже не грозит. Потому, что Георгий… Теперь уже мой муж, позаботился, чтобы в окрестностях разогнали все тучи.

Денег у него на это хватило. Как и на организацию свадебного торжества в центре заповедника, куда съехались едва ли не все маломальски значимые бизнесмены и политики России матушки.

Всё это на деньги моего, недавно погибшего в автокатастрофе, отца. Присвоенные деньги.

Ведь у Георгия было каких-то пять процентов акций! Пять! А теперь… Теперь его загребущие лапы прикарманили всё. Таковы условия нашего “мирного соглашения”, с которым сложно было не согласиться.

Если не стану его женой, то корпорации грозит банкротство, а мне суды и тюрьма. Брак же спасет хотя бы от пребывания в местах не столь отдаленных.

Но и тут не без подводных камней. Пожелай я досрочно разорвать брачный контракт, и мало того, что останусь без гроша, так ещё и должна буду столько, что по гроб не расплачусь. Случится со мною что-то, и он станет единоправным владельцем финансовой империи моего отца. Разведёмся по истечению оговоренного минимального срока, и итог будет почти тем же — я без гроша, он в "дамках", благо хоть должна никому не буду и не сяду в тюрьму.

— Жених, можете поцеловать невесту! — произнося эти слова, церковный служитель, хитро подмигнул мне. Наверное, полагает, что мне выпал приз в виде столь завидного жениха. Наивный!

Вздрагиваю от омерзения… Едва не показав священнику жест со средним пальцем в главной роли.

Неприлично? Да. Но на нервах я всегда не слишком адекватна. И мой отныне муженёк тому причина.

Увы, мысли и желания это одно, а реальность — совсем иное. Стоило голосу священника утихнуть, и в тот же миг, моё тело словно сжали гигантские тиски. Губы болезненно смяло жёстким, собственническим, поцелуем. Казалось на мне ставят клеймо, давая понять — я всего лишь собственность, до тех пор, пока хозяин не пожелает иного.

А он пока что, этого самого “иного” не желал.

Хорошо хоть первая брачная ночь откладывалась до прибытия на некий уединенный остров в Индийском океане, куда лететь почти десять часов. Сбежать, увы, не сбегу, но хотя бы морально подготовлюсь. Или… Честнее сказать — смирюсь?

Мелькание вспышек фотокамер, чьи-то лица, глаза, фальшивые, натянутые улыбки, неискренние поздравления и пожелания счастья. Как это знакомо. Напоминает похороны отца. Только там были наигранно печальные физиономии, и столь же “сердечные” соболезнования.

Кто-то взирает на меня с презрением, кто-то (девицы) с завистью, но имеются и те, кто не побоялся выразить жалость или сочувствие. История моего происхождения для гостей не тайна, и реакция налицо.

Всё банально: я не их круга. Двадцать три года назад, мои родители встретились, вспыхнул бурный роман. Долго ли это длилось, коротко ли? Мне неведомо. Знаю, что отец смылся в неизвестном направлении, оставив маме на память… Меня. Это рассказывала мне бабушка. Мать же об отце никогда не говорила. Ничего. Ни плохого, ни хорошего.

— Самолёт готов к вылету, — выдернул меня из размышлений подошедший муж.

Готов, так готов. Под прицелом многочисленных взглядов послушно иду следом за новоявленным супругом. Деваться некуда. Этот гад обложил так, что ни один ищейка или адвокат не подкопается. Это я прекрасно понимаю, специфика полученного образования позволяет трезво оценить ситуацию.

Он же, сволочь, останется чист.

Сама виновата. Вступив в права собственности по достижении совершеннолетия, всецело положилась на папиного друга-красавца. Влюблена была. И по глупости не смотрела, что именно подписываю, а он, без зазрения совести пользовался моими наивностью и доверчивостью. Жаль прозрела я поздно — совсем недавно. В процессе написания диплома, решила покопаться в делах “собственной”, как я наивно полагала, корпорации.

Открывшаяся истина шокировала. Тут даже не требовалось супер знаний в области экономики, чтобы обнаружить шитые белыми нитками махинации. Совершенные от моего имени. Зато юридического образования мне хватило, чтобы оценить на какой именно срок тянут бумаги подписанные моей рукой.

Но то дела былые. Предыстория. И вот, джип уже несёт нас к расположившемуся неподалеку от заповедника частному аэродрому. Водитель хмур и неразговорчив. Муженёк, беспрестанно трещит с кем-то по мобильному, решая какие-то вопросы.

Я не вслушиваюсь, лишь молюсь всем богам, чтобы случилось что-то, не знаю что, но лишь бы отпала необходимость исполнять супружеский долг, делить кров с этим человеком, видеть его…

Вот только существуют ли боги? Слышат ли простых смертных?

Хотя… Помнится в детстве, я беззаветно верила в чудеса. Кто-то или что-то явно оберегало нашу семью. Жили мы безбедно, что невозможно на зарплату учительницы младших классов. Дорогие игрушки, гаджеты, шмотки, деньги на развлечения — есть?

Есть.

Чудесно!

Откуда?

Кто в десять или шестнадцать лет о таком задумывается?

Я исключением не была. До той поры, пока маму не сбила машина. Именно тогда, в больнице, я впервые познакомилась с отцом. Он сделал всё чтобы спасти её, но врачи оказались бессильны.

И понеслось…

Переезд, новая школа, знакомства, домработницы, репетиторы, редко бывающий дома отец. Едва стала осваиваться, как снова грянула буря — автокатастрофа.

Я осталась одна. Без родных, друзей, в по-прежнему чуждом мне мире роскошных вилл, бутиков, дорогих авто, и… Бизнеса.

За неимением семьи и родственников, именно мне выпала сомнительная честь стать несовершеннолетней наследницей всего оставшегося от отца движимого и недвижимого имущества. Ну, а моим попечителем и распорядителем активов, оказался папин друг и партнёр по бизнесу, ныне мой муж, коего я тогда, едва ли не боготворила, а теперь, подозреваю в причастности к гибели последнего родного человека.

Только после этого трагического события Георгий показал своё истинное лицо. Демон. Самый настоящий. Внешне-то красив, даже слишком, а вот внутренне: предприимчив, беспринципен, жесток, и прекрасный актёр, что позволяет ему держать хорошую мину даже в самых безнадёжных ситуациях.

— У меня медовый месяц! — заставив меня вздрогнуть, гаркнул разговаривающий с кем-то по телефону Георгий. — Ладно. Буду! — рявкнул он, и отключив гаджет швырнул его себе под ноги.

С минуту в салоне авто царила тишина. Кажется, даже едва различимое урчание двигателя стало тише, а в окружающем дорогу лесу умолкли птицы.

— Ты летишь одна, — сухо оповестил муж, нервно перекатывающий промеж пальцев шарик для пинг-понга, как он делал всегда, когда находился на взводе.

Спросить почему? Вот ещё! Я едва в ладоши не захлопала от счастья. Есть всё же боги! И они отозвались на мои мольбы.

Как мы выходили из машины? Как садилась в самолёт?

Не помню.

Всё внутри ликовало от одной лишь мысли об отсрочке неизбежного. Понимаю, рано или поздно Георгий освободится, и придётся отдуваться по-полной выполняя “супружеский долг”, но лучше уж пусть будет “поздно”. И так повезло, что не оставил меня здесь, рядом с собой.

Устроившись в кресле, краем уха слушая краткий инструктаж пилота о панели управления возле пассажирского места, заметила сквозь иллюминатор отъезжающий джип, и в груди неприятно кольнуло.

Видимо случилось что-то совсем уж из ряда вон выходящее, коль Георгий даже не дождался, когда взлетим. Ни то чтобы мне так уж хотелось лицезреть его брутально-смазливую, некогда введшую меня в заблуждение, физиономию, но… Что-то во всём этом было не так.

Любуюсь исчезающими вдали полями, тёмными островками рощиц и лесов, на проплывающие мимо облака, солнце, и… Как всегда засыпаю.

Проснулась от резкого рывка. Самолёт затрясло. В панике уставилась на ряды кнопок панели управления. Был же инструктаж. Был. Что-то говорилось о вызове стюарда… Связи с пилотом. Увы, я толком не слушала, радуясь внезапно обретенной отсрочке.

И ладно бы значки какие-нибудь понятные на кнопках имелись! А нет их. Словно стёр кто-то.

Самолет вновь вздрогнул. Где-то что-то хлопнуло.

Тыкаю на все клавиши подряд.

Включился свет…

Обдало порывом прохладного воздуха…

Всё вокруг аж ходуном ходит. Снаружи что-то подозрительно скрежещет.

Ещё одна кнопка…

Спинка кресла откинулась…

Ещё…

Передо мною вспыхнул экран монитора. В глазах зарябило, уши заложило от прорывающихся сквозь шумы и помехи звуков трансляции.

Выключила. Фух. Вроде больше не колбасит.

Попыталась отстегнуть ремень безопасности, чтобы сходить в служебный отсек, и тут…

Опять затрясло.

Следующая кнопка…

Закрылся обзор иллюминатора, и… Тряхнуло. Дёрнуло из стороны в сторону. Шею прошило болью.

Свет замигал. Скрежет за бортом усилился, вызывая оскомину. На автомате несколько раз открыла-закрыла рот, избавляясь от болезненных ощущений.

Рев двигателей. Очередной рывок.

Вжало в спинку, как в детстве на каруселях. Тут же ремень безопасности больно врезался в тело. Теперь, наоборот, едва не вылетела из кресла. Всё пришло в движение. Кажется, попала в центрифугу стиральной машины. Не понять: где верх, где низ?

Висок обожгло болью. В глазах померкло. Звуки и ощущения потухли, будто кто-то нажал на кнопку выключателя…

Приходила в себя медленно.

Окружающие звуки слышались словно сквозь толщу воды — глухо, растягиваясь до неузнаваемости. Голова шла кругом, подташнивало, язык прилип к нёбу.

— Воды… — попыталась простонать я, но не издала и звука.

Одно поняла — жива. У мертвых не кружится голова, и уж точно их не мучает жажда. А если и мучает, то хотят они явно не воды.

Наконец-то в сознание ворвались запахи благовоний (или дыма?), пение незнакомых мне птиц. Духота. Видимо, пока я валялась в отключке, мы достигли острова? Или приземлились где-то в ином климатической поясе?

— Давай же девочка, приходи в себя… — послышался отдалённо знакомый и явно взволнованный мужской голос.

Распахиваю глаза, и тут же зажмуриваюсь. В щель меж плотных гардин, прямо в лицо по-утреннему ярко светит солнце.

Стоп. Утро? Мы вылетели едва ли в полдень, на остров должны были прибыть поздно вечером. Это что ж, выходит, я всю ночь провалялась без сознания?

— Ксения, девочка, ну давай же! Выкарабкайся хоть ты! — шептал всё тот же, до боли знакомый голос.

Хоть ты? То есть, кто-то не выкарабкался? Хм… Неужто мы всё же упали, и я умудрилась пережить крушение самолёта? Вот же ирония судьбы: маму сбила машина, отец погиб в автоаварии, а я выжила в авиакатастрофе? Нереально. Но, кажется, это случилось.

Вот только, почему этот голос такой знакомый? Попыталась опять приоткрыть глаза. На этот раз, осторожно, самую малость, чтобы хоть из-под ресниц немножечко осмотреться.

— Папа?! — прохрипела я, понимая, что всё это не более чем бред, он умер, а у меня галлюцинации.

Перед глазами опять поплыло, уши заложило, но… Мозг работал как часы. Это удивляло. Да и не только собственное состояние. Не важно бред это или нет, я впервые назвала его не по имени — Аркадием, не сухо “отцом”, а именно “папой”.

В памяти всплыл тот злополучный вечер, когда мой мир перевернулся с ног на голову, вместе с новостью о гибели отца. Похороны. Закрытый гроб. Всё те же не искренние соболезнования.

Меня разрывали противоречивые чувства: потаённое облегчение из-за того, что теперь нет необходимости жить по чужой указке, эгоистичная радость оттого, что я отныне независима…

Вспомнилось, как вернувшись с кладбища вошла в отцовский кабинет, села в кожаное кресло. И впервые открыла запретный “личный” ящик его стола.

Думала, там будут какие-то документы. Деньги. Возможно даже оружие.

Ан нет. Фотографии. Старые. Пожелтевшие от времени. И совсем новенькие. Много. На всех были либо мы с мамой, либо кто-то из нас.

Стыд за все былые мысли опалил сознание. Навалилась тоска, от осознания того, что последний, пусть и не успевший стать самым близким, родной человек — погиб.

И только сейчас, как-то слишком быстро, хоть и с опозданием, повзрослев, я осознала, что он сделал для меня и мамы.

Он нас не бросил. Следил за нашими жизнями. Любил по-своему, держался в стороне, но незримо был рядом. Помогал. И думаю, не только финансово. Ведь очутился же в больнице сразу после того, как маму сбила машина. А то, что не жил с нами? Так побывав в его окружении, я поняла — это всего лишь забота, попытка уберечь нас.

Вот только не спасло это маму, да и его, тоже. И мне его богатство тоже едва не стоило жизни.

Позднее поняла кто стоял за трагедией — Георгий. Его друг, партнёр по бизнесу. Тот единственный поверенный, за исключением составлявшего завещание нотариуса, кто знал о моём существовании.

И тут меня осенило: Георгий мог быть причастен к смерти матери!

Ведь виновника умудрились не найти! А может это был всего лишь исполнитель? Как назло, все камеры наружного наблюдения на месте происшествия срочно вышли из строя.

Странно?

Ещё как! 

И показания очевидцев подозрительно разнились. Реальными ли были те самые очевидцы? Или это засланные казачки, чья цель дезориентировать расследовавших происшествие сотрудников правопорядка?

Потом, этот случай с отцом. И опять виновных не было. Живых виновных. Машина, которая в него врезалась, числилась в угоне, и обгорелый труп водителя идентифицировать не удалось. А теперь…

Теперь, проблема с частным самолётом, в котором летела я. Сам Георгий настолько срочно кому-то понадобился, что плюнул на медовый месяц. Но самое удивительное — ведь и меня не оставил рядом с собой, исполнять тот самый, ненавистный, супружеский долг.

Подозрительно?

Очень! Особенно, если вспомнить некоторые пункты брачного контракта.

— Девочка, ну что же ты! Держись… — вновь прорвался сквозь пелену полузабытья, голос отца.

Папы нет. Это бред. Или… Возможно у него был брат близнец? То-есть, есть брат. Хм… А почему бы и нет?

С чего я вообще взяла, будто у него нет родственников?

Из-за того, что не говорил о них? Так много ли мы общались? Он вечно пропадал в разъездах. Или, из-за того, что именно я стала наследницей всего состояния?

Да мало ли какие тому причины. Может в ссоре братья. А может… Как бы эта мысль не казалась нелепа и наивна, но вдруг, в той аварии погиб не он? Вдруг, именно папину машину угнали и разбился кто-то другой…

Нет. Он дал бы о себе знать, не вынуждая меня волноваться, выходить замуж за Георгия… По-крайней мере, в это хочется верить. Но кто знает, что произошло на самом деле? Вдруг он потерял память?

Возможно.

Но не даёт покоя ощущение, будто я, мама, а может и отец, все мы не более чем пешки в чьей-то большой игре. Неужели мы всего лишь марионетки в руках умелых кукловодов?

Бррр… Неприятно.

На этой мысли я и провалилась обратно в забытьё.

Глава 2 Нереальные реалии

Что-то защекотало щеку, возвращая в сознание. Невольно дунула в ту сторону. Это нечто было лёгким, невесомым, явно живым и на удивление цепким. Оно возмущённо затрепетало, обдавая лицо мягкими порывами ветерка.

Опасности или страха не ощущалось, только смутное раздражение.

Хотела вскинуть руку, согнать прочь неведомое существо, но всё тело затекло от долгого пребывания в неудобной позе, вернее, от того, что лежу почему-то на твёрдой поверхности.

Где я? Что со мною?

Прислушалась к ощущениям. Ничего не болит. Либо меня напичкали обезболивающим, или авиакатастрофы не было. Прохладно, но душно. Запахи по-прежнему незнакомые: к цветочным ноткам, добавился тот солоновато-йодистый привкус, что бывает возле моря. Птиц на этот раз не слышно. Учитывая то, что по векам не бьют солнечные лучи, то уже ночь, или кто-то додумался поплотнее задернуть шторы и закрыть окно.

Приоткрыла глаза. Движением ресниц спугнув вспорхнувшую со щеки пёструю бабочку. Незнакомое помещение. Просторное. Множество свечей. Некоторые располагаются так близко, что почти касаются моих разметавшихся по полу волос! Они, те самые свечи, везде: на полу, в высоких подсвечниках, на полочках и даже в ажурном канделябре под потолком…

Видимо их запах и напомнил мне аромат благовоний, когда я только-только приходила в себя. И духота вызвана ими же, да ещё и горящими в углах комнаты факелами. Я в гости к какому-то фаер или пироманьяку попала?

Стул, стол и кресло. Подо мною белый дощатый пол. Не грубо отесанные и окрашенные доски, а отполированная до блеска незнакомая белоснежная древесина. При кажущейся скудности обстановки, смотрится всё это более чем богато. Стены покрыты не краской, панелями или обоями, а самыми настоящими гобеленами, с изображением батальных сцен! Прямо-таки в сказку попала. Средневековую, но вполне чистую, “гигиеничную”, почти стерильную.

Я, всё в том же ставшем ненавистным свадебном платье. Пошевелила затекшими плечами, тут же ощутив под спиной какие-то неровности. Ах да! Нелепая фантазия муженька заставила дизайнеров прикрепить к моему свадебному платью вполне реалистичные, хоть и бутафорские, ангельские крылья. Судя по ощущениям, они и поныне там.

Тихий вздох, донёсшийся откуда-то из дальнего угла, привлёк моё внимание.

Хм… Там ещё одно кресло. В нём дремлет мужчина. Присмотрелась. Надо же, не показалось, он и вправду, как две капли воды, похож на моего отца. Вот только одет странно. Как-то несовременно что ли? Что-то типа фрака, и ворот торчащей из-под него рубашки с галстуком бабочкой смотрится совершенно неуместно. Не представляю чтобы вечно придерживающийся исключительно строгого делового стиля отец в таком вот виде мог где-то появиться.

И тут вдруг вспомнилось, что однажды уже видела его в точно такой же одежде! Мельком. Как раз накануне его смерти. Ведь в момент судьбоносной аварии, он как раз ехал на какую-то премьеру в театр, после которой в программе должен был быть костюмированный бал.

Вновь навалилась гложущая душу тоска.

Что за извращённые шутки? Зачем играть на моих и без того расшатанных нервах? Наняли актера, загримировав того под родного мне человека, желая ужалить побольнее? Странный наряд мужчины, антураж помещения, свечи… Стоит признать, вывести меня из равновесия им удалось.

Но кто это делает? Зачем?

Ответа не было.

А может… Может, я всё же умерла? Там, в самолёте. Разбилась. А это та самая загробная жизнь, о которой так много разглагольствования в средствах массовой информации?

Как иначе объяснить то, что происходит? Для чьей-то злой шутки, всё это как-то слишком.

— Ксения? — встрепенулся мужчина, и резко встав, направился ко мне.

Напряглась.

Кто он? Что ему надо?

— Кто вы? — отпрянув, и едва не опалив волосы фитильком одной из вездесущих свечей, хрипловато спросила я.

Мужчина отшатнулся, будто от пощёчины. Горько вздохнул, и сделал шаг назад, выставляя вперёд руки, как бы демонстрируя добрые намерения.

— Неужели я ошибся? — пробормотал, вглядываясь в мои глаза и как-то неверяще качая головой. — Внешность не всегда сохраняется… — неуверенно пробормотал он.

Что значит внешность не всегда сохраняется?

— Ошибся? — переспрашиваю, даже и не надеясь, что он вмиг усовестится и раскроет свои мотивы.

— Мы… — начал он, но осекся, то ли не зная что можно говорить, а что нет, то ли подбирая слова.

Хм… “Мы”. Значит, я права, кто-то за всем этим стоит. И это далеко не один человек.

— Мы можем чувствовать родных нам людей, — произносит, как будто эти слова должны что-то объяснить, вот только стало ещё непонятнее.

— Кто “мы”? Где я? Что вам от меня нужно?

— Огнезависимые, — с совершенно серьезным выражением лица выдохнул он.

Ясно. Одно из двух: либо с головой мужик не дружит, либо виртуозно придуряется. Что из двух вариантов лучше? Даже и не знаю.

Неудачно мотнула головой из стороны в сторону. В нос тут же ударил запах палёных волос. Я дернулась, сгребла, вполне привычные по длине, распущенные кудри льняного цвета, скрутила их в жгут и перебросила через плечо.

Всё внутри аж закипело от гнева и раздражения.

— Да затушите вы эти свечи! — задувая ближайшие, воскликнула я.

— Стой! Стой! — бросился ко мне мужчина. — Нельзя! — вопит, хватая меня за руку и рывком ставя на ноги.

Оторопело взираю на него. Тот крутит головой по сторонам, словно чего-то страшась.

До чего же похож! Даже крохотный шрамик возле глаза имеется, и небольшая родинка на внутренней стороне ушной раковины. Слишком детальная копия.

Высвободила свою кисть из успевшей ослабеть хватки. Странный он? Это слишком мягко сказано. С идиотами лучше не спорить, они не в себе, им даже закон не писан…

— Ксения, пойми, без их света “нам” не выжить! — выпалил он.

“Мы”! “Нам”! Как понимать это “нам”. И на огне помешан. Точно фаер-маньяк. Вот же!

А может это реально отец? Вдруг в машине был не он. Или он, но спасся каким-то чудом, и от всего пережитого помешался умом?

От подобных мыслей стало ещё более не по себе. Как себя вести? Одно поняла точно — огонь лучше не тушить.

И тут меня осенило: что если всё это не более чем розыгрыш моего муженька? Подобрал актера, сфальсифицировал крушение самолёта. Факта падения я не помню, а тряска… Ну мало ли турбулентность там всякая, а бывалый пилот подобные трюки наверняка с лёгкостью организует. А теперь я где-то вне досягаемости населенных пунктов. На помощь не позвать, да и не придёт никто. Буду медленно, но верно сходить с ума в компании псевдопапаши.

Хм… А ведь и вправду, Георгию не выгодно становиться вдовцом сразу же после свадьбы. С его связями отмажется конечно от обвинений, но тень подозрений на него падёт, измарав “белый” костюмчик непогрешимости, которой он так любит бравировать. И совершенно иной расклад, если новоявленная жёнушка загремит в психушку, где со временем возможно и “упокоится с миром”.

Что же делать?

Однозначно бежать. Но сначала усыпить бдительность соглядатая, осмотреться, разработать план дальнейших действий.

— Мы в Межмирье, — тем временем разглагольствовал так похожий на моего отца мужчина. — Это как бы перепутье. Распределитель между Адом и Раем… Но есть шанс… — дальнейшее бла-бла-бла шло фоном и я уже не вникала в слова.

И всё же он меня зацепил, я невольно передёрнула плечами. Набожной никогда не была, но сейчас его слова что-то зацепили в душе. Видать, всему виною окружающая обстановка, эти свечи, витающий в воздухе аромат…

Ладан! Вот чем пахнет!

Ещё и ангельские крылья у меня за спиной, словно насмешка.

Разрозненные кусочки мозаики стали складываться в картинку. Крылья. Свечи. Ладан. Так похожий на моего отца актер в одежде, в которой тот погиб. Слова про Ад и Рай. Да, это явно хорошо продуманная схема лишения разума, разработанная специально для меня любимой.

Мужчина что-то говорил о необходимости постоянно находиться в отсветах “живого” огня, о недопустимости выхода на улицу в ветреную, дождливую или солнечную погоду.

Слишком многое было “нельзя”, из “можно” я пока что уловила лишь — быть рядом с источниками огня: свечей, факелов или костров. Он говорил о каких-то счастливчиках, ставших огненезависимыми. Что мне предстоит некое обучение в стенах здешнего учебного заведения. Я едва сдержалась, чтобы не ляпнуть о том, что это именно ему не помешало бы пройти не просто какое-то там обучение, а реабилитационную терапию. Потом шла лекция об опасности встреч с тенезависимыми… Поняла лишь что это типа каких-то антиподов. Бррр… Ну и бред!

Я фыркнула. Как-то многовато тут всяких “зависимых”. Целый театр, а я думала всего один актёр. Это осложняет задачу побега. Уверена, что все они приставлены следить за мною.

Хотя… Может это мания величия? Или преследования? А на самом деле он здесь один, и все эти слова лишь фарс, призванный побольше накалить обстановку?

— Я хочу в туалет, — прервав занудно-поучительные речи, выдала я.

На самом деле, это был лишь способ избавиться от успевшего утомить собеседника. У того очень уж красноречиво взлетели брови. Мужчина явно шокирован моей прямолинейностью. Ну а чего ты хочешь, дорогой, прикидываясь моим отцом? — мысленно усмехнулась я.

— Ах, ну да! Как же я забыл, ты же новенькая, и ещё не перестроилась, — покивав каким-то своим мыслям, молвил он и… Задумался.

Минута. Две.

— Кхе-кхе… — попыталась я напомнить о себе.

— Помню я, помню, — вздохнул мужчина. — Просто… Просто, ума не приложу как это организовать.

Эм. Это он о чём?

— Помогать мне не надо, сама справлюсь, — негромко произношу, искренне надеясь, что ему не даны указания находиться рядом всегда.

Тот лишь отмахнулся и задумчиво оглядел помещение. Он что думает, я прямо здесь свои дела делать стану? У него на виду?

— А туалета нет? — удивлённо интересуюсь и тот отрицательно мотает головой.

Попадос. В принципе, если быть совсем уж откровенной, пока что я туда не хочу, но позднее, это заведение мне однозначно потребуется. Поэтому с самым честным видом смотрю на гостеприимного “хозяина”.

— Понимаешь… — начинает он, но осекается, явно подбирая слова.

— Не понимаю, — не стала юлить я.

— Ты уже не на Земле, физиология внешне та же, но потребности иные. Нам не нужна пища, вода, ну и… Кх-кх, — он забавно смутился. — В общем, в туалет мы тоже не ходим.

Оу… Как всё запущено. Не на Земле. Или у него клинический случай, или к этому пытаются привести одну конкретно взятую недобитую жертву авиакрушения. То есть, меня будут морить голодом, и тогда да, естественные надобности незачем будет справлять, или вернее, нечем.

Бежать. Однозначно бежать! Чем быстрее и дальше, тем лучше. Но это позднее, а пока надо побыть одной, подумать. Возможно удастся улизнуть, хотя бы и через окно. О чём и сообщила. Не о побеге, конечно, а о желании уединиться.

Мужчина зябко поежился, глядя в сторону двери. Вздохнул, и прихватив один из факелов, направился к выходу.

— О твоём появлении уже сообщил. Утром прибудут за тобой, — уже возле двери произнёс, а я напряглась. — Надеялся побуду рядом до той поры. Мы мало проводили времени вместе. Непростительно мало. Не знаю, дождусь ли потом? Итак чудом долго продержался. Если тебе удастся вернуться, отомсти, — едва слышно добавил, и я даже не была уверена — не послышалась ли мне его последняя фраза?

Чего он добивался этими словами? Я лишь запаниковала пуще прежнего. Или на то и был расчёт? Но не думать об услышанном не получалось. Кто придет? Зачем? Куда заберут? Куда я могу вернуться. Кому отомстить? Что значит, побыть со мною? Как понимать: “дождусь ли?”

Но вслух так ни о чём и не спросила, молча проводив взглядом ступивший в ночную тьму, окружённый светом факела, силуэт.

Глава 3 Распределение

С уходом мужчины спокойнее на душе не стало, зато где-то внутри поселилась тоска. Казалось, я совершила ошибку. Будто оттолкнула дорогого мне человека, не дав шанса на объяснение. Может это и вправду отец? Тогда это не розыгрыш. Он болен. И ему требуются помощь и поддержка, а я… Я по сути прогнала его прочь.

Отдернула плотные портьеры с окон, распахнула створки окна впустив в помещение свежий воздух напоенный ароматами разнотравья и моря. Фитильки свечей заколебались на сквозняке, но не погасли.

Села в кресло. Задумалась, вспоминая минувший нелепый разговор. Ни к каким однозначным выводам так и не пришла.

Мысли сами собой перетекли на воспоминания о свадьбе, Георгии. Странном поведение супруга. О неполадках во время полета. Многое оживилось в памяти: детство, гибель матери, переезд к отцу, его смерть, годы учебы, в течении которых я боготворила Георгия, и вновь всё возвращалось к свадьбе. Ясности все эти размышления не приносили.

Пыталась отвлечься, рассматривая окружающую обстановку, пытаясь понять назначение этого помещения, представить, что тут бывало прежде. Жили ли тут, или гостили? Может это некое место для тайных свиданий, или неких таинств?

Какое-то время прислушивалась к звукам за дверью, которая как выяснилось вела сразу на улицу.

И всё же, это очень странное жилище. Мебели минимум и этот минимум не самый необходимый, ведь кровать куда нужнее нежели стул. И зачем тогда стол, если здесь якобы не едят? Читать или писать? Но тут нет ни полок, ни шкафов. Где одежда, книги, канцелярские принадлежности, в конце-концов? И ладно, провода могут быть спрятаны, но электрические розетки на стенах должны быть!

Шорох за окном привлёк моё внимание. Небось псевдопапаня решил посмотреть чем это я занимаюсь. Встала из кресла, направившись к распахнутому окну. В свете ночного светила, виднелась лунная дорожка на поверхности уходящей к горизонту водной глади, а неподалёку от дома едва различимо выделялись какие-то кустарники.

Высунулась едва ли не по пояс свесившись наружу, чтобы исходящий из комнаты свет не мешал.

Этаж первый и единственный. Поблизости никаких строений не видно, по крайней мере с этой стороны. А потом… Потом, мой взор обратился к небу, и я… Были такие, раздражавшие меня прежде словечки “залипла”, “залипательно". Так вот, теперь и я “залипла” глядя на испещренное нереально яркими звёздами откровенно “залипательное” небо!

Настолько увлеклась созерцанием окрестностей, что напрочь позабыла зачем вообще сюда пришла. Очередной шорох, раздался слишком близко и заставил вздрогнуть.

Отшатнулась от окна, с опаской вглядываясь во тьму. И почудилось, будто увидела силуэт. Высокий. Явно мужской. В странном, укрывающем всю фигуру, черном плаще с капюшоном.

Очередной актёр? Попытка поскорее свести меня с ума? Может показалось? Ночью как говорится “все кошки чёрные”. Но стоило моргнуть, и визитёра след простыл. Возник вопрос: “А был ли мальчик?” Да и отсветы свечей могли сыграть недобрую оптическую шутку.

Закрыть бы окно для пущего спокойствия, но приближаться к нему теперь боязно. К тому же, что помешает недоброжелателям, если оные тут и имеются, войти через дверь? Засова никакого нет, неговоря уж о замках.

Забралась с ногами в кресло. Бутафорские ангельские крылья давят в спину, не давая устроиться поудобнее. Дернула за одно из них, желая отодрать. Какое там! На совесть пришиты, будто и вправду вросли. Обняла сама себя за плечи. По коже нет-нет да пробегают предательские “толпы” мурашек. Сижу. Прислушиваюсь к окружающей тишине. Тихо. В глазах рябит от всполохов свечей и факелов. Затушить бы, но в темноте будет ещё страшнее.

Всё как-то неправильно, даже если предположить, что жилой дом где-то в стороне, а это не более чем пристройка или времянка. Просторная, на удивление шикарно отделанная, но не жилая.

Так, погруженная в собственные мысли и не заметила как за окнами начало светать.

Вот и что теперь делать? Сбежать? Но куда? Я понятия не имею, где нахожусь. Может это некий закрытый для посторонних остров? Или хорошо охраняемая территория?

А собственно, чего ждать? С наступлением утра былые страхи отошли на второй план и проснулась дремавшая доселе смелость. Ну задержат меня, и что с того? Не убьют же. Им это явно не с руки, а при желании давно бы уже жизни лишили.

В таких думах и направилась к выходу из комнаты, искренне надеясь наконец-то вдохнуть полной грудью свежего воздуха. Хотелось избавиться от запаха ладана, который, кажется пропитал каждую клеточку моего тела. Убраться подальше от мельтешащих в глазах фитильков. За одну эту ночь я уже успела возненавидеть свечи и факелы. А ведь прежде их запах и вид навевали мысли о романтике.

Распахнула дверь, тут же залюбовавшись бесконечной бирюзой распростёршегося впереди моря или океана. Растительность незнакомая. У деревьев стволы похожи на корабельные сосны, а в вершинах не хвойные лапы, а какие-то сюрреалистичные красно-зелёно-фиолетовые листья по форме и размеру напоминающие каштановые. Кустарник тоже невиданного мною прежде вида. Птицы уже вовсю перекликаются, порхая с ветки на ветку. Непривычно мелкие и невообразимо пёстрые. Экзотика во всей своей красе.

Ступила на мелкий, но плотный песок, коим выложена тропка. Мысленно поблагодарила супруга за то, что проводя свадебное торжество на территории заповедника не стал настаивать на туфлях со шпильками, ограничившись белоснежными ажурными балетками.

Сделала шаг, и невольно поёжилась от внезапно охватившего тело озноба. Что со мной? Ведь не холодно вроде бы, и ветра практически нет. Второй шаг… И меня уже откровенно колотит.

Может какая-то современная защита стоит вокруг дома? Этакий барьер, наподобие тех, которыми отпугивают грызунов и насекомых? Думают, меня это остановит? Наивные!

Следующий шаг заставил сердце заколотиться как заполошное. Откуда-то пришёл граничащий с ужасом страх, но моя решимость была сильнее всяких там психических воздействий. Вдохнув поглубже, будто перед погружением в воду, рванула вперёд, опасаясь что помедлив, уже не решусь.

— Ксения, нет! — заглушив птичий гомон, раздался истошный вопль.

Рвусь вперёд вопреки начавшему то ли сопротивляться, то ли костенеть телу. Как в замедленной съёмке наблюдаю за выскакивающим на тропку псевдопапашей, с размаху швыряющим в меня свой факел, с которым так и не расстался до сих пор. А дальше… Дальше, происходит нечто странное: факел падает, немного не долетая до меня, паника отступает, видимо, я успела преодолеть границу психотропной защиты, а мужик… Мужик, подёргивается рябью, погружаясь как в фильмах в спецэффект, и, растворяется в пространстве!

— Ошалеть… — выдохнула я. — Вот это иллюзии! Дэвид Копперфильд нервно курит в сторонке.

Смотрю на место, где разыгралась сцена с исчезновением. Тени от кустарника, песок, и на первый взгляд, нету ничего скрывающего какое-либо двойное “дно”, где можно было бы скрыться. Может голография? Ну мало ли до чего наука дошла? Но ведь он бросил как-то факел. Хм… А может и он не настоящий?

Приблизилась к продолжающемуся гореть орудию фаер-маньяка. Взяла за рукоять. Странно. Вполне себе настоящий из какой-то плотной древесины.

— Ничего не понимаю, — буркнула себе под нос, проходя к тому месту, где минуту назад стоял мужчина.

Что я надеялась здесь увидеть? Следы? Так мало ли кто их оставил и когда это было неизвестно. Следопыт из меня ещё тот.

— Никого, — заставив меня вздрогнуть, раздался из-за спины низкий мужской голос. — О, это она? 

— Видимо, — ответил ему другой, немного хрипловатый.

Замерла, не зная как реагировать. Бежать? Бессмысленно. Оборачиваюсь.

У входа в строение, из которого я не так давно вышла, стояли трое. Мужчина лет сорока пяти, в белом костюме, с такими же как и у меня бутафорскими крыльями за спиною. От одного кутюрье нас одевали что ли? Русоволосый парень, примерно моего возраста, в джинсах и футболке, с успевшим набить аскомину факелом в руке. И черноволосая, неимоверно эффектная девушка с шикарной фигурой, в облегающих чёрных кожаных брючках и красно-черном топе.

— Неее, — протянула брюнетка. — Эта, явно из ваших, — добавила разочарованно.

— Ага, с живым огнём в руках, — парировал парень.

— Точно не наша, — помотал головой старший.

Как-то не по себе от того, что тебя обсуждают словно неразумную зверушку. Кто это? И что им нужно от меня? Одно точно — угрозы не ощущаю.

— Забираю? — взглянув на спутников, поинтересовался парень, и те кивнули.

Нормально. А меня спросить, не пробовали?

— Кто вы и что вам надо? — уже невесть в который раз за последние сутки, спросила я.

Троица переглянулась. Русоволосый сделал шаг мне навстречу.

— Я уполномочен проводить вас в адаптационную школу, — произнёс он.

— Адаптационную? — переспрашиваю, не сдержав расползающейся по лицу кривоватой усмешки. — И к чему же меня, будут адаптировать, если не секрет.

Девушка окинула меня внимательным взглядом и немного оттеснила парня:

— А может она и моя?

— Не тяни лапы куда не следует, — огрызнулся русоволосый, задвигая девицу на задний план.

Ни дать ни взять взявшие след псы… Нееет, загнавшие добычу в угол, и теперь решающие кому она достанется. Вот только меня сия роль как-то не радовала. Ясно, что отделаться от них не удастся. Придется делать выбор. Вот только право это мне кажется не дано. Да и кого бы я предпочла? Не знаю. У них же на лбу не написано — “пойдешь со мной коня потеряешь”… Ну или что там в таких случаях полагается?

— Вы Ксения? — уточнил белокрылый.

Что тут сказать? Скрывать очевидное глупо. Кивнула.

— А где встретивший вас Аркадий? — поинтересовался кажущийся из всей этой троицы самым нормальным, парень.

Ага, типа что-то пошло не по плану и они о фокусе с исчезновением не в курсе. Сыграли хорошо. Актерское мастерство на пять с плюсом, но… Не верю!

— Был здесь, — кивнула себе под ноги. — И исчез.

— К вам ушёл? — покосилась на крылатого брюнетка.

Тот задумчиво постоял, глядя в одному ему ведомую точку, и покачал головой, произнеся со вздохом:

— Развоплотился.

Что? Они долго ещё собираются этот спектакль разыгрывать?

Вот только актеры слишком вжились в свои роли, и вместо того чтобы переключиться на меня, взялись спорить о том, чей бы он был, если бы не…

Бред! И сплошные идиоты вокруг. Хотя нет, тут я не права. Паренёк вон тоже с неодобрением взирает на спорящих.

А может ну их? Рвануть прочь да и будь что будет? Или нет. Действовать надо тоньше, отступать потихоньку, может и не заметят моего исчезновения?

Шаг. Второй. Повернулась в сторону моря. Если что, то я просто гуляю. Наслаждаюсь красотами и всё такое.

Иду. Прислушиваюсь к доносящимся из-за спины голосам. Кажется им и вправду не до меня. Они как выяснилось поспорили на этого актера играющего роль моего отца. И сейчас по всему выходило, что к величайшему разочарованию обеих сторон вышла ничья.

— Ксения! — раздался едва ли не у самого моего уха голос парня.

Уууу… Нашелся наблюдательный на мою голову.

— А? — с самым невинным видом обернулась я к русому.

— Нам пора, скоро начнутся занятия…

— То есть, вы не шутили насчёт школы? — уточняю, поражаясь: зачем было строить столь сложную многоходовку?

— Не шутил, — вполне серьезно отозвался парень и зачем-то протянул мне руку.

Хм… Нет, ну приятно конечно когда о тебе заботятся, за ручку держат, чтобы не споткнулась, не упала… Ай да и ладно! — подумала, протягивая ему навстречу свою ладонь.

А в следующий миг мое напускное спокойствие кануло в Лету. Мир закружился сжимаясь в комок и поглощая нас со спутником. Я заорала во всю мощь своей луженной глотки…