Ясмина Сапфир

 

Жена звездного адмирала. Найти мужа

ФИНАЛ ДИЛОГИИ С ПОЛНЫМ РАСКРЫТИЕМ ИСТОРИИ ДЛЯ ВСЕХ ГЕРОЕВ!!!

Мой муж пропал, угодив в эпицентр опасного эксперимента. Меня убеждают, что он не вернется. Но я интуитка, которая чувствует будущее, и жена адмирала Эрделла Форенса. И не сдамся. Я буду искать его, распутывая заговор вокруг новых научных испытаний. Вступлю в альянс с космическими пиратами, полечу туда, куда запрещено летать. Но найду ответы и… возможно, снова буду счастлива с мужем.

Я в себя верю. А вы?

Свадьба, первая брачная ночь и все, что вы хотели узнать о том, как жилось героям вместе прилагаются в воспоминаниях Дэнны…

 

Пролог

Я словно наяву видела, как взорвался звездолет Эрделла, как разлетелся на осколки и как… Эрделл…

Мой Эрделл… Боже! Только не это!

Дурное предчувствие сжимало горло удавкой. Сердце прыгало в груди, ладони и стопы стали липкими, ледяными. Меня пробрало до озноба. Эмоции и отдача дара отзывались в теле предательской слабостью.

Я принялась звонить мужу. Еще и еще. Но Эрделл был недоступен. Мой звездный адмирал находился вне зоны связи, где-то в бескрайнем космосе, в шаге от катастрофы!

За ним гналась жадная пасть самой смерти, а я… я видела, чувствовала, воспринимала видение до малейших деталей. Но… не могла предупредить того единственного мужчину, который был мне дорог в этой Вселенной.

Я ничего не могла поделать!

Я набрала его первого помощника – Дирелла Рарби. Он тоже оказался «не абонент». В панике, в каком-то заполошном угаре я вызывала одного за другим членов команды Эрделла, чьи номера у меня были записаны. Однако ни один не отвечал. Все оказались недоступны как те далекие звезды, к которым они улетели, если бы я попробовала добраться туда сейчас, без космолета и экипажа.

Трясущимися руками, не попадая на сенсорные кнопки экта – смартфона и компьютера в придачу – с первого раза, я нашла в базе станции МЧС остальных членов команды Эрделла. Всех. Включая врачей и медсестер корабельного медпункта. И принялась набирать их номера по разным линиям. Одновременно. Всех сразу.

Вдруг кто ответит?

Однако все абоненты оказались «не абоненты».

Да что же делать?

Господи! Что же делать?

Я вся мелкой дрожью тряслась от предчувствия. Оно накрыло, накатило, как выражалась Верка.

В груди перепуганной птицей металось сердце. Я и сама металась. Вначале по нашему с мужем дому, а затем – по серебристой стартовой площадке для космолетов, куда прыгнула при помощи пространственного ускорителя. Эрделл оставил мне его на всякий пожарный случай.

Специальное покрытие гасило не только скорость титанов-кораблей, но и мою тоже. Я прямо чувствовала, как меня замедляют.

Я подходила ко всем, кто здесь сегодня работал. К спасателям, механикам, инженерам, капитанам, рядовым… К каждому с одним лишь вопросом – могут ли они связаться с кораблем или командой Эрделла Форенса. Потому что между звездолетами МЧС был отдельный, особенный канал связи. Гораздо более мощный, нежели по эктам.

Напрасно. Никто не был в состоянии нас сконтачить.

Все пробовали, потому что теперь здесь меня уважали и относились с каким-то даже пиететом. Не мудрено. Ведь я сколько раз многих из них выручала, помогала, вытаскивала из смертельных ловушек. Мне стремились помочь все. Но не смог помочь, в итоге, никто.

Звездолет мужа не отзывался.

Боже! Боже! Боже!

Этого я и боялась, когда выходила замуж за Эрделла Форенса! Я отлично понимала – работа руководителя главной базы МЧС содружества – это вечные чрезвычайные ситуации и происшествия. Это его стихия, его мир. Но, как и море, космос – загадочный, манящий и беспощадный. И никогда не знаешь – ласков и приветлив ли он сегодня с тобой или решил поиграть в смертельный квест.

Я включила приватный режим ускорителя Эра и рванула к Хену – Кхархену Рредлану, заместителю начальника базы МЧС Галактики – то есть, моего Форенса. Пока Эрделл на дежурстве, базой руководил Хен.

Он аж подскочил на месте, когда я «прыгнула» в рабочий кабинет замначальника.

– Что? – вскрикнул так, словно уже о чем-то подозревал. – Что с ними?

– Я видела… видела…

Меня колотило, голос охрип. Жестикуляция не поддавалась описанию.

Я начала сбивчиво объяснять про катастрофу. Про сдвиг Галактик и выход через пространственную щель нескольких гигантских звезд и планет.

…Пламя. Столкновение. Халкот – новейший космический корабль Эрделла – рассыпается как пересохший бублик от удара молотка.

В космосе пляшут языки плазменного огня – единственного, которое тут способно гореть. Алое на черном. Страшное сочетание.

– Я потерял с ними связь… – выдохнул Хен. – Эр позвонил буквально несколько минут назад. Сказал: мол, приборы начали вести себя странно. Показывают то одно, то другое. То будто перед халкотом парад планет, то нет ни одного космического тела. Просил меня проверить тот сектор на предмет аномалий. Я начал сканирование дальними лучами из ближайшего к Эру нанодатчика на комете… Перекинул все данные ему на халкот… И… вдруг все пропало. Связь с датчиком и с Эром…

Так и думал – стряслось что-то неладное. Видимо эта аномалия навела помехи… Глушит все возможные источники связи…

– Пошлите туда кого-нибудь! Пожалуйста!

– Конечно! Уже послал! Несколько лучших поисковых экипажей!

– Передайте им все, что я видела!

– Да! Сейчас же сделаем!

Хен подключил мой экт к своему и включил связь с нужными экипажами МЧС.

Приказал слушать, и я начала рассказывать.

Теперь мне здесь верили безоговорочно. Хотя добиться этого оказалось непросто. Однако мне удалось, а точнее – удалось нам с Эрделлом.

Мой Эрделл.

Я бессильно рухнула в кресло, закрыла лицо руками и залилась слезами.

– Выпей воды… Может, чаю? Дэнна… Ты должна успокоиться и ждать. Я выслал за ними лучших ребят…

– А если… если они не успеют?

– Они пользуются пространственными ускорителями. Всеми, что есть в распоряжении базы. Они должны прибыть на место очень оперативно!

– А если они не успеют? – повторила я, вся дрожа. Глядя на Хена, как на бога во плоти. Словно он мог по щелчку пальцев предотвратить грядущую катастрофу.

– Артархх! Дэнна, прошу тебя, выпей мятного чаю. Мы больше ничего сейчас сделать не можем. Ждем и верим! – твердо произнес фельрианец. – У моего народа не принято хоронить тех, кто еще не погиб, и впадать в панику. Успокойся, пожалуйста, Дэнна!

– Я-а-а так не могу! – я снова заплакала, зарывшись лицом в ладони.

Горько. Безутешно. Безудержно.

Дала себе волю.

Пускай! Я только нашла его! Солдафона с настоящим горячим любящим сердцем! Мужчину, который никогда меня не обижал, не предавал, всегда прикрывал собой. И любил так, как любая женщина мечтала бы, чтобы ее любил собственный муж…

Мужчину, которого не променяла бы ни на кого!

Я только нашла его…

Неужели я его уже потеряла…

Я отлично знала – видения приходят незадолго до катастрофы. На то они и «интуиция». Дар интуитки не позволял видеть ненастья сильно заранее.

Перед внутренним взором кружили обломки халкота. Гротескная картинка возникала раз за разом, и всякий раз дар усиливался, подкидывая новые живописные подробности.

Вот несется кусочек силового двигателя. Однозначно он – видны провода, катушки и прочее… Вон там – искореженные челноки. Комета, сплющенная от столкновения, кружит в космосе, описывая странную траекторию. Будто чертит незнакомые мне письмена.

Несколько мелких металлических чешуек повисли в невесомости – защитный панцирь халкота, корабля, что выглядел как будто скрестили спираль ДНК и змею, рассыпался от  мощного столкновения…

Обломки… Обломки… Обломки…

Языки плазмы из пушек. Малиновые разводы акварельными кляксами растекаются по синему фону. Челноки, челноки, челноки…

Все, как один, поврежденные настолько, что если в них кто-то и пытался спастись – точно не спасся… Не мог…

***

Эрделл 

Пространство перед халкотом будто разломилось на три части. Форенс успел отрегулировать курс, чтобы не угодить в расщелину, которая жадной пастью разверзлась впереди. Дирелл и Марек одновременно врубили антигравитаторы и силовые поля, чтобы не затянуло.

– Слава Тамметию, Дэнна сегодня с нами не дежурит! – выдохнул Эрделл, уже понимая, что произошло, и чем все это закончится. – Быстро все в спасательные челноки! – скомандовал экипажу по громкой связи.

Дирелл и Марек пораженно посмотрели на капитана. Курс ведь стабилизировали, все нормально, корабль уходит от расщелины… Зачем?

Однако обсуждать приказы Форенса на его станции, в его команде не посмел бы никто. Никогда. Ни при каких обстоятельствах.

Эрделл надеялся, что это спасет хоть кого-то.

Пока они прыгали в спасательные челноки – кто в какие, корабли экстренного катапультирования располагались вдоль всего халкота в специальных капсулах под полом.

В командной рубке они тоже были. После закрытия челнока он автоматически выстреливался наружу из звездолета и автопилот следил за тем, чтобы ни с чем не столкнуться. Гуманоид внутри почти ничего не решал. Его судьбой занималась автоматика.

– Артархх! Звезда!

– Твою же! Их несколько! Затягивают нас!

Ругательства и возгласы на всех языках содружества наполнили командный чат халкота. Эрделл уже знал об этом. В прореху материи, искусственно созданную во время попытки сварганить новый стационарный пространственный ускоритель, выскакивали первым делом объекты большой массы. Звезды, гиганты-планеты, мегакометы. И в их гравитационное поле попадало все, что, к несчастью, оказывалось рядом.

Оставалась одна лишь надежда. На то что экспериментаторы сейчас стабилизируют брешь в пространстве, и космические объекты затянет назад. Корабль, который находился прямо на их пути, уже не спасти. Он либо пойдет следом, либо развалится на части. Одна надежда, что челнокам силовые бомбы у основания придадут достаточную скорость, и те вылетят за пределы территории, откуда столкновения со звездами не избежать.

Шансы были. Не для всех. Небольшие. Но Эрделл собирался использовать их по максимуму.

Он надеялся, что если даже окажется один на один с чернотой космоса, неведомо где – куда забросит силовой взрыв и затем – остальные события: схлопывание пространственной щели, возвращение звезд в родную Галактику… его найдут…

И он снова увидит свою Дэнну.

Эрделл верил, что она найдет его, был бы лишь жив.

Дэнна не может его не отыскать. Она ведь калханка! Воительница… Прекрасная, удивительная, нежная и… та самая, ради которой обманешь саму смерть… Выгрызешь себе путь сквозь металл и камень, на пузе, едва живой, но все равно поползешь к ней… Чтобы выжить у ее ног.

Уже внутри челнока, запершись, Эрделл нажал пуск и прикрыл глаза…

Вернулся на полтора земных года назад…

И словно запись перед глазами проигрывал их свадьбу с Дэнной. Самый важный, самый значимый и самый замечательный в его тысячелетней судьбе день…

Ночь… ту самую, что разделила судьбу Эрделла на «до» и «после»…

И нового «после» Дэнны он не представлял. Только с ней, только вместе, только рука об руку с задиристой, сильной и одновременно хрупкой калханкой…

Знал бы он, какое его ждет «после»…

Глава 1

Спустя несколько месяцев

 – Итак. Как ваши дела, Дэнна? – пышнотелая психологиня средних лет воззрилась на меня с искренним участием. По крайней мере, она его демонстрировала. Поправила синее длинное платье, закинула ногу на ногу. И кивнула: мол, жду ответа.

– Не особо. Мне снятся кошмары. Я не могу отделаться от мысли, что Эрделл жив…

– Мы ведь с вами это уже обсуждали, Дэнна, – Светлана Марковна – богемка, из расы «улучшенных людей» подалась ко мне. – Это как синдром ампутанта. Слава богу, сейчас почти всегда выращивают нужные конечности, при их потере. Но… синдром – это естественная защита человеческого сознания. Богемки вроде нас – тоже отчасти люди. И психология у нас схожая. Вы чувствуете Эрделла также как раньше ампутанты ощущали боль в утерянных конечностях. Вы очень любили его. И поэтому не можете отпустить.

– Никто не знает, жив ли Эрделл! – возмутилась я.

–Дэнна, прошло уже несколько месяцев с момента той катастрофы. Вы сами мне говорили, и ваши сведения куда более точные, нежели мои – вы работаете со спасателями содружества. Ребята с базы прочесали все квадранты вблизи места той масштабной беды.

– Но его не нашли! Ни живого, ни ме… ртвого… – даже не знаю, как выговорила это слово. Оно застревало на языке, приклеивалось. Категорически не хотело вываливаться наружу. Или я не хотела его выпускать. – Других-то нашли! Либо погибших, либо раненых, либо спасшихся! А Эрделла и Дерома нет!

– Дэнна… Прошли многие месяцы. Даже если бы они уцелели, в космосе, в челноке, вряд ли они смогли бы выжить так долго…

– Они могли высадиться на какую-то планету. Из захолустных и незаселенных. Не иметь связи и робинзонить… Ждать, когда их отыщут…

– Все может быть. Но вы хотите годами мучить себя подобными предположениями? Ждать и думать, что Эрделл вот-вот вернется?

– Да! Да! Да!

– Дэнна, вы так доведете себя до психологического истощения. Конечно, вы можете ждать мужа и верить, что он все еще жив. Кто же запрещает?! Но вы должны найти в себе силы жить дальше! Вы должны принять и тот факт, что есть вероятность, что Эрделл Форенс уже не вернется.

– Я не хочу принимать этот факт! Не! Хочу!

– Я вас понимаю… И даже очень. И я бы на вашем месте этого не хотела. Жаждала хвататься за соломинку «его не нашли», «его не видели мертвым»… Эти костыли веры в лучшее… Но вы должны. Ради себя, ради всех, кто за вас беспокоится, всех, кому вы небезразличны… Вы просто обязаны, Дэнна…

Я устало откинулась на спинку кресла из олморлия. Древесины с планеты Богемия, где и зародилась моя раса, новых, улучшенных генной модификацией людей. Мы дольше жили, меньше болели и могли хорошо приспосабливаться к разным мирам… Олморлий был твердым как камень и при этом легким словно пух, почему и использовался повсеместно. Более дорогим вариантом стала феттума с Фельрании. Тоже древесина и тоже широко используемая в Галактике, она имела удивительный серебристый оттенок и выглядела благородно-изысканно. Именно такую мебель заказал мне Эрделл, когда я только приехала жить на его базу… За свой счет… В качестве личного приветствия.

Тот самый Эрделл Форенс, которого Светлана Марковна так убеждала меня забыть, во всяком случае – отодвинуть за границу моего нынешнего мира. Фельрианца, который ничего для меня не жалел и отдал бы последнюю каплю крови и последний галарубль, дабы найти меня.

Перевернул бы Галактику, вывернул швами наружу, лишь бы я снова очутилась с ним рядом.

Одно и то же. Одно и то же. Из сеанса в сеанс. Зачем? Зачем я вообще все еще хожу к ней?

Так предписано. Если хочу остаться работать на базе, я должна посещать сеансы психолога. Я ей не верю. Не хочу верить ей и прислушиваться.

Но прихожу. Слушаю. И ухожу.

Пью прописанные мне препараты. Принимаю все по часам. Но продолжаю упорствовать в своей вере. Даже если ее и назвали – «костыль». Однако уж лучше ходить с костылями, чем лежать бревном на постели судьбы, в надежде на иное лучшее будущее.

– Сеанс окончен? – я вскинула бровь, косясь на свой экт, стилизованный под браслет.

Светлана Марковна кивнула.

–Встретимся через неделю, Дэнна. Обдумайте мои слова. Я вам не враг. Никто вам не враг. Если вы и дальше будете загонять себя в ловушку, вы просто не выдержите. А вы нужны тем, кто за вас беспокоится и кому вы небезразличны. Хену, Вере, Тоне, Светлане. Вы нужны своим родственникам и близким, с которыми недавно наладили связь. Светлана ваша, кстати, недавно о вас справлялась. Вы очень многим дороги и нужны. И ради них, ради себя самой попытайтесь не видеть во мне врага, который отнимает самое дорогое, а понять, что я хочу вам помочь. И я смогу вам помочь! Сумею! Я в этом совершенно уверена! Если только вы мне позволите…

Вот что я больше всего ненавидела – этот ее тон, такой крадущийся, с попыткой пробраться в душу и там зацепиться. За что-то… За желание защиты и помощи, которых я лишилась с пропажей Эрделла… Это ощущение истошного одиночества перед рискованными поворотами судьбы. Оно теперь жило внутри и не уходило.

Когда-то я была самостоятельной и совершенно самодостаточной женщиной. Но считанные годы с Эрделлом Форенсом – и я привыкла к его покровительству, к его ненавязчивой, но всегда такой нужной и своевременной защите, опоре… Именно в эту незажившую рану, в эту прореху в моей броне от вмешательства в мои мысли, постоянно пыталась втиснуться психологиня…

От этого я еще больше закрывалась, старалась защититься на инстинктивном, подсознательном уровне. Не доверяла? А кто доверял бы, если бы ему внушали смириться с гибелью любимого мужчины, чье тело еще никто не видел, и никто не мог подтвердить, что он, в самом деле, ушел из жизни?

А может… может, я чувствовала в этом враче какую-то затаенную неискренность?

Если честно, я уже начинала теряться. То ли взыграла странная паранойя, потому что еще недавно мы жестко конфликтовали с отставной любовницей Эрделла – Лилофеей, по совместительству – коллегой Светланы Марковны. И я знала, что они когда-то приятельствовали. Были знакомы и много общались. До того, как Лилофею уволили и запретили ей въезд на базу. То ли реально была какая-то почва для сомнений. Я никак не могла определиться.

Светлана Марковна бессменно и единолично «занималась мной» после катастрофы с мужем. Тогда меня три дня колотило, все мышцы непроизвольно сокращались, я не могла взять себя в руки. Меня словно марионетку дергали за нитки некие неведомые силы. Ни стакан ко рту не поднести, ни ложку.

Светлану Марковну вызвал Хен из психологического корпуса базы. Презентовал, как автомобилист новенькую иномарку. Дескать – она лучшая и вообще не особо общалась с Лилофеей.

Впрочем, первые сеансы мне, правда, очень помогали. Именно Светлана Марковна сняла первый «спастический» синдром, и я перестала дергаться как кукла на нитках. Затем, после бесед с ней я начала есть, начала работать и даже ожила.

И вроде все складывалось неплохо.

Но меня не оставляло ощущение, что психологиня усиленно, с каким-то просто маниакальным упорством, подводит к мысли о том, что Эрделл точно погиб. Я не понимала, зачем. Зачем ей это вообще понадобилось?

Она ведь меня, если можно так выразиться – стабилизировала. Я больше не билась как рыба, выброшенная на берег, не задыхалась в приступах паники ночью, когда снилось как взрывается корабль Эра…

Я вернулась на службу-работу. Я участвовала в операциях МЧС. И вела себя вполне адекватно.

Можно было на этом и остановиться.

Но Светлана Марковна будто была обязана внушить мне, что Эра ждать больше не стоит. Искать не нужно. А следует начать жизнь заново… и личную жизнь налаживать уже без Форенса.

Вот этот момент меня очень смущал.

Мы не раз обсуждали мои сомнения с Хеном. Однако складывалось стойкое впечатление, будто он как раз очень даже «за» то, чтобы я забыла Эра и начала с чистого листа…

С ним… Напрямую фельрианец этого никогда не заявлял, но… я очень хорошо это чувствовала и воспринимала невербальные сигналы временного исполняющего начальника базы МЧС в городе Ледяном, расположенном на полюсе Земли. Эти легкие, ненавязчивые объятия, которые вроде бы ничего и не значили, но, по факту, значили очень многое. Они были попыткой сократить дистанцию: порой неловкой, как и сам крупный, простоватый воин с Фельрии, порой чересчур навязчивой, а порой неуместной, когда мы находились в присутствии свидетелей. И я неизменно из них выворачивалась. Эти приглашения на обеды-ужины. Невинные, казалось бы. Совершенно дружеские. Но было заметно, как Хен старается сделать наше общение ближе. Перевести количество встреч в качество.

А вот Дирелл… Фельрианец Дирелл Рарби, когда-то первый помощник Эрделла, меня понимал и поддерживал мою веру в то, что Форенс может еще и вернется…

И я от души благодарила судьбу за то, что Рарби выжил в той катастрофе. Он стал моей опорой в зыбком море многомесячных отчаянных поисков мужа. Мы вместе, втайне от всех, заключили небольшой пакт. И воплощали планы в реальность. Шаг за шагом. Пункт за пунктом. День за днем.

Я встала и двинулась на выход, чувствуя на себе взгляд Светланы Марковны и получив ее стандартное напутствие:

– Встретимся через неделю.

Да уж. Куда же я денусь с подводной лодки ваших обязательных консультаций?!

Глава 2

Два года назад

– А ну, стой! Наш товар, ваш купец! – я смотрела по экту, как Тоня и Верка встретили Эрделла возле моего дома на летающих мотоциклах. Транспорт девушки освоили лишь недавно, но уже вполне справлялись с ситуацией. Походили на каких-то фей-рокерш. Да и наряды соответствовали.

Черные кожаные лосины и белые блузки, эдакие леди на железных конях. Волосы развеваются, макияж выгодно оттеняет красоту каждой. Впервые я увидела Тоню с распущенными темными волосами. И, надо сказать – ей очень шло. Из учительницы старой закалки, какой всегда выглядела создательница агентства интуиток, она превратилась в эдакую русскую красавицу: дородную, круглолицую и улыбчивую. И теперь жутко напоминала Верку с ее крутыми бедрами, пышной грудью, круглым овалом лица и темными волнистыми волосами до пояса.

Ну просто праздник истинно-славянской красоты!

Мои летучие воительницы выглядели вполне готовыми отразить атаку варвара с Фельрии.

Я смотрела и внутри что-то плясало. С самого утра я словно была слегка навеселе, на кураже. Все виделось в розовом свете, все неприятности куда-то подевались. Сломала ноготь – да наплевать! Разлила чай на фату – туда ей и дорога! Не больно-то и хотелось напяливать на голову мини-шляпку с куском тюля.

Казалось – ничто не сможет испортить мне сегодняшний невероятный день.

День моей свадьбы с Эрделлом. Который осаждал мой дом прямо сейчас.

К Форенсу тотчас подоспело подкрепление. Ну куда же без его бравых друзей, с которыми Эр прошел огонь и воду!

Хен, Дирелл, Михаил, Радиус и Арстин появились как нельзя вовремя. Мужчины, надо сказать, собрались как на подбор. Таких бы в журналах снимать на первые полосы.

Эрделл оделся, как я просила – в белую рубашку, черный пиджак и брюки. Выглядел почти по-человечески, если так можно выразиться про громадного иноплатетника с изумрудными радужками глаз и черными, как смоль, волосами. Я давно заметила – варвары, вроде Форенса, с резкими чертами лица, настоящие воины, как их рисует воображение, роскошно смотрятся в костюме. Этот контраст: пафосная тройка в одежде и немного дикарский, воинственный вид – ну просто шах и мат!

Диреллу и Хену, невзирая на их массивные фигуры, костюмы пошли бы тоже. Как, впрочем, и немного более долговязому рядом с ними фельрианцу Арстину. Но парни ограничились чем-то вроде белой толстовки и брюк. Зато Михаил и Радиус переплюнули всех в плане пафосности стиля. Коротко остриженный по-военному землянин Михаил, крепкий и поджарый, по виду лет тридцати пяти, надел чуть ли не фрак. Радиус тоже. Но тот нашел еще и бабочку. Красавчик с волосами цвета воронова крыла и серо-болотными глазами смотрелся в этой одежде как какой-нибудь осовремененный дворянин.

И вот вся эта компания военных – красивых, здоровенных – окружила моих девушек. Однако Верка свистнула – нет, правда, засунула два пальца в рот и заливисто засвистела – и к ним на помощь подоспели еще интуитки на летающих мотоциклах. Сразу девять девушек. «Подружки невесты» выстроились в ряд.

– Прежде чем жених увидит невесту, он должен доказать, что достоин! – выпалила радостная Верка.

Мужчины аж растерялись от такого феминистского напора.

– Э-э-э… Я думал, что уже… – удивился Эрделл. – Доказал, в смысле… Добился…

Сразу видно – русские земные свадьбы он не представлял, и моего фельрианца ждали бо-ольшие сюрпризы.

Я увеличила экран экта до размера большой плазмы, какие очень давно выпускались на Земле, и наблюдала. Улыбалась так, что скулы сводило, и ощущала себя сейчас полностью, абсолютно и безраздельно счастливой. Не знаю, были ли в моей жизни еще подобные дни, часы или даже минуты. Разве что – дни рождения сыновей.

Эти моменты, когда держишь на руках свое маленькое, пухлое чудо, еще слегка отекшее, и оно теребит пальчиками твои волосы, поворачивается в твою сторону в колыбельке… Сложно переоценить те эмоции. Тогда да, ощущаешь наплыв, прилив этого безбрежного, теплого и тихого счастья.

Но сейчас моя радость не была тихой. Я взвизгивала и хихикала. Я стучала ладонями по столу. И ощущала себя совершенно дурной и счастливой, пока Эрделл добивался возможности зайти ко мне в дом.

– Итак. Эрделл, хорошо ли ты знаешь нашу Дэнну? – спросила Верка.

Форенс пожал плечами.

– Да, знаю.

Как всегда спокоен, честен и лаконичен.

– Проверим, девочки? – обратилась синхрон к остальным.

– А то!

– Да-а-а!

– Давай!

– Самое время!

Слышались радостные возгласы девчонок.

Тотчас Верка из своего экта вытащила гигантский экран – такие размеры давали только самые передовые устройства.

На виртуальном экране появились несколько «помадных поцелуев».

– Ну? Узнаешь ли ты сладкие губы возлюбленной?

Фельрианцы из команды жениха пораженно переглянулись.

– А-а-а… Если не узнает? – осторожно уточнил Хен. – Свадьба, что, отменяется?

Эр показал товарищу кулак – ну прямо кувалду из пальцев. Мол, еще одно слово – и ты у зубного. Вставляешь себе новую челюсть.

– Придется откупиться! – бодро заявила Тоня.

– Так может мы сразу? Ну, это, откупимся…  – неуверенно уточнил Дирелл.

– Ну так не интересно! – возмутилась Верка. – Пусть жених покажет, что хорошо знает свою невесту! А не только хорошо знает, как деньги зарабатывать! Хотя это в супружеской жизни очень даже не лишнее!

– Да-а-а!

– Пусть!

– Жених должен!

Подружки невесты не оставляли Форенсу ни шанса отказаться или слиться при помощи денег. И он, как обычно, всех поразил.

В следующие несколько минут Эрделл успешно узнал мои губы, слепок ноги, руки, даже пальца…

Команда жениха поражаться не уставала. Мужчины явно не ожидали, что Форенс выполнит все задания без запинки, без сучка, без задоринки.

Да и я, признаться, не ожидала.

Но нас всех ждало продолжение. С подвохом, с юмором. Как же без этого?

– А теперь жених должен узнать духи невесты! – Верка протянула Эрделлу бумажки с запахами и хитро подмигнула товаркам.

Однако Форенс небрежно отмахнулся.

Команда жениха снова потрясенно переглянулась. Мол, а сейчас-то что? Откупится, потому что не помнит?

– Она не пользуется духами! Не любит их!

– Ух, ты! Да у нас жених, действительно, отлично знает свою суженую! – воскликнула Тоня. – Тогда перейдем к самому главному. Узнает ли жених белье невесты!

Вот теперь уже сопровождающие Форенса опустили глаза, потому что жених зыркнул на них так, что тем ничего другого и не оставалось. Драку, конечно, порой к свадьбе заказывают. Но тут было еще рановато. Мы ведь даже до регистрации не дошли. А там желательно, чтобы друзья жениха выглядели более-менее презентабельно. Хотя бы без заметных фингалов и в целой одежде…

Мой спортивный бюстик Эр распознал без труда. И даже второй нашел на картинке – хитрая Верка разместила там два, пытаясь запутать Форенса. Но он, как всегда, оказался на высоте. А вот с низом вышла заминка. Эрделл запутался в двух хлопковых трусиках.

– Плата! Плата! Плата!

Девушки были в ударе.

Висели на своих мотоциклах в воздухе и синхронно скандировали. Ну явно – тренировались!

Эрделл перекинул каждой на экт деньги, и те аж взвизгнули от радости, глаза округлили.

Дальше Форенс без запинки, как школьник на экзамене назвал: имя и девичью фамилию моей мамы, имена и фамилии моих родственников, название моей первой статьи в газете, когда я там еще работала и даже марку моего первого велосипеда – Салют.

А уж когда речь зашла о названии моей диссертации, и Эрделл легко выговорил: «Технологии высокочастотной плазменной обработки высокомолекулярных материалов»… Тут, по-моему, все были в ауте. Не только девушки и красавцы военные, но и даже деревья за моими окнами.

Да и я была в каком-то тумане восторга от мысли, что он запоминал такие подробности из наших самых обычных бесед, держал в памяти такие детали…

Он, в самом деле, оказался необыкновенным. Настоящим мужчиной, для которого не было мелочей, если речь шла о его женщине…

И меня накрыло это ощущение – он мой… он мой… Стало приятно и тепло от мысли, что мы вместе, и такой мужчина принадлежит только мне. На других даже смотреть не станет. Я в этом железно уже убедилась.

Аж голова закружилась.

Наконец, Верка снизилась и кивнула на свой мотоцикл: мол, жених может забрать невесту. Однако Форенс всех удивил снова. Шагнул ко мне пространственным ускорителем. Раз – и он уже на месте.

Я еще разглядывала себя в зеркале, волновалась как девочка. Мы выбрали сиреневое платье с высокими разрезами по бокам. Летящее, струящееся при ходьбе. Мне сделали высокую прическу из множества кос и макияж…

Форенс так и застыл напротив. Будто не решался подойти, коснуться, боялся, что видение растворится, исчезнет в дымке дня. Стоял, смотрел, не моргая.

А потом выдохнул.

– Дэнна… Не надо меня так нокаутировать, если хочешь дойти до церемонии. Честно скажу! Будь декольте чуть больше – ты отсюда уже не вышла бы.

– Да? – Я демонстративно увеличила декольте – ткань лифа позволяла немного менять форму. – А так?

Мне та-ак нравилось, как он смотрит. Он не кокетничал, не делал мне комплименты. Он реально выглядел так, словно вот-вот меня съест. Голодный, жадный взгляд скользил по фигуре. И тело Форенса очень отчетливо, заметно намекало на его прямую и однозначную реакцию…

Я хихикнула.

– Издеваешься? – он сказал это мягко и ласково. Подошел и взял за плечи. – Дэнна, ты правда моя? – спросил тихо, с хрипотцой в голосе.

– Да… – выдохнула я.

– Скажи это еще раз!

– Только на церемонии!

– А ты жестокая… – шепнул он, но губы дрогнули в улыбке.

– Пошли!

Эрделл включил громкую связь по своему экту и, как начальник базы, объявил нас мужем и женой по громкой связи. Теперь о том, что Форенс женился знали все местные: от уборщиц в магазинах до спасателей.

Электронные документы уже давно были изготовлены, и муж вывел нас прямиком в ресторан для церемоний при помощи пространственного ускорителя. Мне даже ехать никуда не потребовалось! И тут Эр оказался на высоте. Мне так не хотелось в платье устраиваться в экте, следить, чтобы не помялось…

А ту-ут… Тут было просто феерично! Вот прямо иначе не скажешь!

Центр зала от столиков освободили, разместив их вокруг, как трибуны.

В центре стояла гигантская миска с «живой едой», похожая на вазу. Пока в ней лежало нечто вроде желе малинового оттенка.

Когда мы вошли, гости встали: спасатели, психологини и другие работники базы, с которыми общался Эрделл, девушки из корпуса интуиток.

Желе в огромной вазе вдруг зашевелилось и начало пениться. Несколько минут – и перед нами образовалась горка пузырей до самого потолка. А он, на минуточку, располагался на высоте шести метров! С пухлой пенной горы сползали полусферы, похожие на гигантских божьих коровок. Выглядело просто невероятно. И, судя по лицам моих девушек, которые тут же сунули в действо пальцы и пригубили – вкусно.

После этого сладкого фейерверка мы расселись за столами. Пили, ели, общались…

А затем началось веселье…

В зал завезли несколько шоколадных голых мужчин и женщин, которым должны были откусывать, лизать и прочее разные части тела.

Гости хохотали, пытались выполнить трюк.

Если удавалось – фигуры восстанавливали кулинарные наноботы.

Пока часть народа на кураже издевалось над бедными шоколадными Адамами и Евами, мы вышли на танцплощадку.

И… начали танцевать.

Наш танец супружеской пары стал кульминацией нашего вечера перед главным танцем – на горизонтали и без одежды. Мы касались друг друга, дразнили, заманивали. Я закидывала ножку на плечо Эрделла и притягивала его. А затем отступала. Он прижимал меня, демонстрируя – как среагировал на мою игру. Я изображала элементы цыганских танцев, когда трясли декольте, покачивала бедрами, садилась на шпагат между ног Эрделла.

Это было окончательное, четкое и прямое выражение нашего обоюдного желания. Без заслонок социальных рамок из-за моего замужества и без попытки все еще держать дистанцию, потому что я не решила – кто мы друг другу. Это было не просто волнующее приключение на танцполе. Это было заявление. Обнажение наших желаний и чувств в движении. Мы были на кураже, в угаре обоюдного притяжения. Мы были… парой. Уже. Состоявшейся.

И такой же состоявшейся оказались на супружеской постели.

Форенс перенес меня через порог ограды своего участка, а затем – и через порог дома, и через порог спальни… Слава богу, пороги закончились, и я оказалась на мягкой, огромной кровати, будто предназначенной для тех, кто так долго ждал этого момента…

***

Пилик… пилик… пилик…

Я аж подорвалась с дивана, где смотрела видео с нашей с Эрделлом свадьбы. Меня настолько поглотили воспоминания. Я словно была сейчас там, в нашем счастливом дне. Чтобы там сохраниться, остаться и не возвращаться в новую, непривычную и неприятную для меня реальность. В ту, с которой я просто не могла и не хотела смириться.

– Дэнна, сегодня у нас дежурство. Жду тебя возле дома на торкли.

Голос Дирелла окончательно выдернул меня из грез.

Я накинула кофту и поспешила наружу. Мне дико хотелось обсудить с Диреллом наши успехи и планы поисков Форенса. Он явно что-то узнал, раз прилетел за мной лично. Не дождался, пока прикачу на стартовую площадку.

Мы скрывали, чем занимаемся, в том числе и потому, что пропажа Эрделла была сопряжена с секретными испытаниями содружества. На нее немедленно наложили гриф государственной тайны. И нам с Диреллом приходилось делать вид, будто мы просто поддерживаем друг друга после гибели Форенса. Он оказывает моральную поддержку мне, я – ему. Как-то так.

На дежурстве, в присутствии команды, Дирелл не мог обсуждать со мной наши дела. Путь до стартовой площадки – удачный момент, а предложение подвезти – повод, чтобы поделиться информацией.

Нынешний капитан халкота «Птица счастья -2», точной копии уничтоженного аномалией корабля Эрделла – Дирелл Рарби – уже дежурил возле моего участка на своем летающем автомобиле.

Овальный темно-синий торкли с черным хвостовым опереньем, дабы раздвигать силовые поля и маневрировать, с черными же крыльями я знала, как свои пять пальцев. Я ездила в нем всякий раз, когда нам с Диреллом требовалось пообщаться наедине.

Глава 3

Эрделл

– Ну вот. Все отлично зажило. Как новенький. Можете опять испытывать новые космолеты на рубежах Галактики, руководитель исследовательского подразделения секретного научного центра, Эрделл Ларинский!

Врач так браво рапортовал и почему-то в который раз называл Эрделла по форме – от и до. Звание, должность, место работы. Словно старался вбить их в мозг фельрианца, откуда последним заданием вышибло все воспоминания.

Хотя, нет, не все.

Эрделл отчетливо помнил, как воевал у себя на родине, затем за содружество. Как участвовал в лестаннской компании. Усмирял непокорную земную колонию. Помнил друга – Грентлера Вардиса. Тот вроде как служил сейчас в секретном подразделении полиции. Но… дальше… ничего. Ноль… Без палочки. Как говорили земляне. Почему-то в голове фельрианца ни с того, ни с сего крутилось столько людских фразочек, столько метафор и аналогий. Будто он когда-то был очень близок с землянкой. И эти его предположения подтвердились в больнице после ранения.

Эрделлу объяснили, что он испытывал звездолет нового класса, предназначенный для космического боя. И что-то пошло не так. Корабль взорвался, а Форенс чудом остался жив. Его контузило, и память как стерли.

И вроде бы все представлялось логичным. Даже эти земные слова, которые роились в голове, вытесняя родную речь и любимые фельрианские ругательства. Теперь он, в первую очередь, злился не «какого Артархха!», а «Вот же черт!» или «Проклятье!».

И это засело на уровне инстинктов.

– Что-то вспомнили? – поинтересовался медик – Кам Ниилов. Местанец, рептилоид, как мысленно называл его с самого знакомства Эрделл, опять же очень по-человечески. Ярко-оранжевые глаза Кама прищурились, вглядываясь в лицо фельрианца так, словно врач что-то заподозрил. Но что? Что такого может вспомнить Эрделл? У аварии на опытном образце звездолета были какие-то особенные причины? Неполадки, о которых знало правительство, и это не должно всплыть в отчетах?

Кам ждал ответа, теребил похожие на дреды золотистые, измененные до вида длинных жгутов чешуйки на голове. Его алебастровая кожа как будто стала еще бледнее.

Голубая форма медиков отряда космолетчиков-испытателей сидела на сухощавом теле Кама немного мешковато. Но, видимо, ему нравилось. Потому что заказывали спецодежду сами врачи и сами же называли размеры.

– Да ничего не вспомнил… Просто… Я думаю, как землянин. Временами. Почему-то. Вот сейчас пришло в голову, что мне подфартило! Понимаете? От слова Фортуна. А у фельрианцев ведь есть Акатта – богиня удачи…

– Ну дак чему же вы удивляетесь? Вы же четыре года как женаты на человечке с внедренным геном богемки. Лилофея? Вы где?

– Что такое? Мой дорогой начал бузить?

Лилофея заскочила в зал дома Эрделла, куда и наведывался – лично, не вызывая в поликлинику базы космолетчиков испытателей – Кам.

Вроде бы вся такая ладная. Стройная, длинноногая. Грудь небольшая, но хорошей формы, как и попа. Подтянутые во всяком случае, заметные. Губки бантиком, темные раскосые глаза чуть прищурены. Немного великоватый округлый носик вздернут. Длинные черные волосы собраны в косу-колосок, как будто их очень много. Хотя Лилофея пристреливала дополнительные, увеличивала объем прически.

И все в ней было неплохо, даже хорошо, пожалуй. Но Эрделл никак не мог взять в толк, зачем они поженились. Он не чувствовал к этой женщине ни любви, ни влечения. Хотя Лила уверяла, что он долго ухаживал, добивался. Даже подарки предоставляла. И письма…

Электронные, в мессенджерах.

Но Эрделл видел и даже проверил по каналам, доступным его должности – все было подлинным. Они были близки, он за ней настойчиво ухаживал…

Но почему, почему же тогда сейчас, глядя на нее, Эрделл не испытывал ничего, кроме любопытства? Причем, ему не было интересно – кто она, чем живет и дышит, его занимал лишь вопрос – как так случилось, что они поженились.

Может, это последствия контузии?

– В общем, Эрделл Ларинский, еще неделька-другая, и вы сможете вернуться к своим прямым рабочим обязанностям. Вернуться в космос, как вы выражаетесь. Препараты нужно принимать регулярно, чтобы восстанавливать нервную деятельность.

– Воспоминания вернутся? – Эрделл пытливо вглядывался в лицо Кама. А оно вдруг стало каменно-непроницаемым. Как маска.

– Посмотрим. Но я бы не стал уповать на это. Вы получили очень серьезную травму головы и мозга. Чудо, что вообще выжили. Лежали в коме несколько месяцев. Если бы не ваша жена…

– И врачи…

Эрделлу почему-то дико не хотелось быть обязанным Лилофее. Почему? Черт побери! Блин! Артархх! Да что происходит? Она его жена, она его любит, ухаживает, терпит его сомнения. У них не было близости ни разу с момента, когда Эрделл очнулся. Что с ним не так? Что не так с ними?

– Конечно же, и врачи! – поддакнул Кам. – А теперь, позвольте, я вас покину. У меня есть и другие, не менее важные и интересные пациенты. Поправляйтесь. Больше гуляйте. Больше бывайте на свежем воздухе Хамтитты. Наша планета хотя и стала секретным правительственным объектом, куда никому чужому нет хода, но она прекрасна. Вы не помните, и у вас есть шанс заново с ней познакомиться… Поверьте, мало найдется колоний Земли, где так здорово. Смешаны почти все климатические зоны. Мало вредителей и паразитов. Флора и фауна просто невероятны. А как вам 27 часов в сутках? Больше чем в земных и фельрианских, но при этом не слишком много и утомительно для бодрствования! Сколько можно еще успеть! А?

Эрделл аж подрастерялся от такого пиара планеты. Теперь его планеты, но не родины.

Лилофея кивнула и поддакнула, поглаживая фельрианца по плечу каким-то почему-то совершенно чужим и чуждым ему жестом.

– Мы непременно будем больше гулять на природе. Мужу надо восстановиться. А то вон, все еще грустит, думает… Витает в своих мыслях…

– Вот! – запел одну с ней песню Кам, перед тем как выйти вон. – Слушайте! У вас замечательная супруга! Она так вас выхаживала. Каждый день проведывала! Она – настоящее сокровище!

Мда. Сокровище. Все так. Но почему-то Эрделлу дико хотелось кому-то подарить этот бриллиант и забыть о нем крепко и надолго.

Он тряхнул головой. Ладно. Если здоровье поправляется, надо бы, и впрямь, выбраться в город. А там – и в космос, если повезет.

Шестипалые руки фельрианца так и чесались размять память, инстинкты, опыт и скорость реакции за пультом звездолета. Засиделся. Законсервировался. Сколько можно?

И почему-то ему дико хотелось куда-то… Куда именно, Эрделл не понимал. Не мог вспомнить, оцифровать в голове. Но он рвался, он стремился куда-то с такой силой, что сложно было держаться на месте. Пока врачи запрещали летать…

Но теперь Кам сказал, что через пару недель, а то и раньше, Эрделлу можно приступить к обязанностям летчика-испытателя. Значит… Значит, просто полетать на личном звездолете ему уже можно? Наверняка! Эрделл почему-то был в этом совершенно уверен, словно некогда разбирался в вопросе.

Да, черт! Артархх! Что же засело в его голове, рвалось наружу, тревожило и… волновало. Так волновало… что сердце подскакивало и хотелось петь, кричать «ура-ура», а затем нестись куда-то сломя голову.

– Хочешь полетать на своем звездолете? – догадалась Лилофея, поправляя короткое домашнее платьице, будто созданное для того, чтобы соблазнять. Оно открывало вид на красивые ноги, демонстрировало зону декольте – а бюстов землянка не носила. И это отлично демонстрировали красные горошинки под тонкой тканью, такие выпуклые, вызывающие, манящие…

Эрделл сразу ощутил, что давно не был с женщиной и хотел бы, наконец-то, избавиться от напряжения. Избавиться, именно так ему думалось. Но одна мысль о том, чтобы сделать это с Лилой… почему-то претила. Вот претила – и все.

Контузия! Травма мозга! Что еще скажешь?

– Да, хотелось бы полетать. Думаю, уже можно…

– Ну не знаю… Если ты хорошенько попросишь…

Она села на подлокотник кресла, где расположился Эрделл для осмотра врача. Кам попросил пациента раздеться до плавок. Так что Лила отлично видела его приподнятое настроение и понимала, что завела фельрианца.

– Может, ты меня убедишь… – кокетливо выставила она ножку, приподняв юбку так, что теперь было отлично видно – на землянке белья нет совсем. Никакого. Не только сверху, но и снизу тоже.

Эрделл ощутил, как пересохло в горле, и как мужские инстинкты словно кнопкой задействовали. Раз – и все на изготовке. Желание вскипятило горячую варварскую кровь, внизу живота все окаменело и ныло. Но… это было что-то странное, даже неприятное. Он просто хотел сбросить напряжение. Просто. Сбросить. Напряжение.

Он не хотел Лилу, не жаждал ее тело. Не желал целовать ее, пробовать кожу на вкус и наслаждаться даже капельками пота, солоноватыми, пряными. Он просто хотел кончить.

И разницы сейчас не видел: жена, любая другая или даже имитированный бот для постельных утех. Такие сейчас продавали. Теплые податливые тела, где все как тебе надо – под заказ. Все как хочешь.

Казалось до дикости странным, что Эрделл не ощущал разницы между женщиной, с которой прожил несколько лет и механизмом для удовлетворения постельных нужд.

Эрделл резко поднялся с кресла – Лила чуть не упала. Фельрианец ловко придержал ее и помог восстановить равновесие.

– Что? – распахнула она глаза. – Ты в порядке?

– Нормально все. Просто… просто…

Слова резко не находились. Как-то вдруг покинули Эрделла все объяснения.

Обижать землянку ему не хотелось. Но и предаваться с ней телесным утехам как с ботом, не чувствуя разницы, казалось до неприятного неправильным, порочным, гадким.

Все ж таки он не животное! Да, у фельрианцев мощные гормоны, и желание порой буквально зашкаливает. Но не настолько же, чтобы…

Он опять тряхнул головой, быстро натянул свободные спортивные трикотажные брюки, футболку и произнес:

– Я пойду проветрюсь, как советовал врач.

– Я с тобой! – Лила собиралась метнуться, чтобы одеться на выход.

– Нет! Я должен пойти один! Прошу тебя! Я хочу побыть один!

Она с минуту смотрела на него как-то не так. Не так как обычно. Странно и как будто нечто подозревала. Словно хотела спросить что-то, проверить.

Но затем махнула рукой.

– Хорошо. Иди. Я, наверное, достала уже тебя своей заботой, опекой. Просто… пока ты лежал в коме, всякое передумалось. Молилась: лишь бы очнулся. Лишь бы вернулся к… ко мне… Вот теперь и опекаю не в меру.

Эрделл уже в коридоре дослушивал ее объяснения и крутил почему-то в голове фразу. «Лишь бы вернулся к…» Она хотела сказать что-то другое, не «ко мне». К жизни? Но почему передумала?

Глава 4

Дэнна

Ледяной… Когда-то я считала его городом Эрделла. Без преувеличений. Именно его, личным городом! Потому что выросло это поселение вокруг базы МЧС, главной в Галактике и ключевой в содружестве. А руководил базой мой муж, Эрделл Форенс.

Космические технологии поместили в некую тепловую капсулу над землей здания, искусственные парки, тротуары, дороги.

Все это выглядело тем более причудливо, поскольку за границами Ледяного, за полупрозрачной воздушной стеной, которую удерживали силовые поля, виднелась белая снежная пустыня. Я несколько раз прилетала сюда на экскурсию. Смотрелось гротескно, по сути, даже сюрреалистично.

Вот ты стоишь на зеленом лугу. Под ногами – пестрый ковер из трав и цветов, нос щекочут медовый запах нектара и свежий, сильный – травы и листвы. В воздухе лениво летают огромные яркие бабочки и стрекозы. Где-то в вышине звучит бодрая перекличка птиц, которая порой переходит в длинные, романтические трели.

А буквально в шаге от тебя, казалось бы, лишь протяни руку – зияющая чернота полярной ночи. Словно кусок от твоего мира резко отрезали, и дальше нет ничего… Будто выход из города – в черную дыру.

В полярный день можно было наблюдать, как метель строит воздушно-снежные замки из сухих сугробов, взвивая их до небес и роняя обратно.

Архитектура Ледяного тоже казалась причудливо-гротескной.

Здания зигзагами расчерчивали пространство, ломаными резали улицы. Коттеджи в виде животных, птиц, мифических драконов и василисков – кто во что горазд превращали космический антураж в подобие фэнтезийного.

Чудилось – мы попаданцы в совершенно новый мир. Тем более, что простым гражданам содружества в Ледяной хода не было. Непроницаемый барьер пропускал только тех, кто был заложен в его программе. А для получения «билета» в «сказку на полюсе» граждане проходили столько проверок… даже вспоминать не хотелось.

На базу из всех концов Галактики и с Земли вели пространственные ускорители, замаскированные под парки, скверы, парковки и прочее. Никто не знал – где они, и тайну охраняли как зеницу ока.

Мы с Диреллом некоторое время летели молча, пока я смотрела, как удаляется в окнах его торкли наш дом с Эрделлом.

Форенс собирался выстроить для нас с ним отдельный, какой-то особенный коттедж. Но я настояла на том, чтобы поселиться у него. Мне очень нравился этот дом.

С участка с газонами и плодовыми деревьями взметалась в небо постройка, похожая на звездолет. Обычный, не самый новейший – халкот, на каком летал на дежурства мой муж. Это был классический космический корабль, напоминающий самолет-истребитель.

Дав мне немного времени на собственные мысли, Дирелл подал голос:

– В общем, смотри. По своим старым каналам я выяснил, что та самая трещина в материи, откуда на нас выскочили гигантские звезды, была результатом попытки создания большого пространственного ускорителя посреди Галактики. Эдакого туннеля, как на дороге, который позволял бы за считанные часы преодолеть расстояние, которое обычно летят неделями. Его задумали для использования не только военными, полицией, медиками и МЧС, но и транспортными звездолетами. Это здорово упростило бы перелеты на разные планеты содружества и помогло бы туристическим потокам.

– Почему секретные испытания проводили не изолированно, без должной охраны и ограждений? Да еще и на участке, который входил в квадрант стандартного облета кораблей МЧС? – уточнила я.

– Он не входил.

– Как это? Тогда как корабль Эрделла… Ваш халкот там очутился?

– Мы получили сигнал бедствия. В принципе, этот сектор Галактики контролировался другой базой. И мы вообще не должны были туда лететь. Но с той базы никто на вызов не отправился. Эрделл уточнил там, поскольку подобные сигналы мы обязаны проверять. Ему пояснили, якобы научная лаборатория, расположенная на секретной правительственной исследовательской станции, дала отбой. Дескать, сигнал ложный. Якобы они сами что-то там проверяли и случайно имитировали СОС.

– Но почему же тогда вы туда вылетели?

– Эрделл почему-то был уверен, что сигнал настоящий.

– Интуиция, – вздохнула я. – Так я и думала…

– Да. После встречи с тобой он стал верить своим инстинктам…

– Вы нашли источник сигнала?

– Нет. Сигнал оборвался, еще когда мы только добирались до места. А там… там развернулась катастрофа. И дальше ты сама знаешь…

– Та-ак… А что говорят новостные и вообще другие источники?

– Там все очень странно и туманно. Утверждают, будто никаких катастроф, кроме нашей, в тот день нигде не случалось. Якобы мы получили ложный сигнал, но все равно решили проверить… И вроде все сходится…

– Но есть какое-то «но»?

– Ты умная, я даже завидую Эру! – усмехнулся Дирелл.

– И ты туда же! – возмутилась я, вспоминая подкаты Хена.

– Нет-нет! – Рарби поднял руки в воздух, доверив торкли автопилоту. – Я слишком уважаю твою верность Форенсу. Знаешь… Во времена дикой фельрианской истории такие женщины считались богинями. Им поклонялись и приносили дары…

– Можно без даров. Просто верните мужа.

– Этим и занимаемся!

Вот что мне всегда нравилось в общении с Диреллом – мы неизменно говорили так, словно безоговорочно знали – Эрделл жив. Будто не было в этом ни малейших сомнений.

– Я так понимаю, не все гладко в этой секретной правительственной истории? И ты как раз подводишь меня к возможной причине пропажи Эрделла?

– Да. Как раз подвожу. Я уже говорил, что ты очень умная?

– Да. Давай дальше!

– И очень нетерпеливая!

– Да! И еще богиня, а богини не только милуют, но и казнят!

– Понял-понял! В общем, вот почитай.

Мне на экт прилетела информация. Я открыла ее, и пока Дирелл рулил, ознакомилась.

Комканая маленькая новостная заметка гласила: «Армирский туристический транспортник «Гаа-тл», направлявшийся на Планету Фостана с Зеркальной Луной столкнулся с неопознанным космическим телом. К сожалению, все пассажиры и экипаж погибли».

– Но это в соседнем секторе? Не там, где случилась катастрофа с «Птицей счастья»… – докручивала я в голове мысль. – Ага… Они могли переместить корабль… Да. Все выглядит логично. Смотри. «Гаа-тл» попал в зону эксперимента случайно. Туристические транспортники не всегда точно заявляют маршруты. Да и капитан мог поменять курс, повести судно коротким путем или типа того. В любом случае, с Армира до Фостаны траектория звездолета пролегала примерно в этих местах.

– Ага. А еще могли возникнуть пробки на пространственных ускорителях, которые недавно введены в эксплуатацию. Капитан транспортника мог принять решение идти через другие, чтобы быстрее доставить туристов.

– Эрделл поймал сигнал бедствия «Гаа-тла», как и база МЧС, на территории которой тот находился. Но ученые подсуетились и солгали, якобы СОС ложный. Руководители другой базы поверили, Эрделл же усомнился. Поэтому вы и попали в ту заваруху…

– Я тоже выстроил такую логическую цепочку.

– Та-ак. Хорошо. Армирцы недавно пытались отделиться от содружества, поэтому властям невыгодно раскрывать истинные причины происшествия. Чтобы их не заподозрили в злонамеренности.

– В геноциде неугодного народа, уж если без экивоков. Все верно. Поэтому все засекречено. И если Эрделл, спасаясь на челноке, видел больше, чем должен был…

– Его могут скрывать. Но почему он не убежит? Не попытается связаться? Прошло столько месяцев! Я не верю, что Эрделл Форенс не в силах хоть что-то да предпринять.

– А вот это нам и предстоит выяснить. Нам надо как-то выйти на секретный медицинский корпус при правительстве содружества. Пока не придумал, как. Уверен, они что-то знают.

– Думаешь… Эрделла одурманили или лишили воли?

– Или держат в коме или вроде того. Или промыли мозги. У фельрианцев очень крепкая нервная система. Людям уже давно стирают память при помощи специфических препаратов.

– Стирают память?

– Да. Частично. И только о недавних событиях. Это новый арсенал психиатров и психотерапевтов при работе с посттравматическими расстройствами - ПТСР. Они уверены, что методика одна из лучших и самая прогрессивная.

– То есть… Если ты получил травму от какого-то ужасного события, его просто стирают из памяти?

– Да. Но для эффекта препарат должен оставаться в крови постоянно. Понимаешь?

– Всегда?

– Ежедневно и ежечасно. Он будто бы блокирует ту часть памяти, мозга или чего-то еще. Но есть один момент. Мозг подвижен и способен замещать утраченные функции.

– Память все равно способна вернуться?

– Да. Поэтому, пока заблокирована причина ПТСР, пациента психологически готовят к возвращению страшного события в его жизнь. В этом и заключается терапия. Он возвращает себе память уже будучи подготовленным к травмирующим обстоятельствам и переносит их легче.

– Но… если предположить, что Эрделла держат на таких препаратах… Допустим, он забыл про катастрофу… Почему он не возвращается к нам?

– Хороший вопрос. И еще что интересно. Что они намерены делать, когда Эрделл все вспомнит? А он вспомнит. Это неминуемо в любом случае.

– О, боже!

– Не паникуй! Если они не убили Форенса сразу, а это можно было сделать множеством способов, значит, он им зачем-то нужен. Нет ничего проще, чем избавиться от кого-то в момент масштабной и неконтролируемой катастрофы. Например, взорвать спасательный челнок и сказать, что все случилось из-за столкновения со звездой. Никто никогда не сможет доказать обратное! Потому что плазма чужих звезд нам неведома…

– То есть, он им нужен…

– Да. Как генерал. Воин. Специалист, каких мало в военном деле. Эрделл бесценен.

– Но если восстановится память…

– Видимо, они знают, как сделать так, чтобы этого не случилось.

– И все-таки! Почему он к нам не вернулся?! Если Эр ничего не помнит про катастрофу с «Гаа-тлом», как не знают про нее многие спасшиеся с «Птицы счастья» члены экипажа… Почему его не отпустят домой?

– Не знаю. Возможно, боятся, что родные стены помогут нервной системе Форенса справиться с препаратом. А может, еще по какой-то причине. Может, требуется постоянно контролировать его нервные импульсы. Или ему в мозг вживили что-то, что не дает памяти вернуться, а у нас, на базе, об этом узнают. Вариантов масса. Но это уже большой шаг.

– Но если Эра держат где-то в правительственных застенках… Как мы туда проберемся?

– Посуди сама. Он нужен содружеству. А что это значит?

– А-а-а! Это значит, что он на свободе! Но почему-то не может вернуться к нам!

– Следовательно, нам надо искать кого-то, кто недавно был серьезно ранен или пострадал в некой катастрофе. Он фельрианец. У него огромный опыт военного. И он занимается чем-то секретным, поскольку про него не пишут в новостях и не трубят по визорам. Ну ты же знаешь, как у нас любят рассказывать про героев, про тех, кто пострадал в миссиях и прочее. А тут – полнейшая тишина.

– Нам стоит думать о правительственных секретных объектах, похожих на Ледяной?

– Да! Но, скорее всего, расположенных где-нибудь на другом конце Галактики. И таких, чьи коллективы невыездные в целом. То есть, зачастую сидят на своих базах. Вроде МЧС, испытателей всяких там новых технологий и прочее…

– Я пороюсь и постараюсь найти варианты. Попробую тайно привлечь Грента. В конце концов, они с Эрделлом дружили… Но ощущение, что таких мест очень и очень много и искать можно столетиями, если не повезет…

Я тяжело и обреченно вздохнула. Разгадка пропажи мужа была так близко, а он сам выглядел таким далеким и недоступным. Сглотнула, давясь слезами бессилия и заставляя себя успокоиться.

Я столько времени держалась, не давала себе раскисать, не позволяла даже усомниться в том, что мы отыщем Эрделла. А вот теперь, когда понимала, что, скорее всего, он, действительно, жив… надежда на встречу утекала, будто песок, сквозь пальцы.

Его прятали на одном из секретных объектов в огромной Галактике. На любой из трехсот планет содружества, если считать и колонии, на любой станции, каких не перечесть. А закрытые и секретные – вовсе никто не берет в учёт…

Боже! Боже! Боже!

Горькая слеза скатилась по щеке. Я слизнула ее и покосилась на Дирелла.

– Дэнна, не позволяй мне думать, что я зря так тобой восхищался, – покачал головой фельрианец. – Мы что-нибудь да придумаем. Да, искать Эрделла методом тыка во всех секретных базах, учитывая, что, наверняка, ему дали новую фамилию, как минимум, должность и прочее… и засунули к черту на куличики, как вы выражаетесь… Сложно. Но надо попробовать изобрести более простой путь.

– Какой?

– Мы на месте, так что временно закрываем тему. Обсудим все позже…

***

– Артархх! Магнитная аномалия в астероидном поле! – выругался Дирелл.

– Твою ж налево! – поддержал эмоции капитана Радиус.

– Да уж, как тут спасать туристов?! Тем более, транспортник такой огроменный! – вклинился единственный на данный момент армирец в составе нашей команды. Его взял на место Дерома Арстина – фельрианца и ставленника Эрделла – Дирелл в рамках интеграции расы насекомых во все сферы содружества. Последние события показали, что армирцы часто не воспринимали себя частью галактического мегагосударства. Отсюда и теракты, которые мы расследовали на пару с мужем и успешно вышли на главарей. Теперь же, плюс ко всему, многие проявляли к расе насекомых особое внимание и недоверие. Главная база МЧС содружества должна была стать примером для всех остальных служб.

Эндром Барский – молодой армирец, как и все его сородичи, очень щекастый, с крошечными носом и губами, мощными бедрами и небольшим хвостиком – с детства мечтал работать в таком месте, как наше. Поэтому Дирелл его и принял. Надо сказать, при всем смешанном отношении к армирцам после терактов и убийств, Барский прижился довольно быстро. Он был внимательным, коммуникабельным, ко всем относился дружелюбно. А особенное фасеточное зрение глаз, будто собранных из мириад кусков цветного стекла: ярко-синих, переливчатых, позволяло ему лучше выполнять боевые задачи.

– А почему рассыпанные вокруг транспортника кометы настолько опасны? – оглянулась я на Дирелла.

– Видишь ли, здесь расположена магнитная аномалия. Любое движение объекта, снабженного силовым полем и…

– Кометы тоже придут в движение и могут столкнуться с чем угодно? – догадалась я.

Дирелл кивнул. Радиус развел руками. А Барский вздохнул.

– Я, конечно, буду начеку. Но…

– А давайте я снова попробую ощущать каждую угрозу от кометы? – предложила я. – Все равно мы же не бросим транспортник с туристами в беде? Не оставим их тут, посреди космоса? Как-то же надо планировать операцию?

Отношение к интуиткам на базе радикально изменилось. Нас воспринимали как настоящих профи, а наши смелые идеи принимали с готовностью. Немногим раньше на такое предложение последовала бы жесткая негативная реакция: мужики бы разозлились, понимая, что очень рискуют. Мало ли… Эти мои калды-балды, как их прежде видели, не сработают… И хана всем нам, вместе с туристами. Теперь же меня считали едва ли не гуру в подобных вопросах. Эрделл изменил отношение к интуиткам, заставив поверить им и принять, что их способности вполне научны. Даже вынудил обитателей базы ознакомиться с теорией, что наш дар связан с частицами, которые уходят за сверхсветовой барьер и возвращаются назад. Вроде как они видят будущее и наше особенное силовое поле ловит такие частицы, читает их сообщения и передает в виде информации или даже картинок.

Дирелл прищурился.

– Точно сил хватит? Может, тебе дать твои препараты? Я выписал много и прозапас.

– Хватит. Главное, чтобы штурман мгновенно реагировал на мои сообщения. Я ведь не аппаратура и не компьютер. Я не точный прибор…

– Сделаем! – откликнулся Радиус, по-прежнему, штурман халкота.

– Давай. Говори, когда будешь готова, – согласился на мой план и Дирелл.

Барский только кивнул и пряди его синеватых волос закачались, словно синтетические.

Я выдохнула. Прикрыла глаза. Отпустила все посторонние мысли. Сейчас, здесь, от меня зависят жизни друзей и сотни жизней космических туристов.

Но и я за время работы на базе здорово прокачалась, как иной раз выражаются. Оказывается, при поддержке нужными препаратами, благодаря частым тренировкам дар интуиток здорово развивается. Знала бы я об этом лет сто назад! Впрочем, у истории нет сослагательного наклонения.

Я показала большой палец – так я всегда давала сигнал, что готова к очередному заданию.

Халкот двигался так, что команда внутри ничего не чувствовала. Только видела координаты по навигатору и наблюдала изменения окружения в сенсорных иллюминаторах, способных увеличивать и приближать любые объекты.

Я вся отдалась дару, если можно так выразиться. Буквально. Сама стала даром.

Тыкала в карту на огромном экране перед собой, не глядя, показывая – откуда придет беда. Вздрагивала, когда кометы должны были резко стартовать в нашу сторону. Выдыхала, когда халкот удачным маневром избегал опасных космических тел. Но не расслаблялась. Потому что интуиция каждую минуту мигала красными лампочками близкой опасности. Если бы у меня в голове звучала сирена тревоги, весь наш полет она бы не умолкала. Вообще. Ни на мгновение.

Я так размахивала руками у карты, что через некоторое время мышцы онемели. Я едва удерживала руки на весу, но продолжала. Старательно игнорировала усталость тела, пыталась не акцентироваться ни на чем, кроме того, о чем кричал дар.

Еще и еще. Еще и еще. Казалось – конца и края не будет нашему опасному путешествию. В какой-то момент силы оставили меня. Я пошатнулась и ощутила крепкие руки под мышками. Дирелл. Он никогда не переступал черту и не подхватывал за талию. Всегда действовал как друг и был другом. Безупречным. Моим и Эрделла.

Раньше говорили: с ним я пошла бы в разведку. Вот именно так думала я про Дирелла Рарби.

– Дэнна? Ты сможешь? Ты еще сможешь? – шепотом спросил он.

– Да! Я сделаю!

А что еще мне оставалось? Жизнь всех в халкоте зависела от моего дара. И жизнь туристов в ловушке опасных комет – тоже. У меня просто не было выбора.

Я ощущала, как голова кружится, ноги и руки совершенно деревянные, в спину стреляет, а плечи вообще онемели. Но продолжала и продолжала.

Наконец, внезапно в голове воцарилась «эмоциональная тишина» – так мы называли момент, когда дар сигнализировал, что опасность благополучно прошла стороной. Я пошатнулась, начала падать и… рухнула в кресло, удачно подставленное Диреллом. Благо специальные сидения на силовых подушках летали по площади всей комнаты. Могли хоть на пол опуститься, хоть к потолку взмыть одномоментно.

Я бессильно растеклась по сидению. Несколько минут просто лежала, с закрытыми глазами и выдыхала. А когда, наконец-то, немного пришла в себя, села и увидела, как наш халкот «глотает» туристический транспортник. Размеры нашего мастодонта-звездолета вполне себе подобное позволяли.

Когда действо закончилось, я обернулась к Диреллу.

– Опять? Мне нужно снова идти к карте?

Тот мотнул головой.

– Почему? – не поняла я. – Мы ведь должны добраться обратно.

Дирелл хитро улыбнулся и на полную катушку быстро врубил все пространственные ускорители. Мы выскочили из плена поля комет, и я чувствовала, что те устремились за нами, сталкиваясь друг с другом. Будто толпились на входе в автобус.

Однако нас там уже не было.

Мы летели к базе МЧС.

– Ты как? – Дирелл приблизился в своем кресле, и пока я соображала, что бы такое ответить, по экту на ухе передался в голову голос Хена.

– Дэнна? Вы в порядке? Я только узнал про вашу опасную миссию? Может, отправить туда другую интуитку?

Вот чем мне нравился Эрделл – он заботился, оберегал как никто другой, но доверял мне. А Хен – нет. Едва возникла сложная ситуация, как он искал того, кто лучше бы справился. Нет, я все понимала. На самом деле – он тоже заботился. Но не так, как мне этого требовалось. Эрделл тоже очень переживал. Всякий раз уточнял – стоит ли мне начинать на полную задействовать дар. Но все равно с ним все было не так… Или просто я слишком его любила?

– Мы уже на пути к базе. Все сделали, спасли транспортник, – ответила я по связи Хену.

– Я буду ждать тебя на стоянке. Надо поговорить.

Вот же черт! Его только еще не хватало! Эти его ухаживания, обхаживания. Как же мне они надоели! И ведь не пошлешь прямо и по адресу! Хен – хороший мужик, очень помог мне, когда Эрделл исчез в пасти космоса.

– Ты в порядке? – уточнил Дирелл, заметив, как я вдруг «подвисла».

Я отмахнулась.

– Кархен Рредлан? – неожиданно проницательно предположил Дирелл, тоже переходя на звонок по экту, чтобы нас не слышали остальные и задействовав телепатическую связь. Мы не так часто ей пользовались: вредно, утомляет, да и головные боли порой способно вызывать. Но сейчас выхода не было. Не стоило все обсуждать в присутствии команды. А уединись мы где-то вдвоем – сразу пошли бы домыслы, кривотолки и сплетни. Все только и ждали, наблюдали: забуду я Форенса или же нет.

Я кивнула и выдохнула:

– Я устала. Я жду Эра…

– Так может мне с ним поговорить? Так сказать – как мужчина с мужчиной?

Дирелл очень напоминал Эра. Всегда был готов подставить плечо и никогда ничего взамен не просил.

– Нет. Я должна это решить сама, – твердо произнесла я.

– Ну смотри. Если вдруг что…

Я еще раз кивнула.

– Спасибо.

– Не за что. Эрделл Форенс всегда был мне как старший брат. А ты его жена – как сестра. И все, что смогу я для вас сделаю!

Дирелл вернулся к своим обязанностям. А я все еще лежала в кресле, отдыхала и успокаивалась. Настраивалась на правильную ноту общения с Хеном. Думала, что скажу ему и готовилась отказать так, чтобы не сильно расстроился.

В конце концов, теперь он – глава нашей базы МЧС. Да, временный, исполняющий обязанности. Но нет ничего более постоянного нежели временное.

К тому же я, как и многие другие, предпочла бы видеть на этой должности Хена, нежели любого другого чужака, которого «ниспослали» нам небеса – то бишь, руководство содружества. Хена мы знали, мы ему доверяли. Мы понимали, что он справится с управлением этого непростого «организма». Он много раз замещал Эра и только ему муж оставлял базу, если куда-то отправлялся надолго.

Как ни крути – Хен – важное звено, что соединяло меня со спасателями. А значит, отчасти и с Эром.

Так что меня занимал вечный вопрос: как отказать мужчине, который тебя любит так, чтобы остаться друзьями…

Ведь если ничего не получится… ну мало ли… как мы станем работать вместе? Нам ведь все равно придется!

А возникни острое напряжение в коллективе кого первым выпрут из базы? Интуитку или ее начальника? Пусть даже я тоже руководитель – корпуса таких же, как я. Но заменить Хена я не смогу. А меня легко заменит хотя бы Верка.

В общем… сейчас было важнее всего остаться с Хеном в хороших отношениях. Я понятия не имела, как это сделать, и чувствовала даром, что минута, когда и.о. начальника базы решил пойти ва-банк и прояснить наши отношения, как раз настала. Как ни крути – а сегодня мне придется его выслушать, и отказать ему тоже придется.

О, боже! Не было печали! Я обязательно должна найти Эра! А значит, я просто обязана убедить Хена, что мы сможем работать рука об руку без всяких историй, напряжения и невольного раздражения…

Помоги мне боже! Тьфу-тьфу-тьфу!

***

На выходе из халкота я притормозила и задержалась. Торкли Хена дежурило неподалеку – ему разрешалось залетать на стартовую площадку для звездолетов. Большинство должны были пользоваться местным транспортом, а не личным.

Я вцепилась в поручни лестницы, что шла из звездолета наружу и не могла заставить себя сделать шаг.

– Мама! Мама! Это же Хайденна Форенс! Та самая интуитка, которая нас спасла!

Ко мне метнулась девочка лет двенадцати. По виду маленькая богемка. Похоже, наши начали выпускать туристов из потерпевшего крушение транспортника. Девочка бойко взбежала по лестнице и обняла меня. Просто и искренне. Я выдохнула. Если и стоило работать так, как работала я, то вот ради подобных детей. Живых и здоровых благодаря моим трудам.

Пока растерянно медлила, ко мне подоспела и мать. А затем, внезапно и многие туристы рванули тоже.

На меня излился целый водопад эмоций: благодарностей, слез радости и облегчения. Я давно уже не оказывалась в эпицентре подобных проявлений чувств. Даже слегка растерялась. Меня обнимали, благодарили, плакали и улыбались.

Спрашивали как мне удалось провести корабль МЧС через поле комет, которые двигались резко и непредсказуемо. Каждая первая, рванув с места, моментально приводила в действие другую. А то и сразу несколько. Причем, совершенно не обязательно соседних. Иной раз колебания силового поля в аномалии действовали так, что кометы провоцировали дальние космические тела…

Никакая аппаратура не смогла бы спасти халкот… Мой дар помогал действовать на опережение, прежде, чем опасные космические тела начнут маневрировать…

Туристы слушали, снова осыпали признательностями, опять обнимали или вновь расспрашивали…

И все это длилось и длилось, пока голос Хена не заставил всех ретироваться.

– Всем спасибо за понимание и благодарности. Но Хайдэнне надо отдохнуть. Пожалуйста, пропустите ее!

Он и просил, и приказывал. Но все слушались беспрекословно. Толпа неспешно, но все-таки рассосалась. И я была вынуждена спуститься с трапа, прямо к ожидающему меня Хену.

Его вид подтверждал – мой дар и тут сработал безупречно. Хотя я еще никогда так не хотела бы, чтобы он ошибался.

Я еще ни разу не видела Хена настолько «с иголочки», настолько нервным и взвинченным.

Массивное тело затянуто в рубашку, брюки и пиджак на земной манер. Я прежде не видела этого фельрианца в подобной одежде. Вообще в любой другой одежде, кроме зеленой формы спасателя со знаками отличия по званию и должности.

Смотрелось несколько странновато.

Медведь в темно-синем костюме… Кхм…

Да еще ботинки надел «гражданские», вместо форменных: высоких, на толстенной рифленой подошве.

Черные волосы аккуратно уложены. Обычно Хен выглядел чуть встрепанным и диковатым. И это придавало ему своеобразного обаяния. А вот таким: прилизанным, что ли, я его наблюдала впервые.

О-ой…

Мне как-то стало не по себе. Особенно, когда Хен вперил в меня этот свой взгляд темно-синих глаз. Радужки были такие темные, что зрачки еле угадывались, и от этого простоватое, даже добродушное лицо фельрианца казалось странным, нездешним.

– Дэнна, нам надо поговорить! – твердо произнес Хен, не давая мне ни шанса на отступление. Но я все равно попыталась.

– Послушай… Я дико устала. Я указывала ребятам координаты комет часа полтора. У меня все болит… Даже те мышцы, о которых не подозревала. Единственная, с кем я жажду встретиться – это кровать…

– Дэнна. Я принес тебе твои препараты и тоники всех видов. Прошу тебя. Я понимаю твое состояние. Но я готовил эту встречу за месяц. Тогда еще не было известно, что сегодня ваш экипаж спасателей заменит команду Знаменского, которую неделю назад крепко потрепали пираты… Обещаю, я не стану тебя сильно напрягать… Тебе даже особо двигаться не придется. Посидишь в ресторане, перекусишь и выслушаешь меня…

Мда… Предложение, от которого нельзя отказаться. Какое уж тут напряжение, когда тебя добивается мужчина, которого ты не любишь. Но и ссориться с ним нельзя.

– А почему Вера тебе не помогала? – встрепенулся вдруг Хен.

– У нее родственница заболела. Вернется на базу лишь к вечеру. Так уж вышло. Я полетела одна за всех.

– Мне очень жаль… Но, прошу тебя, удели мне немного времени!

Ну что я должна была сделать? Ресторан заказан за месяц. Зная Хена, уверена, он шиканул и снял все заведение. Костюм сшит на заказ – на такие пропорции стандартные лекала еще не придуманы. Меня готовы напичкать тониками по самые гланды…

Придется выслушать.

Охохонюшки… Где же ты, Эр?! Где ты? Пожалуйста, уже возвращайся! Я люблю тебя и жду! Только тебя!

Я кивнула:

– Хорошо. Только, я тебя очень прошу, давай все же недолго. Я понимаю – ты готовился и все такое…

– Я тоже все понимаю! – радостно воскликнул Хен, чуть не подпрыгнул от удовольствия, что я согласилась, и подал мне руку.

Пришлось вложить ладонь в его гигантскую пятерню и проследовать в торкли.

Уже знакомая мне летающая машина выглядела так, словно планировала сделать кому-то предложение. Чисто вымытая, блестящая всеми зеленоватыми боками. Окна из сверхпрочного стекла, отлитого из аннадарского кварца, были так отдраены, что чудилось – их нет вовсе. Протяни руку – пройдет насквозь.

Даже на оперенье не было ни единой пылинки.

Я сдержала вздох. Втянула в себя воздух.

Хен собирался усадить меня в кресло рядом с водительским – возле себя, естественно. Но я юркнула назад и торопливо пояснила:

– Мне тут, на диванчике, легче. Я расслаблюсь здесь полулежа…

– Так может сразу выпьешь свои препараты? – встревоженно уточнил Хен.

– Нет. Лучше уже по прибытию. Они куда проще усваиваются с едой и напитками… – солгала я. Ну не было у меня сил выносить близость этого фельрианца еще всю дорогу. И так предстоит несколько часов ада.

– А-а-а…

Конечно же, Хен понятия не имел – как работают и усваиваются специфические пилюли для интуиток. В медицине их применяли для коматозников, для восстановления нервной деятельности при утрате большей части мозга… Ну и для других разных особенных случаев.

Я нарочито откинулась на спинку диванчика заднего сиденья и прикрыла глаза, делая вид, что хочу подремать.

Хен меня не будил.

Так что я невольно погрузилась в воспоминания…

О нашей первой брачной ночи с Эрделлом…

***

…Эрделл сбросил с себя одежду быстрее, чем я успела как следует расположиться на постели. Я уже не впервые видела его голым, да и, честно сказать, это был не первый наш раз. Но что-то, тем не менее, изменилось. Раньше чудилось Форенс неуверенно, осторожно подводит меня к страстному действу. Потому что еще не совсем убежден в моем решении и отношении. Теперь же, впервые, он дал себе волю. Я любила разглядывать обнаженного фельрианца. Он был шикарен, иначе не выразишься!

Словно сотканный из тугих жгутов мускулов, поджарый, подтянутый и, что немаловажно – очень пропорционально сложенный. Я лишь недавно оценила это его преимущество. По сравнению со многими фельрианцами и даже богемцами, с их массивными туловищами и укороченными ногами, Форенс был красив именно своими идеально правильными пропорциями. Ноги длинные, торс треугольный… Да и все остальное, что ниже пупка… очень даже гармонично смотрелось.

Платье с меня буквально сорвали. Я дотянуться до застежек не успела. Странно, что Эрделл не разорвал тряпицу на части.

А затем он навалился, закинул мои ноги себе на плечи и… вздрогнул, когда наши тела вошли в сцепку. Я тоже вздрогнула, ощутив желанную наполненность.

Он был очень большим, но при этом абсолютно не причинял дискомфорта. Потому что действовал хоть и пылко, стремительно, но удивительно аккуратно.

Форенс застыл, глядя в мое лицо.

Тихо выругался: «Артархх меня подери!», совмещая земную фразочку с фельрианской и… вдруг разделил наши тела.

Он был так возбужден, что мне даже не верилось, что такое возможно, в принципе. Однако, Эрделл все-таки это сделал.

Я пораженно сморгнула, не понимая, что вообще сейчас происходит.

Мы – муж и жена. Теперь можно все! Нет никаких границ и запретов. Нет ничего, что могло бы нас разделить…

Не успела задать вопрос, как Эрделл прильнул губами к шее, начал чуть щекоча целовать, ласкать, спускаться все ниже и ниже. Меня выгнуло дугой, впервые в жизни я не контролировала себя в момент постельного удовольствия. Обычно я всегда сохраняла голову. Пусть не совсем трезвую, слегка навеселе. Но достаточно, чтобы эмоции не брали верх окончательно. Сейчас же у меня в голове помутилось. Я инстинктивно схватилась руками за плечи Эрделла, как за единственную опору в зыбком море желания, удовольствия, неги и чувственности. А ее было… просто через край. Без преувеличения – ни с одним мужчиной я подобного еще не испытывала!

Это было как… как… наверное, как американские горки вместе с колесом обозрения.

Я летела, захлебывалась воздухом и эмоциями, сердце обрывалось, подскакивало к горлу, и одновременно ощущала мир вокруг как нечто удивительно яркое, сладкое…

Форенс целовал. Неспешно, долго и нежно, хотя весь дрожал от нетерпения. И я отлично видела, а порой и ощущала жар и силу его желания. Но Эр не спешил. Играл языком на моей коже, заставляя постанывать и подаваться навстречу. Губами пробовал и пробовал мою кожу, слизывал капельки пота…

Это было безумно страстно, порочно и одновременно честно и естественно.

Я плавилась в руках фельрианца, из губ рвались звуки, каких я еще никогда в постели не издавала. Жар приятными теплыми угольками рассыпался по коже, и кровь пузырилась в венах эндорфинами.

Что делала я?

Не помню. Я гладила его, сжимала крепкие мускулы везде, куда только дотягивалась, целовала и даже покусывала.

И каждое мое движение отдавалось в теле фельрианца дрожью.

Он едва дышал, когда вновь закинул мои ноги к себе на плечи, и… мы опять стали целым.

Но ненадолго. Эрделл чуть передернулся, отстранился, сбегал в ванную и вернулся, опять готовым.

И мы вновь стали предельно близки.

А когда мы оба в очередной уже раз пришли к пику, я ощущала, как волнами растекается по телу блаженство, нега, и пульсирует еще внизу живота, Эрделл заглянул в глаза и тихо спросил:

– Дэнна? Я не переборщил? Не измотал тебя?

Вот скажите – какой еще мужчина после бурного постельного марафона, когда можно все и всяко, останется таким же заботливым, ласковым и терпеливым?

Я таких не знала. Не встречала ни разу.

Поэтому я безвольно распласталась на постели и выдохнула:

– Я люблю тебя!

Он усмехнулся, прилег рядом, положил мою голову себе на плечо и бережно накрыл меня одеялом.

– Хотел это услышать. Хоть раз не в ответ на собственное признание. А вот так…

– Наслаждайся…

– Ты, главное, никогда меня не бросай, – произнес так проникновенно, одновременно настойчиво и взволнованно, что у меня под ложечкой засосало. – Я не смогу… Без тебя… После всего, что было… Не бросай меня, Дэнна. Если я что-то сделал не так, если прокололся, если обидел – говори, ругай, можешь даже ударить. Но не уходи от меня…

Он замолчал, сглотнул и прижал меня крепче…

Глава 5

Дэнна

Когда облачные массы перед нами начали складываться в здание, я поняла, куда мы летим, и стало совсем не по себе.

В этом летающем ресторане мы с Эром впервые обедали вместе после того, как он поставил на место спасателей, не желавших прислушаться к интуитке.

Боже! Как же давно это было! Словно прошли не месяцы – сотни лет…

Обычно сюда прилетали на специальных люльках, расположенных внизу, на земле. На улице едоков. Но, видимо, мои опасения подтвердились – Хен снял весь ресторан – и поэтому его торкли разрешили тут пришвартоваться.

Мы пролетели через арку-вход в заведение и приземлились на белоснежный пол.

Сказочные интерьеры больше не навевали на меня того предвкушающе-волнительного настроения, как было, когда мы пришли сюда с Эром.

Стены, испещренные изящными золотыми узорами, выглядели слишком пафосными и наносно-вычурными. Мягкие ковры под ногами с высоким ворсом – чересчур уж воздушными. А мне хотелось ощущать твердую почву под ногами.

О-о… Я не ошиблась с размахом обустройства нашего свидания – в ресторане, кроме нас, никого не было. Только официанты и официантки в новой форме ангелов. С крыльями за спиной, в белых облегающих комбинезонах.

Из главного зала – округлого, со сводчатым потолком, убрали все столики, кроме одного. Он стоял почти в центре, чуть ближе к сцене.

Заметив, что мы с Хеном появились в дверях, богемец Гиацинт Алов – икона нынешней галактической эстрады, самый популярный певец – затянул мелодию своим бархатистым, густым грудным басом.

Слушать его, правда, было одно удовольствие. Ну хоть что-то…

Хотя я и думать не хотела, сколько денег заплатил Хен за то, чтобы Гиацинт сюда прилетел, да еще и выступал перед столь ограниченным количеством публики.

Обычно он собирал гигантские залы, билеты на этого певца заказывали за месяцы. И то не всем удавалось «поймать» местечко хотя бы на задних рядах.

Гиацинт был красив, как и многие мужчины-богемцы: стройный, статный, с копной белоснежных волос, идеальным лицом. Может, чуть женственным, но красивым даже по моим меркам. А уж эти его реснички… загибающиеся вверх крыльями бабочки. Сколько сердечек разбилось из-за них и взгляда насыщенно-вишневых глаз Гиацинта.

Поговаривали – певец жуткий бабник. И я вполне этому верила.

Он всем своим видом давал понять, насколько хорош, и как много об этом знает от женщин.

Оделся «лучший бас Галактики», по признанию экспертов, в кожаные брюки и шелковистую рубашку в тон к глазам, в вороте которой виднелась мускулистая грудь.

– Для тебя старался, – произнес Хен, заметив, как я разглядываю исполнителя.

Я смогла только кивнуть.

Стайка официантов проводила нас к столику.

Слава богу, с едой Хен не переборщил.

Заказал мой любимый венгерский гуляш: сытный, пикантный и густой с нежными ломтиками мяса, салатик из копченой курочки с грецким орехом, яблоками и сельдереем, который я тоже обожала. Вино. Много, много мятного чая. И нарезку самых спелых, сочных, золотистых манго в окружении россыпи крупных, глянцевых ароматных черешенок.

– Я попросил еще приготовить суп из морепродуктов и креветки, которые ты любишь…

Хен будто оправдывался, что еды не так много.

– Отличный выбор меню! – по крайней мере, за это я могла честно поблагодарить спутника.

Фельрианец просто просиял, вздрагивающими пальцами отодвинул мне стул. Я села, делая вид, что не замечаю его очевидного волнения и мысленно готовясь к самому худшему.

– Так что ты хотел мне сказать? – решила я не резать хвост по частям.

– Сначала перекуси и выпей свои препараты…

Уж лучше успокоительного, и побольше. А еще лучше – лошадиную дозу снотворного. Мечты-мечты…

Я попробовала гуляш… Он просто таял на языке… оставляя послевкусием нотку спелого болгарского перчика. Закусила таблетками и горячими ржаными булочками.

Выпила вина, которое мне тотчас самолично налил Хен. Официант было метнулся, но спутник сделал резкий жест: мол, не надо, я все сделаю сам.

Когда моя тарелка опустела, да и салат был попробован, я выпила чашку чая, и Хен, наконец-то, перестал истязать меня ожиданием.

Вдруг встал, опустился на одно колено передо мной и произнес:

– Дэнна, я полюбил тебя с первого взгляда. Я уступил место Эрделлу, потому что он был более достоин тебя. Но сейчас, когда он погиб… – Хен сделал акцент на последнем слове, паузу, которая будто бы подчеркивала его, и закончил: – Я прошу тебя стать моей женой! Даю слово, что стану заботиться о тебе не хуже, чем Эрделл Форенс и сделаю тебя счастливой. Даже если мне для этого придется в лепешку расшибиться, как выражаются русские!

Я сглотнула.

Я столько крутила в голове отговорки, отмазки и прочее. Столько готовилась. Столько обо всем размышляла.

Но сейчас, здесь, понимала, что совершенно беззащитна перед напором Хена и судьбой. Будь что будет. Я все равно не перестану бороться за наше счастье с Эрделлом.

Даже если меня уволят с базы.

Я выдохнула, прочистила горло.

Хен ждал, и его терпеливое ожидание буквально резало по живому.

– Послушай… – произнесла я как могла более ласково. – Я бесконечно ценю твою помощь после… эм… несчастья с моим мужем. Я очень признательна тебе за все. Хен, ты очень хороший. Ты замечательный. Но я была бы не Хайдэнной Маковской, не той интуиткой, которую вы все знаете, если бы сейчас изменила себе… Я люблю Эра. И я найду его! Я абсолютно уверена, что он жив!

Хен так и застыл передо мной – на коленях, молча, только лишь сглатывая.

Я напряглась, вся подобралась.

Боже! Боже! Что теперь будет?!

Он меня выгонит с базы? Разразится оскорблениями? Что он теперь сделает?

Минуты пролетали мимо виска плазменными сгустками. Я смотрела на Хена, а он не сводил с меня глаз…

Кажется, за эти мгновения мы оба пережили слишком многое. Для нас обоих минуты превратились в целую вечность. А молчание – в глухое депрессивное ожидание.

Я глотнула еще мятного чая, крепко сжала руками кружку, готовая уже ко всему. Потому что вид у спутника был такой…

Встрепанный, желваки мечутся по скулам, словно спасаются от кого-то, грудь ходит ходуном. Взгляд такой, словно у него на глазах только что взорвалась в спасательном челноке вся семья.

Остановите эту Галактику, я сойду! Я хочу к своему Эру! Боже! Как же я хочу к Эру!

Эр! Ну где же ты?! Возвращайся! Ну прошу тебя, умоляю! Мне без тебя так плохо, так одиноко! И вот-вот станет еще хуже! Потому что без возможностей секретной базы МЧС вряд ли я смогу также тебя разыскивать! Да и куда я теперь без наших друзей? Без всех, кто хотя бы немного, отчасти мне тебя заменяет?

Верного Дирелла – настоящего друга и товарища в любой беде. Немного выпендрежного, но очень порядочного и преданного Радиуса. Да даже того же Барского! Спокойного и выдержанного перед лицом испытаний!

Я ведь останусь совсем одна! Одна! Одна!

Внутри меня зрела истерика. Бешеная, какая-то неуправляемая. Сумасшедшая. Казалось – у меня нет выхода. Я заперта между сотнями «нет», которые преграждают дорогу в любом месте, куда я стремлюсь, чтобы выдержать выпавшие мне испытания. Будто судьба выкатывает их, как штрафные карточки, одну за другой, одну за другой.

Я ищу помощи у близких и друзей, и тут же меня от них отрезают этим выяснением отношений с Хеном и последующей отсылкой с территории базы.

Я хочу расследовать пропажу мужа – но и здесь мне выкатывают капсом «НЕТ» и отсылают подальше от Дирелла и возможностей доступа к местным источникам секретной информации.

Боже! Кругом сплошные преграды, меня будто вытесняют из моей жизни!

Я не хочу! Нет! Только не это!

Я дошла до какого-то накала, пика эмоций. Нестабильная с момента гибели мужа нервная система, видимо, снова взбрыкнула. Я прямо воображала, как вот сейчас Эрделл заскочит в зал, метнется ко мне, поднимет на руки и будет кружить.

И все забудется…

Хен, его предложение, возможность остаться вне базы, где вся моя жизнь, как теперь выясняется. Я только сейчас поняла это…

Я невольно сжала рукой столешницу, пальцы соскользнули, и раздался глухой звук…

Хен словно очнулся. Будто его включили, как робота, внезапно перезапустив программу.

Он чуть встрепенулся, посмотрел мне в лицо так, будто что-то для себя вынес. Глаза в глаза… неотрывно.

Отвел взгляд, будто ему было страшно или неприятно соединять наши взгляды.

Медленно встал, поиграл желваками, вздохнул. Вернулся на место и прямо-таки рухнул в кресло.

Снова между нами повисло это тягостное, наполненное эмоциями молчание.

Гиацинт на сцене все еще пел. Его глубокий, пронзительный голос бередил душу. Я думала об Эрделле. О нашей первой брачной ночи, которую недавно вспоминала, о нашей свадьбе и нашей жизни…

О солдафонистом, упрямом фельрианце, которого так долго воспринимала как само собой разумеющееся. И который, как выяснилось, стал главной составляющей моей жизни.

Стало вдруг так тоскливо, так одиноко, хоть волком вой… Я всхлипнула и неожиданно разрыдалась. Просто слезы ливанули из глаз. Я закрыла лицо ладонями и всхлипывала под пение Гиацинта.

Не знаю – это ли сыграло свою роль или еще что-то…

Однако Хен неожиданно встрепенулся. Выпрямился, словно шест проглотил, и твердо, напряженно произнес:

– Прости меня, Дэнна. Я поддался эмоциям. Сильные личности и любят соответственно. Я понимал, что это неправильно и может даже неблагородно. Но я должен был попытаться!

Он сглотнул, выдохнул и продолжил еще более горячо:

– Я был неправ. Я пытался убедить тебя, что Эрделла искать не надо. Он не вернется, погиб, пропал. Потому что… хотел себе личного счастья. Жаждал его, ждал… Вдруг подвернулся такой случай… Его нет, ты осталась одна… Я неправ. Прости меня…

Он замолчал, выпил тлокса – очень легкого фельрианского вина из трав и специй.

Я медленно цедила свой чай в ожидании, что он дальше предпримет. Боялась поверить, что все закончилось хорошо. Меня оставят на базе, Хен не разобиделся. Страшилась уверить себя в лучшем, и тем самым совершить роковую ошибку. Поэтому с тревогой смотрела на спутника.

Он осушил еще один бокал тлокса и выдавил из себя с заметным усилием:

– Я всегда был наперсником Эрделла. Другом, товарищем и помощником. И, наверное, мне особенно не следовало так поступать и вести себя. Прости еще раз, Дэнна… Кхм… Если я могу помочь в поисках Эрделла, я готов содействовать тебе во всем. Буквально и без ограничений.

Я прищурилась и внимательно воззрилась на Хена. Он считал и мой взгляд, и понял реакцию:

 – Понимаю… Не доверяешь. Клянусь воинской честью! – он отдал мне честь, как старшему по званию. – Что искренне и со всем усердием помогу тебе найти мужа.

Такая клятва стоила очень дорого. В устах фельрианца она означала безоговорочную правду и искренность. Я удивленно сморгнула, глотнула еще чаю и ответила:

– Твоя помощь будет не лишней. Мы кое-что с Диреллом нарыли. Тайно ото всех. Но твои связи очень нам пригодятся в дальнейшем. Ты все-таки исполняющий обязанности начальника базы. И допуск твой посерьезней, чем наши оба допуска вместе взятые…

– Рассказывай! Я так и понял, что ты неспроста настолько уверена, что Эрделл жив. Помогу всем, чем смогу!

– Короче… Смотри… Дирелл выяснил…

Глава 6

Дэнна

Верка, мой бессменный синхрон интуитки, в паре с которой мы могли немного замедлить время вокруг, всегда врывалась в мою жизнь как ураган в мирный поселок. Внезапно, неизбежно и меняя все на корню. По другому у нее не получалось.

Торкли Хена как раз подлетал к дому, когда синхрон позвонила и сходу сообщила:

– Тебе надо приехать в седьмую допросную! Дирелл сказал – это важно! И мне тоже так кажется! Это может помочь в поисках Форенса! Сама увидишь! Жду на месте!

Вот ведь! Не успела прибыть обратно на базу, как уже раскомандовалась! Я хихикнула.

– Хорошо. Скоро буду.

Хен покосился на меня и спросил:

– Подвезти?

– Откуда знаешь, что надо? – удивилась я.

– У тебя вид того, кто получил важное и неплохое известие. А твое «скоро буду» подразумевает, что ты отправляешься для уточнения.

Я подняла брови.

– Ну я ж все-таки начальник секретной базы! Обижаешь! – развел руками Хен. Он изо всех сил старался вести себя как ни в чем ни бывало, и я поддерживала это начинание спутника. Не хотелось бы напряжения между нами или какой-то там недосказанности, неловкости.

Вроде бы их и не было, насколько я могла судить. Мне почудилось даже, что Хен испытал облегчение, когда выложил мне все, и мы расставили точки над «и». Складывалось ощущение, что фельрианца жутко тяготило то, что он не может отказаться от меня. Но и сдать назад Хен оказался не в силах.

Поэтому мой отказ был болезненным для него, чувствительным для его самолюбия, но полезным для нас обоих.

Сойдись мы, каждый ощущал бы себя виноватым перед Эрделлом. Я – за то, что предала мужа, чья гибель далеко еще не доказана. Мужчину с большой буквы, который никогда меня не бросал и не разочаровывал. Хен – за то, что, пока боевой друг и товарищ в беде, воспользовался случаем и отбил его женщину.

– Верка с Диреллом что-то новое нарыли по поводу Эра, – после минутных размышлений поделилась я с Хеном.

– Куда ехать?

– В седьмую допросную.

Хен сорвал торкли с места, и мы помчались в указанном направлении.

Вообще-то на базе редко кого-то допрашивали – это была, мягко скажем, не наша специальность. Однако тут все-таки работала собственная полиция. А иной раз перед приездом оперативников содружества мы проводили беседы с задержанными или же пленными. В рядах МЧС даже появились дознаватели: кажется, их ввели незадолго до того, как Эр позвал меня к себе на работу.

Допросная выглядела как пустая комната с парой стульев, разделенных столом. Над ними из потолочных плит проливался свет.

В комнате опрашиваемый находился один. Видимо, очной беседы не требовалось – с ним общались по роботу-коммуникатору.

Я разглядывала землянина, средних лет с копной светлых волос, бородой и усами. Широкий нос, узкие глаза, низкие надбровные дуги, массивная челюсть… Долговязый, крепкий, с длинными ручищами…

Не знаю, мне кажется, внешность все же порой определяет характер и склонности. Выглядел этот землянин как завзятый бандюга. Одевался он в свободную роггу – типа туники с широким вырезом ворота и брюки, сделанные на манер джинсов.

Мы же встретились с Диреллом «за витриной», как здесь выражались – за стеной: прозрачной с нашей стороны и непроницаемой – из допросной. Раньше для таких целей использовали зеркало. Теперь технологии шагнули далеко вперед.

Верка и Дирелл покосились на Хена, который вышагивал рядом со мной. Фельрианец приподнял брови, а синхрон округлила глаза. Я собиралась все объяснить, но спутник опередил.

– Я поклялся Дэнне воинской честью, что помогу найти и выручить Эрделла! – сказал твердо, с легким надломом в голосе. – Еще есть вопросы?

Вопросы явно созрели – особенно у Верки. Она-то видела, как Хен за мной ухлестывал из месяца в месяц. Но задавать их начальнику базы казалось не совсем уместным и безопасным. В конце концов, ее Хен мог запросто уволить, невзирая на мои возражения.

Дирелл только кивнул – похоже, также решил, что не стоит слишком уж лезть в амурные неудачи начальника.

– Что такое? – уточнила я. – Что сказал вам опрашиваемый?

– Пират. Этот – из космических пиратов. Не сильно большая шишка. Так, командир одного из мелких истребителей. Но говорит он о-оч-чень занятно, – ответил Дирелл. – Сейчас.

Он написал сообщение в своем экте.

Тотчас из робота-коммуникатора в допросной зазвучал нейтральный мужской голос:

– Повторите, что вы сказали на тему пиратского рейда за армирским туристическим транспортником «Гаа-тл»!

Я аж вздрогнула от этого названия, покосилась на Дирелла и краем глаза увидела лицо Хена. Вначале тот изрядно удивился, а затем кивнул так, словно и пояснения уже не нужны.

Кхм… Что ему пришло в голову? Надеюсь, поделится с остальными!

– Мы следили за этим транспортником, планируя напасть на него всей группой. Бандой, как вы любите выражаться.

– И что же вам помешало?

– А вот этого я вам не скажу! Не то будет как с вашим тем адмиралом. Я уже это вам пояснял. Не особо хочется также «пропасть без вести». А потом очутиться незнамо где…

Я покосилась на Дирелла.

– Он нарочно дает нам наводку?

– Да. Притворяется дураком. Типа: просто так проговаривается. Тупо не соображает, что творит. Я думаю, надо пообщаться с пиратами. С той самой бандой. Они что-то знают. Этот парень попался нам совершенно случайно… Вообще как-то крайне странно и непонятно.

– Как будто его нарочно послали? – догадалась я.

– Да. При этом мы нашли у него только записи переговоров на тему захвата «Гаа-тла». И кучу технологического хлама, который невесть где может и похищен, но интереса уже не представляет. Мы сможем предъявить ему только преследование «Гаа-тла» без последствий.

– Подставная утка? Продержите его несколько суток как за хулиганство и полетит белым лебедем к дружкам? У вас нет других доказательств?

– Так точно!

– Мне кажется, или пираты дают нам вполне четкий сигнал? Предложение действовать сообща? И проводить совместное расследование? – вмешался Хен.

– А где вы базируетесь сейчас? – спросил Дирелл у бандита через робот-коммуникатор.

– Неподалеку от места, где случилась та самая катастрофа с гигантскими звездами, где погиб ваш халкот МЧС!

– Он реально намекает на встречу, или у меня тоже богатое воображение? – уточнила я у Дирелла.

– Либо это намек, либо ловушка. Одно из двух… – покачал головой фельрианец. – Я пиратам тоже не особо-то и верю! Но…

– Проигнорировав эти намеки, можем упустить возможность узнать про Эрделла? – встряла Верка.

Дирелл кивнул.

– Не знаю, что и делать. Мы засекли упомянутую пиратскую эскадру. Небольшая мобильная станция, линкоры, истребители… У них даже есть два халкота. Старого образца, устаревшие, но тем не менее…

– Мы, конечно, могли бы снарядить большую команду и, в случае чего, принять бой… – задумчиво произнес Хен. – У нас достаточно военных и тактиков. Мы легко сделаем кучку бандитов, даже на современных звездолетах. Но есть одно очень внушительное «но». Если кто-то не хочет, чтобы мы нашли Форенса…

– Сразу поймут, зачем мы летим на встречу с пиратами… – продолжил его мысль Дирелл.

– Так. Знаете что… Я попробую кое-что обмозговать, – чуть нахмурился Хен, как всегда, когда докручивал в голове важную мысль. – У нас есть Грентлер Вардис. Я знаю его, как и Эрделл. И он, наверняка, помочь не откажется.

Дирелл изогнул бровь.

– Мы летим себе, такие, летим… якобы на рядовое дежурство, случайно заворачиваем не туда, а Грент дежурит со своими в тени силовых аномалий?

– Да. И если бой с бандитами не потребуется, они даже и не вылезут из укрытия. Но главная наша проблема не в этом… – Хен продолжал хмуриться, а у меня сердце упало, и почему-то дико хотелось расплакаться. Ощущение «он хочет сказать о чем-то плохом» нагнеталось в груди давлением – будто на меня каменная плита рухнула.

– Да говори уже! Не томи! – потребовал Дирелл, не выдержав напряжения и заметив мое плачевное состояние. Верка мягко погладила меня по плечу.

– Может, закончим разговор в моем кабинете?

Хен запустил пространственный ускоритель, положенный ему как начальнику базы. Мы без звука прошли в помещение.

Редлан не занял кабинет Эра, и это очень меня в нем подкупало. Не уселся в чужое кресло. Так и остался в своем, только табличку на двери поменял.

Просторное помещение напоминало рабочее место мужа. Но выглядело менее масштабным и более скромным. Выгнутое наружу овальное окно, массивный стол и кресло перед ним, стулья и кресла для посетителей. Все это копировало кабинет Эра. Однако тут не было ни потайного встроенного в стену шкафа с напитками, ни такого же – с едой. Стоял вполне себе очевидный встроенный в стену шкаф с тремя полками, схожего назначения.

Хен покосился на него. Дирелл мотнул головой:

– Я пока на работе.

– Я уже наелась, – отозвалась я.

– Мне кофе! – потребовала Верка так, словно все тут исключительно ради нее и собрались.

Хен лично достал сосуд с нужным напитком, распаковал, налил Верке в кружку. Тотчас по кабинету поплыл бодрящий аромат терпкого кофе.

Начальник базы развел руками: мол, садитесь, где пожелаете. Однако все остались стоять. Только Верка с кофе примостилась в кресле и вольготно закинула ногу на ногу.

– В общем. Я проанализировал ситуацию, – начал без прелюдии Хен. – Эр пропал. Если он не погиб, и вы правы – его хорошо спрятали, значит правительству не выгодно, чтобы его кто-то нашел. И наши поиски, по сути, обречены…

Я выдохнула и присела, а скорее уж, сползла по стене на ближайший стул. Эта мысль и меня порой посещала. Но я отметала ее, усиленно старалась отгораживаться от подобного варианта. Однако если и рассуждения Хена устремились в такую же сторону... Значит такой вывод – самый логичный.

Дирелл махнул рукой и хотел, по-моему, возражать.

Однако Хен не дал ему – быстро продолжил:

– Совершенно ясно – «исчезновение» Эрделла кому-то выгодно и необходимо, дабы замести следы своего преступления. Он видел или слышал то, что никому не должно стать известным. И нам очень повезло, что Эрделла попросту не убили… Мне видится только один хороший вариант. Что, если решение прятать Форенса пришло не с самого верха содружества?

– Как это? – встрепенулась я, вдруг вынырнув из болота депрессии, куда резко ушла почти с головой, пока переваривала догадки Хена. Казалось, у меня не осталось сил ни бороться, ни даже жить. Я могла просто сидеть на стуле в этом кабинете и не шевелиться. Да и зачем? Я смысла не видела.

А вот теперь, последнее предложение Хена будто немного вернуло меня к реальности.

– Моя идея базируется на смутных подозрениях и слабых основаниях. Но будем надеяться. Вот поглядите…

Редлан остановился, сцепил пальцы рук перед собой и обвел нас взглядом.

– Ну? – не выдержала я.

– Эрделл Форенс – военный, и что такое государственная тайна он знает получше многих. Так ведь?

– Да, – ответил Дирелл.

– Он много лет честно служил содружеству? Так?

– Да, – вновь отозвался Дирелл.

– Так почему бы просто не попросить его не разглашать тайну гибели армирского транспортника? Зачем такие сложности со стиранием памяти? Эрделл Форенс – совершенно не тот гуманоид, который станет выносить в публичное пространство тему, вредную для крепости содружества. Тему, способную вызвать очередную волну протестов, войн и гибель многих существ! Тем более, что очевидно же – с транспортником случилась беда! Никто не собирался уничтожать его! Не было такого намерения! Это была чья-то дурная ошибка, внезапное и неверно принятое решение! Роковое стечение обстоятельств. Поспешная дурость одних помноженная на полную некомпетентность других! Эрделл был бы не Эрделлом, если бы в таком случае настаивал на публичности дела! На том, чтобы наказать виновных – возможно. Но он первый счел бы правильным скрыть все от широкой общественности… Его и просить, скорее всего, не потребовалось бы. Так только – поставить перед фактом.

– И что ты на этот счет думаешь? – окончательно оживилась я.

– Возможно, в правительстве знать-не знают о сути происшедшего, или им доложили неверно. А, скорее всего, и то, и другое.

– А Форенс может кого-то выдать? И этот кто-то потеряет жирную должность?

– А то и вовсе – сядет надолго!

– Но что это может быть? Ведь ясно же, что о гибели «Гаа-тла» власти содружества знают правду. Иначе не было бы такого глухого молчания в сети и одной жалкой заметки. Куча компетентных органов вылетала на место происшествия. Невозможно было скрыть все, что они нашли. Каждое ведомство имеет свое подчинение. Не говоря уже о том, что и внутренняя разведка, и секретная полиция того же Грента принимали участие в расследовании катастрофы с «Гаа-тлом». Уж они бы точно молчать не стали!

– Надо думать… Что мог увидеть или услышать Эр, спасаясь в челноке с рванувшего халкота, о чем не догадываются все эти специалисты? Это должно быть нечто такое, что невозможно обнаружить путем обследования места происшествия и, собственно, разрушенного звездолета. Тут какой-то… как говорят земляне – человеческий фактор…

Думаю, нужно искать ответы там, где все началось. Вот как мне кажется… И эта ситуация с пиратами…

– Прямо сон в руку! – бодро произнесла Верка, глотнув еще своего кофе.

***

Полтора года назад

– Какой ты таинственный и загадочный… Не боишься, что сниму повязку и разочаруюсь? – пошутила я, трогая непроницаемую для света повязку, которую Форенс надел мне на глаза, сажая в свой комфортабельный торкли.

– Боюсь, – отозвался он очень серьезно. – Я всегда боюсь разочаровать тебя. Не поверишь. Даже на службе. Показаться недостаточно смелым, умным или заботливым. Ты – моя персональная шкала ценностей. Мне каждый раз хочется доказывать тебе, что я лучший из всех, кого ты могла выбрать…

Я даже затихла от этого откровения и, затаив дыхание ждала, что же дальше.

– И все же я парень рисковый! – произнес Эр уже с нотками оптимизма. Кажется, заметил мою реакцию. Он удивительно всегда меня чувствовал – улавливал любые невербальные, мизерные сигналы. Будто у него была какая-то встроенная функция – понимать, когда мне хорошо, а когда плохо. Когда сомневаюсь, а когда я уверена. Когда испугалась, а когда рвусь в бой, исполненная смелости и решимости.

Какое-то время мы просто летели. Я молчала в предвкушении и ожидании.

Затем наш торкли явно приземлился.

Судя по тому, что мы не использовали пространственный ускоритель – либо это место вне базы, либо в одном из ее развлекательных уголков. Туда Эр старался не прыгать эдаким нынешним вариантом «портала». Он был солдафоном и чистоплюем. И это мне в нем особенно нравилось. Муж никогда не преступал границы и не пользовался служебными привилегиями для личных удовольствий и целей. Именно таким я и видела настоящего, хорошего, правильного руководителя.

Эр поднял меня на руки и вынес из торкли. Куда-то понес.

– Э-э? Это похищение? – хихикнула я, ощущая этот задор игры и таинственности.

– Да! – притворно согласился Эр.

И еще некоторое время продолжал двигаться в том же стиле. Мне нравилось у него на руках. Прижиматься к его мощному телу, ощущать, как волнуется муж, как ему нравится наша близость…

Чувствовать: какой же он. Сильный, крепкий, горячий…

Я прямо летала в такие минуты.

Хихикала, наслаждалась.

Наконец, меня поставили на ноги и осторожно сняли повязку.

Я оглянулась и ахнула.

– Центр для виртуальных полетов?

– Ага. Я тут решил, что тебе не помешает научиться управлять звездолетом.

– Так вот какое оно свидание с космолетчиком Эрделлом Форенсом? – картинно вскинула я бровь и даже ножкой притопнула.

– Тебе не нравится?

Вот за что я любила Эра, так это за то, что его, по-настоящему, пугало и расстраивало, если не удавалось мне угодить. Ему было не все равно. Настолько, что муж из кожи вон лез ради моей улыбки или веселья, хотя мы поженились несколько лет назад. И вроде бы самое время, чтобы первые яркие, острые, горячие эмоции поостыли… Чтобы мы привыкли друг к другу и перестали так сильно, так отчаянно стараться стать друг для друга лучше…

Я тотчас улыбнулась, давая понять, что шучу. Облегчение на лице Эра – искреннее, сильное, глубокое, стало мне особенной наградой.

– Погоняем?

– Давай!

Помещение с округлым сводом имитировало космос и звезды. Даже планеты двигались по своим траекториям. Кометы то и дело летали, метеориты мелькали и астероиды…

Выглядело завораживающе.

Мы разместились в имитированных кабинах небольших, но очень современных челноков. Здесь было все как в рубке управления халкотом, только меньше места и функций. Челноки не могли менять конфигурацию, скручиваться, раскручиваться и «глотать» корабли поменьше.

Я поправила серьгу-экт на ухе. И тотчас туда полились объяснения.

Поначалу мне было дико сложно привыкнуть: куда нажимать и как быстро. Иной раз приходилось работать на пульте управления почище, чем на клавиатуре компьютера.

Но я упорно продолжала. Внимательно слушала Эра. А он так объяснял, что впору было брать его в ВУЗ на ставку.

Если я ошибалась, не досадовал, мягко успокаивал: дескать, пробуй еще, и у тебя непременно получится. Он оказался учителем от бога!

Наконец, стало получаться.

И… началось настоящее веселье.

Мы будто неслись по просторам Галактики. Огибали звезды, планеты. Эр обгонял, я рвалась следом, делала вокруг него петли, вырывалась вперед. Кричала:

– Ю-ху! Я его сделала! Сделала!

Хотя в душе понимала – «сделать» Форенса на «полях космоса» – тоже самое, что победить гроссмейстера в шахматы. Пока не поддастся – это совершенно нереально.

Но было просто… невероятно.

Это ощущение полной свободы в бескрайнем черном океане Галактики. Чувство скорости на висках… Такого в халкоте не испытаешь. Там движение совершенно не чувствуется.

Обгон, вираж, крутое пике. Снова обгон. Попытка добраться до Эра, который воспользовался хитростью и опять вырвался вперед.

Я кричала, визжала, улюлюкала! Я напевала, читала стихи и шутила!

Не помню, когда в последний раз я нечто подобное чувствовала…

Пожалуй, разве что на катке. В детстве, на одной из земных улиц.

Когда летишь наперекор ветру, в волосах запутываются снежинки, в душе – только свобода и ожидание лучшего. Когда ты еще совершенно лишен этого гнетущего, черной тучей накрывающего вдруг знания: все проходит, и ничего не поделать. И самое восхитительное, самое прекрасное однажды сменяется чем-то значительно худшим.

Когда родители рядом, и кажется – они вечны и никак невозможно иначе! И также вечен твой детский кураж, восторг искристого праздника жизни. Который, словно первый твой фейерверк, ты уже никогда не забудешь…

Когда я уставшая, довольная остановилась, Эр был уже рядом. И ждал.

Такой взбудораженный нашей гонкой: на драйве, на полном, пьянящем кураже. Такой… возбужденный, дурной, весь во власти первобытных инстинктов.

Мне так нравилось, как я на него действую.

Ноздри раздуваются, грудь ходит ходуном. Волосы аж слегка вздыбились.

– Ты моя! – рычит Эр и опрокидывает меня на кресле в положение лежа.

Срывает одежду, начинает целовать, гладить и ласкать с поспешностью того, кто уже просто на грани.

– Артархх! Вот что ты со мной делаешь? Я ведь военный! Я легко обхожусь…

– Да? Что-то мне незаметно! – играя очевидным свидетельством его возбуждения, со смехом произношу я.

Эр задыхается, захлебывается, вздрагивает.

– Что… ты… делаешь? Я хочу быть нежным… заботливым…

А я продолжаю дразнить его, гладить самые чувствительные зоны. Я очень хорошо знаю, как это. Я знаю его тело вдоль и поперек. Я и его знаю до самого донышка.

Эр рычит, вздрагивает снова, по его телу проходится крупная волна. Муж выдыхает и недовольно пыхтит.

– Ну вот зачем ты так? Я же не могу терпеть…

– А ты не терпи!

Он усмехается: немного порочно и очень довольно.

Вытирает своей одеждой свидетельство того, как не мог вытерпеть мои ласки и напористо со мной соединяется.

И… кажется, мы опять летим на симуляторах космических челноков. Свобода, удовольствие, сладкое предвкушение… Кровь снова бурлит и пенится чистейшими, мощнейшими эндорфинами. И никаких препаратов не надо. Мой препарат – мой муж – Эрделл Форенс.

…Когда же мы и тут выдыхаемся, он ведет меня в душ и моет: ласково, осторожно, бережно. Я позволяю себя лелеять и любить. Позволять иной раз так здорово!

А потом мы летим в ресторан в облаках. Чтобы набраться сил и провести еще несколько незабываемых часов в танце.

И как у нас это только выходит? Как хватает сил, энергии, куража?

Наверное, это любовь… Да, банально. Да, обыденно, вроде бы.

Но для нас это нечто волшебное, удивительное и невероятное…

Наш секрет второго дыхания, энергии и сил на все, что захочется!

Глава 7

Эрделл

Эрделл вошел в небольшой истребитель и медленно двинулся вперед, по широкому зеленому коридору. Прямиком к рубке управления. Казалось, его тянет магнитом. Казалось, нет ничего более естественного и правильного, чем «сесть за штурвал». Просто руки чесались, и тело само просилось в полет.

Все замки и пульты приняли Эрделла за своего. Почему-то перед каждым у него возникал странный, нелепый мандраж. Было даже страшновато подносить ладонь, чтобы его данные считали умные датчики. ДНК, силовое поле, магнитное поле. Как будто он самозванец в чужой реальности и жизни. И сложная аппаратура может его выдать.

Однако все двери открылись с легкостью. Зажглась синеватая подсветка пульта управления, сообщая, что прибыл «пилот».

Фельрианец подошел, коснулся прохладных кнопок, погладил их… Будто корабль – его давний друг, вроде земного коня или собаки, и они давненько не виделись. Среди звездолетчиков ходило поветрие, будто пульт управления – что-то вроде морды судна. Погладить его – все равно, что чесать истребитель за ушком.

Эрделл окинул взглядом экран.

Артархх! Как же хорошо! Как же здорово!

И все равно чего-то, да не хватает.

Чего-то такого, от чего сердце щемит, и хочется метнуться куда-то. Вот только куда? Артархх?! Куда все его нутро так рвется отсюда?!

Так рвется, что аж мышцы звенят, и пульс припускает как для скорого бега…

Эрделл сел в кресло пилота и отправил корабль в небо. Вначале – просто к пышным облачным массам. Они кучковались, кустились, явно собираясь проплакаться вдосталь.

Затем – выше и еще выше.

И… наконец… Ю-ху! Зияющий космос! Открытый, полный возможностей и драйва!

Свободный и бесконечный! Как бы не забивали его в узкий футляр правил и законов содружества. Галактика как она есть.

Величественные круглолицые звезды, томные шарики планет. Ребристые и ровные Луны. Хвостатые, как лисы, кометы…

Все равно такую свободу, такой кураж нигде не прочувствовать!

Эрделл принялся выписывать виражи.

Крутить, вертеть маленький истребитель. Прятаться в тени звезды, выстреливать оттуда, как пуля, нестись, резко менять курс.

Это было… так… будто еще недавно у фельрианца отняли руки. А вот теперь они снова вернулись. Припаялись к телу и жили. Корабль был руками Эрделла и чем-то значительно большим. Он продолжал выписывать невероятные, немыслимые фигуры в космосе. Притворно попадаться в гравитационные ловушки больших тел, увиливать от них, показывая язык, как мальчишка. Просвистывать мимо силовых аномалий.

Внезапно вонзаться в поле астероидов и начинать лавировать, юлить, выворачиваться…

Вправо… Влево… Крутой разворот… Чуть назад, и опять вперед, что есть мочи…

Врешь! Не возьмешь!

Еще один резкий вираж. Обогнуть. Еще раз. Успеть. Отлететь.

Выскочи-ить!

Дикая варварская кровь закипала в венах фельрианца и пузырилась адреналином, эндорфинами. Текла, словно земное шампанское, пьянила ароматом погони и воли…

Лететь… Лететь… Лететь…

Вот только куда?

Эрделлу казалось – он знает. Где-то там, в глубинах его памяти, есть то, к чему он стремится и без чего жить больше не хочет. А то и не может, совсем не может без этого…

Вот только как его оттуда достать? Если стоило попытаться – в голове разливалась пустота: звенящая и неприятная. Словно что-то постороннее блокировало такие важные и нужные воспоминания.

И фельрианец опять гнал кораблик вперед, шпорил, заставлял рисовать в космосе немыслимые узоры, всем иероглифам на зависть…

Мчался… чтобы куда-то успеть.

…Эрделл потерял счет времени.

Когда очнулся, взглянул на свой экт, обнаружил, что в космосе он пробыл почти восемь часов! Неотрывно, без передышки. Без желания есть или пить!

Он жил в собственной, родной, его личной стихии!

Он будто снова стал самим собой. Корабль был его продолжением, его частью. Как ни странно было это осознавать – куда большей и важной, нежели Лила. Женщина, с которой Эрделл разделил свою жизнь. А для фельрианца, вроде него, это значило очень многое. Жениться… Эрделл планировал когда-то жениться лишь только на той, без которой света божьего не увидит, как выражались иной раз земляне. На той, рядом с которой – и только с ней – дышалось легко и хорошо. На той, которая перевернет его жизнь, вывернет самого наизнанку и так привяжет к себе, что каждый уход из дома на работу будет казаться мучительным расставанием на долгие, долгие годы.

Так почему же сейчас, мчась по просторам выделенного для испытателей его сектора простора Галактики, Эрделл ничего такого не чувствовал? Неужели все дело в повреждении мозга?

Фельрианец отправил корабль на стоянку истребителей. Серебристое покрытие как обычно поглощало энергию и пружинило под ногами.

Эрделл шагал, оглядываясь по сторонам. Это было нечто вроде отдельной стоянки для кораблей, которые принадлежали летчикам-испытателям базы. Как всегда – гигантский ангар с номерами для каждого. Они выдавались всегда индивидуально, причем на каждый отдельный звездолет – свой. Висели в воздухе в виде трехмерных голограмм с циферками на шести фантомных гранях. Высокие серебристые стены мерцали. Хаотично разбросанные корабли казались выпуклыми рисунками на однотонном фоне.

Истребители, прогулочные челноки, мини-транспортники терпеливо ожидали своих хозяев… Будто все те же лошади в стойлах.

Опять, опять в голове фельрианца крутились земные аналогии и сравнения…

Неужели все из-за Лилы? Но почему же тогда он совершенно ничего к ней не чувствует? Только какую-то нарочито выпестованную, неестественную вину за это?

Кроме Эрделла, сейчас тут никого не было. Хоть эхо своих шагов слушай.

Внезапно фельрианец краем глаза поймал движение. Резко крутанулся, будто ожидал подвоха. Кхм… Странно… Даже неожиданно…

Какой-то другой фельрианец шел себе к своему кораблю. Отдал Эрделлу честь и двинулся дальше. Все нормально, вполне обыденно.

Но почему же ему постоянно кажется, что все, кроме истребителя, на этой базе – чужое! Вообще и абсолютно не его?

Артархх! Вот же затейливые игры разума! Как понять этот мозг, который вытесняет травмирующие воспоминания, как объяснял фельрианцу врач, но каждый раз по ним ностальгирует?

Что за непонятные хитрости психики?

Торкли ждал Эра снаружи, за силовым полем, что ограждало ангар для кораблей.

Вокруг шебуршал и жил своей жизнью небольшой городок для тех, кто работал на базе и всех, кто был с ними связан. Родственников, обслуги, продавцов, ремонтников, поставщиков разных услуг… Обычное дело на закрытых объектах.

Здания на длинных тонких столбах, словно великанские цветы на стеблях, постройки в виде шахматного поля с фигурами-узорами. Зигзаги многоэтажек и волны… Все это Эрделл уже где-то видел. Или нет? Не это, а нечто похожее. Но не мог вспомнить, где именно.

Все вокруг было и так и не так.

Даже сама эта небольшая планета, колонизированная когда-то землянами, а затем – и фельрианцами, казалась совершенно чужой, чуждой. Как и ее название – Форсария. Как будто женское имя и одновременно намек на форсаж.

Эрделл почему-то был твердо уверен, что он работал когда-то на Земле. Вот прямо точно знал это, хотя и не понимал откуда.

Возможно, это было гораздо раньше? Но ведь Кам Ниилов уверял, что из памяти фельрианца стерлись только последние события… Значит он служил на Земле недавно? Или базу испытателей перенесли? Такое случается, если секретные объекты себя скомпрометировали. Например, их заметили гражданские…

Артархх! Черт побери! Фельрианец до сих пор ощущал разницу во времени между Землей и Форсарией! А ведь такое случается, только если переезд случился недавно!

Еще одна непонятка в копилку. Не многовато ли их на сегодня?

Эрделл сел в торкли и рванул в сторону дома.

Коттедж выглядел именно так, как и представлял себе фельрианец собственный дом.

В виде звездолета, взмывающего в небо.

Ворота открылись, реагируя на приближение хозяина. Торкли пролетел дворик с плодовыми деревьями и зелеными газонами. Остановился внутри небольшого крытого гаража. Откуда Эрделл вошел в дом. На первый этаж, состоящий из кухни-гостиной. Он будто узнавал здесь все и в то же время – не узнавал.

Именно такой дом он себе когда-то воображал и строил. Но почему-то все равно все здесь казалось чужим.

Странно, нелепо, но факт.

Однако докрутить мысль Эрделл не успел. К нему выскочила Лила и буквально повисла на шее. По ее щекам размазались слезы… Все тело вздрагивало от нервной истерики.

– Я боялась, что ты не вернешься… – Ее трясло не по-детски. – Тебя так долго не было, Эр! Я думала, ты уже не вернешься!

– Почему? Ты ведь моя жена?

Она замерла, словно боялась, что с губ сорвется какое-то слово, объяснение или что-то еще. Или придумывала, что бы сказать? Это выглядело настолько странно, необычно и неожиданно…

Лила прилипла к Эру и тихо всхлипывала. Молчала, не отвечала.

Фельрианец мягко отстранился и заглянул землянке в глаза.

– Ты чего? Я просто… залетался. И совсем потерял счет времени!

– Узнаю моего Эра до того как…

Она осеклась и прикусила губу. Вдруг отпустила его шею, за которую, казалось, зацепилась буквально намертво и рванула к столу. Налила им обоим чаю: терпкого, с какими-то травами. Нервно начала накладывать стоху – традиционное мясное блюдо с Фельрии. Со специями, травами, особыми маслами и нежной корой дерева нанти. Земляне и богемцы говорили – по вкусу она похожа на молодой картофель.

Большая ложка из облегченного сверхпрочного пластика глухо стучала по тарелкам из полого аннадарского кварца. Бум-бум-бум…

Было в действиях Лилы что-то такое… Неуверенно-суматошное, обманчивое… Так ребенок, нашкодив, пытается сделать вид, что ничего особенного не случилось. Но тело все равно его выдает.

Зинн… зинн. Тарелки встали на стол. Теннь…Теннь… вилки с ножами чокнулись возле каждой из них. А обычно Лила клала приборы по разные стороны от блюда.

Эрделл заметил, но промолчал. Еще один вопрос в копилку непоняток с его браком…

…Потом они просто ели. Сидели и жевали. Словно соседи по столикам в ресторане.

Эрделлу было гораздо приятней просто лакомиться сочным мясом, корой нанти, нежели общаться с этой женщиной. Причем, как ни странно, на любые темы.

Он не хотел с ней говорить, делиться эмоциями. Хотя тех накопилось вал и больше… После первого контакта со звездолетом спустя долгие дни лечения эмоции переполняли, все еще бурлили внутри бешеным коктейлем радости свободы, ощущения собственного возвращения. Чувства, что он становится прежним. Все это переполняло фельрианца. Однако он даже взглядами не рвался с Лилой обмениваться и вообще хоть как-то взаимодействовать с ней. Что тоже казалось до дикости нелепым. Уж раз он выбрал ее в жены! В который раз за сегодняшний день Эрделл думал на эту тему… И в который уже раз не находился с ответом…

А затем, когда Эрделл допил свой чай, Лила заглянула ему в глаза и спросила:

– Эр… Ты меня любишь?

Он прямо застыл, окаменел от вопроса. И сам задался им в который уже раз. Любит? Должен любить! Он никогда, ни за что, ни при каких обстоятельствах, даже под страхом смерти, не женился бы на женщине, которую не любил так, что аж дышать без нее сложно.

И Эрделл изо всех сил пытался вытащить изнутри, вернуть, заново испытать те эмоции, которые соединили его с Лилой.

Но… эмоции не приходили. Ничего он к Лиле не чувствовал.

Она ждала, смотрела с надеждой, с какой-то затаенной тихой отчаянной паникой.

Ее Эрделл тоже не совсем понимал. Они ведь вместе! Что еще нужно?! Если память сыграла с ним злую шутку, так или иначе все восстановится. Да и врач это пообещал.

Фельрианец не выдержал взгляда Лилы: поднялся, сунул тарелки в очиститель для посуды и двинулся прочь. На второй этаж, в свою рабочую комнату – в собственный островок спокойствия и безмятежности от нынешних непонятных бурь и ураганов в его жизни. Там он чувствовал себя отстраненно от всего вокруг и, как ни удивительно, более комфортно, нежели в одной комнате с Лилой.

Постоянное присутствие этой женщины в его жизни, в его фокусе внимания, почему-то сильно напрягало Эрделла. Ее было вокруг слишком много…

Фельрианец плотно закрыл дверь. Немного выждал. Лила следом не вошла.

Эрделл сел за свой экт и принялся листать то, что просматривал уже, наверное, тысячу раз.

Историю их брака с Лилой: в картинках и видеофактах.

…Вот они гуляют по какой-то горе. По ощущениям – где-то на Земле. В этих смешных термокостюмах, похожих на старую форму звездолетчиков. С рюкзаками, куда, сжатое силовым полем, уложено туристическое и альпинистское снаряжение. Рядом изогнутое, словно буква Z, хвойное дерево. За спинами – снежные шапки смешиваются с облаками, прикидываются, будто они – единое целое.

…Вот они лежат вместе в постели и разговаривают, в общем-то, ни о чем. Лила смеется, поглаживает Эра по плечам, по бицепсам, которые ей так нравились… Кокетливо помахивает ножками…

…Вот они задорно смеются над каким-то анекдотом...

…Вот стоят возле звездолета-особняка Эра...

Лила жмется к фельрианцу, прильнула всем телом. А он… он одновременно заинтересованный и как будто чуть отстраненный, натянутый…

Фотографий и видео было море: смотри – не пересмотришь. Так много, что Эрделл сам удивлялся. Чудилось – не в его правилах настолько протоколировать собственную жизнь. Это как-то… странно… необычно… и совершенно ненужно…

Зачем? Зачем фиксировать каждое событие реальности?

Но… вот чего Эр не находил совершенно: так это нормальных видео с их с Лилой свадьбы! Ну какая женщина не запечатлеет в подробностях подобный эпичный день? Какая?

Уж точно не та, что снимает, как она с женихом в каком-то кабинете пьет кофе. Или просто сидит на вершине горы и болтает.

Нет, свадебные фото в папках обнаружились. Не без этого. Но какие-то все странные: однотипно-сиротливые.

Только Эр и Лила. Ни друзей, ни гостей. Ни приятелей.

Это было очень непохоже на фельрианцев. Те всегда звали на праздник «весь табор». Почему-то это русское сравнение тут же пришло Эру в голову, вместо подходящего фельрианского.

Не мог Эр не собрать на такое мероприятие ну хотя бы толпу сослуживцев. Уж если они живут на секретном объекте и «гражданских» друзей сюда проводить запрещается.

Может, просто снимали так? Нарочно? Жених и невеста, а прочие – лишние?

Короткие свадебные видео оказались такими же. Эр и Лила танцуют. Эр и Лила откусывают от калача по старой земной традиции. Эр и Лила. Эр и Лила…

И больше ни единой души.

Так странно и непонятно.

Чем больше Эр думал обо всем, что узнавал, видел и оценивал, тем все более странным и чужеродным все это в его глазах выглядело.

Как будто его, словно детскую куклу, переодели и поместили в кукольный домик, где должен быть совершенно другой персонаж. И вроде бы новый костюм сидит как влитой, новые комнаты вполне соответствуют. А все равно все не то и не так.

Форенс вздохнул. Зачем-то собрал просмотренные фото и закинул в программу для проверки их подлинности. Такие сейчас были сплошь и рядом. За минуты распознавали любые подделки, подрисовки, штриховки и прочее. Даже если женщина морщины себе убрала – все восстанавливали и демонстрировали.

Пока программа крутила на экране спиральки, обозначая бурную деятельность, Эрделл встал и прошелся по комнате.

Вроде бы тут тоже все было его. Родное. Такое, каким он и запомнил.

Большой стол из феттумы – серебристого сверхпрочного дерева с Фельрии. Кресла из того же материала со специальными сиденьями и спинками из гелиевого пластика. Он принимал форму тела, амортизировал и даже массировал, если потребуется. Гель местами твердел и двигался внутри.

Стулья… Окно с видом на сад.

Понурые фигуры фонарей: темные на светлом фоне со слепыми днем глазищами лампочек.

Все это было до боли знакомым, но и каким-то чужим одновременно.

Так смотришь на репродукцию мирового шедевра. Вроде он… но все равно что-то не то.

Перед Эрделлом будто находилась репродукция его собственной жизни: интерьеры, база, супруга, работа со звездолетами, которые он обожал…

Пшк… Динн…

Программа закончила работу.

О-о… Неожиданно…

Глава 8

Дэнна

Инженер и механик вытянулись по струнке и во все глаза смотрели на Хена.

Галид Ридал – местанский инженер, один из лучших на базе, тихо уточнил:

– А вы уверены, что хотите полететь только вчетвером? Вы, капитан Дирелл Рарби, начальник блока интуиток Хайдэнна Форенс и ее синхрон? Может, вызвать еще ребят?

– В принципе, халкот готов, – человеческий механик Кирилл Солнцев спросить не решался – только косился на товарища из рептилоидов.

– Вы все сделали? – сурово уточнил Хен.

– Да, адмирал Редлан!

– Да, адмирал Редлан!

– В таком случае, я вас больше не задерживаю.

Дирелл покосился на Хена, намекая, что не мешало бы все же дать парням хоть какой-то намек на выдуманный предлог нашего путешествия. Дабы не поднимать пыль. Иначе все будет выглядеть, как минимум, странно. А в некоторых глазах – даже и подозрительно. Мало ли? Найдется кто-то на базе, кто брякнет о нашем странном полете кому-то из предполагаемых преступников, желающих скрыть увиденное Эром? Не обязательно даже предаст! Может просто ляпнуть что-то в обычном дружеском разговоре! Поделиться в мессенджере, в конце-то концов!

– Галид, Кирилл, – остановил подчиненных фельрианец. – Простите, ребята. Я еще не привык к новой должности. Столько всего сразу навалилось… Одной бумажной работы по гланды! Я решил действовать как адмирал Форенс. Он всегда неожиданно облетал некоторые сектора нашей ответственности. Иногда стыковался с дежурными звездолетами. Иногда просто проверял, как обстоит ситуация.

Механик и инженер закивали. Это была чистейшая правда. Эр именно так и делал время от времени. Причем, всегда совершенно внезапно и поспешно, чтобы никто не мог подготовиться. Те же инженеры с базы не кинулись чинить нанокамеры на разных космических объектах, по которым мы зачастую ориентировались.

Прикрытие было отличным. Галид и Кирилл провожали нас с уважением. Так что первый этап нашего маленького дела прошел вполне даже успешно.

Внутри рубки управления халкота «Тень» – одного из резервных кораблей базы – Хен заблокировал все устройства передачи сигнала куда-либо, кроме нужных каналов. А затем связался с Грентом.

– Вы готовы? Дежурите?

– Да! – был ответ. – Кстати! Ребята! Есть еще одна интересная идея. Возможно, вы не совсем правы в своих рассуждениях.

– Ты о чем? – занервничала я. – Про Эра?

– Про него самого! Про кого же еще?

– Говори! – потребовал Хен. Грент даже не обиделся, что Редлан вот так раскомандовался ни с того, ни с сего.

Только негромко хмыкнул в связь.

– Вот смотрите. Как ни крути, как ни верти, все ваши догадки и факты, если бы Эра схватили, чтобы он никого не выдал, проще все же его убрать. Даже если Форенс реально ценен для содружества и все такое. Адмирал, герой войн, наконец. Безупречный защитник отечества. Я бы убрал его все равно.

– В с-смысле… а зачем ты тогда согласился…

Я замерла, не в силах даже заплакать. Сколько раз за последние дни я теряла надежду увидеться с мужем? Наверное, чаще, чем за все время отсутствия Форенса в моей жизни. И вот сейчас, кажется, это было уже слишком. Я закрыла лицо руками и разрыдалась.

– Дэнна! Дэнна! Пожалуйста, не надо так! – послышался из связи утешающий возглас Грента. – Я не это имел в виду! Не то, что Эрделл погиб!

Я встрепенулась, вдруг ощутив и теплую руку Верки, что поглаживала плечо, и ладонь Дирелла – на другом плече. И то, как Хен на меня смотрит. Так что… ну сам бы поддержал, все что угодно сделал. Просто не хочет бередить свои чувства и мои сомнения.

– Дэнна! Послушай без сердца! Пожалуйста!

– Ты иногда думай, что говоришь! – возмутился Хен в связь. – Немного соображай! Башку подключай!

– Простите. Я, наверное, не так начал. В общем, если есть силы, которые не хотят, чтобы Эр их выдал, то я думаю, скорее всего, его прячут совершенно другие силы. Которые жаждут абсолютно обратного. Но в свое время. Когда их расследование придет к нужной точке.

– Думаешь, он в программе защиты свидетелей? – вскрикнула я.

– Ага. Это больше похоже на правду. Тогда все складывается. Смотрите. Эр видел что-то, чего не должен был. Те, кого он может выдать, за ним охотятся. И те, кто расследует дело, что-то нашли, но еще не могут предъявить обвинения, потому что улик пока недостаточно. Поэтому спрятали Форенса, чтобы затем, в удобное время, дал показания.

– Думаешь, ему память не стирали?

– Не знаю. Мне кажется, что он все же не помнит ни тебя, ни друзей. Иначе хоть как-то, но дал бы знать, что жив и в порядке. Не в его это правилах держать тех, кого любит и кем дорожит, в напряжении и полном неведении. Да, для участников программы защиты свидетелей любые внешние контакты временно запрещены. Но тем не менее, есть всякие методы. Хотя бы через тех же полицейских секретной службы или как-то еще. Варианты существуют. Впечатление, что память ему все-таки стерли. Но зачем? Для свидетельства ему память потребуется…

– В этом нам и предстоит разобраться! – твердо произнесла я. – И раз у полиции недостаточно улик или чего-то еще, чтобы предъявить обвинения, мы поможем их разыскать. Уж раз пираты что-то там знают. Вряд ли они согласились бы сотрудничать с силами правопорядка содружества. Им и мы-то поперек горла… А уж полиция – и подавно…

– Да. Согласен. Вы – меньшее из зол. Вы для них проблема, но только когда видите их атаку на мирные звездолеты, или они сами на вас нападают, потому что мешаете разбойничать. А вот у полиции на них досье, каждого ищут путем перехвата… К ним они однозначно не сунутся.

– Ну, значит, мы полетели! – решительно ответила я. –Была не была!

– Не бойтесь! Я прикрою. Все нормально. Ждем связи.

Хен и Дирелл принялись оживлять гигантский халкот. А мы с Веркой устроились в креслах в ожидании.

Синхрон чуть коснулась моей руки, привлекая внимание, и произнесла по мыслесвязи экта:

– Дэнна, тебе надо бы взять себя в руки. Я никогда не видела тебя такой! Разве что сразу после исчезновения Эра! Так нельзя! Ты себя доведешь…

Я устало покосилась на подругу.

– Да знаю я все! Понимаю! – ответила Верке тем же макаром. – Я сорвалась. Постараюсь впредь подобного не допускать.

– Ладно. Знаешь, что? Если все закончится благополучно, и наша сегодняшняя миссия увенчается успехом, давай завалимся куда-нибудь в бар?! Потанцуем, повеселимся, расслабимся. Тебе надо немного отвлечься и развлечься.

– Если наша миссия окажется удачной, мне потребуется не отвлекаться, а продолжать спешно расследовать дело! Надо как можно быстрее найти Эра! Ясно же – он в ужасной опасности! – возразила я.

– Дэнна! Ты зацикливаешься. Надо действовать спокойно, с холодной головой и горячим сердцем.

– Я не хочу отвлекаться и развлекаться! Я хочу поскорее найти мужа!

– Ты б еще ножкой притопнула.

Я хихикнула на слова Верки, и та погладила меня по плечу – прямо как сделала недавно.

– В общем, подумай. Тебе надо бы немного успокоиться и расслабиться. Я уверена, что Эр жив. И если он потерял память, то это определенно ненадолго!

– Там такие препараты…

– Я видела вас вместе! Видела, как он на тебя смотрит! Как он с тебя пылинки сдувает! Поверь, такое не забывается!

– Хотелось бы… верить…

Я бросила взгляд в иллюминатор. Ого! Оказывается, пока мы беседовали, халкот уже реял в просторах космоса.

«Тень» был не очень мощным, чуть менее маневренным, нежели «Птица счастья-2» и подобные ей корабли. Однако Хен не просто так взял именно этот корабль. И название ему дали не ради красного словца. «Тень» мог становиться невидимым для любых приборов и глаза. Его не только радары и силовые датчики не замечали, но и наши супер-пуперные нанокамеры, которые почти невозможно обманывать. И даже визуально халкот в режиме невидимости заметить не представлялось возможным.

Я ощущала себя в полной безопасности, была собрана и спокойна. Никаких метаний, никаких… всплесков информации от дара. Поэтому встревоженная реплика Хена стала для меня громом среди ясного неба.

– Артархх! Наши нанокамеры на дальних метеоритах и Лунах зафиксировали в этом секторе несколько пиратских халкотов такого же типа, как наш…

– Невидимых датчиками и глазом? – вскрикнула Верка.

И она ничего не ощутила? Я посмотрела на синхрон. Ну ладно, молчание своего дара – первое за тысячелетия – я еще могла списать на нервы и переживания. На то, что я сейчас до такой степени взвинчена, что интуиция вырубилась, дабы не перегрузить нервную систему уже окончательно. Но Верка-то почему ничего не почувствовала?

Она лишь испуганно моргала. Кажется, только мы в этом корабле испытали этот панический ужас. Впервые за многие-многие годы мы не смогли предвидеть беду! Причем, беду, которая грозила нам лично! Именно нам, а не кому-то еще! Дар интуиток вроде бы был заточен, чтобы улавливать угрозу владельцу! В первую очередь! И никак иначе! Как же так? Как такое возможно? Это как проснуться и обнаружить, что у тебя не действуют руки…

У нас даже банального отголоска не возникало…

Мы в шоке уставились на экраны и датчики, где один за другим появлялись вокруг халкоты класса «Тени». Теперь уже видимые, они окружили наш звездолет со всех сторон.

– А как датчики их «нашли»? – поразилась я, обращаясь к Хену. – Ты же уверял, что даже они не способны…

– Их следы «поймали» до перехода в режим полной невидимости. Экономили энергию, не врубили сразу!

– Артархх! Ловушка! – рыкнул Дирелл. – Мы еще не добрались до нужного места! Они нас обманули! Заманили в засаду!

Хен же резко отчеканил в связь:

– Грент! Мы в кольце! Пираты устроили засаду! Координаты кидаю! Тут минимум шесть пиратских халкотов класса невидимки. И прибывают еще. Истребители, штурмовые звездолеты, линкоры. Их очень много…

– Артархх! Далеко! Мы задействуем пространственные ускорители. Дай точные координаты.

– Сейчас!

Один из ближайших халкотов двинулся прямо на нас.

Мы с Веркой подумали об одном и том же. Прикрыли глаза, для пущего эффекта, соединили руки с браслетами из эдемия – редкого металла и резонатора наших способностей. Сосредоточились…

Время вокруг корабля застопорилось. Халкоты начали двигаться будто в замедленной съемке. Остальные корабли пиратской эскадры – менее быстрые и маневренные – вообще словно застыли на месте, приклеенные к собственному участку космоса, как аппликации на коллаже. Я знала точно – сейчас любой выстрел мы легко парируем. Даже сотни выстрелов, тысячи! Пока они до нас доберутся… мы каждый собьем без труда.

– Молодец, Дэнна! – восторженно оглянулся на меня Хен.

– Кхм… – прокашлялась Верка.

– Молодцы, интуитки! – поправился и.о базы.

– Почему они даже не пытаются выстрелить? – удивился Дирелл и покосился на меня. – А Грент? Он тоже попадет в радиус замедления?

Я развела руками.

– Да. Но мы можем восстановить правильное течение времени, как только на горизонте появится подмога. Пока же они мало что могут сделать. Разве что пристыковаться. Когда долетят, через несколько часов…

– Не успеют! Грент выйдет из зоны силовых аномалий и задействует пространственный ускоритель! – твердо произнес Хен. – Ждем…

И в эту минуту по кораблю пронесся сигнал о том, что нас вызывают с пиратского линкора. Думаю, он поступил с опозданием. Скорее всего, пираты запросили диалог еще до того, как мы с Веркой замедлили время…

***

Где-то год назад

Эрделл сделал два шага вперед, я отступила и встала в защитную стойку. Заодно открыла силовой щит. Форенс шмольнул закрученной силовой пулей, слегка разряженной, чтобы если уж попадет – я не летела несколько кругов по полигону, а лишь сделала короткую дугу. Я уклонилась, часть атаки отразила щитом. Эрделл показал большой палец.

Мол, круто! Молодец! Усвоила!

И… резко выстрелил из плазменной пушки. Я прикрылась щитом, одновременно включая антигравитатор, чтобы подняться выше ионного сгустка. С непривычки меня унесло чуть дальше, чем хотелось бы. Но приземлилась я – как учили – четко, на обе ноги. Слегка пошатнулась, но тотчас восстановила равновесие.

Эрделл усмехнулся: раз, и тоже врубил антиграв.

Одновременно выстрелил с обеих рук. У меня было два выхода: попытаться перемахнуть через него и плазменные сгустки, взять высотой, либо, наоборот, максимально прильнуть к земле. Я выбрала второй. Сверху послышалось одобрение:

– Умница! Так держать! Не надо тратить слишком много сил на прыжки. Ты быстро устанешь. Если есть возможность избежать выстрела другим способом – так и делай.

Я вскочила, заметив, что Эр приземляется и готовится к новому «взлету». На сей раз, похоже, чтобы «свалиться с неба» как он умел и либо пойти в рукопашную, либо использовать силовой выстрел.

Я проследила за направлением движения мужа, оттолкнулась от земли и взмыла в воздух так, чтобы избежать атаки. Наши траектории почти соприкоснулись. В воздухе меня еще мотало и качало, Форенс же несся, словно у него за спиной крылья, а в руках – пульт управления: регулировал полет только так, за секунды. Зацепил рукой, крутанул на себя, и мы вместе рухнули на пружинистое зеленое покрытие. Прокатились. Эр оказался сверху. Я увернулась от первого захвата, попыталась выскользнуть из-под мощного тела Форенса. Но он не позволил.

Все-таки поймал, схватил и скрутил. Не больно, только немного обидно, что я опять проиграла ему схватку.

– Ну и чего ты куксишься, моя калханка? Ты сражалась как настоящая воительница! Всем новобранцам на зависть! Им бы посмотреть и устыдиться! Пару тренировок с антигравом – и ты практически четко все делаешь. Правильно пользуешься силовым щитом, ловко уходишь из-под атаки.

Он не отпускал, мягко пришпилил к земле, играючи подул мне в лицо и вдруг потерся носом о нос…

Мне стало так приятно, тепло… Это был трогательный, милый жест.

– Ну ты ведь меня поборол… Вдруг и другие смогут…

– Для того мы и тренируемся, чтобы ты сумела дать им отпор. Мне дать отпор способны немногие. Уж поверь! Считанное количество существ во всей этой Галактике. Вряд ли ты с ними встретишься.

«…ты с ними встретишься…»

Я передернулась от внезапно мелькнувшей в голове мысли.

Вгляделась в лицо Форенса.

– Ты… ты ведь не намекаешь, что я останусь одна… В смысле без тебя?

Эр поморщился, свел брови на переносице и произнес, глядя в глаза неотрывно, как умел только он. Так что в его взгляде я прочла все до того, как муж ответил голосом.

– Дэнна, пока я жив, пока я в силах и в себе, я тебя не оставлю! Меня придется отрывать, отрезать, уничтожать! Это просто страховка, понимаешь? Я могу улететь с базы. Я могу ненадолго отвлечься. Я хочу, чтобы и ты, ты сама могла за себя постоять.

– Я тоже хочу, – сказала я тихо.

А он вдруг засмеялся и начал крутить нас по полю. Мы катились калачиком от одного конца до другого, а потом назад… И я хихикала, прижималась к Форенсу. Это был наш любимый аттракцион. А потом он поднял меня: одним движением поставил на ноги. Причем, я не успела понять – когда сам Эр исхитрился встать.

– Ну что, продолжим? – спросил он с вызовом, хитро подмигнул и прищурился. – Или моя маленькая калханка устала? Может, я тебя утомил?

– Это кто еще устанет, посмотрим!

И мы продолжили тренировку, какие муж мне устраивал регулярно – каждые пару дней.