Отрывок из книги «Четвертая Жрица. Путь выбранный (#3)»

Глава 23: Сгущение

 

Аккес зашёл в Белый зал и, обнаружив, что там никого нет, перекинул свою маску за спину. Он по-прежнему носил её, хотя многие уже знали, кто он такой, и в ней не было необходимости. Но в нём, скорее, говорила сила привычки.

Пройдя через зал, он дошёл до двери, за которой располагался коридор, а в конце него — комната, где находился Дракон. Раз охраны нет, стало быть, с ним Эгрант. Это было хорошо, значит, не придётся его искать. И Аккес не раздумывая направился прямо к Деко.

Как он и ожидал, Дракон сидел на своём диване, купаясь в лучах света, которые лились через огромное магическое окно на стене. Рядом сидел Эгрант и, задумавшись, смотрел во всё то же окно.

— Проходи, Аки, — сказал хозяин комнаты, улыбаясь гостю. Дракон выглядел значительно лучше с каждым днём, хотя очертания его тела стали вибрировать ещё сильнее. Его фигура словно расслаивалась на глазах. Но в его случае это был хороший признак. Значит, сила к нему возвращается.

— Ты здесь? — Эгрант тоже, наконец, обернулся к нему.

— Я знал, что тебе хочется со мной поговорить, потому и пришёл, — сказал Аккес, закрывая за собой дверь. — Только давай сразу разберёмся с воспитательной частью.

Пройдя в комнату, он присел на подлокотник одного из кресел, уперевшись локтем в его спинку, морально готовясь к словесному разносу.

Эгрант закатил глаза и повернулся к Деко.

— Следует мне?..

— Да, так будет вернее.

Эгрант кивнул и встал и отошёл в сторону, оставляя их наедине. Присев в дальнее кресло, он расслабился, устремив пустой взгляд в окно.

— Это странно каждый раз, — сказал Аккес, наблюдая за ним.

— Ты желал сказываться со мной, — произнёс Деко, тепло ему улыбаясь.

— Точнее, я пришёл получить порцию нравоучений сразу, чтобы уже закончить с этим.

— Отчего ты замыслил, что я буду тебя журить? Из-за девочки?

Аккес нахмурился, глядя на Деко. От него невозможно ничего скрыть. Не было никаких сомнений, что Дракон знает всё, что произошло или ещё произойдёт...

Вдруг мысль, словно вспышка, возникла в его голове, и Аккес подозрительно посмотрел на него.

— Ты знал, не так ли? — сказал он, по-другому переосмысливая все последние события. — С самого начала всё знал!

Деко не смутился ни на миг.

— Разумеется. Я осуществил так, дабы это было произошедшим.

— Ты что?

Аккес поражённо наблюдал за плывущими чертами Деко. Тот беззаботно улыбался, с нежностью глядя на него.

— Сделал так, в надежде видеть это правдой. Мои видения.

Аккес сполз с ручки прямо в кресло, продолжая удивлённо смотреть на того, кто заменил ему отца. Деко всегда старался как можно меньше вмешиваться в дела людей. Эгрант, конечно, исключение, но...

— Но почему? — спросил он.

— Я хотел тебе жизнь, мальчик мой. Такую, какую ты сам желал себе. Такую, какую ты определил себе. Но я не хотел, дабы ты губил себя, приняв выбор в период, подталкивающий тебя к самоистязанию. Я хотел дать тебе другой момент для решения. Я старался не давить, но удержать, чтобы ты не упустил его...

— То есть в этом причина того, что нам вдруг так понадобилась помощь жрицы?

— Одна из причин. Хотя события воплотились не так, как я определял. Агрессия не предполагалась...

— Хах... — Аккес нагнулся вперёд, уперевшись локтями в колени, и насмешливо посмотрел на Деко. — Похоже, я в очередной раз смог учудить то, что ты не смог предсказать. У меня явно талант.

Первородный тепло улыбнулся и, подняв руку, потрепал Аккеса по голове, разметав его распущенные волосы. Рассмеявшись, тот вырвался.

— Ну, хватит, — сказал он, смешливо и укоризненно посмотрев на Деко. — Я давно уже не маленький.

— Для таких, как я, сотня лет — что для вас день. Для моего существования, ты ещё младенец.

— Ну, а для таких, как я, сотня лет — вполне себе почтенный возраст. Так что чуть-чуть уважения, пожалуйста.

Откинувшись на спинку, Аккес одним движением привёл волосы в порядок и сосредоточенно посмотрел на Первородного. Смех в его глазах пропал, но они продолжали светиться задором так, будто он опять стал маленьким мальчиком.

— Спасибо.

Дракон, глядя на него, опять расплылся в нежной улыбке и, склонив голову на людской манер, произнёс тёплым, словно солнечный день, голосом:

— Твоё принятие делает меня счастливым, маленький Аки. И, надеюсь, выбор, что ты сделаешь, будет счастливым и для тебя.

— Сделаю? — удивился он, но, видя загадочную улыбку, скривился, закатив глаза. — Ну как всегда... Терпеть не могу это в вас. Опять секреты и загадочные предсказания. Уж казалось бы, что ещё скрывать-то?

— Моих познаний много, и таинств тоже много. Не всё я могу поведывать. Я вещаю только то, что не принесёт вреда. Особенно это затрагивает будущее.

— Да знаю я... — отмахнулся Аккес. — Ладно. Раз уж никто отчитывать меня не собирается, перейдём к интересному. Пока ты не улетел к своим звёздам, я хочу дослушать историю про войско, выросшее на поле, как пшеница.

— Легенду или реальные события?

— А что интересней?

— И то и другое. По-своему...

— Ну, тогда начни с той, где в землю сажали зубы.

 

 

Лекамир напряжённо наблюдал за тем, как его воины тренируются. Кто с учебными манекенами, кто друг с другом. Лязг мечей был слышен из любого уголка двора. Рыцарь отмечал, что многие из его людей улучшили свои навыки. Ошибок стало меньше, а удачных манёвров всё больше.

Но ничего из этого не радовало его. И он буквально кожей чувствовал, как над его шеей заносился увесистый клинок. С каждой минутой, что протекала мимо, с каждым косым взглядом в его сторону, с каждым вполне невинным вопросом: "А где же жрица?" настроение его становилось всё мрачнее и мрачнее. Поэтому он не был удивлён, когда рядом с ним раздался голос молодого слуги:

— Сэр Абретис? Его Величество велели Вам явиться к нему в королевский сад.

Молодой человек удовлетворённо кивнул и пошёл обратно в замок. Лекамир же, провожая его удручённым взглядом, протяжно вздохнул. На сегодняшний день был запланирован большой королевский пикник, поэтому вся знать находилась в садах. То, что король не вызвал его в зал совета, обнадёживало, но всё же не сильно. Его величество наверняка позвал его не для того, чтобы тот присоединился к празднованию.

Невольно рыцарь уже в сотый раз посмотрел в сторону главных ворот. Шёл уже пятый день, как она уехала. И он нервничал всё больше и больше, боясь самого страшного.

Неужели этот мерзавец действительно её убил?..

Мыль об этом холодком прошлась по его телу, и Лекамир бессильно сжал кулаки, хмурясь ещё больше.

Бросив последний взгляд на своих воинов, рыцарь надел сюртук, который снял перед началом тренировки, и направился на встречу с королём. Он знал, что как бы ни повернулись события, ничем хорошим для него эта встреча не закончится. Но он был готов. По крайней мере, ему удалось сделать всё, чтобы ничто из того, что с ним случится, никак не отразилось на Зике. У неё будет достаточно золота для жизни, такой, какой она сама захочет. Уж что-что, а денег он скопил немало. Учитывая, что сам Лекамир не был прихотлив и мало их тратил.

Хотя, конечно, он сомневался, что Анаквий решится на какие-то решительные методы, как, например, казнь или темница, но всё же надо быть готовым к худшему.

В саду было довольно шумно и весело. Играли музыканты, плясали шуты. Король Анаквий находился, как всегда, в стороне, радуясь, что всё внимание уделено его дочери и её мужу. Когда рыцарь подошёл ближе и склонился в поклоне, король только мельком на него взглянул и продолжил наблюдение за веселящимися придворными. Взгляд его был уставшим и даже несколько раздражённым.

— Что вам известно про жрицу, Лекамир? — сказал король.

— Про жрицу, Ваше величество? — рыцарь силился понять, что именно тот имел в виду.

— Про её исчезновение. — Анаквий вновь глянул на него и нахмурился ещё сильнее. — Насколько я помню, Вам были даны указания всюду её сопровождать. И вот вы здесь, а её уже несколько дней никто не видел.

— Риана покинула замок в ночь бракосочетания принцессы Олеи. И не разрешила мне её сопровождать, — сказал Лекамир, чувствуя, как каждое произнесённое слово камнем ложится на его плечи.

К его удивлению, Анаквий не рассердился, более того, он даже в лице не поменялся, только хмыкнул и опять повернулся к толпе гостей.

— Этого стоило ожидать, — проговорил он и подозвал слугу, чтобы тот наполнил кубок в его руках. — Что-нибудь известно о том, куда она поехала?

Лекамир, который был удивлён поведением короля, нерешительно ответил:

— На битву с одним из генералов Дракона. Риана дала ему слово — сразиться с ним при полной луне — и намеревалась сдержать обещание. Я хотел её сопровождать, но она не позволила мне.

Анаквий ещё сильнее поморщился и, отпив из кубка, отдал его обратно слуге.

— Генерал Аккес, не так ли? Тот, что может одолеть целую армию в одиночку и пожирает внутренности своих врагов, украшая свой дом их черепами?

Лекамир скривился от такого описания. Хотя ещё совсем недавно он тоже верил всему этому.

— Я встречался с ним, Ваше Величество. Он отличный воин, но он человек...

— Как думаешь... — Анаквий развернулся к рыцарю и посмотрел прямо на него. — Кто из них одержит верх? Жрица, которая стала смертной, или монстр, который породил столько слухов? Не безосновательно, думаю, породил.

Лекамир сжал челюсти так, что зубы скрипнули. С одной стороны, он верил Риане, с другой, он не доверял Аккесу. Этот варвар никогда никого не слушает и делает только то, что придёт в его больную голову.

— Ты должен был ей просто запретить уезжать, — раздражённо сказал король. — Женщинам можно предоставлять свободу лишь до тех пор, пока она не начинает им угрожать. Жрица или нет, она, прежде всего, молодая девушка. А ты, будучи её женихом, должен о ней заботиться, а не позволять творить всё, что ей вздумается.

Анаквий, нахмурившись, потёр лоб, сердясь ещё и на самого себя, так как тоже не мог запретить своим дочерям подвергать себя опасности. Только Келина за последние полгода дважды подвергла себя смертельной опасности, а он ещё и собирается её вести в самый центр вражеских сил.

Лекамир же глубоко вздохнул, понимая, что настал тот самый момент. Наверняка ему вернее было бы молчать, но с другой стороны, лучше сразу признаваться во всём, чем потом ждать и бояться каждую минуту, что правда вылезет наружу.

— Простите, ваше величество, но Риана отвергла меня, — сказал он прямо, словно рубя с плеча.

— Что? — Анаквий, забыв про свои размышления, удивлённо посмотрел на своего рыцаря.

— Перед своим отъездом жрица дала мне понять, что не принимает меня своим женихом. Я и раньше видел, что она относится ко мне больше как к брату. И в тот вечер она сказала, что её избранник... другой человек.

— Ох, Небесный Страж... — вздохнул король, бессильно падая в кресло, которое стояло рядом специально для того, чтобы он мог присесть и отдохнуть, когда пожелает. Анаквий опустил голову на руку и в целом выглядел так, будто разом потерял все свои силы. — И кто это?

Лекамир закусил губу, думая, что ему делать. Он не знал, имеет ли право выдать секрет Рианы. Даже своему королю. А секрет ли это вообще? Риана обычно ничего не скрывала. С другой стороны, она долго не признавалась даже ему. Значит, эту тайну она хотела сохранить. Но он поклялся в верности королю, выходит, должен сказать. Но что сделает Анаквий, когда узнает, что жрица избрала не просто другого человека, а того, кого они считают своим врагом? Тем более, того самого, который её же и пытается убить...

Но, к счастью или нет, к ним подбежала взволнованная Келина.

— Отец, с тобой всё в порядке? — девушка видела, как её родитель побледнел и упал в кресло, словно без сил.

Принцессе вроде нравилось, когда у них гостило много людей. С некоторыми можно было вести интересные беседы. Но не столько дней подряд. Келина откровенно скучала, в то время как большинство молодых людей продолжали забавляться и флиртовать. Поэтому принцесса то и дело бросала взгляд на отца, ожидая, когда тот утомится и покинет сад. Тогда и она сможет удалиться к себе.

Потому принцесса сразу заметила, что с Анаквием что-то не так.

— Скажи, дочка, ты тоже знала это? — вдруг строго посмотрел на неё отец, уже не выглядевший потерявшим силы стариком.

— Знала? — удивилась Келина.

— Про избранника жрицы Рианы.

— Избранника? — переспросила принцесса и посмотрела на мрачного рыцаря, стоявшего рядом. — Про Лекамира?

— Значит, и ты не в курсе, — вздохнул Анаквий.

— Что случилось? — спросила рыцаря Келина на этот раз почти шёпотом.

— Не я её избранник, принцесса, — сказал Лекамир. — Она мне прямо об этом сказала.

Табун мыслей пронёсся в её голове. И ни одна из них не была радостной. Так же, как и её отец, принцесса испуганно начала перебирать всех других возможных кандидатов. И список этот не был обнадёживающим.

— Ещё не всё потеряно... ведь так? — с надеждой в голосе сказала она, повернувшись к отцу. — К тому же, есть вероятность заключения мира.

— Ты хорошо разбираешься в управлении, дочь моя, но тебе не хватает опыта в военном деле, — сказал Анаквий, задумчиво уставившись перед собой. — Мы не можем быть настолько доверчивы. Но, тем не менее, должны сделать вид...

— О чём ты, отец?

— Жрица рассказывала, что дала слово доставить амулеты к Осеннему балу. Несмотря на её обещание, я не собираюсь слепо верить этому королю Дракону и намереваюсь отправиться вместе со жрицей в Сэнкину. И ты, Келина, едешь со мной.

— Я?!! Отец... — Келина в ужасе уставилась на него. — Позволь мне не ехать! Я знаю, я всегда выражала желание сопровождать тебя в дипломатических путешествиях, но...

— Это не обсуждается, — резко перебил её король. — Мы воспользуемся традицией "визита невесты", что позволит нам взять с собой больше воинов.

— Невесты!

— Ты забыла, что генерал Альдан просил твоей руки? Я не дал ответ, но мы можем воспользоваться традициями.

— Я не выйду за него! — вспылила девушка, чувствуя, как нещадно горят её щёки. От одной мысли об этом человеке её сердце начинало биться сильнее, а руки непроизвольно сжались в кулаки.

— Тебя никто и не заставляет. Пока. Посмотрим, чем там закончится дело.

— Но отец...

— Я сказал, что это не обсуждается! — вновь рявкнул король. Видя расстроенное лицо дочери, он чувствовал, как сердце его обливается кровью, но он не мог сейчас поддаться чувствам. Только не сейчас, когда на кону столько жизней. — Будь готова к отъезду. Оба идите.

Он махнул рукой, позволяя дочери и рыцарю удалиться. Не так он хотел сообщить новость Келине, но что сделано, то сделано. Анаквий внезапно почувствовал себя на десять лет старше. Он любил дочерей больше всего на свете и, если бы не обстоятельства, он был бы очень счастлив тому, что и старшая дочь выйдет замуж. В этот момент он, как никогда, надеялся, что всё закончится миром. Тогда можно было бы со спокойной совестью принять предложение принца Альдана.

Келина же в этот момент шла, ругая в мыслях своего пока неофициального жениха. Проклиная дни, когда они впервые встретились и когда тот прибыл в Люкению, чтобы просить её руки. И хотя сердце её бешено билось в груди, как и при любом упоминании генерала Альдана, она убеждала себя в том, что это лишь проявление ненависти и презрения к этому человеку.

Лекамир, идя рядом с принцессой, задумчиво смотрел на неё хмурое лицо.

— Я прошу прощения, принцесса, — сказал он, чувствуя свою вину в её плохом настроении. — Похоже, моя неудача отразилась и на вас.

— Что? — встрепенулась Келина и удивлённо посмотрела на рыцаря. — Нет, Лекамир, вы ни в чём не виноваты. Вся вина лежит на этом негодяе. Я могу только молить богов, чтобы земля под ним разверзлась и поглотила его.

— Я лишь раз встречался с генералом Альданом. Должен признать, что и мне он тоже не понравился, но позвольте спросить, чем он вызвал такое негодование у вас?

— Тем, что родился, — вздохнула Келина и, остановившись, грустно посмотрела в небо. — Прошу вас, Лекамир, давайте не будем говорить об этом неприятном человеке. — Она перевела взгляд на рыцаря. — Скажите лучше, что случилось с Рианой? Она правда нашла избранника?

— Так она мне сказала.

— Мне жаль, Лекамир. Вам, наверно, сейчас нелегко...

— Вовсе нет.

Келина удивлённо посмотрела на рыцаря, который не выглядел как человек, которому разбили сердце. Он улыбался и даже выглядел довольным.

— Не поймите меня неправильно, принцесса, — вдруг спохватился он, — мне очень жаль, что я не смог выполнить свой долг, но меня и Риану связывают только дружеские отношения. Если бы всё обернулось иначе, я бы без сомнений женился на ней, но...

Келина робко улыбнулась.

— В таком случае, я рада за Вас, сэр рыцарь. Хоть кто-то из нас избежал нежелательного союза.

— Прошу прощения за дерзость, принцесса, — сказал Лекамир, — но я буду надеяться, что и ваша свадьба сорвётся.

 Под тихий смешок Келины Лекамир поклонился и, развернувшись, направился к выходу из сада. Он был рад, что заставил принцессу хоть ненадолго улыбнуться. Хотя и понимал, что вёл себя непозволительно дерзко с королевской дочерью. Но оно того стоило.

Выйдя во двор, рыцарь вздохнул, осознавая, что всё было не так уж и страшно. По крайней мере, его не казнили и не подвергли никакому наказанию. Впрочем, радоваться пока рано. Ему ещё может аукнуться всё это.

Подхватив из рядом стоящей корзины яблоко, он прислонился к стене летней кухни, возле которой сновали туда-сюда слуги. Из-за большого количества гостей работы им всем прибавилось, так что внутренний двор был похож на муравейник. Но ему это нравилось. Лекамир всегда чувствовал себя лучше среди простого народа, а не среди знатных вельмож. Откусив яблоко, он наблюдал за тем, как кухарки и поварята суетятся над блюдами, которые скоро подадут гостям.

И тут он вдруг заметил знакомую фигуру.

— Тикма? — удивлённо воскликнул он, прежде чем осознал, что открыл рот.

Светловолосая девушка оглянулась, услышав своё имя, и, заметив Лекамира, напряжённо замерла на месте, прижимая к груди корзину с морковью.

Сам же рыцарь, понимая неловкость ситуации, решил начать разговор, раз уж позвал её.

— Как у тебя дела? Давно тебя не видел.

— Хорошо, сир.

Она присела в реверансе, и Лекамир опять нахмурился. Он понимал, что она служанка и обязана была обращаться к нему с подобающей вежливостью, но это было так непривычно после того, как они какое-то время называли друг друга просто по именам.

— Ты стала выглядеть ещё краше, нежели я помню, — тепло улыбнулся он.

— Спасибо, сир, — ответила, не поднимая головы, девушка.

— Я же просил обращаться ко мне как раньше, — вздохнул Лекамир.

— Боюсь, я не имею права.

— Или ты просто вредничаешь, — усмехнулся он и грустно посмотрел на служанку, которая неуверенно приподняла глаза и осмелилась посмотреть на него в ответ. — Ты всё ещё обижаешься на меня?

— Нет, не обижаюсь, — сказал Тикма, наконец, неуверенно улыбнувшись. — Хотя одно время очень злилась.

— Ох... — вздохнул Лекамир и отбросил яблоко, потеряв к нему всякий интерес. — Знаю, заслужил.

— Но сейчас у меня всё хорошо. Я выхожу замуж через месяц.

— Что? — удивился рыцарь, уставившись на покрасневшую девушку. — Замуж?

— Да. Роберт, помощник конюха, позвал меня. Он добрый и хорошо ко мне относится. Поэтому я согласилась.

— Я очень рад за тебя, Тикма — постарался улыбнуться Лекамир, однако на душе у него стало как-то грустно. — Желаю тебе счастья.

— Спасибо. — Девушка вежливо поклонилась. — Простите, но мне пора бежать.

— Да-да, конечно... — проговорил Лекамир ей вслед. Он действительно был рад за неё. Тикма всегда была хорошенькой, нет ничего удивительного, что её быстро позвали замуж. А ведь когда-то он сам подумывал о том, чтобы жениться на шустрой служанке. Но потом приказ короля всё перечеркнул.

Может, всё это и к лучшему. Может, ему и не суждено обзавестись семьёй. Ему достаточно Зики...

Мысль о ней заставила рыцаря опять вздохнуть. После их путешествия на острова он чувствовал некую неловкость, общаясь с названой сестрой. Он даже не мог уже её так называть. Зика ясно дала ему понять, что относится к нему не как к брату.

— Надо поскорее выдать её замуж, — сам себе прошептал Лекамир.

Тогда все глупости выветрятся из её девичьей головки, и он сможет уйти со спокойной совестью. Не брать же молодую девчонку опять в походы. Ей надо заниматься детишками, а не готовить ему похлёбку в лесу на привале.

Осталось только найти этой упрямице жениха...

Как же с этими женщинами непросто.

Вздохнув, Лекамир отправился к своим рыцарям. Тренировки позволяли хоть ненадолго очистить голову от забот.

 

 

К счастью и облегчению некоторых, Риана вернулась этим же вечером. Лекамир, который был всё ещё на тренировочной площадке, тут же бросил все дела и направился к главным воротам.

Риана уже спешилась и, поглаживая свою лошадь, что-то ей прошептала. После чего передала поводья конюху, взяла свои вещи и направилась прямо к шедшему навстречу Лекамиру. Рыцарь же остановился и начал очень пристально рассматривать жрицу. Она выглядела целой и невредимой: ни ранений, ни даже царапин. Бодрая походка и вполне хорошее настроение. Волосы, правда, немного растрёпаны, но это можно было объяснить дорогой.

— Добрый вечер, Лекамир, — сказала она, подойдя ближе.

— Риана... Как... всё прошло?

— Никто не умер, — улыбнулась она.

— То есть....

— Жрица Риана! — послышался громогласный голос, в котором невозможно было не узнать Его Величество.

— О, Анаквий. Рада тебя видеть.

Риана повернулась к нему, а Лекамир успел шепнуть ей, прежде чем она отошла:

— Я ему уже всё рассказал. Почти всё...

Улыбнувшись и похлопав рыцаря по плечу, жрица неторопливо направилась к королю. Анаквий стоял и мрачно наблюдал за приближающейся девушкой. Он неоднократно напоминал сам себе, кем она является. А так же то, что жрицы не обязаны были никому подчиняться. Его раздражало её своенравие, но жрицы Богини стоят выше королей. Это общепринятая истина.

— Я сожалею, что не предупредила о своём отъезде, но я не хотела, чтобы кто-нибудь решил меня остановить, — сказала девушка, останавливаясь напротив короля.

— Рыцарь Абретис сказал, что вы поехали на смертельный поединок. Я рад, что именно вы одержали победу.

— Если тебя интересует исход боя, боюсь тебя разочаровать, Анаквий. Именно я проиграла. — Риана грустно пожала плечами, но при этом не выглядела расстроенной поражением.

Анаквий же поражённо уставился на жрицу. Он даже не мог сказать, что удивило его больше: то, что жрицу, признанную мастером сражений, кто-то смог одолеть в бою, или то, что, признав себя побеждённой в смертельной схватке, Риана стоит здесь живая и весёлая.

— Но как...

— Просто он понял, что больше заинтересован в том, чтобы я оставалась живой, — уклончиво ответила Риана и загадочно улыбнулась, после чего поправила дорожный мешок за спиной. — Если ты не против, я пойду в свои покои. Я уже почти смертная, и теперь мне нужен отдых, как и всем остальным людям. А я три дня не спала.

Она уже сделала шаг по направлению к замку, но Анаквий остановил её вопросом:

— Риана, я хочу знать, кто является вашим избранником. — Король напряжённо смотрел на то, как Риана медленно поворачивается к нему с лёгким недоумением на лице. — Если вы, конечно, простите мне моё любопытство.

— Я понимаю... — тихо сказала жрица. — Догадываюсь, что это многих сейчас интересует, но... прости, Анаквий, я пока не готова говорить об этом. Я приняла решение избегать своего Избранника некоторое время. Пока вся эта история с Первородным и талисманами не будет закончена. Мне будет нелегко сосредоточиться на этой задаче, если все будут обсуждать меня и его.

— И... вы уверены в своём выборе, жрица? Обычно...

— Я же необычная, — улыбнулась, наконец, девушка. — Но я более чем уверена.— Она коснулась груди и прикрыла глаза. — Всем сердцем уверена.

После чего жрица развернулась и бодро пошла в замок. Анаквий же устало смотрел ей вслед. В глубине души он надеялся, что Лекамир не так понял жрицу и она не определилась с Избранником. Влюблённые женщины, как правило, доставляли гораздо больше неприятностей. Олея в своё время немало потрепала ему нервы. Но решение жрицы всё же в некотором роде обрадовало его. То, что она не поддалась эмоциям, а решила прислушаться к голосу разума и чувству долга, вселяло в него надежду. Всё-таки не стоило ему забывать, что жрицы мудры. А значит, никакие эгоистичные мотивы не помешают Риане встать на сторону мира и защитить королевство и простой народ от захватчиков.

 

 

Алекендр задумчиво шагал по двору к башне Первого Волшебника. Настроение его было хуже некуда, а постоянные неудачи в течение последних месяцев ещё больше угнетали.

С тех пор, как он вернулся из Сенкины, он каждый день пытался разгадать загадку странной магической силы, свидетелем которой стал. Интуиция подсказывала, что талисманы, над которыми трясётся старый маг, имеют прямое к этому отношение.

Эксперименты показывали, что от них идут волны устойчивой магии. Её нельзя было "зачерпнуть" много, но сила не иссякала, как в любом другом амулете, которые создавались людьми. Любой из магов, желающих могущества, рано или поздно задумывался о том, чтобы увеличить свои магические силы. Этого можно было достигнуть с помощью магических резервов. Но все они, словно сосуды, могли впитать и отдать только определённое количество энергии.

Много лет назад, когда в руки придворного волшебника Сенкины попал самый первый такой амулет, тот решил, что ему улыбнулась невероятная удача. Бездонный сосуд энергии. Оставалось только понять, как увеличить щель, через которую она шла. Или, в крайнем случае, скопировать магическое заклятие и сделать другой такой же амулет, но без ограничений.

Когда стало ясно, что подобных талисманов в мире несколько, авантюристы пустились по миру в поисках. Каждый хотел заполучить себе подобную реликвию и первым открыть секрет безграничной силы.

Однако радость волшебников быстро угасла, когда они поняли, что ни то, ни другое невозможно. Магия талисмана была сравнима с куском пряжи, в которой было великое множество мелких волосков. Разобрать их или прочесть просто не представлялось возможным, даже если этому посвятить всю свою жизнь, так как магия, которой пользовались люди, была больше похожа на нитку, которую умелая девичья рука скрутила из этой самой пряжи. Более грубая и состоящая из множества тех самых волосков.

Потому ни изменить заклинание талисмана, ни, тем более, повторить его человек не мог.

Многие великие мудрецы пробовали и терпели поражение. В конце концов, про амулеты все забыли, так как то небольшое количество магии, что они вырабатывали, было слишком мало. Любой, даже самый посредственный маг имел гораздо большую мощь, чем мог предоставить амулет. В конечном счёте, эти "безделушки" решили использовать в качестве символов или простых украшений.

И сейчас, спустя многие годы, они пытались сделать всё то же самое. Если раньше самые великие из волшебников посвящали свои жизни тому, чтобы раскрыть секреты древних талисманов, то теперь у них та же цель, но всего три месяца... которые уже истекли...

Войдя в комнату первого волшебника, Алекендр чуть не споткнулся о ворох свитков, которые были свалены в кучу у самого входа. Савелий, погружённый в чтение одного из этих свитков, нервно покусывал кончик своего пера.

— Можно попробовать сделать не полную копию, а временную, — сказал он, подняв голову, и посмотрел на старого мага, который стоял у окна и хмуро глядел во двор. — То есть копия будет казаться оригиналом. И какое-то время никто не сможет отличить...

— Такое возможно? — удивился Алекендр, осторожно прикрывая за собой дверь, стараясь не развалить ещё одну кучу сложенных свитков. За последние месяцы большая часть библиотеки перекочевала сюда, и потому в апартаментах Первого мага стало тесно.

Савелий бросил на вошедшего удивлённый взгляд, но потом опять нахмурился и уставился в свиток перед собой.

— Ещё во времена открытий многие шарлатаны делали копии, продавая их честолюбивым магам. И те раскрывали обман только через недели. Я нашёл несколько способов, каким образом это делалось...

— Неужели ты думаешь, что тот, у кого подобных амулетов не менее полудюжины, не отличит такую грубую подделку? — злобно рявкнул Зермон, оглядывая обоих магов.

— Ну, кто знает? Мы можем хотя бы попробовать, — буркнул Савелий.

— Глупый мальчишка! — пренебрежительно окинул его взглядом Зермон. — Мы не имеем права на ошибку. Если нас хотя бы заподозрят в обмане, это может стать угрозой всему королевству. Ты готов рискнуть всем королевством?

Савелий пристыженно замолк, опустив взгляд в свои свитки.

— Мэтр... — Алекендр, огибая очередную груду "записанных знаний", подошёл к старику. — Что бы ни происходило в Сенкине, там магия такой мощи, что сила этих амулетов — ничто. Даже если они хранят неиссякаемый запас. Я за день смогу создать хранилище силы, которую эта реликвия хорошо, если за год выдаст.

Зермон обернулся и посмотрел на своего коллегу, задумавшись. Приняв это за одобрение, Алекендр продолжил:

— Я хочу сказать, что, возможно, мы не там ищем. Мне с трудом верится, что тот, кто обладает такой силой, которую я испытал на себе, будет нуждаться в такой слабой магической подпитке. Мы что-то не понимаем или упускаем. Вероятно, эти амулеты имеют другой смысл...

— А не приходило ли тебе в твою рыжую голову, — гаркнул старый маг, — что человек или существо, обладающее такой, как ты говорил, огромнейшей силой, сможет не только раскрыть потенциал этих амулетов, но и зачерпывать силу не по каплям, как мы, а горстями?! Или ковшами? Или пропустить поток прямо через себя. И ещё сразу из нескольких амулетов?! Как ты думаешь, на что он будет способен с такой силой?!

Алекендр, представив подобное, от ужаса отступил назад. Даже Савелий перестал шуршать своими свитками и замер, уставившись на Первого мага глазами, которые на его худом лице казались ещё больше.

Зермон же хмуро посмотрел сначала на одного, потом на другого.

— И подумайте, что станет с нами. И мы сейчас должны собственноручно отдать всю эту мощь и надеяться, что нас не накроет потом. — Зермон устало опустил плечи и опять отвернулся к окну. — Самое ужасное в том, что мы ничего не можем сделать, стараясь это предотвратить. Магия угасает. Наверняка не без помощи того короля Дракона, кем бы он ни был. Я ещё помню, как во времена моей молодости мы могли спокойно повелевать энергией... Теперь же приходилось прикладывать усилия даже для того, чтобы зажечь простой светильник.

Все, как по команде, подняли голову вверх, где блуждали три световых шарика, на создание которых у них уходило по доброму часу каждый день.

— Неужели вообще ничего нельзя сделать? — подал голос Савелий.

— Ответа на это я и пытаюсь от вас добиться, — опять гаркнул старик. — Жрица уже вернулась и сама не ведает того, что собирается сделать. Или, ещё хуже, прекрасно понимает и поддерживает этого Дракона. Она отдаст ему талисманы, и тот сможет править всеми людьми и магами. Или стереть нас в порошок.

— Но что, если попытаться ей объяснить... — опять подал голос Савелий, но Зермон грубо его прервал:

— Ах! Выметайтесь отсюда со своей глупостью! — Он резко встал и махнул рукой в сторону двери так, что ближайшая стопка свитков разлетелась по комнате. Оба мага стрелой метнулись к двери. Они знали, что, когда Первый волшебник в таком скверном настроении, от него стоит держаться подальше.

Оказавшись за дверью, Савелий протяжно вздохнул, прислонившись спиной к стене.

— Неужели никакой надежды нет?

— Самое последнее, что мы можем сделать — это опускать руки, — сказал Алекендр и, вздохнув, стал спускаться. Старика сейчас явно не стоит беспокоить. Придётся ему самому готовиться к отъезду.

С самого первого дня после своего возвращения Алекендр готовился к тому дню, когда вновь поедет в Сенкину. Собирал заклинания — от простых до сложных. Вспоминал даже старые шутки. И ему не терпелось испытать их все. Он понимал, что его эксперименты — всего лишь игры, на которые и время-то тратить не стоило... С другой же стороны, он не верил, что поиски, которые затеял старый маг, могут хоть к чему-то привести, а значит, то была ещё большая трата времени. В конце концов, если и можно что-то сделать с этими амулетами, то только в Сенкине. Искать здесь — всё равно, что пытаться разглядеть морское дно, стоя на берегу.

— Я пойду в библиотеку. — Савелий тоже направился к выходу из башни мага. — Может, я что-то и пропустил.

Но Алекендр его уже не слышал. Мысленно он уже составлял группы заклинаний, которые опробует в первую очередь.

 

 

Сидя на своей кровати, Риана задумчиво смотрела на своё окно. Обычно в замках окна похожи на бойницы. Узкие и вытянутые. Так и проветрить можно было, и закрыть ставнями, когда наступали холода. Та комната, которую отвели ей, была уже в новой пристройке. Поэтому у неё окно было большое, а ставня из цветного стекла. Но Риана предпочитала просто открытое окно, чтобы ветер гулял по помещению, наполняя его свежим воздухом. Благо, окна выходили не во внутренний двор, где воздух был наполнен запахами навоза.

Риана любила подходить к окну и, присев на подоконник, любоваться видом озера за стенами замка и густой зеленью луга. Сейчас же она впервые почувствовала лёгкий озноб. Раньше она ощущала только сильный холод, теперь же чувствовала даже ветерок, который, словно лаская, проплывал по её коже.

Закрыв глаза, она представила, что это лёгкие прикосновения. Неожиданный порыв воздуха — это дыхание, вырвавшееся из приоткрытого рта...

Открыв глаза, Риана грустно вздохнула и начала одеваться. Её не смущала собственная нагота, но почему-то теперь для неё было важным, кто именно на неё будет смотреть... Раньше подобные мысли даже не посещали её голову, а теперь... обнажённое тело обрело сакральный смысл... значение. Что-то, что ей хотелось разделять только с конкретным человеком.

Одевшись, Риана повязала ножны и свои клинки. Её оружие тоже приобрело теперь другое значение. Раньше мечи были её смыслом, тем, чем она жила. Тем, что двигало её вперёд, давало цель... Теперь же они стали всего лишь орудием. Тем, чем им и положено быть. Наверно, все жрицы красного дома в один момент понимают, что их инструмент — всего лишь вещь, а не смысл жизни.

Раньше она и представить не могла, как сможет прожить без своих клинков, сейчас же всё чаще и чаще задумывается о том, чтобы освободиться от их ноши. Оставив воинский путь для тех, кто всё ещё хочет по нему идти.

Выйдя из своей комнаты, она направилась к принцессе Олее. Ей хотелось извиниться перед ней за то, что ушла с её свадьбы, не предупредив и не попрощавшись. И жрица была удивлена, увидев, что в её комнате, расслабившись в кресле, сидит Вир и жуёт персики. Риана впервые видела этого парня таким расслабленным и, похоже, полностью довольным своей жизнью. Обычно он носился туда-сюда по поручениям и ни минуты не проводил в покое. И даже никаких косичек и лент в волосах не наблюдалось, что, видимо, ещё сильнее поднимало ему настроение.

— Я вижу, у тебя выходной, — сказала с улыбкой Риана, и, услышав её, Вир даже не подскочил от неожиданности, как она ожидала, а неторопливо повернулся к девушке и тоже довольно расплылся в улыбке.

— Что-то вроде. Принцесса гуляет со своим мужем в саду, если вы к ней, Риана. Пойдёмте, я вас провожу.

— Не обязательно. Не хочу отвлекать тебя от твоего отдыха.

— О, не беспокойтесь, я всё равно уже засиделся. Хоть принцесса сейчас и не требует моего постоянного присутствия, обязанностей у меня не уменьшилось. — Вир заговорщицки понизил голос. — Я ведь по-прежнему её глаза и уши.

Риана похлопала его по плечу.

— Я надеюсь, Коргий не против, что ты будешь постоянно рядом с его женой.

— А чего это он будет против? — удивился парень.

— Ты всё-таки мужчина, Вир. А она уже замужняя женщина.

— И что? — всё так же наивно смотрел на неё Вир. — Принцесса — моя молочная сестра. Братья и сёстры могут оставаться одни даже в закрытой комнате. А вокруг принцессы, помимо меня, полно слуг и фрейлин.

— Ну, как скажешь. Хотя это всё равно не моё дело. Я просто надеюсь, что ваша дружба не прекратится.

— У нас не дружба, — поправил её Вир, скача по лестничным ступенькам. — Я её слуга и доверенное лицо. Сюда-сюда.

Вир вприпрыжку направился к яблоневому саду, где слуги уже начали собирать урожай и делать заготовки на зиму. Риана только улыбнулась, глядя на беззаботного парня. У неё были свои мысли насчёт него и Олеи. Пусть у них и разные статусы, и происхождение, эти двое были настоящими друзьями детства. Жрица была уверена, что даже если Коргий заикнётся о том, чтобы отослать Вира, Олея приложит все свои силы, дабы оставить друга возле себя. Убеждением или хитростью, она точно добьётся своего, в этом Риана не сомневалась. И Вир отвечает своей хозяйке и подруге такой же преданностью.

Наконец юный паж остановился и, пригладив длинные растрепавшиеся волосы, галантно поклонился и указал на пару, что гуляла по тропинке.

— Её высочество принцесса Олея с супругом.

Риана подмигнула улыбающемуся парню и пошла в указанном направлении. Олея и Коргий шли рука об руку и мило беседовали о чём-то. Чуть позади них плелись несколько барышень с явно скучающими лицами. Жрица отметила, что принцесса выглядит немного по-другому. Первое, что бросалось в глаза — это причёска принцессы. Все волосы собраны и сплетены в солидную причёску. Никаких болтающихся лент, распущенных локонов или длинных кос.

Впрочем, именно причёска сразу и говорила о том, что девушка уже при муже. Более того, Олея вела себя более сдержанно и спокойно. Если раньше, завидев жрицу, принцесса бросала все дела и летела к ней с бешеным восторгом в глазах, то теперь она спокойно стояла на месте, ожидая, когда Риана сама подойдёт, хотя восторг из глаз никуда не пропал.

— Доброе утро, Олея и Коргий, — поприветствовала супругов девушка, когда подошла к ним.

— Я рада видеть тебя, Риана, — вежливо поклонилась Олея и посмотрела на мужа, который также кивком поприветствовал гостью.

— Я приношу свои извинения за то, что уехала с вашей свадьбы в такой спешке. Позвольте ещё раз поздравить вас.

— Ничего страшного, жрица, — сказал Коргий, улыбнувшись. — Хотя нам, конечно, вас не хватало, но мы понимаем, что у вас есть гораздо более важные дела.

Коргий посмотрел на свою жену и нежно погладил её по руке, которой та обнимала его за локоть.

— Дорогой супруг, позволите ли вы закончить нашу прогулку и поговорить со жрицей? У меня накопилось много девичьих тем, которые хочется с ней обсудить. Ведь она скоро уезжает на Осенний бал, и у меня есть для неё пара советов.

— Конечно, моя дорогая. — Коргий подхватил ручку девушки и, поцеловав её, улыбнулся. — Увидимся за ужином.

Скромно потупившись, Олея присела в реверансе и терпеливо стала смотреть вслед удаляющемуся мужчине.

Коргий же был рад поскорее уйти. Хоть он и перестал смущаться в присутствии жрицы, она по-прежнему служила напоминанием о его глупости, а он не любил чувствовать себя глупым. И новоиспечённый принц Люкении благодарил Небесных за то, что всё-таки получил в жёны прекрасную и послушную девушку вместо своенравной жрицы. Какое бы благословление богов она ни принесла с собой, это вряд ли стоило бы того душевного покоя, который он бы точно потерял с такой женой.

Когда муж скрылся из глаз, Олея, словно по волшебству, обернулась в себя прежнюю. Порывисто обняв жрицу, она защебетала так, будто решила побить рекорд произнесённых слов за одну минуту.

— Как я рада, что ты вернулась! Тут столько всего произошло! Я ведь теперь замужняя. Ты представляешь, отец решил выдать Келину замуж за того принца-красавчика! Она тоже едет с вами. Я так рада! На этот раз я ни за что не упущу возможность подготовить свадьбу. Коргий терпеть не может засоленные яблоки и хочет подарить мне по перстню на каждый палец. Вир опять угрожает постричься, а мои фрейлины начинают падать в обморок каждый раз, когда я говорю о том, что мы с мужем ночуем в одной комнате. А менестрель Даорик с Анаком чуть не подрались за право петь на третий вечер после нашей свадьбы. А ещё к нам в окно влетел голубь, и Коргий, пытаясь его поймать, разгромил почти всю комнату....

Поток слов так и лился из уст принцессы, и Риана с удовольствием заметила, что принцесса счастлива. Румянец на щеках и горящие глаза были прямым тому доказательством.

— Вижу, вы с Коргием поладили, — остановила поток её слов Риана.

— А почему мы не должны были? — удивилась Олея. — Я всегда знала, что мы поладим. Он, несмотря на некоторые свои промахи, всё же вполне честный и надёжный человек. Хороший хозяин и хороший муж.

— Я заметила, что ты рядом с ним ведёшь себя совершенно не так, как всегда.

— Я веду себя как хорошая жена, — важно заявила Олея. — Хорошая жена должна проявлять уважение к супругу. Ни в коем случае не перечить и не подвергать сомнению его поступки и решения.

— А если ты не согласна с его решениями? — спросила жрица и почему-то опять подумала про Вира.

— У хорошей жены есть способы переубедить мужа, — хитро посмотрела на неё Олея. — А ещё сделать так, что он этого даже не заметит. А я ещё до свадьбы прекрасно изучила будущего мужа и знаю, как именно следует к нему подступиться, чтобы получить то, что я хочу, причём сам он будет доволен даже больше, чем я.

— Похоже, твой брак с Коргием можно считать удачным.

— К любому мужчине можно найти подход, Риана. Любой брак может быть удачным, если подходить к нему с умом и правильным отношением. Но давай не об этом. Ты расскажешь, куда так срочно уехала? Мне не терпится всё это узнать так же, как и рассказать всё, что произошло у меня. А ещё нам надо выбрать, в чём ты будешь на Осеннем балу в Сенкине. Это ведь очень важный и большой праздник.

— Боюсь, я пока не могу рассказать тебе, где была и что делала. Это пока что-то вроде секрета.

— О, как интересно, — воскликнула Олея и поджала от нетерпения губы. — Обещай, что как только ты сможешь его раскрыть, я буду первой.

Риана рассмеялась.

— Я точно могу тебе пообещать, что когда решу всё открыть, то расскажу всё при первой же возможности.

— Ух, — радостно заулыбалась Олея.

— Ну, раз уж эту тему мы пропустили, рассказывай, что там произошло у тебя.

— Столько всего, что удивительно, что прошло всего несколько дней. Ты, кстати, видела мою новую причёску...