Автор:
Исключительными правами на произведение «» обладает автор — Copyright ©
Пролог
– Зеркало-зеркало, завесу тайны подними и свет истины яви. Покажи правды знак, расскажи, что да как.
Вопреки ожиданиям, серебристый металлический овал волшебного зеркала не явил ровным счётом ничего, даже отражения сидящей перед ним королевы. Впрочем, не то чтобы королева в самом деле ожидала иного.
– Зеркало, – с нажимом повторила она, – будешь и дальше капризничать – выброшу. Или старьёвщику продам за бесценок.
– Меня – за бесценок? – возмутилось зеркало. – Да ещё и старьёвщику какому-то?!
– Да, тебя, – сурово подтвердила королева. – А иначе зачем ты тут стол занимаешь и пыль собираешь, если проку от тебя меньше, чем от просроченного зелья?
– Употребление просроченных зелий вредит вашему здоровью, – напомнило зеркало на редкость нудным тоном.
– Я знаю. Как и попытка использовать капризный артефакт. Сразу возникает почти неодолимое желание выбросить его из окна башни.
– Ладно, валяй, – пошло зеркало на попятный. – Чего тебе надобно-то?
– Завесу тайны подними и свет истины яви…
– Фу, что за дрянной стишок?
– Какой есть.
– А давай сегодня без прелюдий обойдёмся?
Королева покачала светловолосой головой, но спорить не стала.
– Дани жалуется на сестру…
– Которую? Сестёр у нашей милочки Дани… сколько их там? Шесть? Семь?
– Пять, – поправила королева. – Самая младшая, которая в последний год часто гостит у Дани и Кейтена.
– А-а, малышка Ариадна! – на блестящей поверхности зеркала появились топазовые кошачьи глаза. – И что с ней не так? Вроде милая девочка…
– Дани говорит, Ариадна повадилась плавать где не следует… а русалкам в нашем королевстве, увы, много где плавать не стоит… пропадать по несколько часов кряду и молчать о том, где она, собственно, была.
– Может, влюбилась русалочка, вот и бегает на тайные свидания с кавалером, м? Точнее, плавает.
– Дани уверяет, что сердце Ариадны пока свободно…
– Ага, а малышка Ари прямо так всё и рассказала, – хохотнуло зеркало.
– Поэтому Дани и попросила при случае обратиться к тебе, – пояснила королева. – Вдруг ты в кои-то веки покажешь что дельное.
– Так и быть, только ради Дани, – смилостивилось зеркало. – А может, если у малышки Ари и впрямь нет ухажёра, мы ей кого-нибудь найдём? Чего рыбке золотой пропадать?
И глаза истаяли, а поверхность зеркала подёрнулась рябью…
Глава 1
Весёлая русалочка на камешке сидела,
Весёлая русалочка на реченьку глядела.
Подходит добрый молодец к русалочке той,
Просит русалку: «Спой мне, сладенькая, спой».
Молвит она в ответ: «Не сирена я, песен не пою,
А коль не уберёшься – на дно речное утащу».
Но глупый молодец совету доброму не внял,
И выброшенный на берег труп его долго ещё вонял.
– Долго ещё во-о-оня-ял, – пропела я себе под нос последние слова легкомысленного стишка.
Даже не помню, где я его вообще услышала. Но привязался накрепко, как порой бывало с всякими глупыми песенками и мотивчиками, отложившись в памяти без малейших усилий с моей стороны.
– Ну же, давай, – я поднесла кристалл к раковине, секунду-другую примерялась и наконец осторожно вставила. Гладкий синий камень сел как влитой, словно всегда был частью витой перламутровой раковины, слабо мигнул аквамарином. Всё, готов подарок Дани на свадьбу, частичка моря, которая будет всегда с ней, куда бы сестра ни отправилась. – Ура! Весёлая русалочка на камешке сидела-а…
Затянуть стих заново и заодно порадоваться удачно проведённой операции я не успела.
Потому что на мою голову упала сеть.
Тяжёлая, зараза, жёсткая на ощупь и с противными мелкими ячейками. Накрыла практически полностью, пригнула к земле, вынудив стиснуть ракушку в кулаке.
– Попалась, хвостатая! – восторженно возвестили позади.
В следующее мгновение меня обступили трое неопознанных бородатых мужиков в тёмной одежде, зажали в кольцо и быстро, ловко опутали сетью так, что я только и могла, что беспомощно трепыхаться в ней, будто в большом дырявом мешке.
– Вы что себе позволяете?!
– Гляди-ка, и хвост всамделишный, – выдал один, присев на корточки и ткнув пальцем в ячейку – и в отливающую золотом чешуйку на бедре.
Я дёрнула хвостом, надеялась приложить охамевшего в край человека, но бить, распластавшись на земле и путаясь в сети наподобие огромной, выброшенной на берег рыбины, оказалось неудобно и неэффективно. Получилось лишь плавником шлёпнуть и то вхолостую, по траве.
– Ковырялки убрал, пока не переломала к акулам! – огрызнулась зло.
– А как ж иначе-то? – гоготнул второй. – Настоящая русалка, совсем как те, что в Приморье с людьми блюдутся.
– Что-что мы там с людьми делаем? – я аж вырываться перестала и вопросительно посмотрела на второго.
– Ну так… того… этого… – тот почесал лохматую макушку в поисках ответа. – Всем известно, что в Приморском королевстве русалки с людьми якшаются… находят себе человека в пару и сношаются с ним всячески…
– А-а, вы имеете в виду ритуал, с помощью которого избранная русалка привязывается к определённому человеку и становится его хранителем и названой морской сестрой или братом? – уточнила я.
Детина закивал.
– Милостивые господа, а вам в голову не приходило, что отношения даже между назваными братьями и сёстрами разврата не подразумевают?
Судя по туповатому выражению давно не бритого чела, не приходило. Вот вообще ни разу.
– Ладно, – я приподнялась, опёршись на локоть. – Сегодня я добрая и готова проявить снисхождение. Я не стану наказывать вас, убогих смертных, если вы снимите с меня эту пакость, и мы разойдёмся с наилучшими пожеланиями.
– А она может? – настороженно вопросил второй у первого, жадно разглядывающего то ли мой хвост в целом, то ли ту его часть, где в человеческой ипостаси были ягодицы.
– Могу и сделаю, если не поторопитесь, – заверила я.
– Не слушайте вы её, дурни, – вмешался третий, мрачный кряжистый тип старше остальных годами. – Ишь, уши развесили! Сделает она… На земле эти чешуйчатые что твоя баба, только голосить и умеет. А с хвостом и вовсе никуда не денется. Хватай её и пошли.
Куда хватать, куда идти?!
– Эй, вы что? – возмутилась я, пока меня и впрямь пытались подхватить и поднять.
Причём на редкость варварским способом – один кое-как подцепил под мышки, другой сгрёб в кольцо могучих ручищ многострадальный хвост.
– Какой мурены недокусанной?! Отпустите меня немедленно! Я дочь морского царя и когда папа обо всём узнает, вам не поздоровится!
– Да хоть полюбовница царская, – старший мужик, он же явно главарь этой банды похитителей, обошёл подельников и первым двинулся в глубь леса. – Отсюда до твоего Приморья…
Путь неблизкий, знаю. Но это не повод так обращаться с верной подданной союзного королевства! Да и вообще с любой русалкой и девушкой! Не повод обматывать сетью и похищать средь бела дня!
Меня оторвали от земли и понесли. Не сказать, чтобы мужикам было удобно тащить дёргающуюся и изворачивающуюся ношу, тем более на узкой лесной тропке, а мне – болтаться между ними, остро ощущая каждый их неровный шаг, остановки и движение не в ногу.
– Пустите!
Мужички кряхтели, спотыкались и бранились вполголоса. Тот, кому досталась верхняя половина моего туловища, постоянно оглядывался через плечо, вынужденный идти спиной вперёд, что не добавляло скорости этой импровизированной процессии.
– Помогите! – закричала я. – На помощь!
– Ори сколько влезет, – долетело ленивое замечание главаря. – Здесь тебя разве что птицы услышат.
А вот и буду орать!
– Кто-нибудь! Помогите-е!
Река осталась позади, скрывшись за сомкнувшимися деревьями, тропа петляла, уводя всё дальше и дальше от надежды на спасение. Менять ипостась пока бессмысленно, выпутываться из сети, имея человеческие ноги, ничуть не легче, чем с хвостом, зато мужиков можно подтолкнуть к идеям, которые мне совершенно не понравятся. Побег представлялся маловероятным и если похитители свернут с этой тропинки, то не факт, что я найду дорогу к реке, а только по водному пути я и могла вернуться в город. Здешние окрестности дальше прибрежной зоны знала я плохо, заблудиться тут с моим топографическим кретинизмом как делать нечего.
И что остаётся?
Правильно.
– На помощь! А-а-а!!
Физиономия надо мной страдальчески скривилась.
Так тебе и надо, гад!
Я завизжала громче, жалея, что я не настоящая сирена и вряд ли от моих воплей у похитителей лопнут барабанные перепонки.
– Эй, Фолей, – неуверенно окликнул переносчик моего хвоста, – может, кляп ей какой в рот засунуть? Орёт ведь, спасу нет…
Да, милый, да!
А прежде вам придётся положить меня на землю и освободить мою голову. Не через эти же дырочки вы кляп пропихнёте?
– Поорёт, поорёт, да и угомонится, – ответ главаря еле пробился сквозь мой истошный визг. – Авось вовсе голос сорвёт, и немая будет, как положено. Некогда, поторапливайтесь.
Не прокатило.
Жаль.
Я умолкла, давая себе передышку. Глубоко вдохнула и выдохнула, приготовилась набрать побольше кислорода в лёгкие. Вдруг с авангарда донёсся треск ломающихся ветвей, звук удара, брань и рычание. Носильщики остановились, передний обернулся, задний вытянул шею, пытаясь разглядеть, что происходит.
Рычание, ругань, возня.
Треск и шорохи.
Затем наступила тишина.
Мужики озадаченно переглянулись.
В тишине – кажется, мои вопли распугали всех птиц в округе, ибо стихли даже трели вдали, – рычание прозвучало особенно чётко, угрожающе.
– В-в-волк, – выдохнул передний.
– Волк? – повторил задний, благо что его обзор был перекрыт могучей фигурой подельника.
– Чу… чу… чудовище, – передний мелко затрясся, я физически ощутила его готовность разжать руки и отправить меня в короткий полёт с последующим жёстким приземлением.
– Только бросать меня не надо! – заволновалась я.
– Так волк или чудовище? – потребовал конкретики задний.
– Медленно, аккуратно и бережно опустите девушку на землю, – раздался незнакомый мужской голос.
– Об-б-боротень, – икнул передний, но последовал настоятельной рекомендации.
Увы, его напарник оказался не столь расторопен и продолжил, не отпуская чужой хвост, тянуть шею в попытке понять, что всё-таки происходит. В результате верхнюю половину моего тела уложили прямо посередь тропинки, а нижняя осталась торчать вверх, точно застывшая. Зато переднему в процессе моего укладывания пришлось присесть и тем самым открыть обзор подельнику.
– Тю! – разочарованно присвистнул задний. – И это твой оборотень? Обычный голый изв…
Рычание повторилось и на сей раз произвело должное впечатление даже на глубоко неверующих. Передний дёрнулся, поспешно выпрямился и ломанулся вбок, прочь с тропинки. Задний разжал-таки руки, и хвост шлёпнулся на тропинку.
Больно же, чтоб их большая белая акула сожрала!
Задний попятился, указывая на меня трясущимся перстом.
– Бери её… всё отдам, только не кусай, – заверещал визгливо. – Не кусай! Я не хочу обращаться в перевёртыша!
Сверху донеслось клацанье и задний драпанул следом за подельником. Не прошло и минуты, как стих и треск кустов, и крики похитителей. А надо мной появился мужчина.
Глава 2
Мужчина был молод, хорош собой и обнажён. Вот как-то не доводилось ещё смотреть на голых мужиков с такого ракурса. С русалками всё проще – с какого нижнего ракурса ни гляди, везде будет чешуя! Ну, или хвостовой плавник.
– Что за бред? От укуса оборотня ещё никто в перевёртыша не превратился, – искренне удивился незнакомец и опустился на корточки, оборвав моё исследовательское изучение… мужской анатомии. – Ты как, в порядке?
– Да… наверное, – я растерянно моргнула, пытаясь переключить внимание. Оборотни к обнажённому телу привычные, как и русалки, впрочем, но неприлично же так таращиться, будто я голого мужика впервые в жизни увидала.
Он осторожно перевёл меня в сидячее положение и принялся выпутывать из сети. Я сидела, прижав руки со стиснутой раковиной к груди, и старалась не двигаться, чтобы не мешать. И только когда нечаянный спаситель стянул с меня большую часть сети, зашевелилась, свободной рукой снимая остатки.
– Подожди минуту, – попросил незнакомец, поднялся и исчез в кустах.
Я огляделась и решила, что сейчас самое время для ног.
Оборотень вернулся быстро, обутый, в штанах и майке. Протянул мне чёрную кожаную куртку.
– Держи.
– Спасибо, – привередничать я не стала, разгуливать голышом по лесу удовольствие сомнительное. И пускай куртка с трудом бёдра прикрывала, но всё лучше, чем вообще ничего.
– Ты куда-то шла… – оборотень скользнул взглядом по моим ногам и исправился: – Плыла?
– Мне бы обратно к реке, – я указала в сторону, откуда меня тащили.
– Я провожу, ты не против?
– Не против.
Место происшествия мы покинули скорым шагом – всё-таки где-то в кустах остался главарь банды русалкопохитителей и вряд ли оборотень пришиб его так, чтобы тому уже ничего в этой жизни не потребовалось. Сие, как ни крути, незаконно и уголовно наказуемо, и названный Фолеем таких жертв точно не стоил.
Отойдя на достаточное расстояние, дабы не опасаться реакции очнувшегося Фолея, шаг мы замедлили. К тому же идти босиком по лесной тропинке неудобно, в ступни впивалось и кололо всё, что под них подворачивалось, ощущалась каждая неровность, камешек и сучок.
– Я Сэл, – представился оборотень.
– Ари, – кивнула я, поглядывая через плечо на спутника. Ширина тропинки не позволяла двоим идти бок о бок и потому оборотень держался позади.
Действительно молод – на вид если и старше меня, то на пару-тройку лет, не больше. Высокий, глаза карие, несколько непослушных тёмно-каштановых прядок выбивались из взлохмаченной шевелюры и падали на лоб. На правой руке выше локтя татуировка – волчья морда в анфас. Не слишком оригинально, но выполнено искусно, с мельчайшими деталями и взирал волк грозно, сурово, заодно накаченный бицепс подчёркивал. Впрочем, как я заметила, там всё тело приятно впечатляло… не хуже, чем у жениха Дани, хотя он тоже волк-оборотень. А может, и получше.
– Что они от тебя хотели?
Хороший вопрос. Даже очень.
Кому в Лазурном королевстве вообще может прийти в голову престранная идея похитить русалку? И ладно бы в отдалённых уголках страны, но здесь, рядом со столицей, где, казалось бы, уже каждая собака должна знать, что любая случайно встреченная русалка почти наверняка названая сестра кого-то из свиты мужа Её высочества принцессы Люсинды? То есть по определению персона такого уровня, что за попытку умыкнуть важного гостя из союзного государства по головке не погладят. Правда, меня владычица морская миловала и земными братьями-сёстрами не осчастливила, только кучей кровных старших сестричек.
– Они не успели рассказать, а я – спросить. Сеть накинули, сгребли в охапку и поволокли.
– Интересно, куда? – Сэл огляделся в задумчивости.
И впрямь, куда? Вокруг лес, да, однако ж не чащоба непролазная и простирался лесной массив не столь далеко, как могло показаться человеку, впервые попавшему в эти края. Город близко, по другую сторону холма, увенчанного королевским замком, большой, шумный и цивилизованный. Пусть не технологичная Кармина, но и не наше вечно отстающее Приморское королевство.
Нет, тащить в город вопящую добычу точно не собирались. Уж больно долго и неудобно пешком-то да с неудачно подхваченной ношей.
Значит, где-то поблизости бандитское логово? Или что-то вроде временной стоянки?
– Тебе не стоит гулять здесь, – Сэл пришёл к тем же выводам. – По крайней мере, в одиночку.
– Я не гуляла, – возразила я. – Сидела себе на берегу, никого не трогала, делами своими занималась. Разве это не королевский лес?
– Наверное.
– Всему Лазурному известно, что этот лес королевский, а значит, почти заповедный.
– Я только вчера приехал из Кармины и не успел ещё освоиться, – пояснил Сэл.
– И я тоже! – обрадовалась я. – Правда, я из Приморского… ну, как и большинство русалок… и иногда приезжаю в Лазурное погостить у сестры.
– А я к старшему брату приехал впервые с тех пор, как он в Лазурное перебрался, – без особого энтузиазма признался оборотень. – Но оставаться на ночь в его доме не стал. Сейчас там и без меня слишком шумно и много… всего и всех.
– Сочувствую. У моей сестры дома нынче тоже тот ещё проходной двор и ни намёка на покой. А ещё бесконечное просьбы, помоги сделать то, сё, пятое, десятое…
– Будто ты не гость, а бесплатная рабочая сила, – со смешком согласился Сэл.
– Вот-вот! – подхватила я. – Нас в семье шесть сестёр, почему из всех пяти впрягать надо именно меня?
Деревья расступились, и мы вышли к реке, искрящейся в лучах солнца. Я приблизилась к кромке берега, обернулась к Сэлу.
– Спасибо, – поблагодарила искренне. – За всё.
– Не за что, – небрежно отмахнулся оборотень. – Будь осторожна.
– В воде за русалкой не угнаться, мы быстро плаваем, – я сняла куртку и вернула Сэлу. – Может, увидимся снова… в городе или где-нибудь ещё.
– Возможно, – оборотень деликатно отвёл глаза, хотя сомневаюсь, чтобы вот прямо совсем уж не смотрел, даже одним глазком, искоса и украдкой.
Сжимая ракушку в руке, я спустилась с пологого бережка в воду, сделала несколько шагов и нырнула. Вынырнула, помахала Сэлу на прощание и поплыла в город.
* * *
– Ари!
Твою ж пучину!
На один удар сердца я застыла посреди лестницы, а затем ускорилась, надеясь проскочить на второй этаж никем не замеченной. Но сестра мой приход чуяла не хуже, чем акула кровь.
– Ариадна, стоять! – гаркнула Дани непривычно грозным командным голосом, и я замерла на предпоследней ступеньке, держа лёгкие сандалии за ремешки. – Где ты опять пропадала полдня?
Я обернулась, посмотрела на сестру, стоящую у подножия лестницы и требовательно на меня взирающую. И, главное, взгляд строгий, препарирующий, точь-в-точь как у нашей бабушки, вдовствующей царицы морской.
– Гуляла.
С неотвратимостью большой белой акулы Дани одним махом взлетела вверх по ступенькам. Провела пальцем по бретельке моего сарафана, впопыхах натянутого на влажное тело, затем коснулась тёмных, слипшихся в сосульки прядей, которые я попыталась прикрыть рукой.
– Мокрые, – констатировала она обличающе. – Плавала, значит.
– Ну и что? Я русалка, нам по статусу плавать положено, – парировала я.
– Ари, хотя бы предупреждай, когда уходишь и как надолго!
– Дани, я давно уже не несмышлёный малёк. Я взрослая особь, совершеннолетняя по человеческим меркам.
– Совершеннолетие – не панацея и не страховка от сомнительных происшествий.
Как в воду глядит…
– И сколько раз повторять, что в Лазурном русалкам нельзя плавать так же свободно, как в Приморье? Тем более в черте крупного города, тем более в реке, а не в море. Тебя могут увидеть люди, а среди них и по сей день встречается не самая адекватная реакция на представителей других видов. Река не настолько чистая, как кажется, и по большей части она судоходная.
– Я осторожна…
– С каких пор?
– Как правило.
– А не как правило совершенно не смотришь по сторонам, творишь что пожелаешь и забываешь, что ты не дома в Приморье, где никого русалочьим хвостом не удивить, – припечатала сестра.
И похитителей я заметила, лишь когда на золотую рыбку сеть накинули.
Досадный просчёт.
Но кто не ошибается?
– Просто иногда я так увлекаюсь, что не замечаю ничего вокруг, – я покаянно улыбнулась, однако на Дани моя попытка воспользоваться собственным очарованием должного впечатления не произвела. Сестра только головой покачала, сетуя владычице морской на легкомыслие ближних своих.
– И я думала, ты поможешь мне с планом рассадки гостей.
– Да чего их рассаживать-то? – взмахнула я сандалиями, отчего те шлёпнули подошвами друг о друга. – Пусть садятся куда хотят.
– Ари, на свадьбе будут не только родители Кейтена и наш отец, но и наша бабушка, сёстры, почти все работающие в «Алом лепестке» и Ланс, возможно, с супругой. Я еле уговорила папу и сестёр не брать с собой каждый свою свиту и прибыть с минимальным необходимым сопровождением, которое, кстати, тоже надо куда-то усадить. Представь, сколько в одном месте соберётся нелюдей разных видов и разного социального положения. Как по-твоему, бабушка согласится сидеть рядом с танцовщицей из кабаре?
– Могли бы устроить тихую скромную свадьбу, – предложила я с тайной надеждой. Ведь можно ещё переиграть? Или поздно метаться? – А членов семьи потом оповестили бы и всё.
И значительно упростили бы жизнь окружающим. Мою так точно!
– Мы царевны морские, мы не можем сочетаться брачными узами тихо и скромно, – напомнила Дани. – К тому же я первая замуж выхожу. Радуйся, что брачная церемония пройдёт на суше, а не в море с соблюдением всех правил и традиций нашего народа, включая трёхдневный ритуал и публичное спаривание соединившейся пары.
Ой, не надо говорить всуе об этой унизительной части подводных бракосочетаний.
– А знаешь, что люди говорят? Будто бы младшая сестра не должна выходить замуж вперёд старшей…
– Хорошо, что мы с Кейтеном не люди, – усмехнулась Дани. – Да и вы все тоже.
Полагаю, на том инцидент можно считать исчерпанным. Я уж собралась было закончить подъём на второй этаж, как Дани решила меня добить.
– Ари…
– Что теперь-то? – я мысленно подготовилась к любой подлянке.
– Сегодня с нами ужинает Салливан. По крайней мере, я надеюсь, что хотя бы к ужину он до нас доберётся…
– Что ещё за Салливан? – насторожилась я.
И так что ни день, то кто-то приходит: то организатор свадебного торжества, то подруги Дани из кабаре Кейтена, то сам принц Лансель Марийский заявится инкогнито к своей названой сестре.
– Младший брат Кейтена, – терпеливо пояснила Дани. – Я же говорила тебе о нём вчера… ты меня слушала?
Раз не помню, значит, не слушала.
– А родители Кейтена?
– Они приедут через три дня.
– А почему они не вместе едут?
– Салливан уже в городе, – поправила сестра и добавила со смиренным вздохом: – Потому что он захотел приехать раньше и один. Как сказал Кейтен, мелкому охота порезвиться без родительского надзора.
Отлично. Плюс один к бесконечной веренице визитёров, заглядывающих в этот дом последние две недели.
– Ещё один волк, – повторила я вслух.
– Ещё один, – кивнула Дани. – Не беспокойся, он только поужинает с нами, ночевать не останется.
– Тем лучше.
– Он немного старше тебя и симпатичный. Я видела его в прошлом году, когда мы с Кейтеном приезжали к его родителям.
– Э, нет, только не надо меня ни с кем сводить. Тем более с каким-то загульным волчонком, – поспешно отмахнулась я и поскорее ретировалась в гостевую спальню.
Глава 3
Каждая уважающая себя русалка должна пройти ритуал посвящения в зрелость, после коего она могла творить что пожелает, как пожелает и с кем пожелает, не ограничивая себя в сексуальных связях. На практике вышеозначенный ритуал означал, что по достижению определённого возраста молодая русалка выбирает привлекающего её мужчину, устраивает ему испытание и по успешному прохождению оного проводит с избранником ночь. Выскакивать замуж за своего первого русалки, к счастью, не обязаны, наоборот, редко кто и месяц встречается после той ночи. Испытания придумываются несложные, скорее символические, а мужчины в последние десятилетия всё чаще избираются из представителей других рас. Никакого осуждения со стороны морского народа, никакого давления – за малым исключением, – от ближних своих, никакой верности до гроба в духе истинных пар. Разве что принято, чтобы сёстры, буде таковые, ритуал проходили в порядке старшинства. Три старшие дочери нашего царственного батюшки справились с поставленной задачей строго в срок, а вот Дани припозднилась, чем изрядно огорчила следующую за ней Аресту. Ареста категорически не хотела выбиваться из графика, но Дани не торопилась, несмотря на недовольство младшей сестры и насмешки старших. Затем Дани, будучи названой сестрой Ланселя, младшего принца Приморского королевства, вовсе уехала с братом в Лазурное, к его невесте принцессе Люсинде. И в том самом королевском лесу повстречала волка-оборотня Кейтена. Вопреки традициям нашего народа, отношения пары на одном голом сексе не закончились, но продолжились дальше. Вскоре Дани перебралась из королевского замка в дом Кейтена, а в этом году они решили пожениться, хотя обычно русалки не связывают себя брачными узами в человеческом понимании. Дани часто твердила о божественном предназначении, выборе свыше и истинной паре, однако на меня рассуждения эти должного впечатления не производили.
Истинная пара?
Возможно.
Но дико скучно!
Предсказуемо.
Безнадёжно устарело и банально до ужаса. И идея истинности, безусловной верности и одного-единственного партнёра на всю оставшуюся жизнь хорошо смотрелась только в любовных романах, заканчивающихся на свадьбе в последней главе и куче детишек в эпилоге.
Да и какой смысл в ритуале посвящения в зрелость, если после не живёшь полной привольной жизнью свободной русалки, а приковываешь себя к одному мужчине, к его интересам и желаниям? Тем более к первому. Тем более к случайно под хвост подвернувшемуся, хоть по божественному велению, хоть по какому. Даже если он симпатичный молодой волк с подтянутым телом. Я так точно не поступлю. Да и, признаться, торопиться тоже не хотелось. Я последняя, самая младшая в пёстром выводке царевен морских, за мной недовольно шипящих сестричек нет. Можно и воспользоваться положением-то. Почему нет?
К назначенному часу блюда были готовы, стол накрыт, но брат Кейтена излишками пунктуальности не страдал. Мы уже собирались махнуть рукой на опаздывающего гостя и сесть – не официальный светский ужин, чай, чтобы церемониал строго блюсти, – когда наконец раздался перезвон дверного колокольчика. Кейтен пробормотал себе под нос парочку не самых лестных выражений в адрес мелкого и пошёл открывать. Дани обозрела меня таким критичным взором, что я, не удержавшись, скорчила гримасу.
– Вы это нарочно затеяли? – прошипела.
– Что затеяли? – сестрица-сводница выглядела так же невинно, как паук, наблюдающий из укрытия за попаданием мухи в сплетённые им сети.
Из холла донеслись приглушённые голоса, сменившиеся шагами. Я поспешила нацепить вежливую, ничего не значащую улыбку. Акт вопиющего сводничества это или нет, но никто не посмеет упрекнуть младшую царевну в отсутствии приличных манер.
– Вот и наш блудный волк, – возвестил Кейтен, вместе с братом переступая порог гостиной.
– Здравствуй, Адаани, – сказал… Сэл и протянул Дани букет белых хризантем.
– Рада тебя видеть, Салливан. Благодарю, – Дани с улыбкой приняла цветы и лёгким взмахом свободной руки указала на растерянно застывшую меня. – Моя самая младшая сестра Ариадна.
– Приятно познакомиться, Ари… – Сэл повернулся ко мне и тоже застыл. Присмотрелся с настороженным удивлением, а пуще того принюхался. – Адна.
Второй букет хризантем, вишнёвых с белой каймой на концах лепестков, достался мне.
– Спасибо. Мне тоже, – пробормотала я.
И надежда, что я обозналась и парень передо мной просто очень похож на оборотня из леса, почила в страшных муках. Он это, он. Одет приличнее, чем днём – и брюки другие, и рубашка белая вместо майки, и даже пиджак не забыл, хорошо хоть, без галстука, – но точно он.
А раз он, то и проболтаться может.
– Давай я поставлю их в воду, – Дани решительно реквизировала у меня цветы и ушла на кухню.
Окинув нас цепким взглядом, Кейтен последовал за невестой, и мы с Сэлом остались наедине. Правда, вряд ли надолго, поэтому…
– Что ты здесь делаешь? – набросилась я на спасителя похищаемых русалок.
– Пришёл в гости к старшему брату, а ты? – тем же требовательным тоном вопросил Сэл.
– В гостях у старшей сестры, – парировала я.
– Днём ты не упоминала, что твоя сестра – Адаани, – и не подумал сдаться Сэл.
– А ты не упомянул, что твой брат – Кейтен. И полным именем не назвался.
– Потому что мне больше нравится сокращённое. Впрочем, ты тоже полного не назвала.
– Не поверишь, но и я предпочитаю Ари, а не Ариадну.
– А я ещё в холле подумал, больно запах знакомый, – подозрительно прищурился Сэл. – Поймать меня пыталась?
– Что-о?! – опешила я. – Зачем мне тебя ловить?
– Последовать примеру старшей сестры. Или будешь уверять, что всё произошедшее в лесу – одно большое неудачное совпадение?
– Ты на что намекаешь?
– То есть всё это не подстроено заранее, дабы заманить второго ничего не подозревающего волка в русалочьи сети?
– Да на кой ты мне вообще сдался?!
– Ну так для этих ваших русалочьих ритуалов.
– Ритуал посвящения в зрелость?
– Без понятия, как оно там правильно называется, – небрежно пожал плечами этот… этот… волчонок с большим самомнением. – То-то брат постоянно упоминал о тебе, и мама нет-нет да заговорит о младших сестрах Адаани. Мол, у Дани есть две сестрички, одна другой краше, может, вам познакомиться как-нибудь при случае, вдруг её запах тебе голову вскружит… И так далее, и тому подобная ерунда про волшебный запах и истинную пару.
Сэл скривился, и при других обстоятельствах я бы всенепременно с ним согласилась, но нынче речь шла не просто о какой-то глупой истинности, а конкретно обо мне и моих предполагаемых коварных планах на этого волка-переростка.
Я шагнула вплотную к Сэлу и заговорила, тихо, но веско.
Ну, или как получилось.
– Слушай, ты, весь такой неотразимый, что бедные русалки аж собственное похищение подстраивают, лишь бы тебя, распрекрасного, в сети свои завлечь да надругаться грязно. Меня действительно пытались похитить, и с твоим явно раздутым эго это никак не связано. Наша встреча на тропинке совершенно случайна, ты мне ни в каком виде не сдался, ни для ритуала, ни для чего-то ещё. И если мой запах что-то там тебе закружил, то это не мои проблемы…
– Да ничего он мне не вскружил, – возразил Сэл. – Я твои крики услышал, и всё.
– Всё? – усомнилась я.
Быть не может!
Или может?
Признаться, по возвращению домой мелькнула такая шальная мыслишка, что вдруг оборотня на злосчастную тропинку привёл не случай, а мой запах? Почуял аромат неземной, голову потерял и поспешил… Ну а что? Кейтена же привлёк запах Дани, хотя обычно волки-оборотни и русалки в пару не соединяются? Привлёк. Да так качественно, что даже жениться собираются. Чем я хуже? Да-да, я помню, что не намеревалась повторять подвиги сестры и хватать первого встречного волка, но предположение выдвинуть-то никто не запрещает. Чисто в порядке бреда.
– Всё.
– И тебя не мой запах привлёк?
– Говорю же, нет. Я услышал, как ты на помощь зовёшь, подошёл ближе, оценил обстановку, перекинулся, дальше сама знаешь.
– То есть… я плохо пахну?! – ужаснулась я.
Наполовину рефлекторное желание понюхать себя самой было вовремя отловлено и задушено твёрдой рукой.
– Обычно ты пахнешь, – Сэл посмотрел на моё наверняка перекошенное лицо и добавил поспешно: – Примерно так же, как твоя сестра. Мне кажется, похожим образом все русалки пахнут.
Можно подумать, он в своей Кармине много русалок перенюхать успел!
– Ну что, детишки, – раздался насмешливый голос Кейтена. – Идём к столу. Или вы ещё хотите пошептаться?
Мурена недокусанная! Надеюсь, лишнего он не услышал…
– Твой брат рассказывает мне о Кармине. Очень интересно! – соврала я. Цапнула Сэла за руку и прошептала тихо-тихо: – Только Кейтену и Дани ничего не говори.
– О чём?
– О попытке похищения. И о нашей встрече. И вообще…
– Ты им не сказала?
– Нет, – я максимально выразительно посмотрела на Сэла.
Потому что если Дани узнает, то половину города на хвост поставит, с королевским замком за компанию, и после мне даже дышать придётся сугубо под её контролем. Во всяком случае, пока я у неё в гостях. А если и до Кейтена дойдёт…
Тогда точно большая белая приплывёт.
Ко всем и сразу.
– Ладно, – покладисто согласился Сэл. – Делаем вид, будто только познакомились.
– Верно, – закивала я, косясь на спину Кейтена, повернувшегося к накрытому столу.
И если повезёт, то обойдётся. В конце концов, не настолько я важная персона, чтобы из-за меня шум поднимать.
Глава 4
Кто мне объяснит, для чего нужна репетиция свадьбы? Ладно бы ещё речь шла об особах королевской крови. Тут всё понятно – большое публичное мероприятие, важное событие для королевства, наблюдать за коим будут не только его подданные, но и все соседние державы. Не дай боги жених слова клятвы перепутает или невеста не так повернётся, позора не оберёшься и на год вперёд станешь главным героем страниц жёлтых изданий и болтовни сплетников. Однако зачем репетировать свадьбу простого волка-оборотня и русалки? Пусть мы царевны, пусть на церемонии будут присутствовать наши родственники, но это же не традиционный ритуал соединения, принятый у морского народа, а всего-навсего обмен кольцами и роспись в мэрии. Согласие бракосочетаться с конкретным партнёром изъявили, колечки на пальцы друг друга надели, почеркушку в регистрационной книге оставили, свидетельство о браке получили и можно переходить к банкету и веселью. Что тут сложного?
В теории да, ничего сложного.
На практике всё оказалось иначе.
В мэрию мы сегодня, конечно, не поехали: официальная часть церемонии была самой простой, понятной и репетиции не требовавшей. Мы же отправились в место выше по течению реки, арендованное Кейтеном для собственно свадебного торжества. К назначенному дню на этой зелёной лужайке на берегу будут расставлены столы с угощениями и напитками, поднимутся лёгкие тенты и шатры и появится увитая цветами арка, под которой молодожёны обменяются расширенной версией клятв, не предусмотренных в регламентированной гражданской церемонии. А пока здесь имелись раскладные стулья рядками да простенькая белая арка без украшений. Свадебную повинность помимо меня отрабатывали откровенно скучающий Сэл и часть подчинённых Кейтена из кабаре, готовых потратить полдня на дурацкую репетицию. Нас с Сэлом как единственных присутствовавших ближайших родственников посадили поближе – к немалому нашему огорчению, поскольку на задних рядах и внимания меньше, и вздремнуть незаметно можно, пока Дани и Кейтен раз за разом выходят к арке и повторяют клятвы, кажется, уже по памяти. Благо что репетировали без бренчащих над ухом музыкантов и фотографа, с которого станется заснять тебя в виде не самом подходящем для свадебных фотографий. Организатор, немолодая дама в очках и строгом брючном костюме, бегала вокруг, то сверялась с планом на листке бумаги, прикреплённым к планшету, то, будто дирижёр невидимого оркестра, водила карандашом по воздуху, то прерывала жениха и невесту и начинала отдавать распоряжения. Арку и стулья дважды переставляли, присутствующих перетасовывали, словно карты в колоде, и только мы с Сэлом неизменно оказывались на первом ряду в окружении пустых посадочных мест. Когда организатор в очередной раз перебила Кейтена и заявила, что арку и стулья надо снова передвинуть, а то поднявшееся к этому часу солнце будет светить в глаза собравшимся в самый ответственный момент, Сэл коснулся моей руки и шепнул на ухо:
– Давай сбежим?
– Куда?
– В город.
Я посмотрела на Дани и Кейтена, с видом покорного смирения взиравших, как облачённые в синие комбинезоны работники собираются переносить арку со стульями. Затем на подчинённых Кейтена, сбившихся в кучку слева от виновников торжества. На нас никто внимания не обращал и если тихонечко проплыть… то есть прошмыгнуть за спинами, то можно незаметно ускользнуть с лужайки.
И я кивнула.
Сэл взял меня за руку и потянул за собой.
Мы слаженно отступили за спины собравшихся, выждали чуть, дабы убедиться, что наш маневр остался незамеченным, развернулись и бегом пересекли лужайку. На краю снова замерли, оглянулись. Прежде всего на Кейтена, чей нюх мог пресечь попытку побега раньше, чем мы отойдём хотя бы на дюжину русалочьих хвостов. Но боги, морские и волчьи, нам благоволили, и в общем смешении кучи запахов сразу исчезновение двух едва ли вызывало подозрения. И мы со всех ног припустили прочь от лужайки. Длинные ряды частных домов начинались ниже по течению реки, однако Сэл направился не к ним, а к небольшой мощёной площадке недалеко от искомой лужайки.
Механического транспорта, производимого в Карминском королевстве, в Лазурном нынче было мало, и живую лошадиную силу теснил он крайне медленно и неохотно. Но больше, чем было ещё в прошлом году. И уж точно больше, чем в нашем Приморье, где при виде самодвижущегося пыхтящего экипажа взрослые начинали чертить обережные знаки, а детвора сбегалась со всей округи, дабы поглазеть вблизи на этакое чудо-юдо. И всё же и в Лазурном самодвижущиеся повозки оставались экзотикой, привлекающей чересчур много внимания и порождающей настороженное, опасливое недоумение.
А уж когда речь идёт не о четырёхколёсном экипаже, но о двухколёсном железном коне…
– Что это? – я остановилась на краю площадки, с удивлением разглядывая… наверное, всё-таки железного коня.
А как иначе назвать этот причудливый сплав неведомых металлических деталей, посаженный на два колеса и увенчанный фонарём и сиденьем, обтянутым чёрной кожей?
– Мотоцикл, – Сэл ухватил своего… железного коня за торчащие рога руля. – Слышала о таких?
– Слышала, – призналась я неуверенно.
– И видела?
– А видеть не видела.
– Значит, буду первым, – усмехнулся Сэл.
Вот же… волк!
Или мужики все такие – ламинарией не корми, а дай вообразить себя первым хоть в чём-то?
Сэл с привычной лёгкостью оседлал коня, качнул головой.
– Прыгай.
– На него? – я подошла ближе. В жизни своей я и на обычной живой лошади почти не ездила – экипажи, лошадьми запряжённые, не в счёт, – а тут…
– Можешь, конечно, попробовать и на меня… но уверяю, что ехать так будет неудобно.
А без этих пауз многозначительных никак нельзя?
Я максимально выразительно на Сэла посмотрела, обозначая, что со мной ему не стоит перебарщивать с бесконечными двусмысленными намёками. Может, в этой его Кармине замечания с пошловатым душком и приходятся девушкам по вкусу, но мне они совершенно точно не нравятся.
– Садись, не бойся, – повторил Сэл спокойно. – Он вполне себе безопасен и надёжен. И шансов свернуть себе шею при падении с мотоцикла не больше, чем при падении с лошади.
Он располагает подробной статистикой таких случаев и сравнительный анализ проводил? И ладно если перелом какой фатальный будет, раз и всё, а если нет? Может, знаменитая регенерация оборотней подобный кульбит и пережуёт, а вот наша русалочья вряд ли.
Но на мотоцикл я села.
Зачем?
Так любопытно же!
Мотоцикл и вполовину не такой высокий, какой может быть лошадь – это несомненный плюс. И в платье длиной немного ниже колен вполне можно и забраться, и сидеть. Главное, чтобы юбка была достаточно широкой и движений сильно не стесняла. Зато сиденье коротковато и явно не рассчитано на двоих – это, разумеется, минус. Пришлось тесно прижаться к спине Сэла и обхватить его покрепче. В общем-то, кататься вдвоём в одном седле тоже исключительно неудобно и вовсе нежелательно, но…
«Конь» взревел, и я порадовалась, что поблизости нет настоящих лошадей. Боюсь, он распугал бы даже ко всему привычных лошадей городских наёмных экипажей. А потом «конь» тронулся и я, не удержавшись, взвизгнула и крепче сжала руки.
Аж жуть как любопытно…
И жутковато, да.
Вдруг всё-таки упаду? Или «конь» не удержится на двух колёсах? Не зря же у экипажей обычных и железных их четыре.
Мотоцикл выехал с площадки и направился в город. Что внешний вид его, что производимые им звуки пугали не только лошадей, но и людей, и нелюдей, если таковые оказывались среди прохожих. Поэтому задерживаться на оживлённых шумных улицах Сэл не стал и вскоре свернул на более тихие окраинные, а там и вовсе за город, где можно и на прохожих оглядываться меньше, и ехать быстрее.
Поездка поначалу мне не нравилась: ни необходимость сидеть, вцепившись в Сэла мёртвой хваткой, ни слишком громкий рокот мотора, ни само ощущение металлического неодушевлённого тела подо мной не приносили и толики радости. Но постепенно я отвлеклась от мыслей, как бы не свалиться с этой штуки, чуть-чуть расслабила руки и стала получать удовольствие от ветра, бьющего в лицо и треплющего волосы, скорости и неожиданно пьянящего чувства свободы. Совсем как когда плывёшь очень-очень быстро, едва ли не на пределе собственных сил, одна-одинешенька на морском просторе, и не можешь остановиться, лишь выжимаешь из себя всё до капли, только бы это кружащее голову ощущение свободы и скорости не заканчивалось. Только вперёд, только быстрее и плевать, что рано или поздно сладкая лёгкость в теле сменится тяжестью, усталостью и ноющими мышцами.
Не знаю, сколько мы так катались. Показалось даже, что целую вечность, но понятно, что на самом деле куда как меньше. Да и выбор, куда поехать на мотоцикле, был прискорбно невелик: тут слишком многолюдно, там чересчур многолошадно, а здесь дороги не годятся. Разнообразить прогулку экстремальной ездой по пересечённой местности Сэл не намеревался – эдак и впрямь убиться можно, тем паче если с пассажиром. К тому же слишком отдаляться от города не стоило. Оба мы не местные, окрестности знаем плохо, заблудимся запросто и как потом возвращаться? Вокруг, чай, не лес и передвигаемся мы не пешком, чтобы оборотень смог след взять.
Зато накатались…
И не так уж он и страшен, этот конь железный.
Глава 5
Когда солнце стало клониться к закату, мы наконец вернулись в город и остановились перекусить в небольшой забегаловке на окраине. Забегаловка пыталась балансировать между придорожной закусочной и доисторической таверной, отчего породила у меня стойкое ощущение, будто я оказалась вдруг в Приморье. В столице Лазурного были приличные, уютные кофейни, если уж на посещение дорогой ресторации денег нет, а для похода в бар ещё рановато. Только оные кофейни располагались ближе к центру, а на окраине питейные заведения попроще, помнившие ещё времена, когда одни лишь таверны и были.
Впрочем, картошку и бифштекс тут подавали вполне себе неплохие. Мне даже понравилось, хотя обычно я не ем настолько жирную, жареную и тяжёлую пищу. И зал небольшой, но чистый, аккуратный и нешумный, несмотря на традиционное скопление посетителей к вечеру.
– Ты поэтому приехал в Лазурное отдельно от родителей? – догадалась я. – Потому что родители на мотоцикл не поместились бы?
– И поэтому тоже, – подтвердил Сэл.
– И потому что свободы захотелось, – добавила я невинно.
– А кому нет? – не смутился Сэл. – Ты ведь тоже в Лазурное приезжаешь ради глотка свободы, которого тебе недостаёт на твоей родине.
Что верно, то верно.
– Дома… в Приморье, я имею в виду… всё иначе, – я подцепила вилкой картофельный кружок, отправила в рот, прожевала. – Мне повезло, у меня нет земного брата или сестры, к которым я была бы привязана, и в этом вопросе я куда свободнее, чем Дани.
– Не похоже, чтобы связь с принцем как-то ограничивала жизнь твоей сестры.
– Потому что Дани тоже повезло в определённой степени. Две другие наши сестры связаны со старшими братьями Ланселя, и они, бедняжки, из Приморья даже на длину хвоста надолго отплыть не могут. Ведь самый старший брат наследник престола, вдруг его волной с берега смоет, а его названой сестры поблизости не окажется, чтобы из пучины морской спасти?
– И ради этого русалок привязывают к людям? – Сэл скривился, не одобряя подобного анахронизма.
Я его тоже не одобряла, но моё слово значения не имело.
– Это давняя традиция. В стародавние времена жители Приморского королевства и русалки заключили союз, и обретение названых родственных связей между двумя народами было одним из его условий. Приморцы хотели безопасно плавать по морю и всегда иметь хороший улов, а русалки не хотели покидать прибрежные территории, заселённые людьми, и чтобы те бесконтрольно брали у моря всё, что только смогут, попутно ещё и калеча случайно подвернувшихся под руку русалок. Нынче связи между русалками и людьми образовывают куда реже, нежели в старые времена, но для членов королевских семей это по-прежнему обязательно. Так уж сложилось, что у нашего батюшки детей оказалось вдвое больше, чем отпрысков у Теодора Марийского, и половина царевен, меня включая, попросту не пригодилась. Но моя жизнь как царевны всё равно имеет множество ограничений и без названого родственника с суши. Да и нынешнее наше существование в море отличается от существования наших предков. А в Лазурном мне никто не указ… ну, кроме разве что Дани. И много всяких удобств, от которых я не готова отказываться.
– И ты не скучаешь по морю? – Сэл отрезал кусочек бифштекса.
– Нет, – и признаваться в прискорбном отсутствии тоски по родной стихии постороннему волку было куда проще, нежели знакомым разной степени близости.
Наверное, потому, что от русалки, обитающей на суше, ожидалась постоянная тоска-печаль по оставленным морским просторам и большому количеству солёной воды, и окружающих неприятно удивлял факт, что русалка по собственной доброй воле может не стремиться вернуться в море.
– Совсем? – Сэл пытливо глянул на меня исподлобья. Вероятно, всё-таки не миновало его то самое удивление.
– Совсем. Не поверишь, но мне и реки хватает. Даже не вполне чистой и судоходной.
– Почему же, охотно верю.
– Правда? – знаю-знаю, я его немного подначиваю, но что поделать, не могу удержаться.
Хочется узнать больше, понять, что он думает на самом деле. Накануне за ужином и по завершению трапезы между собой разговаривали мы мало, негласно возложив ответственность за поддержание застольной беседы на старших. Выдавать меня Сэл не стал – сколь подозреваю, отчасти ещё и потому, что Кейтен вряд ли обрадовался бы, узнав, что младшенький по прибытии в столицу отправился болтаться по окрестному лесу, а не поспешил к старшему брату.
– Правда. Мои родители покинули родную стаю задолго до моего рождения и никогда туда не возвращались, а сам я вообще ни одной стаи в своей жизни не видел. Думаешь, меня сильно заботит и расстраивает, что я волк-одиночка из семьи волков-одиночек?
– Фактически ты не одиночка, – возразила я. – У тебя есть родители и брат. Вы есть друг у друга – разве ж это одиночество? В своём роде вы стая… просто очень маленькая стая.
– Согласно волчьим понятиям, если ты не в большой стае, то ты одиночка. Ближайшие кровные родственники не в счёт. Такая вот морально устаревшая система. И это ещё хорошо, что я, в отличие от братца, не вляпался ни в какую ерунду с предназначенной парой, которая мне и на… совсем не сдалась. Можно сказать, мне тоже повезло.
Даже спорить не буду.
Я доела картошку и спросила:
– Ты дома чем-то занимаешься?
– Да, – Сэл помолчал, словно не уверенный, что со мной стоит делиться подробностями, и всё же пояснил: – Работаю в мастерской по ремонту механического транспорта.
– О-о! – искренне восхитилась я. – Так ты не только катаешься, но и разбираешься?
– Немного.
– Это же здорово! Когда не просто пользуешься, но и понимаешь, что да как, и можешь починить, и вообще…
– Мои родители с тобой не согласились бы.
– Почему?
– На фоне собственного дела Кейтена выглядит как-то мелко, несерьёзно и несолидно, не находишь? – Сэл снова глянул на меня исподлобья, выжидающе, явно проверяя реакцию.
– Нет, – покачала я головой и принялась кромсать остатки своего бифштекса. – Кабаре Кейтена не означает, что оно должно быть и у тебя. Или что у тебя вовсе должно быть собственное дело. Что ты вообще должен хотеть чего-то подобного только потому, что это есть у твоего брата.
– Мама с папой считают, что раз мои амбиции… не столь высоки, как у Кейтена, то я мог бы поработать на… с братом, – оговорку Сэл проглотил, будто кусок пережаренного мяса, и я поняла, что родительское мнение, наверняка озвучиваемое чересчур уж часто, докучливо, успело встать ему поперёк горла. – Ума-разума набраться, посмотреть, как дела ведутся, узнать, каково это, когда ты большой босс и всем заправляешь, а не обычный подчинённый, один из многих.
– У большого босса ещё и ответственность большая, – напомнила я. – Мне Дани много о чём рассказывала, с чем Кейтену сталкиваться и справляться приходится… да и, говоря откровенно, быть владельцем кабаре дело не самое солидное и престижное. А уж что обычно о кабаре и его работникам думают… особенно о танцовщицах…
– Потому и не стремлюсь попасть ни в сферу развлечений, ни в кабаре Кейтена. Даже на должность правой руки большого босса. Знаю распрекрасно, что это не только красотки в чулочках, бегущие ко мне по первому зову.
– Мне кажется, твоим родителям наоборот, радоваться нужно, что ты трезво оцениваешь свои возможности и не идёшь по чужому пути, к которому сердце не лежит.
– Повторишь им это при случае?
– А надо?
Сэл пожал плечами.
– А вот и повторю, – заверила я и, заметив каплю удивления в ответном взгляде, уточнила с вызовом: – Думаешь, не смогу?
– Ты? Сможешь, отчего нет?
Какая поразительная вера в мои ораторские способности!
Хотя приятно, чего уж.
Мы расправились с остатками еды, запили лёгким элем и Сэл расплатился по счёту. Направились к выходу, и на пороге Сэл придержал дверь, пропуская меня вперёд. Сам же замер вдруг, окинул зал быстрым цепким взглядом через плечо.
– Что такое? – я тоже притормозила, обернулась к Сэлу.
Затем попыталась проследить за направлением его взгляда, однако ничего подозрительного не увидела. Посетителей стало больше, ни одного свободного стола, кроме того, из-за которого мы только что встали, и у барной стойки все стулья заняты. Люди ели, пили, стучали столовыми приборами о тарелки и оживлённо разговаривали, но на нас внимания не обращали. Вряд ли наш уход и заметил кто-то, кроме официантки, принёсшей счёт и нынче деловито сгружавшей пустую посуду на поднос.
Сэл мотнул головой и отвернулся от зала.
– Нет, ничего.
Мы покинули закусочную, сели на мотоцикл и Сэл отвёз меня к дому Кейтена. Постою у брата Сэл предпочёл обычную гостиницу недалеко от кабаре «Алый лепесток» и я находила этот выбор более чем понятным и удобным. Да, за гостиничный номер придётся платить, зато приходишь и уходишь когда пожелаешь, никто не норовит проконтролировать каждый твой шаг и найти, к какому бы исключительно полезному делу тебя пристроить.
– Крику-то сейчас будет, – заметила я, когда мотоцикл остановился перед невысоким белым забором и Сэл заглушил мотор.
Солнце скрылось за горизонтом и на улицах зажглись фонари, разгоняя сгущающиеся сумерки. Правда, в окнах дома Кейтена свет не горел. Может, ещё не вернулись с репетиции? Хотя вряд ли. Репетиция всё же ограничена по времени и к этому часу давно должна была закончиться.
А может, Дани и Кейтен сами решили провести вечер в городе?
Было бы неплохо. И они отвлекутся от своих бесконечных свадебных хлопот, отдохнут, развеются, и меня по возвращении трогать не станут. Может, я к тому моменту буду крепко спать, а утром и другие заботы найдутся.
– Будет, – согласился Сэл. – Поэтому ты не возражаешь, если я сейчас сбегу?
– Возражаю, – донёсся строгий глас из-за забора и подстриженных кустов по другую его сторону.
Твою ж пучину!
Попались!
Глава 6
– Вам известно, детишки, как вы поступили? – вопросил Кейтен сурово и тут же сам себе ответил: – Безответственно.
– Ага, – согласился Сэл и покосился на меня.
Я с готовностью покивала, всем видом своим выражая покорное признание собственной вины и смиренное раскаянье в содеянном.
– Мы волновались! – добавила Дани. – Вроде были рядом, были и вдруг смотришь – нет. Обоих нет. И куда делись – поди разбери в общей суматохе.
– Безответственно, несерьёзно и рискованно, – вставил Кейтен.
– Мало ли что могло случиться… – всплеснула руками Дани.
– А что могло случиться? – мгновенно насторожилась я.
– Что угодно, – сестра выразительно посмотрела на меня сверху вниз.
Собственно, её любимый волк тоже смотрел на нас сверху вниз, потому как мы с Сэлом сидели на диване в гостиной, а Кейтен расхаживал перед нами, строго чеканя каждое слово. Дани же металась между женихом, кофейным столиком и нерадивыми родственничками, то ли от избытка возмущения, то ли не знала, как встать, чтобы произвести должное впечатление. А впечатлялись мы с Сэлом на редкость паршиво.
– Например? – попробовала я выяснить, известно ли Дани что-то конкретное, или она говорит в общем.
– Ари, тебе все варианты перечислить? Сама же уверяла, что уже не несмышлёный малёк, а какие происшествия могут приключиться с одинокой девушкой на улицах города, не догадываешься?
– Ари была не одна, но со мной, – неожиданно вступился за меня Сэл. – Или, по-вашему, я не могу девушку защитить, возникни вдруг в том нужда?
– Можешь, надеюсь, – отозвался Кейтен и Сэл возвёл глаза к потолку.
– Мы всего лишь покатались на коне… ой, то есть на мотоцикле, – сообщила я нарочито беззаботным тоном. – Покатались и вернулись, что тут такого?
– Вы пропали на полдня, – напомнила Дани.
– Брось в море два камешка и ничего на дне морском не изменится. Два пустых стула погоды на репетиции точно не делали.
– Вы могли бы предупредить.
– А вы бы так и отпустили? – хмыкнул Сэл.
– Может, и отпустили бы, – отозвался Кейтен задумчиво.
– Неужели? – усомнился Сэл.
– Возможно, – Кейтен пожал плечами, мол, спросили бы и узнали бы наверняка, а коли нет, то чего теперь рассуждать о минувшем и изменению не подлежавшим? – Ладно, детишки, экзекуция на сегодня закончена, можете расходиться.
Мы с Сэлом поднялись.
– Увидимся, Ари, – кивнул он мне и в сопровождении брата направился к двери.
– Увидимся, Сэл, – откликнулась я и тоже направилась, только не к парадному выходу, но к лестнице.
Дани взбежала вслед за мной по ступенькам и в коридоре второго этажа коснулась моей руки, останавливая. Я обернулась к сестре.
– Как погуляли? – спросила она заговорщицким шёпотом.
– Нормально погуляли, – ответила я настороженно.
– Салливан тебе понравился? – вкрадчиво полюбопытствовала добрая сестрица.
Да быть того не может!
Или может?
С этих сводников станется…
– О-о, на самом деле вовсе вы и не волновались, да? – прошипела я возмущённо. – Наоборот, вам только того и надо было, чтобы мы с Сэлом сошлись поскорее?
– Мы волновались, – возразила Дани. – Вы улизнули тайком и не сказали, куда и как надолго, и мы действительно беспокоились. Я готова была поехать в замок и попросить зеркало королевы разыскать тебя… но Кейтен меня отговорил. Сказал, что раз вас обоих нет, значит, и сбежали вы вдвоём и наверняка не пропадёте. Не должны, по крайней мере. А если бы предупредили, то мы бы и не тревожились зазря.
Внизу стукнула входная дверь.
– Я рада, что прогулка тебе понравилась, – миролюбиво произнесла сестра.
– Это просто прогулка, – не удержавшись, я подняла глаза к потолку, совсем как Сэл недавно.
– Но приятная же прогулка, – не сдавалась Дани. – Надеюсь, Салливан вёл себя как достойный молодой оборотень и не позволил себе ничего… лишнего?
– Конечно, нет.
Ещё бы он позволил. Мигом бы узнал, что отнюдь не все девушки на первом спонтанном свидании жаждут на него… запрыгнуть.
– А ты?
– Дани!
Сестрица же улыбнулась эдак многозначительно, лукаво и обронила словно невзначай:
– А говорила, что не нужен тебе какой-то волчонок загульный.
– Мне он не нужен по-прежнему. И прогулка – это всего лишь ни к чему не обязывающая прогулка, – я вдруг вспомнила кое о чём, о чём почти наверняка могла подумать сестра, и добавила поспешно: – Использовать Сэла для ритуала я тоже не собираюсь. Мне оно вообще не надо.
– Кого тебе не надо? Салливана? – невинно уточнила Дани.
– Ритуала. Я и без него обойдусь распрекрасно. Захочу – найду кого-нибудь. А не захочу – и так проживу.
– Как скажешь.
– Именно. Как решу, так и будет, – заявила я как можно пафоснее, патетичнее и, вздёрнув носик повыше, сбежала в спальню.
Всё равно спор бессмыслен и последнее слово я оставила за собой, а что ещё надо для сомнительного чувства мелочного удовлетворения?
* * *
На следующий день репетиций, к немалому моему облегчению, не было запланировано. Однако Сэл всё равно объявился ещё до полудня, чем изрядно нас всех удивил. Впрочем, Дани и Кейтен удивлялись недолго, и сестра охотно отпустила меня, когда Сэл пригласил на прогулку по городу. На сей раз без мотоцикла, потому что ездить на нём по столичным улицам и впрямь было затеей не лучшей.
Я согласилась.
Нет-нет, вовсе не потому, что осталась настолько без ума от предыдущей, что теперь не терпелось всё повторить. И не потому, что мне настолько Сэл приглянулся. Он, бесспорно, парень привлекательный, интересный и в общении приятен… по большей части… но рассматривать его в качестве ухажёра я не собиралась.
И в качестве пресловутого первого тоже. Пусть он и спас меня в лесу, что вполне могло сойти за успешно пройденное испытание. Но я не врала, утверждая, что и без ритуала посвящения в зрелость обойдусь. Испытывать настолько сильное влечение к мужчине, даже красавцу с идеальным телом, что прямо хочу его не могу, мне пока не доводилось, влюбляться я толком ещё не влюблялась и в целом находила сородичей-русалов довольно скучными, однообразными и слегка озабоченными. И раз я самая младшая, то куда и зачем мне спешить? Да и Сэл, похоже, не стремился поскорее затащить меня в постель. Разумеется, будучи здоровым молодым мужчиной, сильным оборотнем в расцвете сил и возможностей, он вряд ли возражал против необременительной интрижки безо всякого образования пары, брака и прочих обязательств, но в том-то и дело, что, наученный опытом брата, он не стал бы крутить роман с русалкой. Тем более с русалкой, не прошедшей пресловутый ритуал.
Однако согласилась я и не потому, что знала, что дальше пошловатых шуточек и намёков он не пойдёт.
Согласилась прежде всего потому, что не очень-то хотела сопровождать Дани на последнюю примерку свадебного платья. Может, кому-то в салоне свадебных платьев и бывает весело, интересно и вообще нравится находиться среди этой слепящей глаз белизны, но мне в окружении снежных нарядов, бесчисленных лент, кружев, розочек из ткани и суетящихся сотрудниц было скучно до зевоты.
И когда я рассказала об этом Сэлу, он усмехнулся и заявил, что потому-то и пришёл, зная, что меня надо опять спасать от чего-то исключительно ужасного.
А я рассмеялась и даже не стала ему напоминать, что я не какая-то девица в хронической беде, которую и впрямь нужно постоянно вызволять из неприятностей.
Вторая прогулка получилась столь же приятной, познавательной, пролетевшей незаметно, что и первая. Конечно, не столь стремительной и головокружительной, но надо же вносить разнообразие в наше совместное времяпрепровождение.
На второй день ближе к вечеру мы навестили «Алый лепесток». Бессовестно воспользовались родственными связями и прошли бесплатно, ещё и за выпивку ни монеты не выложили. Кейтен пару раз спускался в зал нас проверить, но мы вели себя сугубо благопристойно, не буянили, сверх положенного не пили и не лезли танцевать под хмелем на барную стойку или вовсе на сцену. Посмотрели выступления, послушали музыку, поболтали в перерывах, да и ушли.
А на третий день приехали родители Сэла и Кейтена.
