Отрывок из книги «Свет луны во льду»

Зимой кровь пахла слаще.

Лунные лучи мягко касались полированного деревянного пола, отражаясь от мраморной статуи журавля в углу комнаты. В воздухе витал лёгкий запах сандалового дерева от тлеющих благовоний.

Комната была просторной, но аскетичной: низкий стол с чашами для чая, шелковые ширмы с вышитыми цветами сливы, и лампа из рисовой бумаги, почти догоревшая.

На полу под бледным светом луны лежал человек. Его традиционная одежда клана Холодного Лотоса была испачкана грязью и пятнами крови, но всё ещё сохраняла свой изысканный крой: широкие рукава, стянутые ленты у запястий, и сложные узоры снежинок, вытканные серебряной нитью. Лисья маска… настолько белоснежная и гладкая, что хотелось провести языком, блестела так, будто была покрыта инеем. Чёрные линии обводки подчёркивали острые черты лисьей морды, а рубиново-красный отпечаток на месте рта напоминал о кровавой клятве, принесённой клану.

Я крепче сжала гуань дао — оружие, которое теперь не выпущу до конца жизни. Длинное древко из тёмного дерева приятно ложилось в ладонь, покрытое выжженным рисунком в виде извивающихся облаков. Боевая часть сверкала холодным блеском: широкое изогнутое лезвие с гравировкой в виде падающих лепестков вишни.

По краю клинка пробежала серебряная искра. Он готов утолить жажду.

Я сделала шаг вперёд, перетекая из одной стойки в другую.

Маска на лице лежащего словно издевалась над моей нерешительностью, её выражение было одновременно спокойным и насмешливым.

— Теперь от меня никто не уйдёт, — прошептала я, глядя на человека, который мог в любой момент стать трупом. Потому что причиненное унижение я не прощу.

Он застонал. Маска едва заметно качнулась, когда его лицо под ней дернулось от боли. Его рука дёрнулась, как будто он пытался ухватиться за что-то, но пальцы лишь скребли пол.

Моя хватка на древке гуань дао стала твёрже. Лезвие чуть наклонилось к шее пленника, готовое нанести удар, но я не двигалась. Мне нужны ответы.

Он снова зашевелился, издав глухой стон, словно возвращаясь из глубокого сна. Его пальцы слабо дернулись, скребя гладкую поверхность деревянного пола. Поднял руку к лицу, наткнувшись на лисью маску, и замер, словно удивлённый её присутствием.

Тяжёлое дыхание разрывало тишину. Человек с видимым усилием приподнялся, его движения были неловкими. Неудивительно. Слабак.

Он опёрся на локоть, затем сел, качнувшись вперёд, будто пытался осознать своё положение. Его взгляд метался по комнате, не понимая, где он оказался.

Когда он увидел меня, лезвие гуань дао всё ещё угрожающе направленное в его сторону, то вздрогнул от ужаса. Резко отшатнулся, едва не завалившись назад, и спешно отодвинулся, оставляя за собой грязные следы на полу.

— Кто ты? Что тебе нужно? — Его голос дрогнул, но затем он замолк, узнав меня. — Линь Сюэ! Это... ты? Что происходит? Уйди, девчонка!

Я сделала шаг вперёд, намеренно медленно, чтобы лязг металла прозвучал в тишине, как удар колокола. Замахнулась.

Он вскрикнул и попытался подняться, но запутался в своих одеждах. Спотыкаясь, он встал на ноги и прижался спиной к стене, выставив руки перед собой в бесполезном жесте защиты.

— Пожалуйста! Выслушай меня! Я не виноват! Это не я... Я никогда бы не посмел...

Вот как заговорил-то. А то девчонка да уйди…

— Молчать! — рявкнула я. Мой голос прозвучал ровно и холодно, как ледяной ветер.

Он сглотнул, отступив ещё на шаг.

— Линь Сюэ, клянусь! Я лишь следовал приказам! Меня обманули... Я только...

Я наклонила гуань дао, позволив лезвию блеснуть под лунным светом. Лепет стал более сбивчивым.

— Ты думаешь, я поверю твоей жалкой лжи? — Слова, наполненные угрозой, повисли в воздухе. — Кто бы ни был твоим хозяином, ты сам выбрал этот путь!

— Нет! Пожалуйста! Я могу всё объяснить!

Острие лезвия коснулось его горла.

— У тебя есть всего несколько вдохов, чтобы убедить меня, что твою жизнь стоит сохранить, — произнесла я ледяным тоном. — Начинай.

2

***

Некоторое время назад

В клане Парящего Журавля проходил Ритуал Серебряной Луны. Эту ночь мы ждали целый год. Время, когда лунный свет становится самым чистым и сильным, связывая нас с душами предков и магией, которая делает клан Парящего Журавля особенным.

Двор храма был преображён до неузнаваемости. Узкие ленты серебра и белого шёлка развевались на ветру, блестя подобно покрытым инеем ветвям.

По периметру двора стояли ледяные светильники — настоящие произведения искусства, каждый из которых отражал лунный свет тысячей маленьких граней. В центре двора возвышался алтарь. На нём лежала чаша из древнего льда — настолько прозрачная, что, казалось, она вобрала в себя весь зимний воздух.

Я стояла в ряду вместе с остальными молодыми учениками клана. На нас были белоснежные одежды из тончайшего шёлка, лёгкие, но удивительно тёплые, пропитанные магией.

На шее у каждого висел лунный амулет из серебра, который переливался мягким светом. Я пыталась выглядеть уверенной, но сердце билось так быстро, что я едва слышала голос старейшины Юня:

— Сегодня мы вновь связываем себя с силой луны, той, что наполняет нас светом и дарует нашему клану величие, — произнёс он, и я почувствовала, как его слова, будто стужей обволакивают двор.

Молодые члены клана один за другим выходили вперёд, направляя лунный свет в чашу и замораживая его. Их льдинки блестели, каждая со своей уникальной искрой, отражавшей их душу.

Волновалась ли я? О да. Когда подошла моя очередь, я сделала шаг вперёд. Холодный воздух коснулся лица, и я, задержав дыхание, подняла руки к луне. Её свет, чистый и серебристый, стекал в мои ладони спокойным потоком воды. Я чувствовала, как магия пронизывает каждую клеточку моего тела, покалывая кожу, словно мороз в горах.

Сосредоточившись, я направила этот свет в чашу. Он начал кристаллизоваться, превращаясь в льдинку — ослепительно яркую, похожую на осколок самой луны. Старейшины переглянулись, и я увидела в их взглядах одобрение.

— Ты достойна лунного света, дочь клана, — произнёс старейшина Юнь, и я с облегчением отступила назад, чувствуя гордость за свой успех. — Ты направишь лунные лучи после нас.

Меня чуть не раздуло от важности, как весеннюю жабу, что квакает у пруда по дороге в наш посёлок. Позади послышались завистливые вздохи. Но в то же время я знала, что семья гордится мною.

В следующий миг я заметила что-то странное. На краю двора, прямо в тени статуи журавля – покровителя нашего клана, мелькнула фигура. Лисья маска, белая как снег за пределами храма, сверкнула и на мгновение и исчезла. Я нахмурилась, но решила, что мне показалось. Мало ли что привиделось. Наверное, кто-то шалит из горных духов. Мне лучше сосредоточиться на ритуале.

Спустя время я пойму, что стоило быть внимательнее. Сам лунный свет, казалось, что-то пытался мне сказать, но я не услышала. Тот, кто пришёл в ту ночь, уже тогда нёс в своих ладонях беду.

Ритуал начался, как и всегда, величественно и красиво. Лунный свет струился с неба, наполняя двор мягким, почти волшебным сиянием. Я стояла перед алтарём, на котором лежала чаша из древнего льда. Вокруг неё старейшины читали заклинания, их голоса складывались в чарующий хор, который, казалось, поднимал саму душу выше, к звёздам.

Моя очередь. Я подняла руки, чувствуя, как холодный свет луны стекает в мои ладони. Он был живым: пульсирующим, звенящим, как тонкие струны гуциня. Лунный поток двигался, подчиняясь моей воле, и я направляла его в чашу. Ледяная поверхность стала вибрировать, словно отвечая на магию. Каждый кристалл в чаше засверкал, переливаясь всеми оттенками белого и голубого.

Вокруг раздались восхищённые шепотки. Я чувствовала себя частью чего-то великого, будто через меня проходила сама древняя сила клана.

— Я, Линь Сюэ, дочь клана Парящего Журавля…

Что-то резко хрустнуло, заставив меня умолкнуть.

Всё произошло мгновенно. Поток света оборвался, будто перерезанный невидимым ножом. Лёд в чаше перестал переливаться, его сияние погасло, оставив лишь бледный след. Я попыталась снова призвать силу, но ничего не получилось.

Паника накатила ледяной волной. Я обернулась. Лица соклановцев застыли в тревоге и непонимании. Старейшины резко замолчали, их взгляды метались, как будто они искали источник проблемы.

— Что происходит? — сорвался с моих губ шёпот.

Вместо ответа я почувствовала, как в груди что-то разрывается. Боль пронзила с ног до головы, заставляя пошатнуться. Моё сердце заколотилось так отчаянно, что казалось, вот-вот вырвется наружу. Сила, которая всегда была со мной, исчезла. Пропала. Внутри была только пустота.

Я ухватилась за алтарь, пытаясь удержаться на ногах, но слабость сковала всё тело. Лёд подо мной казался туманным, словно всё вокруг теряло ясность.

— Линь Сюэ! — донёсся до меня чей-то голос, но разобрать, чей именно – не вышло.

Я хотела ответить, однако слова замерли на губах. Холод окутал меня, забрав последние силы.

Всё вокруг померкло, и я упала в объятия темноты, слыша лишь обрывки голосов и ощущая, как чья-то рука пытается меня поймать.

3

***

Я открыла глаза, чувствуя тяжесть во всём теле. Веки были словно налиты свинцом, и даже лёгкое движение казалось подвигом. Потолок комнаты был знакомым — резные деревянные балки, украшенные узором с журавлями, парящими среди облаков.

Я была в своём доме, в собственной комнате.

Морозный свет проникал сквозь занавески, играя на полу отблесками серебра. Комнату наполнял слабый аромат лекарственных трав. Рядом на низком табурете сидела целительница клана — госпожа Лю. Её седые волосы были собраны в аккуратный пучок, а простая одежда серое ханьфу с вышивкой горных цветов — излучала строгость и спокойствие. Кажется, мне рассказывали. Тут все дело в ткани, пропитанной магией. Вот у палачей и дознавателей от одеяний исходят страх и требование покорности.

Рядом с госпожой Лю стояла моя мать. Она, как всегда, была безупречна. Светло-голубой халат переливался в свете, а строгая осанка подчёркивала силу, которой я всегда восхищалась.

— Ты наконец-то очнулась, Сюэ-эр, — мягко, но сдержанно произнесла мать, склонившись ко мне.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила госпожа Лю, прикасаясь к моему запястью, чтобы измерить пульс. Её прохладные пальцы ощущались почти как лёд на моей коже.

Я несколько секунд молчала, прислушиваясь к себе. Усталость обволакивала тело, но главное — звенящая пустота внутри. Магия, которая всегда пульсировала в теле, пропало. Это ощущение всегда было настолько привычным, что его отсутствие резануло сильнее, чем физическая боль.

— Всё нормально, — наконец ответила я, отводя взгляд. — Просто устала.

Пустая. Я – пустая.

Мать нахмурилась, но ничего не сказала, лишь кивнула целительнице.

— Ты была без сознания почти сутки, Линь Сюэ, — произнесла госпожа Лю, её голос был тихим, но в нём ощущалось напряжение.

— Сутки? — Я резко поднялась, но сразу почувствовала головокружение и снова упала на подушки.

— Не делай резких движений! — строго сказала целительница. — Твоё тело ослаблено, а магия…

Я подняла руку, останавливая её.

Они… они тоже все поняли?

— Что произошло? — спросила я, стараясь не выдать тревоги, которая уже клубилась внутри.

Мать и госпожа Лю обменялись взглядами.

— Мы надеялись, что ты сама нам расскажешь, — начала мать. Голос был ровным, но в глазах читалась тревога. — На ритуале произошло что-то ужасное. Твоя магия… исчезла.

— Исчезла? — повторила я, чувствуя, как внутри холодеет.

— Мы не знаем, как это произошло, — добавила госпожа Лю. — Но твоя связь с лунным светом оборвалась первой. После этого ритуал никто не смог продолжить.

Я сжала руки в кулаки, стараясь держаться и быть достойной выдержки семьи Линь. Никто из нас не позволял себе лишних эмоций. Мать могла воздевать руки к небесам и причитать, но она держалась, как Нефритовая императрица. И я… не буду плакать. Хоть очень хочется.

— Магия пропала только у меня? — спросила я, поднимая взгляд.

— Да, Линь Сюэ, — с неохотой ответила госпожа Лю, а мать чуть нахмурилась.

Я закусила губу. Не реветь. Кому сказала, не реветь!

Мать присела рядом и положила руку на моё плечо:

— Мы ищем ответы, Сюэ-эр. И я надеюсь, ты поможешь нам.

Я молча смотрела на свои руки. Кожа была мертвенно-бледной. Лунный свет больше не касался ладоней.

Что же произошло?

4

***

Через два дня я смогла всё же выйти из дома. Хоть целительница и ворчала. Но лежать не было смысла. К тому же совсем скоро придет новый год, великий праздник клана. А я буду трусливо прятаться? Ну уж нет, никогда!

В храме старейшин, окружённом тишиной, пахло благовониями и холодным пеплом. Тёмные деревянные колонны тянулись к небу, поддерживая высокий потолок, расписанный сценами из легенд клана. Лёд на мраморных плитах пола отражал свет, струившийся через высокие окна.

Старейшина Юнь сидел за низким столом. Его фигура, согнутая годами и грузом знаний, выглядела слабой, но глаза оставались проницательными, как у журавля, высматривающего добычу. Лицо с морщинами, глубокими, словно трещины на древнем льду, казалось лишённым эмоций. Белое ханьфу с серебряной вышивкой лунных фаз показывало положение в клане. Когда-нибудь у меня тоже будет такое. Если, конечно, я не останусь без…

Я резко выдохнула. Нет, я не останусь без магии!

— Линь Сюэ, — произнес старейшина Юнь. Его голос был холоден, как зимний ветер, и в нём не было ни намёка на приветствие.

— Старейшина, —  склонила я голову, но мой голос дрожал от напряжения. — Я хочу знать, что произошло на ритуале. Моя… Как магия могла исчезнуть?

Он долго смотрел на меня, затем медленно поднялся. В руках старейшина Юнь держал тонкую трость, словно выточенную из лунного света. Ходить ему было тяжело из-за старой раны на ноге, ещё в молодости, нанесенной когтями ночного демона яомо.

— Это всё не так просто, — начал он, обходя стол и приближаясь ко мне. — Это знак.

— Знак? — переспросила я, не понимая, о чем он говорит.

— Наказание, Линь Сюэ, — произнёс он, пристально глядя мне в глаза. — Великий Юэлань, лунный покровитель клана, отвернулся от нас.

— Но почему? — сипло спросила я, не в силах удержать отчаяние. — Как такое могло произойти? Ведь ничего подобного не было уже много лет!

Юнь поднял брови, как будто удивился моей наивности.

— Думаешь, божество действует без причины? — в голосе старейшины слышался укор. — Каждый из нас связан с луной, но ты, Линь Сюэ, должна знать, что магия в этот раз оборвалась именно из-за тебя. Покровитель Юэлань почувствовал, что ты не сможешь стать драгоценным лунным сосудом.

Я только широко распахнула глаза, не веря услышанному:

— Вы хотите сказать, что это… моя вина?

— Я называю лишь факты, — сухо ответил он, снова возвращаясь к своему столу. — В твоих руках угас лунный свет. Это не случайность. Ты что-то сделала, что разгневало покровителя.

Во мне вспыхнул гнев. Постоянные тренировки, медитации, очищение духа. Я всегда помогала нуждающимся, не держала в сердце зла. И я… я его разгневала?

— За мной нет вины, старейшина, — проговорила я через стиснутые зубы. — Я неотступно следовала всем правилам клана Парящего Журавля.

Старейшина хмыкнул:

— Покровитель Юэлань знает лучше. Если он отвернулся от нас, то виноват кто-то из нас. А всё указывает на тебя.

Я сделала шаг вперёд, сжав кулаки.

— Вы… вы обвиняете меня без доказательств?

Все походило на какой-то дикий сон.

Старейшина поднял руку, заставляя меня замолчать.

— Ты можешь искать ответы, если хочешь. Но не забывай, Линь Сюэ, что время не терпит. Если мы не вернём милость луны, наш клан может исчезнуть, как исчез твой дар. У тебя есть пять дней.

— Пять дней на что? – тихо спросила я.

— Пять дней, чтобы разобраться в произошедшем. Если не найдешь ответов и не вернешь магию, тебе придется покинуть клан Парящего Журавля. Мы не можем держать человека, которого наказал бог.

Это резануло глубже ножа. Он отвёл взгляд, словно ставил точку в разговоре, но я знала — это не конец. Я развернулась и вышла, чувствуя, как гнев и решимость бурлят внутри меня. Если никто не собирается искать правду, это сделаю я.