Глава 1 

Мягкое, едва ощутимое прикосновение. Кончики чужих пальцев касаются обнаженной кожи, повторяя вырез моего платья. Я вздрагиваю от неожиданности…

Надо же, а я и не заметила как он подкрался.

Странно, каменные плиты замка должны были известить меня. Но отчего-то погасили звук шагов.

Нет. Не может быть. Этого просто не может происходить со мной.

Чуть усиливающийся нажим — по шее вверх. И… Кончики его пальцев легко, невесомо проникают проникая за… Сжимаю кулаки, вижу в отражении окна мужскую фигуру. Огромную, мощную, нависшую надо мной… Я понимаю, кто это… Я боюсь его — до бессилия, до немоты, до потери пульса. Потому что понимаю, что ему надо. И осознаю свою слабость перед этим человеком.

Его пальцы подбираются к волосам. Перебирают длинные рассыпавшиеся по спине пряди — незамужняя дева носит их распущенными. Эти правила едины для всех сословий. Будь они неладны, те правила! Теперь точно не сбежать. Сколько раз меня уже ловили за волосы. Больно, между прочим! Очень!

Дева. Незамужняя. Надолго ли?

Из моей груди вырвался нервный всхлип.

Отец-отец… Почему ты не объяснил мне, что делать в такой ситуации? Я умею вести хозяйство в поместье, могу устроить прием на сотни человек, прекрасно образована, но… Что делать, когда надо мной раздается тяжелое дыхание мужчины, который не является моим мужем. И никогда им не будет. Как так получилось, что я осталась беззащитна. И в моем доме теперь…

Опекун.

Что мне делать? Закричать? Да так, чтобы прибежали слуги? И опозориться на веки вечные? Рвануть прочь. Но он сильнее, намного сильнее. И его руки уже на моей шее… Отчего-то мне всё время кажется, что он хочет накрутить мои волосы на кулак, рвануть их… И…

Как страшно развернуться и посмотреть ему в глаза. Я беззвучно шепчу: “Пусти. Не надо…” Но он не слышит. Жарко дышит над ухом.

Жутко ощущать себя пойманной в ловушку мышью. Да еще и рядом с котом. Именно такова теперь моя роль. Я не настолько глупа, чтобы не понимать очевидного. Богатая наследница. И неНавистный господин Бренфорд — опекун из дальних родственников. Потомок некогда знатного рода, но… Ни состояния, ни сильного магического дара. После внезапной смерти моего отца королевским указом я оказалась в полной власти этого человека.

Лакомый кусочек. Единственная оставшаяся в живых представительница древнего магического рода. Единственная наследница огромных земель, приносящих такой доход, что у опекуна с первой же минуты, как он прибыл сюда, глаза загорелись алчным блеском. И богатство он оценил. И… меня. 

 Угораздило меня женщиной родиться! Несправедливость какая! Нет у меня жениха. Нет мужа. Нет обретенной магии, с помощью которой я бы этого негодяя по стене замка размазала. Есть жаждущий моего тела женатый опекун. Если сдамся, он станет полноправным владетелем этих земель. Мне же достанется участь опороченной бездомной побродяжки. И магия… что тогда станет с моей магией? Я возможно её лишусь навсегда, так и не успев обрести. Таковы её законы. Законы магии. 

Сбежать? Но земли и замок не отпустят… Им нужен владелец, к которому они привязаны, который подпитывает их своей магией. Иначе все зачахнет — истощатся рудники, перестанет плодоносить земля, начнется падеж скота и засуха. Земля помнит, что такое уже было. И не допустит повторения.

Замкнутый круг. Я не имею права покинуть пределы своих угодий в поисках жениха. Да даже кинуться к королю в ноги и попросить о защите не могу. Ведь король в столице, а я тут. И главное — я понятия не имею, как пробудить магию и не потерять связь с землями. Знаю лишь как могу всё потерять. Что уж тут говорить о любви… Это непозволительная роскошь. Эх… А ведь когда-то я наивно об этом мечтала!

Руки опекуна тем временем оглаживают мою спину, плечи, спускаются к талии и проскальзывают к животу. 

Стыдно. Боже, как же стыдно!

Он не замечает моих попыток освободиться. Спиной чувствую, как прижалось ко мне крепкое мужское тело. Его рваное дыхание щекочет кожу у уха, вызывая странные ощущения и будоража сознание. Кажется, все мои чувства сейчас сконцентрировались именно там — где его губы едва ощутимо касаются кожи. Отталкиваю. Но руки дрожат. Силы в них нет. Совсем.

И тут меня как огнём опаляет: я что же? Не хочу, чтобы он отпустил? Хочу откинуться назад. И позволить… Почувствовать себя защищенной им?! Поддаться на это бесстыдство? 

Кристиана… Какой позор… Это не твой мужчина. У него даже жена есть. Ты никогда не сможешь назвать его своим, никогда не сможешь глаза поднять, случись что…

— Пусти! — рвусь я.

Недоумение в глазах — сама не знаю почему, но оно меня радует. Он что же — ожидал, что я на всё согласна? Только потому, что он зажал меня около окна?

Мысли были здравыми, но я… всё ещё была под магией ощущений: волнами мурашек, то тут, то там проносящимся по телу. Порой едва сдерживаю рвущуюся наружу дрожь. Странное, обжигающее томление, что могло прорваться пожаром. И…

Не бывать этому!

С такой мыслью крутанулась в кольце его рук, желая высказать ему в лицо всё, и…

Мои губы болезненно обожгло поцелуем.

Жёстким. Требовательным. Подчиняющим.

Приятно ли это? Не знаю. Странное ощущение. Слишком сильное. Какое-то болезненное. В моих фантазиях поцелуй представлялся иначе. Это должно было произойти нежно. Может быть, аккуратно… Как объятия любящей нянюшки — заменившей мне мать. Видимо, я заблуждалась. А опекун всё продолжает и продолжает. Его руки уже совсем беззастенчиво тискают моё тело. Местами до боли. До синяков.

Он что — с ума сошел?

— Не смей! — говорю ему прямо в лицо.

Не слышит...

Дернулась пару раз в попытке вырваться. Да какое там! Где он — взрослый крепкий мужчина, и где я? Силы изначально не равны. Если бы моя магия была при мне… Но, увы.

Послышались чьи-то шаги, и меня наконец-то отпустили. Я, подхватив юбки, стремглав бросилась прочь, желая скрыться. Чтобы никто не видел моих полыхающий от смущения щёк и явно припухших губ. Выступивших на глазах слёз. Это так унизительно! Наследница древнего рода… Не способная постоять даже за себя.

Мчусь. Мимо проносятся знакомые с детства коридоры, галереи, лестницы. И даже на бегу кажется что образы предков изображённых на картинах провожают меня осуждающими взглядами. Сверлят в спину. Безмолвно шепчут:

"Кристиана… Позор тебе!"

— Что с вами, моя госпожа! — кинулась ко мне Лесси, едва я влетела в свои покои.

Взгляд её серых глаз взволнован. Посмотрела на себя в зеркало, и взмолилась всем богам, чтобы никто не заметил меня, пока я неслась по коридорам замка. Картина та ещё: волосы всклокочены, губы припухли, глаза странно блестят, щеки… Да что уж там! Даже уши и те полыхают румянцем. Совершенно неподобающий вид для целомудренной девы, наследницы древнего рода.

— Надо было вашему батюшке, — поджала губы нянюшка, — задуматься о том, как вас обезопасить! Это же уму непостижимо.

— Лесси, — я кинулась ей на грудь и расплакалась. — Стыдно как. И… Что мне делать…

Нянюшка заозиралась и тихо прошептала мне на ухо:

— Нельзя вам просто так с девственностью расставаться.

— Что? — внутри как пожар полыхнул.

— Ох, это вашему батюшке такие разговоры с вами начинать. Чего тянул. Чего жениха хорошего не нашел? Всё думал — вы маленькая ещё. А теперь. Этот… ходит, зыркает! И жена его… Ой, разорят нас, барышня, разорят. И вы…

— Говори, что знаешь? — у меня даже слезы высохли.

— Толком ничего.

— А догадываешься?

— Магия на девственность вашу завязана. Как есть, завязана. То ли в специальном месте, на алтаре её надо отдать, то ли… добровольно, то ли с мужем законным. То не ведаю.

Я лишь кивнула. О чем-то таком я догадывалась. Предполагала. Но…

— Как узнать? — спросила у верной служанки.

В ответ она только развела руками.

Несколько дней я не покидала своих комнат. Здесь меня никто не смел тревожить. Вот только нервничать от этого не перестала. Раз за разом прокручивала воспоминания о последней встрече с господином Бренфордом. Представляла, что было бы, если… Если он добьётся того чего желает. Я смутно, но представляла что произойдет.

Как-то я случайно подслушала разговор кухарок. Они не замечая моего присутствия обсуждали исполнение супружеского долга. Больше охая, чем по существу говоря, сплетничая о какой-то Люсси, и её отношениях с мужем. Одно я поняла из причитаний точно: это всё действо длится недолго и его можно перетерпеть. Выходит, это неприятно, возможно даже больно. Вряд ли мне такое могло бы понравиться. Хотя, служанки говорили о том, что бедняжке просто с мужем не повезло. А если… Нет, вряд ли мне это может понравится. Наверное. Но всё равно почему-то хочется узнать, что было бы дальше?

Кристиана. Стоп! Тебе что — реально хотелось, чтобы опекун продолжил?! Сорвал платье… Дальше фантазия не шла. И наверное, хорошо. И правильно!

От всех этих воспоминаний и порочных фантазий щеки предательски горят огнём, а голова идет кругом. Лесси только неодобрительно косится на меня и молча покачивает головой.

Кстати, на моём теле действительно проявились синяки. Их обнаружилось куда больше, нежели я ожидала. Нянюшка натирала их специальными мазями, приговаривая, что у меня очень нежная кожа… Нет-нет да возводя очи к небесам со словами:

— Боги, пусть бы Его Величество приструнил этого нахального опекуна, — она осеняла себя кругом триединых. — А лучше и вовсе бы его заменили. Негоже сироту обижать! Грех это.

В какой-то момент её слова нашли отзыв в моей душе. Слишком странные мысли бродили в голове, слишком яркие фантазии поселились во снах будоража сознание. Как будто меня околдовали. И я вдруг стала опасаться, что могу сдаться на волю опекуна. Всю жизнь ведь потом жалеть буду. 

Что мне делать? Что? Как представитель древнего рода я имею право на личное обращение к Его Величеству. Так почему бы не послать гонца…

Целую ночь сочиняла письмо. Всё казалось не так и не эдак. Ещё бы, я ведь пишу самому королю! И за советом не к кому обратиться. Уж очень вопрос личный. Стыдно такое писать. Стыдно доверить свои мысли бумаге.

На утро то ли фантазия иссякла, то ли и вправду наконец-то получилось что-то приличное. Я растопила воск — специальный, для писем, от отца еще остался. И запечатала своим перстнем наследницы. Теперь никто, кроме его величества, не сможет вскрыть послание. Осталось передать его с Лесси оруженосцу отца. Надеюсь, на его преданность можно положиться. Теперь оставалось лишь ждать, и надеяться на чудо: что письмо не перехватят в пути, что король не останется глух к моей мольбе о помощи.

Взобравшись на вершину одной из башен, я смотрела на городок, приютившийся у подножия замка. На поля вдалеке. На чернеющий лес. И ощущала себя пленницей. Сказочной принцессой, которую сторожит ужасный дракон. Жаль, что у этой принцессы нет своей магии. Как жаль. И принца мечтающего меня покорить совершив подвиг и освободив из неволи тоже нигде не видно.

— Сколько можно взаперти сидеть? — ворчала нянюшка. — Надо хандру смыть, моя маленькая госпожа. Я распорядилась в господской помывочной горячей воды организовать…

Мммм… Прозвучало это более чем соблазнительно. Купаться… Знает Лесси, как меня из комнаты выманить. Воду я всегда любила. Летними тёплыми деньками тайком даже на лесное озеро бегала. А сейчас весна хоть и вошла в права, но водица пока не прогрелась. Да и боязно к озеру идти при опекуне. Это в замке он хоть как-то сдерживается, хотя в последний раз явно перешел все границы. Да и замок полон слуг и рыцарей. И большинство из них пришлого не любят. А там? Там может произойти всё что угодно. Он ведь моих “нет” не слышит. Да и я сама. Веду себя недопустимо. И… не дай боги, сдамся… Понимаю что глупо это, но тело рядом с ним словно и не моё становится.

И я снова вспомнила, как… он касался. Стыдно же — дышать невозможно. Но...

Едва слышно скрипнула дверь, приоткрываясь.

— Всё готово, — послышался голос служанки.

Я благодарно улыбнулась и последовала за ней. Миновала лестницу, коридоры. Воздух наполнился влагой, запахом мыльного корня и масел. Вот мы и на месте. Налево общая помывочная для прислуги, справа для господ. Мужчины и женщины используют одни и те же помещения, только время для посещения различное выбирается. Меня никто не посмеет тревожить, об этом верная Лесси позаботится.

— Вам помочь? — спросила нянюшка, как у маленькой.

— Я сама, — говорю упрямо.

— Но помыть! И волосы!

Лишь бессильно махнула рукой — вот что-что, а с Лесси спорить совершенно бесполезно.

Ослабив шнуровку, скинула верхнее платье. Оно скользнуло к ногам. Я невольно поежилась, оставшись в одной нижней рубахе. Прохладно. Пара шагов к огромной дубовой бадье, от которой призывно идёт пар.

Коснулась кончиками пальцев водной глади. Мммм… Горячая! Едва ли не обжигающая. Всё, как я люблю. На природе мне и прохладная в радость, но если есть возможность окунуться в горячую, то… Прямо-таки урчать, как довольной кошке хочется от удовольствия.

Начинаю погружать в воду ногу. Нарочно неторопливо. Острые иголочки жара опаляют кожу, вызывая мурашки по всему телу. Для пущей устойчивости берусь за края лохани и начинаю садиться. На миг замираю привыкая к ощущениям влаги и жара.

Мерный плеск воды, и вот моё тело уже окутывает приятная нега. Тепло. Хорошо. Все тревоги отступают. Заботливые руки служанки касаются моих плечей. Плавными мягкими движениями начинают их поглаживать. Затем спину… Руки… Это расслабляет. 

Прикрыв глаза, откидываюсь на край лохани. Сначала Лесси поможет расслабиться, снимет напряжение, затем немного понежусь в водичке, а как горячего малинового отвара на меду выпью, так и за помывку можно будет браться.

Лесси знает, что делать. Она с детства при мне. Сначала мать заменила, ведь та родами умерла. Теперь вот и отца не стало. Зато появился опекун! Господин Бренфорд. Б-рен-фо-рд… Какое-то неприятное родовое имя. Как будто он вовсе и не в родстве с нами.

И вот зачем я о нем вспомнила? Так же хорошо было. Успокоилась ведь. А сейчас?

Чтоб ему неладно было! Понимаю, что нехороший он человек, что воспользоваться моим положением желает. Себе во благо, мне во вред! И всё равно возненавидеть его никаких сил нет. Может в той ненависти я бы силу черпала, чтобы отталкивать его раз за разом…

Не хочу о нём думать. Не сейчас! Все проблемы отложу на потом, а пока отдохну.

Руки служанки порхают по моему телу словно бабочки. Даруют покой, материнскую ласку, нежность, ненавязчиво разминают окаменевшие от напряжения последних дней мышцы.

— Отдыхайте, госпожа… — тихо прошептала она и видимо удалилась за отваром.

Лежу. Наслаждаюсь. Локоток положила на край бадьи и пальчиками по водной глади вожу туда-сюда. Поверхность от этого слегка волнуется, играет моими влажными волосами, щекоткой откликаясь на уровне ключиц. И эти ощущения отдалённо напоминают прикосновения губ опекуна к моей коже… Там, в коридоре, возле окна.

На миг погружаюсь с головой под воду, желая смыть ненужные воспоминания. Звуки становятся иными, тишина начинает аж звенеть. Хорошо-то как! Дыхания не хватает, выныриваю наружу, и замираю.

Видимо выходя Лесси не прикрыла плотно дверь. Со стороны общей помывочной доносятся странные звуки. Будто стонет кто.

Я заозиралась в поисках служанки. Ну да, та ещё не вернулась.

Может кто поскользнулся? Встать не может, вот от боли и стонет?

А вдруг это Лесси? Голос-то женский вроде…

Я стрелой выскользнула из бадьи. На пол с мокрой рубахи и волос заструилась вода. Сама едва не поскользнулась, чудом успев вцепиться в бортик лохани. Подхватила приготовленное Лесси огромное полотенце, обернулась им. Не приличествует госпоже в таком виде перед челядью конечно показываться, но вдруг там и вправду кому-то помощь требуется?

Осторожно, чтобы не поскользнуться, пробралась к слегка приоткрытым дверям. Прислушалась. Тихо. Может показалось? Ан нет! Вот же опять стон. Скорее даже всхлип!

Звук шёл со стороны общей помывочной.

Шлепая по холодному каменному полу босыми ногами, прошлась до дверей. И замерла. Что делать-то? Вот так вот взять и войти? А если там… Да не если, там точно кто-то может быть не одет. Я слыхала простолюдины как есть — голышом моются!

От одной этой мысли щеки опалило жаром смущения.

Тихо приблизилась к двери, взялась за ручку, собираясь открыть, и… Замерла, осознав то, чему свидетелем стала…

Глава 2

Кажется в этот миг я повзрослела. Внезапно. И неотвратимо.

В раздевалке, на скамье лежала женщина. И я неслась, чтобы помочь? Наивно полагая, что ей плохо? О не-е-ет! Судя по выражению лица, ей хорошо. Очень-очень хорошо! Одна только блаженная улыбка чего стоит.

Хотела выяснить в чем дело? Выяснила. Вот уйти бы, но любопытство взяло вверх над всеми нормами приличий, смущением и здравым смыслом. Вместо этого я сделала крадущийся шаг вперед, чтобы понять: чем же она там занята? Выглянула из-за двери…

То что предстало моему взору было… Шокирующе. Невозможно. Развратно… И неимоверно чувственно. Я невольно затаила дыхание, боясь выдать своё присутствие. Но уйти не смогла. Ноги словно к полу вмиг приросли. Позор… Не ей позор. Мне.

Стою. Смотрю. От нехватки воздуха уже голова кружиться начинает. Тихонечко вдыхаю. Выдыхаю. Понимаю что тем кто за дверью сейчас точно не до меня. Что они слишком увлечены процессом. Но страшно — вдруг меня заметят?

Но уйти… было просто невозможно.

Что там происходило, в полной мере я всё равно не понимала. Но предполагала, что это и есть тот самый долг, о котором тогда шептались служанки.

Не знаю, но слово “долг” для меня значило что-то другое. Что-то типа лечь. Зажмуриться и потерпеть пока муж не сделает то ради чего пришёл. Это ву моем понимании должно быть… Менее волнующее. И как такое удовольствие может быть… долгом? Выглядело это… Страстно? Чувственно? Да! Да! И ещё раз да!

Вот мужчина и женщина только что возлежавшие на палатях и хитро сплетавшиеся телами, поднялись на ноги. Он обнял её со спины, погладил руками живот, плавно скользнул ладонями к упруго качнувшимся грудям. Словно взвесил аккуратные полушария. Легонько помял их. Женщина прикрыв глаза издала стон, слегка откидываюсь назад, словно ложась на его грудь. И даже это нехитрое действие кажется доставляло ей удовольствие. Мужские губы начали покрывать поцелуями её шею, плечо одно, второе…

Я невольно прикоснулась кончиками пальцев к своим ключицам. Мягко, едва касаясь кожи, медленно провела до плеча и оттуда к шее. Хотелось понять, что испытывает эта женщина при его поцелуях?

Жарко задышала сама, услышав ее тихий вскрик, явно никак не связанный с болью. Меня словно огнем опалило.

Его пальцы сжали вершинки её грудей. Рот женщины приоткрылся и оттуда вырвалось:

— Ооооо…

Мои собственные пальца гладили мою шею. Ощущения отдалённо напоминали прикосновение опекуна, там, возле окна. Вот только сейчас они стократ усилились. Хотелось чего-то большего. Непонятного, неизведанного. Жаркого. Стыдного… Я смотрела — и не могла оторвать взор. По возможности повторяя их движения. Вот сквозь облепившую тело мокрую рубаху прикоснулась к собственным соскам и едва сумела сдержать рвущийся наружу стон. До чего же сладкое ощущение! О боги! А звуки... Какие они издавали звуки! И… Стоны… Хриплые, приглушенные…

Крик женщины, рык мужчины. Захотелось сделать еще один шаг. Но… Куда? К ним? Или прочь? Уйти. Надо уйти.

Но откуда взять для этого сил?

Моя грудь налилась, потяжелела будто перед "грязными днями". В животе разгорается непонятный огонь. Словно там откуда-то появился упругий горячий клубок, и он медленно крутится то в одном направлении, то в другом… Не болезненно, но и не сказать что приятно. Скорее как-то странно. Это доставляет дискомфорт. Хочется поежиться, чтобы облегчить своё состояние. Но страшно: вдруг меня услышат?

Чьё-то лёгкое прикосновение к плечу заставило вздрогнуть. Дыхание остановилось. Как и сердце.

Я резко обернулась, сгорая от стыда. Меня застали в такой момент! Позор! Какой позор!

Рядом, недовольно поджав губы, стояла Лесси, жестами показывая, что надо возвращаться в господскую помывочную.

Сделала движение в указанном направлении и замерла от переполнявших меня ощущений. Щеки пуще прежнего залились румянцем. Ещё бы! Прежде мне не доводилось испытывать что-то подобное.

В промежности стало непривычно жарко, влажно и как-то упруго? Там, кажется, всё набухло, как напитавшаяся горячей воды плотная губка. Бедра невольно сжимались плотнее, будоража тело и сознание. Внезапно потяжелевшая грудь колыхнулась. Мокрая ткань нижней рубахи обтянула её, словно чьи-то руки. Ставшие неимоверно чувствительными соски сладко заныли. Мои пальцы так и тянулись сжать их, в попытке заглушить ощущения. Или усилить?

Лесси, подхватив меня за локоток, буквально потащила прочь.

Каждый шаг — словно сладкая пытка. Невыносимо мучительная. Но безумно приятная.

Шла, будто провинившаяся маленькая девочка, ждущая нагоняя от строгой наставницы. Но нянюшка вопреки ожиданиям браниться не стала. Лишь жестом показала, чтобы я забиралась в бадью.

Вода всё ещё была горячей, хоть и не обжигала как прежде. А может виной тому собственные ощущения? Моё тело горело от увиденного, и причина крылась отнюдь не в смущении. Я чего-то хотела, но не понимала чего именно. Возможно таких же прикосновений? Ласки? Объятий? Поцелуев?

Начиная погружаться в воду, не сдержала стон. Удивительно, как изменилось восприятие казалось бы обычных вещей. Прикосновение воды к телу не просто расслабляло, оно заставляло млеть и таять от неизведанного доныне удовольствия. Нестерпимо желать чего-то…

О боги! Ну за что вы посылаете мне такие искушения? Это невыносимо!

— Любопытство до добра не доводит… — тихо, но без явного укора произнесла нянюшка, намыливая мочалку. — Ни к чему приличной деве видеть такое непотребство. Вы же не служанка какая, бесстыдно так…

Так и хотелось сказать, что ничего такого я и не видела. Никакого непотребства! Ни то чтобы меня тянуло солгать, или оправдаться… Нет! Просто… Это было… Как картина великого художника! Как вкус изысканного пирожного. Это было красиво! Эстетично. Чувственно. И уж точно слово "непотребство" неуместно при описании увиденного.

Сама Лесси посвятила свою жизнь мне. Неотлучно была рядом со мной, сколько себя помню, наверное с моего рождения. Мужа у неё никогда не было. По крайней мере ничего подобного мне никогда не говорили. Замок это не то место, где легко утаить какие-либо секреты. А учитывая её характер, она не опустилась бы до интрижек вне священных уз брака. Верная, добрая, нежная, понимающая всё, кроме всяких глупостей типа плотских утех. Помню, как она поучала меня на будущее: "Выйдя замуж, ты должна будешь возлечь с супругом дабы исполнить свой долг во имя продолжения рода…" Речи о чувствах, эмоциях, ощущениях не шло, только долг.

А… удовольствие? О нём разговора не было. Или его и не предполагалось. А почему?

Опять же тот подслушанный мною разговор служанок. Вряд ли кто-то станет сплетничать о чем-либо обычном, таком как у всех. Это попросту никому не интересно. А значит… Значит той женщине именно что не повезло с мужем. Ей приходилось терпеть, вместо того чтобы получать удовольствие. Она не могла наслаждаться его близостью. Лишь страдала. Бедняжка.

Тем временем заботливые руки нянюшки осторожно намыливают моё взбудораженное тело. Приятно. Но хочется чего-то иного. Не этих по-матерински ласковых прикосновений. А уверенных. Сильных. Мужских.

На краткий миг Лесси отвлеклась. Может мочалку опять намыливала? И вот вновь моё тело расслабляется под чужими прикосновениями…

Стоп!

Грубоватые. Жёсткие. Не такие как обычно…

Чужие?! Не её!

Распахиваю глаза.

— О боги! — вырвалось наружу.

Невольно вжимаюсь в бортик лохани, в попытке оказаться подальше от тянущихся к моей груди рук. Рук опекуна!

Я хотела мужских рук? Получите! Ох, правду говорят: бойтесь своих желаний, они имеют свойство сбываться! Или желая, стоило своевременно конкретизировать, что не объятий Рэдфорда хочется? Иных?

Былые желания вмиг выветрились из головы. Одно дело — бесплотные фантазии, и другое — реальный мужчина рядом. Ещё и… Женатый! Жаждущий не столько меня, сколько власти над моими имениями. Землями. Богатством.

В масляных глазках блеск предвкушения. На губах самодовольная ухмылочка. Как же хочется стереть её с этого лица! Навсегда! Чтобы больше не видеть. Никогда! Чтобы никогда больше не будоражили меня его прикосновения. Не смущали. Не вынуждали краснеть. Плакать в подушку, ожидая когда же сойдут синяки. Чтобы не бояться. Не дрожать от мысли что не устою, сдамся. Что в угоду страсти лишусь не только чести, лишусь всего.

Сама не понимаю как такое возможно? Когда его рядом нет, вполне трезво мыслю. А когда рядом… Почти готова отдать всё что для меня воистину ценно.

Но что я, слабая девушка, могу противопоставить взрослому опытному мужчине? Сильному. Уверенному. Не ведающему слова — нет.

В панике озираюсь. Лесси зажалась в угол. Обнимает себя за плечи, словно пытаясь согреться или укрыться. Огромные серые глаза распахнуты. В них плещет граничащий с животным, какой-то первобытный, ужас.

Как же этот гад успел здесь всех застращать! Словно паук вьёт свою паутину. Затягивает неугодных в свои тенета. Мучает, истязает. А ведь не так и давно прибыл в мой замок. Преподнёс Его Величество подарочек в виде опекуна. И даже не оспорить это решение — где король, а где я? Весточка в столицу дошла ли? Может посыльного перехватили? Само сообщение прочитать не смогут, конечно, но если оно не дойдет до адресата…

Угораздило же меня женщиной родиться! Слабой! Беззаботной! Беспомощной!

Все эти мысли и переживания пронеслись вихрем в голове и отступили. Не до них, когда в твою сторону загребущие лапы тянутся.

Рывок. Мужчина вмиг оказался там, где ещё секунду назад была я. Да, ускользнула — метнулась к противоположной стороне бадьи. Повезло. Благо та просторная, места для маневров хватает. Вот только я в ней словно в ловушке, а наружу выскочить в мокрой рубахе стыдно. Она же от воды почти прозрачной становится, и тело облепляет так, что становишься считай голой. Да и сковывает движения, словно путы. Это помню по недавней прогулке.

Тем временем плюхнула вода. Раздалась приглушенная ругань. Ага, господин Бренфорд по инерции едва ли не по плечо окунулся. Так ему и надо. Вода уже остыла, пусть охолонится немного, как наша кухарка говорит.

Рассчитывал меня облобызать, облапать. Не бывать этому! Не понимаю, как его жена всё это терпит? Не слепая же, должна видеть что происходит. Или… Деньги и власть затмевают всё?

— Поиграть захотелось? — вытряхивая воду из рукава, осклабился опекун.

Меня аж передёрнуло от этой его ухмылочки. Вспомнилось, как на днях он зажал меня в коридоре. Как его похотливые губы накрыли мой рот. Не давая дышать. Причиняя боль. Как эти руки шарили по моему телу. Сжимали, порою до дикой боли, оставляя на нежной коже синяки. И вот, едва они сошли и снова!

Была бы у меня магия — не рискнул бы лезть! Увы… Это у простых смертных она хоть и слаба, но пробуждается или нет вне зависимости от каких-либо условий. Мы — потомки древних родов связаны традициями и обрядами. Вопрос — какими именно в моем случае. Папа не успел поведать. Придется познавать всё методом проб и ошибок как поговаривал наш алхимик. Проще сказать тыкаться носом наобум как новорожденный слепой котенок. А там уж как повезет.

Ещё пару раз мне удалось уйти от тянущихся в мою сторону рук, и… Я попалась!

Как птица в силках, затрепыхалась в сильных мужских объятиях. И как назло, едва успевшее остыть желание испытать неведомое, пробудилось с новой силой. Опять его прикосновения вызывают странное помутнение рассудка! Я, мысленно проклиная свою странную реакцию, едва ли не сама потянулась к его губам. С довольным смешком, он зафиксировал ладонью мой затылок. И медленно, очень медленно стал склоняться к моим губам. Он так явно наслаждался происходящим, моей слабостью и слабоволием… А я только смотрела в его глаза, понимая, что сейчас...

Как сквозь сон я уловила вскрик нянюшки, тотчас, впрочем смолкший.

— Попалась, — услышала я перед тем, как его губы жадно впились в мой рот, не то целуя, не то кусая, засасывая, причиняя почти нестерпимую боль.

Я вскрикнула — и он, пользуясь этим, тут же запустил язык в меня. Боги, как мерзко! Зачем же вот так тыкать языком в живого человека?! А он только прижал к себе еще теснее. Какое каменной тело… Пальцы сжали сосок…

Я думала глядя на ту парочку, что это приятно? О нет! Пронзившая всё тело боль вмиг отрезвила. И я поняла, что не хочу. Не хочу всего этого! Забилась, закричала “Нет”! Но вырвалось только лишь невнятное полупридушенное бормотание.

— Горячая девочка. Плохая девочка, — бормотал он, перестав терзать мой рот и склонившись к груди.

— Не смей! — закричала я.

И тут…

Со всех сторон раздался странный гул. Скрежет. Пол… Стены… Потолок… Бадья с водой… Всё пришло в движение. Задрожало.

Опекуна отбросило от меня прочь, словно сильным порывом ветра. Он вылетел из бадьи и растянулся навзничь на полу. Но сразу же вскочил, издав рык раненого разъяренного зверя. Недобро сощурив глаза шагнул ко мне. Стены снова заходили ходуном. Завибрировали.

— Замок… — вдруг осознав прошептала я.

Он услышал мой призыв. И защитил меня.

— Ты что творишь, девчонка! — заорал опекун, оставаясь при этом на месте.

Смотрите-ка, а предусмотрительность ему не чужда.

— Уйдите, — приказала я.

Стало тихо-тихо. Казалось, всё вокруг прислушивалось к моим словам. Мгновение спустя громогласно хлопнула дверь. Мы с няней остались одни.

— Простите… — залепетала служанка. — Он… Он… Я и пошевелиться не могла. Магия у него есть… Не ведаю какая, но она есть…

Я лишь рукой махнула, прерывая поток её оправданий. И так понимаю, что она запугана до смерти, и ничем помочь не могла. Вот только магия, которой, оказывается, обладает опекун, стала для меня неприятным сюрпризом. И… что делать дальше? Сегодня мне повезло. Я узнала, что на прямую просьбу о помощи замок ответит. Но станет ли он вмешиваться и дальше? Сможет ли? Ведь это расход магической энергии, которую и взять сейчас неоткуда, чтобы восполнить. Отец мертв, а из меня хозяйка… Пока никакая.

И я хороша! Вот что со мной творится? Почему вопреки здравому смыслу, прекрасно понимая последствия, таю, стоит ему ко мне прикоснуться? Головой вроде всё понимаю, а тело не слушается. Я такая испорченная? Я “плохая девчонка”, как он бормотал?

Я прижала ладони к лицу и расплакалась. Какой ужас. Какой стыд. Позор!

— Я чуть не сдалась… — всхлипнула я.

— Мне кажется это не вы, моя госпожа, это какая-то магия на вас так действует… — тихо произнесла Лесси и набросила на меня простыню.

— Думаешь, меня околдовали?..

Глава 3

Магия! А ведь это действительно объяснило бы странную и противоречивую реакцию моего тела на прикосновения опекуна. Пока его нет, вернее, пока он держится на расстоянии, я вполне владею собой и отдаю себе отчёт в собственных действиях, но стоит ему приблизиться, или не дай бог прикоснуться, и… Мозг тает. Плавится. А тело готово совершить самую чудовищную ошибку в моей жизни.

Или не надо валить всё на магию. И дело тут в моей чудовищной распущенности… Испорченности? Может Лесси права была ругаясь на меня когда заставала врасплох за чтением запрещенных любовных романов. Я ведь сама потянулась за поцелуем, сама. Мда, зря я вышла из комнаты. Знала бы, что будут такие приключения в купальне — ни за что не пошла бы! Хотя… Если вспомнить что мне удалось посмотреть в общей промывочной… Мммм… Это было как минимум весьма познавательно! И к тому же, ну не могу же я всю жизнь просидеть в своих покоях, словно пленница?

— Ничего, всё образуется, — шептала нянюшка как наговор, снимая с меня мокрую сорочку, растирая и надевая чистую. — Боги не допустят насилия, моя госпожа.

Грешно это, но порой мне думается что богам нет дела до проблем простых смертных. Вот только такое вслух нельзя говорить.

— Вестей от короля нет? Что вообще слышно? — отгоняя недостойные мысли, поинтересовалась я у всезнающей Лесси.

Не особо ждала вестей. Точнее, ждала конечно, но не верила в чудо. Скорее, хотела отвлечь и её, и себя от мрачных мыслей, потому что прекрасно понимала, что...

— Вестей нет, — вполне ожидаемо вздохнула та. — А слышно? Что тут слышать? Разворовывают добро потихоньку. Что-то этот, — она кивнула на дверь явно имея в виду выскочившего отсюда опекуна. — Что-то сами слуги под шумок тащат. При вашем батюшке все шелковые ходили. А тут смотри как…

Внутри разгорелась злость. Ну разве так можно?! Вот за что такое наказания? Мало того, что опекун с женушкой всё к рукам прибрать хотят, так ещё и все кому не лень добро растаскивают.

Стены вновь ощутимо завибрировали, посыпалось мелкое каменное крошево. Местами по монолитному камню даже трещины зазмеились.

То есть замок реагирует на мою злость? Получается так. Но прежде такого не было. И понять бы ещё — к худу это или к добру. И почему именно сейчас начали происходить перемены? Может, такими темпами замок скоро развалится. Не дай Боги. А может… я обрету силу, выставлю всех чужаков отсюда. Помнится батюшка так мог. Попросту раз, и всех кто ему неугоден выкидывали за пределы владений. Что там с ними дальше было мне неведомо правда. Да и не столь это важно. И королю ничего не останется, как признать меня, единственную наследницу и владелицу, если полной магией даже не овладею, но замок подчинить смогу. Мужа хорошего как-нибудь сама найду. И заживу спокойно! И счастливо.

Сама засмеялась своим мыслям. Кристиана-Кристиана. Взрослая же. А в жили долго и счастливо по-прежнему веришь. Глупая.

Ведь негде мне подходящую кандидатуру найти! Ну не конюха же или свинопаса в храм замковый тащить? Может, кого-нибудь из отцовских рыцарей? Хотя… Не защитили они меня, когда этот Бренфорд пришел. Кто под благовидным предлогом удалился, кто на сторону сильнейшего переметнулся. После того, как сенешаля отца мертвым нашли, так и затихарились все, как мыши. А у папиного верного человека сердце якобы отказало. Как же! Да он как дуб был крепкий. Маг к тому же. Сердце не выдержало, смерть господина его подкосила. Потери не пережил. Ой, что-то не верится. Вот за него бы я даже замуж пошла, хоть ему и было под шестьдесят. Потому что защитить меня он пусть и не смог, но хотя бы попытался.

 А остальные. Тоже мне рыцари без страха и упрека. Позор один. Только оруженосец отца верным остался. Хотя… об этом я узнаю точно, когда он послание королю доставит. Если голову по дороге не сложит.

В таких невесёлых думах брела к своим покоям, слушая тихие речи нянюшки, что непрестанно ворчала и ворчала.

Мы уже дошли до моих комнат, как вдруг…

— Кристиана… — услышала я низкий и в тоже время бархатистый голос опекуна. 

Вздрогнула всем телом. И едва не взвыла от разочарования. Ведь не прошло получаса, как замок дал ему понять, что приставать ко мне не стоит, и что? Неужели так деньги и магия глаза застили, что страх совсем пропал? А я… Я готова противостоять ему второй раз за этот вечер?!

 Лесси, как курица наседка, попыталась шагнуть вперед — и закрыть меня собой. Видела я такое однажды на хозяйственном дворе — курица цыплят от кота защищала.

— Прочь! — ядовитым змеем прошипел опекун.

Мгновение, и только заметила, как скрывается подол платья моей бедной нянюшки за поворотом коридора. И почему я считала, вплоть до этой ночи, что мой бедный дальний родственник практически лишен магии? Смотри-ка, как ловно он с ней, оказывается, управляется. Уж насколько моя Лесси бесстрашная, а тут трясётся как осиновый лист на ветру. А чуть прикрикни, её и вовсе сдувает. Не спроста это, ой не спроста.

— Дайте мне пройти, — я изо всех сил пыталась сохранить хотя бы видимость хладнокровия.

Замок не даст свершиться насилию надо мной. Вопрос в том, чтобы я сама не поддалась… Иначе ведь и защищать не станет.

— Кристиана, я хотел лишь извиниться, — едва ли не ножкой по паркету шаркая, виноватым голосом произнес господин Бренфорд.

— Да что вы?! — выкрикнула я и неприятно была удивлена тому, как прозвучал мой голос: жалко и истерично, как-то надрывно. 

— Прости, — он дёрнув нервно щекой, опустил голову.

Эдак покаянно! Само воплощение раскаяния. Вот только не верю я. Нисколечко! Не после всего того, что он со мной сделать пытался. Причем неоднократно!

— И только потому, что вы желаете поговорить, вы прогнали мою няню. И теперь, уже в который раз пытаетесь уничтожить мою репутацию?

Хоть он и опекун. Но он мужчина! И находиться с ним наедине считается верхом неприличия. Был отцом, братом, мужем, женихом в конце концов, другое дело. Но он всего лишь дальний родственник.

— Я действительно хотел всего лишь поговорить… — он приподнял руки в примирительном жесте.

И даже отступил на шаг. Ну надо же! Неужели вразумился?!

— Не желаю с вами разговаривать, — отозвалась я спеша покинуть его общество пока моё собственное самообладание не подвело.

Говорила всё это стараясь держаться от него подальше во избежание прикосновений. И раздумывая, куда бежать — дверь в мои покои он перегородил. А ведь спасение было так близко! Эх…

— Меня и мои действия, не может извинить ничто, — тихо произнёс он. — Я понимаю, как это выглядит со стороны… И ты наверное мне не поверишь… Но я действительно полюбил. Это как помутнение рассудка какое-то! Ты для меня как наваждение! Я теряю разум от одной лишь мысли, что…

— Что — что? — выдохнула я, неверяще смотря на мужчину.

Этого не может быть! Я ему не верю. Не верю! Так не бывает! Это просто не может быть правдой. Но… если… Сердце застучало как заполошное. Стой, Криста! Ты что?! Несмотря на свой юный возраст глупой ты никогда не была. С чего такая реакция! И… он ведь женат!

— Вам нужны только мои имя и богатство, — вырвалось у меня.

— Сначала — да. Признаюсь, я прибыл сюда, в эту всеми забытую дыру с такими мыслями. Захватить здесь всё, выдать тебя замуж за того, кто заплатит самую большую цену. И поскорее уехать отсюда обратно, в столицу, к людям. Забыв всё, как страшный сон.

“Ну, да, — пронеслось в голове. — И успеть вывезти из замка всё, что не приколочено. Да и земли обобрать до нитки”.

— Но увидев тебя, узнав тебя, я… полюбил. Совершенно неожиданно для самого себя. Это пришло, как… — он занялся подбирая слова. — Как удар по голове! Как гром среди ясного неба! Когда вижу тебя, абсолютно теряю голову. Начинаю вести себя, как полный кретин. Понимаю, это не оправдание…

Не удержалась — кивнула. Ну а что? Кретин? Вполне подходящая характеристика. Сама бы я не посмела подобные мысли озвучить.

— Ты такая сладкая, такая страстная, такая… отзывчивая…

— Мне не позволительно слушать такие речи, — оборвала я его, холодно и спокойно. Так, как и положено говорить со всякими выскочками, леди моего уровня.

— Конечно, моя юная госпожа, — ответил он тут же с теми же интонациями.

И всё бы ничего, но его темные глаза насмешливо заблестели. А я… я словно загорелась изнутри от смущения. Полчаса… Всего полчаса назад, в его объятиях… О Боги…

— Если дашь согласие, я отправлю прошение Его Величеству на развод, — тихо и серьезно проговорил он.

— Какое прошение? — в шоке захлопала ресницами я, не в силах поверить в услышанное.

— На развод, — повторил он, как само собой разумеющееся, и уставился на меня в ожидании ответа.

А я? Я кажется потеряла дар речи. Этого же просто не может быть. Сколько было разводов в истории нашего королевства? Единицы. Это же из ряда вон. Скандал, нечто, практически невозможное.

— Серьезно? — только и смогла выдохнуть.

— Я жить без тебя не могу! — пылко воскликнул он, и сделал шаг вперёд, явно намереваясь взять меня за руку.

Отпрянув, внимательно всмотрелась в лицо стоящего напротив мужчины. Лжет? Не лжет? Как разобрать? Он же приехал из столицы. А там, говорят, все как один вруны. И могут составить конкуренцию актерам королевского театра. Он — один из них… Или…

Но кто бы знал, как хотелось поверить в его любовь, в его прикосновения! Он и я… Опекун сделал всего лишь шаг навстречу и застыл, стоял не шевелясь, не делая ни малейшей попытки схватить меня. Я же… задрожала. От его близости. От внезапно нахлынувших воспоминаний. Моё тело прекрасно помнило его прикосновения. Поцелуй у окна. Огонь, вопреки желаниям забушевавший у меня в крови. 

Тело мгновенно отозвалось, как тогда, когда я подглядывала за происходящим в общей купальне. Грудь потяжелела. Заныла, прося прикосновения. В животе заворочался горячий клубок. Губы внезапно пересохли. Сердце заколотилось как заполошное. Дыхание начало сбиваться. А ноги едва предательски не подогнулись.

Боги! Что со мной творится?! Что мне делать. Как поступить?! Вернее, как контролировать собственное тело, когда он здесь? Рядом?!

— Только представь… — руки опекуна всё же коснулись моих и весь мир окончательно поплыл. — Мы будем вместе! Ты и я. Пока смерть не разлучит нас. Разве ты этого не хочешь?

— Хочу… — едва слышно отвечаю, словно сквозь какую-то глухую стену слыша собственный голос. — Но...

— Если ты согласна, я отправляю запрос королю?

— Отправляй, — выдохнула я.

Глава 4 

"Пока смерть не разлучит нас…" — раз за разом крутились в голове слова опекуна. И что-то мне подсказывает, именно моя. Этакая внезапная и скоропостижная. А он будет корчить из себя безутешного вдовца. Или не будет? Сразу примется кутить и просаживать моё состояние?

Ночью заснуть так и не смогла. Ворочалась, вспоминая всё, что произошло. Раз за разом… Снова… И снова… Не понимая что происходит. Что со мной? Что делать? Ругала себя за проявленную слабость. Слушала, как нянюшка молится и просит богов даровать мне путь к истине.

Путь… Понимать бы еще, какой он, правильный. Как мне поступить? Сейчас, когда я лежала в своей кровати, за крепкой закрытой дверью — не всяким тараном вынесешь — то события этой ночи представлялись мне чем-то совершенно нереальным.

Пара, занимающаяся любовью… Красиво… Эстетично… Чувственно… Возбуждающе. То, как опекун посмел ворваться в мою купальню и едва меня не… Думать об этом жутко! Его признания в любви, обещание развестись… Ага, у него красавица жена, которая с него пылинки сдувает. И, как шепчутся слуги, с супружеским долгом у них всё более чем в порядке. И тут… Он влюбился в меня без памяти.

Понятно, что влюбился он без памяти в мои деньги и в мой статус. Может быть, в замок, ведь богаче моей семьи, пожалуй, только король. Тут я не строила никаких иллюзий. Чувства у него ко всему этому были самые глубокие, самые преданные. Вопрос в ином — опекун обеспечит мне защиту? Или же станет главной угрозой? И сможет ли он быть хорошим мужем? 

Или… Мне стало страшно…

— И убереги её от искушений, зла и предательства, — сквозь мои мысли снова донесся тихий голос нянюшки.

Надо дождаться ответа короля. И молить его о помощи. Потому что, если я и выйду замуж за опекуна, то с одной стороны, участь потерявшей всё побродяжки мне не грозит. Но, с другой… Буду ли я в безопасности. Я вспомнила сильные руки, так легко оставляющие на моей коже синяки, и содрогнулась представив как они смыкаются на моей шее и давят, давят… До нехватки воздуха, до мути в глазах, до головокружения и потери сознания.

Что мне делать?

Но как только утро вступило в права, я поднялась, позвонила в колокольчик и приказала подавать одеваться. Хватит, насиделась уже взаперти. Так слуги и забудут скоро, кто здесь хозяйка. Ничего мне в замке не грозит. Кроме меня самой. Если я буду держать себя в руках, нормально реагировать на угрозу — а попытка лишить меня чести — это угроза, то замок вступится за меня. И… надо понять, как мне овладеть силой. Хватит. Не желаю больше быть беспомощной.

Я — хозяйка Северного замка. Я — хозяйка этих земель. Я — последняя из своего рода.

И я хочу-могу-должна сама решать, с кем буду целоваться, а с кем — нет. Кому отдам свою девственность, а кто и перебьется. Не знаю, каким образом, но я этого добьюсь!

Надо будет пробраться в кабинет отца. Там, на виду он вряд-ли хранил особенно ценные записи, бумаги, и фолианты. Но я точно знаю — за одним из стеллажей имеется потайная дверь в секретную библиотеку. Туда то мне и надо как-нибудь проникнуть. Там ответ на большинство моих вопросов.

Помнится когда-то я даже бывала там вместе с папой. Вот только маленой была, глупой. Не обратила внимание как он открыл туда дверь. Надо бы посидеть спокойно, повспоминать события того дня. Может удастся хоть отчасти разгадать эту загадку?

Спустилась вниз, в столовую, посмотрела на пустующее кресло во главе стола. И сердце сжалось. Отец… Как же мне тебя не хватает! Краткий миг и сумела взять себя в руки, не допустила, чтобы слезы закипели на глазах. Негоже показывать слабость. Достаточно и тех ошибок что уже успела совершить. Я должна быть, и буду сильной. Ради светлой памяти своего отца. Ради себя.

И с этими мыслями словно сила какая-то в меня влилась. Я ощутила как расправляются плечи. Осанка становится величественной, гордой. Больше не буду той сломленной, запуганной девочкой. Хватит с меня. Я хозяйка этого замка. Будущая глава рода.

— Подавайте завтрак, — молвила.

— Но… Господин Бренфорд… — как-то неуверенно, но на удивление дружно, попытались возразить мне слуги, все как один побледнев лицом.

Я подняла бровь — знала, что выражение лица у меня при этом — один в один как у отца.

— Конечно, — поклонились мне чуть ли не до земли, я отвела взгляд к окну, давая понять — разговор окончен, а неповиновение будет наказано.

Послышался топот многочисленных ног.

Надо же убежали. Напрочь позабыв про страх перед опекуном. На что-то я всё же годна. И это вселяет надежду.

А ещё… Мне показалось, или в голосе послушно метнувшейся выполнять приказ прислуги я расслышала радость?

Не успела сделать глоток травяного бодрящего отвара, как из соседнего зала донёсся дробный стук каблучков. Ну, вот. Началось. Доброе утро тебе, Кристиана. Сейчас будет весело.

— Почему ты завтракаешь, не дождавшись нас? — сразу напустилась на меня Вивиана — милейшая супруга господина Бренфорда.

Та самая красотка, от которой он так страстно обещал избавиться ночью, поймав меня в коридоре. Вот смотрю на неё и всё больше не верю обещаниям опекуна.

Окинула её взглядом. А ведь и вправду весьма хороша. Даже более чем. Высокая, статная, великолепная выдержка — одна только горделивая осанка чего стоит? Шикарные волосы. Точеные черты лица так и веют холодом, хотя не могут сравниться с застывшим во пронзительно голубом взгляде — льдом.

Я только вздохнула и не сочла нужным отвечать. Как объяснить человеку, что красное — это красное, а синее — это синее? И что они с мужем, как бы не сложилось дальше — только мои опекуны, выполняющие волю Его Величества. Жаль, что с самого начала не дала им этого понять, не поставила на место. Горе от потери единственного близкого мне человека и страх перед грядущей неизвестностью помутили мой разум.

— Да как ты смеешь? — сразу перешла на крик Вивиана.

Погорячилась я относительно её выдержки. Я с досадой отставила чашку. И все-таки ещё раз удостоила её взгляда. Какая всё же красавица. Голубоглазая, с гривой распущенных, не спрятанных под покрывало, как положено замужней женщине, волос. Фигура… Ох, завидую я ей. И вот почему она такая злая? Ей это не идёт! Вот определённо!

— Ты, высокомерная маленькая дрянь…

Фу… Такие слова из этих точёных уст. Какая вульгарность.

— Сядьте, — приказала я ей, как провинившейся служанке. — И давайте спокойно позавтракаем.

В её глазах что-то мелькнуло — по-моему, бесконечное удивление. И Вивиана подчинилась. Я понимала, конечно, что мне за это отплатят. И это она ещё, по всей вероятности, не в курсе о предложении, которое мне сделал этой ночью её муженёк. Сейчас, при свете дня, все наши переговоры показались омерзительными. И неправильными. И я решила поговорить с Бренфордом, чтобы отказаться от его предложения. Вивиана, конечно, та еще… дама. Орет, как торговка и вообще — премерзкая, если не считать внешности, но разве она заслужила того, что с ней собирался сделать Бренфорд? Конечно, нет. Ни одной женщине подобной участи не пожелаешь. И… я сама этого не хочу — позора не оберешься. Разбить семью? Не слыхано! Какие сплетни в высшем свете поползут? Представить страшно.

— Доброе утро, дамы, — раздался веселый и беззаботный голос опекуна.

Он вошел, сияя словно начищенный медный таз в лучах солнца. Посмотрел на нас обеих с умилением, как будто мы на самом деле были большой дружной семьей.

— Доброе, — пробурчали мы обе.

Он подошел ко мне, склонился. И поцеловал в щёку.

Серьезно?! Вот прямо так? При ней? Пытается мне что-то доказать? Или специально нагнетает обстановку?

— Как это понимать? — тихо спросила, явно шокированная таким поведением Вивиана.

А я… Я в полном недоумении уставилась в довольные глаза Бренфорда. Что он творит? Мне даже жаль стало Вивиану, но…

— Как ты смеешь строить глазки моему мужу! — воскликнула она, и мою щёку обожгла пощёчина.

Это было слишком!

Стены замка опасно вздрогнули. Но женщина этого просто не замечала. Я попыталась подняться из-за стола, чтобы уйти, но оказалась в ловушке. Резко этого сделать не получилось. С одной стороны надо мной склонился опекун, не предпринимающий, однако, никаких действий, чтобы прекратить скандал. С другой на меня налетела Вивиана.

— Лживая тварь!

Она снова занесла руку.

— Прекрати! — закричала я, и…

Женщину буквально отшвырнуло от меня к другой стене.

На мгновение мне показалось, что она не дышит. У меня тело словно льдом сковало. А потом в жар бросило. Неужели… Я… Убила?! Да, я была на неё зла! Но такого не желала!

Я схватилась за голову. Но женщина зашевелилась и застонала. Слава Богам. Жива! Я вскочила, чтобы уйти. Запереться в комнате. Чтобы никого больше не видеть и не слышать. И с чего я решила, что завтракать в столовой — это хорошая идея. Какая дура!

— Кристиана, что ты творишь? — закричал на меня опекун.

— Я?!

Стены замка снова заходили ходуном. И вопрос, как теперь успокоиться самой. Как успокоить замок?

— Кристиана, ты нас всех убьешь! — завизжала Вивиан.

У меня от её голоса в голове как что-то лопнуло — и с потолка посыпались мелкие камушки.

— Замолчите все! — приказала я. Голос прозвучал на удивление громко и при этом не звонко, как обычно, если повышала тон, а как-то едва ли не по-мужски низко.

И… как ни странно, все вокруг меня послушалось. Замок перестал содрогаться, Вивиана кричать. А опекун даже прочь отпрянул.

Я оглядела разгромленную столовую и не говоря ни слова пошла к себе. Несколько часов меня никто не тревожил. Даже Лесси куда-то подевалась. Потом в дверь осторожно постучали.

— Кристиана, — на пороге стоял опекун, который вошел, не дожидаясь разрешения.

— Чем обязана? — как можно холоднее и спокойнее поинтересовалась я, благо эмоции немного поулеглись и контролировать себя стало несколько проще.

Я встала перед ним, не давая пройти в комнаты. Это мои покои. За стенкой — вообще моя спальня. И мужчина не имеет права здесь находиться, если он не лекарь и не муж. И ещё вчера даже опекун это понимал.

— Нам надо поговорить.

— В кабинете отца, — выставила условие я, памятуя о былом желании туда заглянуть.

Естественно в присутствии Бренфорда потайную комнату я искать не стану, но вот после. Выпровожу его, сославшись на необходимо просмотреть хозяйственные книги, запрусь и всё! А дальше, да прибудет со мною удача.

— Ты такая холодная, — прошептал он, — такая неприступная. Я с ума по тебе схожу. 

Он распахнул объятия, шагнул ко мне. Но бессонная ночь, должно быть, что-то со мной сделала. Или же нянюшкины молитвы помогли? В голове не зашумело. Ноги не подкосились. И слабости, непонятной, выматывающей, не дающей возможности сопротивляться, я не чувствовала.

Какое счастье!

— Не смей, — резко приказала я.

И вновь голос прозвучал несвойственно низко, но судя по всему убедительно.

Замок довольно загудел, поддерживая меня в этом решении. Такое ощущение словно я стала чувствовать его настроение, а он моё. Ну да, я знала что он по-своему живой, хотя и построен из камня.

— Кристиана.

— В кабинете, — твердо прервала опекуна я.

— Хорошо, — согласился он, злобно раздувая ноздри.

Мы вышли из моих покоев. Сейчас я обратила внимание на то, что коридор был совершенно пуст. Не сновали слуги, не переговаривалась стража. Было тихо, словно во всем замке мы остались вдвоем. Жутко как… Я стала жалеть, что вышла из комнат… Что вообще открыла дверь. И вдруг мысль о побеге показалась мне удивительного здравой. 

Вопрос — куда бежать? Сразу в столицу? Но меня может не выпустить магия земель, пока я не вступила в силу. Куда-нибудь в лес, подальше от людей? Или в глухую деревню, в надежде, что король явится и поможет, а до той поры крестьяне меня не выдадут…

Бред.

Мы уже были на лестнице, как вдруг я поняла, что меня нежно обхватывают за плечи и разворачивают к себе.

— Когда ты такая грозная… Это…

Опекун, улыбаясь, закатил глаза и поцеловал кончики своих собственных пальцев. 

— Ты прекрасна, Кристиана, — завершил он свою короткую пылкую речь.

Как во сне я видела руку, сильную, что приближалась к моей щеке, чтобы коснуться меня. Погладить. Заставить себя вновь почувствовать кошкой, которую приласкал хозяин. Пальцы погладили по щеке, коснулись моего ушка. Скользнули по шее. Я услышала его прерывистый вздох. И поняла, что и сама задышала тяжело. Голова закружилась.

Снова. Я рванулась от него прочь, опекун подхватил меня. Прижал к себе. Замок снова дал понять, что не потерпит посягательства на свою хозяйку.

— Я обещаю, никто не причинит тебе вреда… Обещаю отправить послание Его Величеству. Надеюсь он не откажет. Но пока… Пока безопаснее чтобы ты была подальше отсюда.

Ну да, иначе замок того гляди рухнет. Или мы с Вивиан убьем друг друга.

— Я не могу покинуть свои земли.

— Неподалеку есть охотничий домик, — предложил он. — Я там вчера побывал. Уютное местечко. И тебе не придется встречаться с моей женой. Это она ещё не в курсе моих планов, но о чём-то явно уже догадывается. Представь что будет когда поставлю её перед фактом?

Я кивнула. Сбежать! Да, сбежать. От его мегеры, от него самого. И, главное, от себя самой, от своих непонятных порывов и желаний.

 — Ты согласна? — спросил он ласково.

— Да! — выкрикнула я, опасаясь, как бы он не передумал.

И замок мне жалко. Он, вступаясь за меня, постепенно разрушается, а я не могу поделиться магической силой для его восстановления. Пожалуй, это будет лучшим решением.

— Тогда собирайся, не стоит оттягивать переезд.

С этими словами он склонился к моей руке, и вот опять… Едва коснулся — и у меня ноги норовят подогнуться. Наваждение какое-то. Ведь миг назад я полностью владела собой. Права Лесси, ох права — без магии тут явно не обошлось.

Господин Бренфорд откланялся, и удалился. Оставив меня наедине со своими противоречивыми чувствами и эмоциями. Я в задумчивости проводила взглядом его удаляющуюся спину. И с каждым шагом, мой разум словно прояснялся.

Посмотрела в сторону своих комнат. Бежать собираться? О нет! Сборы сборами, но от идеи поискать тайную библиотеку пока имеется возможность я отказываться не стала. Неизвестно когда я вновь окажусь тут. А если удастся найти что-то полезное, то будет чем скоротать время вдали от родного дома. Да и хочется уже узнать, что и как. Батюшка совершенно не подготовил меня к взрослой жизни.

Глава 5

Пользуясь тем что никого поблизости нет, и никто не знает где меня сейчас искать, проскользнула на нужный этаж. Проникнуть в папин кабинет труда не составило. Приложила ладошку к двери и та вмиг скрежетнула зачарованными замками. Думаю, окажись тут опекун, он бы заинтересовался содержимым этого помещения. Но никто кроме меня сюда попасть не может. Даже если пожелаю кого-то провести вместе с собой, до моего полного вступления в права как главы рода, магия замка не пропустит никого. Может это и к лучшему?

В нос буквально ударила затхлость давно не проветриваемого помещения. Запах бумаг, древесины и вездесущей пыли. Папа никогда сюда даже слуг не пускал. Убирал сам даже. Помнится он применял магию. Но не повсеместно. Например, стеллажи он любовно протирал собственноручно. Я бывало в это время сидела в его кресле, болтая ногами в воздухе, и калякая что-нибудь на листке бумаги.

Эх… Вот бы вернуться в те беззаботные времена! Чтобы батюшка был жив. Рядом. Чтобы не надо было бояться. Гадать что меня ждёт. Сбегать.

Дверь тихонько скрипнула, закрываясь за моей спиной.

Я невольно улыбнулась. Вот наконец-то я одна. Можно поискать то, что хотела. И спокойно подумать. А охотничий домик никуда от меня не денется.

Подошла к огромному окну. Отдернула плотные шторы, подняв целое облако пыли. Невольно чихнула. Солнечный свет ворвался в мрачное помещение, и каждая из круживших вокруг меня пылинок стали заметны. Распахнула окно, впуская в кабинет свежий воздух. Вот теперь почти хорошо.

Бросила взгляд на стол. Кресло. На полки стеллажей. И стало стыдно. Запущение. Пыль ковром лежит.

Нет, так дело не пойдет!

Тихонько выскользнула из кабинета. Тут рядом уборная есть. Там вода. И собственно там же шкафчик, где папа хранил свои ведёрко и тряпочки для уборки в кабинете.

Отыскать всё необходимое труда не составило. Вскоре я уже протирала поверхности. Вот только без навыков допустила по-первости немало ошибок. То воды слишком много на тряпке оказалось, и я едва не повредила лежавшие на столе бумаги. Потом разводы некрасивые при высыхании обнаружились. Пришлось ещё не раз украдкой бегать и менять воду. Но кое-чему зато научилась. Надеюсь больше нигде мне эта наука не пригодится.

Наконец-то кабинет задышал чистотой. Не страшно было к чему-то прикоснуться без риска испачкаться. Воздух стал свеж. Жаль я той бытовой магией не владею, которой батюшка окна, и стены с потолком очищал. Говорят ею может овладеть практически каждый в ком вообще имеется хоть какие-то зачатки магического дара. Но! После того как тот дар проявится.

А мой пока дремлет, до моего официального вступления в статус главы рода. Знаю лишь что для этого я либо замуж выйти должна, или дождаться совершеннолетия. Тогда можно будет принести клятву-обет на древней стеле. Ну да мне до совершеннолетия ещё несколько месяцев. А про свадьбу и думать не хочется. Пока единственный соискатель на место супруга это всё ещё женатый опекун.

Села в папино кресло. Провела кончиками пальцев по обшивке подлокотника. По столешнице. Он тоже когда-то сидел тут и в задумчивости вот так же иногда водил пальцем туда-сюда. А я тем временем забиралась на широкий подоконник и глазела в окно, или играла с куклой. Лучше бы за ним внимательнее наблюдала. Может знала бы как открыть тайную комнату. Да и воспоминаний куда больше бы осталось. Но задним умом мы все крепки.

Вот если бы можно было вернуться в прошлое, но со знанием того что уже случилось. Чтобы предупредить. О чем-то своевременно спросить.

Прямо-таки представилось, как маленькая девочка вдруг заявляет:

— Папа, а как я могу стать главой рода до совершеннолетия? Обрести магию? Что делать чтобы не лишиться всего этого?..

И батюшка как ни в чем не бывало начинает рассказывать про брачные отношения, супружеский долг и всё прочее. Абсурд! Хотя… Ну почему я обязательно должна быть маленькой?! Мне могло быть лет пятнадцать уже… Нет, в этом возрасте я предпочитала проводить время в саду за чтением, или в оранжерее. Если бы знала что вскоре потеряю его, то…

Если бы. Два слова меняющие всё! Что проку от всех этих фантазий?

Вот только мысли вновь и вновь уносили меня в прошлое. Реальное и вымышленное. В эти мгновения казалось он действительно здесь. Рядом. Кажется я даже ощущала его присутствие где-то рядом.

Первым делом проверила то что было в поле досягаемости. Содержимое стола. Папки с бумагами. Книги. В целом полезного немало. Для ведения хозяйства, контроля торговых операций, налогов, и прочего. Но ни слова про наследие права главы рода или вообще чего-то связанного с древними родами их обычаями и обрядами.

Собственно, не слишком я и надеялась что всё будет настолько просто.

Хотя кое-что любопытное я всё же обнаружила. И эта находка была неплохо спрятана. Вопрос — зачем? В смысле не зачем её вообще отец прятал, а почему не перенес в тайную библиотеку?

А озадачило меня то, что это была карта генеалогического древа нашего рода. Со всеми побочными ветвями от основания мило сих дней. То ещё кружево разветвлений. Бренфорда в числе тех побочных ветвей тоже нашла. Но удивило меня не это. Имена уже почивших были обведены в скорбную черную рамочку, как и имя моих батюшки и матушки. Вот только за ними, основную ветвь продолжала не только я — Кристиана Северная, но и некая Милания.

Судя по всему карта была магической, и самопроизвольно фиксировала события. Отсюда вопрос: кто эта Милания? Исходя из картинки — моя сестра? И судя по всему она жива. Но где? Откуда? Нет данных о том старше она или младше. Да и окажись она младше, матери были бы разные, а отец повторно не женился. Значит, она являлась бы бастардом. В таком случае её появление на древе рода попросту исключено. Но она есть.  Самое обидное — уже почившие имеют приписку о датах рождения и смерти, в то время как о живых нет никакой информации. Даже о рождении.

Вот что за невезение? Искала ответы на одни вопросы, а нашла ещё одну загадку.

Ну да об этом потом ещё Лесси поспрашиваю. Может она что-то знает?

Решила положить генеалогическую карту на прежнее место. Узнала её со стола, начала складывать, и…

Вдруг, что-то звякнув упало мне на ногу.

— Сссс… — прошипела я от внезапно прошившей всю стопу боли.

Присела в кресло. Потерла пострадавшую конечность. Ощутив под пальцами что-то липкое. Подняла руку, взглянула на ладонь. Кровь! Наклонилась глянуть, чем это я так?

На полу лежала небольшая серебристая цепочка. Скорее даже браслет. С крохотной пластинкой. Осторожно, чтобы ещё раз не порезаться, подняла вещицу. Странно, края вовсе не острые, а на ноге вон порез какой, и кровь до сих пор сочится.

Браслет с нехитрым плетением. На пластинке выгравирован наш семейный герб. Примерила его на руку. Тот облепил запястье, сев как влитой. И смотрится как там и должен быть. Но всё же попробовала его снять. Не вышло! Вроде замочек был, а теперь исчез. Очередная магическая штучка? Ну да и ладно, думаю родовые артефакты не должны вреда никакого мне нанести. Чудно как я сразу не приметила пока обыск тут устраивала. А тут он будто сам напросился. Обрати на меня внимание Кристи, одень меня…

НУ да это всё уже пустая трата времени. Того гляди меня опекун кинется искать. Опять бедную Лесси до полуобморочного состояния доведёт.

Села в кресло. Прикрыла глаза. Попыталась восстановить в памяти события прошлых лет. Не обычные дни, а именно те, когда батюшка в моём присутствии входил в закрытую библиотеку.

Вот он заглядывает в верхний правый ящик письменного стола. Что-то там ищет? А может нажимает неприметный на первый взгляд механизм? Ведь он действительно туда заглядывал каждый раз перед посещением заветной комнаты.

Открыла ящик. Здесь не было никаких бумаг, только писчие принадлежности. Ранее я уже сюда заглядывала, но за неимением бумаг или документов ничего трогать не стала. Теперь же всё пощупала, попереставила с места на место. Чуть не по локоть внутрь забралась в поиске скрытых рычажков. Ничего. Но ведь зачем-то он открывал этот ящик? Может там не нечто рельефное, что можно было бы нащупать? Вдруг там выгравирован некий магический иероглиф? И как его обнаружить?

Вытащила всё содержимое ящика на стол. Просмотрела каждую вещицу. Ничего примечательного не обнаружила. Затем насколько могла выдвинула сам ящик. Попыталась его совсем вытащить, чтобы спокойно осмотреть со всех сторон. Увы, что-то не давало это сделать. Извернулась, заглядывая внутрь. Нижнюю плоскость столешницы, дно и и боковые стенки самого ящика. Темно, конечно, но вроде бы ничего там нет. Опустилась на колени возле стола, и…

Вот оно!

На дне ящика, ближе к центру стола, вернее к креслу, обнаружился круг, с каким-то линиями и символами. Небольшой, с ладонь. И да, чтобы его коснуться необходимо было приоткрыть ящик. А дальнейшие манипуляции происходили незаметно для окружающих. Ну что же, вот и разгадана первая часть загадки. Но сколько их ещё впереди?

Я вспоминала и вспоминала. По ниточке, по крохе восстановления в памяти события тех далёких дней. Даже на подоконник залезла для большей достоверности.

Вот отец встаёт из-за стола, подходит к стеллажу с книгами и вытаскивает одну из них. Одну ли и ту же каждый раз? И какую именно? А ведь надо в точности определить последовательность действий. Недостаточно просто коснуться иероглифа, а потом вытащить все книги подряд.

Я пробовала. Одну… Другую… Каждый раз предварительно подбегая к столу, выдвигая ящик и касаясь нарисованной фигуры на его донышке. Прислушивалась. В моих воспоминаниях в этот момент должен раздаться едва слышный щелчок.

Вроде бы нашла! Но и это оказалось не всё. Я и так и эдак прокручивала воспоминания. Увы, были какие-то ещё повторяющиеся моменты, но почему-то никак не получилось добиться желаемого результата. Видимо что-то я всё же упускала. Например, что делал отец возвращаясь обратно к столу? С той точки зрения, где я обычно находилась этого видно не было. А это важно!

Возможно опять касался иероглифов? Попробовала, но и это не принесло успеха. Облазила весь стол, разглядывая его поверхности со всех сторон. Даже под кресло забралась. Ну мало ли?

НИ-ЧЕ-ГО!

Уже голова начала побаливать от напряжения. От досады хотелось плакать. Ну вот почему так?! Ответ где-то рядом, но недосягаем.

К себе возвращалась в отвратительном настроении. Мысленно моля всех богов, чтобы не попасться на глаза Бренфорду или его супруге. И в этот раз я боялась отнюдь не за себя. Внутри всё буквально кипело от переполняющего душу негодования. А в случае конфликта, не знаю что может произойти. Боюсь ничем хорошим это не кончится. Не для меня. Для них.

Глава 6

В свои комнаты входила жестко печатая шаг, как бывало делал отец, будучи сильно не в духе. Прежде за собой подобной привычки не замечала. Словно там, в кабинете, в меня подселилась часть какой-то иной личности. Более решительной, целеустремленной. И эту самую личность совершенно не устраивал провал, что я потерпела в поиске тайной библиотеки.

— Девочка моя, что случилось? — тут же кинулась ко мне нянюшка, заметив что-то неладное.

— Собери необходимые вещи, Лесси. Я переезжаю в охотничий домик, — отстранившись от её объятий, довольно холодно произнесла я.

Краем сознания понимаю, что она в моих бедах неповинна, и не стоит отталкивать единственного верного и близкого мне человека. Но сейчас хотелось побыть наедине со своими размышлениями.

— Но как же?! А господин Бренфорд? Он отпустит? — причитала тем временем нянюшка.

— Всё уже решено, — не особо вдаваясь в подробности, отозвалась я. — И сама соберись.

Мою голову в этот момент занимали совсем иные мысли.

Гребни и платья нянюшка соберёт и без моей помощи и подсказок. Что особенно ценного я хотела бы взять с собой? Естественно ту самую зачарованную шкатулку, единственное что осталось от мамы. Что ещё?

Сосредоточиться не удавалось. Нет-нет да всплывали воспоминания детства. И я вновь и вновь переживала те моменты в кабинете отца. Пыталась понять — что же упустила? На что не обратила внимания? Вот только ничего нового не могла придумать.

Стук в дверь заставил вздрогнуть от неожиданности.

— Господин Бренфорд, требует поторопиться. Карета уже подана, — выпалил стоящий на пороге мужчина — один из лизоблюдов опекуна.

Карета? Бросила взгляд в окно. Весна в разгаре. Солнышко светит. Пожалуй прогулка на свежем воздухе мне бы не помешала. Да и Маска — подаренная некогда отцом кобылка уже порядком заскучала в стойле. Её так прозвали за окрас. Сама черная, а на морде белое пятно — будто карнавальная маска. В общем, с этим решено. А вот Лесси может ехать в карете. В её возрасте иные способы путешествовать не слишком уместны.

— Карета это хорошо. Загрузите туда вещи, что успели собрать. И приготовьте мою Маску. Я поеду верхом!

Слуга на удивление почтительно поклонился и ушел.

— Тут ещё собирать и собирать… — причитала Лесси. — Не на пару дней ведь едем!

— Ничего страшного, подождут, — отмахнулась я.

И оказалась не права. Уже через десять минут явился тот же слуга, известив что господин требует ехать срочно и именно в карете! Понимая что такие переговоры через посредников ни к чему не приведут, отправилась лично на поиски опекуна. Увы, не нашла. А вернувшись в комнату обнаружила плачущую Лесси.

— Что случилось? — опешила я.

— Он приходил… — всхлипнула она. — Вот я ещё чуть-чуть собрать успела. Остальное уже забрали…

С этими словами она складывала в дорожный сундук книги, одежду и всякие необходимые мелочи: гребни, ленты. Я прежде никогда надолго не покидала поместье. Собственно, и сейчас не уезжала за пределы своих земель. Но и вне замка я может быть всего несколько раз в жизни ночевала, когда мы с батюшкой родственникам визит наносили.

— И что? — не поняла я.

— Он велел тебе срочно выезжать. А я… Я дособеру оставшееся и приеду позднее.

Вот же! Ну что поделаешь? Спорить видимо бесполезно, хотя бы потому что для споров надо ещё отыскать неуловимого опекуна. У него истинный талант — когда не надо появляться, а когда нужен, срочно будто под землю проваливается — не отыщешь.

— Сейчас. Я тоже кое-что прихвачу… Может и ты успеешь за это время что-то собрать ещё, — произнесла я.

Я заозиралась по сторонам, гадая, что здесь особо ценно для меня? Ведь что-то могут и украсть в моё отсутствие. И вообще, было такое ощущение, будто расстаюсь с этим домом, этой комнатой навсегда. Вернусь ли? Кто знает что меня ждёт впереди.

Вон портрет на стене, где мы с отцом. Но он большой, как его утащить? А ещё… Ещё мамину шкатулку надо забрать. И не только потому, что в ней мои драгоценности. Это единственное, что осталось в память о подарившей мне жизнь женщине. Папа говорил: мы очень похожи. Вот только не осталось от неё ничего. Ни вещей, ни картин с её изображением. В замке, в крыле, где жила мама вскоре после ее смерти случился пожар, сгорело всё: вещи, картины, магиснимки. Сохранилась только эта шкатулка. Она сделана из зачарованного розового дерева, вот и не пострадала, как и драгоценности. Ах, как жаль, что отец не догадался положить туда хотя бы одно мамино изображение.

А может, всё и не так было? Кто знает. Лесси появилась уже после трагедии. А отец молчал. И только злился, если я спрашивала. Для меня до сих пор остаётся загадкой: что именно унесло жизнь матери? Моё рождение? Или разразившийся в тот день пожар? Или?.. Что-то с появлением опекуна я стала подозрительнее. Везде мне мерещатся заговоры и преступления. С чего бы это?

В итоге, сборы много времени не заняли. Лесси, непрестанно причитая, доложила в один из саквояжей то, что считала самым необходимым.

— Я уж постараюсь побыстрее, госпожа, — приговаривала нянюшка, провожая меня к выходу из здания. — А-то как же вы там одна? Хоть от этого далеко будете и то хорошо… — шептала она.

— Конечно-конечно, — утешала пожилую женщину я. — Ты главное сама поскорее приезжай.

— Да я уж постараюсь… Вы там поосторожнее… — напутствовала меня Лесси, по-матерински обнимая. — Далеко от дома не отходите. Лес же вокруг. Звери дикие… Хотя и люди порой похуже зверья иного будут.

— Не буду, — утешала я нянюшку, целуя в щеку.

На душе было тоскливо от одной лишь мысли о расставании с верной служанкой. Но я делала вид что всем довольна. Всё равно опекуна не переубедить, так зачем ещё и Лесси расстраивать показывая своё истинное настроение. Никому от того лучше не станет. Ну приедет она чуть позже и что? Только не пойму к чему такая спешка? Ощущение будто меня из собственного дома гонят.

— Книг побольше взяли бы, чтобы не скучно было. А я уж расстараюсь, чтобы побыстрее, — тем временем причитала она. — И чего этот… не дал разрешения сразу с вами ехать. Горничные бы все и дособирали…

— Не знаю. Я просила, — вздыхаю. — Ты же знаешь…

— Ох, госпожа, — вытерла глаза Лесси.

Так и распрощались. На улицу выходила в странно-сметённых чувствах. Вот вроде всё решается — жена опекуна больше не будет меня преследовать, да и сам он окажется далеко, но отчего-то тревожно на душе. Видимо не люблю я перемены. А переезд это…

Во дворе стояла запряжённая парой вороных карета. Сейчас бы верхом прокатиться, но и в этом мне было отказано. Хотя денёк на редкость погожий выдался. Ни малейшего ветерка. Солнышко ласково пригревает. Так и хочется подставить лицо под его лучи, зажмуриться и просто радоваться жизни. Как когда-то. Когда отец ещё был жив. Когда жизнь была простой и беззаботной.

Слуги высыпали меня провожать. А я… Стыдно признаться, но я… До последнего ждала появления опекуна. Может он поедет меня проводить? Или хотя бы выйдет пожелать доброго пути?

Чего больше было в этом ожидании — страха или жажды встречи?

Ответа я не знала. Слишком уж всё противоречиво. И… стыдно.

Карета тронулась. Зашуршал под колесами влажный после ночного дождя песок. И в душе ещё глубже укоренилась тоска. Не пришёл. А клялся-то! Клялся… Любит… Разведется… А я, наивная, поверила ведь.

Оборвала себя, отгоняя прочь эти мысли. Хватит уже! Гордость — вот, что мне осталось. Что за глупые мысли вообще посещают мою головушку?

Отодвинув шторку, наблюдала, как остаются позади аллеи, хозяйственные постройки. Вскоре копыта лошадей простучали по брусчатке уложенной возле надвратной площадки. И вот карета пронеслась сквозь распахнутые врата, и мы миновали высокую крепостную стену. Проехали по мосту через ров, по дороге, что вела резко вниз, прочь от замка. Оставили позади прилегающий к замку городок.

Прежде мне нравилось глазеть в окошко, наблюдая за жизнью горожан. Но сейчас это занятие быстро утомило. Да и мысли кружили совсем не там, не за пределами кареты в поле зрения, а где-то далеко-далеко отсюда.

Привычный мир остался где-то в прошлом. Словно страницу своей жизни перевернула. Впереди чистый лист — неизвестность.

От этой мысли волна мурашек пробежалась по спине и рукам.

Что-то меня там ждёт?

Кучер подстегнул лошадей и окружающие пейзажи начали проноситься мимо с ещё большей скоростью. Голова аж закружилась от мельтешения перед глазами. От тряски. От страха? Пришлось зашторить окошко и ухватиться за подлокотник. Так казалось что трясет немного меньше.

Вскоре извне донеслись какие-то звуки. Лошадиный храп. Мужские голоса. Топот копыт, скрип и постукивание заглушали всё, не позволяя разобрать слов. При этом карета почему-то не сбавляла темп. И это пугало. Неужели разбойники?! Но откуда? Да знаю они нередко промышляют на торговых трактах, но тут? Эта дорога ведёт в тупик.

Я невольно вжалась в угол, обняв себя за плечи, как недавно делала Лесси, опасающаяся гнева моего опекуна.

Боги, что меня ждёт, если карету захватят?!

Ограбят? А ведь я взяла с собой то, что особенно дорого мне. Не финансово ценно, а морально. И потерять это… Вот только это может оказаться не самым страшным. Что если надо мной надругаются? Поруганная честь — великий грех для девы любого сословия. Но если верить оговоркам нянюшки… Таким образом у меня навсегда отнимут так и не пробудившуюся магию. А возможно и войдут в права владения имением. Подобное недопустимо! И я как назло не в замке, где за меня и стены заступиться могут.

Папа-папа, ну вот почему ты мне всё не рассказал?!

Извне донёсся какой-то окрик. Заржали кони. Карета резко дернулась, останавливаясь, отчего я буквально свалилась на пол. Больно оцарапала ладони. Ушибла плечо. Тихонько вползла обратно на сиденье. Даже дышать страшно. Не дай богам привлечь к себе внимание. Глупо? Да. Ведь если это грабители… В общем, кто бы нас не остановил, внутрь они явно заглянут. И не заметить меня невозможно.

Мой взгляд заметался по сторонам ища укрытие. И в тоже время я прислушивалась к происходящему снаружи.

Увы, ничего разобрать не удавалось. Никто не разговаривал. Всхрапывали кони. Сколько их там, тех лошадей? Не понять. Но как минимум трое — двое из нашей упряжки и того, кто нас догнал. А один ли он? Вряд ли.

Что-то негромко и совершенно неразборчиво бубнил извозчик. То ли ругался, то ли молился? Судя по звукам, некто соскочил с лошади. Раздались тяжёлые, явно мужские, шаги.

Я едва ли не физически ощутила, как чья-то сильная мужская ладонь обхватывает ручку. Тянет… Дверца с лёгким жалобным скрипом подаётся, и…

Выдох облегчения вырывается наружу. В душе всё ликует. Хотя разум буквально кричит: "Остынь!"

Приехал! Не забыл…

Глава 7

— Не сдержался, — лучезарно улыбнулся опекун, а я в порыве чувств едва не кинулась к нему на шею.

"Остановись…" — на этот раз четко и твердо произнёс мой внутренний голос. Считанные разы подобное было, и помогало избежать огромных проблем. И коль он столь редко давал о себе знать, то если уж проявлялся — стоило к нему прислушаться.

Эффект такой, словно кадушку ледяной воды на тебя вылили. Испытала я однажды это незабываемое ощущение. Тогда братец троюродный в гости к нам в имение приезжал. Он был постарше меня, и шкода ещё тот. Вот и пошутил.

Я отпрянула от забирающегося в карету мужчины.

Это движение не осталось незамеченным. Бренфорд на миг замешкался. И сел не рядом, а на противоположный диванчик.

— Прости, что не пришёл. Сдерживал Вивиану, — глядя куда-то в сторону, тихо произнес он.

Я молчала. А что тут скажешь? Спасибо? Так я их изначально в свой замок не звала. И не я делала сомнительные предложения! А тем более не покушалась на чью-то честь, или в данном случае семейное благополучие.

Сейчас, когда первая эйфория от его появления миновала, рассудок вновь возымел верх над чувствами и эмоциями. И это радовало.

Молчание затягивалось.

— Я отправил магпочтой прошение… — вперив в меня взгляд, неожиданно резко произнёс опекун. Так, будто эти слова дались ему нелегко.

Сердце вновь забилось как заполошное. Где-то внутри разлилось ликование. Он это сделал?!

Вот только чего теперь ждать? Признаться ли, что прежде я тоже писала Его Величеству с просьбой поменять мне опекуна? Или не стоит? Магпочта куда шустрее посыльного. Неизвестно, чьё послание попадет в руки короля быстрее. Как Его Величество отреагирует? Ведь его решение неизменно. Вопрос лишь каким оно будет? Вернее в ответ на чьё из наших посланий? Хотя… Всё зависит от того как было сформулировано его письмо. Не мог же он просить разрешение на брак, будучи ещё женатым? Он говорит что просил лишь о разводе… А значит… Значит мне это пока ничем не грозит?

Как же хочется в это верить!

Ноготки впились в ладони, приводя меня в чувства. Не стоит ему знать об этом. По крайней мере пока. А потом? Время покажет, как всё будет.

— Собственно, это я и хотел сказать…

Его рука неожиданно робко потянулась к моей. Я отпрянула, виновато опустив взгляд. Не сейчас. Не хватало мне ещё попасть под его чары. Надо всё обдумать. Возможно, я совершила чудовищную ошибку, дав согласие. Вопрос — смогу ли теперь отказать? Ведь он пожертвует многим. А я? Я сама не понимаю, чего хочу. Вот и надо бы разобраться. А его прикосновения ясности уму не добавят.

— Удачного пути, — тихо произнес он, и, больше ничего не говоря, выбрался наружу.

Всё это время я сидела не шелохнувшись. Даже вздохнуть не решалась.

Дверца захлопнулась. И из меня словно внутренний стержень выдернули. Тело безвольно распласталось по спинке сиденья. Окружающая картинка помутилась, застилаясь пеленой слёз. Звуки извне едва доносились, заглушаемые ударами бешено колотящегося сердца и крови в висках.

Что же со мной творится? Или это и есть та самая воспеваемая в книжках любовь? Чувство, в котором он мне клялся. Похоже, что этот мужчина ощущает нечто схожее с тем что чувствую я?

А что я чувствую? Не знаю… Слишком всё запутано. Голова одного хочет, тело другого… В смысле, что их желания разнятся.

Карета тронулась. Опять нещадно затрясло. Я начала сползать с сиденья. Пришлось взять себя в руки и сесть, как подобает девушке моего статуса и положения. Вот только слёзы никуда не уходили. Не лились рекой, нет, просто встали озёрами в глазах и всё. Высыхать никак не желали.

Почему всё так сложно? До того признания всё было очевидно: тело предавало меня, но разум был стоек, а теперь? Теперь я сама не знаю, чего хочу. Сомневаюсь, стоило ли отправлять то послание? Если бы удалось откатить время вспять, при этом сохраняя чувства и мысли нынешних дней, что бы я сделала? Отправила королю письмо, или…

Краем сознания понимаю что эти мысли неправильные. Будто чем-то навеянные. Я поступила как должно. И сейчас моя ошибка лишь в опрометчиво озвученном согласии. Но…

В голове полный сумбур.

Спустя ещё часа полтора бесконечной тряски и душевных терзаний мы наконец-то достигли цели. Колеса скрипнули, карета дернулась в последний раз и замерла. Послышались шаги, и вот дверца распахнулась, впуская внутрь свежий напоенный ароматами леса воздух.

Что меня ждет? Я вышла, стараясь держаться прямо, хотя всё тело болело после пережитой тряски. Огляделась по сторонам.

Охотничий домик я не видела уже лет семь. Во время конных прогулок меня никогда не заносило в эту сторону. К охоте я не слишком расположена. Все эти гонки за бедным зверем — глупость же. Да, мясо ем, не спорю. Но убивать ради развлечения? Нет! Да и смотреть на то, как это делают другие, тоже восторга не вызывает. Поэтому я всегда находила оправдания, чтобы не участвовать в подобном развлечении.

Дом был таким, каким я его помнила: два этажа, черепичная крыша, выложенные камнем стены почти полностью закрыло плющом. В принципе уютное местечко. Но… Чужое. Непривычное. И какое-то холодное? Да, именно так. Вот вроде и солнышко прогревает, а всё равно как-то зябко. И… Одиноко. В замке меня словно сами стены грели. Там была Лесси. А тут?

Тут вон охрана повсюду. Только неясно: их задача меня охранять от потенциальных опасностей, или… Или это надсмотрщики? Тюремщики. И это место не более чем ловушка для глупой меня? Тюрьма? Куда я сама себя добровольно позволила заточить.

В таких размышлениях наблюдала, как переносят в дом мой немногочисленный багаж. Окинула взглядом не такой и далёкий лес, просторный двор, конюшни. Плохо, что не знаю этих мест, возможно, мне ещё придется отсюда бежать без оглядки. Вопрос лишь: куда. Но это потом… Всё потом. Случившееся в замке, сборы и поездка отняли слишком много сил. Сейчас бы упасть на постель и заснуть. Забыться. Забыть. Об опекуне. О его прикосновениях. Голосе. О сводящей с ума буре эмоций, что одолевает меня в его присутствии. О сомнениях, что гнетут, стоит ему уйти.

Войдя в выделенные мне покои, окинула их взглядом. Просторно, но мрачно. Повсюду дерево, дерево и ещё раз дерево. Пол, стены, и даже потолок из него. Окна само собой и мебель тоже. Кровать, тумба, письменный стол, кресло, пара стульев, полочки. Всё это без лишнего изящества. Никаких изысков. Исключительно строго и функционально.

Интересно, а в столовой до сих пор по стенам шкуры убитых животных висят? Или их моль поела? Помнится, как меня когда-то поразило обилие дерева вокруг. Скамьи деревянные, и огромная столешница, подвешенная цепями прямо к опять же деревянному потолку. Только огромный камин из камня был. Ну и подсвечники и люстра кованые. В других помещениях я тогда не успела побывать, но видимо здесь везде такой стиль в отделке.

Минимализм. Тут даже гардеробная кажется не предусмотрена. Вон из комнаты всего две двери ведут. Одна в коридор, вторая видимо в туалетную комнату. Ну да и ладно, надеюсь мне здесь не до конца жизни жить. Главное, тут есть кровать… Основательная такая. Широкая. Явно дубовая, с высокой спинкой у изголовья. И даже на вид мягким матрасом… Многочисленными подушками… Одеялом…

Мммм…

Ноги сами меня понесли к вожделенному предмету мебели. Как падала на неё — не помню. Кажется я провалилась в мир грез ещё на лету.

Проснулась в ночи. В комнате темно. Лишь едва ощутимо пробивается лунный свет в оставшееся незанавешенным окно.

Видимо Лесси ещё не приехала. Иначе разбудила бы, чтобы я поужинала, и шторы прикрыла бы. Что могло её задержать? Не так уж много времени требовалось для сборов и сюда добраться можно от силы за пару часов. Хотя… Это мне кажется, что всё так легко. Сама я ничего подобного никогда не делала. А может она не решилась ехать потемну? Или кто-то задержал? Главное, чтобы в пути ничего плохого не случилось. А я если что, подожду.

В таких размышлениях я активировала плярисы — магические светляки. Комната вмиг залилась теплым светом. Блики заиграли на поверхности лакированного дерева. А красиво ведь! Днём мрачновато казалось, а сейчас… Слов подходящих не подобрать. Все оттенки коричневого в переливах от светло-янтарного до едва ли не черного. Как-то солидно? Да. И торжественно даже.

Прошлась до пока ещё неисследованной дверцы. Ванная и туалет два в одном, это даже солиднее чем в замке. Там по старинке в бадье купаются. Хотя туалеты и умывальники имеются, это да. Освежилась. Вернулась в спальню и замерла не зная, что делать дальше? Куда-то то пойти в ночи? Бред! Самостоятельно сумки разобрать? Нееее. Читать? Что-то сейчас совсем не хочется. Поесть бы. Но я даже не знаю как пройти к столовой. Хотя… особнячок не так уж велик, найду наверное.

С этой мыслью, под аккомпанемент урчащего желудка выбралась из своих покоев. С минуту озиралась по сторонам, запоминая, какая из комнат моя. Неудобно выйдет, если посреди ночи к кому-то в спальню ворвусь. Кто знает, может я здесь не единственная постоялица?

Да, номинально я хозяйка этих владений. Но во-первых, именно что номинально, пока в права не вошла, здесь именно мой опекун — царь и бог. Во-вторых, всеми подобными мелочами занимается управляющий. Он же и отчитывается по наиболее важным моментам. А так, мало ли? Может кто мимо проезжая на постой попросился? Тут конечно мимо проехать сложно. Тупичок. Но мало ли? Отказать? Глупо. Молва нехорошая быстро пойдет. Вроде мелочь, вот только имя потом своё попробуй обели.

Думая обо всех этих глупостях, не слышно пробралась к ведущей на первый этаж лестнице. В коридоре полумгла. Лишь в дальних концах по одному еле теплящемуся магическому светляку горит. Только и удается стены распознать, чтобы нос не расшибить ненароком. Хорошо хоть спотыкаться здесь не обо что.

Столовую я нашла. И кухню тоже. Добыла себе сдобную булочку, сыра, кружку холодного компота. В обычное время эти продукты показались бы не слишком совместимыми, но голод, он такой голод.

Пробралась к оставленному приоткрытым окошку, залезла на подоконник, и вцепилась зубами в добычу.

Вкусно!

Лёгкий ветерок приносит прохладу и аромат леса. Шаловливо играет выбившейся прядью. Она щекочет кожу. Вызывая сонмы мурашек по всему телу. Прямо-таки как прикосновения Бренфорда…

Опекун.

Ну вот что за наваждение?! Никак из головы не выходит!

Что же мне делать? Когда он рядом, едва ли рассудка не лишаюсь. Совсем здраво мыслить не могу. И что будет, если мы и вправду станем мужем и женой? Совсем дурочкой стану? Буду хлопать глазами и слюни пускать?

Это я утрирую безусловно.

Испытаю ли то, что испытывала та женщина в общей помывочной… Буду ли таять в его руках. Смогу ли без зазрения совести принимать его объятия. Обрету ли магию и права на родовые земли… И… Что? Толку с тех прав если мозги будут постоянно плавиться в присутствии супруга. Так ведь и без шуток малохольной дурочкой недолго стать. Видела я одну такую во время объезда имения. Не дай-то боги уподобиться этому существу.

Качая головой, подставила лицо освежающему порыву ветра.

Земля… Помнится батюшка нередко говорил: "Родная земля, даёт, давала и будет давать силы нашему роду. Она поддерживала наших предков и будет помогать нашим потомкам". И отчасти он был прав. Здесь даже воздух иной. Это мне запомнилось ещё по тем немногочисленным выездам за пределы имения. Вот только почему же земля не подпитывает энергией меня? Или я всё нафантазировала? Не так поняла сказанные некогда отцом слова?

Внезапно пришло ощущение, словно кто-то ласково меня обнял. Погладил по голове. И так хорошо вдруг стало. Так спокойно. Захотелось душу излить. Очистить её от терзаний и боли.

Сама не заметила как стала мысленно рассказывать родной землице о своих горестях и немногочисленных радостях. О страхах. Сомнениях. Мечтах.

В какой-то миг мир перед глазами поплыл, а затем вновь обрел четкость. Но…

Но смотрела я на окружающее из совершенно невозможного ракурса! Я словно порхала над раскинувшимися под окнами кустарниками колючего шиповника.

Бросила взгляд на охотничий домик. И обмерла. На окне, с блаженной улыбкой на устах сидела я… Вернее, я была тут, а тело моё — там?!

Сознание охватила паника.

Дернулась обратно. Неуклюже влетела в стену. Невольно зажмурилась, ожидая удара. Ничего не произошло. Лишь окружающая картинка изменилась. Я оказалась в непроглядной тьме. Может, это стена? Или просто наглухо закрытое, лишённое освещения помещение?

Заметалась, в попытке вырваться обратно к лунному свету. К звездам. К открытому пространству.

Что со мной происходит?!

Явно, это магия. Вопрос — какая?

Глава 8

Сколько я металась из стороны в сторону? Не знаю. Наконец-то вокруг вновь оказался раскинувшийся вокруг охотничьего домика лес, все тот же кустарник и звёзды.

Почему-то именно они, горящие ледяным светом там, далеко-далеко в небе, меня и успокоили. Вот вроде бы всё происходящее ненормально, но я с облегчением вздохнула. Хотя лишь ощущение такое, какие уж тут охи и вздохи без телесной оболочки?

Бросила взгляд на здание. Подлетела к окну, заглянула. Моё тело всё там же. Улыбка блуждает на устах. Всё-таки я прехорошенькая… Но дураааа! Летаю — не пойми с чего не пойми где. И размышляю о том, какая я красавица… Нет, я не дура! Ага, умные обычно именно так себя и ведут в подобных ситуациях.

Вот же! Вроде я тут, тело там, а внутренний голос со мной как ни в чём не бывало.

Бр-р-р…

Как вернуться назад? И как овладеть своим состоянием, чтобы сознательно перемещаться, а не болтаться, отдаваясь на волю ветра? Так, стоп! Какому ещё ветру?! Я же только что всё это делала. Не задумываясь. Пусть совершенно бестолково, хаотично, но… Как?!

Попыталась немного приподняться вверх. Получилось. Попробовала опуститься. Перестаралась — по колено ушла в землю. Ну, хоть не больно… И вообще? Я что — ничего не чувствую? Ущипнула себя — ничего. И даже как будто и вправду между пальцами сопротивление почувствовала, будто чего-то коснулась. Только в ответ ощущений нет. Странно это: глазами видеть, но не ощущать. Вспорхнула повыше. Переместилась к самому окну. Может если прикоснуться к себе, то всё вернётся на место?

Покружила. Попыталась обнять себя саму. Тело поежилось, и та я хихикнула, как от щекотки. И… Всё. То есть ничего. Увы. Не сработало.

А если… И приняла позу точь-в-точь такую же, в какой находилось моё родное тело, надеясь слиться с ним воедино.

Эффект прежний.

И так тоскливо на душе стало. Так одиноко. Неужели я стала привидением?

За что мне это? Почему?! Что происходит? Это проделки опекуна? Или выверты моей родовой магии? Ведь и о ней я ничего не знаю. Отец говорил, что заранее невозможно предугадать, как она проявится. Может, она заключается в возможности становиться бесплотным духом? И если так, то как этим управлять? Да и накой такая магия вообще нужна? Что с неё проку? А может всему виной тот браслет, который я не подумав надела в кабинете отца?!

Ответов на все эти вопросы не было.

Я обречённо заметалась по округе ища хоть кого-то. Может подскажут? Помогут?

Но как назло находила лишь спящих. Охрана и та дремала. Тоже мне работнички!

Разбудить возможности нет. Прикасаться же не могу. Кричи не кричи никто не слышит. Говорят, привидения умеют вещи кидать, шуметь чем-то, половицами скрипеть. Но видимо я какое-то неправильное привидение. Потому что лично у меня ничего такого не получалось. Может это приходит с опытом? И сколько его набираться тогда надо?

Взлетела повыше, поднявшись над самой крышей. Окинула взглядом окрестности, скрытые пеленой тьмы. И вдруг вдалеке привиделись мне всполохи костра. И меня потянуло туда, словно позвал кто. Я забыла и про свои проблемы, и про улыбающееся тело, в которое никак не могла вернуться. Рванула туда, что было сил. Как глупый мотылек на свет лучины. И даже не задумалась над тем, что могу заплутать и никогда не найти дорогу обратно. Скорее… Скорее… Скорее…

Подо мной проносился многовековой лес. Кроны деревьев то сходились, то словно расступались, и вновь мигало всё ещё далёкое пламя. Вскоре в неверном свете луны стала вполне различима дорога. Она петляла, образуя с такой точки зрения причудливые узоры. Когда идёшь, будучи там, внизу, даже и не догадываешься о таком, а вот же. Я даже залюбовалась.

Припомнилось, что этот путь лежал к ближайшей телепортационной точке, но ею крайне редко пользовались. Простому люду это недоступно, да еще нужно обладать магией высокого порядка чтобы воспользоваться услугами портала. Да и путь к нему был перекрыт почти со всех сторон то непроходимыми лесами, то болотами, то горным кряжем. На протяжение последних десятилетий дорогой и порталом пользовались лишь мой отец и управляющий поместьем. Зачем мои предки поставили телепорт в такое странное место — большой вопрос. Может это не от желания зависит, а от расположения каких-то сил? Энергетических потоков? Пока был жив отец всё как-то не подворачивалось случая спросить, а теперь… Теперь не у кого.

Чуть поодаль за полосой деревьев показалось небольшое озерцо. И разбитый на его берегу лагерь. В котором полно народу! И эти в отличие от обитателей охотничьего домика не спали!

Внутри всё возликовало при виде людей! Наконец-то кто-то бодрствующий! Что было сил я рванулась навстречу. На подлёте замедлилась. Кто знает, как они отреагируют на моё появление? Нет, все-таки надо затаиться. Выскочить и сказать "БУ" я всегда успею.

Понаблюдала, как один из мужчин помешивает какое-то варево в котелке. Приблизилась. Замерла, ожидая когда его взгляд обратится в мою сторону. Мучительно долгая минута ожидания обернулась разочарованием. Он скользнул взглядом даже ни на миг не замедлив его. Да и смотрел как бы сквозь меня, мимо, куда-то вдаль.

Выходит, я невидима?! Хотя чего ещё хотеть от привидения?

Паника новой волной затопила сознание. Я задрожала, не понимая, что же можно предпринять. И как меня вообще занесло сюда. И где теперь мой дом. Хотя, наверное если найти дорогу, то и путь как минимум к замку найдется, а оттуда и к охотничьему домику. Долго. Запутанно. Но хоть так.

И вдруг откуда-то со стороны озера донёсся плеск воды. Этот звук привлёк и я метнулась к его источнику. Замерла словно приклеенная, немного не долетев.

В свете луны и звёзд, рассекая сильными гребками водную гладь, плыл мужчина. Его тело казалось в темноте белым и… совершенным. Широченные плечи. Бугрятся мышцы. Длинные ноги двигаются ритмично и неутомимо.

Я сглотнула несуществующую слюну. Снова попала в стыдную ситуацию. И снова не могла отвести взор. Как тогда, в общей промывочной.

Чудно. Темно же вроде бы. А то, что скрывается под водой на удивление хорошо видно. И посмотреть там есть на что. Не подобает девушке моего статуса на такое смотреть, но глаза сами нет-нет да скользят по обнажённому мужскому телу. Изучая, будто впитывая каждый его изгиб. Упругую кожу, твердые даже на вид мышцы плеч, спины, и… И ниже… Возникло непреодолимое желание прикоснуться. Ощутить каковы мышцы и… не только… на ощупь. На вкус? Неееет! Не могу я такого желать! А вот если… Да! Погладить влажные волосы, разметавшиеся по плечам. Вдохнуть запах его тела… Почему-то казалось, мне должно, определённо обязано это понравиться. И не важно, что всё это не более чем мечты. Какие уж теперь прикосновения? Какие вдохи и запахи? Забвение, вот мой удел.

В следующий миг мужчина причудливо извернулся в воде, забавно отфыркиваясь. Ну да, студёная наверное. И… Я увидела мужской детородный орган. Кухарки говорили: он мерзок?! Зажимали носы и говорили “фуу”. Глупые… Нееет! Он… Красив! Крепкий. Ровный. Словно лапа породистого пса. С замысловатой шляпкой на конце. Я невольно залюбовалась, будто произведением искусства. Когда ещё такая возможность представится? Возможно вживую уже никогда.

Любопытно, каков он на ощупь? Жаль, если так и не удастся этого узнать.

Фантазия тут же услужливо нарисовала нас рядом. Мужчина обнял меня. И принялся покрывать поцелуями шею, плечи… И было это стократ приятнее в моих мечтах, нежели некогда рядом с опекуном. Да и как их сравнить? Тот не плох, да, но вот этот образец мужественности? Их даже сравнивать глупо. Это как породистый скакун и крестьянский мерен. Прежде таких я никогда не встречала. Интересно, а кто он?

Я вздрогнула, словно меня обожгло. Мое плечо… меня как будто поцеловали. Горячо. Жарко.

 Взлетела под самые кроны деревьев. Оглянулась. Никого. Наверное, причудилось. Всему виной мои шальные фантазии. Да, определенно они!

Как же стыдно. Но всё равно подглядываю — и оторваться не могу. Незнакомец, словно специально совращая меня, подплыл к самому берегу и перевернувшись на спину стал зачерпывать воду ладонями, поливая свою грудь… Плечи… И… То что ниже.

Слегка поникший орган от этого нехитрого действия воспрял с новой силой, представая предо мной во всей своей красе. Руки так и тянулись прикоснуться. Попробовать каков он на ощупь? Хоть я и призрак, но… Стыдно! Щеки опалило жаром смущения. Не физически, но я это буквально ощутила. Ох! Не подобает приличным девушкам даже помышлять о подобном. Однако мысли они такие… Хорошо что о них никто никогда не узнает. И раз я призрак, то…

Чудно это, тела у меня нет здесь, прикосновения к поверхностям не чувствую, а жар на щеках и внизу живота ощущаю вполне отчётливо. Как и тот причудившийся поцелуй.

Спустилась пониже, пробралась к краю кустарника, что нависал едва ли не над самой кромкой воды. Отсюда лучше видно. Намного. А посмотреть есть на что. Мужчина, захватив в ладонь округлые мешочки, что располагались чуть ниже его запретного органа, приглушённо застонал. Сжал кулак. Слегка повел им в одну сторону, в другую. Ослабил хватку, перекатывая их в руке. Он явно получал от этого удовольствие. Вон как блаженно улыбается и глаза закрывает…

Интересно, о чём он сейчас думает? Или о ком?

Уж явно не я в его грешных фантазиях. Меня он даже не видел никогда. Уж я бы такого точно запомнила. А то, что эти фантазии грешные, даже не сомневаюсь. Не столь я наивна, чтобы не понимать, что происходит. Вернее не так, в полной мере не могу сказать чем он занят, но уверена это сродни тому что удалось подсмотреть в помывочной. Только без участия женщины. Стоит заметить то, что я видела сейчас, будоражило куда больше!

Моя рука невольно скользнула к краю корсета, желая его немного ослабить. И да, собственные прикосновения я вдруг ощущала вполне отчётливо. Странно. Ведь там, у домика не чувствовала. Может привыкаю к новой форме? Погладила себя. Мммм… А как же хотелось большего! Почувствовать на своём теле мужские руки… Губы… Не опекуна, а ЕГО.

Кто он? Соседний владетель случайно заглянувший на наши земли? Или просто путник? Нет, вряд ли. Чуть в стороне на берегу немалая группа сопровождения расположилась. Все при деле, один он отдыхает. Значит, он там главный. Такая кавалькада не каждому по карману. Непрост он, ох непрост. Вот кто мог бы мои проблемы решить. Если его сердце не занято, конечно. Брачного браслета не видать, а его просто так не снимешь. Но это не означает, что у такого красавца нет невесты.

Поддавшись соблазну, спустилась к самой береговой линии, зависнув буквально возле лица мужчины. А что я теряю? Всё равно дух бесплотный. Если увидит… Может и к лучшему. Но, увы, не замечает. А какие у него глаза! Синие! Это почему-то очень отчётливо заметно. Или у меня зрение к темноте привыкает? Четкий абрис губ так и манит прикоснуться. Попробовать их на вкус.

Бррр… Не о том я думаю!

— Вы… Вы меня слышите? — робко спросила.

Увы. Он, как и все до него, остался глух и слеп. Не заметил даже, когда я рукой прямо перед его носом поводила.

Всё внутри охватила паника. Это что же выходит? А вдруг я теперь навечно застряла в таком вот состоянии?!

Нет… Нет! Такого не может быть! Только не со мной!

Глава 9

Вот уже рассвет занимается, скоро меня найдут работницы кухни. Они обязательно доложат о моём странном состоянии в замок…

Но на это уйдет время… И сильного мага поблизости нет. К тому же его услуги стоят дорого, а доступ к замковой казне… А вот у кого он с тех пор, как замок решил меня защитить? Вот я глупая — лучше бы слетала в замок да разведала. Хватит ли средств у опекуна, чтобы спасти меня? Захочет ли он тратиться?

А может это и вправду не случайность? И так и было задумано? Опекуном или его супругой? Но какой в этом смысл? Опекунство лишь номинально даёт права на мои родовые земли, по факту они зачахнут без связи с истинным владельцем. И если я исчезну, имение попросту разорится. Но муж останется при жене… Зачем ему разводиться, если богатой наследницы в качестве невесты больше нет. Хотя… Что если они попросту будут поддерживать жизнь в моем теле? На совершеннолетие приложат мою ладонь к стеле. И останутся опекунами над недееспособной мной до конца жизни?!

Чья это могла быть идея? Бренфорда? Или Вивианы? Она наверняка не хотела супруга терять.

Слышала я о женском коварстве, но чтобы так?!

Желание чего-то неведомого схлынуло. Пришла апатия.

Вот он красавец в воде. Протяни руку, и… Всё равно не коснешься.

В глазах помутилось как от невыплаканных слёз. И вдруг… Я ощутила что меня обняли.

Или это опять фантазия расшалилась? Как? Я же призрак! Меня не видят. Не ощущают. Не слышат…

Попыталась проморгаться, прогоняя прочь призрачную влагу. Опустила глаза и забыла как дышать. На плечах лежали крепкие мужские руки. Ни дать ни взять как у… Бросила взгляд на прекратившего свои забавы мужчину. Он сейчас сидел в воде, и смотрел… Куда-то мне за плечо.

Ещё раз глянула на обнимавшие меня руки. На указательном пальце перстень приметный, у того в воде точно такой же. И шрам на внешней стороне запястья один в один. Это что же получается? Он столь сильный маг, что сумел отделить свой дух от тела, и сейчас… О боги! Мои щеки вновь предательски вспыхнули.

Уже отработанным движением крутанулась в кольце мужских рук. К сожалению, с опекуном практика такая появилась. Или к счастью? Сейчас в грудь упрусь и оттолкну. А там уж поговорим. Надеюсь.

Пронзительная синева внимательно смотрящих на меня глаз на миг… Моя решимость куда-то испарилась. Лицо! Лицо у того, кто меня обнимал. Совсем юное. Обнимавший меня не был тем зрелым мужчиной, за которым я подглядывала. Юнец, мой сверстник, от силы на пару лет старше. Но в тоже время это явно был тот же человек. Слишком похож. Нереально. Те же нос, брови, скулы, губы, глаза. Только у того, в воде, жёсткости чуть больше, и щетина погуще, первые признаки морщинок вокруг глаз появились. Они хорошо видны были в рассветных лучах. И ещё… Этого я ощущаю.

Вместо того, чтобы просто улететь, пусть даже и сходя с ума от неловкости, я замерла. Вот как дурочка замерла в объятиях парня.

Сын? Племянник?

Бежать надо, а не загадки разгадывать, но...

И… Что это он делает?!

Парень одним движением распустил мои волосы, прижал к себе, уткнулся в них носом. Я почувствовала его вздох. И следом — такой же стон, низкий, приглушенный, как у того, в воде, когда он себя ласкал.

Он там что вообще делает? Я дернулась, чтобы улететь подальше. Хватит с меня приключений!

Ничего не понимающая, растерянная, я легким облачком выпорхнула из его рук и, подгоняемая видом стремительно светлевшего неба, понеслась назад. Не раздумывая как найду путь, просто желая попасть к своему телу поближе.

...