Автор:
Исключительными правами на произведение «» обладает автор — Copyright ©
Глава 1
Лилия…
Музыка бьёт по ушам, и я, закрыв глаза двигаюсь в такт.
Движение бедром сначала в одну сторону, потом в другую. Рисую восьмёрку.
Хочу избавиться от мыслей о предательстве Стаса.
Больно.
Знаю, что так нельзя, но сегодня я готова наделать глупостей.
Чувствую взгляды мужчин. Хищные. Порочные.
Они ласкают тело, обжигают.
И я продолжаю свой чувственный танец.
Чуть поворачиваюсь, и прохожусь руками по груди и бёдрам.
Завожу руки за голову и снова веду бёдрами, рисуя знак бесконечности…
На душе горечь. Хочу залить вином это чувство.
Чей-то взгляд прожигает спину.
Продолжая двигаться, медленно поворачиваюсь и открываю глаза.
Он смотрит на меня не мигая.
Одного только взгляда хватает, чтобы понять, зацепила.
Идеально просто.
Взрослый мужик, опытный. С таким не грех и невинность потерять. Всё лучше, чем к Стасу в постель прыгать.
Смотрю мужчине в глаза, и растягиваю губы в порочной улыбке.
Кадык дёргается. Сглатывает.
Протягиваю руки вперёд, маню пальчиками. Сперва одной рукой, затем другой. Главное не сбиться с ритма и продолжать вертеть бёдрами.
О, да-а-а.
Поднявшись, направляется ко мне.
Пока идёт, отворачиваюсь и соблазнительно раскачиваюсь из стороны в сторону.
Чувствую, что он уже за спиной. Обдаёт затылок своим горячим дыханием.
Мне даже начинает нравится моя затея отомстить Стасу, подцепив парня в клубе.
Да, это не парень за спиной, но опыта у него наверняка в разы больше, чем у кого-бы то ни было.
Чуть выгибаюсь, запрокидывая голову назад, как раз на грудь мужчины.
Даже сквозь удары битов слышу стук его сердца.
Прижимаюсь задницей к его ширинке, едва-едва, и продолжаю двигаться.
Даже так ощущаю его твёрдость и желание.
Эта игра начинает сводить с ума.
Хочу чуть более откровенных действий, но не успеваю ничего сделать, потому что мужчина позади сам берёт меня за талию и вжимает задницу в свой пах.
Вот теперь я точно чувствую всю мощь его желания.
Ширинка оттопырена и его агрегат попадает аккурат посередине моей попы.
Замираю в первый момент, стараясь прочувствовать и понять, не испугаюсь ли? Но нет, теперь и я завожусь. Словно кто-то кнопку нажал.
Его руки обвивают талию, ласкают живот, а дыхание опаляет шею.
Кровь начинает бурлить, моё дыхание сбивается, и начинает кружиться голова.
И снова движение бёдрами, но в этот раз я поддаюсь рукам мужчины. Они ведут то в одну сторону, то в другую.
И настолько это всё порочно и соблазнительно, что я начинаю гореть.
Впервые во мне вспыхивает сексуальное желание. И оно настолько сильное, что я готова забыть о том, где нахожусь. Готова забыть, что позади меня абсолютно посторонний и даже незнакомый мужчина. Он трогает меня. И от этого кружится голова.
Резко разворачивает меня лицом к себе, и притянув ещё ближе, заглядывает в глаза.
Одна рука зарывается в моих волосах, а другая лежит на заднице.
Теперь я животом упираюсь в его естество.
Взгляд глаза в глаза. Я тону в омутах его зелени.
Чувство порочности опьяняет.
Мелкая сеточка морщинок вокруг глаз совершенно его не портят. Наоборот. Его взгляд обещает истинное наслаждение, и я понимаю, что это то, что мне нужно. Да, именно этот мужчина. Именно эти руки, что ласкают моё тело сквозь ткань короткого платья.
Он склоняется к моим губам, и легонько касается их.
Кровь шумит в ушах. Даже звуков музыки не слышу.
Вкус этих губ немного терпкий и со вкусом алкоголя.
Проваливаюсь в поцелуй, как в омут с головой.
Его губы на моих губах, руки шарят по телу…
Из моего горла вырывается короткий стон. И это заводит мужчину ещё сильнее.
Ухватив одной рукой меня за затылок, фиксирует голову и начинает творить языком такое, что создаётся чувство, будто меня уже имеют!
Вторая рука крепко обосновалась на попе, вжимая в своё тело.
В моей голове полная каша. Ничего не соображаю.
Чуть отстраняется, и заглянув в глаза, задаёт вопрос хриплым голосом:
– Может пойдём в другое место? – спрашивает он, и я только киваю.
Не могу и слова произнести.
Под таким впечатлением, что на всё готова, лишь бы это всё продлилось.
Порочная улыбка растягивается на мужских губах. Мои ноги подкашиваются, но мужчина не даёт упасть.
– Держись за меня, детка, – говорит он, и мы направляемся к выходу.
Глава 2
Номер в отеле. Я впервые в таком месте. Хоть я в этом городе, можно сказать, проездом, но всё же.
Приехала к матери, которая бросила нас с отцом ещё семь лет назад. И завтра возвращаюсь домой. Впереди последний год обучения, а дальше, взрослая жизнь.
Уеду, и больше никогда не увижу этого мужчину.
Так даже лучше.
Главное, он точно сможет вытрахать из моего мозга все мысли о Стасе.
Дверь за нами не успела закрыться, а меня уже прижимает к стене мощное тело, а руки начинают задирать подол платья.
Испугалась ли я?
Нет!
Я буквально теку от остроты ощущения, что нахожусь не в обычной спальне, а в номере отеля, куда парочки именно за этим и приходят. Чтобы провести бурную ночь, а на завтра распрощаться навсегда.
Это чувство будоражит кровь.
Мой затылок вновь зафиксирован, а в рот проникает язык. В первый момент он ласкает моё нёбо, а потом словно срывается и начинает трахать.
Мужчина тяжело дышит. Чувствую, как всё его тело чуть вибрирует.
Сама вжимаюсь в него, и поддавшись напору страсти, вытягиваю рубашку из-за пояса.
Рваный выдох, и он, подхватив меня под попу, несёт на кровать.
Бросив на холодное покрывало, он смотрит на меня тяжёлым взглядом и тянется к пряжке ремня.
Воздуха не хватает.
Я с нескрываемым интересом смотрю на то, как он расстёгивает брюки и снимает рубашку.
Тело поджарое, смуглое, мощное.
Во рту пересыхает и я непроизвольно облизываю губы.
Мужчина замирает, уставившись на мои губы и его кадык дёргается.
Сама тут же понимаю, о чём он думает в этот момент.
Провоцирую. Без зазрений совести снова провожу языком по нижней губе, и задыхаюсь, раскрыв рот буквой «О», замираю на месте, когда он стягивает трусы.
Я это делала, конечно, раньше. Со Стасом. Пару раз он зажимал меня в женском туалете института, и в пустой аудитории.
Но тот маленький агрегатик ничто, по сравнению в ЭТИМ.
А смогу ли я вообще его в рот поместить? – скользит шальная мысль.
От моего взгляда мужчина удовлетворённо хмыкает, и встав коленями на постель, заглядывает в мои глаза.
Что ж, вот и пришло время для полного «откровения»
Сама как завороженная скольжу взглядом по всему его телу, уделяя особое внимание вздыбленному члену.
Встаю на колени и ползу к нему, тянусь…
Приблизившись вплотную, сглатываю и поднимаю взгляд.
Мужчина смотрит на меня пристально. А когда я провожу кончиком языка по его стволу, резко выдыхает и запрокидывает голову.
Его челюсть сжата, грудь вздымается, и я дурею от произведённого эффекта.
Разом беру в рот и едва не давлюсь от толщины. Прикрыв глаза, начинаю медленно двигать головой вверх-вниз.
Из горла мужчины вырывается хриплый стон, и мои тормоза совсем слетают.
Чувствую себя порочной шлюшкой, которая ни раз доводила мужчин до бурного оргазма лишь касанием губами и ртом. И мне это невероятно нравится.
Раскрепощаюсь и начинаю насаживать себя на его колом стоявший член.
От наслаждения начинаю мычать, и мужчина, сдерживающийся ранее, срывается.
Распахнув глаза, хватает меня за затылок и начинает сам двигать бёдрами.
Его движения быстры и беспорядочны. Почти на грани.
Взгляд дикий, дыхание его вырывается с трудом, а я кайфую от того, что свожу его с ума.
Ещё несколько движений, и мужчина начинает хрипеть, а потом и вовсе его начинает пробивать крупная дрожь.
Убирает руки, намереваясь отстраниться, но во мне просыпается настоящая, мать его, шлюха, и вцепившись ноготками в его зад, сама продолжаю насаживаться на его член.
Нёбо обливает тягучей спермой.
Мужчина рычит, хрипит от полученного удовольствия, и я сама закатываю глаза от наслаждения.
Замерев, и тяжело дыша, он смотрит в мои помутневшие от похоти глаза.
Его взгляд удивлённый и завороженный. Переводит его на мой подбородок, где из уголка губ стекает обильная капля спермы. Остальное я сумела проглотить.
Смотрит с неверием, а потом тянется за салфетками на прикроватной тумбочки и начинает медленно и аккуратно стирать эту каплю.
Задерживает не только руку. Но и взгляд на моих губах. А потом тянется за поцелуем.
Мои тормоза давно слетели, сорвались, и я не задумываюсь, стону в его рот.
Его руки шарят по моему телу, стягивают платье, бельё, а когда я остаюсь полностью обнажённой, скользит вновь голодным взглядом по моему телу.
Я практически ощущаю его взгляд. Прикрываю глаза, чувствуя тепло там, куда он смотрит.
Моей промежности касается его шершавая ладонь, и я распахиваю глаза.
Он ведёт пальцем, нащупывая клитор и начинает массировать.
Меня бьёт крупная дрожь, теряю связь с реальностью.
Он склоняется и целует меня… туда.
Тысячи искр летят из моих глаз, горю, плавлюсь.
Я там уже давно мокрая, но его рот… он делает что-то сумасшедшее с моим телом. И я хриплю от удовольствия.
Меня трясёт, извиваюсь на постели.
Смотрю поплывшим взглядом. Он уже тоже заведён. Член готов к атаке, и я кричу, срываю голос, а в следующий момент он врывается в меня на всю длину. Замираю от боли. И он замирает.
– Ты… – хрипит он, не двигаясь. – Ты девственница? – спрашивает шокированным голосом.
– Уже нет, – отвечаю со стоном.
Боль постепенно проходит, и я начинаю хныкать от того, что он не двигается. А мне сейчас больше всего на свете нужно, чтобы он продолжал вколачиваться в моё тело точно так же, как несколькими минутами ранее, в мой рот.
– Не останавливайся, – шепчу я. – Прошу, – мольба на грани слышимости.
– Боюсь причинить тебе ещё больше боли, – произносит хрипло.
Чувствую, что он едва сдерживается. Всё его тело напряжено до предела, и я сама не выдерживаю. Толкаюсь, насаживая себя ещё сильнее на его член, и ещё раз, и ещё.
– Что же ты творишь, дурёха, – его хрип сводит с ума. – Я же так наврежу тебе.
– Не… останавливайся, – стону я.
– Твою мать, – выдыхает ругательство и делает первое движение, от которого меня пробирает до самых кончиков волос.
Снова движение, и ещё одно.
Обвиваю его талию ногами и провожу ногтями по мощной спине.
Срывается.
С громким рычанием он начинает таранить меня, входит до самого упора, чтобы тут же отстраниться и снова в бой. Раз за разом он едва ли ни прокалывает меня насквозь. Я плачу и стону от истинного наслаждения. Трясусь в оргазме и срываю голос, требуя не останавливаться.
Когда мы оба затихаем, он смотрит на меня с нежностью во взгляде, а потом негромко спрашивает:
– Зачем? Почему именно я?
Вместо ответа тянусь за поцелуем…
Он несёт меня на руках в душевую. Мои ноги словно кисель, совершенно отказываются держать меня. Поэтому это делает именно он.
Даже в душевой он со мной рядом. Нежно водит руками по груди и животу, целует затвердевшие соски. И снова медленно входит. Уже сзади.
Плавлюсь в его руках. Схожу с ума, насыщаясь.
Он действительно заставляет меня позабыть о предательстве бывшего, но теперь сам поселяется в моих мыслях.
И как бы ни было печально завершать эту сладкую ночь… утро, самолёт, дом. И мысли о потрясающей ночи, проведённой за сотни километров от дома. И мужчина с колючей щетиной, который подарил мне настоящий рай… где-то там, уже в прошлом.
Глава 3
Виктор…
– Вить, ты чего завис? – спрашивает меня Кирилл Рогозин. – Ты вообще слышал, что я говорил? У нас заседание на носу, а ты в облаках где-то витаешь!
– Да, Кир, прости, – говорю, усаживаясь в кресле прямее и фокусирую взгляд на помощнике.
С трудом заталкиваю мысли о вчерашней малышке, подарившей мне свою невинность, глубоко внутрь себя, чтобы не отвлекали, и сосредотачиваюсь на работе.
Если сегодня всё пройдёт успешно, то я смогу вернуться домой, а там уже и забыть сегодняшнюю ночь будет гораздо легче.
Итак, собраться и закончить это чёртово дело, из-за которого я приехал в это захолустье, оставив дочь дома одну.
Она, конечно, взрослая девочка, но всё же.
Хм, а ведь они примерно одного возраста. Марина и… Вот же дьявол, даже имени этой малышки не спросил. Совсем мозг от похоти потёк.
Тяжело вздохнув, я беру бумаги и погружаюсь в чтение.
* * * * *
– Виктор Николаевич. – произносит репортёрша, тыча передо мной микрофоном, когда выхожу из здания суда. – Виктор Николаевич, это ваше пятьдесят шестое заседание, где вы одерживаете победу. Вы ещё ни разу не проиграли ни одного дела. Скажите, что вы чувствуете по этому поводу?
– Чувствую, что в очередной раз сделал свою работу, – говорю, спускаясь по ступеням.
– Вы выиграли это дело, но не кажется ли вам, что решение судьи было опрометчивым? – задаёт вопрос другой репортёр. – Имею в виду, что всем известно о том, что на самом деле совершил Эдуард Шерстин. Вы не чувствуете угрызения совести оттого, что благодаря вам он избежит своего заслуженного наказания?
Вопрос с подвохом, конечно, но…
Останавливаюсь и смотрю репортёру в глаза.
Молод и горяч. Жадный до сенсации. Что ж, все мы были такими когда-то.
– Вы говорите, что решение было опрометчивым? – задаю вопрос. – Отнюдь. Ведь я полностью доказал невиновность Шерстина. И если господин судья решил, что улик против моего клиента было недостаточно, то это уж точно не моя вина. Это недоработка правоохранительных органов. Вы спрашиваете, нет ли у меня угрызений совести? Нет. Потому что обвинение было недоработанным. И это очень странно, что именно я должен указывать на ошибки прокуратуры.
Сказав это, спустился с лестницы и тут же нырнул в темноту и прохладу салона, ожидавшей меня машины.
– Ты в новостях по всем каналам, – усмехается Кир.
– Плевать, – говорю, и прикрыв глаза, опрокидываю голову на подголовник.
Ночь без сна и судебный процесс. Голова просто раскалывается.
Отказываюсь от вечеринки по случаю очередного выигрышного мной дела.
Хочу свалить отсюда подальше и больше никогда не возвращаться. И только буду лелеять воспоминания о вчерашней малышке, что подарила мне такую драгоценность.
Даже сейчас, от мыслей о малышке член наливается кровью.
Вот же сука, похоже, я встрял капитально. Как теперь выбить из мозга всё то, что произошло сегодняшней ночью?
Билет на самолёт онлайн, аэропорт, родной город.
Уставший до чёртиков, открываю дверь родного дома.
– Марина! – говорю громко. – Я вернулся!
Прохожу в гостиную, и ослабляю галстук.
Оставив кейс с документами на диване, иду на кухню, и открыв холодильник, вынимаю бутылку холодной воды.
Налив в высокий стакан, возвращаюсь в гостиную и слышу шаги.
Голова сама поворачивается в сторону лестницы, и я замираю.
– Пап, а ты чего вернулся так рано? – спрашивает дочь, останавливаясь посреди лестницы, а за её спиной…
Забываю как дышать. Стакан едва не выскальзывает из моих рук.
– Пап, мы тут с Лилей хотели зависнуть сегодня, – говорит дочь.
Прочищаю горло и сделав глубокий вдох, беру себя в руки.
– Ты впервые приводишь подругу в дом, – говорю я, глядя на уставившуюся на меня… малышку.
Хотел сбежать от воспоминаний. Хрен тебе, Дёмин. Они накрывают. И ни где-нибудь за сотни километров, а прямо здесь, у тебя дома.
– Просто я знаю, что ты не любишь гостей, – произносит виновато дочь, и чуть ведёт плечом.
– Ясно, – говорю я. – Без проблем.
– Ты согласен? – восклицает дочь. – Папочка, ты самый лучший на свете! – говорит она, хлопнув в ладоши.
А я не могу отвести взгляд от девушки, которая этой ночью подарила мне самое дорогое, что имела. Свою невинность.
Стоит с широко раскрытыми глазами, и не двигается.
Тоже шокирована, как и я? Или она изначально знала обо мне всё?
Соблазнила и теперь пришла в мой дом. Как в этом замешана моя дочь? Просто случайная жертва?
– Простите, мне пора, – произносит Лилия, отводя взгляд и спускается.
– Постой, твоя сумка! – говорит дочь и бросается наверх в комнату.
Делаю шаг в направлении девушки и заглядываю в её глаза.
– Что ты здесь делаешь? – спрашиваю я.
– Я… – не находится с ответом.
– Ты пришла, чтобы испортить мою жизнь? – спрашиваю, не отводя взгляд
– А ты и правда думаешь, что был настолько великолепен, что я здесь из-за тебя? — фыркает в ответ.
— Хм, а ты забавная, Лилия, — протягиваю, и склонившись к самым её губам, добавляю: – Особенно если учесть, что тебе не с чем сравнивать. Ведь я был у тебя первым...
Задыхается и щёки тут же вспыхивают румянцем.
– Да ты…
Но возмутиться она не успевает, потому что мы оба слышим шаги Марины на втором этаже.
Отступаю на шаг, окидывая малышку безразличным взглядом.
Да, мне до чёртиков интересно, что она здесь делает, но виду я не подам?
– Вот, Лиля, держи, – говорит Маришка, протягивая сумку.
– Да, спасибо, – кивает та, и схватив сумку, едва ли не бегом направляется к входной двери.
Оборачиваюсь, чтобы проводить её взглядом, и зависаю.
Точёная фигурка, попа обтянута узкими джинсами…
Твою мать, даже в жар бросает от этого зрелища.
Чувствую её злость на себя. Весьма заслуженную, да. Но я ничего не смог с собою поделать. Ведь и сам разозлился. На себя. Что снова поплыл от одного только взгляда на эту малышку.
Твою мать, Дёмин, какого чёрта, а? Она подруга твоей дочери! Нехрен на её задницу заглядываться!
– Пап, – зовёт дочь, и я с трудом беру себя в руки. Молюсь только о том, чтобы Маришка не заметила явный интерес к своей подруге на вздыбленной ширинке моих брюк.
– Что, котёнок? – спрашиваю, и отпив воды, возвращаюсь в кухню.
– Папочка, ты и правда позволишь нам с Лилькой потусить сегодня? – спрашивает она. – Ты прости, что вот так получилось. Просто мы с ней не виделись всё лето, и утром она вернулась. Я соскучилась по ней жутко! И тут такой шанс выпал. Думала, что тебя до завтра не будет в городе, поэтому и пригласила её к нам на ночёвку.
От этих слов у меня перед глазами чёрные точки заплясали.
На ночь… твою ж мать.
– Конечно, я не против, дорогая, – говорю, сдерживая эмоции внутри.
– Спасибо, пап! – довольно восклицает Маришка.
Что ж, терпи теперь Дёмин. Как можешь сдерживайся, чёрт тебя подери, но ни жестом, ни взглядом не подай вида, что хочешь снова оттрахать эту пигалицу так, как уже однажды оттрахал.
Глава 4
Лилия…
Вот же гад! Подонок! Ну я ему покажу ещё!
Я иду по улице, из ушей от гнева едва ли не пар валит.
Он решил, что я специально это сделала? Думал, что преследую его? Вот же мужлан!
Но, чёрт побери, как же он хорош в постели!
От одних воспоминаний только низ живота тянуть начинает.
Когда увидела его там, у лестницы, глазам не поверила. Подумала уже, что глюк словила. Но нет, это оказался отец Маришки. Да Боже, какого чёрта происходит? Почему земля такая круглая, а?
И угораздило же меня так вляпаться?
Поздравляю, Альшанская! Хотела забыть своего Стасика? У тебя это получилось. Вот только теперь смирись с тем, что в твоей тупой голове поселился другой. Мужлан, пропитанный жгучей харизмой, источающий нестерпимую похоть и сводящий с ума одним только взглядом.
Да у меня от этого невообразимого коктейля вмиг трусики промокают!
– Чёрт-чёрт-чёрт! – выдохнула, гневно дёрнув сумку на плече, и едва не оторвав ручку.
И как теперь быть?
Вот же подстава! Так по Маришке соскучилась. Всё лето не виделись. Сначала я к бабушке в деревню ездила, а потом вот к матери скаталась. И какого чёрта этот Виктор припёрся днём раньше? Завтра ж должен был вернуться! Маришка так сказала. А он…
Хм, так может это именно он меня преследует, а?
А что, может он потому и прилип ко мне там в клубе, потому что одну из фоток Маришки увидел? Вот и заинтересовался.
Да-а-а-а, потусила на свою голову.
И угораздило же меня отца подруги соблазнить!
Это всё, конечно, до одури весело, и всё такое, но как теперь мне поступить?
Если скажу Маришке, что дела появились, она обязательно поинтересуется, какие именно, что я решила так внезапно нашу «пижамную» вечеринку отменить?
Конечно, могу соврать что-нибудь, но… Я и так уже погрязла во лжи, скрывая от неё то, что произошло у меня с её отцом. Ещё один обман будет точно лишним.
Боже, как же теперь в глаза ей смотреть?
Она, конечно, знает, что её отец не хранит целомудрие, и после развода наверняка имел кучу женщин, но как она отнесётся к тому, что он имел ещё и… меня?
Щёки обдаёт жаром.
Воспоминания того, КАК именно он меня имел тут же яркими картинками проносятся в памяти, и моё дыхание учащается.
Вот же… сходила в клуб на свою голову.
В таких мыслях я и добираюсь до дома.
– Пап! Я вернулась! – кричу вглубь дома.
Сбросив сумку, падаю на диван, а мои мысли продолжают течь всё в том же направлении.
Почему я раньше не знала, кто отец у Маришки?
Чёрт, если бы хоть раз мы решились пойти друг к другу в гости, то этого бы не случилось. Но у нас то учёба отнимала всё свободное время, то какие-то дела. Вот и получилось, что на протяжении трёх лет мы так ни разу и не побывали друг у друга в гостях.
– Привет, дорогая! – говорит отец, входя в гостиную и вытирая испачканные в краске — руки. – Как дела? Ты только из аэропорта? – спрашивает он.
– Нет, пап, – говорю, целуя его в щёку. – Утром прилетела. В гости к подруге заходила. Прости, что сразу не предупредила о прилёте.
– Ладно, чего уж там, – кивает. – Как мать поживает?
– Нормально, – киваю. – У неё новый кавалер.
Качает головой, и идёт на кухню, ставить чайник.
Он давно переболел мамой. Слишком сильно она его обидела. Да и меня заодно. Поэтому, если я и езжу встретиться с ней, то не более, чем на пару дней. Дольше не выдерживаю.
– Она в своём репертуаре, – говорит отец. – Ты голодна?
– Нет, пап, – говорю, и прикусываю губу. – Слушай, как ты смотришь на то, если я сегодня у Маришки останусь?
– А Стас твой там будет? – спрашивает он, и смотрит на меня внимательно.
Щёки вспыхивают, но я качаю головой.
– Нет. Мы с ним расстались.
– Почему? – удивляется, списывая мой вид на злость и обиду.
– У него появилась девушка, – говорю ровно. – Ещё до моего расставания с ним.
– Вот же подонок, – теперь злиться начинает уже он. – Ты как? Нормально? – спрашивает с заботой и сочувствием в голосе.
Да, у нас с ним похожие судьбы. С той только разницей, что он успел жениться на маме и обзавестись мной, а я даже в постель к Стасу не легла.
– Всё в порядке. Переживу, – говорю наиграно бодро и растягиваю губы в широкой улыбке.
Подходит и крепко обнимает.
Мне тут же становится легче. С души словно камень падает. Знаю, что отец всегда и в любой ситуации поддержит меня, вот и сейчас, когда понимает, что мне причинили боль, он рядом. Он всегда рядом! Мой папочка.
А ведь Маришкин отец примерно одного с ним возраста.
И о чём я только думаю сейчас?
– Как дела на работе? – спрашиваю я, отстранившись.
– Всё как обычно. Скоро закончу свою картину и начнётся подготовка к выставке.
– Хорошая новость, пап! – искренне радуюсь за него.
Он отличный художник. Его работы поистине великолепны! Люблю наблюдать за тем, как он пишет. Есть в этом что-то успокаивающее.
– Надеюсь, ты помнишь, что завтра у тебя начинаются занятия? – спрашивает отец.
– Конечно, пап, – начинаю куксится.
Знает, что не люблю, когда он ведёт себя со мной, словно я маленький ребёнок, но всё равно иногда так поступает.
– Ладно. Беги собирайся к своей Маришке, – говорит он, подталкивая меня в сторону выхода.
– Ты правда не обидишься, что я оставлю тебя сегодня одного?
– Да уж не испугаюсь, – усмехается отец. – Буду кистями и красками бабаек отгонять! – И машет полотенцем, чтобы шла уже и не мешалась.
Посылаю ему воздушный поцелуй и схватив сумку, бегу в свою комнату.
Выходит, я всё же решилась провести ночь в… ЕГО доме?
Боже, а ведь недавно ещё думала, как бы перед Маришкой оправдаться.
Ладно, была не была.
Быстро приняв душ, накидываю халат и обмотав волосы полотенцем, проскальзываю в свою комнату.
Быстрые сборы, лёгкий макияж, высушиваю волосы, делая их прямыми. Смотрю на своё отражение в зеркале.
Что он почувствует, увидев меня снова? – мысленно представляю нашу очередную встречу.
А что если он вообще решит уйти? К любовнице, например.
Эта мысль меня отчего-то задевает.
– Так, Альшанская! – говорю, пялясь на себя в зеркало. – Бери себя в руки. Ты не к нему идёшь, а к Маришке! Так что заруби себе на носу, что, даже если он будет там, ты на него и не посмотришь!
Дав себе мысленную установку, киваю своему отражению, и покидав в сумку тетрадки и пижаму, подхожу к двери.
Душу колет азарт, и я, усмехнувшись, заменяю пижаму с зайчиками на другую, более откровенную.
Вот теперь я точно готова!
Глава 5
Виктор…
Как же это всё не вовремя. Мне бы делом заняться, а я по дому слоняюсь.
От мыслей о том, что она скоро придёт, в голову мысли разные лезут.
Твою мать, Дёмин! Закатай уже губу! Она подруга твоей дочери! Не хрен на неё член свой наставлять!
Прикрыв глаза, делаю пару глубоких вдохов и выдохов.
Нет, так нельзя. Нужно развеяться.
Хочу пойти в какой-нибудь клуб, но даже мыслей нет, в какой? Найти бы себе бабу, и чтобы мне мозги на место вправила.
– Вот ведь блядство, – выдыхаю.
Иду под душ. Мысли не отпускают.
Долбанув по кафелю рукой, прикрываю глаза.
Что ж так кроет-то, а?
Это всё этот долбанный процесс виноват. Да. Столько нервов он мне потрепал. Ещё и этот ублюдок, чтоб его дьявол подрал, хочет, чтобы я снова взялся его защищать при предъявлении новых обвинений.
Да в жопу пусть идёт, засранец чёртов!
Сухим из воды выйти хочет.
Видят Боги, если бы эти прокурорские ищейки нормально свою работу выполняли, то он бы уже сидел за решёткой, а не мозг мне драл.
Сожалею ли я, что его оправдал? Нет, чёрт побери. Я просто отлично сделал свою работу. Все бы так работали, как я. Землю бы носом рыли, но улики бы достали. Более того, эти чёртовы улики у них были, мать их за ногу, да только не сохранили они их.
Просрали.
Я бы даже готов был дело слить, но без улик… глупо. Всё так глупо.
Выматерившись, выключаю кран и иду одеваться.
Мне точно нужно свалить куда-нибудь. Пусть девчонки отдохнут. А мне тут делать нечего.
Приняв решение, одеваюсь и топаю на парковку.
Завожу свой рендж, и вбив в навигаторе ближайший клуб, гоню туда.
И снова громкая музыка.
Если вчера она меня раздражала, потому что именно там у меня была встреча с чёртовым Шерстиным, как раз перед тем, как заметил эту куклу, то сейчас она заставляет меня забыться.
Бьёт по мозгам, глушит мысли.
Заказываю бутылку коньяка, и начинаю пить.
Смотрю на танцующих молодых девчонок. Ни одна из них не двигает задом так, как вчера она. Ни на одну не поднимается.
Шиплю от злости и снова наливаю. Бокал за бокалом. Хреначу коньяк. И что самое отстойное, не пьянею.
– У вас свободно? – раздаётся вопрос женским голосом.
Поднимаю взгляд.
Лет двадцать восемь на вид, тридцать. В платье до колен, с глубоким декольте, смотрит на меня и улыбается.
– Я импотент, – бросаю ей и отворачиваюсь.
– Бо-о-оже, – протягивает она, но уходит.
И вот что я творю, а? Нахрена вообще сюда притащился, если сам не желаю вставить ни одной бабе?
Заказываю ещё одну бутылку и наливаю в бокал.
Чувствую, как алкоголь начинает кружить голову.
Вот теперь прекрасно.
Вожу осоловелым взглядом по публике, смотрю на женщин.
И дёрнул же меня вчера чёрт на пигалицу эту малолетнюю внимание обратить.
Опрокидываю очередной бокал. И ещё один.
В голове уже туман, и мне это чертовски нравится.
Смотрю на часы.
Почти полночь.
Вот же… накачался, а как теперь домой добираться, не подумал.
– Ещё что-нибудь будете заказывать? – спрашивает официант, глядя на меня.
– Тачку закажи, – говорю я.
– Если хотите, могу вызвать трезвого водителя, – предлагает он.
Это было бы здорово. Так мне завтра не придётся башку ломать, как за тачкой своей добираться.
Согласившись, киваю, и снова наливаю бокал.
Проходит около часа, и вот на телефон приходит сообщение, что водитель ожидает возле моей машины.
Что ж, вовремя. Вторая бутылка почти допита, так что пора домой. Главное, только малышку эту не встретить. А то если она покажется мне на глаза, трахну прямо там, в гостиной.
Даже от мысли о ней уже в штанах шевелиться начинает.
Расплатившись, поднимаюсь из-за столика и меня ведёт в сторону.
Успеваю ухватиться за рядом стоявший стул и замираю.
Не кружись, земля. И не роняй меня. Вот до дома доберусь, потом в кровать уронишь, а щас ни-ни.
Иду уставшей походкой к выходу. Музыка ещё эта чёртова. Голова теперь от неё раскалываться начала.
На улице ночная прохлада, и я делаю глубокий вдох полной грудью.
За-ши-бись!
Тряхнув головой, чтобы вытрясти дурман, хватаюсь за перила и удерживаю равновесие.
Буквально пара минут требуется, чтобы немного прийти в себя. А затем медленным шагом на парковку.
В сон уже клонит неимоверно.
Иду, глядя себе под ноги. Подхожу к тачке и вынимаю ключи.
Подняв голову, вижу стройные ножки, обтянутые в охуительно узкие джинсы.
– Вот же… , – выдыхаю я и поднимаю взгляд выше, чтобы закончить предложение: – Блядство, а! Ты меня реально преследуешь? – спрашиваю, глядя в зелёные глаза моей ночной фурии.
Поджимает губы и негромко произносит.
– Виктор Николаевич, вы пьяны, – говорит… Лиля. – Садитесь в машину, я отвезу вас домой.
– Это ты что ли трезвый водитель? – спрашиваю, всё ещё не веря своим глазам.
Может тут ошибка какая?
– Да, это я, – говорит она, и вынимает ключ из моих рук. – Садитесь в машину, – повторяет, и открывает заднюю дверцу.
Вот так сюрприз! Я бы даже сказал, сюрпризище!
Мечтал не встретить её дома, потому что был уверен, что разложу прямо там, и тут такое счастье…
Задрав голову к небу, делаю глубокий вдох, и мысленно выдыхаю:
«Господи, это проверка на мою выдержку такая? Если так, то ты играешь не по правилам. Потому что я нихрена не терпила».
Перевожу взгляд на личико малышки и понимаю, да, не терпила. Член уже колом, а она снова губки свои облизывает. Вот какого хрена, а? Я ж не железный!
Глава 6
Лилия…
–… и дело даже не в том, что отец не обращает на меня внимание, просто он реально много работает, – щебечет Маришка. – Это же как быть дочерью депутата! Разве у них есть время, чтобы нянчиться с детьми? – всплёскивает руками. – Хотя отцу стоит отдать должное, когда мать нас оставила, он не опустил руки. И от меня не отказался. С собой везде таскал, пока я не выросла. Мог бы, конечно, няньку нанять, но решил сам моим воспитанием заниматься. Хоть и времени на это не было совсем, – заканчивает рассказ с печалью в голосе.
– Это всё понятно, – говорю я, поражаясь целеустремлённости этого мужчины. – У меня отец точно такой же. Когда мама от нас ушла, он ещё сильнее стал меня опекать. Везде таскал меня хвостиком. На приёмы, на выставки и всякие встречи. Я всех, кто увлекается живописью теперь знаю, как родных!
– Хотела бы я на его работы посмотреть, – мечтательно произносит Маришка. – Кстати, сейчас же интервью с моим отцом будет! – восклицает и, схватив пульт, тыкает на кнопки.
–… чувствую, что в очередной раз сделал свою работу, – поизносит он с экрана телевизора, а я замираю, уставившись на экран.
– Вы выиграли это дело, но не кажется ли вам, что решение судьи было опрометчивым? Имею в виду, что всем известно о том, что на самом деле совершил Эдуард Шерстин. Вы не чувствуете угрызения совести оттого, что благодаря вам он избежит своего заслуженного наказания?
Вот же какой журналист неугомонный. Ну выиграл дело человек, заслуженно, значит! Чего на него набросились, как стая коршунов?
– Вы говорите, что решение было опрометчивым? – спрашивает Виктор с усмешкой. Молодец, не даёт себя в обиду. – Отнюдь. Ведь я полностью доказал невиновность Шерстина. И если господин судья решил, что улик против моего клиента было недостаточно, то это уж точно не моя вина. Это недоработка правоохранительных органов. Вы спрашиваете, нет ли у меня угрызений совести? Нет. Потому что обвинение было недоработанным. И это очень странно, что именно я должен указывать на ошибки прокуратуры.
Какой он мужественный и красивый. Прямо дыхание от его вида захватывает.
– Вот же, – шипит Маришка, и я мысленно её поддерживаю. – Какого чёрта, а? Отец всегда выигрывает! – говорит она. – А всё потому, что он лучший адвокат! А вот если бы они хорошо делали свою работу, то и не было бы таких вопросов!
– Эй, ты чего так завелась? – спрашиваю я, хотя у самой на душе так же неприятно, что кто-то решил спросить об угрызениях совести такого человека, как ОН! – Расслабься, подруга!
– Не могу на такое смотреть, – говорит, выключая телевизор. – Знали бы они, сколько он работал, чтобы выиграть дело! Это не лотерейный билет купить и выиграть! Это долгие часы упорной и кропотливой работы!
– Марин, успокойся, – говорю я. – Он отлично справился и утёр нос этому выскочке. Не нужно так заводиться!
– Ты права, – говорит подруга и кивает. – Просто я терпеть не могу всех этих журналюг. Вечно они жизнь портят.
Жизнь портят… так он решил, что я переспала с ним, а потом пришла сюда, чтобы сломать карьеру?
Вот же…
– Ладно, проехали, – говорит она. – Может всё же выпьем вина по бокальчику?
– Не хочу, – отмахиваюсь, вспоминая вчерашний вечер. Помнится, именно вино и заставило меня искать на попу приключений. И нашла их таки.
Нет, сегодня не стану делать глупости. Не то сама, как кошка поползу в спальню к нему.
Боже, даже в жар бросает от мыслей об этом.
– Ну, как знаешь, – говорит Марина, и в этот момент звонит мой телефон.
– Кто это тебе в такое время? – удивляется Маришка. – Стасик, что ли?
– Упаси Бог! – отмахиваюсь, глядя на экран мобильника. – Это с моей подработки.
– Вот не понимаю я тебя, Альшанская, – произносит Марина. – Деньги есть, а ты всё равно работаешь.
– Не хочу сидеть на шее у отца, – говорю, и подмигнув подруге, принимаю вызов.
– Лилька, привет! – говорит в трубку Куличёва. В прошлом моя одноклассница, а сейчас диспетчер в одном из агентств.
– Привет, Ань.
– Чем занимаешься?
– Ничем особым. Скоро спать ложиться буду, – отвечаю ей.
– Слушай, Лиль, тут заказ поступил на трезвого водителя. Возьмёшь?
– Ты на часы смотрела? – спрашиваю удивлённо.
– Да это ж ненадолго! – говорит та. – Заберёшь клиента, доставишь домой и ты свободна!
– Ань, ты в своём уме? Пьяного мужика домой везти? Да ни за что!
– Не парься, он не станет приставать.
– Откуда такая уверенность?
– А он импотент! – заявляет она, и я зажимаю рот рукой, чтобы не рассмеяться.
– Эй, я серьёзно! Ну, Лиль, ну в самом деле! Выручай, а! Ты же знаешь, что за трезвого водителя хорошо платят!
Она права. Вот только…
– Ань, и правда поздно уже. Мне завтра рано на учёбу вставать, – пытаюсь отвертеться, но увы.
– Ты спать, а мужик тот, значит, на улице ночевать должен, так получается?
– Не стоило пить, или нужно было на тачке ехать! Ты же знаешь, что я в ночное время не работаю! И потом, я сегодня только с самолёта, дай отдохнуть хоть пару дней!
– Лилька, вот нет в тебе ни грамма человеколюбия, – говорит она печально. – У человека горе, а ты…
– Какое горе ещё? – интересуюсь я.
– Как это какое? А импотенция?
– Пф-ф-ф, – усмехаюсь. – Скажешь тоже.
– Ладно, Лиль, давай. Я на тебя рассчитываю.
– Хорошо, – сдаюсь я. – Адрес скидывай.
Прочитав название клуба, прикинула, на чём добираться буду, и поняла, что самое оптимальное — это метро.
– Может не поедешь никуда, а? – с надеждой в голосе спрашивает Маришка, подминая под себя подушку.
– Надо, подруга. Надо, – говорю, и иду переодеваться.
– Только ты потом обязательно возвращайся, идёт? Я хоть и спать буду, но всё равно. Если утром проснусь, а тебя не будет, мы больше не подруги. Всё уяснила?
– Да уяснила я, уяснила, – фыркаю, натягивая джинсы и топ.
– Если вдруг нападут, ты же сможешь отбиться? – спрашивает, и в её голосе чувствуется волнение.
– Ну кто на меня нападать будет? Тот импотент? Да сдалась я ему?
– А если убить захочет?
– Скажешь тоже, – фыркаю я.
– Лесь, я всё равно за тебя переживаю. Слушай, может отцу позвонить? А что? Пусть потом тебя встретит!
– Не смей! – говорю строго.
Этого мне ещё не хватало.
Перебрасываемся ещё парочкой фраз, и я бегу до метро. Благо всё рядом.
Вскоре уже добираюсь до места и отправляю сообщение клиенту.
Пока ожидаю, вдыхаю полной грудью прохладный воздух.
Как бы ни было хорошо на улице, надеюсь, что клиент не заставит себя долго ждать. Потому что я совершенно не желаю по возвращении к Маришке столкнуться с её отцом.
Представляю на секунду, что именно он подумает о моём ночном гулянии, и передёргивает.
Нет уж, ни в коем случае не хочу, чтобы он подумал обо мне что-нибудь неправильное.
И вот я слышу неустойчивые шаги.
Ну, наконец-то, – произношу мысленно и оборачиваюсь, переводя взгляд на клиента.
Так и замираю на месте. Потому что смотрю прямо на НЕГО!
Боже, ну как такое могло произойти?
Может сбежать, пока он меня не заметил?
Чёрт, и что, оставить его тут одного? Он же водителя вызвал, да и я уже написала, что здесь и ожидаю у машины.
Чёрт-чёрт-чёрт!
И Анька ещё… импотент, блин! Да охренеть просто! Всем бы импотентам иметь такого приятеля в штанах!
Боже-Боже-Боже, ну что же делать?
Так, Альшанская, бери себя в руки и прояви профессионализм, мать твою!
Да, он просто клиент, которого нужно доставить домой. И кстати, очень удобно, потому что моя конечная точка назначения на сегодня как раз его дом! Ну, чем не насмешка судьбы, а?
– Вот же, – выдыхает Виктор, глядя на мои бёдра.
Так жарко под этим взглядом, что я чуть сжимаю ноги.
– Блядство, а! Ты меня реально преследуешь? – спрашивает он, когда его взгляд устремляется к моему лицу.
Напрягаюсь. Да уж, весьма двусмысленно выглядит, не спорю. Но чёрт бы побрал такие случайности!
– Виктор Николаевич, вы пьяны, – говорю я. – Садитесь в машину, я отвезу вас домой.
Правильно, я профессионал, и я здесь за тем, чтобы доставить его домой. И никак иначе!
– Это ты что ли трезвый водитель? – спрашивает прищурившись.
Он пьян. Настолько пьян, что, кажется, даже толком разобрать ничего не может.
– Да, это я, – произношу уверено, и вынимаю ключ из его рук. – Садитесь в машину, – говорю, и нажав кнопку разблокировки, открываю заднюю дверцу.
Задрав голову к небу, он делает глубокие вдохи.
Заворожено смотрю на него. Не могу отвести взгляд.
Он сейчас действительно нуждается в поддержке.
Интересно, что у него случилось, что он решил так накачаться? Ведь явно не радостях напиться решил!
Может из-за того, что сказали журналисты?
Чёрт, да какая-мне-то разница?
Смотрит на меня порочным взглядом. А у меня в горле пересыхает.
Непроизвольно облизываю губы, продолжая пялиться на этого мужчину.
Сглатывает. Как вчера ночью. Следит за моим язычком.
Вот же…
Альшанская, ты совсем с дуба рухнула? Какого хрена снова это делаешь? Да у него же сейчас все тормоза полетят к чёртовой матери! Вон как ширинка дыбится.
Божечки, как же она дыбится…
Отвожу взгляд.
Он резко захлопывает дверцу и идёт на переднее пассажирское сидение.
Прикрыв глаза, медленно выдыхаю.
Ладно, я должна просто отвезти его домой.
Это же так просто, чёрт возьми, верно?
Мысленно киваю, и забираюсь в салон.
– Пристегнитесь, Виктор Николаевич, – говорю, и завожу двигатель.
Глава 7
Виктор…
Просыпаюсь. В голове стая дятлов.
Оглядываюсь по сторонам и понимаю, что лежу на диване в гостиной на первом этаже.
Как я сюда попал, чёрт подери?
Усевшись на диван, обхватываю голову руками, а потом тру лицо.
И угораздило же меня накачаться до такого состояния.
Твою мать, Лилька! Это ж она меня домой доставила!
Становится не по себе оттого, что заставил молодую девчонку гнать за мной посреди ночи и везти сюда.
Совсем ополоумел под старость лет.
Тяжело вздохнув, медленно поднимаюсь. Чуть ведёт в сторону, но равновесие удерживаю.
На улице ещё глубокая ночь, а у меня сна уже ни в одном глазу.
Чёрт, нихрена не помню.
Надеюсь, я к ней не приставал там, в машине.
Едва не застонав от прострелившей вески боли, направляюсь на кухню, и вынув из шкафчика шипучую таблетку, бросаю в стакан с водой.
Выпиваю с огромным наслаждением и отставив стакан, начинаю думать.
Выходит, она трезвым водителем подрабатывает? И куда только её родители смотрят?
Если б моя Маришка решилась на работу устроиться, по попе бы ей надавал за это. А если б ещё и в ночное время, чтобы заниматься перевозками таких вот опездолов, как я, то вообще бы месяц на задницу сесть не смогла.
Тру грудь, царапая ладонь о пуговицы на рубашке. Не вовремя вспоминается картинка обтянутой в джинсы попы этой пигалицы-подружки. И член в штанах вновь начинает шевелиться.
Твою ж мать, и что, теперь будешь требовать продолжения рода? – ругаюсь мысленно.
И снова она это сделала. Её язычок, даже одними воспоминаниями меня заводит.
Крепко жмурюсь, чтобы картинка перед глазами, как она умело орудует этим язычком, поблёкла, но выходит только хуже.
Чёрт, хотел развлечься в другом городе, а получил только головную боль.
Эта девчонка, похоже, основательно прописалась в моих мыслях.
Ни по одной бабе так стояк не мучил, а тут какая-то пигалица, все мозги собой заняла и знатно проехалась по нервам.
Нужно было трахнуть её ещё раз, может быть стало легче? Может бы так удовлетворился и жил бы дальше себе спокойно?
Нет, это тоже не вариант. Она подруга моей дочери. Таких не трогают.
Тяжело вздохнув, решил отправиться под холодный душ. Так и мозги прочистятся и стояк уйдёт.
На второй этаж в свою комнату идти точно не вариант. Поэтому направляюсь в гостевую комнату на первом.
Скидываю одежду и долго стою под ледяными струями воды.
Вроде бы становится легче. И голова постепенно начинает проходить.
Обернув бёдра полотенцем, выхожу в гостиную и вновь иду на кухню.
От сушняка, жаль, душ не помогает.
Смотрю на настенные часы. Половина третьего ночи.
Сейчас попью, оденусь, и в кабинет работать. Нехрен время впустую тратить.
Наливаю стакан воды, оборачиваюсь, и замираю с раскрытым ртом.
Лиля, спустившись по лестнице, бесшумно крадётся по гостиной в сторону дивана, видимо, чтобы меня не разбудить, а когда приближается, с удивлением замирает.
М-да, сюрприз-сюрприз! А я уже не сплю.
От её внешнего вида в горле пересыхает ещё сильнее.
Делаю несколько жадных глотков и не отвожу взгляд.
Тёмно-синие короткие шортики с ажурной окантовкой, узкий топ, прикрывающий только высокую грудь, и голенький животик… убойное сочетание для меня.
Словно и не стоял под ледяной водой.
Сука-а-а! Как же в руках себя сдержать?
Член дёргается, норовит содрать полотенце.
Желание схватить эту глупую девчонку и усадив на диван, трахать её до изнеможения, просто скручивает всё внутри.
И такая яркая картинка перед глазами всплывает, что я едва не задыхаюсь от накативших эмоций.
– Ты не меня ищешь, куколка? – задаю вопрос, и сам слышу, какой хриплый от возбуждения у меня голос.
Резко дёргается и смотрит прямо в мои глаза. Затем её взгляд опускается по груди и ниже, обосновываясь на набедренном полотенце.
Член уже пульсирует от желания. И она это отчётливо видит прямо сейчас.
Сглатывает и поднимает взгляд.
– В-виктор Николаевич, вы проснулись, – лопочет Лилия. – Простите, я не хотела вас беспокоить, – говорит она.
Делаю ещё один глоток и поставив стакан, направляюсь к ней.
Отступает, обходя диван и нервно сглатывает.
Что же ты делаешь со мной, малышка?
Приближаюсь, следуя за ней, пока она не упирается попой в спинку дивана, и смотрю в её глаза.
Зрачок расширен, дыхание хриплое.
– Скажи мне, как я здесь оказался? – спрашиваю, пристально разглядывая её тело.
Её волосы распущены, в лёгком беспорядке спускаются на грудь.
Бомбическое зрелище. Особенно прямо сейчас.
Плоский животик так и умоляет его погладить…
Главное не прикоснуться к ней, иначе сорвёт тормоза окончательно.
– Вы заснули в машине, – сглотнув, она снова косится на полотенце, державшееся на моих бёдрах лишь на одном честном слове. – Когда я привезла вас сюда, с трудом смогла разбудить.
– Ты привела меня в дом? – спрашиваю, склонив голову к плечу.
– Д-да, – кивает и снова облизывает губы.
Резко выдыхаю, и крепко жмурюсь, ведя головой в сторону.
– Какого чёрта ты делаешь? – хриплю, с усилием заставляя держаться от неё на расстоянии.
– Не знаю, – слышу ответ и её дыхание сбивается.
Тут же смотрю в её глаза, и сам забываю, как дышать.
Кроет. Просто неимоверно.
– Я не знаю, – повторяет Лиля. – Это сильнее меня. Не могу бороться со своим желанием, – шепчет.
Её грудь вздымается, пальчики цепляются за обивку дивана, а я просто теряю связь с реальностью.
