Автор:
Исключительными правами на произведение «» обладает автор — Copyright ©
Пролог
Аллиаль вышел на улицу и ослабил галстук. Все прекрасно, почему же так тускло на душе? Он теперь не заштатный актер, не гример детективной конторы. Он благородный лорд, наследник рода. Его родители живы, его друзья счастливы...
Вот оно! Сегодня он с завистью смотрел на Грега и Аманду, на Кэндис и Килкени. На сердце становилось тягостно, когда парочки обменивались взглядами, легкими прикосновениями пальцев или тайными поцелуями в каморке со стихарями. Их мир был наполнен теплом не только дружбы, но и любви...
Додумать свою печальную мысль Ал не успел — шедшая мимо девушка споткнулась о выступающий камень брусчатки и влетела прямо ему в руки.
— Осторожнее, мисс! — он инстинктивно поддержал незнакомку и тут же едва не выронил ее, когда она подняла на него заплаканные зеленые глаза.
— Простите, мистер, я нечаянно!
Кажется, он слишком крепко сжал ее, потому что она завозилась в его руках, но у лорда Аэда так бешено застучало сердце, что он просто не смог разжать ладони сразу.
— Что у вас случилось, мисс? — спросил он, копируя ровно-холодный тон Грега.
— Ничего важного, мистер! — жалобно пискнула она в ответ.
— Лорд, — автоматически поправил он. — Лорд Аэд к вашим услугам!
— Мисс... — она подозрительно тяжело вздохнула. — Мисс Данн[1].
Ал бросил взгляд на рыжие локоны под шляпкой и усмехнулся:
— Вам бы больше подошло «мисс Хьюз»[2].
Девушка дернулась и снова попыталась вырваться, на сей раз с отчаянием:
— Отпустите! Отпустите сейчас же, я буду кричать!
Длинные рукава ее платья сбились, манжеты завернулись, открывая кольцо ожогов на запястье. Ал не выдержал — схватил девчонку за руку, дернул, заставив замереть испуганным зверьком.
— Мисс... — он сделал паузу, — Данн. Вы сейчас идете со мной. И все рассказываете. Абсолютно все. Начните с того, откуда у вас эти ожоги. Да, я знаю, что такое магические кандалы...
Глава 1
Салонная улица славится своими игорными заведениями. Среди них есть шумные и блистательные, а есть тихие, как «Кости судьбы». Вечером, когда швейцары зажигают возле дверей разноцветные фонари, намекающие на профиль заведения, управляющий «Костями судьбы» мистер Сеттинг-младший сам зажигает одинокий зеленый фонарь. Это означает, что в салоне ведется крупная карточная игра, и попасть в него просто так, «с улицы», невозможно.
На самом деле игорный дом не приносил особого дохода. Он служил прикрытием для сыскного агентства «Клуб Джентльменов». Его владелец, лорд Лайвернес, бывший шпион Короны по прозвищу «Брегет», недавно женился и потому бывал в клубе не каждый вечер. Его друг и напарник Махоун Килкени по прозвищу «Кентавр» успел не только жениться, но и стать отцом, поэтому в клуб вообще не заглядывал, предпочитая получать задания по магопочте или через посыльного. Леди Лайвернес, в девичестве профессор алхимии леди Стоукс, ожидала ребенка и проводила время в домашней лаборатории, придумывая все новые полезности для нелегкого быта сыщиков и шпионов.
Таким образом, в «Кости судьбы» регулярно наведывался только Аллиаль Аэд, бывший актер, гример и менталист, меньше года назад получивший титул, родителей и новую родину — Ирлингию. Поездка к родственникам вышла запоминающейся. Ал познакомился с отцом — благородным лэрдом, владельцем земель и замков. Вернул на родину мать — изгнанную из рода за позорный брак. С помощью друзей ему удалось быстро решить вопросы с документами, и полгода назад молодой наследник клана Аэд отвел свою мать к алтарю замкового храма, чтобы они с отцом официально подтвердили клятвы, данные когда-то в старинной часовне.
Правда, новоиспеченный лэрд не спешил поселиться среди зеленых холмов малознакомой ему страны. Так случилось, что большую часть своей жизни он провел в приюте и Королевской магической школе Ритон. Получив титул, содержание и наследные земли, новоиспеченный лаэрд не смог забыть нищее голодное детство и тех, с кем разделил невзгоды королевской школы.
Теплый прием родных и красивая свадьба немного примирили молодого человека со всеми событиями, которые случились с ним прежде, но в его сердце все еще жило одиночество. К тому же через несколько недель после церемонии Агна Аэд, смущаясь, сообщила сыну, что у него скоро появится брат или сестра. Это напугало Аллиаля, выбило его из колеи. Он еще не успел привыкнуть к тому, что у него есть живые, здоровые, разумные родители. Он все еще замирал, впитывая мгновения, когда мать утром гладила его по голове, желая доброго дня. Он не каждый раз справлялся с подступающими слезами, произнося слово «отец»… А теперь в их жизни появится другой ребенок!
Ал умел держать себя в руках. Даже вспылив, он не стал устраивать сцен. Поздравил матушку и отца, потом сказал, что рад за них, но у него есть дела, и поспешил вернуться в Бриванию, к друзьям. Почему-то в привычном туманном Лондиниуме легче не стало.
Он побродил по городу, посидел в пабе со старыми знакомыми из театра и понял, что практически незаметное для него самого изменение статуса слишком заметно для окружающих. С бедным сиротой дер Журбье можно было выпить эля и обсудить хористок после спектакля. А вот с благородным лэрдом Аэдом получалось лишь напряженно сидеть рядом, кивать и таращить глаза.
Махнув рукой на старые знакомства, Ал вернулся в «Клуб Джентльменов», в те комнаты, которые Грегори отвел для него, когда сыскное агентство только открылось, и погрузился в работу. Дел хватало. Парочка довольно громких разоблачений для Короны составили «Клубу Джентльменов» хорошую репутацию, и теперь аристократы обращались к лорду Лайвернесу и его команде со своими деликатными делами вроде похищения фамильных драгоценностей, побега жены или пропажи породистой собачки стоимостью в пять тысяч фунтов.
Поездка к холмам возродила фамильные умения Аэда. Он начал остро чувствовать ложь, обзавелся тончайшим слухом, хотя и прежде на него не жаловался, и буквально всей кожей ощущал колдовство. Это настолько помогало в делах, что заказы сыпались, как орехи из дырявого мешка. Это поднимало престиж «Клуба Джентльменов», пополняло кошельки его членов и отлично работало на репутацию.
За несколько недель наследник клана Аэд стал самой популярной персоной в салонах и гостиных столицы! Юные леди за чашкой чая шепотом делились историями о том, как мрачный молодой человек в зеленом сюртуке и зеленом галстуке лишь взглянул на спальню хозяйки дома — и сразу обнаружил пропавшее колье в кармане фартука служанки! Или, пробежав по дому, элегантно, как борзой пес, извлек пропавшие документы из грязной торбы с овсом, спрятанной в конюшне!
Слухи росли, ширились, а когда на одном из задержаний Аллиаль умудрился выстроить круг из зеленых искр, который не позволил подозреваемому сбежать, лорд Лайвернес созвал срочное заседание клуба.
Первым появился Кентавр — огромный волосатый тип в кожаной куртке, плотно расшитой ремешками и алыми бусинами. В обычной жизни он звался Махоун Килкени, был офицером в отставке и огненным магом, прошедшим войну. Все его «украшения», над которыми слегка подтрунивали друзья, были амулетами и артефактами, под завязку полными боевого огня. Кроме того, Килкени был лидером «мотобратьев» — отставных военных, купивших на гражданке «железного коня». Кентавр был ударной силой «Клуба Джентльменов» и одним из четырех его основателей.
Вслед за магом появились лорд и леди Лайвернес. Аманда уже немного округлилась в талии, но удачно скрывала это с помощью хитрого покроя платья. Лорд Грегори усадил жену в кресло, приказал подать чай и хмуро глянул на друга:
— Признайся, Махоун, Кэндис во время беременности сидела дома и шила приданое? Не игралась с кислотой, не заливала в стеклянные шары адскую смесь, не отмахивалась от любимого мужа пробиркой с магнием?
Здоровяк тряхнул головой, чтобы проснуться, и усмехнулся:
— Э, нет, приятель! Со своей женой разбирайся сам! Но по секрету скажу, Кэндис обожает ножи. И когда я прихожу домой слишком поздно, пара клинков, свистящих возле уха, напоминают мне о том, что я семейный человек.
Аманда расплылась в довольной улыбке, а Грегори еще сильнее насупился. Он, конечно, знал, что его жена отличный алхимик и не подвергнет опасности себя или ребенка, но ему было безумно страшно потерять их обоих. Еще не все его старые недруги уверились, что «Брегет» отошел от дел. Да и лорд Грац продолжал ловить рыбку в мутной водичке европейских балов.
Аллиаль прибыл последним. Вошел с легкой улыбкой, снял шляпу, пригладил вечно встопорщенные волосы, поцеловал Аманде кончики пальцев и присел к столу.
— А вот и наш великий маг пожаловал! — слегка насмешливо приветствовал его Грегори. — Рад тебя видеть!
Ал щелкнул пальцами, проявляя искорки, те кучно полетели в сторону и вернулись с подносом, на котором стояли бокалы и графины.
— Нехорошо прятать от друзей бренди! — назидательным тоном сказал лорд Аэд, разливая по бокалам спиртное.
Кентавр захохотал, принимая бокал, и ткнул пальцем в одну из летающих вокруг искорок:
— Ты прямо сказочный волшебник теперь, этот, из книжки! — Махоун взмахнул рукой, пытаясь дополнить нехватку слов жестами. Его поняли.
— Оберон! — сказал Грег и щедрой рукой плеснул в бокал Аманды морс.
— Хорошее прозвище, — вдруг сказала алхимичка, пригубливая напиток, — теперь лэрду Аэду лучше не афишировать свое участие в наших расследованиях! А вот свободный маг Оберон…
Друзья задумчивыми взглядами смерили худощавого, гибкого и подвижного Ала и дружно кивнули:
— Не обижайся, друг, но ты и правда на эльфа похож, — прогудел Махоун.
— Немного тумана в наших делах не повредит, — добавил Грег.
Глава 2
Присвоение нового прозвища и обсуждение текущих дел заняло некоторое время, а потом лорд Лайвернес строго взглянул на лэрда Аэда:
— Ну а теперь к самому важному. Ал, что за девушка живет в твоей комнате?
Аллиаль выразительно двинул бровями, усмехнулся, отпил глоток бренди и начал свой рассказ:
— Мисс Данн, как она себя называет, в моей комнате не живет, а скрывается. Прости, Грег, но другого места я не нашел.
— Подробнее! — поторопил друг и начальник.
— Что ж, слушайте. Девушка нечаянно налетела на меня, и я заметил ожоги на запястьях. От магических кандалов.
Стоило упомянуть оковы, и Махоун сразу помрачнел, лицо Грегори заледенело, а Мэнди тихонечко погладила Аллиаля по рукаву. Да, они знали, что Алу случилось однажды испытать магические кандалы на себе, и видели результат короткого ношения тех самых кандалов — белые рубцы от ожогов на плечах.
— Я не мог оставить ее на улице, поэтому привел сюда, пообещал защиту и помощь. Поначалу она сопротивлялась, пыталась бежать, но, узнав, что я лэрд Аэд, успокоилась и уснула.
— И все еще спит? — скептически уточнил лорд Лайвернес. — Мы были в храме вчера!
— Представь себе, — Ал немного нервно взъерошил отросшие волосы, — она просыпалась вечером, успела поужинать и принять ванну, а потом вновь уснула. Но я, если помнишь, спал два дня, после того как меня заперли в подвале.
Грегори и Кентавр разом повели плечами. Был в их жизни ужасный момент, когда они думали, что потеряли друга навсегда. В Школе Ритон, которую они все заканчивали, царили очень строгие порядки, ведь аристократы в большинстве своем — маги. Их с малых лет учили контролировать свои силы и периодически устраивали «профилактические» прогулки в специальный школьный музей. Там хранились подлинные старинные инструменты для удержания «диких» магов, не справляющихся со своими силами. Оковы из магинейтрального металла и оковы из металла, реагирующего на магию сильным нагреванием или охлаждением. Еще там были саркофаги, в которых запирали буйных магов, колодки, шлемы и прочие ужасы средневековой медицины.
Аллиаль, выросший в приюте, принятый в аристократическую школу Ритон, как «сирота короля», немало натерпелся от старших учеников. Он многих раздражал своим несомненным талантом, дерзким языком и смелостью. И однажды его решили проучить. Школяры стащили обжигающие оковы, защелкнули их на плечах мальчишки и заперли его в подвале в пятницу вечером. Пропажи не хватились до понедельника. За это время Ал охрип, чуть не умер от жажды и получил такие ожоги, что маг-лекарь школы создал несколько новых нецензурных конструкций, пытаясь спасти ему руки.
Особенно обидно было то, что Ал не выдал тех, кто его запихнул в подвал, поэтому официально никого не наказали. Только через месяц, когда шатающийся от боли и слабости мальчишка вернулся к учебе, Грегори услышал от тьюторов, что в аристократическом крыле аж четверо старшеклассников вдруг принялись еженощно мочить постели! Тогда он и узнал имена тех, кто пытался «проучить» его друга. Они с Махоуном выловили наглецов в темном закутке у столовой и набили им наглые морды, но Ал еще долго боялся огня, подвалов и звона цепей.
— Кто же посмел надеть на мисс кандалы? — удивилась леди Аманда. — Сейчас это большая редкость! Насколько я знаю, их держат лишь в полицейских участках и в королевских тюрьмах — на случай поимки спятивших магов.
— Девушка была неразговорчива, — с легкой усмешкой отозвался Ал. — Я постарался навести справки, откуда она вообще появилась в Лондиниуме. Нашел в отвороте ее пальто билет на поезд, и больше ничего.
— Она Бриванка? — уточнил Грег.
— Она из Ирлингии, — ответил Ал, — не уверен, что имя настоящее. Одежда качественная, но сильно изношена. Багажа нет. Слуги чистили ее одежду, сказали, в карманах лишь несколько монет и адрес, нацарапанный на обрывке оберточной бумаги.
— Адрес? — вот теперь оживился Махоун. — «Мотобратья» могут прокатиться, посмотреть, кто там живет.
— Боюсь, это бесполезно, — хмыкнул лэрд Аэд.
— Почему? — вскинул брови «Кентавр», ему явно хотелось проветриться.
— Потому, что это адрес нашего клуба! — ответил Аллиаль.
— Не может быть! — лорд Грегори буквально подпрыгнул на месте. — Где эта бумага?
— Вот, — Ал бережно вынул из внутреннего кармана конверт, в котором лежал клочок грубой коричневой бумаги. Адрес на нем был нацарапан карандашом и уже почти стерся.
Лорд Лайвернес взглянул, убедился, что друг прав, и задумчиво произнес:
— Странно записано. Сначала номер дома, потом улица, потом официальное название клуба и только потом «Лондиниум». На почтовых конвертах адрес пишут не так. Моя леди, что вы скажете?
Аманда уже вынула из сумочки тончайшие хлопковые перчатки и аккуратно поднесла открытый конверт ближе к лампе:
— Ал прав, бумага оберточная, но не бриванская.
— Гм, — гулко пробормотал Махоун, испрашивая уточнений.
— В Бривании такую бумагу делают из тростника, отходов лесопилок и прочего мусора, поэтому включения, грубые волокна и щепки обычно коричневые. А здесь…
Аллиаль заглянул подруге через плечо:
— Зеленые!
— Верно, — Мэнди улыбнулась «Оберону», как школяру, угадавшему реакцию на уроке алхимии. — Такой цвет получается, когда в бумажную массу добавляют семена.
— Семена? — хором переспросили мужчины.
Леди Лайвернес улыбнулась:
— Это разработка одной моей сокурсницы. Леди Тьяна Кармайкл весьма чувствительна к запахам. Ее дипломной работой стала возможность внедрения семян пряных трав в упаковочную бумагу. По ее задумке, бумага начнет размокать от дождей, и на месте безобразных сточных канав и мусорных куч будет цвести лаванда или еще двенадцать наименований растений, способных скрыть дурной запах!
— Леди Тьяна сейчас в Лондиниуме? — сразу уточнил Грег.
— Увы, насколько я знаю, получив диплом, леди Кармайкл вышла замуж и уехала на родину супруга. Одним из пунктов ее брачного контракта стало обязательство супруга наладить производство вот такой бумаги! — сверкая глазами, ответила Аманда.
— И куда же уехала столь изобретательная леди? — Грегори тоже усмехался, но ждал ответа, поддерживая игру жены.
— В графство Корк! — леди Лайвернес улыбнулась уже вполне открыто.
— В Ирлингию! — радостно сказал Махоун, потом перевел взгляд на Ала: — Похоже, дружище, тебе не избежать поездки на родину!
Аллиаль нахмурился. Ему все меньше нравилась эта история, да и девушка… волновала слишком сильно. Он не стал рассказывать друзьям, что сам лично занимался ею. Проследил, чтобы служанка с кухни помогла падающей от истощения мисс помыться и переодеться. Сам поил бульоном и каждый час заглядывал в спальню, чтобы прислушаться к ее тихому дыханию. Нет, он не позволял себе даже приблизиться к постели, но чувствовал ее, почти как себя! Разве такое возможно?
Сначала ее внутренний пульс был совсем слабым, а свечение жизненной силы — тусклым. Но с каждым кормлением, обтиранием, с каждым часом спокойного сна ее внутренние силы оживали, и он уже ни капли не сомневался — девушка маг! Природник! Сильный, красивый дар, который она едва не потеряла, проведя в кандалах непозволительно много времени.
О длительном наказании говорили рубцы. Но ведь в Ирлингии нет магполиции, и законы о магии куда мягче, чем в Бривании. Все потому, что почти каждый житель Ирлингии имеет какую-нибудь силу. Иногда мелкую, порой смешную, но практически все! Ал припомнил порой совсем странные дары: в клане его отца живет фермер по прозвищу «Трезвенник», он мог моментально протрезвить любого пьянчужку, вернув его хмель в бутыль или бочонок. Правда, потом тот, кто пил тот самый эль или бренди, получал двойную порцию хмеля, но дар пользовался спросом — порой стражники прибегали к старику с бутылкой бренди, чтобы быстро протрезветь перед караулом, а на следующий день снова повеселиться.
Еще была женщина, которая всегда знала, где и что лежит, даже если вещь была чужая. Но эта дама была умна и не разменивалась на пустяки. Если к ней прибегал растеряха в поисках лопаты или топора, она его высмеивала и отправляла восвояси, лишь коротко намекнув, где искать потерю. А вот если терялся ребенок или единственная корова многодетной семьи, тут уж «Глазастая Мерит» и сама могла прийти да подсказать.
Прервав свои воспоминания, Аллиаль обратился к леди Лайвернес:
— Что еще можно сказать об этой записке, Мэнди?
— Карандаш был очень дешевым. В грифеле мало графита и много глины. Он почти осыпался, хотя бумага шершавая, — невозмутимо объясняла леди. — Еще могу сказать про почерк, взгляни, как сглажены буквы, похоже, писал немолодой человек либо тот, кто пишет нечасто. Похожий почерк у нашей экономки — аккуратный, крупный, но плавный.
— Пожилая женщина записала наш адрес и отправила дочку или внучку искать «Кости Судьбы»? — строгим тоном перебил Грег. — Зачем этой мисс игорный салон?
— Если только она не гениальный игрок, — ехидным тоном дополнил Килкени. Его жена, Кэндис, в попытке заработать денег для семьи некоторое время работала крупье в игорном доме, но потом решила, что петь — безопаснее.
— Мисс маг, — неохотно признался Аллиаль, — довольно сильный природник. Но судя по ее ауре, она шла по городу на грани истощения.
— Магического или физического? — уточнил Грег.
Про физическое истощение он мог поведать немало. После ранения он длительное время отказывался от еды, надеясь умереть, но не позволили, а через самое короткое время он обрел смысл жизни в лице Аманды и больше не помышлял о самоубийстве. Но ощущение слабости запомнил накрепко!
— Если бы мисс Данн не попала в мои руки, она бы сюда не дошла, — просто ответил Ал.
Друзья переглянулись. Они так давно и так хорошо знали друг друга, что порой им не нужны были лишние слова.
— Значит, ждем восстановления сил мисс Данн, — постановил наконец лорд Лайвернес, — потом допрашиваем и только тогда решаем, стоит ли ввязываться в это дело…
Договорить он не успел — Кентавр вскочил, развел руки в стороны и пробасил:
— Отойдите мне за спину! Не мешайте!
С огненным магом спорить дураков не нашлось. Грегори быстро отвел Аманду в самый дальний угол и прикрыл ее собой. Ал, увидев, что делает Махоун, снял с пояса кнут. Килкени стоял, раскинув руки в стороны, и буквально вливал свою силу в узкие медные полоски, которые декоративными элементами обвивали всю комнату внизу, у самого пола. Через пару минут напряженного ожидания дверь распахнулась, впуская огненный клубок яростно визжащих крыс!
— Кентавр, — с легким облегчением воскликнул Грегори, — ты решил вывести грызунов?
Рука жены деликатно придержала его, и лорд увидел нечто невероятное — животные вдруг перестали визжать, приземлились на четыре лапы и медленно пошли вперед, не отрывая взгляда от Аллиаля. Молодой менталист щелкнул своим кнутом, потом еще раз, еще, и… от крыс осталась только кучка пепла!
— Ал, — сердито воскликнул огневик, — не мог парочку оставить?! Я таких наглых еще не видел!
— Не мог! — «Оберон» упал в ближайшее кресло, схватил первый попавшийся бокал и сделал большой глоток, словно пил воду, а не выдержанный бренди. — У них в голове была одна мысль — убить мисс Данн.
— Что, прямо по имени назвали? — чуть насмешливым тоном спросил Грегори, зная, что насмешка скрывает легкую дрожь в голосе.
— В их головах был ее запах и частично образ, но главное — рыжие волосы. Тот, кто натравил это гнездо, тыкал крыс булавкой, обернутой прядью волос нашей гостьи.
— Ого! — лорд оценил уровень подготовки противника. — Но как они вычислили место ее пребывания?
— Крысы бегают всюду, — устало выдохнул Аллиаль, — их выпустили в центре города, отдав приказ. Они сами ее нашли. Если бы Кентавр не настроил защиту на минимальный вес в четверть фунта, утром у нас наверху лежал бы труп.
— Мне нужно выпить, — жалобным голосом попросила Аманда, — Грегори, я уверена, глоточек шерри мне не повредит.
Лорд не стал спорить — моментально налил супруге буквально глоточек ликера и дернул сонетку, вызывая лакея:
— Уберите тут, — приказал он, — и подайте нам ужин в кабинет. Мы задержимся!
Слуги в «Клубе джентльменов» были отлично вышколены и глупых вопросов не задавали. Подумаешь, в комнате без свечей и каминов вдруг обуглился ковер? И не такое бывало!
Пока члены клуба, прихватив бокалы, располагались в кабинете, лакеи споро вытащили ковер на помойку, смели прах, прошлись по паркету мастикой и тут же застелили немного потемневшее дерево новым ковром, извлеченным из кладовки. Через час от крысиного гнезда даже запаха не осталось: новейшая разработка леди Аманды — впитывающие кристаллы в красивой стеклянной вазе — довершила дело!
Глава 3
Ужин подали традиционный — ягнячьи котлеты с запеченными овощами, сырный пирог, куриный суп, а на десерт — любимый мужчинами пудинг с пламенем, изрядно политый ромом.
Махоун привычно и ловко отрезал большие куски мяса, поливал острым соусом и поглощал, восстанавливая потраченные силы. Пока накрывали на стол, он успел через своевременно проложенные медные полосы усилить охранные чары и наложить особую защиту на комнату, в которой спала мисс Данн.
Грегори тоже воспользовался паузой перед подачей еды и накрутил охрану, нанятую для поддержания репутации игорного салона. Полдюжины крепких лакеев, швейцар, управляющий и несколько вышибал вполне могли задержать любого нахала, желающего поживиться собственностью клуба.
Предупредив всех о возможном нападении, Грегори развлекался, наблюдая за Амандой. Его супруга — знаменитый уже профессор алхимии, тоже умела преподнести сюрприз. Она решила сбить со следа возможных ищеек и отправила служанку распылять по дому некое вещество, созданное в ее лаборатории. Желто-зеленая жидкость с легким ароматом лимона напрочь затирала не только запахи, но и магические отпечатки. Образец был, конечно, тестовым, но лорд Лайвернес, замечая, как четкие потоки расплываются бесформенными кляксами, готов был немедля выдать супруге патент. Жаль, за ним все же придется обращаться в патентную комиссию!
Ал тоже не сидел на месте — едва пришел в себя после «общения» с мозгами крыс, тут же снял с пояса небольшую сумку с ингредиентами для прикладной магии, которой начал усиленно обучаться после поездки в замок Аэд. Там, насмотревшись, как слуги привычно выписывают руны в углах, над дверями и окнами, как хозяйки раскладывают пучки трав под диваны и сыплют соль к порогу, он решил учиться, ведь эти силы ему были доступны по праву крови. Его мать, Агна Аэд, много лет проведшая в монастыре, помогала сыну чем могла — отыскала свои детские еще записи, потрясла замковую библиотеку. Большая часть знаний передавалась в Ирлингии от матери к дочери или от отца к сыну, но все же кое-что записывалось, и эти записи стали для Ала бесценным сокровищем. Он часами просиживал над поблекшими страницами, вылавливая крупицы знаний, и теперь мог защитить незнакомку так, как это было принято на его родине.
Написав руны мелом, углем, маслом и солью, «Оберон» разложил по углам мешочки с травами, а саму кровать обвел тройным защитным кругом из мела, золы и соли. От шороха крупных кристаллов по деревянному полу девушка и проснулась. Села, сонная, уютная, теплая, взглянула на мужчину, ползающего по паркету, и, зевнув, уточнила:
— Дух-хранитель? Неужели мне угрожают призраки?
Аллиаль смутился, замкнул круг, отряхнул руки и встал:
— Простите, мисс, не хотел вас будить. Позвольте еще раз представиться: лэрд Аллиаль Аэд. Вы налетели на меня вчера днем.
— Вчера? — девушка подпрыгнула в ужасе. — Старая Мэрид велела мне быть на месте в назначенный день!
— На месте? — Ал бессовестно пользовался растерянностью нечаянной гостьи, но понимал, что информация нужна сейчас как воздух.
— Адрес! В кармане была бумага…
Только в этот момент девушка поняла, что лежит в кровати в одной рубашке, а рядом топчется мужчина!
— Простите, мисс! Уже ухожу! Я просто накладывал защиту, пока вы спали. Ваше пальто цело, и вы находитесь по тому самому адресу, куда так спешили.
— Лэрд, — окликнула его абсолютно растерянная мисс Данн, — но как я тут очутилась?
— Что последнее вы помните? — ответил вопросом на вопрос Ал.
— Поезд, улицы, глаза…
— Чьи глаза? — заинтересовался «Оберон».
— Не знаю, — беспомощно отозвалась девушка.
— Надеюсь, вы вспомните. А сейчас я пришлю вам служанку с одеждой. Ждем вас на ужин внизу!
С этими словами Аллиаль просто сбежал. Ему невероятно хотелось остаться. Сесть в кресло у постели, смотреть, как мисс Данн — или как ее зовут на самом деле — кутается в одеяло, смущается, перебирает рассыпанные по плечам рыжие кудри, как шевелятся ее розовые губы… Именно поэтому он ушел, быстро спустился в столовую и предупредил друзей:
— Наша гостья проснулась. Я послал к ней служанку и попросил спуститься к ужину.
Аманда тотчас вызвала слуг, чтобы освежить стол и поставить еще один прибор. Грегори вынул блокнот и набросал несколько вопросов, которые обязательно надо было задать незнакомке, а Кентавр выплел красивейшую огненную бабочку и усадил ее на дверь. Ал поморщился:
— Махоун, это лишнее!
— Не скажи! — огневик полюбовался своим творением. — Прости меня за недоверие, но меня беспокоят странные мисс, падающие в центре города на моих друзей. Если эта крошка попытается сделать что-нибудь опасное — от нее останется горстка пепла!
Возразить Аллиаль не успел — в дверь тихонечко постучали, и на порог ступила мисс Данн.
— Добрый вечер, лэрды, лэрди, — поздоровалась она так, как принято было в Ирлингии.
Все присутствующие несколько невежливо уставились на девушку, и каждый сделал собственные выводы. Аманда отметила то, на что уже обратил внимание Аллиаль — одежда незнакомки была поношенной, но когда-то весьма добротной. Плотная коричневая шерсть, кружевной воротничок и манжеты, пуговицы из рога и шнурки плотного плетения с медными эглетами. В целом детали такого качества могла бы носить дочь торговца средней руки или аптекаря, но фасон платья и качества пошива говорили, что перед ними как минимум дочь священника или доктора. Еще леди-профессор отметила умный взгляд, красивую форму рук и прическу — явно привычную, из тех, что женщина делает, практически не глядя в зеркало.
— Добрый вечер, — Аманда решила, что девушка наверняка полна секретов, но это не важно. Куда важнее, что Аллиаль не сводит с нее глаз, Махоун одобрительно хмыкает, а Грегори изучает, словно редкую бабочку на булавке. — Вы наверняка проголодались! Присаживайтесь, сегодня повару особенно удались котлеты!
— Мисс Данн, — Ал вспомнил правила этикета, — позвольте представить вам леди Лайвернес. Лорд Лайвернес, капитан Килкени, меня вы уже знаете, лэрд Аэд к вашим услугам.
Девушка присела в безупречном книксене:
— Рада знакомству, леди, милорд, капитан, лэрд.
«Оберон» сам выдвинул для гостьи стул, извинился за отсутствие слуг, налил суп и с трудом отвел глаза. Все же неприлично наблюдать за тем, как девушка ест, если все остальные потягивают напитки, пощипывая фрукты.
Когда мисс Данн отодвинула приборы и приняла из рук леди Аманды чашку чая, лорд Грегори немедля приступил к допросу. Нет, внешне это выглядело как вежливая беседа, но никто не обманулся его мягким тоном.
— Итак, мисс Данн… не так ли?
— Лэрди Хьюз, — вздохнув, призналась девушка. И уточнила: — Дочь лэрда Хьюза, владельца замка Мораг.
— И что привело вас, леди Хьюз, — Грегори спокойно перевел титул учтивости на бриванский манер, — в Лондиниум?
— Предсказание! — выдохнула девушка, беспомощно оглянувшись. За пределами Ирлингии мало кто верил доморощенным колдунам и колдуньям из грубых торфяных хижин.
Аманда тут же налила гостье еще одну чашку чая, а Кентавр плеснул в нее ложку бренди.
— Рассказывайте! — лорд Лайвернес и сам заметил, что у юной леди дрожат пальцы, но ему полагалось быть твердым.
— Моя бабушка, старая лэрди Хьюз, происходила из славного рода Мораг. Собственно, наш замок — это ее приданое. Одинокая башня среди холмов. Замок Хьюз у нас отняли… за долги.
Все дружно нахмурились, слушая простую и безыскусную историю девушки. Отец ее проиграл и пропил все, что у семьи было. Его мать, давно овдовевшая, сумела отстоять свое приданое и забрала к себе старшую внучку. Младшие жили с отцом и матерью до недавнего времени.
— Мама умерла прошлой весной от затяжной простуды, — в голосе леди Хьюз слышались слезы, но она держалась. — У них не было денег на доктора, а за бабулей отец запретил посылать. Мы просто не знали! Бабушка травница и умеет изгонять хвори. Когда мамы не стало, отец начал пить еще больше. Младших сестру и брата забрала тетушка Илла, сестра мамы. А вот старший брат остался с отцом. Они вместе шатались по игорным заведениям и кабакам. Там и узнали о том, что кто-то покупает юных магов. Детей и подростков с магическим даром.
— Какой дар у вас? — сразу догадался Грегори. Он видел, что по бриванской терминологии девушка природник — очень уж плотное зеленое сияние ее окружало, но в Ирлингии дары часто были родовыми и назывались иначе.
— «Зеленые руки», — вздохнула леди Хьюз. — Меня любят растения. Они охотно растут и плодоносят. Дар не слишком редкий, но очень полезный. Мы с бабушкой неплохо жили, продавая ранние овощи и фрукты из собственного сада. Так вышло, что дар отца… непрактичен. Он умеет левитировать предметы, но совсем нетяжелые. И его сил не хватает на то, чтобы что-то сделать без помощи рук. Брату тоже досталось немного. Он силен и может что-нибудь придавить без помощи рук.
— Вероятно, слабый воздушник, — «перевел» в привычные термины Грег.
— Младшие пошли в маму, они могут разговаривать с птицами, а я вот…
Ал постарался подбодрить девушку взглядом. Он-то знал, что такое минимальный дар, да еще такой, который считают постыдным!
— Не знаю, кто кого надоумил, лэрд Хьюз своего наследника или Донован отца, но однажды они явились в замок Мораг, наплели бабуле, что отвезут меня на смотрины к жениху, а сами…
Тут в голосе девушки послышались слезы, но она быстро взяла себя в руки, вызвав невольное уважение у мужчин.
— В общем, — коротко сказала она, — меня сунули в мешок и продали похитителям магов.
— Кому? — обомлел Грегори. Он полагал, что девушка сбежала от замужества за стариком, например, или совершила преступление и бежит от правосудия, но похитители магов?
— Меня вытряхнули из мешка в каком-то подвале, — не отвлекаясь, продолжила свой рассказ леди Хьюз. — Там было сыро, противно, воняло плесенью, и всюду ползали мокрицы!
Аманда передернулась, услышав такие подробности.
— Мне приказали сливать свою силу в артефакт. Если не сливала — угрожали побить, не давали воды и еды. Раз в день нас выводили на улицу.
— Вас? — Грег, как всегда, умел выловить самое важное даже в бессвязной речи.
— Я была не одна, — подтвердила девушка, — там было много слабых магов. Старики, дети, слабые не только магически, но и физически. Те, кто не мог долго сопротивляться и быстро начинал сливать в артефакт свою жизнь.
— А почему у вас следы от кандалов? — вопрос задал Аллиаль, невольно проследив белые ниточки шрамов на тонкой розовой коже.
— Я не сразу поняла, что нельзя выделяться, — пожала плечами девушка, но в ее глазах засверкало пламя. — Чтобы преподать урок всем, меня заковали в кандалы и посадили у столба посреди двора, где все гуляли.
— Надолго? — ком встал в горле Аллиаля, и он с трудом справился с речью.
— На три дня, — девушка поджала губы, вспоминая, как трудно ей пришлось под дождем и… на виду у всех. Тому пучеглазому, похожему на рыбу «управляющему» странного поместья охранники предлагали «обломать девку» за пару часов. Но тот был умен и знал, что инициированная магичка просто убьет «помощников», а может, и всех охранников. Поэтому трогать ее запретил, но унизил и обессилил максимально. А потом…
— У столба я простудилась, — продолжила свой рассказ леди Хьюз, — и управляющий приказал отвести меня в лазарет. Там я и поняла, что нас держат в замке Хьюз!
Мужчины переглянулись. Что ж, дело было на территории Ирлингии, и наверняка их туда не пустят, да и рассказу их не поверят, но хорошо бы узнать подробности.
Девушка ничего не утаила. Лазарет находился в самом замке. Магов держали в подвалах сгоревших конюшен, а вот охрана и те, кто забирал заряженные артефакты, жили в бывших хозяйских комнатах.
— Пару дней я отлеживалась, пила лекарства и готовилась к побегу, — объясняла всем леди Хьюз. — Они, эти странные люди, не знали замка, хотя жили в нем. В лунную ночь я убежала, прихватив немного одежды из своего старого сундука и денег из шкатулки лекаря. Добралась до замка Мораг, и там бабуля велела мне ехать сюда и дала тот самый адрес.
— Ваша бабушка — провидица? — уточнил Грег.
— Да, — подтвердила девушка, — но её видения хаотичны. Она старается увидеть больше, но получается плохо. Сказала только, что по этому адресу мне помогут и тем людям в замке Хьюз тоже. Зимой они умрут. Из них выкачивают силу, плохо кормят и держат в подвалах. Если не спасти их сейчас… к весне некого будет спасать.
