Отрывок из книги «Вместо тени»

...  Ведунья, поддающаяся внушению. Кир так и стоял в подземном коридоре, пытаясь осознать происходящее.  Он признался себе, что в какой-то момент их разговора пожелал коснуться ее бледных губ. Узнать вкус ее поцелуя. Почему? С чего вдруг? Промокшая, заикающаяся от страха - что в такой привлекательного? Было ли это его желанием? Ведуньи коварны. Его желание могло быть ответом на ее желание, что, в свою очередь, вынудило его ее принудить... Да. Бред! Полночный бред.  Ее сделали словно глину, принимающую любое желание-приказ сильного. Кто это с ней сделал? Зачем? Сам собой напрашивающийся ответ на первый вопрос сильно не понравился Киру. Увы, кандидатов на роль кукловода немного: достаточно сильного мага, раз - и все.  Владыка не предвидел лишь появления в его доме темного. Как и то, что это будет именно Киреар. Как и его наглость. Цепь случайностей. Не приведи любопытство светлую на балкон поглядеть на приезжих, так и не увидел бы ее Кир. Или увидел, когда стало бы поздно. Не мог Владыка предвидеть и желание темного познакомиться с ведуньей поближе, для самого Кира малообъяснимое.  Придется задержаться в светлой резиденции. Пока не выяснит эти два вопроса - кто и с какой целью? - уезжать нельзя. Ответы на них могут оказаться важнее, чем то, ради чего затевался весь поход.  Хоя... Ключ - так, помнится, именовали ведуний в давние забытые времена.  Та, которую повезло повстречать Киру, совсем слабая. Одновременно в ней скрыта такая сила, какая ни одному альву в кошмарном сне не снилась, ни светлому, ни темному. Обладающий силой переселять живую энергию - проводник - не бывает слабым. Хою старательно и последовательно ломают. Длится это уже немалое количество лет.  Как? Кир мог лишь догадываться. Полная изоляция, молчаливое послушание слуг и такой же безмолвный надзор охранников. Регулярные «беседы» с кукловодом. И тут непредвиденное - встреча с темным. Хоя не понимала и не замечала, что поддается - и как легко! - и на влияние Киреара.   5 Хоя заснула под утро. Всю ночь маялась, пытаясь как-то утихомирить не желающий униматься вулкан. Такого с ней раньше не было. Разве что очень давно, в детстве. Например, тогда, когда с дерева упал брат. Ничего хорошего такое состояние с собой не принесло.    Столько противоречивых эмоций за раз, с ума можно сойти. В прямом смысле слова. Хоя не привыкла... - отвыкла? - столько чувствовать. Испугалась. Видящей нельзя терять контроль. Никогда и ни при каких обстоятельствах. Тем более от такой глупости, как поцелуй темного. Ее первый поцелуй, украденный наглым незнакомцем. Даже имени его не знает!  Думаешь об этом - и такая ярость берет, что... Хоя вскочила с кровати. Босые ступни встретил холодный каменный пол, не остудив, однако, праведного гнева.  Срочно надо увидеть Владыку Оссанлела. Такова первая разумная мысль с момента, как открыла утром глаза. Но ту, единственную разумную, постоянно вытесняет мысль-воспоминание о ночной встрече. Непроходящее ощущение чужих губ на своих. Вулкан от этого с новой силой забурлил, хаос завладел разумом, наведя свой «порядок».  В дверь постучали, прерывая новый виток метаний.  - Госпожа Хоэлинель, господин Митаи прибыл в город. Вам передано, чтобы готовились к встрече.  - Да, - ответила хрипло, прокашлявшись.  Прекрасно. Только заболеть и не хватало. Простуда, насморк и больное горло отлично дополнят образ Видящей-неудачницы.  - Принесите лечебный согревающий отвар и плотный завтрак в комнату.  - Слушаюсь.  Хоя заперлась в ванной комнате, встала под горячие струи величайшего изобретения гномов. Единственный иноземный механизм, который даже гордые консерваторы альвы приняли у себя. Дусш - по-гномьи.  Светлые альвы предпочитают магию механике, но в послевоенные столетия последняя стремительно развивается, а первая вырождается. Как ни ужасающе звучит. Наделенных природой Силой рождается все меньше. В более молодых летописях, да и в Хронике выведены достоверные цифры. Они печальны. Сейчас каждый, в ком откликнулась Сила, да и любой дар - все на учете. И должны служить Владыке во благо Светлых земель.  Магия светлых альвов, какая она? Они чувствуют живую материю, силу и потоки энергий в живом. Они способны изменять и черпать эту силу, и использовать для своих целей. На регенерацию, на созидание. Или на менее благие дела. Темные же альвы работают с мертвой материей. Они заклинатели, которые наделяют мертвую, статичную материю нужными им свойствами. В том числе - в пустую оболочку они способны заключить чужеродную силу, и не малую.  Существует сотни разновидностей дара, несметное количество его градаций - как светлого, так и темного. Хм... Вернее сказать - существовало когда-то.  Гномы и люди не наделены магией, но отлично пользуются услугами и творениями тех, кто этим даром обладает. Все способны обернуть себе на пользу.  Упругие струи били Хою в спину, снимая напряжение и озноб. Вода стекала, унося с собой невзгоды и успокаивая. Хоя любила воду. Почти так же сильно, как лес.  Плотно позавтракала и привела себя в привычный вид. Волосы только не стала заплетать. Прежде с ней такого не случалось, чтобы коса цеплялась за что ни попадя. Вчера был не ее день, точно.  Сегодня? Хоя надеялась, что будет лучше.  Ей не следовало искать Владыку. Никак нет. Точно нет. Плохое начало дня... Но она пришла в тронный зал, и ноги, бесшумно ступая, понесли вперед.  У Владыки в кои-то веки аудиенция, а тут она, дурная голова... Так кстати, чтобы послушать, оставаясь в тени. Зал для празднеств непропорционально длинный, пересекаемый линиями стройных мраморных колонн и арок. Занимает почти полкрыла резиденции. Потолок высоченный, голоса разносятся гулко.  Непослушание. Снова Хоя использует свою силу и знания нецелесообразно. Не во благо Владыки и их народа, а ради своего интереса. Капризная девчонка, а не ответственная Видящая, осознающая важность каждого своего шага.  Своеволие на этот раз далось куда легче прежнего. Сила откликнулась, словно только и ждала удобного мига. Заклинание скрыло Хою от посторонних глаз и светлой охраны.  - ...суть притязаний неприемлема, - сдержанно, не повышая голоса, говорил Келвиан.  Владыка, как и полагается, сидел на троне. Гости стояли перед ним в паре десятке шагов. Келвиан слева от возвышения на трон, где-то между людьми и своим Владыкой.  - Смеем возразить. Лес пробудился. Все повторяется так же болезненно и противоестественно, как во время властвования Проклятой. Люди боятся заходить в лес. Все чаще люди, да и другие расы нашего мира: гномы и даже оборотни - пропадают без следа. Оборотни - несмотря на их связь с природой и силу! - все равно гибнут. Что уж говорить о слабых людях? Мы не потревожили бы вас, Владыка Оссанлел, Светлый Владыка альвов, если бы причина не была достаточно серьезной. - Советник Дамис разливался соловьем, задействуя все красноречие, на которое способен. Если не здесь и сейчас, то где еще и перед кем так стараться?  Крисшаян слушал молча, мрачнея с каждой секундой все больше. Так же, как и Киреар, стоявший позади советника в числе остальной охраны. Светлых в зале четверо, кроме самого Владыки и Келвиана, всего двое воинов по бокам от трона. Пятая - Хоя, прячется позади ряда колонн, за гардинами, огораживающими арку прохода.  Подслушивать входит у нее в привычку.  - Мы тратим время Владыки. Что вы хотите услышать здесь? Вы проделали неблизкий путь для этого.  - Не услышать. Мы хотим увидеть камень друидов, - высказал главное Дамис. - Удостовериться, что артефакт спит и ничто не будит чудовищ. Простите - порождений Леса. Мы здесь, чтобы проверить камень ради нашей общей безопасности. Лес с каждым днем отнимает все больше и больше жизней, и это дОлжно изменить. - Ваши тревоги понятны. Но заверяю вас - артефакт не пробуждался.  Владыка не сказал пока ни слова. Говорил за него Келвиан, который ни словом не отреагировал на упоминание о порождениях. Как будто советник Дамис беззвучно, как рыба, рот открывает, и ни одно слово о смертях не было услышано.  - За последние сто с лишним лет мы потеряли почти четверть территорий леса. Вы можете себе представить, насколько это много? Медленно, но верно лес меняется. Из него бежит зверье. Дети давно не ходят по грибы и ягоды, охотники совершают вылазки лишь отрядами. Охотиться в лесу стало самым опасным занятием на материке. А стражи леса, вы, кто должен хранить и очищать лес от скверны, делаете вид, будто все в поряд...  - Не надо о наших обязательствах. - Келвиан не повысил голос, но в нем добавилось льда. - Светлые альвы отдали свой долг сполна.  В зале воцарилась тишина. Дамис понял, что сейчас лучше придержать возражения. Буквально проглотил возмущенные слова о том, что есть долги, которые не искупить. Никогда.  - Камень спит. Это говорю вам я - Владыка светлых альвов и священного Леса. - Владыка Оссанлел посмотрел на людей из-под тяжелых полуопущенных век.  Советник Дамис взгляд этот не выдержал. Не успел вовремя среагировать, спрятать глубже в себя то, что не предназначено альвам. Непроницаемое выражение лица прожженного интригана, маска, за столько лет ставшая родной, дала трещину.  Владыка прочитал ответ на свое заверение.  Нет, одного лишь его слова людям, посланникам Объединенных земель, недостаточно.  - Можно узнать, давно ли наблюдали камень? - поспешил нарушить невыносимое больше молчание Дамис. Стар он, что ли, стал?  - Вы не доверяете светлым альвам и мне, их Владыке, которому на совете Пяти был вверен артефакт?  И снова продолжительное молчание, во время которого у советника задергался глаз. Стар он. Стар. Домой бы вернуться. Живым. И дожить последние, отведенные Богами года спокойно, оставив дела молодым. Стоят за его спиной! Молчат. Крисшаян - сын наместника Объединенных земель! Что он молчит, не требует по праву?! Обговаривали ведь план не один раз.  - Как заметил многоуважаемый господин Келвиан, мы не проделали бы весь этот опасный путь, если не было бы на то веских причин. Мы можем показать их вам. Хотя сомневаюсь, что откроем вам что-то новое. Стражи леса не могли такое не заметить.  Как ни прискорбно, но добрый человек Дэвин умер вовремя. Своей кончиной он сослужил добрую службу всем им. Принес гораздо больше пользы, чем мог бы принести живым. Советник Дамис упомянет его перед наместником и позаботится о семье воина. Если сам, конечно, останется жив.  Дамис, согнув спину в поклоне Владыке, развернулся к своим охранникам. Томас держал плотную черную сумку. Расцепив на ней замок, открытую протянул советнику. Тот выступил немного вперед, бережно держа края объемной сумки.  - Вы позволите? - спросил, прежде чем предъявлять ее содержимое.  Келвиан неохотно кивнул.  - Один из наших воинов трагически погиб в пути. Мы все подвергались смертельной опасности.  На пол, выложенный из бело-серой каменной мозаики,  легла человеческая нога. От ступни по колено. От синеющих останков исходил тошнотворный запах, сумка не давала ему прежде просачиваться наружу.  Все взгляды устремились на разлагающееся доказательство. Крови не было. Кожу, мясо, кость пронизывали зеленые отростки, похожие на корни дерева. Они прорастали в плоть, питались ею, впитывали кровь и росли дальше. Сильнее. Глубже. Даже спустя столько дней, пролежав в мешке, выглядели куда лучше человечины. Темно-зеленые, еле заметно пульсирующие корни, обрубленные вместе с ногой от когда-то живого человека.  - Да. Наш дозор сообщил об этом несчастном случае. Вашему человеку следовало быть осторожнее с корнями старых деревьев. - Келвиан оставался само спокойствие.  - Несчастный случай? - неверяще переспросил Дамис. Проклятый глаз задергался чаще. Советник не выдержал, прижал веко пальцами.  - Владыка Оссанлел, ваши заслуги неоспоримы. Вам совет Пяти доверил хранить артефакт. И мы всего лишь слабые люди рядом с великими альвами. Но также совет Пяти благословил нас на этот поход к вам. Позволил отправиться за ответами тем, чьи жизни слишком скоротечны. Совет обеспокоен состоянием Леса. Нам, я имею в виду всех жителей Объединенных земель, потребовалось непозволительно много времени, чтобы договориться, решиться и прийти сюда.  - Вы забыли, советник человеческого наместника, что Владыка Оссанлел сам возглавляет совет Пяти.  - Увы, глава совета давно уже не посещал его собрания. Остальные представители тревожатся. Насколько меня посвятили в происходящее, Владыка Оссанлел уже очень долго не выходит на связь со своими подданными в совете, - во время речи, подбодренный пассивностью закрывшего глаза Владыки, Дамис повысил голос, снова входя в раж. - Мы требуем... - начал запальчиво.  И был прерван.  - Вы. Требуете? - Владыка распахнул глаза, и пассивности в них не виделось ни самой капельки. - У вас нет права требовать.  Это был провал. Полный.  - Я распоряжусь проводить людей до границы во избежание еще каких-либо несчастных случаев на нашей земле. - Келвиан поклонился Владыке и, не мешкая, подал знак одному из воинов, стоящих за троном. Тут же боковые двери в зале распахнулись, и в сторону напряженно замерших посланников выступило с десяток светлых воинов.  Показной выход. Чтобы выставить нежеланных гостей, хватило бы и охранных заклинаний, пронизывающих резиденцию, словно нити паутины логово пауков. Сила враждебной магии - кому, как не темному, ощущать ее сильнее всего. Киреар сделал плавный шаг вперед, на секунду опережая в этом действии Крисшаяна. Взглядом  останавливая того, прося дать ему время и не вмешиваться.  Он шел с советником и Крисшаяном к светлым не столько из-за долга и наместника, сколько от скуки. Не имея никаких личных мотивов, целей, привязанностей или ответственности. И сейчас им движет не общая цель. Не ради всеобщего блага Кир выступил вперед, склонив голову перед светлым Владыкой.  - Я Киреар из рода Риммен. Из древнего рода темных альвов, когда-то верно воевавшего плечом к плечу со светлым войском. Отец моего отца заковал последний камень Друидов в металл, его кровь, его магия, течет и в моих жилах. Я имею право требовать.  Это наследие он отвергал всю сознательную жизнь. От него ушел когда-то, не желая мириться и жить так, как жили предки, как диктовали сородичи. Здесь и сейчас в один миг предал все свои прежние убеждения. Использует наследие рода и сомнительные подвиги предков, которых прежде стыдился. Использует как средство для достижения желаемого.  Владыка Оссанлел не выглядел удивленным. Выглядел довольным.  Келвиан позволил удивлению отразиться на лице. Хотя... не слишком естественно у него получилось. Искренне ошеломленными выглядели лишь люди.  Светлые воины замерли по короткому знаку Келвиана.  Владыка подался на троне вперед, вглядываясь в лицо Киреара. Темный скинул капюшон и смотрел прямо в лицо светлому. Поклониться, как полагается, он, после того как представился, забыл. Или не забыл. Не захотел.  - Есть только один способ проверить, чей ты потомок. На слово верить не привык, - произнес Владыка. - Если говоришь правду, увидишь камень. И вы все уберетесь отсюда в тот же час. Если ложь... Впрочем, что гадать?   6  В тронном зале, когда все ушли через боковые проходы наружу, Хоя вышла на середину. Шагала медленно, чуть зажмурившись. Светлый пол отражал солнечный свет, глаза еще не привыкли после тени, царившей в ее прятке.  Подошла к чудовищной улике, привезенной людьми из леса. Эти посланцы не врали. Лес убил. И убивал уже не единожды. Корни-щупальца в самом деле выпили живого человека, забрав его жизненные силы.  Хоя, как завороженная, присела над отрезанной ногой, не отводя от нее взгляда. Разум не желал воспринимать правду. Такую чудовищную.  Камень в выемке шеи под рубашкой вдруг нагрелся. Еще чуть-чуть - и по-настоящему обжег голую кожу, которой касался. На полу корешки-людоеды зашевелились, разламывая отрубленную конечность изнутри. Раздался глухой звук треснувшей кости, эхом зависший под потолком пустого тронного зала. Плоть распалась на тошнотворное  месиво с кишащими корнями внутри.  Хоя отскочила, схватила камень, обжигая пальцы, и дернула. Цепочка больно впилась в шею. Поддаваясь панике, стала судорожно искать замок - вертеть, пытаться расстегнуть. Действовала интуитивно, бездумно. Просто - так надо!  Замочек почувствовала пальцами, крохотный. Но расстегнуть не смогла. Дернула со всей силы, сдирая кожу в кровь, но снять подарок Владыки не сумела.  В тот момент раздались шаги, совсем близко, и Хоя, не оставляя места истерике, понеслась к двери. Выбежать успела до того, как кто-то зашел в зал празднеств. Остановила бег, только оказавшись среди знакомых полок с книгами. Там согнулась пополам, сдерживая рвотные позывы и стараясь дышать глубоко. Вынула из кармана юбки платок и осторожно обернула вокруг горячего, но уже не обжигающего камня. Наклонила голову, пытаясь разглядеть. Но цепь короткая, подбородок уперся в шею, а камень все равно толком не видно. Нужно зеркало. Потом. Сейчас надо поспешить. Хорошо, что Хоя не прекращала бегать в лесу. Если бы не секретные вылазки, еле бы ноги передвигала.  Накосячить, дать деру. Чуть не попасться, убегать, что есть мочи. Снова влипнуть в неприятности и снова убегать. Как разорвать порочный круг? Попасться для разнообразия или не лезть, куда не следует?  Как перестать бояться и трястись, как заячий хвост, скукожившись в углу? Несмотря на свою магию, спряталась по-простому - между стеллажами в родной библиотеке. Так казалось как-то надежнее.  - Что еще за способ? - прошептала. У нее волосы на затылке поднимались от увиденного и услышанного.  «Род Риммен вошел в летопись благодаря одной особенности. Его сынов не брало ни одно заклятие, ни светлое, ни темное, направленное на лишение или перемещение их магии. Когда-то такое часто практиковали. Я попробую забрать твою. Если не сумею, - ты Риммен». Это последнее, что смогла разобрать Хоя, когда чужаков уводили через дверь в противоположном конце зала. То, что произойдет, если Владыка преуспеет с заклятием, в озвучивании не нуждалось. Темный умрет.  Хоя неожиданно почувствовала в себе море сил действовать. Она догадывалась, куда повели людей и темного. Дернулась к балконам, чтобы выбраться наружу и бежать к тренировочной арене, но будто на стену напоролась.  Ради чего она это делает? Импульсивность ее погубит. Сколько раз Владыка указывал на ее непростительную для Видящей порывистость? Если ее увидят, поймают, то... Что ей могут сделать? Ей, Видящей? Перед глазами встала картина отрезанной ноги, поедаемой корнями.  Словно два сильных противоположных потока бились в Хое. Два пути - один привычный, другой неизведанный. Какой из них правильный? Между стеллажами прошла медленно, сдерживаясь. Привычка и уважение к книгам, привитое учителем Одиссом, не позволили сразу броситься со всех ног. Там же сняла рулон ткани, обернутый вокруг ног, именуемый юбкой. Скомкала и засунула в старую прятку между шкафом и стеной. Риск, что ее увидят в брюках, велик, но споткнуться в самый неподходящий момент, запутавшись в подоле, куда как не желательнее.  Выбралась на балконы, по ним на задний двор. Спрыгнула на землю и понеслась за конюшни, к арене.  Круглая площадка, засыпанная песком и накрытая защитным куполом, оружейная и небольшая кузница. Здания и купол остались с того же времени, что сама резиденция. Тогда еще стражи устраивали магические бои, тренировались с заклятиями, и защитный купол не пропускал их за границы арены. Сейчас там упражняются в основном в бое на мечах.  Спешила, уговаривая себя, что ничего непоправимого не произойдет. Темный не дурак, не стал бы лгать Владыке. Но почему-то, даже веря в правдивость слов Киреара, в то, что он пройдет проверку, Хоя точно знала - темный накликал на себя беду.  Повернула за угол конюшни и врезалась в чью-то грудь. Вскрикнула от неожиданности и отпрыгнула, словно тот самый пресловутый заяц, с чьим хвостом себя сегодня уже сравнивала.  - Госпожа, вас уже разыскивают. Вам следует встретить господина Митаи. Он недавно прибыл в резиденцию.  Хоя кивнула, приняв свой самый высокомерный вид и пытаясь тайком, бесшумно выровнять сбившееся от бега и испуга дыхание.   - Я и иду к нему.  - Простите, госпожа Хоэлинель. Позвольте, я провожу вас.  Хоя сжала кулаки, но против воина ничего предпринять не могла. Убежать? Догонит. Пригрозить, приказать? Он послушен воле Владыки, не ее.  - Буду признательна.  Митаи обнаружился у главного входа. Сидел на краю фонтана, совсем не походя на наследника лесного трона, сына великого светлого владыки Оссанлела. Пусть и маловероятно, что править ему выдастся раньше, чем через пару сотен лет.   Ничем не примечательный воин, в удобной и поношенной одежде, с мечом на поясе и луком с колчаном стрел, прикрепленными за спиной. Он вынул опущенную в воду фонтана ладонь и поднялся навстречу. Кивком отослал сопровождавшего Хою альва.  - Давно не виделись, госпожа Видящая, - улыбнулся, как всегда улыбался, уголком губ.  - Митаи! - Хоя рванула к нему и обняла крепко за пояс. Наплевать на приличия!  Такое открытое бурное приветствие не принято среди светлых альвов, даже между родственниками или возлюбленными. Митаи осторожно положил ей ладони на плечи. Макушка Хои достает ему аккурат до середины груди. Подождал минуту, и отстранил, вглядываясь в осунувшееся лицо.  - Что случилось?  Они не виделись полгода. До этого времени - редко, урывками, толком не разговаривая. Рассматривая сейчас лица друг друга, подмечали, насколько оба изменились. У Митаи до цвета бронзы загорела кожа и стали еще светлей пшеничные волосы и брови, выражение глаз жесткое, складки в уголках губ. Длинный разветвленный шрам на шее выглядывает из-за ворота-стойки. Совсем свежий, тонкие линии еще воспалены.  - Идем, - не объясняя, Хоя потянула его за рукав за собой. Походка ускорялась, но на бег Хое не дал перейти Митаи, удерживая рядом. Вышедшие навстречу воины не посмели остановить их. У купола они сами замерли, одновременно. Через его мутную, слегка отливающую зеленым, стенку, увидели как Владыка выпрямляется, поднимаясь с корточек, и отряхивает руки в перчатках, словно запачкал те в грязи. Небольшая группа альвов стоит по левую руку, в их числе Келвиан. Люди вереницей по правую. Посередине неподвижно лежит темный. Проверка, видимо, закончилась. - Ты слабее, чем я ожидал. Альвы вырождаются, магия уходит из нашей крови. Даже в таком сильном чистом роду, как Риммен.  Владыка Оссанлел возвышался над темным альвом. Разглядывал с высоты своего немалого роста словно муравья.  - Но не проверить тебя не мог. Я не верю темным. А на лицо ты, увы, совсем не похож ни на своего знаменитого деда, ни на менее знаменитого отца. Как, кстати, здоровье родителя? - Владыка будто на светском приеме оказался. Заговорил легко, непринужденно.  Киреар хотел ответить, но закашлялся. Глаз он так и не открыл. Пошевелиться - и не пытался. Струйка крови из носа прочертила красную дорожку по щеке, шее, и стала впитываться в волосы и ворот рубашки.  - Он прошел проверку? Мы сможем увидеть камень? - запинаясь, спросил побледневший советник Дамис.  Люди старались не показывать испуга. Но в миг, когда Владыка Оссанлел выпустил свою магию, еле видимыми дымчатыми нитями скользнувшую к темному, окутавшую его, отчего Киреар выгнулся и распахнул рот в беззвучном крике, разом отступили на шаг и теперь не торопились приближаться к другу и соратнику.  За куполом светило солнце, пели птицы, но действия Владыки навевали жуть. Золотисто-зеленый свет внутри купола потемнел, наполнившись переменчивыми тенями.  Уверенность, благородное лицо Владыки Оссанлела, деловитость, с которой он управлял магией, то усиливая, то ослабляя ее воздействие на темного, ужасали свидетелей действа сильнее самой зверской рожи или кровавой расправы.  К разящим стрелам и мечам, к рекам крови и мясорубке под названием «схватка», человеческие войны привычны. Даже к перевоплощению оборотней и к жестокости их зверей привыкли, научившись как-то справляться и противостоять. Но магия чужда людям. Как в оживших деревьях, которые убивают, как в порождениях леса Нагь, так и в магии Владыки ощущалось что-то противоестественное. Заставляющее сжиматься внутренности и отступать - что разумного, что зверя. У столкнувшихся с магией столь великой не возникало выбора - дерись или беги. Спасения не было.  - Да, проверку он прошел, - Владыка молчал, так что за него снова ответил Келвиан.  - Ему нужно отлежаться. Надеюсь, вы не погоните нас сейчас же?  - У вас есть время до завтра, - бросил Владыка на ходу. Люди, как и темный, перестали его интересовать. Он стремительно направился к своему сыну и своей Видящей.  - Отец. Что здесь происходит? - пропустив приветствие, спросил Митаи. Обычно не смел так обращаться к отцу, требовать каких-то объяснений, но увиденное за стеной купола проняло даже его.  Хоя стояла рядом, до побелевших костяшек пальцев вцепившись в его руку. Митаи так же сильно сжимал ее ладонь, удерживая на месте и хоть немного отрезвляя.  - Тот же вопрос я задаю вам. Что вы здесь делаете? - Осмотрел Хою с ног до головы, задержавшись взглядом на выступающем под тканью, завернутом в платок амулете.  Хоя не стушевалась из-за своего неподобающего вида. Она не могла отвести взгляда от Киреара. Его подняли люди и, поддерживая с двух сторон под плечи, повели в сторону резиденции. Темный еле переставлял ноги.  В голове Хои билась единственная мысль: «Опоздала!»  - Я хотел вывести Хоэлинель на прогулку, насладиться весенним лесом, - тем временем ответил Митаи. Нехитрая ложь, вряд ли ей кто-то поверил.  - Вечером мы по традиции объявим о помолвке. Свадьба последует через шесть дней. Будь готов. - Владыка, по обыкновению, не ответил на вопрос и проигнорировал несущественное для себя.  - Моя Видящая, тебя что-то тревожит? - перевел он взгляд с сына на Хою. При обращении к ней его голос смягчился.  Та, наконец, посмотрела в лицо Владыке.  - Да, мой Владыка. Волнуюсь из-за предстоящего праздника. И эти люди. Они тоже... беспокоят меня. Что им здесь надо? - Слова лжи легко сорвались с языка. Следует признать, прозвучало куда правдоподобнее нелепого объяснения Митаи про весенний лес и наслаждение им.  - О них не беспокойся. К утру их здесь не будет.  - Да, Владыка. - Хоя низко склонила голову.  - Мое почтение, отец, - поклонился и Митаи.  - Присмотри за невестой, сын. Хоэлинель - наше сокровище.  Он развернулся и предложил-приказал приближенному:  - Разомнемся, Келвиан.  - Да, мой Владыка.  Они пошли к оружейной, выбирать «игрушки», как называл оружие Владыка Оссанлел.  Его сын подтолкнул замершую Хою к опушке леса, поторапливая. Им необходимо поговорить без свидетелей.   7  Гомон птиц не звучал для Хои умиротворяюще, как всегда прежде. Шум ветра в деревьях не убаюкивал. Купол, резиденция, Владыка - остались позади. Впереди простирался лес.  Хоя застыла, не в силах ступить под сень деревьев.  - Что снова? - Митаи прошел пару шагов вперед, прежде чем понял, что Хою приходится тащить. Вернулся, помолчал, вглядываясь в ее лицо. И догадался правильно. - Ты знаешь? Он рассказал тебе?  - Подслушала.  Кто «он» и что «знаешь» уточнять не требовалось. Кроме как с Владыкой, Хоя ни с кем не разговаривает. Слугам и воинам запрещено. Не немого же учителя Одисса подозревать в том, что проговорился. Да и сомневалась Хоя, что учитель знает о пробуждении леса. Хотя... Она уже ни в чем не уверена.  Они медленно двинулись вперед. Хоя знала, разумом понимала, что этот лес безопасен. Сегодня ночью только беспечно бегала по нему. Нет здесь страшил лесных и оживших кореньев. Но душа все равно плакала, а глаза шарили по земле и ветвям в поисках противоестественного и больного.  Для Хои лес един. Цельный огромный организм, как море. Если где-то очаг болезни, страдает все - от края до края. Почему-то рассказ пожилого человека и те обрубки-корешки на полу в зале празднеств воспринимались Хоей именно как нечто чужеродное. Болезнь леса, от которой его необходимо излечить.  - О чем думаешь? - спросил Митаи.  Они присели на поваленный ствол дерева.  - Ты знал? - задала Хоя встречный вопрос.  - Как не знать мне, охраняющему наши границы, - голос Митаи прозвучал устало.  - Многие погибают в лесу? - не смогла произнести словосочетание «лес убивает».  - Хоя. Это... Сейчас не твоя забота.  - Не моя забота? А чья тогда? Оборотней? Людей без магии? Может, им следует просто поджечь лес со всех концов и все?  Хоя винила себя и корила, не понимая, - как она могла не знать? Не почувствовать? Почему? Почему Владыка молчал об этом? Все молчали?  - Второй раз вижу, как ты плачешь, - Митаи положил тяжелую ладонь ей на макушку и погладил. - Впервые с того дня, как ты проснулась в резиденции. Ребенком точно также шептала, сжимала кулаки и растирала слезы по щекам. Никогда, ни до, ни после, меня не оглушал ничей шепот. Только твой, как сейчас.  Он отстегнул кожаную флягу с пояса и протянул Хое. Та приняла ее, кое-как вытащила пробку и, не колеблясь, сделала большой глоток. Сильно закашлялась, деря горло.  Митаи терпеливо ждал.  - Что это? - прохрипела Хоя через некоторое время.  - Гномья настойка на меду. Лучшее, что есть в этом мире из напитков, - забрал у Хои флягу и глотнул сам. Поморщился, но с видимым удовольствием.  - Интересные у тебя вкусы. Часто прикладываешься?  - Как и у тебя. Часто в штаны рядишься? - усмехнулся в ответ.  Хоя подняла взгляд на друга. В который раз нарушая этикет, робко провела пальцами по заживающему шраму на шее. Митаи дернулся, но не остановил ее руку, позволил ей это касание.  - Откуда?  - Из леса. Мы не о том говорим с тобой. У нас, вообще-то, сегодня помолвка и через шесть дней свадьба.  - Ты любишь меня и хочешь связать наши жизни? - не иначе как настойка в голову ударила. Хоя не самый искусный собеседник, но и такой вызывающей прямотой никогда похвастаться не могла.  Митаи если и удивился, то не подал виду. Ответил так же прямо, не увиливая, глядя в глаза.  - Ты мне как сестра, Хоя.  Видящая кивнула. Она и так это знала. Услышав его ответ, не испытала разочарования или обиды. Облегчение.  Они никогда прежде не затрагивали эту тему. Виделись-то редко, поговорить удавалось и того реже. Предстоящая в очень далеком будущем свадьба обоих волновала мало, но неожиданно для обоих сроки приблизились. Осталось всего шесть дней.  Митаи ее брат. Заменил ей тех, кто остались в прошлой жизни. Левеля и Мелвиля. В той ее части, где она была «крошкой Хоей», а не Видящей Владыки.  Кстати, да - Владыка. Даже в мыслях, в самый буйных фантазиях Хоя не могла представить, что и как ему сказать. Спросить? Намекнуть? Предугадать реакцию Владыки на вероятное признание Видящей и единственного сына тоже затруднительно.  Подумать только - Хоя всерьез размышляет о неповиновении воле Владыки?!  Протянула руку, безмолвно требуя флягу. Выдохнув, глотнула. Второй раз получилось лучше. Даже вкус напитка за его крепостью почувствовала - сладкий. Глотнула еще.  - Что нам делать, Митаи?  Оба понимали, что такие браки заключаются не из-за обоюдно испытываемых чувств. Владыка сам был вынужден жениться второй раз ради укрепления власти и продолжения рода. Ради появления на свет наследника - Митаи. Первый брак, заключенный, как говорят, по большой любви и с благословения Леса, остался бездетным и закончился трагически. Первая жена, Эерика, погибла. Вторая, Мариэль, правда, тоже скончалась слишком рано. Но наследника родить успела.  Митаи на вопрос Хои не ответил. Но она, кажется, и так поняла. Думали они об одном. О том, каково быть нелюбимой женой любимого мужа, каково быть сыном от нелюбимой женщины. Наследником при абсолютной власти отца. И абсолютном его безразличии к отпрыску.    - Отец говорил тебе, зачем ему наша свадьба? Почему именно сейчас?  - Он никогда не объясняет. Но и я до этого момента не возражала. Просто не допускала иной возможности. Ты не подумай, ты мне очень дорог! Как брат, - зачастила Хоя.  - И как ты знаешь, что именно как брат? Прочитала в своих книгах? - со смешком подколол ее Митаи.  Темная история с этими чувствами. Хоя ощущала, будто только недавно «очнулась», прочувствовала всю гамму эмоций - от всепоглощающего страха до такой же, все сметающей на своем пути, эйфории. Недавно - прошедшей ночью. И книги тут ни при чем.  Неожиданно честно призналась себе: темный альв «при чем». Его зовут Киреар.  - Мы можем спросить его? - проигнорировав подколку, Хоя заставила себя вернуться к теме.  - Если в самом деле ответит? Мы готовы принять ответ? Ты - готова?  Последствия заданного вслух вопроса. Что им может грозить, кроме принудительной брачной церемонии? Наследнику и Видящей? Уж кого, а ее берегут как зеницу ока. Главное, узнать правду.  Тут же рука Хои дернулась к шее. К ожогу, оставленному камнем. Делиться этим с Митаи не стала, испугалась. Не его, за него. - У нас есть шесть дней, - Митаи запил не очень обнадеживающие слова, глотнув настойки из фляги.  Хоя понимала, что, вообще-то, у них гораздо меньше времени. На что? Она не знала. Точного ответа нет. И это самое страшное. До смеха, до слез.  В одном уверена - в месте, где можно найти хоть какие-то подсказки.  Поднялась и, не оглядываясь на лес, забыв попрощаться с Митаи, почти бегом направилась в библиотеку. Такие мелочи, как непрезентабельный вид, грязный маленький секрет, выставленный напоказ, - брюки, ее больше не занимали. Бежать ничто не мешает и то хорошо.  К разговору с Владыкой нужно подготовиться. Чтобы не только суметь правильно спросить, но и правильно понять его ответ. Если, конечно, ответит.  Митаи смотрел ей вслед. Его названая сестра и друг детства. Им обоим в то далекое время было несладко - одиноким детям в окружении чужих взрослых. Наследник Оссанлела не знал матери и отца потерял в тот миг, когда выяснилось, что магии в нем ни капли.  Такие разные - сын Владыки, пустой, обыкновенный воин, и Видящая, наделенная редчайшим даром. И такие похожие в своем одиночестве. Оно их и сблизило. Детьми они нашли якорь друг в друге.  Митаи не окликнул подругу, отпустил. Ей единственной доверяет полностью и за ее благополучие готов драться до конца. Хоть с кем. Хоть с собственным отцом.    - Теперь у нас на  сутки больше, - Киреар позволил сгрузить себя на постель и, лишь устроившись удобно на подушках, открыл глаза.  Все его мысли занимал Владыка. Захваченная краем глаза сцена общения с ним ведуньи и еще одного светлого альва, пограничника, если судить по одежде. Разговора услышать не удалось, голоса звучали слишком тихо, да и кровь шумела у Кира в голове, как морские волны. Пульс стучал в ушах набатом. Проверка Владыки Оссанлела оказалась болезненной, по ощущениям - будто куски плоти по всему телу вырывали. Наизнанку выворачивало.   Но увиденное после насторожило больше, хотя, казалось, Кир достиг своего предела. Ан нет.   Советник, Крисшаян и охранники замерли рядом с постелью, словно родственники у ложа умирающего. Абсолютно ясный взгляд темного альва никак не вязался с состоянием, показанным минуту назад. Кровь из носа, пот, покрывающий бледную, с синим оттенком, холодную кожу. А губы растянулись в привычной ухмылке.  - Ну ты и засранец... - протянул Крисшаян, то ли ругаясь, то ли восхищаясь. Он искренне испугался за друга, уже прикидывая, где и как раздобыть у светлых толкового лекаря.  - Вот это ответственный подход! Вот это я понимаю! - воодушевился советник. - Как вернемся в Валаат, король высоко оценит твой вклад в дело! Сейчас надо хорошенько продумать дальнейшие шаги. Когда нас допустят к камню, мы используем свой шанс.  - И как именно, мы его используем? - уточнил Крисшаян. Захватнические планы советника Дамиса у него доверия не вызывали.  - Или мы его увозим с собой, или уничтожаем. Первое предпочтительнее, второе... подозреваю, легче.  - Легче? Вы понимаете, о чем говорите?  - Иного не дано, - сказал как отрезил Дамис.   8  У своего рабочего стола Хоя наткнулась на учителя. Он стоял спиной ко входу в зал, лицом к окну. Руки заложены за спину, тонкие хрупкие пальцы переплетены. Услышав торопливые шаги, обернулся. Взгляд, как всегда, рассеянный.   Учитель Одисс вдобавок к немоте почти ослеп. Следствие жизни, проведенной за чтением. Наказание? Избавление? Хоя никогда не спрашивала. С учителем их общение протекало без слов, ни единого - за все двадцать лет.  Странно? Хоя никогда до этого момента не задавалась этим вопросом.  В первый миг испугалась. Не ожидала, что учитель будет ее здесь ждать. Но быстро взяла себя в руки. Ничего предосудительного она делать не собирается. Просто читать. Как обычно, как всегда. Не яблоки сушеные есть. Никаких нарушений.  Учитель молчал, что не удивительно. Но и с места не сходил, загораживая Хое подход к рабочему месту. Мутный взгляд не отводил. Не понимая, чего от нее хотят, Хоя замерла напротив.  Через пару минут он поманил Видящую за собой. Ряды стеллажей, такой знакомый лабиринт. Поворот, второй - и через арку. Хоя могла бы пройти этот путь с закрытыми глазами.  Учитель подвел ее к своему столу, отодвинул ящик и вынул кипу исписанных листов. Среди свитков они Хое прежде не попадались. По виду довольно старые, чернила потускнели, почерк писавшего мелкий и неразборчивый, знакомый. Можно сказать - родной.  Учитель не дал их Хое в руки. Потряс в воздухе у нее перед носом и положил на стол. Развернулся и пошаркал прочь. Хоя стояла неподвижно, пока эхо шагов не стихло под потолком. А после перевела взгляд на стопку листов. Непонятно от чего ее пробрала дрожь.    Почерк, определенно, учителя. В первые года обучения Хоя частенько вынуждена была пялиться на него и  ругаться про себя. Неразборчивый настолько, что понадобилось немало времени, прежде чем смогла разобрать. Но привыкла и сейчас читала свободно.  Буквы - исповедь. Каждая - точно в цель. В стучащее все быстрее и быстрее сердце.  Дочитав, Хоя поняла - учитель не вернется в библиотеку. Он ушел... умирать?  Где его комната - Хоя точно не знала. Но если подумать, то учитель всегда спускался в коридор, ведущий в их рабочий зал, с верхнего этажа.  В брюках гораздо удобнее перепрыгивать через две ступени на лестнице. Тускло освещенный коридор без окон. Тупик. Еще одна лестница вверх. Четыре двери. Одна приоткрыта. Хоя, не колеблясь, толкнула ее и шагнула внутрь. Учитель Одисс сидел на краю постели, привалившись плечом к высокой спинке. Скупо улыбнулся ворвавшейся в комнату ученице. Хоя никогда прежде не видела его улыбки. Она молчала. В присутствии немого учителя будто сама теряла способность говорить - так было всегда. Так и теперь - в их последнюю встречу.  Присела у его коленей, заглянула в лицо.  - Пожалуйста. Не оставляй меня, - прошептала.  Учитель накрыл ее ладонь своей. Пожатие настолько слабое, что Хоя его почти не ощутила. Слезы застлали глаза.  Ее просьба, первая и единственная, к учителю останется неисполненной. Он указал ей взглядом на дверь, дернул подбородком. Хоя не могла заставить себя подняться, отойти и сделать шаг за дверь. Слишком много изменилось, невыносимо много. И нестерпимо больно отпускать ставшего родным альва.  Он глубоко вздохнул, так что дыхание шевельнуло волосы Хои, вынул свою руку из державших ее ладоней и лег. Отвернулся к стене.  Хоя сидела на полу рядом, потеряв счет времени. Вспоминала, просила прощения, выкрикивала десятки вопросов, ругалась, умоляла и негодовала - все про себя, в абсолютной тишине.  В своем письме-признании, учитель не просил искупления или понимания. Он попытался исправить то, в чем стал соучастником, в том, что, он надеялся, еще можно исправить. Просил Хою стать Видящей. Настоящей. Такой, какая нужна Лесу.  Учитель уходил за грань. Медленно, сделав свой выбор и не обретя покоя в душе. Он нарушил клятву, зная, что заплатит за это жизнью. Собирался давно, то послание для Хои написал много лет назад. Но пойти против воли своего Владыки и совершить задуманное осмелился, только когда оттягивать дальше стало некуда. Помочь он уже ничем не мог. Да и признание его - разве это настоящая помощь? Указал, какие книги необходимы Видящей и где их найти. Пожалуй, это самое ценное, чем он мог поделиться.  Умирать страшно. Жить - страшней. Где мужества требуется больше?  Хоя отчаянно, как в шаге от смертельного прыжка вниз, готовилась жить дальше. И какой она будет, эта дальнейшая жизнь, не представляла.  Историю Проклятой знает каждый. Может, не в подробностях и не всю правду - скорее, сказочный вариант тех событий, но каждый альв, каждый житель Аэри, слышал ее. Хоя знала больше многих, но никогда не соотносила произошедшее сотни лет назад с собой. Напрямую. А ведь Хоя - наследница ее дара. Камень Друидов не просто так у нее на шее висит.  Глупо с ее стороны. Настолько глупо, что Хоя махнула рукой на самоуничижение, решив, что начать думать самой - лучше поздно, чем никогда.   Предшественница Хои, Видящая Келида, чувствовала себя богиней. Для альвов ею, собственно, и являлась. Ее дар был настолько силен, что ему нечего было противопоставить. И некому. Видящие рождались раз в тысячу лет.  Келиде были подвластны энергии всего живого. Не чего-то одного, как обычно бывало. Растения, птицы, зверье, вода, все существа, населяющие землю Аэри - природа целиком, росла и расцветала или же умирала по ее воле. Ей поклонялись. Прекрасная и вечно юная Келида стояла выше любой власти. Мастерски управляла своим даром, искала и постигала все новые его грани и возможности. Шла дальше и дальше, с каждым годом все больше удаляясь от мирского. От потребностей и желаний, от обычной жизни, от своего народа. Шли года, десятилетия, прошли столетия.  В те времена альвы были великой многочисленной расой. Связь между светлыми альвами и их темными сородичами была крепче. Во многом благодаря Келиде. Она не страдала предрассудками и не чуралась использовать умения темных себе во благо.  Личные помощники Келиды были темными. В их числе и дед Киреара, Эриар Риммен. Их совместная работа принесла избранным родам темных альвов славу и богатство, а после - проклятия.  Келида искала неизведанное и невозможное. И нашла его в покинутых храмах друидов - первых жрецов Леса, праотцах всех альвов.  Окружающая Лесной город дубрава когда-то была их вотчиной. Строгие строения-храмы, священные рощи и каменные сады из обелисков стояли, почти не разрушаясь, с незапамятных времен. Последние друиды исчезли давным давно. Куда? На это не знали ответа. Для самих альвов те времена стали настолько древними, что превратились для большинства в легенды и сказки-страшилки на ночь. Что уж говорить о короткой памяти гномов или, тем более, людей.  Хоя припомнила детскую игру в лесных страшил, с которой начался ее путь Видящей. Игра эта корнями как раз из тех полузабытых сказаний о друидах и порожденных ими чудовищах.  Жрецы леса исчезли, оставив потомкам-альвам богатое наследие.  Богатое, но пугающее. До Келиды к нему притрагиваться не осмеливались, предпочтя забывать.  Келида оживила почти утерянные знания, в прямом смысле - оживила. Как и предначертано богине - она творила и создавала, лепила из природы и энергий, из живого и мертвого, из зверей и разумных созданий. Она создала лес Нагь.  Грянула одиннадцатилетняя война. Сначала светлые и темные альвы сражались против других рас, не понимающих настоящего величия их богини и ее творений. После... Общей задачей стало выжить. Потому что лес окружал, и все ожившее обернулось против живых.  Сколько тогда погибло? Ужасающее число. В основном - светлые альвы. За ними, ненамного отставая числом, - темные. Люди. Оборотни. Гномы обошлись меньшими потерями - в горах и городах внутри скал растительность мельче и слабее или вовсе отсутствует.  К победе над Проклятой Келидой привел Владыка Оссанлел. Он же надел Хое на шею последний ритуальный камень друидов. Он же лично создал для нее «программу обучения», взяв с учителя Одисса клятву на крови следовать этому плану неукоснительно.   Альвы с даром Видящих рождаются крайне редко, и достается этот подарок небес исключительно девочкам. Появление на свет Хои иначе как чудом не назовешь. Никто не ждал. Ее обнаружили благодаря чистой случайности. Слуга Владыки, пришедший на вызов ее родителей, оказался умным и расторопным. Верным своему Владыке.  Достигнув совершеннолетия, Видящая готова максимально открыть свой дар. Прозреть, так сказать. Пролитая кровь - пик силы. Первая брачная ночь - последний рубеж. Дар раскрывается, сметая все границы. Только вот Хоя далеко не ощущала себя готовой к подобному. Конечно, нет! Не так, не сейчас и не с тем, кого для нее выбрали.  Зачем Владыке беспомощная Видящая? Просто тело, сосуд, полный неуправляемой могущественной силы?  Хоя осознала, что путь, по которому ее вели Владыка и учитель, - это путь во тьме. Где ей самой не дано видеть, где ее ведут, как слепого котенка на поводке.  Видящая? Скорее, слепая.  Поднялась с пола. Ноги затекли так, что Хоя их не чувствовала. Пришлось хвататься за кровать, чтобы не упасть. За онемением пришли покалывание и боль.  Учитель лежал, отвернувшись к стене. Неподвижно и безмолвно.  Хоя не осмелилась до него дотронуться.  - Спасибо, учитель. Светлого пути. Постояла еще мгновение и пошла нетвердой походкой к двери. Аккуратно прикрыла ту за собой. В первый и последний раз.  Прислушивалась и шла перебежками, чтобы никому по пути не попасться. Нужно время, чтобы все обдумать и решить, что делать дальше. План на ближайшее будущее чуть определился. Ей нужно найти и изучить те книги, которых раньше избегала. Все, где рассказывается о заклятиях и непосредственной работе с энергией. Особенно те, что заперты в подземной части библиотеки.  И, собственно, практиковаться. Осваивать то, что доселе оставалось под строжайшим запретом. Если лес пробудился, она должна быть готова.  Следующий шаг - свадьба.  Она необходима? Поэтому Владыка так торопится? Хоя надеялась, что разговор с ним поможет.  Что же получается? Она, крошка Хоя, должна всех спасти?  И как?  Книги пришлось поискать. Первыми в списке учителя стояли свитки из запертого отсека. До них Хое так просто не добраться. Она решила начать с тех, которые доступнее. Они тоже находились в подземелье, которое Хоя редко посещала. Убраны на самые верхние полки. Словно от ребенка-коротышки подальше убрали. Прятать ни к чему, высоко - все равно не достанет.  Хоя достала. Перетащила из кладовой длинную складную лестницу на колесиках. Со списком сверяться не было необходимости. Во-первых, он не настолько длинный, чтобы Хоя не запомнила с первого раза, во-вторых, рука сама будто к нужной полке тянулась. Книгу выхватила первую попавшуюся, раскрыла, не слезая с лестницы, впилась взглядом в символы мертвого языка.  «... заговоренной сталью сделать длинный продольный надрез на запястьях. Чтобы кровь текла беспрепятственно, утром в день ритуала жертву напоить настоем из коры вербы и цветов каштана, с добавлением порошка чины в пропорциях один к трем. Тело оставить висеть на двое суток...»  Перелистнула.  «... скрещивание удасться, лишь если обе особи будут находиться у самой грани, пульс необходимо замедлять до момента, когда...»  Захлопнула.  Что это? Посвящение в живодеры?  Выхватила другую книгу, первую предварительно запихав за пояс штанов под рубаху.  « ...деревья принимают энергию разумных в ограниченном количестве. Процесс длится долго, каждый день в течение полугода вплетается не более одного-двух потоков. С мелкими растениями вживление происходит проще. Важнее подготовительное время, с помощью рун Терхвани, вырезанных на сосудах, и регулярным поливам...».  Деловитый сухой язык, будто какой учитель лекцию начитывал, а Хоя конспект прилежного ученика в руках держит.  Послышались быстро приближающиеся шаги. Хоя добавила и вторую книгу за пояс брюк. Для того чтобы что-то скрыть, широкие рубашки-балахоны не так и плохи: есть, где разгуляться.   Еле успела спрыгнуть на пол и шмыгнуть между соседними полками.  Но не повезло. Келвиан и двое слуг двигались прямо на нее. Знали где искать?   - Госпожа Хоэлинель, - поприветствовал правая рука Владыки. Острый, как бритва,  взгляд и учтивый полупоклон.  - Скоро время торжества. Приглашено много гостей. В ваши покои я направил служанок, они помогут подготовиться к вечеру.  - У меня нет подходящей одежды, - не нашла Хоя ничего умнее сказать. Про учителя следует молчать, про все остальное, что ее сейчас так занимает, - тоже. Наряды - чем не тема для разговора?  - Я позабочусь обо всем, не волнуйтесь об этом, - заверил Келвиан.  - Я хотела увидеться... - оборвала саму себя. Разумно ли сейчас идти к Владыке? Но если не сейчас, то когда?  - Владыка у себя. Вы хотели его видеть?    Хоя безотчетно кивнула. Рот открыть больше не осмелилась, вдруг ляпнет что-нибудь не то. Келвиан не тот альв, которому легко соврать. Хоя никогда не облекала свое ощущение в слова, но от этого альва прямо таки разило жестокостью.  - Я провожу, - он посторонился, пропуская Видящую вперед себя. Перед уходом оглянулся на придвинутую вплотную к стеллажу лестницу. Хоя непроизвольно ускорила шаг. Дорога до кабинета Владыки далась нелегко. Хое становилось все больше не по себе. Не дойдя до тяжелых двустворчатых дверей, ведущих в покои Владыки, остановилась.  - Я кое-что забыла, - развернулась и пошла в обратную сторону.  Она Видящая, и ничего объяснять не обязана!  Келвиан и не стал спрашивать объяснений. Шагнул, преграждая путь и с учтивым поклоном доложил:  - Владыка Оссанлел ждет вас. Оправдать его ожидания - главное. Прошу! - Протянул руку, указывая на уже открытую дверь.  Хоя осталась стоять неподвижно, когда створки с тихим щелчком закрылись за ее спиной. Сердце колотилось, и успокоиться не выходило.  Владыка читал, сидя за рабочим столом, но, увидев Хою, поднялся навстречу.  - Что же ты замерла, моя Видящая? Проходи, - он отодвинул для нее одно из кресел. - Как прогулка по лесу?   Вежливый вопрос, от которого Хоя покрылась гусиной кожей. Холодно здесь что-то.  - Сегодня великий праздник. Неужели испугалась?  Хоя прокашлялась и наконец отступила от двери.  - Владыка, - поклонилась.  - Присаживайся за стол. Сколько вечеров мы так с тобой сидели вдвоем?  - Много, Владыка, - присела, чувствуя, как в живот впиваются острые края книг. Хоть бы они не вывалились или вниз не сползли!  - Так чего же ты испугалась теперь? Я чувствую твой страх, но тебе ли бояться?  - Я видела ту отрубленную ногу... коренья!.. - выпалила Хоя. - Лес оживает?  Владыка мягко рассмеялся.  - Право, это не то, чего следует опасаться. Не тебе.  - А кому?  - В мире всякое случается, и часто события и вещи не то, чем кажутся на первый взгляд.  Владыка не отрицает. Не спрашивает, откуда Хоя это узнала. Гнева нет, как и беспокойства. У Владыки все под контролем. Где же Хоя ошиблась?  - В чем обманывают меня мое зрение и чувства?  - Чувства? Видящая... Чувства здесь неуместны. Разве забыла ты, чему тебя учили?  Слова текли ровным ручьем. Успокаивающе и привычно. Голос и произносимые им фразы внушали безграничное доверие.  - Объясните мне, прошу. Я не понимаю. И почему свадьба именно сейчас? Я пойму, я исполню, только не понимаю... - детский лепет. Хоя терялась и то, что было важным и незыблемым еще минуту назад, уплывало в туманную даль. То, что изменилось в ней в последние дни, здесь и сейчас снова сглаживалось.  - Все, включая помолвку и последующую свадьбу с моим сыном, тебе во благо. Во благо нам всем. Это необходимо. Видящая должна связать себя узами, чтобы войти в полную силу и чтобы обрести якорь по эту сторону грани. Так всегда было. Все Видящие до тебя проходили через это. Митаи, наследник Лесного трона, лучшее решение для тебя, моя Видящая. Верь мне.  - Все Видящие были замужем? И... И Проклятая?  - Все. И она тоже.  Уютное молчание. Владыка дотянулся до графина и наполнил два бокала. Протянул один из них Хое. Темно-бордовое, почти черное вино поймало отсвет пламени свечи, заставив Хою нахмуриться. Этот цвет будоражил.  - Хоэлинель, все прекрасно. Сегодня твой вечер. И ночь, - он поднял бокал, приглашая и Хою выпить за предстоящее событие. - Все будет как предписывают наши традиции.  Она глотнула. И еще. Сегодня все ее угощают крепкими напитками.  - Учитель... Он умер, - Хоя рыпнулась из вязкого спокойствия. Недавно пережитое держало, не давало полностью расслабиться и положиться на мудрого... Что? Сейчас никак не время расслабляться!  - Мне жаль, что так вышло. Мне очень жаль, - Владыка встал и подошел вплотную к Хое. Большой сильной ладонью пожал ее плечо. - Ты справишься, моя Видящая. Несмотря на утрату. Ты не одна в своей скорби. Мы вместе.  Время молчания. Как принято, в знак уважения ушедшему. Они с Владыкой понимают друг друга, единственные во всем мире.  - Я замОк, ты...  - Ключ.  Покой и смирение поселились в душе. Холодным покрывалом укутали сердце.  Все правильно. Хоя на своем месте. Учитель ушел, но Хоя продолжит его дело. Так, как он учил. Не отвлекаясь и не сомневаясь.  Позаботится о книгах, о библиотеке, сохранит знания и верно будет служить своему Владыке.   9 Их навестили, когда советник Дамис уже потерял всякое терпение. Расхаживал по комнате, как зверь в клетке, готовый посылать своих людей на разведку. И не только. Как сказано - или-или.  Скоро полночь. Их как отослали после «проверки», так и не трогали. Уходить - с рассветом. Вряд ли получится еще потянуть время.  Как же найти камень?! Советник Дамис и отправившие его сюда люди, и не только люди, были уверены: увидишь камень, получишь ответы на все вопросы.  Альвы совсем никого не боятся! И это заставляет тех самых, кто «совсем никто», испытывать страх. Короткий стук в дверь заставил советника подпрыгнуть на месте, а охранников импульсивно схватиться за оружие.  - Войдите, - позволил Крисшаян, переглянувшись с Киреаром.  До того как дверь отворилась, темный альв сдвинулся на край дивана, откинулся на спинку и вытянул ноги. Руки безвольно свесились по бокам. Кровь с лица и шеи вымыл, но бледность осталась.  На зашедшего Келвиана темный смотрел из под полуприкрытых век.  - Надеюсь, вам лучше.  - Благодарю.  Келвиан приподнял бровь. Благодарность не ответ.  - Стоять самостоятельно еще тяжело, - очень кстати из носа снова заструилась кровь. Кайди подскочила к Киру с платком и водой.  - Владыка Оссанлел решил оказать вам честь и пригласить на торжество.  - Что празднуем? - Это уже доведенный до точки кипения советник.  - Помолвку его сына. Вам оказана великая честь, - Келвиан отвечал советнику, но смотрел только на темного альва, удостоив остальных лишь мимолетного взгляда.  - Но Владыка обещал отвести нас к камню? - Советник подошел ближе. Казалось, еще немного, и он возьмет светлого альва за грудки. - Мы выполнили требования, пусть Владыка исполнит обещанное!  Киреар поморщился, почти зеркально отобразив гримасу посланника Владыки. Советник Дамис, конечно, опытный и хитрый но, видимо, напряжение все же сказывается. Все продолжает требовать, не понял с первого и даже со второго раза, что это бесполезно. К тому же опасно.  - Слова Владыки: «Кому дано, тот увидит. Кому дано - поймет».  - Да. Все понятно, - процедил советник. - Мы придем. И благодарим за приглашение.  Келвиан наконец посмотрел тому в лицо.  - Приглашение Владыки для наследника рода Риммен. Но поскольку он себя неважно чувствует, то вероятно не сможет прийти.  - Я обязательно буду, чего бы мне это ни стоило. Только можно взять сопровождающих? Вдруг упаду, испорчу церемонию? - Последнее прозвучало бы издевкой, но Киреар действительно выглядел не лучшим образом. Вряд ли бы Владыка порадовался при виде того, как он валится посреди торжества на других гостей.  - Одного человека должно хватить, - разрешил Келвиан, исключив из возможных сопровождающих Кайди.  Дверь за ним захлопнулась чуть более громко, чем обычно. Светлый альв спешил, ничего больше у него уточнить не успели.  И хорошо. Киреар не рассчитывал, что получит разрешение так легко. Идти же одному неразумно. Мало ли... Чутье подсказывало, что помощь пригодится. В чем? Вот вопрос, ответ на который Кир сам не отказался бы услышать. Хорошо бы до того, как отправится на праздник. Жаль, интуиция не дает точных ответов.    Зайдя к себе в комнату после беседы с Владыкой, первое, что увидела Хоя, это огромное пятно темно-зеленого цвета, украсившее ее диван. Новое платье. Когда успели сшить? Или готовое в городе приобрели? Рядом стояла новая обувь. На столе легкий ужин, у окна застыла служанка.  Хое стало неприятно, что в ее отсутствие кто-то хозяйничал в комнате. Если только по приказу Владыки... Тогда ладно. Но служанку все равно выставила, полностью игнорируя ее слабую попытку возразить. Пусть ждет за дверью. Понадобится - Хоя позовет.  Разделась, отложив две небольшого размера книги на кровать, и прошла в ванную комнату. Служанка и тут побывала. Деревянная ванна наполнена до краев, от воды исходит теплый пар и приятный аромат.  Хоя окунулась в горячую воду с головой и не выныривала, пока в легких не кончился воздух. И так несколько раз. Продолжала лежать в воде пока та совсем не остыла. Лежала бы и дальше, бездумно уставившись в потолок, но после короткого стука в дверь зашла все та же настырная служанка. Поклонилась, глаза в пол, голос тихий, но твердый:  - Время, госпожа. Хоя вытерлась, надела белье и вышла в комнату. От помощи с платьем не отказалась. Оно настолько сложного кроя, что одна Хоя бы его надеть на себя не сумела. Столько ткани! Еще и длинный подол, который ниспадает на пол и широким хвостом тянется сзади. Не низкий рост альвы тому виной, фасон традиционного платья для помолвки таков. На бедрах юбка собрана в огромные многоярусные складки, как два баула висят. Красота.  На фасонах сказывается стародавний комплекс женщин альвов насчет своей субтильности. Идеалом считался более корпулентный тип фигуры, с широкими бедрами, как у женщин оборотней, способных выносить и родить до пяти детей за раз. Как известно, у альвов - что темных, что светлых, - с рождаемостью всегда было сложно.  Белые волосы Хои заплели в сложные косы и подняли вверх. Зеркал не было, как выглядит - Хоя не знала. Ощущалось непривычно и неудобно. Пройдет она в этом наряде через дверной проем, или застрянет?  Служанка проделывала все необходимое молча. Лишь перед выходом указала рукой на книги:  - Госпожа, это для церемонии? - спросила, не осмеливаясь сама прикоснуться к переплетам. Книги - величайшая ценность. Не могут же они просто так валяться на кровати. Даже если кровать принадлежит Видяшей. Их из хранилища выносить запрещено!  Действительно. Непорядок. В Хое снова поднялось недовольство. На себя и на служанку, перед которой стало стыдно. Будто Хоя провинилась в чем-то.  Молча вернулась к кровати и, не раздумывая - зачем, взяла книги с собой. Потом занесет в библиотеку.  По пути, следуя за шагающей впереди служанкой, опустила их в одну из драпировок на подоле платья. Ткани не пожалели, и глубокая складка скрыла книги, как карман. Вес, правда, ощущался, и безупречный крой слегка перекосило. Хоя переложила одну из книг в ткань с другого боку.  Предстоящая церемония раздражала. Не хотелось никого видеть или  с кем-то говорить. Будто чужие слова и лица ей чем-то угрожают. Кто бы то ни был, находящийся с ней в одном пространстве, лишний.  Хоя несла себя, как до краев полный воды сосуд с открытым горлышком. И любое столкновение может расплескать содержимое. Темная толща стихии и тонкий хрупкий слой спокойствия над ней.  Праздник?  Да. Ее помолвка. С кем? Ах, да. Митаи вернулся.  Они вышли в центральный коридор, ведущий в зал. Служанка незаметно исчезла, а Хоя несла себя дальше. Бережно, аккуратно, глядя под ноги.  Зал празднеств встретил дрожащим светом десяток свечей - толстые, тонкие, прямые и облепленные стекающим воском, все до единой белые. Они пахли медом, распространяя сладкий тонкий аромат по залу.  Двери и окна, выходящие на лес, распахнуты, будто и нет одной стены. Потолок и стены теряются в темноте, а колонны и арки усыпаны горящими свечами. По центру ими же огорожена дорога и большой круг в центре. Свечи не обыкновенные, и символы в круге не просто так начертаны. Хоя знала, что они должны давать силы бодрствовать до самого утра. Заставляют время течь незаметно для присутствующих.  Два ряда трепещущего пламени, а между ними вьется Беллий - тонкие серебристые листья, белые цветы, длинные и прочные, словно лианы, стебли. Вазы с растениями у входа. Хоя не удержалась, остановилась на миг и потрогала покрытые мягким пушком листья. Откуда? Время их цветения - середина лета.  Слишком пафосно. И слишком много приглашенных. Хоя столько альвов разом никогда не видела. Если только в прошлой жизни...  Пригласили всех глав высокородных семей. Многие прибыли со старшими сыновьями и женами. Владыка предупредил Хою, да. Они обязаны поздравить и преклониться перед будущей правящей парой - Видящей Хоэлинель и наследником трона Митаи. Таковы традиции, нарушить которые - проявить неуважение ко всем светлым родам. Владыка Оссанлел, как и Хоя, не очень рад столпотворению.  Она застыла посередине пути и подняла взгляд. Все смотрели только на нее. Камень друидов бельмом на зеленой ткани ее платья. Его клетка из лунного серебра переливается в свете свечей.  Заиграла лира и навстречу Хое вышел Владыка. Протянул руки ладонями вверх, приглашая на танец. По традиции это должен был быть ее отец, но у Хои, вернее, у Видящей, не может быть отца. Владыка заменил ей его.  Прохладный ветер гулял между отступивших в тень гостей. Играл с тканями гардин и пламенем свечей. Сложная одинокая мелодия заполняла зал, хоть и звучала тихо, ненавязчиво. Зачарованная лира будет играть всю ночь, столько же будет длиться праздник. С полуночи до первого луча восходящего солнца. И мелодия не изменится.  Скоро Владыка передал послушно двигающуюся за его рукой Хою своему сыну. Танец потек дальше. Плавно и естественно - как льется лунный свет на священные леса.  Кажущиеся простыми медленные движения. Касания, шаги, повороты. Скоро почти все в зале двигались, как слаженный механизм. Спокойное, но неотвратимое движение. Закручивающаяся спираль, в центре которой - двое. Время и в самом деле тянулось незаметно. Из леса доносилось пение ночных птиц, стало прохладнее, и ветер стал злее. Еще через бесконечное количество кругов Хоя почувствовала дикую жажду. Все происходило в молчании. Захоти она произнести хоть что-то, хоть шепотом, не получилось бы, горло пересохло.  В какой-то момент Хоя очнулась, выпала из общего заколдованного транса. Сбилась с ритма и пошатнулась. Сфокусировала взгляд на лице напротив. Митаи крепче сжал ее ладони, но смотрел будто сквозь. Не на Хою, а куда-то - куда обращены сейчас взгляды всех присутствующих альвов.  Почему Хоя не с ними? Что пошло не так? Магия леса и сила Владыки, почему они не действуют на нее?  Места в зале празднеств хватало с лихвой, но волочащийся подол платья Хою все же отвлек. И как только никто до сих пор не наступил. А свечи? Какие опасные, однако, брачные танцы. Проверка - сгорит невеста или нет? Не сгорит - свадьбе быть! Сгорит - нет так нет.  Хорошо, что горло дерет, а во рту засуха. Не издала ни звука, когда среди множества двигающихся тел напоролась на острый взгляд темного альва. Как на нож, ей-ей.  Что он тут делает? Темного никак не должно здесь быть! Но он стоит в проеме двери, ведущей в лес. Не в зале, но и не снаружи.  Разворот, шаг вбок и вперед. Между ней и Киреаром десятки спин, но его взгляд Хоя чувствовала кожей.  Попыталась отстраниться, вновь войти в состояние, когда не ощущаешь себя самостоятельной личностью, а являешься частью большего. Так же должно быть, в этом сокровенный смысл всенощного танца! Но не получалось. Хоя только сильнее ощущала усталость, голод и жажду. И взгляд, который словно крепчайшая нить протянулся к ней от темного воина.  Сколько времени еще? Единственный ориентир - свечи. Сгорели до половины.  Она не выдержит. Ноги гудят. Вдобавок щиплющая боль в пятках. Новые туфли терли. Ступни скорее всего в кровь.  В третий раз Хоя в непосредственной близости от темного альва, в третий раз у нее идет кровь. Узнай он об этом, не преминул бы съязвить. Наверняка.  Круги. Касания рук, ладонь к ладони. Мучительно дающиеся шаги. Повторяющийся, но неуловимый мотив на струнах лиры. Всего пять струн. Сколько же эта музыка может длиться?! Хоя, кажется, возненавидела любимый инструмент своего народа.  Пожалуйста, духи леса, подарите ей небытие! Как бы отсюда исчезнуть?  Шаги. Повороты. Медовый аромат. Дрожащие огни.  Хоя закрыла глаза. Хотелось упасть на пол. Хотелось заорать.  Горячие ладони Митаи. Хоть какая-то опора.  Хоя распахнула глаза. Снова напоролась на острый темный взгляд. В нем багровые всполохи. Показалось, или он стал ближе?  Окружающие незнакомые альвы походили на послушных марионеток, двигающихся, как заведенные. Они утратили живые лица, получив взамен застывшие кукольные маски.  Единственный живой взгляд принадлежал темному. За него Хоя и зацепилась.  Бесконечная мелодия стала ускоряться. Быстрее и быстрее. Свечи почти догорели, пламя стало особенно высоким.  Свет изменился. Самые глухие, темные минуты перед рассветом. Через мгновение прояснение и первый луч солнца, как выдох. Как вздох облегчения. Ветер задул свечи и развеял дым от потухших фитилей. Пространство заполнилось голосами птиц, кажущимися сейчас такими громкими, оглушающими.  - Союз двоих благословлен Лесом! - Слова Владыки прогремели под сводами.  Зал ожил. Светлые альвы жмурились от белого утреннего света, со всех сторон раздавались поздравления. В центре круга стояли Хоя и Митаи, на троне восседал Владыка Оссанлел. Остальные склонились в поклонах до пола.   Митаи растерянно смотрел на Хою. А у нее единственная мысль и всепоглощающее желание - добраться до постели и провалиться в сон. Хорошо бы еще избавиться от преследующего ее наблюдения темного. Не оглядываясь и ни словом не перемолвившись с женихом, Хоя степенно вышла из зала. Мимоходом отметила, что Биллий жалко, листья сморщились, цветы увяли. Ночь прошла, и магия кончилась. Дурманящий аромат развеялся.  До комнаты Хоя не дошла. Упорства и сил хватило отойти от зала, дальше плелась по стеночке. Перед глазами потемнело, и ее обмякшее тело подхватили чужие руки. Испугаться Хоя не успела.  Когда сознание прояснялось, она пыталась открыть глаза, понять, где находится, но без успеха. Только серый туман, покачивание и высокие кроны деревьев где-то высоко. Как только перестало трясти и она кое-как пригрелась, то провалилась в глубокий крепкий сон.   10   Разбудил пронзительный крик птицы над головой. Хоя не спешила открывать глаза, сон был так сладок. Тепло, удобно, а она так устала... Начала снова засыпать, но теплая поверхность под ней вдруг зашевелилась, и голос над ухом произнес: - Просыпайся, Ведунья. Времени мало.  Хоя подпрыгнула, но сильные руки удержали, не дав упасть. Они с темным сидели на дереве высоко над землей. Она, родимая, еле виднелась внизу.  Киреар опирался спиной на заросший серым мхом ствол, Хоя полулежала, свернувшись в кольце его рук. Спросонья она мало что понимала, воспоминания о ночи и прошедшем дне медленно, словно крадучись, заполняли разум. Прогулки в лес с Киреаром в этих воспоминаниях не присутствовало.  - Как мы тут оказались? - спросила, оглядываясь.  Свет еле пробивался сквозь густые кроны, воздух пропитан запахом сырой земли и тления. Как далеко они от резиденции? Сколько она проспала?  - Молча.  - Ты похитил меня? - Спросила, сама не веря в абсурдную догадку. Можно сказать, пошутила. - Да. Я тебя выкрал, - слова темный произнес, будто великое одолжение сделал, озвучив очевидное. Хоя снова дернулась из его рук, неверяще глядя в смуглое лицо.  - Духи леса, ты безумен! Вынес меня из-под носа у сотни альвов?! Как ты обошел охрану? Как Владыка... Как, вообще, это возможно? - вопрошала свистящим шепотом, будто боясь, что их услышат. Не должна ли, наоборот, кричать во все горло и звать на помощь?  - Ты не поняла, что произошло ночью? - Выжидающий взгляд, будто Хоя обязана знать ответ на свой же вопрос. Да еще виновата в том, что не знает.  - Разве спрашивала бы тогда? - Она села устойчиво и отодвинулась от Киреара. В мыслях царил хаос, а темный со своими загадками спокойствия не добавлял.  Он опустил взгляд и промолчал. Хоя подождала еще немного, но требовать объяснений остереглась. Она похищенная, как-никак. Неизвестно с какой целью. Страха пока не было, но, может, это лишь оттого, что Хоя, наконец-то, отдохнула и более или менее выспалась. Часы сна явно пошли ей на пользу. Темный же альв выглядел уставшим, даже изможденным. И одновременно злым и напряженным.  Хоя оробела и тоже отвела взгляд. Внимательнее оглядела окружающий лес. Незнакомое место. Неба из-за переплетения веток и сухой листвы не видно, землю тоже почти не разглядеть. Мертвые прошлогодние листья и паутина, затхлый спертый воздух. Ни ветерка, ни просвета неба. Редкие и резкие возгласы птиц, шорох трав.  - Сумеешь сама спуститься? - отвлек ее от разглядывания Киреар.  - Да.  Спрыгнуть на землю не составило труда. Дерево, на котором они отдыхали, было старым, сучьев и удобных веток много. Хоя мягко приземлилась, стопы утонули во мху и листьях. Осмотрела себя - платье выглядело так, будто собрало на себя всю труху и паутину с дерева. Отряхиваться бесполезно.  Хоя настороженно прислушалась, избегая лишних движений. Этот лес, он... Тревожил. Обхватила себя руками, по телу прошла непроизвольная дрожь.  - Смотри, ведунья. Смотри, наконец. - Кир подошел со спины, не прикасаясь, замер.  А Хоя зажмурилась. Она все-таки испугалась. Сделала шаг назад, прижалась спиной к темному. Его живое тепло в этом умирающем лесу, среди заточенной в землю и древесину злой силы, оно было Хое необходимо, как воздух.  Явное и неявное, проявленное и оставшееся скрытым. Видящая - она та, кто видит неявное. И сейчас Хоя страшилась открыть глаза и встретить лицом к лицу то, что другие только лишь чувствуют. Не видят, но обходят стороной. Она постояла некоторое время, сосредотачиваясь и еле слышно выговаривая руны. Киреар не торопил. Когда Хоя распахнула глаза, они перестали быть серыми. Прозрачные, излучающие холодный свет. И преграда, отделяющая зеленый мир - явленный, от мира духов - неявленного, пала перед ней. Видящая - на грани стоящая.  Это заклинание, которое позволяло видеть невидимое, Хоя освоила на днях. Увидела в Хронике, когда выполняла задание учителя. Случайно ли поручил он ей перевести тексты именно из того тома? Теперь Хоя знала точно - не случайно. Тогда он впервые нарушил клятву, пусть и косвенно подсказывая Хое, поплатившись за это здоровьем.  Перед ней открылось страшное. Хоя сильнее вжалась спиной в стоящего позади Киреара.  Лес злился, в нем метались, ища выход, души мертвых. Тех, кто когда-то погиб в этом древнем лесу в сражениях, тех, кого приносили в жертвы, и тех, кто добровольно отдал свою жизнь, пытаясь повторить подвиги друидов. Старая магия пробуждалась и стремилась наружу. Меняла мертвое дерево, искажала суть леса.  Здесь не было зверья, редко залетали птицы. Ни одного свежего, живого ростка не пробивалось из проклятой земли.   - Лес Нагь, - проговорила Хоя одними губами.  Присела на корточки и прижала ладонь к земле. Та отозвалась беззвучным криком, поток злобы и отчаяния хлынул навстречу прикосновению Видящей. Камень друидов на ее шее снова жег кожу, даже через ткань. Он требовал от своей хозяйки действия. Хоя никогда еще не чувствовала себя настолько скверно. Будто провалилась в пропасть, откуда не знала выхода. Неуч, она совершенно не представляла, что делать. Стояла и смотрела, впитывала и чувствовала. Пропускала через себя боль и ярость неупокоенных. Жжение от камня не утихало. Ожог будет точно, ткань платья не спасает. Из транса ее вывело прикосновение Киреара. Он обнял со спины и поднял на ноги. Хоя и не заметила, что уже не приседает, а почти лежит, уперевшись коленями в землю. Проморгалась, сосредотачивая взгляд. Белесый лед ушел из ее глаз, но холод заполнил душу. Киреар развернул ее и не раздумывая прижал к себе. С нажимом провел ладонью по ее голове. Гладил, пока тело в его руках не расслабилось. Наконец Хоя смогла сделать полный вдох.  - Надо уходить. - Через некоторое время он просто взял ее за руку и повел за собой. Ноги слушались плохо, но и Кир не имел сейчас достаточно сил, чтобы нести Хою на руках. Основная энергия уходила на то, чтобы держать на них двоих скрывающий кокон. Их энергии переплетались, и не только свою силу темный расходовал на защиту. Все-таки в сложившемся положении есть и хорошие стороны. Но все же основная тяжесть лежала на нем. Кир следил, куда идти и как уходить от преследователей. Столкновения с ними он не переживет.  Двигались медленно, куда - Хоя не знала и не спрашивала.    … Их нагоняли. Стражники из резиденции прочесывали лес, город, все окрестности. Видящей хватились не сразу, но полученное беглецами временное преимущество давно исчерпано. Тех, кто знал о пропаже Видящей, немного. Только приближенные Владыки и его же отряды, снаряженные на поиски. Общим числом не больше пяти десятков. Пограничникам сообщили, что требуется, но без подробностей. Владыка Оссанлел не счел целесообразным предавать случившееся огласке. Остатки народа светлых альвов преклонялись перед Владыкой Оссанлелом и всем, что с ним связано. Его резиденция, его законы. И его Видящая. Пусть Хоэлинель не появлялась в городе, ее мало кто видел вживую. Еще меньшее количество альвов (пальцев одной руки хватит пересчитать) разговаривали с ней. Оно и к лучшему. Альвы поклонялись тайне. В неосознанной, ставшей будничной тревоге они находили остров спокойствия лишь в мудром и сильном Владыке и в знании, что у их народа осталась еще последняя, обладающая магией Видящих. И она под неусыпным контролем Владыки.   Правила. Порядок, которому следует каждый альв. Всегда и везде. В этом залог их жизни и их будущего. Ведь светлых альвов осталось так мало. Почти забытый ужас, выползающий из закоулков разума, изоляция и строгое соблюдение традиций. Это то, что составляло метафизическую основу их общества. Не лес, бескрайний, буйный и дивный, как раньше.  Альвы, дети леса, перестали в нем бывать. Город и окружающие его поля, сады и рощи - будто огородились невидимыми барьерами. За эти границы альвы не выходили. Территории леса Нагь, что когда-то также были их домом, неотъемлемой и необходимой частью жизни, стали запретом. И никто не отваживался запрет нарушать, если, конечно, этого не приказал сделать сам Владыка.  … Воины преследовали беглецов. По следу они идти не могли, Киреар следов не оставлял. Но они знали так же, как и осознавал это сам Кир, что скоро его силы кончатся. Впереди их ждут пограничные отряды, которые пусть и не имеют мощной магической поддержки, как личные воины Оссанлела, но зато знают местность и опасности, таящиеся в лесу, лучше кого бы то ни было.  Похищение, никто не сомневался, что это именно оно, вообще не должно было стать возможным. Но стало, и один лишь Владыка понимал причину.  Его ошибка. Никто не мог предположить, что присутствие темного на церемонии настолько все усложнит. Ни Владыка, ни даже та сила, что ведет его к цели. Магия леса соединила совсем не тех, кого надо. Не двоих, что танцевали вместе, не тех, кого объявили помолвленными. Не тех, чья свадьба должна состояться через шесть дней. Уже пять.   Пока не вернули Видящую, у Владыки связаны руки. Но в том, что ее и темного поймают и, скорее, рано, чем поздно, он не сомневался. Хлопотно, придется действовать жестче, чем хотелось бы, но ничего непоправимого не случилось. Все движется к цели.  Оставшись один, Владыка Оссанлел поднялся из-за стола и открыл потайную дверь в подвалы. Подземные залы занимают всю площадь под резиденцией и уходят дальше в лес. Не каких-то два уровня, что отводились под библиотеку, куда больше.  О подземелье знали, но пользовались не часто. Слугам без надобности было туда спускаться, сохранность и чистота переходов поддерживалась исконной магией резиденции. Охрана и помощники Владыки изредка наведывались в подземелье, в расположенные там темницы. Единственным, кто пользовался подземельем постоянно, был сам Владыка. Он больше времени проводил там, нежели на поверхности.  Один из ходов ведет к руинам храма. Раньше то был храм друидов, но в течении последнего тысячелетия стал, скорее, храмом Келиды. Туда Владыка и направлялся.  Закат окрасил разрушенный храм в золото и багрянец. Пахло холодным сырым камнем.  Владыка не торопясь снял плотные перчатки и поморщился от боли и вида собственной кожи. Присел в центре развалин, провел кровоточащим пальцем по каменной плите пола. Старая, с обломанными краями, осталась еще от Келиды. Между плитами растет трава, и мох завоевывает все больше и больше пространства у камня. Но плита в центре без трещин, на шероховатой поверхности отчетливо виднеется сложный рисунок. Контур и вязь рун, древних, как сам камень. Владыка опустился на колени и прижал обе ладони к плите. Черты его лица заострились, в один миг он будто постарел на десятилетие. Его губы шевелились, но слов не слышно.  Линии полыхнули тусклым зеленым, свет волной прошелся от середины рисунка по всему храму, устремляясь единым потоком к каменному дубу. Корни дерева переплелись и свернулись кольцами словно змеи, а крона, также окаменелая, сливалась с потолочной аркой. Стены зала пошли рябью и содрогнулись, будто живые. Слабая улыбка искривила потрескавшиеся губы Владыки.  Силы еще недостаточно, но требуется еще совсем немного, и все будет готово. Последний этап. Действительно последний! Сколько же он ждал!  Скоро Владыка вновь встретится с ней. И пусть она уже не альва. Так и он уже не тот, кем был раньше. Дорого приходится платить за прошлые ошибки.  - Скоро, любимая. На этот раз я все сделаю как надо. Спасу тебя. Верну тебя.  … Случайный свидетель не сумел бы различить раздавшийся в шуме ветра стон. Однако у всех, находящихся в этот закатный час в резиденции, встали волоски на теле дыбом от пробравшего вдруг беспричинного страха.   Советник Дамис, Крисшаян и охранники также пребывали в резиденции. Не уехали, конечно, как того прошлым днем требовал Владыка. Лишь переехали в темницу. И даже не из-за выходки Киреара, хотя, и гадать не приходилось, что из-за похищения все равно каземата им не миновать. Советник волосы на себе рвал, ругая темного. Тот, не иначе как помешавшись, вместо того, чтобы выкрасть камень, похитил какую-то девчонку! Советник в свою очередь проявил инициативу, а Кайди взялась воплотить его идею в жизнь.  Во время церемонии, на которую допустили только темного альва и Крисшаяна, советник решил действовать. Не было ему покоя в этом логове светлом. Кайди, как самой ловкой и владеющей кое-какими унаследованными по темной крови талантами, было приказано пробраться в светлейшие покои и обыскать их. Найти знамо что - камень друидов. Кайди перечить не стала и от предложения Томаса и Мио покараулить не отказалась.  - Это то, зачем мы здесь. Светлые не станут с нами сотрудничать, это и мухе весенней понятно. Но уйти с пустыми руками мы себе позволить не можем. Ты поняла меня? На кону слишком многое. Ты должна найти если не сам камень, то что-то, что нас наведет на его след или еще что... - советник сам не знал, за чем именно посылает. - Еще было бы хорошо проверить их библиотеку и зал парадный, но думаю, что покои Владыки в нашем поиске перспективнее.  Все понимали, что, возможно, стоят на пороге новой войны. Понимали, что, несмотря на малое количество светлого народа, потери они могут нанести немалые. И пока советник и его люди находятся в тылу, неизвестно пока - в тылу у врага? Союзника? - у них есть больше возможностей решить все иным путем, нежели открытым военным противостоянием. Даже рискуя при этом самим сложить головы.  - Да, советник. Я все сделаю, - кивнула Кайди.  - Вы уверены, что именно она должна идти? - вмешался Горий. - Господин не одобрит...  - Господин здесь не решает. Здесь решаю я, и решаю в интересах нашей страны и людей, в ней живущих! - свистящим шепотом отчитывая, советник надвигался на воина. Только и надо было, что пару слов поперек сказать, словно спичку поднести, и вспыхнул советник на раз. - Всем все ясно?!  - Да, советник Дамис, - склонил голову Горий.  Остальные промолчали. Томас и Мио проверили оружие.  Коридоры пустовали, даже, кажется, мыши и насекомые все затаились, а воздух загустел. Церемония, или что там у них, длилась до рассвета. Кайди успела обыскать все, что доступно и даже многое из того, что запиралось в столах и шкафах на ключ. Покои Владыки изучила, как свои карманы. Кабинет, трапезную, малую библиотеку, спальню и даже умывальни, коих Владыке полагалось аж три комнаты с разными видами ванн. Подозрительного, на ее непредвзятый взгляд, ничего не было. Ни камней в дорогих подставках на прикроватной тумбе, ни запертых сундуков, ни алтарей с кровавыми подтеками.  Единственное, что прихватила Кайди из одной из купален, это перчатки. Они лежали, видимо забытые, на скамье и привлекли внимание резким запахом. Кайди осторожно подняла, отвернула край и чуть не отшвырнула их от себя. Идеальная, тонко выделанная кожа снаружи, внутри же будто тухлое мясо держали. Запах, шедший изнутри, был, однако, не совсем тем, который можно было бы ожидать, судя по виду этих вещиц. Кайди вспомнила, что похоже пахнет одна мазь, которую используют в лечении запущенных ран. Бинты и склянки с мазями нашлись тут же в шкафу. Перчатки и одну баночку с мазью Кайди прихватила с собой. Что-то цепляло ее в этих предполагаемых ранах Владыки. Смутное воспоминание о чем-то, когда-то то ли прочитанном, то ли услышанном, но ли подслушанном.  В камине в спальне, кстати, жгли не только поленья. В пепле Кайди нашла истлевшие остатки кожи. Перчатки? Много перчаток? Зачем сжигать? Почему раны не заживают? Судя по количеству мази и бинтов, раны обрабатывают давно и планируют лечить еще дольше. Или им не дают зажить, нанося каждый раз новые повреждения? В конце концов, почему Владыка сам занимается лечением? Не доверяет своим же лекарям, или его раны не следует видеть никому, кроме него самого?  У Кайди даже правое ухо зачесалось от этих бесплодных поисков и таких же безуспешных попыток вспомнить, откуда еще ей знакома та пахучая мазь. Нервный зуд ее уха, особенно правого, всегда к неприятностям.  Том и Горий скучали на расстоянии друг от друга в коридоре, ведущем в запретное крыло. Дождались Кайди, чуть не пропустив бесшумно движущуюся мимо них тень. Беспрепятственно они вернулись к советнику. Кайди, со склоненной головой, признала провал.  - Ничего, советник Дамис. Ничего, кроме этого, - выложила на стол перед ним перчатки и мазь.  Советник Дамис сморщил брезгливо нос, охранники подались ближе, чтобы получше рассмотреть.  - Это...?  - Перчатки, советник. И мазь, ее используют, когда рана загноилась, чтобы вывести из...  - Да, это я знаю. Зачем ты это притащила? - Советник, всю ночь просидевший в страхе, ожидании и надежде на успех, не оценил выложенных перед ним предметов. Это еще мягко сказано - не оценил.  Кайди пыталась объяснить свои подозрения, но не преуспела в этом. Тем более что советник прогневался не на шутку и не желал слушать. От крика сдержался, но отчитывал подчиненных от всей души.  Вскоре вернулся взбудораженный и одновременно сонно усталый Крисшаян, и улики поспешили убрать, а разговоры о неудачной попытке кражи прекратить. Отсутствие Киреара насторожило: Крисшаян думал, что тот вернулся раньше него. Когда приглашенные выходили из зала, темного среди них не было. Решили немного подождать, прежде чем отправляться искать. Все равно без Киреара они отсюда не уедут. И точка!  А где-то за полдень за Кайди пришла стража. Она, едва увидев группу светлых, поняла: провалила задание, да еще наследила! Хотя и не представляла, как альвы ее вычислили, как поняли, что в покоях Владыки кто-то был. Владыка хватился старых перчаток, которые до этого просто забыл выбросить? Она не сопротивлялась, это бы только усугубило и без того аховое положение. Но сопротивляться начал Крисшаян, требующий объяснений и не отпускающий Кайди от себя. Взял за запястие и бескомпромиссно завел себе за спину, крепко держа.  Громко возмущался советник. Люди обнажили оружие. Альвы последовали их примеру. Никто сильно не пострадал, альвы пришли не убивать, а задержать. Таков был приказ Келвиана.  Объяснения от советника про ночную вылазку Крисшаян получил уже в темнице - просторной, сырой и холодной. Широкое помещение с низким потолком, каменный мешок, разделенный железными решетками на клетки поменьше.   То, что темный альв сбежал, да не один, а прихватив Видящую, они узнали позже от Келвиана. Правая рука Владыки пришел задать людям свои вопросы.   11    Шли тяжело и слишком медленно. Лес становился только более заросшим и труднопроходимым. Бурелом в буреломе и им же погоняет. Но выбора не было - или вперед, или... Поворачивать им некуда.  Киреар взял на себя много и пошел против многих, когда похитил Видящую. Рисковал всем. Уже подвел людей, которые ему доверяли. Заложники в резиденции, в полной власти Владыки. Кир не обманывался относительно положения, в котором бросил посланников Объединенных земель.  Если получится привести Видящую на земли темных, это навлечет беду на весь народ. Легче легкого он сам может в любой миг лишиться головы. Или уже потерял ее? Не принадлежит себе больше Киреар из рода Риммен?  Наитие забрать ведунью с самого первого столкновения с ней не давало покоя. Мысль настойчиво прокладывала дорожки в разуме и душе. В ночь церемонии Киреар действовал быстро. План будто уже был готов, простой и донельзя наглый, до решающего часа полностью не осознанный. И самое невероятное - это безумство удалось!  Ведунья... Кир даже в уме не называл ее по имени. Не мог. Не понимал, почему это так трудно дается, но имя застревало, не желало произноситься ни мысленно, ни вслух. Кир не разрешал себе думать об их связи. Дай волю, и эти мысли мигом накроют, и он наделает глупостей. Непозволительных и смертельно сейчас опасных. Так и истинное имя ведуньи - прятал и берег, чтобы никто его не слышал и не мог ей навредить.  Последствия своего поступка Киреар готов принять в полной мере. Единственное, чего не ожидал, это тихой благодарности от похищенной. Ни возмущения, ни жалоб, ни просьб вернуть. Ни криков, ни попыток бегства. Наоборот - полное содействие светлой темному воину. Желание помочь и поделиться силой. Это поставило Киреара на колени.  План хоть и удался, но недочеты в нем все же огромные. Охотиться в этом лесу не на кого - редкие птицы и почти никакого зверья. Ни ягод, ни грибов или орехов не растет. Да что там, ни одного зеленого росточка не видно!  Они продолжали идти весь день. И только единожды раздалось жалобное:  - Мы умрем с голоду. Нет, сначала свалимся от жажды, - Хоя плелась позади Киреара, и ее внезапный «побег» из резиденции уже давно перестал казаться незабываемым приключением. Вернее, в нем и раньше не виделось ничего веселого, но сейчас становилось совсем тяжко. ...