Отрывок из книги «Почта Страны: Еще не все потеряно!»

ПОЧТА СТРАНЫ: Еще не все потеряно!

Ощутившим на себе прелести посещения почты посвящается...

 

***

Егор откинулся на спинку огромного кожаного кресла, переплел пальцы и мрачно уставился на экран новенького Mac. Эта модель еще только к середине следующего года станет доступной для покупателей, и то в небольшой партии. Для избранных. Но суперсовременный, навороченный и дорогущий ПК, увы, не мог компенсировать ни разгильдяйство и леность подчиненных Егора, ни его гнев, напрямую вытекающий из последнего. Мужчина смотрел на сухую статистику, представленную разнообразными диаграммами, графиками и таблицами, и хмурился все больше.

В тот момент, когда в кабинет Егора скользнула миниатюрная гибкая блондинка со смуглой кожей и ярко подведенными глазами, ей открылось поистине занятное зрелище. По полу и вдоль стен, отделанных ценными породами дерева, стелилась чернильная дымка. Отдельные клубы, пользуясь моментом, закручивались в безобразные морды или нецензурные надписи, причем на разных языках мира.

Лицо виновника сего непотребства оставалось в тени, но гостья легко могла представить, как именно сейчас выглядит глава подразделения одного из филиалов ада на земле. Можно не сомневаться: от облика мужчины в самом расцвете лет, на которого как мухи на… хм, варенье слетались девицы всех мастей, осталась лишь иллюзия. Огненный взгляд, аккуратно подпиленные рожки и красноватый оттенок кожи – такое могли оценить лишь истинные любители прекрасного.

Кашлянув, она развеяла особо наглую монструозную рожицу, сложившуюся напоследок в обидную надпись на латыни.

– Фу-у-у! Бельфегор, ты еще подожги тут все вокруг для пущей радости. Никогда не понимала твою тягу к легковоспламеняющимся предметам в интерьере.

– Это помогает держать контроль, – машинально откликнулся хозяин кабинета.

Он вынырнул из раздумий и с раздражением покосился на нахалку:

– А я никогда не понимал, какого черта ты входишь ко мне без стука!

Посетительница лишь отмахнулась от справедливого замечания, решительно преодолела разделяющее их расстояние и уселась на край стола. Егор скептически пронаблюдал за ее действиями. На его вопросительно выгнутую бровь она, недоумевая, уточнила:

– Что?

– Жду.

– Пф, какой ты сегодня нудный.

– Зато ты, как всегда, границ не видишь! – рявкнул Егор.

Девушка надулась и, сверкнув золотыми искорками во взгляде, швырнула на стол папку, которую перед этим материализовала прямо из воздуха.

– Скажи спасибо, я не открыла портал сразу сюда, – буркнула она и, поднявшись, демонстративно пересела на диван в стиле барокко у противоположной стены.

Мстительно прочертила острыми коготками несколько полос, оставляя заметные следы на дорогущей обивке. Подумала и решила, что акт протеста состоялся в полной мере, после чего вновь обворожительно улыбнулась.

– Как подросток, ей…

– Не поминай всуе, – перебила блондинка и поморщилась.

Демон хмыкнул: уж кого-кого, а Самаэль, не принадлежащую ни к одному из лагерей между условными Светом и Тьмой, точно не должны беспокоить ветхие предрассудки.

Будто прочитав его мысли, посланница Абсолюта пояснила:

– Только что из их канцелярии. – Самаэль кивнула на папку, минутой ранее столь небрежно брошенную на стол главгада.

Бельфегор в бытность его постоянного проживания в аду, до того, как перебраться к людям, заведовал всеми адскими гончими. И пусть он уже давненько отошел от тех дел, прозвище за ним так и осталось – упрощенное от «главная гончая ада».

– Ты ознакомься, – видя, что мужчина не торопится прикасаться к белоснежной до отвращения папке, закончила посланница.

Тот брезгливо скривился, уверенный, что не найдет там ничего для себя ни интересного, ни приятного.

– Не имею ни малейшего желания, – совершенно искренне поделился Егор. – У меня своих забот хватает. Забирай наисветлейшую макулатуру и проваливай ко всем… кто у тебя там нынче в фаворе, индифферентная моя?

– Ну-ну, – похлопала ресничками Самаэль. – Зачем так категорично? Неужели оскорбился из-за моей последней шалости? Твое гадство, мы же сразу решили, что не будет никаких обязательств, так чего такой неласковый?

– Шалости?! – взревел и без того пребывающий на грани Егор. – Да ты, смерть такая, со своей неразборчивостью мне чуть результаты целого квартала не завалила. И это перед главным балом у Сатаны! Коза!

Блондинка ничуть не оскорбилась, томно улыбнулась и закатила глаза, вспоминая светлоокого, юного и прекрасного стажера из Светлой канцелярии. М-м-мр просто, а какие у него шелковистые перья… на всех шести крыльях. Нет, с Бельфегором ему не сравниться, конечно, но что делать, если посланницу тянет время от времени на молодых и неискушенных, а милый сердцу рогатый гад слишком ее подавляет. И вообще, для равновесия вредно излишне проникаться к верховным темным, да не прознает Абсолют.

– У меня рогов, в отличие от некоторых, нет, – ехидно откликнулась Самаэль.

Сие прозвучало настолько двусмысленно, что демон предупреждающе зарычал, а в кабинете отчетливо потянуло дымком и ароматами преисподней.

Посланница благоразумно решила, что на сегодня достаточно проверять на прочность терпение главгада. Она по-кошачьи прогнулась, потянулась и смело подошла к нему вплотную. Положила руки на мощные плечи, напряженные сейчас настолько, что даже с ее немалой силой, разминать их оказалось довольно тяжело. Егор все это время сидел неподвижно, прикрыв глаза. То ли наслаждался процессом, то ли дал себе время, чтобы определиться с дальнейшей линией поведения.

То, что он питает слабость к Самаэль, знали оба, но вот границы дозволенного каждый раз сдвигались, и определить их можно было только опытным путем. Даже для них самих столь занимательная география являлась загадкой, а потому этот демон вполне был способен и вышвырнуть нахалку из своей вотчины, не моргнув глазом. Или еще чего поизощреннее придумать. Фантазия у него работала преотлично – еще бы, четыре века командовать адскими гончими! Всем известен паскудный характер этих тварей и особая устойчивость к карательным воздействиям, а воспитывать же как-то надо.

Заметив, что Бельфегор все же решил сменить гнев на милость, Самаэль ласково пояснила:

– Гадя, милый, мне было холодно и одиноко, ты должен понять и простить. И потом, я ведь не знала, что ту махинацию по внедрению электронных очередей организовал ты! Предупреждать же надо.

– Может, еще и планами на будущий год поделиться? – хмыкнул уже подуспокоившийся демон.

Черт его знает почему, но эта женщина умела с одинаковым успехом как выбесить, так и успокоить. Баб в его жизни было много, разных. От стылых и большую часть времени мертвых, до горячих демониц и прочих адских созданий. Встречались и пресветлые дамочки – да-да, глупо думать, что они все идейные фанатички, – даже со смертными время от времени он не гнушался тесно общаться. Но вот конкретно эта, стоящая сейчас за спиной особа, лучше всех умела играть на струнах его темной души.

– А поделись, я скорректирую прогнозы и, если повезет, получу премию, – куснув Егора за ухо, не постеснялась откровенничать Самаэль.

Демон рассмеялся.

– Ну а что? Всем профит: обещаю, прогуливать ее я буду исключительно с тобой. Ну, как идея?

– Сомнительной экономической обоснованности, – вздохнул он, и все же открыл папку пандоры, принесенную той, чьи понятия о добре и зле выходили за границы даже для одного из верховных демонов ада, кем по сути и являлся Бельфегор.

 

***

Саша мрачно созерцала практически не двигающуюся очередь и мысленно распекала себя на все лады. Что за демон жадности и нездоровой экономии ее обуял, когда она оформляла доставку? Заказала бы курьера и не торчала тут второй час, пребывая в постоянном напряжении. Ушлый народ так и норовил пролезть вперед – всем же только «по-быстрому». Казалось бы, все мы люди, все понимаем… не-а, черта с два! У Саши складывалось впечатление, что стоит переступить заговоренную черту на входе в любое отделение «Почты Страны» – да и вообще в любое казенное учреждение, – как происходит инициация, и все самое темное, до поры дремлющее в человеке, мгновенно пробуждается и жаждет расквитаться за упущенные возможности.

А иначе чем объяснить, что вроде бы приличные с виду люди превращаются в готовых придушить любого, кто встанет на их пути к заветному окошку? Ну или по меньшей мере сцепиться в словесной баталии с себе подобными, отстаивая собственные интересы не на жизнь, а на смерть.

– Кто последний? – произнесла набившую оскомину за последние полчаса фразу востроносая женщина в берете.

Саша от нечего делать разглядывала новую жертву, вздумавшую воспользоваться услугами почты в опасной близости от Нового года. Та отряхивала пальто от стремительно тающих снежинок и пыталась разобраться в самой большой загадке этого вечера: где тот субъект, что олицетворяет хвост очереди. Пока что особых успехов она не добилась.

– За мной мужчина в зеленой куртке занимал, а за ним еще двое.

– Нет, последней женщина с детьми была, они отошли, но сказали - вернутся.

– Не знаем, спрашивайте вон там, – народ поджимал губы и отворачивался.

Дама в берете хмурилась и что-то бурчала под нос о сломанном терминале с талончиками. Саша вздохнула и в очередной раз проверила, не исчез ли из поля зрения вертлявый тощий пацан в синих наушниках поверх шапки. Именно после него наступал ее черед на вожделенный доступ к телу грузной медлительной тетки неопределенного возраста с пережженными перекисью волосами и лицом равнодушной лягушки. Казалось, даже если сейчас в отделение ворвется Киану Ривз и трагично и убедительно возопит, что для спасения мира ему нужно, чтобы она поторопилась, тетя «в танке» выдаст коронное: «Вас много, а я одна! Ждите свою очередь, мужчина», - и вот ни на граммулечку не ускорится. Ибо нечего тут!

Кстати, эта самая… – Саша прищурилась, силясь прочитать надпись на ее бейдже, ну и имечко – Иветта Касимова громко возвестила, что конверты кончились. И марки тоже, да и из упаковки только огромные коробки остались.

По очереди пошла рябь из пока тихого, но не предвещающего ничего хорошего роптания. Гул набирал силу и обороты, народ переглядывался, мгновенно сплотившись пред общим ненастьем. Вот только еще бабулька в клетчатом платочке готова была оттаскать за волосы эффектную брюнетку с ярким маникюром, а поди ж ты, они уже, дополняя друг друга, как в на совесть отрепетированной постановке, сыпали возмущенными проклятиями и призывали кару небесную на все чертово отделение во главе с невозмутимой Касимовой.

– Как так кончились?

– Мы тут что же, сорок минут стояли просто так?

– Да вы издеваетесь?!                                                                                                          

– Где у вас здесь жалобная книга?

– Да им плевать на жалобы, я сколько раз писала…

– Кто сорок минут, а кто и больше часа уже!

– И что теперь делать?

Мадам по ту сторону добра колыхнула грудью и вторым подбородком, после чего выдала восхитительное:

– Откуда мне знать! Передам начальству, чтобы заказали расходники; когда они появятся – неизвестно. И нечего тут орать, я при чем? Я вообще новенькая, первый месяц работаю. Не знаю, почему заранее не озаботились. Я что, должна все наизусть помнить?

Народ озадаченно притих, переваривая услышанное, разыскивая логику, собирая безжалостно разорванные шаблоны и попутно соображая, как быть.

Коллективное бессознательное, всколыхнувшее пространство негативом, черным облачком взметнулось под потолок и мгновенно втянулось в старенькую, в нарушение всех современных ГОСТов, и вообще не факт, что работающую, систему пожаротушения. Этого, конечно, никто не увидел, равно как и сверкнувших зеленым отблеском глаз Иветты Касимовой. Она спрятала довольную ухмылку и подлила масла в огонь:

– Можете сбегать купить конверты и вернуться, тогда и отправим.

– Предлагаете снова потом в очереди постоять? – рыкнул какой-то мужчина с татуировкой «Колян» на пальцах правой руки.

Исполнительный работник почты на это лишь равнодушно пожала плечами и крикнула:

– Следующий! Кому там на получение?

Одна часть очереди встрепенулась, почуяв преимущество и иллюзию везучести, другая – с ненавистью смирялась с поражением. Кто-то проще, кто-то более тяжело переживал факт растраты времени, нарушенных планов, невыполненных задач и прочих индивидуальных заморочек, напрямую связанных с щедро выписанным госпожой Касимовой «обломингом». На выход потянулась вереница опустошенных и вымотанных людей. Почти всем им казалось, что жизнь – мерзкая дама, все вокруг сволочи, а по ним самим будто каток проехался.

Немудрено: если смотреть чуть внимательнее, на другом уровне восприятия, то легко можно было бы заметить, как их ауры вспыхивают излишне яркими протуберанцами, неэффективно и без толку выбрасывая в пространство мощные заряды энергии. Из людей действительно подло выпили жизненные соки, как принято говорить на бытовом языке. Однако равновесие нарушено не было, ведь они сами позволили этому произойти. Добровольно расстались с драгоценнейшим ресурсом, с удовольствием откликаясь на провокации, самозабвенно предаваясь черным мыслям и без малейшего сопротивления вовлекаясь в общее отрицательное поле толпы. А всего-то и нужно было – чуточку осознанности и мало-мальский навык по экранированию себя, да хватило бы даже примитивного самовнушения на позитивный настрой. Как то: «Все что ни делается – все к лучшему!» и прочие мантры.

Саша проводила грустным взглядом парнишку в наушниках: тот оказался в числе «неудачников». Хотя это еще с какой стороны посмотреть! Ибо оставшиеся понятия не имели, кто за кем занимал, а посему предстоял второй акт Марлезонского балета. Разобраться в тут же образовавшейся сумятице и по возможности окончательно не лишиться нервных клеток, морального облика и мелких деталей одежды. Помянув нечистого, Саша глубоко вздохнула и вверглась в пучину локального беспредела.

 

***

Егор меланхолично проследил за сексапильной наядой в мини, бессменно исполняющей обязанности его секретаря вот уже энное количество лет. Девчонка все наивно надеялась отработать свои провинности и вернуться в родное захолустье где-то под Аризоной. Главгад нехорошо ухмыльнулся, заранее предвкушая, как сильно она расстроится, узнав об истинном положении вещей. Быть может, он ее даже утешит… Какое-то болезненное ощущение отвлекло Егора от созерцания длиннющих и безукоризненных ног на тонюсеньких шпильках. Быстро проанализировав обстановку, он сообразил, что это острые коготки Самаэль без зазрения совести впиваются ему в плечи.

Посланница наклонилась, позволяя Егору обозреть целомудренное лишь на первый, неискушенный взгляд декольте, затем сцапала одну из принесенных наядой чашек с кофе. Рука Самаэль как бы невзначай дрогнула, опасно колыхнув обжигающий напиток над тем местом, к которому любой мужчина относится с повышенным трепетом независимо от происхождения, вероисповедания и расовой принадлежности. Егор аж дыхание затаил, ожидая подставы. С этой оторвы станется рискнуть и проверить, что случается, когда обвариваешь родненькие писанки одного из бигбоссов всея ада, покуда тот находится в неподготовленном обличии. Но нет, на сей раз обошлось лишь намеками. Мужчина мысленно хмыкнул и решил сделать вид, что ничегошеньки не понял.

Самаэль тоже прикинулась ангелочком и, перестав терзать его плечи, ткнула пальцем в монитор.

– Сюда смотри. Вот она, видишь? Теперь понял, чего святоши зашевелились?

Егор видел что угодно, - в основном, касавшееся его профессиональной деятельности, - но никак не то, о чем вещала посланница.

– Вижу невнятную бабу, замотанную по самые глаза в… э-э-э, – как бишь его? – о, снуд! – блеснул познаниями древний верховный демон.

Самаэль поморщилась. Она не столь много времени проводила бок о бок со смертными. В смысле, в ее задачи не входило проникаться их очередным витком истории на макро или микро отрезке. Посланница приходила, снимала свою жатву и равнодушно исчезала в Абсолют.

– Гляди, – он прищурился и удовлетворенно хмыкнул, – малышка знает толк в удовольствиях.

– Что-о-о? – изумленно уставилась на онлайн-картинку происходящего в рядовом районном отделении почты Самаэль, скептически уточнила: – Александра?

Егор с удовольствием клацнул по кнопке Enter и пальцем на сенсорном экране подтвердил пополнение баланса общего эгрегора его вотчины. Аж зажмурился от удовольствия. Выписать премию этой бесовке, что ли?

– Какая Александра? – рассеянно переспросил, поймав взгляд Самаэль. – Я об Иветте, смотри как чисто работает. Красотка!

– Бельфегор! Ты в своем уме? Какая, к чертям, Иветта? Ты это прочел? – ткнула в нос главгада белоснежными корочками рассерженная посланница.

Он скис, будто лимоном закусил.

– Ну прочел. Мне-то что с того? Пусть все их равновесие катится в пекло, я на угольки подую.

Самаэль вздохнула, готовясь долго разжевывать известные им обоим вещи. Долбаные мужчины! Долбаные мужчины при власти!!! Сам ведь знает, чем чревато нарушение равновесия, но нет, будет делать вид, что его черное дело – свято. Как ребенок, ей…

«Не упоминать всуе!» – напомнила себе посланница и обворожительно улыбнулась. Хочет, чтобы его поуговаривали? Ну что ж, она может. А потом возьмет за это с процентами.

– Гадечка-а-а, – ласково начала Самаэль.

Егор настороженно скосил на нее глаз, раздумывая, такая смена тона ему больше нравится или вызывает напряжение.

– Давай ты не будешь вредничать, хорошо? А я тебе потом… хм-м-м, допуск в наш архив на седьмой уровень обеспечу. Как тебе?

– Пятый хочу!

– Ну нет, тут дельце не такого масштаба, не наглей.

Егор побарабанил пальцами по столешнице. С одной стороны, ему так и так придется идти навстречу святошам. Иначе в следующем году, как в котле сварить, жди заподлянки – по мстительности и безупречной памяти оба лагеря, светлых и темных, друг другу не уступали. Да и вот допуск в Абсолют опять же… Он и на седьмом уровне найдет много полезных сведений. С другой – стала бы Самаэль так стараться, что-то тут нечисто. И лишняя травма, в идеале с долгоиграющими последствиями, ему бы сейчас к годовому отчету весьма поправила статистику. Ведь не абы кого покалечат, все же условно-нейтральные редкость среди человечьего племени. А в таком возрасте и с такой картой прогноза на будущее… Н-да.

– А тебе чего посулили? – зашел с другого бока хитрый демон, не торопясь соглашаться на предложенное.

– Уй, ну какой же ты!.. Гадский.

– Это я, да, – охотно подтвердил Егор и сгреб посланницу в охапку. Пристроил у себя на коленях и нежно повторил:

– Так чего?

Самаэль почесала кончик носа. Она делала так всегда, когда собиралась незапланированно, но вдохновенно врать. Егор знал об этой особенности, а потому рассмеялся и, чмокнув девушку во вредный нос, строго намекнул:

– Элечка, а что бывает с теми, кто меня обманывает?

– М… ты их наказываешь? – игриво поинтересовалась посланница.

Она в любом случае не собиралась раскрывать карты до конца. На девчонку, что уверенно отвоевывала себе место в очереди на мониторе, у Самаэль имелись личные планы. Светлоокий крылатый стажер оказался не просто приятным во всех отношениях мужчиной, но и принес ощутимую пользу своей коварной любовнице. В папке, которую она отдала Бельфегору, не хватало части прогноза оракула. И даст Абсолют, Самаэль сумеет выгодно использовать полученные знания. Она очень рассчитывала со временем направить развитие будущего пока еще смертной девушки Александры по нужному посланнице сценарию. Ведь будущее не определено жесткими рамками, на то и существует прогноз вероятностей.

– Именно так. – Егор прищурился, в его голосе проступили вибрирующие, рычащие нотки: – Сур-р-рово и р-р-решительно.

– Тогда я при всем желании не могу ответить тебе искренно. Не хочу упустить шанс и остаться без своего любимого наказания, – томно вздохнув, проворковала Самаэль.

– Черт с тобой, – на удивление быстро сдался верховный демон.

Мысленно он уже в ярких картинках представлял все то, что сделает со своей  своенравной и порою совершенно непостижимой частицей Абсолюта. Сколько они не развлекались, соблюдая сугубо деловые отношения? Лет пятьдесят точно. К черту все! К черту всех… Бельфегор чувствовал, что если не выплеснет прямо сейчас скопившееся напряжение, то и впрямь того и гляди подожжет любимый кабинет. И да, он помнил и выходку с испорченной обивкой дивана, и колыхание кипятка над его ширинкой. Это он ей тоже припомнит по всей строгости.

– Да, – покладисто согласилась Самаэль, подчиняясь уверенным действиям стремительно теряющего человеческий облик мужчины. – Черт со мной, но только самый лучший. Черт, да…